ивом отношении к Ордену
Тамплиеров. Главные резиденции ордена были разбросаны  по  всей  стране.
Еще 12 октября 1307 года мастер тамплиеров  Жак  де  Моле  был  удостоен
чести приглашения самим  королем  на  торжественные  похороны  принцессы
Катерины. Она была женой брата Филиппа IV, Карла Валуа.
   На следующий день Гийом де Ногаре - доверенное лицо короля и  большой
мастер по тайным акциям - приступил к основной фазе выполнения коварного
плана. Основой для разгрома тамплиеров было ложное обвинение в том,  что
рыцари "плевали на святой крест" и  были  подвержены  содомии,  ереси  -
"похабным поцелуям"  новичков,  принимаемых  в  орден.  Членов  братства
арестовывали по  всей  Франции  одномоментно,  неожиданно  и  массово  -
"стригли под одну гребенку" весь состав ордена. Папа Климент V  направил
королю  свой  формальный  протест,  ибо  только  церковь   имела   право
заниматься  разбором  прегрешений  своих  непосредственных  подданных  -
членов монашеских орденов. Но у короля Франции были собственные  резоны.
Такие резоны стоило расшифровать повнимательнее, именно  для  того  я  и
нырнул в историю Франции глубже.
   Около 700  года  золотые  деньги  исчезают,  правильнее  сказать,  их
последовательно заменяют серебряными. Оборот денежной массы быстро пошел
счетом на миллионы. Нельзя забывать,  что  города  и  села  Франции  был
набиты втугую рынками и лавочками.  Больше  всего  торговали  крестьяне:
власти вынуждены были издать  специальную  грамоту.  В  ней  говорилось:
"Должно в городах и городках следить за крестьянами, что несут на  рынок
печеный хлеб, мясо или вино. Должно помешать им обманывать  покупателя".
Я даже вспомнил картину Лепренса из Лувра  -  "Рынок  скота  в  Онфлере"
Такой рынок даже в 1823 году привлекал многочисленное число крестьян  из
края Ож и верхней Нормандии. Полотно - живописное,  дающее  определенное
представление о порядках в  здешних  местах.  Конечно,  фигурами  весьма
колоритными были потомственные купцы,  но  евреи  по-прежнему  действуют
активно, их колонии можно встретить в Арле или Ниме, в Майнце,  Вердене.
Во  времена  рыцарства  Филиппа  на   таких   рынках   вовсю   торговали
рабами-пленными, много среди них  было  выходцев  из  славянских  краев.
Наших собратьев потом вывозили в мусульманскую Испанию, значит и там дал
рост славянский генофонд. Византийская империя для торговцев-евреев была
практически полностью закрыта, но они двигались  с  товаром,  огибая  ее
через Египет, Сирию и достигали даже Индии  и  Китая.  Набирали  силу  и
купцы итальянские, скандинавские. Примечательно,  что  не  в  Европе,  а
именно в России и Скандинавии сохранилось до нынешних времен  более  200
тысяч мусульманских монет. Они прочерчивают известный "пунктир" торговых
путей  и  застревают  именно  там,  где  была  плохо  налажена   чеканка
собственной золотой и серебряной монеты. У французских  тамплиеров  были
большие запасы золота, серебра, драгоценностей"…
   Я невольно ойкнул от возникающих понятийных ассоциаций:  "миром,  как
ни крути, правит металл". И эта "зараза"  завелась,  оказывается,  очень
давно. "Металлу" подвластны и короли, и  крестьяне,  и  купцы  различных
национальностей. Я встал, влекомый желанием взглянуть из окна  во  двор:
"потертого мужика" там не было, но зато двор битком был  набит  дорогими
иномарками  -  а  это  уже  повод  для  раздора,   классовой   агрессии,
простолюдинского мщения… И я  вернулся  к  своим  прежним  размышлениям,
несколько изменив общую социальную ориентацию.  Мне  мерещилась  в  виде
яркой, мерцающей кровавой сущностью  кривая  -  "инверсия  биологических
циклов", давно доказанная учеными. К 850 году был  достигнута  "вершина"
такого графика. С 950 по 1350 годы - обозначился медленный подъем кривой
и стремительный спад - вниз через две  ступени  с  1350  по  1450  годы.
Короли Франции, наверняка, чувствовали эти процессы не только  карманом,
но и печенью. Но власть пытались  бороться  с  ними  каждая  по  своему.
Действовало и веление биологического начала - собственный индивидуальный
и национальный генофонд…
   Ко мне приперлось новое видение!.. "Тьма была  непроглядная,  но  еще
страшнее и мучительнее действовала вонь, исходящая от  потока  нечистот,
сливавшихся по каменному желобу в "гальский мешок". Так называли  особую
камеру  -  зарешеченную  каменную  яму,   куда   сажали   особо   важных
преступников. Сюда по открытому желобу  транзитом  стекали  экскременты,
моча, рвотные  массы,  отработанная  вода  со  всей  тюрьмы.  В  "мешке"
томилось несколько рыцарей-тамплиеров, уже давно арестованных и теперь -
с 13 октября по 22 ноября 1307  года  -  подвергаемых  страшным  пыткам.
Тюремщики поставили цель - любыми методами вырвать  подтверждающие  свою
версию признания. Многие из мучеников, многократно  рисковавшие  жизнями
на  полях  сражений,  прошли  через  "гальский  мешок".  Другие   висели
прикованные на цепях вдоль  подземелья,  не  имевшего  окон,  освещения,
притока свежего воздуха. Доброкачественная пища была недоступна узникам.
Все они в результате искусно  спланированной  акции  в  одну  ночь  были
вырваны из рядов самой мощной в Европе  религиозно-военной  организации,
обладавшей огромными  материальными  ресурсами  и  отборными  рыцарскими
подразделениями. Не делалось различие ни для самих рыцарей,  ни  для  их
оруженосцев, священников, слуг, наемных служащих. Невероятным  было  то,
что как члены духовного ордена они не подлежали аресту и пыткам,  но  об
этом инквизиторы на время забыли. Исключение  было  сделано  только  для
Жака де Моле - Великого Мастера Тамплиеров.
   Вся "некрасивая операция" была задумана королем Франции  Филиппом  IV
по прозвищу именно "Красивый". У власти уже был опыт проведения подобных
акций: в порядке тренировки, 22 июля 1306 года по  приказу  короля  были
арестованы все евреи, проживавших во Франции. Тогда в  угоду  королю  из
них вытрясли  золото,  а  затем  выслали  из  страны.  Слава  Богу,  что
"избранный Богом народ" никто не мучил пыточными клещами.
   Сейчас в подземелье раздавались леденящие  душу  крики  пытаемых  без
всяких ограничений. Дыбы были расставлены в  середине  подземелья,  сюда
добавили освещения, чтобы и остальные, дожидающиеся своей очереди, могли
"любоваться" творчеством палачей. Мучеников  приковывали  к  специальным
решеткам или прямо растягивали на дыбе. Главным приемом,  подвигающим  к
"откровенной  беседе",  оставалось  тюремное  "ноухау":  смазывали  ноги
маслом и обкладывали углями - кожа, мясо и кости  сгорали.  Когда  кости
отваливались, то палачи шутили: "Прихвати их с собой на память, рыцарь"!
Раскаленными щипцами палач вырывал любой участок плоти, в  том  числе  и
половые органы…
   Обвинения были абсурдными - палачи  утверждали:  "В  Ордене  отрицали
Бога, Христа, Деву  Марию,  совершали  "поцелуи  бесстыдства",  лобызали
губы, пупок, пенис, ягодицы приора, мочились, плевали на святой  крест".
Камнем преткновения стали  обвинения  в  поголовном  мужеложстве  членов
рыцарского  ордена.  Тот,  кто  не  признавался,  относился   в   разряд
"неисправимых". Пятьдесят тамплиеров было сожжено в Париже только в один
день как "неисправимые еретики".
   Все должно было завершиться публичным  признанием  Великого  Мастера.
Действо наметили на  14  мая  1314  года  возле  собора  Нотр-Дам,  куда
пригласили аристократов  Франции,  высших  прелатов  Церкви  и  именитых
граждан. Перед собором высилась большая трибуна, на нее под  руки  ввели
Великого Мастера, следом взошли сопровождающие  -  прецептор  тамплиеров
Нормандии Жофруа де Шарни и еще два высших  функционера  Ордена.  Вокруг
толпилась  масса  народа,  плотным,  удушающим  кольцом  вокруг  помоста
сгрудилось воинство короля.
   С края помоста Великий Мастер взглянул на  яркое,  ласковое  весеннее
солнце, способное разбудить в душе только чистые чувства. Скорее  всего,
в душе шевельнулись самые рельефные  для  любого  человека  воспоминания
детства - "те радости и муки без причин, та сладостная боль соприкасанья
душой со всем живущим"… Де Моле вспомнил свой славный путь неустрашимого
воина. Где-то вдалеке, на искрящихся проникновенной  голубизной  небесах
рыцарь увидел отблески лиц уже убиенных товарищей, доверивших  ему  свои
жизни. Он, вероятно,  подумал:  "Настанет  день  -  исчезну  я"…  Потом,
наверняка, вспыхнул яркий свет  перед  глазами:  "И  немой,  в  лучистой
одежде, я рванусь  и  в  чаще  найду  прежний  дом  мой  земной"…  После
недолгого замешательства рыцарь обратился с краткой,  но  проникновенной
речью, неожиданной для заказчиков и  организаторов  позорного  судилища…
"Полагаю, что до того как моя жизнь  будет  скоро  оборвана,  необходимо
сказать правду. Содеян великий обман! Перед Богом признаюсь, что на  мне
лежит величайшая греховная вина. Моя  греховность  состоит  в  том,  что
страшась пыток, я согласился признать лживые обвинения… Я  заявляю,  что
Орден ни в чем не  виноват!  Его  чистота  и  святость  неоспоримы!  Все
рыцари, что отказались от своих признаний сожжены заживо, но  смерть  не
так страшна, как признание в страшных грехах, каких никогда не совершал!
Мне даруется жизнь, но ценой бесчестия: жизнь не стоит такой  цены!..  Я
без  сожаления  ухожу  из  жизни,  если  эта  жизнь   покупается   ценой
нагромождения одной лжи на другую!"
   Поднялась страшная и позорная суматоха: все тамплиеры, находящиеся на
помосте тоже успели прокричать свое отрицание  вины,  утверждая  чистоту
Ордена. Их быстро стащили с помоста, но им уже было  на  все  наплевать:
"Здравствуй, смерть! - и спутник  крылатый,  объясняя,  в  рай  уведет"…
Королю надлежало готовить новую -  теперь  уже  заключительную  акцию  -
казнь. Она состоялась скоро - на маленьком острове  посреди  реки  Сены,
пронизывающей  Париж,  унося   из   пределов   столицы   Франции   массу
человеческих нечистот. К месту несправедливой казни  люди  доплывали  на
лодках, чтобы на весь остаток жизни запечатлеть  святость  тамплиеров  и
трусливое вероломство светской власти, идущей рука об руку  с  продажной
верхушкой католической церкви!..
   Костер был сложен из сухих дров, дыбы казнимые  подольше  мучились  в
огне, не  успев  быстро  задохнуться  от  дыма.  Де  Молье  и  Шарни  до
последнего мгновения  сознания  выкрикивали  проклятия  королю  Франции.
Коварный лжец был проклят  до  четырнадцатого  колена  -  скорая  смерть
предрекалась и папе - Клименту V.
   Скорее всего, Бог услышал те страшные возгласы страдальцев за истину:
Климент V умер в апреле следующего года, Филипп IV - в ноябре.  "Господь
отверзает очи  слепым,  Господь  восставляет  согбенных;  Господь  любит
праведных".
   Передо мной прошли  печальные  картины  преследования  тамплиеров  во
Франции в течение шести с половиной лет.  В  других  странах  такого  не
было,  там  были  заложены  основы  для  формирования  тайного  общества
взаимопомощи и выручки - одной  из  будущих  сильнейших  ветвей  системы
международного масонства
   Теперь требовалось проштудировать события, захватившие другие страны:
стрелы моих чувств, спотыкающейся фантазии  повлекла  суровая  Англия  и
Шотландия. Здесь по отношению к тамплиерам все было иначе!…
   Молодой король Эдуард II  взял  бразды  правления  в  свои  руки,  но
управлял подданными не очень резво и мудро. С юных лет он питал порочную
страсть - тянулся  к  однополой  любви.  Его  любовники  по  существу  и
управляли Англией вместо слабовольного короля. Он рад был  смерти  отца,
потому что она развязала ему руки: он мог выплеснуть в полной мере  свою
любовь на молодого человека Пьера Гавестона.
   К счастью, у Эдуард II хватило ума и решительности не пойти на поводу
у папы римского Климента V и  не  начать  громить  тамплиеров.  На  фоне
памяти  о  собственном  посвящении  в  рыцари,   происшедшем   в   храме
тамплиеров, получение папской буллы "Pastoralis Preeminentae" 15 декабря
1307 года не тронуло короля  глубоко.  Эдуард  II  не  спешил  выполнять
предписания папы и не стал суматошно арестовывать рыцарей-тамплиеров. Им
была дана возможность скрыться и увезти свои богатства, сжечь  секретные
бумаги. Удалось арестовать только несколько человек, но  многим  из  них
тут же устроили побег  из  тюрьмы.  Король,  сославшись  на  то,  что  в
английском судопроизводстве не используются пытки, отказался  прибегнуть
к "допросу с пристрастием" арестованных тамплиеров. И  даже  когда  папа
прислал своих маститых "пытальщиков", их усердие было ограничено  строго
регламентированными допросами с тремя степенями физического  воздействия
на заключенного. Впоследствии такие степени испытания вошли  в  практику
масонской обрядности.
   Двадцатичетырехлетний король Англии женился  на  дочери  французского
короля  -  на  двадцатилетней  принцессе  Изабелле,  в  скором   времени
получившей прозвище "английской волчицы". Она вынуждена  будет  бороться
за свою честь: ни одна женщина не  прощает  мужу  увлечение  фаворитами.
Законная супруг  на  известных  условиях  способна  простить  мужу  лишь
увлечение фаворитками! Молодая королева Англии, с бурлящей  в  ее  жилах
кровью француженки, встала во главе заговора против мужа.
   Заговорщики для начала изловили Пьера Гавестона: в горах Блэклоу  ему
отрубили голову 1 июля 1312 года. Однако через  некоторое  время  король
отыскал себе нового фаворита, и кавардак во власти возобновился.  Судьбу
Эдуарда II, скорее всего, решило проигранное  им  сражение  Шотландскому
войску у Баннокберна в 1314 году. Роковое совпадение: примерно  тогда  в
Париже  сожгли  на  костре  инквизиции  Великого   Мастера   французских
тамплиеров Жака де Моле.
   У Англии еще будет  много  проигранных  боев  с  шотландской  армией.
Сказалось отсутствие опытных  рыцарей  в  Английском  войске,  поскольку
рыцари-тамплиеры перешли на службу к шотландскому королю. Видимо, это  и
имело решающее значение"…
   Я вспоминал кусочки  текста  из  своей  книги  и  невольно  нащупывал
понятийную связь тех далеких исторических событий  и  нашей  детективной
истории. Чувствовалось, что такая  связь  существует,  но  пока  она  не
желала четко определяться. Прежде  всего,  было  необходимо  понять:  на
каком уровне логической сцепки следует начать ее исследование?
   Хотелось надеяться, что  во  всей  нашей  сегодняшней  жизни  имеются
ростки   каких-то   специфических   явлений,   которые   ведут    людей,
восприимчивых к социальным факторам, в определенном направлении.  Здесь,
как мне казалось,  опять-таки  должно  учитывать  генетические  свойства
личности, определяющие мотивацию поступков. Но  что  главное  определяли
генетические свойства: холодный интеллект или  горячность  эмоций?  Ведь
любому думающему существу понятно, что если человек голоден и у него нет
средств к существованию, то  он  примет  решение  как-то  себя  спасать.
Однако один будет спасаться за  счет  другого,  причем,  не  остановится
перед соблазном  именного  этого  другого  и  принести  в  жертву  своим
интересам.  Другой  человек  будет   искать   легальные   средства   для
обеспечения собственной выживаемости. А, может быть, за одно подумает  и
о  том,  как  помочь  ближнему.  Но  окраска   процесса   осмысления   и
завершающего поступка будет все же  эмоциональная.  Короче  говоря,  мне
было интересно додуматься до того,  что  же  могло  подвигнуть  "ночного
гостя", случайно  или  планово  вторгшегося  в  детективную  историю,  к
агрессии? Одно дело, если агрессия  была  немотивированная  -  тогда  он
просто сумасшедший.  Другое  дело,  если  имеется  мотив  для  свершения
преступления. Как ни крути, но все сводилось  к  тому,  чтобы  выследить
этого молодого человека, и задать ему  вопрос,  как  говорится,  в  лоб.
Почему-то  хотелось  самому  выполнить  такую  задачу,  без  привлечения
милиции.
   Вдруг  -  в  мозгу  проблеск!...  Яркий,  дерзкий,  вздорный!..   Мне
показалось, что я уже где-то видел того субъекта…  Но  где  это  было?..
Стал перебирать все известные мне злачные места: их  было  немного,  все
вокруг моего дома, да жилья моих знакомых… И тут - вот уж  воистину,  не
знаешь  где  потеряешь,  а  где  найдешь!  -  я  вспомнил   анекдот   на
профессиональную тему: "Врач-сексопатолог - видимо, Щеглов. Он тут живет
в доме на углу, я его часто встречаю на улице  -  быстрый,  стройненький
шибздик,   но   с   большими   амбициями,   скорее   всего!   Так   вот,
профессор-шибздик ведет прием: пара пациентов уже прикинулась дуриками и
не  заплатила  утомленному  профессору  гонорар  за   осмотр   члена   и
консультацию по поводу поведения пещеристых тел внутри этого  члена.  Но
каждый зарабатывает, как может! Профессор  делает  деньги  на  том,  что
заставляет снимать штаны незнакомых мужчин и женщин, а пациент  пытается
экономить, то есть динамить  профессора.  Предположим,  что  по  женской
линии такая раскрутка еще как-то  оправдана  -  хоть  какой-то  интерес,
любопытство можно удовлетворить. Но мужики-то при нормальной сексуальной
ориентации совсем не интересны… Однако я отвлекся… Снова все по порядку:
утомленному Щеглову пациент заявляет, что у него перестал  стоять  член,
на что врач раздраженно отвечает: "А вы что же - сношать меня явились?"…
Дело конечно не в существе анекдота и  не  в  "народном  термине",  мало
подходящем к литературному языку. Суть в том, что мостик  перекидывается
к некоторым обстоятельствам, высветившим того  парня:  я  вспомнил,  что
видел его в поликлинике, где сидел рядом с ним  в  очереди  на  прием  к
врачу. Что из этого следует? Только то, что если выспросить  у  врача  о
том дне приема, то он и выведет нас на злоумышленника… Гениальная мысль!
Вот так от "члена" можно незаметно добраться до  "гениальной  мысли".  И
все только через несложные ассоциации, да аллегории.
   Теперь осталось додуматься: с какого боку подплыть к врачу? Не каждый
же примется помогать частным детективам по первому требованию… А милицию
подключать очень не хотелось. Я побежал к Владимиру: естественно  он  не
спал, а, верный долгу, периодически заглядывал во двор. Он  как  бы  нес
дежурство - "с правом сна", но не пользовался им пока еще.
   Владимира заинтересовали мои раскопки кладовых  памяти.  Он  похвалил
мою сообразительность: можно сказать, вынес благодарность перед строем и
наградил рукопожатием! Вдвоем стали напряженно думать:  как  нам  почище
сработать? Как выцарапать нужную информацию, соблюдя закон?..
   "Брат, если тебя устраивают наши воззрения на  религию,  то  мы  тебе
заявляем: нас  не  интересует  какой  вере  ты  поклоняешься  -  Христу,
Богородице, или просто Высшему Существу - главное,  чтобы  в  тебе  жила
вера и  повиновение  ей".  Так  формулировался  один  из  самых  главных
постулатов масонов - тайного братства. Одни говорят, что все началось  с
объединение средневековых гильдий мастеров каменщиков, строивших  храмы.
У каждой из таких гильдий были свои святые  покровители,  высоко  чтимые
реликвии.  Члены  тайного  сообщества   разыгрывали   особые   мистерии,
участвовали в паломничестве к святым местам, особо чтили покровительство
Девы Марии.
   Но  жила  и  другая  версия:  как  только  начался   разгром   Ордена
Тамплиеров, так его братья вынуждены были защищаться: тогда  и  возникли
особые ритуалы посвящения в орден, особые сигналы  -  шифры,  тайнопись,
уловные знаки, рукопожатия и другое. Больше  всего  братья  чтили  Устав
своего общества и наибольшей провинностью считалась выдача  тайн  такого
Свода Законов!"… Тут-то и явилось убеждение в том, что интересы  тайного
общества даже выше, чем религиозные убеждения. Главное,  чтобы  человек,
вообще,  был  способен  дорожить  верой  -  отправным  феноменом   любой
социальной устойчивости!
   Мысли терзали мою голову, и я никак не мог заснуть.  Странно,  но  не
спал  и  Олег  Верещагин:  примерно  через  пару   часов   он   поднялся
окончательно и стал тихо одеваться. Я настиг Олежека в  прихожей,  когда
он