оны,  - откровенности со стороны нашего смертельного
врага.
     Я  всегда  был  абсолютно справедлив  в  моих  делах  с
евреями.    Накануне   войны   я   сделал    им    последнее
предупреждение. Я сказал им, что если они вызовут  еще  одну
войну,  щадить их никто не будет и что я вымету паразита  из
всей  Европы  -  раз  и навсегда. На это предупреждение  они
ответили объявлением войны и дали ясно понять, что где бы  в
мире ни находился еврей, там будет неумолимый враг национал-
социалистической Германии.
     Мы  вскрыли еврейский нарыв, и мир будущего будет вечно
нам благодарен.

                                           АДОЛЬФ ГИТЛЕР

     Когда  отец, закончив разговор, положил трубку,  Ричард
сказал:
     -  Ты говоришь о стаде. И о кнуте. Да, это применимо  к
сталинской  России, к гитлеровской Германии, но относительно
Америки - вопрос довольно-таки спорный.
     - Германия и Россия? Нет, там все обстояло сложнее. Там
была  диктатура, предлагавшая жить под эгидой идеи и во  имя
ее.
     -  Не  столько  предлагавшая, сколько  принуждавшая,  -
поправил Ричард.
     -  Пусть  -  так,  - кивнул отец. - Но  в  Штатах  была
избрана   попросту  куда  более  гибкая  система   того   же
принуждения.  Если  ты  не  соблюдаешь  каких-либо   правил,
система  автоматически отторгает тебя, и в итоге  ночлег  ты
проводишь  под  мостом,  в  картонной  коробке,   а   доходы
получаешь  лишь  в  качестве милостыни. В  конце  концов,  и
достаточно  быстро,  такой индивидуум естественно  погибает,
попадает в накопитель морга и, впоследствии, совместно с ему
подобными отправляется в общую безымянную могилу, а, вернее,
в  строительную  яму, заливаемую бетоном.  А  вот  послушных
биороботов система лелеет. Оглянись вокруг, и ты найдешь  их
повсюду. Порою они производят впечатление интеллектуалов, но
образование  их и искушенность касаются, как правило,  сферы
финансов   и  бизнеса,  где  важен  не  столько   талант   и
самостоятельное мышление, а овладение комплексом навыков...
     Обхватив колено ладонями, Ричард потянулся всем телом и,
рассмеявшись, спросил:
     - Ко мне это тоже относится?
     -  Нет.  Во-первых, ты - страж системы, а  потому  тебе
даны  специальные  знания. Во-вторых,  работа  твоя  требует
присутствия  в  твоем  сознании творческого  начала,  умения
анализировать,  прогнозировать и адаптироваться  в  той  или
иной  среде.  За  это,  кстати, система  предоставляет  тебе
пожизненные льготы, чтобы ты также пожизненно был верен  ей,
-  нравится  она  или нет. А в третьих,  в  тебе  -  хорошие
германские крови.
     -  Да был я в этой твоей любимой Германии, - отмахнулся
Ричард.  -  Между прочим - возрожденной усилиями и  деньгами
Америки!  Ты,  конечно,  скажешь  -  еврейскими  деньгами  в
расчете на дальнейшее Германией манипулирование...
     - А что, не так?
     - Так.
     - И в чем же тогда...
     -  А  в  том, что более роботизированной нации я вообще
нигде  не  встречал! Вся жизнь - согласно графику. В  девять
часов  вечера  все  замирает. Не успеешь купить  что-либо  в
магазине  в  пятницу  -  жди до понедельника.  В  транспорте
проверяются документы, в подземке ходят контролеры билетов с
собаками...
     - Зато соблюдается порядок и дисциплина. К тому же, это
не нью-йоркский сабвей, где жизнь висит на волоске буквально
каждую  минуту,  особенно  по ночам...  А  два  обязательных
выходных   продиктованы  заботой  о   здоровье   нации.   Ты
цепляешься к мелочам, Рихард.
     -  А  что  ты  скажешь  о порно, что  демонстрируют  по
официальному телевидению?
     -  А  то его здесь не смотрят! Да, в программе штата  и
голой задницы не мелькнет, вырежут - как же, безнравственно!
Но порнокабель работает двадцать четыре часа в сутки. Страна
лицемеров, Рихард. Там узаконены публичные дома, а здесь они
в  подполье, однако проституции не меньше, и управляется она
мафией.  Но  никакая итальянская, китайская или же  японская
мафия  не сравнится по возможностям и деньгам с мафией мафий
- еврейской!
     -  Я  чувствую,  - сказал Ричард, - ты  бы  нашел  себе
абсолютно адекватную компанию среди ветеранов СС. Кстати.  Я
заметил,  что  ты  избегаешь общения  со  здешними  немцами.
Причем - явно умышленно. Не так?
     Отец, тяжело вздохнув, задумался.
     -  Хорошо, - произнес вдруг тихим, будничным  тоном.  -
Вероятно, мне стоит кое-что тебе рассказать. Начну  с  того,
что  Валленберг - фамилия вымышленная. И зовут  тебя  Рихард
Гюнтер. Вернее, так бы тебя следовало называть.
     -  Сюрприз,  - откликнулся Ричард отчужденно.  -  Ты...
серьезно?
     - Вполне. И история такова...
     Он  выслушал  отца с интересом, хотя никаких  особенных
эмоций  от  рассказа  его не испытал: спасающий  свою  жизнь
человек,  поневоле попавший в переплет, действовал  согласно
закономерной в тех обстоятельствах логике, сначала скрываясь
в заброшенном доме, на который, как ни парадоксально, Ричард
теперь имел права наследника, а после уйдя на Запад.
     -  Но  ты хотя бы пытался отыскать родителей? - спросил
он отца. - Ты говорил, они погибли...
     -  Скорее  всего, - кивнул тот. - Пока я скрывался,  их
увезли в гестапо. Но я выяснил и другое: меня искали с таким
усердием,  с  каким  ищут  только важнейших  государственных
преступников.
     - Причина - в портфеле?
     - Именно. И я подумал: вдруг Краузе остался жив? Или же
его  сподвижники  выстроили  логическую  схему  и,  зная   о
документах, начали охоту? Рано или поздно они бы нашли  меня
- Германия не столь велика, как Штаты...
     - И ты решил "переплыть лужу"?
     -  Да.  И  сидеть здесь тихо, с эмигрантами из  бывшего
Рейха  не  общаясь. Понимаешь... даже, если бы я  вернул  им
портфель, они вряд ли бы оставили меня в живых, - я  слишком
много  узнал, находясь на уровне, несоответствующем  таковым
знаниям.
     - А почему бы им было не принять тебя в свою компанию?
     -  Это  весьма  дискуссионный вопрос, Рихард.  Принципы
такого членства мне до конца неизвестны, но, возможно, я  им
просто не удовлетворял.
     -  Ладно!  - Ричард легонько стукнул ребром  ладони  по
краю  обеденного  стола.  -  Мне  непонятно  самое  главное:
практическое  применение  всего  этого  оккультного   бреда.
Точнее,  вероятно ли его какое-либо использование в реальных
целях? И если нет, тогда из-за чего сыр-бор?
     -  О-о,  -  присвистнул отец. - Чувствую, мало  что  ты
уяснил из моего рассказа, дружок. Хотя, конечно... как может
современный американец понять то время и то государство... А
те,  кто  таким государством руководили, прекрасно  отдавали
себе  отчет,  что  оккультизм и реальная  власть  -  понятия
далеко не параллельные. Кстати, ты знаешь, кого Гитлер начал
уничтожать в первую очередь? Думаешь, коммунистов и  евреев?
Нет.  Мистиков,  колдунов, астрологов и  гадалок.  Спешно  и
планомерно.Почему? Да потому что ему, кто сам являлся магом,
не нужна была конкуренция и бардак на самой ключевой позиции
внутреннего  устройства государства. Это вполне  сравнимо  с
тем,  если  бы  частным  компаниям в  Америке  позволили  бы
заняться  проблемами оружия массового поражения.  Да-да,  не
улыбайся.  Вот  и  был  создан институт  Маятника,  где  вся
просвященная  в  эзотерических науках  публика  работала  на
благо   Рейха,   под  жестким  контролем,  без  возможностей
самодеятельности, организованная в четкую структуру. Причем,
сами  магические кадры по отдельности, таинство своей миссии
не  осознавали.  Таинством же была высшая  идея  -  создание
единого  магического  социализма. Это только  казалось,  что
Германия   исповедует   научный  материализм,   и   вся   ее
тоталитарность на том и держится. Гитлер знал, что в  основе
любой    философии    есть   один    из    трех    подходов:
материалистический,  когда человек  думает  только  о  своем
брюхе и мнит себя властелином мира; духовно-мистический, что
относится  к  безраздельному служению  Творцу;  и,  наконец,
мистически-материалистический, то бишь -  оккультный,  когда
речь  идет  о  связях  с  демоническими  мирами.  Вот  он  и
манипулировал  всеми  тремя  аспектами,  выдавая   себя   за
материалиста  перед  толпой, призывая избранных  к  служению
Богу,  а  сам  же ища поддержки инфернальных  сущностей.  Из
этого,  естественно, следовало запрещение любой  мистической
литературы,  а  еще  в  тридцать четвертом  году  берлинская
полиция  ввела запрет на все предсказания будущего.  Закрыли
отделение   теософского   общества   Блаватской,   запретили
публикации  Адольфа Ланца, наставника фюрера...  Вообще  это
имя старались похоронить как можно скорее и надежнее. А ведь
еще  в  начале  тридцатых  годов этого...  вот  уж  воистину
сатанинского века, он провозгласил, что Гитлер, мол,  ученик
нашего ордена, и он развернет такое, отчего содрогнется весь
мир.
     - Ланц?..
     -  Ага. Бывший монашек, цистерианский послушник. Изгнан
из монастыря за грехи плоти. И вообще за мирские желания.  А
назывался  монастырь - Хайгиленкройц. Ну,  изгнан,  казалось
бы,  так  и  ступай  в мир людской суеты...  Нет,  решил  он
создать  собственный орден: Нового Храмовничества. При  этом
именовал  он  себя  доктором Йоргом Ланцем фон  Либенсфельс,
утверждая,   будто  папа  его  -  барон   Иоганн   Ланц   де
Либенсфельс,  что было полным враньем. Орден духовным  своим
истоком   избрал   легенду   о  Граале,   а   идеологические
направления  сводились  к идее арийской  расы,  чья  чистота
обуславливалась   методами  строжайшей   селекции.   Попутно
выдвигались   идеи   стериализации  низших   рас,   создания
инкубаторов-колоний для выведения арийского  потомства...  А
после Ланц провозгласил, что орден его - часть гитлеровского
движения. Думаю, провозгласил не из соображений конъюнктуры.
Гитлер  зачитывался его сочинениями еще в пору своей юности,
к  тому  же, еще в начале века они встречались в Вене,  ведя
заинтересованные беседы... Кстати, он-то, Ланц, купив когда-
то  развалины  древнего замка и, приведя их в  относительный
порядок,  создал  как  бы  храм, где проводились  магические
ритуалы  и  висело  знамя... Интересное  такое  знамя...  Со
свастикой.
     - То есть свастику впервые использовал Ланц?.. Я имею в
виду - в Германии? - спросил Ричард.
     -  Нет. Возможно, он лишь заимствовал идею. Был у  него
приятель  -  некто Гвидо фон Лист - писатель по профессии  и
оккультист  по  призванию. Причем,  специализацией  его  был
рунический оккультизм. Сам он считал себя выходцем  из  расы
Арманен  -  расы германских мудрецов, посвященных  в  высшие
мистические  тайны.  Поговаривали, что обладал  он  и  даром
ясновидения,  но  взор свой обращал не  столько  в  будущее,
сколько в прошлое, ища там истоки возникновения высшей расы.
И  вот, на одном из холмов под Веной, отмечая солнцестояние,
он  выложил  из пустых винных бутылок эту самую свастику,  -
древнейший  символ  Солнца и жизни.  Нельзя  с  уверенностью
говорить  о  предложении Ланца Гитлеру  использовать  данный
знак    в   качестве   эмблемы   партийной,   а   затем    и
общенациональной.   На   авторство   подобного   предложения
претендовал  и  Фридрих Корн из тайного Германского  ордена,
стоматолог  по профессии. Впрочем, к чему я клоню?  Клоню  к
тому,  что  имена  тех,  кто  строил  фундамент  Рейха   как
оккультного  по сути образования, должны были  исчезнуть  из
истории.  И  чтобы авторство как символов, так и руководящих
идей,  благодарный  немецкий народ без  сомнений  приписывал
фюреру. Тем более, в "Майн Кампф" ему достаточно было только
упомянуть,  что свастика, мол, отражает победоносную  миссию
арийца,   белый   диск,  на  котором  она  изображалась,   -
олицетворение  националистической идеи, а красное  полотнище
флага - социальной. Вот и все. Вполне достаточная информация
для  среднего  немца.  А  всякие предыстории,  наводящие  на
размышления, - излишни.
     -  Тогда  -  вопрос, - сказал Ричард. - О твоей  личной
позиции. Ты поклонник Гитлера или же нет?
     - А ты?
     -  Ни то, ни другое. Я вырос в обществе, где о подобном
выборе никто не задумывается. Да и кто здесь что-либо  знает
о   каком-то  там  Рейхе?  Информация  соответствует  уровню
элементарных  исторических  сведений:  да,  была  война,  мы
победили; да, нехорошие эсэсовцы уничтожали евреев... Но,  с
другой стороны, на протяжении всей человеческой истории кто-
то кому-то сворачивал головы, и Гитлер во многих современных
умах  -  точно  такой  же  энциклопедический  персонаж,  как
Чингисхан  или  же  Тамерлан. А вот относительно  тебя  дело
обстоит иным образом, - ты - носитель конкретного знания,  а
потому имеешь право высказать мнение уже очевидца событий...
Оно-то меня и занимает.
     -  А мнения как такового и нет... - Пожал плечами отец.
-   Как   нет  идеального  государства.  Нравилась  ли   мне
нацистская  Германия? Да. Мое отношение  к  Гитлеру?  Крайне
отрицательное. И ответственность за проигрыш войны  лично  я
возлагаю  исключительно  на него. Он  объявил  смертный  бой
еврейству, а пострадали безвинные люди. Он мог найти в  лице
многих русских союзников, а вместо этого затеял геноцид,  не
оставляя  никому  никакого выбора, как только  сражаться  до
конца.  А  посмотри,  что  сделала с  этим  коммунистическим
монстром, улучив момент, та же сионистская верхушка  тайного
мирового  правительства... Таковое ты отрицать, надеюсь,  не
будешь?
     - Лично ни с кем не знаком, - сказал Ричард сухо.
     -  Да,  но  действует оно твоими руками или  же  руками
твоих коллег. И действует умно. Какого, в самом деле, черта,
тратиться на бомбы, снаряды, танки и авиацию? Дешевле купить
агентуру   влияния   в   той  или  иной   стране,   или   же
запрограммировать  тех  или иных личностей  для  действий  в
необходимом  направлении,  и от бывшего  врага  безо  всяких
кровавых битв с ним остается всего лишь пшик. Где теперь тот
могучий  СССР?  Где  его  наука,  армия,  производство?   И,
думаешь,  можно к кому-то предъявить претензии? Или устроить
новый  нюрнбергский  процесс над  ЦРУ?  М-да...  Филигранная
работа.
     - Домыслы, - зевнул Ричард.
     -  Конечно!  - подтвердил отец с апатичной хитринкой  в
голосе.
     -   А...  что  же,  интересно,  с  портфельчиком?..   -
переменил Ричард тему. - Так и покоится под камнем?
     -  Минуту!  -  Отец ушел в спальню, откуда  вернулся  с
пакетом фотографий. - Порывшись в нем, вытащил старый черно-
белый  снимок.  - Вот. Можешь взять себе на память.  Кстати,
именно об этом доме я тебе и рассказывал.
     Ричард  посмотрел на снимок. На ступенях особняка,  под
карнизом, стояли, обнявшись, два офицера в немецкой форме, в
одном из которых он сразу признал отца.
     -  Фотография была у меня в бумажнике, - пояснил тот. -
Совершенно о ней забыл, иначе сжег бы ее еще тогда... Ну,  а
потом  заклеил  в обложку книги, решив оставить  -  все-таки
память... Так она со мной и переехала в Америку.
     - А кто... второй? - спросил Ричард напряженно.
     - Второй - мой тезка... Роланд. Валленберг.
     - Тот самый летчик?
     -  Да...  -  Отец  зябко поерзал  в  плюшевых  объятиях
тесного  кресла  и,  вытянув ноги, сцепил  на  груди  пухлые
пальцы.  -  В  начале  восьмидесятых, кстати,  мне  довелось
побывать  в  Восточном  Берлине. И я,  естественно,  посетил
Карлсхорст.
     - Встреча с прошлым?..
     - Представь, как будто бы и не прошло почти сорока лет!
Там  ничего  практически не изменилось. Разве  что  основные
жители  -  русские  офицеры, поблизости  стоит  их  воинская
часть. В доме же поселился какой-то генерал, так что и  речи
не  могло  идти  о  каких-либо визитах  туда...  И,  значит,
Валленберг  погиб.  Хотя, с другой стороны,  если  бы  он  и
остался  в  живых,  вряд  ли  мог претендовать  на  особняк.
Получил бы бетонную социалистическую квартирку...
     -  Русские  скоро уйдут, - сказал Ричард. -  Ты  можешь
претендовать на недвижимость. Подумай!
     - Вот тогда-то, - заговорщески подмигнул отец, - ты мне
составишь  компанию, и мы поднимем плиту... В  случае  удачи
обещаю  тебе  золотой "Вальтер" и пару кинжалов  в  качестве
сувениров...
     - Меня более интересуют рукописи, - отозвался Ричард.
     -   Возьмешь  и  рукописи.  Правда,  к  чему  тебе  эта
зараза?..
     - Отец уже хотел убрать оставшиеся фотографии обратно в
пакет,  но,  спохватившись,  перевернул  его,  и  на   стол,
звякнув, вывалилась толстая серебряная цепь с кулоном.
     Ричард взял ее в руки. Его заинтересовал камень - крупный,
красиво ограненный, словно из черного блестящего стекла...
     - Амулет Краузе, - буркнул отец.
     -  Интересно,  что  за минерал...  -  Ричард  осторожно
поворачивал  камень кончиками пальцев, рассматривая  его  на
свет.
     -  Я  показывал  его многим ювелирам... Ответы  получал
разные:  то  ли  вулканическое стекло, то  ли...  что-нибудь
заковыристое...  Но  заключительное мнение  единодушное:  ни
малейшей ценности не представляет.
     Ричард уже хотел положить цепочку на стол, но тут заметил
какие-то  неясные  красноватые пятна  на  гранях  кристалла.
Отсвет огня из камина?
     Нет...  Камень отчего-то менял цвет, принимая  вишневую
окраску, что постепенно наполнялась алой теплотой...
     -  Что  ты  нашел  там любопытного? - небрежно  спросил
отец.
     -  Твой  булыжник,  по-моему, превратился  в  рубин,  -
молвил Ричард растерянно.
     - Что?!
     - Смотри...
     Отец принял переданную ему цепь.
     Некоторое время камень сохранял свой малиновый цвет, но потом
снова  начал  сереть  и,  наконец, покрылся  прежней  стылой
чернотой, подернувшей грани.
     - Все, как тогда... - прошептал отец.
     - То есть? - привстал Ричард с кресла.
     -  Когда  я  снял  его с шеи Краузе,  камень  тоже  был
розовым, а в руках у меня стал как уголь...
     -  Ну-ка,  дай!  - Ричард плотно сжал кулон  в  кулаке.
Выждав  с  полминуты, разжал пальцы. На ладони его  покоился
сверкающий рубин. Или - нечто на рубин похожее.
     - Вот и не верь в чудеса, - констатировал отец.
     -  Думаю,  никакой  тайны тут нет, - заявил  Ричард.  -
Нечто,  подобное  принципу, на котором  действует  копеечный
индикатор  стресса. У тебя же он, кажется, был... Прижимаешь
к идеально черной пластинке пальчик, и она, в зависимости от
твоего  эмоционального состояния либо синеет, либо зеленеет,
а  то и краснеет. А когда состояние глубоко стрессовое -  то
остается  черной.  У  тебя  же, видимо,  стресс  постоянного
характера. Очевидно - после пережитых ужасов фашизма.
     -  Помимо  меня, камень держало в руках  дюжина  других
людей, Рихард.
     -  Ну,  хорошо.  Значит,  здесь  присутствует  какой-то
эффект  энергетической избирательности. Наверняка, способный
быть обоснованным научно.
     - Научно обосновывается абсолютно все.
     -  Верно. Было бы желание. - Ричард помедлил. -  Ты  не
возражаешь,  если я покажу эту штучку одному моему  приятелю
из технического отдела...
     - Да забирай совсем, - махнул рукой отец.
     -  Спасибо. Оч-чень забавная вещичка. - Ричард  накинул
цепочку на шею. - О результатах экспертизы сообщу.
     Отец внезапно ахнул, посмотрев на часы.
     - Уже скоро рассвет!
     -  Ничего.  Завтра  отоспимся. И  пожарим  рыбу.  А  за
сегодняшнюю  ночь спасибо, папа. Мне еще едва ли  не  неделю
придется переварить в мозгах все, что я сегодня услышал...
     -  Завтра  я  могу  устроить тебе не  менее  любопытное
продолжение, - заметил отец.
     - Буду признателен. Знание умножает скорбь, как заметил
Экклезиаст, однако, коли уж идешь по пути его обретения...
     - Поэтому над входом в ваш профсоюз выбито изречение: "
И познаете вы истину, и истина сделает вас свободными"? - не
без сарказма спросил отец.
     -  Библейский мудрец под истиной подразумевал  Бога,  -
сказал  Ричард.  -  А  кое-кто, не поняв  сути  его  мыслей,
истолковал  их  по  другому, как свободу  от  любых  мирских
условностей и