, то всяческая помощь вам будет оказана.. Вот  и
все. Мне лично помочь вам хочется, но суровые  слова  правды  я  не  мог  не
высказать вам.
     С уважением ректор Литературного института И. Серегин"

     Я затрудняюсь сказать о том, как бы сложилась  теперь  моя  судьба,  не
будь этого письма. Я обращался к этим строкам  постоянно.  Они  поддерживали
меня в трудные месяцы мытарств по издатеяьбтвам, я обращаюсь к ним сейчас  и
каждый раз дивлюсь прозорливости этого  человека.  Как  вы  правы  во  всем,
дорогой Иван Николаевич!
     И еще письмо; датированное 25 декабре 1962 года:

     "Дорогой товарищ Титов!
     Очень рад ответить вам, что нам здесь показалось, что у вас есть  искра
таланта, и мы готовы вас всячески поддержать.  Очень  приятно  было  узнать,
что статья в журнале "В мире книг"  написана  вами.  Не  зная  студенческого
коллектива и- тем более  коллектива  такого,  специфического  вузаг  который
пыталась показать молодая писательница, вы правильно почувствовали какую-то
     фальшь в ситуациях повести. И это чутье - великое  дело.  При"  сылайте
нам ваши новые работы, будем их разбирать. Сейчас  окончательно  еще  трудно
решить, насколько велики ваши способ-кости. Напишите  еще  несколько  работ.
Но я предсказываю  вам,  что  из  вашей  работы  выйдет  толк.  Посылаю  вам
рецензию критика В. Панкова и возвращаю вашу рукопись.
     С искренним уважением ректор И. Серегин".

     С этой веры далекого от меня, незнакомого  мне  человека  началась  моя
учеба в институте на дому и серьезная дума о писательском труде.
     Но вернемся к пресс-конференции осенью 1967 года.
     Николай Чернявский (Ужгород). Какими видами спорта увлекались?
      - Второй разряд по футболу.  Вратарь  сборной  команды  района,  потом
техникума, потом авиационного полка.  Первый  разряд  по  боксу,  третий  по
гимнастике, очень любил волейбол. Сейчас только шахматы.
     Виталий Курганский (Львов). Почему повесть вы посвятил" своей жене?
     Григорий Круглов (Днепропетровск). Вы  говорили,  что  пишете  о  себе.
Есть ли в ваших планах произведения о шахтерах?
      - Обязательно. Просто мне надо чуть отойти, освоиться,  посмотреть  со
стороны, глубже осмыслить этот труд -  сложный,  нужный,  героический  труд.
Когда  это  случится,  не  знаю.  Но,  наверное,  тогда,  когда  уже   будет
невозможно  держать  в  себе  тот  материал  и   те   наблюдения,   которыми
располагаю. У меня  еще  все  впереди.  Пока  я  самый  молодой  член  Союза
писателей СССР в нашей области.
     Председательствующий. Здесь поступило несколько вопросов, так  сказать,
в письменном виде... Подписи неразборчивы... Будем отвечать?
     (Это он спрашивал почему-то у журналистов.)
      - Анонимкам хода не давать! - громко выкрикнул кто-то.
     (В зале рассмеялись. Председательствующий передал записки мне.)
      - "Тов. Титов! В кругах, близких к литературным, ходят разгозоры,  что
вы подставное лицо, повесть писали не вы".
     Распускать  сплетни  никому  не  возбраняется.  Это  дело  совести.  За
границей поступают еще конкретнее. Один господин объявил,  что  меня  вообще
не существует. Нет, и  все  тут!  Так  что  наш  местный  провокатор,  мягко
говоря, не оригинален.
     Ну  а  если  он  человек,  близкий  к  литературным  кругам,  то  я  бы
посоветовал ему найти такого простачка и добряка,  который  написал  бы  ему
что-либо подобное и подарил. Я бы era поздравил. Кстати,  во  втором  номере
журнала "Юность" еегь мой рассказ. Интересно бы  узнать,  кто  его  за  меня
настрочил?
     (В  зале  переглядывались,  искали  анонимщика,  начинали   злиться   и
негодовать.)
      - Говорят, и в "Литературку" кто-то за вас тиснул  рассказ!  -  весело
крикнул кто-то из задних рядов, и в зале рассмеялись.
      - "Сапун-гора" называется. Одна у меня незадача.  Во?  задумал  вторую
повесть написать, а кому поручить это дело, пока не решил.  Теперь,  правда,
легче. Я член Союза писателей,  друзей  много,  авось  кто-нибудь  найдется.
Конечно,  я  дальнейшем  будет  трудней,  потому  что  планов  у  меня  хогь
отбавляй, на достигнутом останавливаться не  думаю,  вошел  в  аппетит,  как
говорят,  там,  глядишь,  и  роман  кто-нибудь  за  меня  под  моим   именем
отгрохает!
     (В зале смеялись. Но не все.)
     В другой записке  спрашивали,  правда  ли  то,  что  я  предлагал  свою
рукопись  зарубежным  издательствам,  но  наша  разведка  помешала  этому  и
самолично передала журналу "Юность". В третьей  интересовались  о  том,  что
будто бы я развожусь с женой и  женюсь  на  известной  московской  поэтессе.
Было смешно и горько. Неужели и вправду нашлись люди,  которые  позавидовали
моей судьбе и теперешнему успеху?
      - Скажите, что вы  в  жизни  больше  всего  любите?  -  это  поднялась
маленькая белокурая девушка, с робкой реденькой челкой  на  лбу  и  наивными
детскими глазами.
      - Знаете... вот когда встанешь  рано  утром,  подойдешь  к  раскрытому
окну... город в дымке и  розовое  небо  на  востоке.  Через  минуту  встанет
солнце, заискрится в листьях роса... Или в поле...  Вы  когда-нибудь  ходили
босиком по теплым, мягким зеленям? И знаете,  когда  подумаешь  о  том,  что
вполне могла бы уже в пояс зарасти могила бурьяном, тоже.

     "Дорогой товарищ Титов!
     Я простая женщина в возможно, что не очень точно выражаю  свои  чувства
и мысли, но думаю, что поймете меня. Пишу от всей души, и не  жалость  бабья
толкнула меня на это, а большая гордость за вас, настоящих советских людей.
     Мир узнал еще несколько советских  людей,  таких,  как  Сергей  и  Таня
Петровы, таких, как Егорыч, Кузнецов и др. На  таких  людях  держится  земля
наша. И, имея сыновей и дочерей, наша
     Родина всегда будет великой и могучей. Пусть дивятся  нам  капиталисты,
которые все покупают и продают за деньги. Но нет,  не  вce  можно  купить  и
продать. В своей повести вы очень  правильно  подчеркнули  на  примере  того
парня, что замерз в тайге, то, что мы презираем  трусов,  лентяев,  нытиков,
тунеядцев и прочие элементы, которые не хотят честно трудиться.
     Читая вашу повесть,  я  думала,  почему  хорошие  люди  стыдятся  своей
доброты, своей боли, физической неполноценности,  тогда  как  уродство  души
некоторые не считают даже  нужным  скрывать?  Они  выставляют  напоказ  свою
бычью  физическую   силу,   которой   не   найдут   применения,   хвастаются
заграничными тряпками, сеют иностранными словами,  кривляются  и,  наверное,
не думают о том, что после них останется, простите, испорченный  воздух,  да
и тот очистит хороший, свежий ветерок. Если бы  души  всех  людей  были  так
богаты и прекрасны, как у  героев  вашей  повести!  Как  прекрасна  была  бы
жизнь! Когда узнаешь, что где-то рядом с тобой живут,  борются  такие  люди,
какими мелкими и ничтожными кажутся собственые неурядицы.  Хочется  вот  так
же приносить людям пользу, и до глубины осознаешь, что без этого не стоит  и
жить. С нетерпением жду  ваших  книг.  И  не  бойтесь  возвращаться  в  свой
шахтерский поселок. Пусть вас не  тревожит  невозможность  работы  в  шахте.
Ведь вы напишете о нелегком труде  своих  друзей,  о  победах  человека  над
самим собой. Победа над самим собой - это одна  из  самых  трудных  и  самых
важных побед, она незаметна, за нее не дают орденов и медалей,  но  без  нее
невозможен подвиг. Вот такие люди, как  ваши,  стойкие  и  упорные,  первыми
войдут  в  коммунизм  и  поведут  за  собой  всех,  ибо   ничто   не   может
противостоять их неукротимой  энергии,  их  целеустремленности,  их  силе  и
воле. Я - мать четверых детей и сердечно поздравляю  вас,  ваших  родителей,
вашу жену с вашим первым  и  вторым  рождением!  Вы  действительно  родились
дважды и оба раза, чтоб побеждать и быть победителем. Я  очень  хочу,  чтобы
дети переняли у вас вашу настойчивость, ваше мужество, ваше трудолюбие.
     Будьте счастливы вы, многострадальный  счастливчик!  Новых  побед  вам,
новых успехов, большого счастья!
     Бычкова   Екатерина   Антоновна,   рабочая   племсовхоза   "Комсомолец"
Ставропольского края".

     "Только чтo прочитала вашу повесть. Не знаю, что заставило  меня  взять
ручку  и  написать  вам  письмо.  За  несколько  часав  я   стала   сильней,
мужественнее. Мне 17 лет. Уже год, как я работаю и учусь. Я  ничего  еще  не
успела сделать для людей. Да и не хотелось мне что-либо делать  для  других.
Мне казалось, что все живут только для себя. Что случилось со мной, сама  не
знаю. После вашей повести хочется жить лучше, что-то делать  не  только  для
себя, но и для окружающих и доказать всем "пижонам атомного века", что  и  в
наше время есть Павки Корчагины!
     Я хочу в своих делах хоть чуточку быть похожей на вас.
     Pита Смирнова, Вологодская область".

     "Я твой собрат по труду - шaxтеp. В шахте работаю 9  лет.  Женат,  имею
сына и дочь. В твоей повести встретил такую мысль:
     нужна ли твоя писанина? Я  тебе  откровенно,  скажу:  нужна,  и  очень.
Много еще, к нашему сожалению, происходит  в  жизни  несчастий.  Часто  люди
становятся инвалидами. И у некоторых главным утешением  в  жизни  становится
водка. Им твоя  повесть  нужна  как  воздух.  Конечно,  не  все  ее  примут,
найдутся такие, что скажут) а, писанина... мне жить надоело. Но  ведь  будут
жить, и где-то в мозгу  засядет  мысль;  а  ведь  живет  на  свете  человек,
которому труднее, чем мне, работает, всеми уважаем.
     Но твоя повесть нужна не- только людям,  папавшим  в  беду.  Она  нужна
всем, чтобы ярче ощутить счастье труда, стать добрее и мужественнее.
     Приезжай, дорогой,  к  нам  в  приполярный  город,  город  шахтеров,  я
познакомлю тебя со своими- друзьями, замечательными людьми. Если не  сможешь
приехать, то разреши заехать  к  тебе  в  Ворошиловград,  уж  очень  хочется
познакомиться  с  тобой.  Очень  рад,  что  есть  у  нас,  шахтеров,   такой
замечательная4 парень, как ты, и есть такая женщина, как  Рита,  которая  не
боится делить радость и горе шахтерской судьбы.
     Скажу по секрету, " тоже очень лтаблто свою жену и, опускаясь  в  шахту
на смену, верю, что она  "с  любовью  встретит  мене,  что  б  со  мной-  ни
случилось".
     Выдавай, Сережка, очередную книгу на-гора!
     Алексей Косов, г. Инта, Коми АССР".

     "Друг мой! Юный друг мой!
     Я пережил две мировые войны. Я видел много крови,  горя,  страданий.  Я
хоронил своих друзей, погибших от пули и голода.  Мне  осталось  мало  дней.
жать, на этом прекрасном сеете, на нашей  изумительной  земле.  Конечно  же,
мне бы хотелось, жить долго-долго, до столетия Советской власти,  но  увы...
Я счастлив, что честно прожил свою,  жизнь,  и  никогда  не  искал  в  жизни
легких дорог. С радостным чувством, с  чувством  гордости  узнал  я  о  вас,
вашей  жене,  вашей  жизни.  Именно  такими  видели  мы  людей  в   светлом,
социалистическом обществе в том далеке, когда ходили в сабельные  походы  за
его идеалы  Мужественными,  смелыми,  целе-устремленными,  живущими,  общими
радостями  и  невзгодами,  не  щадящими  собственную   жизнь   ради   жизни,
товарищей. Спасибо вам, вашему поколению, что не обманываете  наших  надежд.
Когда у нашей Родины будут такие сыны, она будет прекрасной и счастливой.
     Персональный-  пенсионер,  член  КПСС  с  1917  года  Долгушев  Г.  А..
Красноярский край".

     "Я горжусь тем, что живу в одном городе с вами. Горжусь тем,  что  есть
женщины, о которых очень хорошо сказал декабрист Беляев: "Слава стране;  вас
произрастившей.  Вы  стали  поистине  образцом,  самоотвержения,   мужества,
твердости при всей  юности,  нежности  и  слабости  вашего  пола.  Да  будут
незабвенны имена ваши".
     Несомненно одно - на таких- людях выстояла наша страна все невзгоды,  и
стоять ей вечно шетожу, что рождает она таких людей не для подвигов, а  для-
больших повседневных дел, Может, мои слова звучат несколько патетически,  но
очень трудно выразить свои чувства обычными понятиями.
     Г. Ворошиловград, Боуфалик Алла".

     "Здравствуйте, дорогой, незнакомый человек!
     Мне, право, очень неудобно отнимать у вас время, но иначе  я  не  могу.
Только, пожалуй, я допустила ошибку,  назвав  вас  незнакомым.  Разве  можно
считать незнакомым человека, о котором знаешь самое главное? По-моему,  нет.
Вы,  наверное,  не  удивитесь,  получив  это  письмо.  Подобных  писем   вы,
наверное, получаете очень иного.  Иначе  и  быть  не  может.  Я  только  что
прочитала вашу повесть и просто не могу не выразить вам свою  благодарность.
Огромное-огромное спасибо! Спасибо от всех моих друзей.  Трудно  представить
то, что творится  сейчас  со  мной.  Мне  и  моим  друзьям  по  17  лет.  Мы
заканчиваем 10-й класс. Может быть, поэтому часто спорим о  том,  что  такое
счастье, в чем смысл  жизни.  Вы,  наверное,  представляете,  какие  вопросы
волнуют человека, когда вот-вот веред ним распахнутся двери  школы  и  нужно
будет впервые самому выбирать  свою  единственную  тропу.  Нетрудно  понять,
какое место в наших сердцах займет ваша книга. Не знаю почему, но  сейчас  я
на многое посмотрела по-новому. Я уверена в том,  что  ваши  Сергей  и  Таня
очень многим вернут веру в счастье, способность мечтать  даже  тогда,  когда
это кажется невозможным, и, главное, веру  в  себя,  в  свои  силы.  Большое
спасибо вам за это. Я, конечно, почти не надеюсь получить ответ (хотя,  если
признаться,  была  бы  очень  счастлива),  ведь  я  не  единственная,   кому
захочется выразить вам свою благодарность. И еще... Я  очень  рада,  что  вы
нашли свое место в жизни. Рада за вас, словно за  очень  хорошего  друга.  С
нетерпением буду  ждать  ваших  новых  произведений.  Хочется  пожелать  вам
синего неба, ясного солнца и новых горизонтов.
     Таня Белышкина, г. Горький".

     После опубликования повести "Всем смертям назло..." ("Юность"  Э  1  за
1967  г.)  на  меня  обрушился  буквально  поток  писем.  Пишут  пионеры   и
комсомольцы, рабочие, инженеры, солдаты и ветераны революции.  Пишут  семьи,
школы, пионерские отряды,  комсомольские  организации,  библиотеки,  экипажи
кораблей. На обратных адресах - вся география нашей необъятной Родины.
     Каждый день почтальон приносит от 70 до 120 писем.  Они  входят  в  мой
дом как добрые хорошие друзья. Письма как  лица,  как  души  людей.  И  люди
делятся со мной своими радостями и невзгодами, дарят улыбку  или  заставляют
сердце сжиматься в болезненный комок.
     По письмам я вижу, как входят в жизнь герои моей  повести.  Я  чувствую
себя счастливым и  как  человек,  и  как  начинающий  писатель  оттого,  что
повесть  принимается  читателями,  помогает  им  преодолеть  какие-то   свои
трудности в жизни, стать немного добрее и чище.
     У моих героев - Сергея Петрова и Тани -  появилась  целая  армия  новых
друзей. Они  приняты  равноправными  рядовыми  в  эту  армию.  Они  снова  в
действующем строю. Они вместе со всеми борются за все доброе и хорошее. И  я
и Рита счастливы этим обстоятельством. Мы только смущены тем, что  при  всем
нашем огромном желании ответить на все письма не можем  сделать  этого,  как
бы мы ни старались. Это просто выше наших возможностей.
     Мне хочется от всего сердца поблагодарить всех моих друзей,  приславших
мне письма, за добрые слова и пожелания. Пожелать им, в свою очередь,  всего
самого доброго в их жизни. Успехов, здоровья, счастья. Большого,  настоящего
счастья борьбы и побед.

     Г. Ворошиловград.

     ...Отшумели теплые дожди,  отгремели  летние  грозы,  отшуршал  золотой
листопад, и по утрам на пожухлых  травах  под  ногами  хрустела  серебристая
изморозь.  Скоро  мороз  скует  верхнюю  корку  земли,  блестящим   зеркалом
придавит рябь луж, припорошит снегом, подует  ветер,  зима  вздохнет  полной
грудью и завоет снежной круговертью. Каким он был, уходящий 1967 год?
     Иногда мне хочется ход своей жизни сравнить с  движением  грузовика  по
длинной, ухабистой дороге. Он то набирал скорость, то  сбавлял  ее,  начинал
буксовать, порой его мотор соосем глох, и казалось, что больше  уже  никакая
сила не приведет его в движение, но  он  оживал  и  начинал  вновь  медленно
ползти вперед,  преодолевая  ухаб  за  ухабом,  ревя  из  последних  сил  на
подъемах.
     В начале этого года грузовик выкатился на относительно  ровную  дорогу,
ему врубили четвертую скорость, и  он  закружил  в  сплетении  улиц,  домов,
городов, не зная отдыха и покоя.
     Работа над новой  повестью  двигалась,  было  написано  более  половины
задуманного, но все же темпы работы глубоко не удовлетворяли. Каждый день  я
ждал, что вот наконец-то поток читательских писем  поутихнет,  пропадет,  то
угнетающее совесть состояние, оттого что теперь уже не только ответить  всем
своим корреспондентам не могу, но и прочесть все письма, не в состоянии.  Но
почтовая сумкa Тимофеевны, наоборот, тяжелела, и  некогда  развеселая  фраза
ее "усе тут" теперь звучала отрывисто и сухо. Жен"  ее  вернулся  из  армии,
отслужив  положенный,  срок,  и,  кажется,  был  очень  решительно  настроен
покончить  сю  своей  холостяцкой  жизнью  и  незамедлительно  жениться.   У
Тимофеевны же  это  вполне  законное  желание  сына  особого  энтузиазма  не
вызывало.
     Да, 1967 год  проносился  а.  каком-то  ураганном  темпе.  Оглядываясь,
назад, к его  началу,  я  вспоминал  сотни  встреч,  выступлений,  диспутов,
конференций. Шахтерские нарядные, пионерские лагеря, цехи заводош и  фабрик,
шкальные классы и студенческие аудитории, полевые аганы и воинские  казармы,
залы,  клубов  и  Дворцов  культуры  Ворошиловграда  и  Донецка,   Киева   и
Ленинграда, Москвы и Ульяновска, Харькова и Липецка,,  и  лица,  бесконечный
ряд приветливых и печальных, задумчивых и веселых лиц людей.
     Что несу я  им?  Может,  никому  не  нужны  эти  встречи?  Тогда  зачем
волнуюсь перед каждым выступлением, трясусь в; поездах, и. самолетах  вместе
с Ритой, а главное, отнимаю время у работающих  людей?  Может,  вовсе  ни  к
чему все это?
     Внимательно всматриваюсь в лица, стараюсь понять, о  чем  думают  люди,
слушая  майя.  Кажда"   аудитория   имеет   свой-характер,   Поэтому,   даже
рассказывай- об- одном и  том  же,,  совершенно  невоаможно  повториться  в.
словах, & чувствах, в интонации,, и. реакция зала, бывает самой разной.  Она
то толкает на.- сокровенный разговор, то одерживает до сухой скупости,  и  в
этом не очень часто удается переломить ее. Да и вряд,  ли  нужно  ломать,  и
везможда. ли это? О том,  хорошо  или  плоха  говорил  с  залом,  чувствуешь
потом, за кулисами, после, выступления, когда, казаловь все ни с того  ни  с
сего начинаешь в душе ругать себя (зачем- вее это? Нет, не могу  я  говорить
с людьми! Это не моя профессии Все! Конец! Больше не выйду на трибуну!)  или
чувствуешь, как по телу  сладко  растекается  удовлетворение  (недаром  шел,
ехал, волновался... им эта. нужно, они понимали, меня.
     А бывают аудитории,  которые  понимают  тебе,  без  слов,  с.  первого-
взгляда, и-,, поняв, принимаю", и т" сразу же сливаешься с  ними,  делаешься
их неотделимой частью, гд& уже твоя  боль  -  их  боль,  их  улыбка  -  твоя
радоеть и  их  увесистые,  нестройные  рукоплескания  -  твое  счасгье.  Эта
рабочие аудитории".
      Ярким летним, днем этого года Тарас  Михайлович  Рыбас,  ответственный
секретарь Ворвшиловградской областной писаЭгельсной организации, мой  добрый
старший  друг   и   неизменный   первый   редактор   моих   немногочисленных
произведений, Ангелина Капитоновна Захарова, артистка областной  филармонии,
лауреат республиканского конкурса  чтецов,  Рита  и  я  прибыли  в  Киев  по
приглашению республиканского бюро по пропаганде  художественной  литературы,
на встречи с трудящимися города героя.
     Над  Бориспольским  аэропортов  висело  прозрачное,  ясное  небо.  Было
душно. Так душно, что чгазалооь,  будто  самолеты,  то  и  дело  совершающие
посадку, возили жар с самого солнца. Густой,  горяч