ения.
   П о л. Непостижимо.
   Б и л л и. Зато навсегда запомнили.
   П о л. И по-вашему, это оправдывает рукоприкладство?
   Б и л л и. Да она несильно.
   П о л. Неважно, дело в принципе. Я принципиальный противник  телесных
наказаний.
   Б и л л и. Да? (Подражая его серьезному тону.) Тогда я  тоже  против-
ник. Принципиальный. (Придвигаясь к нему.) Ну что, способная я ученица?
   П о л. Вы чрезвычайно способная, мисс Доун.
   Б и л л и. Можешь просто - Билли.
   П о л. Билли... Довольно странное имя.
   Б и л л и. Чего странного? Половину моих знакомых зовут  Билли...  Но
вообще-то, у меня другое имя.
   П о л. Какое?
   Б и л л и. Какое, какое... Эмма. Кошмар, да?
   П о л. Почему?
   Б и л л и. Потому что мне не идет. Погляди! Разве я похожа на Эмму?
   П о л. На Билли тоже не очень.
   Б и л л и. Да? А на кого же?
   П о л. Сейчас вы похожи на слетевшего с небес ангелочка.
   Б и л л и. Послушай-ка... (Глянув на дверь комнаты Брока, придвигает-
ся к Полу еще ближе.) Ты ведь из этих, которые только на словах  смелые,
да? А дойдет до дела, так, небось, сразу в кусты?
   П о л. Не понял?
   Б и л л и. Меня на тебя потянуло.
   П о л. И часто вас так... тянет?
   Б и л л и. Да случается.
   П о л. И как же надо себя при этом вести?
   Б и л л и. Подумай, может, сообразишь.
   П о л. Хорошо, я попытаюсь.
   Б и л л и. Я подскажу: главное, побольше говорить. И покрасивее.  Это
я обожаю. Ну вот как это, насчет ангелочка.
   Пол бросает взгляд наверх, встает, прохаживается.
   Да не бойся. (Сердито.) Он вокруг  себя  ни  черта  не  замечает.  От
собственной важности совсем одурел.
   П о л (зайдя за спинку дивана). Пожалуй,  все  это  оборачивается  не
совсем так, как я себе представлял.
   Б и л л и (откидываясь на спинку дивана). Ну, скажи, что ты против!
   П о л. Не скажу.
   Б и л л и (поигрывая концом его галстука). Все по-честному.  Ты  меня
одному поучишь, я тебя - другому.
   П о л (садится на диван. Пытаясь вернуться к более безопасной  теме).
Да, так вот... Мы говорили насчет книг.
   Б и л л и. Ну-ну?
   П о л. Завтра возьму кое-что в библиотеке, а сегодня посмотрю  здесь,
у себя. Если найду, попозже занесу.
   Б и л л и. Давай-давай.
   П о л. О времени занятий будем договариваться накануне, за день.
   Б и л л и (придвигаясь к нему). А может за ночь?
   Появляются Диври и Брок, на котором теперь  домашняя  куртка.  Пол  и
Билли быстро отстраняются друг от друга.
   Б р о к. Ну как? Дело двинулось?
   П о л (глядя на Билли). Похоже, мы договорились обо всем.
   Б р о к. Отлично.
   П о л. А сейчас с вашего позволения, я откланяюсь.
   Б р о к. Может, выпьешь?
   П о л. Нет, благодарю вас.
   Д и в р и (взяв шляпу, в дверях, Броку). Значит, завтра все как реши-
ли. Спокойной ночи Билли.
   Б и л л и. Пока.
   П о л (Билли). Спокойной ночи.
   Б р о к (провожая Пола). Спокойной ночи, друг. Очень  тебе  признате-
лен.
   П о л (глядя на Билли). Я вам тоже.
   Б и л л и (передразнивая Брока). Спокойной ночи, друг.
   Пол уходит. Брок закрывает за Полом дверь. Некоторое время стоит воз-
ле лестницы. Видно, что им с Билли в общем-то не  о  чем  разговаривать.
Брок достает из кармана куртки набор для игры в джин - две карточные ко-
лоды, блокнотик и карандаш - и кладет все это на столик. Билли, закурив,
тоже подходит к столику. Брок "срезает" одну  колоду,  Билли  -  другую.
Открывают по одной карте, сравнивают. Брок, садится,  начинает  тасовать
колоду. Билли наливает два бокала, приносит. Начинают  играть  -  четко,
профессионально, как бы не для  удовольствия.  После  долгого  розыгрыша
Билли бросает карты.
   Б и л л и. Игра!
   Б р о к. Откуда это, интересно?
   Б и л л и (показывая ему блокнот). Сорок долларов шестьдесят центов.
   Б р о к (с досадой). Ладно, молодец. Закончили. (Бросает карты,  под-
ходит к горке, наливает себе.)
   Б и л л и. Давай, плати.
   Б р о к (сердито). Потом заплачу. Ты что, мне не веришь?
   Б и л л и. Не ори. Сам меня всегда заставляешь сразу платить.
   Б р о к. Тебя заставишь!
   Б и л л и (дразнит). Продул, продул, продул!
   Б р о к. Заткнись!
   Б и л л и. Попрошу выдать сорок долларов и шестьдесят центов.
   Брок достает из кармана пачку денег, отсчитывает сорок долларов,  на-
меревается уйти, но Билли останавливает его взглядом. Брок нехотя отсчи-
тывает мелочь, бросает на стол.
   Благодарю вас, сэр.
   Б р о к (направляется к лестнице, останавливается). Пошли.
   Б и л л и (небрежно). Сейчас приду.
   Это единственный момент в их отношениях,
   когда хозяйка положения - Билли, и оба это сознают.
   Б и л л и. Сказала - сейчас приду.
   Брок уходит в свою комнату, закрыв за  собой  дверь.  Билли  начинает
раскладывать пасьянс, делая это в такт песенке, которую напевает. Звонок
в дверь. Билли перестает петь, идет открывать. Входит Пол. В руках у не-
го несколько книг и газет.
   П о л. Еше раз - здравствуйте.
   Б и л л и (прикидываясь удивленной). Привет.
   П о л (подавая ей газеты). Свежая пресса.
   Б и л л и. Зря старался. Я газет не читаю.
   П о л. Там немало любопытного.
   Б и л л и. Только не для меня.
   П о л. Как вы можете судить, если не читаете?
   Б и л л и. Слушай, если будешь занудой, лучше нам не начинать.
   П о л. Виноват.
   Б и л л и. Я пару раз пыталась, да без толку. Я  ничего  не  понимаю,
про что они там пишут.
   П о л. И все же попытайтесь еще раз. А я завтра, что смогу,  объясню.
Хорошо?
   Б и л л и. Ну, ладно.
   П о л (подавая ей книги). А вот это, я думаю, должно вам понравиться.
   Б и л л и. Ладно, попробую. (Кладет газеты и книги на книжный  шкаф.)
Есть, правда, одна загвоздка - у меня со зрением плохо.
   П о л. Почему же вы не носите очки?
   Б и л л и (с отвращением). Очки?! Да в них же обезьяной выглядишь!
   Тут до нее доходит, что Пол - в очках. Она хочет загладить сказанное,
но не подберет слов. Подходит к Полу совсем близко, почти касаясь. Мгно-
вение - и они сливаются в долгом поцелуе.
   Б и л л и (отстраняясь, небрежно). Нет,когда очки на мужчине, это еще
терпимо.
   П о л (тихо). Спокойной ночи, Билли.
   Б и л л и. Спокойной ночи.
   Пол уходит. Билли смотрит ему вслед. Какая-то новая улыбка появляется
на ее лице. Она снова начинает напевать уже знакомую мелодию, и двигаясь
в такт ей, выключает свет внизу. Балкон еще освещен. Продолжая напевать,
поднимается по лестнице. Замирает на секунду, сбегает вниз,  забирает  с
собой газеты и снова поднимается. Возле двери Брока, скорчив жуткую гри-
масу, выводит победное завершающее "Тья-да-да-да!" и быстро скрывается в
своей комнате. На сцене становится совсем темно.
   Занавес
   Действие второе
   Там же, два месяца спустя. На месте  круглого  столика  теперь  стоит
письменный стол. На нем множество книг и газет, телефон, стаканчик с ка-
рандашами и ручками. Возле стола - стул,  на  сиденье  которого  -  куча
грампластинок, а на спинке - карта мира. На полу - большой глобус. Книги
всюду - на полках книжного шкафа, на полу, на оттоманке. На террасе так-
же кипы газет и журналов. На стуле перед горкой -  репродукция  Пикассо.
Слева и справа от входной двери на стене - маленькие акварели. Справа на
специальной подставке - громадный  энциклопедический  словарь.  На  жур-
нальном столике - книги с закладками, еще один стаканчик с красными  ка-
рандашами, а также поднос с остатками завтрака. Перед камином  -  радио-
ла-автомат, рядом с которой на полу валяется множество пластинок.
   Раннее утро. Билли в очках сидит на диване, читает  газету,  страницы
которой испещрены пометками красного карандаша. Отложив газету,  снимает
очки, кладет их на столик, встает и направляется к  радиоле.  Перебирает
пластинки, читает этикетки, почти касаясь их  носом.  Выбрав  пластинку,
ставит ее на радиолу. Звучит тихая музыка (Анданте из Концерта  ре-минор
для скрипки с оркестром Соч. 47 Я. Сибелиуса). Билли возвращается к  ди-
вану, надевает очки и снова прнимается за газету. Красным крандашом  де-
лает новые пометки.
   Звонок в дверь. Через служебную дверь входит Эдди, посмотрев на  Бил-
ли, сочувственно качает головой, идет открывать. Входит Пол. Услыхав его
голос, Билли снимает очки, отшвыривает газету.
   П о л. Привет, Эдди.
   Э д д и. Привет. (Выходит через служебную дверь.)
   П о л (Билли). Привет прилежным и усидчивым.
   Б и л л и. Привет, привет.
   П о л (подходя к ней). Ну, как наши дела?
   Б и л л и. Дерьмо.
   П о л (грозным тоном учителя). Как?!
   Б и л л и (с приторной вежливостью). Прекрасно, благодарю  вас.  (Пол
смеется.) Не желаете ли чашечку чая?
   П о л. Нет, спасибо. (Прислушавшись, о музыке.) Чудесно.
   Б и л л и. Си-бе-ли-ус. Ян. Оп - сорок семь. Сорок седьмой опус.
   Некоторое время оба слушают музыку.
   Угадай, кто у меня сейчас был к чаю?... Или на чай? В общем, во время
чая.
   П о л. Кто?
   Б и л л и. Миссис Хэджес.
   П о л. О! Ну и как?
   Б и л л и. Оказывается, она такая же серая, как и я. Даже  еще  хуже.
Только строит из себя, что все на свете знает.  Пришла.  Сидим,  молчим,
говорить-то не о чем. А потом она вдруг хапает своими  граблями  вон  ту
книжку и квакает...
   П о л (грозно). Как?!
   Б и л л и. Берет в свои руки вот ту книгу и говорит:  "Ах,  это  пре-
лестная вещь, я давно собираюсь ее перечитать".
   П о л. А что за книга?
   Б и л л и (как само собой разумеющееся). "Давид Копперфильд"  Диккен-
са. Чарлза.
   П о л. Ясно. Ну и что?
   Б и л л и. А то, что она ее вовсе и не читала.
   П о л. Почему ты так решила?
   Б и л л и. Да по ее разговору поняла.
   П о л. Ну, допустим, не читала. Почему это тебя так потрясло?
   Б и л л и. Меня не это потрясло!
   П о л. А что?
   Б и л л и. А зачем врать? Это что, преступление, если ты  чего-то  не
читал?
   П о л. Все мы иногда не дураки приврать.
   Б и л л и. И ты тоже?
   П о л. Случается.
   Б и л л и. А вот я - никогда.
   Через служебную дверь входит официант, забирает  поднос  с  остатками
завтрака, собирается уходить.
   П о л (вполголоса, Билли). Благодарю вас.
   Б и л л и. Не за что.
   П о л (показывая глазами на официанта, тихо). Да не мне...
   Б и л л и (официанту, вслед). Эй, подожди-ка.
   Официант останавливается.
   Благодарю вас.
   Поклонившись, официант выходит. Билли берет со стола конверт, показы-
вает Полу.
   Сегодня получила. От отца.
   П о л (глянув на конверт). Из Нью-Йорка?
   Б и л л и. До сих пор придти в себя не могу.
   П о л. Что он тебе такого написал?
   Б и л л и. Да то, что он вообще мне написал! Первое  письмо  за  нес-
колько лет. Мы же с ним разругались. Он дико против был, что я  с  Гарри
уехала.
   П о л. А чем он занимается?
   Б и л л и. Отец-то? В Газовой компании работает. Раньше проверял  ка-
кие-то счетчики, а теперь пишет, это ему уже не под силу, они его теперь
лифтером сделали. (Замолкает, вспоминая  что-то,  улыбается.)  Вообще-то
старик у меня смешной. Каждый день брал с собой  на  работу  поджаренный
хлеб и банку тушенки и сам себе завтрак готовил. Он говорил, каждый обя-
зан есть горячий завтрак. (Помолчав.) И как он только с нами  справлялся
- ума не приложу. Нас ведь у него четверо было.  Три  моих  брата  и  я.
Мать-то рано умерла, я ее совсем не помню. Так что он все один - и гото-
вил нам, и купал, и одевал... Я помню, все мечтала: вот наступит день, и
я с ним за все расплачусь. Ну и расплатилась - обхохочешься. Помню, при-
хожу домой уже под утро и даю ему сто долларов. Так знаешь, что он с ни-
ми сделал? Пошел в сортир, бросил  в  унитаз  и  воду  спустил.  Думала,
убьет. А он даже не стукнул. Он меня вообще за всю жизнь пальцем не тро-
нул.
   П о л. А с чего же он тебе вдруг написал?
   Б и л л и. Мое письмо получил. Я ему первая  написала...  Пишет,  что
каждый день обо мне вспоминает. Бог ты мой, а я-то о нем вообще не дума-
ла. Ну, может, раз в год. Да не только о нем - я вообще ни о ком и ни  о
чем не думала.
   П о л. Может, тебе надо с ним повидаться?
   Б и л л и. Я-то повидалась бы, да он не хочет. Пишет, чтоб я ему пока
только письма писала. И чтоб каждый день ела горячий завтрак. А вот  ви-
деть он меня не желает - до тех пор пока я веду  жизнь  этой...  ну  как
ее... Гетеры! Я в словаре посмотрела... А вообще он нам всегда так гово-
рил: "Не делай в жизни ничего такого, о чем нельзя было бы  написать  на
первой странице "Нью-Йорк Таймс". (Помолчав.) Послушай-ка,  я  тебе  всю
свою жизнь рассказала. Практически всю.
   П о л. Мне было интересно.
   Б и л л и. Может, ты мне тоже про свою жизнь расскажешь?
   П о л. О, это будет история довольно длинная.  И  довольно  лживая...
Скажи лучше чем ты сегодня занималась.
   Б и л л и (гордясь собой). Сперва была в кино. Потом пошла  в  Нацио-
нальную Галерею. Все как ты велел.
   П о л. Ну и как, понравилось?
   Б и л л и. О, чудесно. Так тихо, уютно. И, главное, так  хорошо  пах-
нет!.. Неужели ты не замечал?
   П о л (с улыбкой). И долго ты там пробыла?
   Б и л л и. Часа два. Я потом еще пойду. Только я хочу, чтобы в следу-
ющий раз ты со мной пошел. Будешь мне там все объяснять.
   П о л. С удовольствием.
   Музыка Сибелиуса смолкает. После короткой паузы звучит
   "Весенняя кукушка" Делиба.
   Б и л л и. А знаешь, где я еще была? В книжном магазине. Ходила,  вы-
бирала книги, которые, думала, будет интересно почитать. Все как ты ска-
зал.
   П о л. Умница.
   Б и л л и. Набрала такую кучу - поднять  не  могла.  А  потом  думаю:
черт, мне этого и за год не осилить. А сколько в  магазине  всего  книг,
так моя кучка - капля в море! Да мне за всю  жизнь  и  одной  миллионной
всего этого не прочесть - даже если у меня  глаза  лопнут!  А  ведь  это
только один магазин! Я там даже разревелась.
   П о л. Всех книг никому на свете не прочесть.
   Б и л л и. Ты думаешь?
   П о л. И думать нечего.
   Б и л л и. А то я уж хотела попробовать.
   П о л. Значит, времени чтобы прочесть мою статью у тебя, конечно,  не
хватило. (Листает газету со своей статьей.)
   Б и л л и. Ты что! Конечно, хватило! Я ее даже целых два раза  прочи-
тала!
   П о л. Ну, и что скажешь?
   Б и л л и. Что я скажу? (Торжественно.) То, что лучше твоей статьи  я
в жизни ничего не читала. Я не поняла ни единого слова.
   П о л (глядя в газету). Что, многое было непонятно?
   Б и л л и. Почему - многое? Все!
   П о л. Ну, что конкретно? Покажи!
   Билли надевает очки, Пол смеется.
   Б и л л и. Что тебе смешно? Я же практически слепая!
   П о л. Ты практически прелесть.
   Б и л л и. Ну, уж прости, если я в них так глупо выгляжу.
   П о л. Совсем не глупо, ты в них даже еще красивее.
   Б и л л и. А ты прямо как эти, которые очки рекламируют.
   П о л. Ну, так что же тебе непонятно?
   Б и л л и. Да все! (Читает по газете.) "Даже поверхностное рассмотре-
ние современного общества в свете греческой философии с ее дени... фици-
ей..."
   П о л. Дефиницей!
   Б и л л и. "...дефиницией целого как совокупности заключенных  в  нем
частностей неизбежно приводит к необходимости выявления личностного  на-
чала в социальном и социального в личностном".
   П о л. Что же здесь непонятного?
   Б и л л и. Ну, честно, я каждое слово в словаре смотрела.
   П о л. Ну, хорошо. Много веков назад в Греции  один  философ  сказал:
мир не может быть лучше, чем люди, которые его населяют.
   Б и л л и (обдумав сказанное, великодушно). Ну что ж, неглупо.
   П о л. Неглупо. Вот я и пишу: сравните  сегодняшнее  состояние  всего
нашего общества и мораль отдельных людей этого общества.  Полное  соост-
ветствие - один к одному.
   Б и л л и. Ну, и дальше чего?
   П о л. Дальше - ничего.
   Б и л л и (указывая на статью). Так тут про это?
   П о л. Разумеется!
   Б и л л и. Что же ты так прямо и не сказал?
   П о л (глядя в газету). Сложновато, да? А мне казалось...
   Б и л л и. А помнишь, ты давал мне читать книжку про Наполеона?
   П о л. Помню.
   Б и л л и. Похоже, я ее тоже не очень поняла.
   П о л. Ну уж там-то вообще понимать нечего.
   Б и л л и. Тебе нечего, а мне есть чего. Помнишь, когда он там  стоит
возле могилы Наполеона?
   П о л. Ну, помню. И что ты не поняла?
   Б и л л и. Ну, вот он стоит и думает про жизнь Наполеона, а под конец
вдруг почему-то говорит, что сам бы предпочел жизнь простого  крестьяни-
на.
   П о л (цитируя по памяти). "И я сказал себе: я  предпочел  бы  судьбу
простого французского крестьянина. Я предпочел бы носить деревянные баш-
маки. Я предпочел бы жить в заросшей плющом лачуге  и  радоваться,  видя
как гроздья винограда наливаются соком  под  ласковыми  лучами  осеннего
солнца. (Продолжает, расхаживая по комнате.) Я предпочел бы жену - прос-
тую крестьянку, которая вязала бы у огня долгими зимними вечерами,  а  я
сажал бы на колени наших детей, и они обвивали бы мою шею своими  ручон-
ками... Да, я скорее согласился бы прожить самую неприметную жизнь и об-
ратиться в прах, не выходя из безвестности, чем явиться на свет тем  ве-
личайшим воплощением насилия и смерти, которое именовалось Наполеон  Ве-
ликий..."
   Б и л л и (с благоговением). Как ты можешь все это помнить?
   В этот момент музыка Делиба внезапно сменяется резкими звуками  како-
го-то фокстрота. Оба вздрагивают. Билли подбегает к  радиоле,  выключает
ее. Извиняющимся тоном
   Этот фокстрот у меня только так, для разрядки.
   П о л (со смешком). Ну ты так-то уж себя не мучай.
   Б и л л и. Но я ж хочу, чтоб мне нравилось то, что должно нравиться!
   П о л. Да нравиться может что угодно. Главное, чтобы человек старался
расти.
   Б и л л и. Ну и что, по-твоему, я расту?
   П о л. Еще как!
   Б и л л и. Приятно слышать. (Садится за письменный стол.)  Так,  зна-
чит, он бы предпочел жизнь не Наполеона, а простого крестьянина.  Ну,  а
кто бы не предпочел?
   П о л. Кто? Ну, например, Гарри Брок.
   Б и л л и. Почему ты так думаешь?
   П о л. А ты его спроси.
   Б и л л и. Да он, небось, про жизнь Наполеона вообще ничего не знает.
   П о л. Это полбеды. Беда в том, что он  ничего  не  знает  про  жизнь
простого крестьянина.
   Б и л л и. А ты его сильно ненавидишь, да?
   П о л. Кого, Гарри?
   Б и л л и. Гарри.
   П о л. Да нет.
   Б и л л и. Но все-таки он тебе не очень нравится.
   П о л. Не очень.
   Б и л л и. Из-за того что я с ним?
   П о л. Есть и другие причины.
   Б и л л и. Какие?
   П о л. Подумай. Он опасный человек.
   Б и л л и. Не такой уж он плохой. Бывают хуже.
   П о л. Он хоть раз что-нибудь для кого-нибудь сделал кроме самого се-
бя?
   Б и л л и. Для меня.
   П о л. Что?
   Б и л л и. Две шубы. Норковые.
   П о л. Ну, это товарообмен. Ты ведь за шубы ему тоже кое-что давала.
   Б и л л и (помолчав, очень спокойно). А вот гадости говорить не  сто-
ит. Ты ведь у нас такой благородный и воспитанный.
   П о л. Он хоть раз в жизни думал о ком-нибудь кроме себя?
   Б и л л и. А кто о нем думает?
   П о л (возбужденно). Многие! Тысячи людей думают о  других  людях!  И
вся мировая история - это история борьбы бескорыстия против эгоизма!
   Б и л л и. А вот слух у меня хороший.
   П о л. Все зло в этом проклятом мире - от  эгоизма.  Эгоизм  способен
стать организованной силой, он может даже стать  политикой  государства!
Ты следишь за моей мыслью?
   Б и л л и (наблюдая за ним). А я тебе сильно нравлюсь, да?
   П о л. Да.
   Б и л л и. Вот почему тебе Гарри поперек горла.
   П о л. Не в этом дело. Мне противны и его жизненные цели и  средства,
которыми он их добивается. Лично он в этом даже и не  виноват  -  ничего
другого он просто не знает.
   Б и л л и (снимая очки). Ты мне тоже нравишься.
   П о л (поворачиваясь к ней лицом). Я рад. Правда.
   Б и л л и. Знаешь, почему я вообще на эти занятия согласилась?
   П о л. Почему?
   Б и л л и. Из-за тебя. До тебя у меня таких проблем не было.
   П о л. Каких проблем?
   Б и л л и. Когда я тебя первый раз увидала, то подумала, ну,  уж  тут
все пойдет как по маслу. Но когда в последний момент ты вдруг тормоз