щелкнув пальцами. - Он убил дикое количество разных существ. Он убил
всех намцев, когда у них вдруг родился мальчик с серьгой в ухе. Он убил
несколько своих сыновей, поскольку их было много, а Тыгын страшно боялся того,
что они убьют его и станут править. Он вообще всех убивал, или приказывал убить.
У него был сын Му-ос-Уол. Тело его сплошь было покрыто рогом. Решив убить его,
Тыгын спросил у няньки: <Где тело его уязвимо?> Старушка ответила: <Под левой
подмышкой имеется очень небольшое родимое пятно, ничем не защищенное>. В это
самое место Муос-Уола и закололи. В старости Тыгын стал, как Бог; он сидел на
возвышении, и все поклонялись ему. И только после его смерти - потом - появился
Ленин, который образовал Советскую Депию.
- Ха-ха, - сказал Софрон.
- Ленин был сыном учителя в речном городишке. Он был лысеньким от рождения.
Задумав образовать Советскую Депию, он собрал большое множество злобных людей.
Когда он вставал на броневик, чтобы сказать слово <Шэ>, все испытывали
воодушевление и радость. Он появился в Якутии сразу после смерти Тыгына, и сразу
же приказал убить сына Тыгына Чаллаайы, что и было немедленно исполнено.
- А вы знаете, что на самом деле он говорил не <батенька>, а <муденька>? - с
издевкой спросил Софрон.
- Молчать, ты, Исаевич! - закричала Елена Яновна, встав в полный рост. - Ленин
есть великий якутский герой, и я не позволю издеваться над ним! Ленин есть все;
Ленин есть тайна, полная любви, изумительности и зла. Ленин всегда был и всегда
будет; Ленин есть Вселенная, замыкающаяся сама в себе; Ленин есть река, текущая
среди лесов и степей. Ленин есть дитя, лучшее призвание, ловушка света, огонек в
ночи. Он замыкает собой троицу Эллэй-Тыгын-Ленин; в нем происходит истинное
воплощение якутского духа и якутской идеи; через него наступает полная
самореализация якутского существа. Хула на Эллэя простится, на Тыгына - тем
более, но хула на Ленина никому не простится! Ибо когда Ленин образовал
Советскую Депию, тогда все снова возникло и образовалось, и Якутия воцарилась в
составе ее, как алмаз, обрамленный золотом, платиной, или кимберлитом.
- Вот именно, дорогая моя, кимберлитом! - обрадованно воскликнул Софрон. - А у
нас есть партия, которая и является той обогатительной фабрикой, что, отбросив
ненужную породу, то есть эту самую Дспию, выделит истинный алмаз, в виде
отдельной Якутии!
- Стойте, - устало сказала Елена Яновна. - Я оговорилась. Я не сильна в
сравнениях, мне ближе возвышенные метафоры. Но никакой Якутии не может быть вне
Советской Депии. Об этом еще Ленин писал. Вы помните его знаменитую телеграмму?
<Пошли все на хуй, Якутия - нашенская>? Так что, то что происходит сейчас -
ужасно. Разве можно отделяться от своего народа?
- Просто вы не якутка, - заявил Софрон.
- Я - якутянка! А вы кто?
- Я - житель этой земли! - гордо сказал Софрон.
- Комитет <Ысыах> доберется до вас. Тогда вы испытаете настоящую якутскую казнь.

- Это экстремисты, сволочи и хулиганы.
- Сейчас нет такой партии, которая могла бы принести в Якутию счастье и тепло.
- Есть такая партия! - воскликнул Софрон, встав со стула. - Это партия ЛДРПЯ!
- Чушь, - отмахнулась Елена Яновна, - послушайте лучше дальше. Когда Ленин
увидел Лену - нашу великую реку, текущую через страну, он сразу понял, что нашел
место обетованное. Он крякнул, подпрыгнул, щелкнул пальцами и сказал: <Еб твою
мать!> И тут же начались бои за Советскую Депию. Разные тунгусы терзали нашу
землю, желая ее отделить. Но Ленин двинул свои полки, и вскоре вся Якутия от юга
до моря была повержена.
- Вот видите! - заметил Софрон.
- И наступило счастье, тепло и доброта, - грустно сказала Елена Яновна. - Но
Ленин умер. Конечно, он воскрес через шесть часов и сел рядом с Юрюнг Аиыы
Тойоном, но здесь все уже было без него. Первое время еще ощущался жар его дел,
но вскоре все постепенно начало приходить в упадок: А сейчас, вообще не поймешь
что. Якутия наша рушится, это видно и слепому, слышно и глухому. Мне печально. И
все-таки я верю. А теперь, делайте, что хотите. Я сказала.
- Все? - спросил Софрон.
- Все, - ответила Елена Яновна.
- Чудесно! - нервно проговорил Софрон, подойдя к окну. - Чудесно!
За окном была лужа, и были рабочие; за окном был великий Якутск, сверкающий под
полуденным солнцем; и его пальмы и небоскребы искрились, излучая восторг,
умиротворение и покой; и его Лена лениво текла вверх по земному шару, и ее воды
были чисты, как небесные замыслы, или волшебные девы, или только что полученный
из руды металл. В Якутске существовало все; в нем были рестораны и деревья,
лианы и алмазы, люди и насекомые, и внутренний свет. Бытие было здесь, и если
мир существовал вообще, то мир был здесь, и если тайна существовала вообще, то
тайна была здесь. И Софрон Исаевич Жукаускас был Старшим Инструктором
Добровольного Физкультурного Общества, и он стоял в здании этого общества и
смотрел в окно. Потом он сказал:
- Нет, все было не так,
Он снова замолчал и снова сказал, говоря:
- Нет, было не так. Начнем, как говорится, от яиц. Вначале не было ничего, и
Якутии не было, и мамонтов не было, и света не было над водой, и не было
безжизненности, и не было пустоты. А существовала только возможность
возникновения всего. Все было маленькой точкой, в которой все было заложено.
- Вы же сказали, что не было ничего, откуда же взялась точка? - ехидно спросила
Елена Яновна.
- Она и была ничто.
- Чушь какая! - воскликнула Елена Яновна. - Ничто есть ничто, а точка есть
точка. Вот как!
- Какая разница? - сказал Софрон. - Предположим, что эта точка была всегда.
Что-то ведь должно быть всегда. Я продолжаю. И потом вдруг возникло - бумц,
хрясь, шип, бек, бак - все взорвалось. В результате многочисленных пертурбаций,
описывать которые мне неохота - они есть в книгах - возникла все-таки Якутия.
- Ага! - торжествующе произнесла Елена Яновна.
- Спокойно. Спокойно, Я не хочу останавливаться на вопросе происхождения якута
из обезьяны, я хочу сказать о другом. Однажды, на дальнем Юге, среди гор, степей
и озер родился большой человек, которого звали Эллэй. Говорят, что его левый
глаз плохо видел. Когда русские стали истреблять его народ, он сел на плывущую
по реке корягу и поплыл на ней. Доплыв до места, где находится сейчас наш
великий родной город Якутск, он вышел на берег и стал там жить, охотясь на уток.
Выше по реке жил Оногой и его шесть дочерей. Однажды он увидел, что по реке
плывут утиные перья и щепки, рубленные пальмой. Вы ведь знаете нашу якутскую
пальму - это страшное оружие! Оногой заинтересовался: <Кто это там охотится?> Он
пошел вниз по реке и увидел Эллэя. Он сказал: <Заелдыз! Жадыз! Ыз! Пыз! Эй ты,
вонючий глаз, пошто охотишься в моей земле, спускаешь утиные перья в моей воде?>
<Я - охотник>, - отвечал Эллэй. Оногой взял его в услужение. Однажды, Оногой
предложил Эллэю жениться на одной из своих дочерей. Одна дочь была красивой,
остальные дурны. Эллэй стал смотреть, как девицы мочатся. Все дочери мочились,
будто дождем оросит, а моча одной дурнушки оставляла большое количество белой
пены. Эллэй подумал, что она будет детной. И женился на ней. Остальные удавились
с горя, а разозленный Оногой выгнал молодых. Отсюда пошли якуты. Также тут жили
тунгусы, в которых ничего особенно плохого, в общем-то, не было. А еще были
эвены. Потом пришли русские и другие народы Советской Депии. А потом
образовалась Советская Депия - эта гадость, это дерьмо, это издевательство над
людьми. Ведь все народы братья, а коммунисты считали по-другому. Ведь все люди
любят работать, а коммунисты считали по-другому! И наступила ленинщина. Якут
пошел на русского, русский на нанайца. Но сейчас все кончилось. Мы родим новую
нацию из всего. У нас есть великий план возрождения нашей страны! Север будет
над всем! Якутяне воцарятся. Советской Депии больше не будет, будет Якутия,
Америка и... остальное не важно. Мы поднимем новый флаг! Я зрю сквозь века, я
вижу счастливый свой народ на прекрасной земле, которая зовется моей Родиной, и
которая могущественна и свободна. Я вижу его расцвет и величие; и я вижу его
равным среди самых больших народов нашей планеты, и никакой враг не смеет
грозить ему. Я вижу это так, как я вижу солнце, или небо, или зеленую траву
летом, и я убежден, что будет так. Я тоже сказал.
Софрон сел на свое место и положил руки на стол. - Ну что ж, - сказала Елена
Яновна, - ваша позиция мне ясна, Софрон Исаевич. Однако работать надо. Сейчас
идите пообедайте, а после обеда уж будьте любезны дозвониться в Намцы. Отчет,
однако, нужен.
- Ну конечно! - ответил Софрон, потом жалобно прогнусавил: - Елена Яновна, можно
мне сегодня уйти пораньше, у нас сегодня сбор, у нашей партии, важное сообщение,
надо быть...
- Хорошо, я отпущу вас на полчаса пораньше, - презрительно сказала Елена Яновна
и раскрыла книгу.
- Спасибо, - прошептал Софрон.
Он встал, еще раз посмотрел в окно, взял листок бумаги, сунул его в свой карман,
подошел к двери, замер на мгновение, и тут же вышел прочь из этой маленькой
комнаты в которой сидела женщина с книгой, размышляющая о прошлом и будущем; и
устремился вперед - к новым событиям своего неповторимого бытия.



Амба четвертая
И наступил сбор. Надвигающийся закат напоминал зарю; зал был светлым и
просторным; человеческие существа издавали гул и шебуршания.
Стулья были желтого цвета, и перед ними стояла старая трибуна, над которой висел
лозунг, написанный синими буквами на желтой тряпке: <Да здравствует якутское
солнце!>. И в больших окнах виднелись вечерние проспекты Якутска с витринами,
огнями и машинами; и счастливые люди шли по ним, улыбаясь друг другу, и смотрели
на журчащие фонтаны с чувством любви и радости. Но это было снаружи, а здесь был
зал, и был сбор, и был Софрон Исаевич Жукаускас, севший на стул между
двадцатилетней девушкой и вонючим стариком; и было напряжение, нужное для
политики и зажигательных речей; и была печаль, необходимая для общественных
потрясений. На трибуну вышел человек в полосатом двубортном пиджаке, и лампа,
висящая прямо над трибуной, осветила его высокий лоб с четырьмя четкими
морщинами, так что он заблестел. Человек кашлянул, все замолчали. Человек поднял
руку, улыбнулся и произнес два слова:
- Здравствуйте, приятели!
- Фью-фью-фью-фьюить!! - прокричали все хором.
- Приятели! Итак, я предлагаю открыть восьмой сбор нашего городского отделения
Либерально-Демократической Республиканской Партии Якутии. Кто против?
- Я! - крикнул вонючий старик, вскакивая с места. - Я - член Марга. Вы еще не
представили кворум.
- Вы хотите устроить перекличку? - спросил человек на трибуне, доставая из
портфеля нечто, напоминающее школьный журнал.
- Никак нет, что вы! Просто счетоводы должны были уже представить количество
присутствующих и написать на доске...
- Здесь нет доски!
- Объявить...
- Спасибо, член Марга. Мы учтем это. Мне кажется, - человек окинул взглядом
светлый и просторный зал, - что кворум есть. Кто так считает?
- ЯП! - закричали члены партии.
- Определенное большинство. Итак, кто согласен с тем, что сбор ЛДРПЯ нужно
открыть?
- Я!!! - опять закричали члены.
- Принято! - восторженно произнес человек и поднял вверх палец.
- Слово для главной речи имеет Президент нашей Партии приятель Павел Дробаха!
Все присутствующие захлопали, ища глазами Дробаху. Наконец Дробаха вышел на
трибуну, поправил очки, высморкался, прокашлялся, икнул и бодро сказал:
- Здорово, приятели!
- Фью-фью-фью-фьюить! - ответили члены.
- Я должен сообщить вам, приятели, несколько разных сообщений. Сообщая их, я
буду нечто выделять. Нам надо главное, отсюда следуют другие вещи. А то и
по-всякому может выйти у нас. Главное, чтобы Якутия была, и мы были, и чтоб все
работали, и всех выбирали, и чтоб никто просто так ничего не говорил. А то и
по-другому может случиться, так что сообщая вам разные события, которые - прямо
скажем - имели место, нужно еще учитывать, что и другое бывает, и может быть.
Или некоторые и отдельные говорят, что все это не так, а иные и вовсе по-другому
видят всю эту телегу, но я, со своей стороны, должен прямо и откровенно заявить,
что я стою на одном месте, хожу в одном направлении, лежу на одной кровати, висю
на одной веревке. Мы все ею повязаны. Иначе и быть не может, так как может быть
всякое, но это, приятели, уже отдельный разговор, ибо мы говорим о других сейчас
вещах, я просто хочу сообщить вам разное, что очень важно; мы переживаем и
внутрипартийно и внутриякутско переломный момент нашей земли, которая есть вот
здесь под солнцем, и существует, и слава богу, и очень хорошо. Но если вдруг
кто-то желает вернуть прежнее дерьмовокоммунистическое время, когда всякая
разная ленинщина портила нашу жизнь, нашу работу, наш отдых, то это - прямо
скажем - пусть он берет на свою ответственность, поскольку мы все - а я убежден
в этом - не будем плыть в его лодке, хлебать его щи, как говорится. Это все надо
понимать, понимать надо все это, понимать это. А то это, это получается так, что
и все остальное так, а так не получается, поскольку это не то. И вот бывает, что
возвращается Советская Депия, а мы уже говорим ей решительный отпор.
Решительнейший отпор, приятели, со своей стороны я даю волос на отсечение. А то
у нас развелось много разных общественных течений, и война идет, и вообще, и в
частности, и многие умирают, погибают, а коммунисты греют руки. Так что, наша
ЛДРПЯ должна стать костью у них в горле, комом, затычкой. Чтоб они, стервозы,
задохлись, нечисть поганая. Сегодня, когда мы возвращаемся к великому Плеханову,
вспоминая его наследие, его критику ленинизма, в которой> он гневно обличал
Лысого Ильича, мы знаем, что наша обновленная Якутия должна выйти из Советской
Депии, иначе ведь - душно, приятели, плохо, кошмарно. Ну что нам предлагают эти
красные коммуняки? На словах, понимаете, плюрализм, а на деле, понимаете, монизм
одной их вонючей партии; на словах, понимаете, процветание, а на деле,
понимаете, говно. Я убежден - я убежден - я убежден, что программа ЛДРПЯ
совершенно соответствует будущему Якутии, ибо чего мы с вами добиваемся,
приятели? Свободы слова, свободы печати, подлинной свободы печати! Частной
собственности, приятели, землю - крестьянам, фабрики - рабочим, мир - народам,
вот чего! Многопартийная система, приток иностранного капитала. Ведь вот оно
что, все ведь просто, уже все подсчитано, что это выгоднее, чем ленинские
перегибы. Но за это нужно воевать! Воевать надо, а не то краснозадые нас с вами
арестуют и сошлют, как они это делали при Ленине, при Владимире Ильиче. Иначе
другие будут такими, как они хотят, а прочие вообще перестанут, и отстанут, и
это все очень опасно, тут нужно внести ясность. Мы - за парламентскую
республику, тут двух мнений быть не может. За конец узурпации власти красными
большевичками. За отделение Якутии от Советской Депии, я это заявляют со всей
ответственностью. У нас в Якутии будет новое многонациональное процветающее
государство. Вы посмотрите на наши пальмы, приятели?! Разве это пальмы? Это -
депские пальмы! А у нас должна быть жара и баобабы!! Чем мы хуже? И все это
из-за Ленина! Почему у нас такие морозы зимой?! Из-за коммунистов, из-за
Советской Депии. Ничего, мы устроим перекос Земли, и тоща посмотрим - кто кого.
И вот тут я перехожу к содержательной части своих важных сообщений, приятели. Вы
дадите мне еще время?
Раздался непонятный гул.
- Я думаю, большинство за это. Итак, вот что, приятели, мы ведь давно уже имеем
тайное соглашение с Канадой и Америкой. Мы - ЛДРПЯ - наша партия. Ведь у нас в
Якутии есть все! Алмазы, золото, брильянты! И они нам сделают все. Но мы не
хотим с ними связываться через Москву - сами понимаете почему, да и через
Дальний Восток тоже плохо, там японцы, а они хитрые и себе на уме. Наша партия
интернациональная, в ее основе лежит будущий якутянин; а если бы мы действовали
через японцев, то у нас к власти бы пришли одни якуты, и что тогда делать нам,
русским? Или нам - как я - украинцам? Или - как Софрон Исаевич - не знаю, уж кто
он там? Поэтому, и через японцев действовать нам нельзя. А нужно! Ведь канадцы с
американцами в случае отделения Якутии от Советской Депии сделают нам все!
Настоящие небоскребы и настоящие пальмы; и гамбургеры и улыбки! Что же делать? -
спросите вы. А выход есть. Выход ясен! У нас ведь прямая граница с Канадой и
Америкой, через Северный Полюс. Вы скажете: ну и что? Это же труднодоступное
место? Как можно наладить торговый, военный и прочий контакт через полюс? А
можно, приятели, можно. Нужно лишь построить Великий Туннель под океаном! Или по
дну! Вы думаете - это невозможно? Вы ничего не знаете. Современная техника
настолько стала мощной, что, в принципе, уже сейчас можно все. Но это упирается
в деньги. Вот так! Так у нас их завались! У нас их завались, приятели!! И вот
план. Мы захватываем власть, отделяемся от Советской Депии, продаем всю Якутию в
Америку; они строят Великий Туннель, вывозят наши богатства, делают нам все, что
нужно; мы становимся частью Великой Американской Страны; потом, с развитием
космической промышленности, мы изменяем немножко орбиту Земли, или еще
как-нибудь, есть разные проекты, короче, мы в результате делаем в Якутии мягкий
приятный климат. Даже жаркий!
- И персики будут? - удивленным радостным голосом спросил кто-то.
- Ананасы! Настоящие ананасы, а не это советское дерьмо. Все будет, приятели!
- Так это же... чудо, - с места сказал прослезившийся Марга.
- Именно, именно. И в этом заключена политика нашей ЛДРПЯ. Но вот возникла
загвоздка.
- Что? Где? В чем? - раздались обеспокоенные возгласы.
- Спокойно, спокойно, ничего страшного. Как вы знаете, одна группа наших членов
сражается здесь в Якутске против коммунистов, чтобы захватить власть и
отделиться от Советской Депии.
- Да! - ответил зал.
- Вторая же малочисленная группа раскидана по Якутии. Она связывается напрямую с
Канадой и с Америкой и договаривается о Великом Туннеле. По радио!
- Да, - прошептал зал.
- Так вот, в условиях нашего времени, приходится использовать жестокую
конспирацию. Короче, есть несколько агентов, каждый из них знает только
предыдущего и последующего. И, наконец, окончательный находится у океана и
напрямую связан с Америкой и Канадой. Сведения по цепочке передаются нам.
Получается громоздко, но что поделаешь, - конспирация! Даже я знаю только одного
агента, он знает меня и следующего, и так далее. Так вот, мой агент, которого я
знаю, передал недавно, что самый главный агент - тот, что у океана - куда-то
исчез. Он не отвечает на вызов и сам не проявляется. Предыдущий агент передал по
цепочке тревогу. Он ждет вашего решения. Дело получается очень серьезное. Если
бы пропал один из агентов цепочки, мы бы все-таки восстановили бы связь - у нас
для этого есть некоторые специальные придумки - но пропал самый основной агент,
осуществляющий наш главный контакт! В этих условиях Высший Орган Партии принял
решение послать двух членов нашей партии по цепочке с целью разобраться в
ситуации; по возможности найти агента, или же установить новые связи. Само
собой, они узнают всю цепочку, поэтому ее придется устанавливать заново. Это
делается просто: они находят, или завербовывают главного агента, он сам, без их
ведома завербовывает себе другого агента, и так далее. Единственное, что знают
эти агенты - мое имя. Последний находит меня в Якутске, и устанавливается новая
связь. Итак, я все сказал. Добавлю, что Высший Орган Партии выносит этот вопрос
на рассмотрение всех членов.
Павел Дробаха вытянул вперед руку и внимательно посмотрел на зал. Все зашумели,
и Марга растроганно произнес:
- Да, дела... Молодцы, мальчики, дожил старик.
- У меня вопрос! - крикнул кто-то сзади. - Член Мычаах.
- Вы не внук?
- Однофамилец. Почему бы предыдущему агенту не занять просто-напросто место
того, кто пропал? К чему вся эта канитель? И пусть себе передает.
- Поймите, мы же не знаем, что там произошло. Конечно, можно было бы выяснить
местонахождение этого последнего агента и поехать туда. Или самим попробовать
передавать. А вдру