шли.
   - Я не сомневаюсь, что доступ правительства к сетевому  трафику  есть
вещь в конечном счете неизбежная, - признал он. - Императивы  финансовой
безопасности, общественной морали  и  системной  защиты  от  вирусов  со
временем сделают эту идею неотразимой. Однако одобрить ее открыто я себе
позволить не могу. Уверен, вы понимаете, что по  причинам  коммерческого
характера я вынужден принимать сторону  защитников  гражданских  свобод.
Полагаю, когда придет время, вы сыграете значительную роль в  реализации
этой идеи, и хочу заверить вас, что с нашей стороны, со  стороны  "КДК",
вас ожидает полная поддержка. Пока же, не могли бы мы  с  вами  обсудить
кое-что другое?  Как  вам,  вероятно,  известно,  мы  недавно  приобрели
"Лондон ивнинг пресс". Мой редактор  ищет  сейчас  хорошего  постоянного
обозревателя. Вы не хотели бы занять это место?
   И сама идея, и то, как элегантно (на взгляд Эшли) Коттер ее  изложил,
были привлекательны  чрезвычайно,  Барсон-Гарленд  видел  здесь  большие
возможности. На волне своего недавнего успеха в роли народного трибуна и
заступника здравого  смысла  он  затеял  серию  идущих  в  прямом  эфире
телевизионных дебатов. Вооружась микрофоном и сколотив отряд  экспертов,
пострадавших  и  скептиков,  он  появлялся  в  студии,   точно   великий
инквизитор, испытующий проблемы морали и этики  до  самого  их  донышка:
Великая Белая Опра, интеллектуальный Джерри Спрингер, Морэль Монтель .
   Первая передача,  называвшаяся  "Крушение  феминизма",  прошла  очень
удачно, теперь он готовился к следующей. Продюсер объяснила ему, что  на
телевидении важно вводить в бой самую тяжелую свою  артиллерию  лишь  во
второй передаче серии. - Если первая хороша, -  сказала  она,  -  вторая
должна быть еще лучше. Те, кто пропустил первую, услышат о ней от друзей
или прочитают в газетах. И все их стадо будет ждать номера два, так  что
он должен быть сногсшибательным.
   Передача, именуемая "Сетевая угроза", и впрямь могла  свалить  с  ног
кого  угодно.  Родители,  чьи  дети   задолжали   телефонным   компаниям
немыслимые  суммы  или  свели   через   чаты   знакомство   с   гнусными
извращенцами, музыканты, чьи гонорары оказались под угрозой, -  все  они
были приведены в боевую  готовность  и  ожидали  возможности  предъявить
обвинения  защитникам   Сети;   создателям   программного   обеспечения,
позволявшего массовым порядком нарушать  авторское  право;  провайдерам,
оказавшимся неспособными отфильтровывать  злодейские  новостные  группы;
выпускающим кредитные карточки компаниям;  безответственным  поставщикам
онлайновых медицинских  услуг  и  вообще  Интернету  в  целом.  Один  из
работающих на программу исследователей смастерил самую настоящую  бомбу,
воспользовавшись информацией, открыто лежащей  в  Сети,  другой  накупил
через нее наркотиков, а третий - и это определенно грозило  стать  самым
сенсационным разоблачением  за  всю  историю  телевидения  -  в  течение
полугода выдавал себя за двенадцатилетнюю девочку и намеревался прямо во
время программы встретиться со своим адресатом - другим подростком, а на
самом-то деле взрослым, как показал лингвистический  анализ,  человеком.
Встречу предстояло заснять скрытой камерой, причем  в  ближайших  кустах
должны были сидеть готовые произвести арест полицейские.
   В день эфира Эшли оказался единственным, похоже, не потерявшим головы
участником передачи.  Группа  родителей,  ужинавшая  в  студийном  кафе,
засекла  за   соседним   столиком   человека,   чей   лэптоп   показывал
омерзительные фотографии мертвых тел  с  оторванными  руками  и  ногами.
Родители подняли крик, обвиняя продюсеров в бесчувственности,  идиотизме
и намеренном манипулировании порочными наклонностями. Шум  улегся,  лишь
когда  выяснилось,  что  зловредный   лэптоп   принадлежит   журналисту,
занимающемуся проблемой ангольских мин,  да  еще  и  совсем  для  другой
программы. Журналист этот, отошедший от столика, чтобы занять очередь  к
кассе, получил строжайший выговор за то, что оставил свой компьютер  без
присмотра. Родителя же, который открыл  лэптоп,  удалось  отговорить  от
предъявления иска, после чего восстановилось относительное спокойствие.
   Ко времени вступительного слова Эшли студия  словно  потрескивала  от
напряжения.
   - Киберпространство, последний рубеж... - начал  он,  стоя  в  центре
студии. - Мы искали новый мир и новую цивилизацию.  Мы  отважно  шагнули
туда, куда не ступала прежде нога человека, и что же стало нам наградой?
Взрывной рост преступности, игорного бизнеса,  порнографии,  видеоигр  и
порока - вот хорошее старомодное название  отвратительного  старомодного
зла. Никакие законы не  стоят  между  семилетним  ребенком  и  попытками
развратить его невинность. Нам говорят, что  тут  ничего  не  поделаешь.
Правда ли это? Разве не существует такой вещи,  как  политическая  воля?
Разве мы уже стали жертвами гигантской машины? Или  у  человечества  еще
хватит, как оно всегда и бывало,  сил  сказать  "Нет"?  Неужели  слишком
поздно просто преисполниться решимости и избрать иной путь?
   Анархии и деградации, глядящим на нас из самых гнилых  уголков  Сети,
противится только один общественный институт - древний,  благодетельный,
возвышенный и мудрый, но, по  всей  видимости,  бессильный  перед  лицом
человеческого стремления к новым технологиям...  назовем  этот  институт
Семьей. Каким прискорбно маленьким выглядит  он  рядом  с  колоссальными
капиталовложениями и ненасытной алчностью электронной коммерции, рядом с
великим электронным будущим. Возможно ли,  что  тихий,  спокойный  голос
Семьи будет  услышан  на  фоне  столь  оглушительного  рева?  Сможет  ли
Британская Семья и вправду воспротивиться... Сетевой Угрозе?
   Музыка.  Аплодисменты.  Титры.  Подборка  кадров,  показывающих  Эшли
Барсон-Гарленда, лысого,  невзрачного,  даже  некрасивого,  но  каким-то
образом обретающего обаяние благодаря самой своей  заурядности.  Вот  он
спокойно стоит, вот набрасывается на  свою  жертву,  вот  проталкивается
через рады восхищенных гостей студии. Вот  разгоряченные  споры,  а  вот
слезы примирения. Лицо  Барсон-Гарленда  возносится  над  всеми  прочими
лицами. Последняя картинка: глядя прямо в  камеру,  он  подводит  итоги,
глаза его не отрываются от  ваших,  пока  он  сводит  воедино  все  темы
дебатов. Заключительная  музыка.  Заключительные  титры.  Заключительные
аплодисменты.
   Большой двухсторонний жидкокристаллический экран телевизора висел под
потолком атриума "КоттерДотКом". Расположенное здесь кафе  было,  как  и
всегда, переполнено. К  восьми  часам  вечера  большая  часть  помещений
компании  обращалась  в  обезлюдевшую  провинцию,  по  которой   бродили
охранники, уборщицы и горстка ярых карьеристов. Саймону Коттеру  уже  не
раз приходилось со всевозможной мягкостью напоминать своим  подчиненным,
что пора бы разойтись по домам и немного  пожить  нормальной  жизнью.  В
этот вечер он тоже находился в атриуме, посмеивался вместе со всеми  над
вступительной речью Барсон-Гарленда.
   - Вот так так, - произнес  он,  вглядываясь  поверх  очков  в  череду
титров. - Сдается мне, ребятки, что Сеть ожидает хорошая взбучка.
   - Послушать его, - сказал сидевший за одним с  ним  столиком  Альберт
Фендеман, - так каждый, кто имеет хоть какое-то отношение к Сети, -  это
пришелец с другой планеты. Я к тому, что и у нас тоже есть семьи. Он это
сознает?
   - Кстати сказать, трудно представить себе, что у него есть  семья,  -
заметила девушка, с напряженным  неодобрением  вглядывавшаяся  в  экран,
стоя у того же столика.
   - Вообще-то, - смущенно сказал Альберт, - он старый друг моей семьи.
   - Да ну? - удивился Саймон. - Придется нам отзываться о нем с большей
сдержанностью.
   - Господи, это  зачем  же?  Мне-то  он  никогда  не  нравился.  Вечно
разговаривал со мной, как школьный учитель, даже когда я был молодым.
   - А теперь ты, разумеется,  старый,  -  улыбнулась  девушка,  бывшая,
несмотря на свои двадцать с небольшим,  одной  из  лучших  программисток
страны.
   - Ч-ш-ш! - прошипел кто-то от  соседнего  столика.  -  Брэд  Месситер
выступает.
   Барсон-Гарленд стоял перед гостем программы, которого у Коттера знали
все. Брэд Месситер основал фирму, ставшую наиболее быстро разрастающимся
английским интернет-провайдером, и Эшли собирался зажарить его живьем.
   - Вы размещаете вашу рекламу в детских телевизионных программах  и  в
детских  журналах.  Ваши  компакт-диски,   украшенные   карикатурами   и
фотографиями футбольных звезд, бесплатно раздаются  в  кондитерских.  Но
при этом  ваша  компания  не  предоставляет  никаких  фильтров,  никаких
средств родительского контроля...
   - Родители могут  приобрести  пакет  программ  с  полными  средствами
контроля, которые... - беспомощно начал Месситер, но Эшли его оборвал:
   - Вы еще получите  возможность  высказаться.  Вы  предлагаете  полный
пакет услуг для работы в Интернете, включая и  средства  неограниченного
доступа к новостным группам самого скверного пошиба.
   Всем нам известны коммерческие сайты, многие из которых - что  верно,
то верно - защищены от  свободного  доступа,  поскольку  требуют  ввести
номер кредитной карточки. Однако новостные группы предлагают  фотографии
и фильмы  любому  желающему.  Любому.  Позвольте  мне  перечислить  лишь
некоторые из тех, в которые пользующийся вашими услугами  ребенок  может
заглядывать  всего  только  потому,  что  у  него  имеется  персональный
компьютер,      и      в      силу       детской       любознательности.
Alt.binary.pictures.bestiality,              alt.binary.pictures.lolita,
alt.binary.pictures.foreskins...  а  существуют  еще   буквально   сотни
других, слишком абсурдных, причудливых и шокирующих, чтобы упоминать  их
в эфире. Вот природа бизнеса, который принес вам  миллионы  и  миллионы.
Так или не так, мистер Месситер?
   - В настоящее время тысячи журналов и фотографий...
   - Так или не так, мистер Месситер?
   -   ...рассылаются    почтовой    службой,    являющейся    формально
собственностью королевы. Вы можете счесть их не  менее  отвратительными,
однако...
   - Так или не так! - принялась скандировать аудитория. -  Так  или  не
так!
   - Да, это так, однако, как я сказал...
   - Это так! - Эшли отдернул от Месситера микрофон и двинулся прямо  на
камеры. - Извращенная логика мистера Месситера  едва  не  заставила  нас
поверить,  что  ее  величество  королева   занимается   распространением
порнографии,  -  полагаю,  это  все,  что  нам  нужно  знать  о  мистере
Месситере. Мы еще вернемся к нему, а пока посмотрим,  как  идут  дела  у
нашего исследователя, Джейми Росса.  Вот  уже  полгода,  как  Джейми,  в
образе двенадцатилетней Люси,  поддерживает  романтические  отношения  с
мальчиком тринадцати лет по имени Том. Невинные, очаровательные,  вполне
приемлемые отношения. Дружба по переписке, не  более  того.  Теперь  Том
предложил Люси  встретиться.  Наши  эксперты-лингвисты  проанализировали
электронные письма, которые Том отправлял Люси, и пришли к  выводу,  что
они написаны хорошо образованным, взрослым человеком. Джейми.
   Сдавленные смешки послышались в атриуме компании  Коттера,  когда  на
экране появился серьезного вида репортер, стоящий на углу Аргайл-стрит и
Марлборо-стрит и шепчущий в микрофон. Рядом с  ним  нервно  переминалась
маленькая девочка.
   - Через секунду я войду, чтобы встретиться с "Томом", в популярную  у
молодежи закусочную Вайзенхаймера, находящуюся всего в пятидесяти  ярдах
от Оксфордской площади. Он ждет девочку, поэтому  я  взял  с  собой  мою
дочь, Зои. У меня  при  себе  скрытая  камера  и  диктофон.  Полицейские
находятся рядом, чтобы  произвести  арест,  если  выяснится,  что  "Том"
является, как мы и подозреваем, взрослым, который притворялся ребенком.
   На экране появилась не очень качественная,  но  приемлемая  картинка:
репортер Джейми Росс входит в закусочную и садится  за  столик,  нацелив
торчащий из  кейса  широкоугольный  объектив  на  входную  дверь.  Через
секунду-другую входит и усаживается за другой столик его дочь, Зои.
   - Пока ничего, - шептал Джейми в  радиомикрофон.  -  Тут  все  больше
молодые люди, судя по виду, туристы, однако за разными столами  сидят  и
несколько взрослых. Пожалуй, место  для  такого  рода  свидания  выбрано
идеально. О, что это?
   Нервного вида мальчик лет двенадцати-тринадцати вошел  в  закусочную,
коротко глянул на Зои, потом в сторону Джейми с его камерой и уселся  за
пустующий столик.
   - Ну, не исключено, что наши эксперты ошиблись.  -  В  голосе  Джейми
явственно проступило разочарование.
   - Эксперты?  Ошиблись?  -  Собравшиеся  в  атриуме  Коттера  от  души
веселились. - Да разве такое бывает?
   - Возможно, мне следует спросить мальчика, что он здесь  делает...  -
Джейми подобрал с пола кейс с камерой и направился к мальчику. - Привет,
- сказал он, опуская кейс на стол. - Ты случайно не Том?
   Мальчик, не говоря ни слова, встал и ткнул в него пальцем.
   В тот же миг к ним с разных сторон бросились  с  полдюжины  мужчин  и
женщин, окруживших изумленного Джейми.
   - Вы арестованы, - заявил один из них, надевая на Джейми наручники, -
по подозрению в попытке совращения мало...
   - Минутку, я Джейми Росс из "Би-би-си".
   - Вы не обязаны ничего говорить в свою защиту, но должен предупредить
вас, что ваше молчание может быть истолковано...
   На секунду  экран  погас,  затем  на  нем  снова  возникла  студия  с
несколько потерявшимся Эшли Барсон-Гарлендом.
   - Ну, - говорил он, - похоже на то, что... так сказать...
   В атриуме "КДК"  Альберт  с  молодой  программисткой  только  что  не
катались по полу, воя от хохота тюленьими голосами.
   - Тише! - цикнул на них Коттер. - Давайте досмотрим до конца.
   - Похоже, это тот случай, когда  два  разума  питали  мысль  одну,  -
продолжал Эшли, изо всех сил стараясь не утратить апломба, - два сердца,
э-э, бились в унисон.
   - Чего? - взревел, содрогаясь от  наслаждения,  Альберт.  -  Он  что,
совсем спятил?
   - Роберт Браунинг, - отозвался Саймон. - Когда  рассудок  ослабевает,
власть переходит к рефлексу литературного цитирования.
   - И тем не менее мы можем извлечь из  случившегося  урок.  Мир  чатов
определенно вызывает  слишком  большую,  чтобы  не  встревожить  и  нас,
озабоченность родителей. Разумеется,  мы  сообщим  вам  об  освобождении
Джейми Росса, как только получим сведения о нем.
   - А кто присматривает за Зои?
   -  Э-э,  ну,  не  приходится  сомневаться...  -  Эшли  вглядывался  в
аудиторию, пытаясь понять, кто это вылез с вопросом.  -  Я  уверен,  что
она...
   - Двенадцатилетнюю девочку просто-напросто бросили совершенно одну  в
забегаловке  Уэст-Энда.  Я  ее  вижу  на  мониторе.  Сидит  за  столиком
одна-одинешенька.
   - Я уверен, что Джейми немедленно проинформирует полицию...
   - И вы называете это ответственным поведением?
   - А, мистер Месситер. Так это вы?
   - Совершенно верно, я. А вы подорвались на собственной мине,  не  так
ли?
   - Мистера Месситера, похоже, чрезвычайно заботит судьба  беззащитного
ребенка, леди и джентльмены. - Самообладание быстро возвращалось к Эшли.
- А между тем его компания продолжает открывать  порнопорталы  по  всему
Интернету, не беря на себя никакой ответственности. Он  даже  ухитряется
валить вину на родителей. Оказывается, это они  виноваты.  Если  бы  они
позаботились купить дорогое и сложное программное обеспечение,  мешающее
их детям соваться куда не следует, все было бы в порядке.
   - Оно вовсе не дорогое, его можно бесплатно получить в...
   -  Итак,  позвольте  мне   представить   вам   эксперта   в   области
интернет-безопасности. Козима Кречмер из компании "КоттерДотКом"!
   Атриум стих,  все  взгляды  оторвались  от  экрана  и  обратились  на
Саймона. Тот слегка пожал плечами:
   - Если Козиме угодно выступить  по  телевидению  и  поделиться  своим
опытом, как я могу ей мешать?
   Все головы снова повернулись к  экрану.  Ходили  слухи,  что  Козима,
которую Коттер перевел сюда из женевского отделения, представляет  собой
нечто большее, нежели  просто  главу  Исследовательского  отдела  защиты
серверов. Совсем недавно ее сфотографировали  выходящей  с  Саймоном  из
ресторана. Сомнительно, чтобы она согласилась выступить на стороне  Эшли
Барсон-Гарленда без прямого указания Саймона. Альберт  хмурился,  глядя,
как она берет микрофон. Он не  мог  поверить,  что  его  наставник,  его
герой, его бог станет поддерживать что бы  то  ни  было,  представляющее
угрозу для неприкосновенности и независимости Сети.
   Саймон взирал на экран с выражением ласковой благосклонности.
   - Фрейлейн Кречмер, я уверен, что только  люди,  последние  два  года
отдыхавшие  на  Марсе,  не  слышали  о   компании   "КоттерДотКом".   Вы
специализируетесь по сетевой защите, не так ли?
   - Совершенно верно.
   - Насколько я знаю, провайдеры имеют возможность сами  решать,  какие
из новостных групп пропускать через свои серверы. Это так?
   - Безусловно.
   - Итак, компания мистера Месситера, крупнейший независимый  провайдер
Великобритании,  вовсе  не  вынуждена  предоставлять  доступ   ко   всем
новостным группам. Она может отфильтровывать те из них, что содержат,  к
примеру, поставленную вне закона детскую порнографию.
   - Определенно.
   - Далее, как вам, возможно,  известно,  я  предложил  билль,  который
позволит отслеживать такого рода непристойную деятельность,  однако  так
называемые  "интернет-компании"  заверили  меня,  будто  подобные   меры
"практически нереализуемы". Правы ли они?
   -  Нисколько.  Можно,  конечно,  использовать  прокси-серверы  и  так
называемые "брандмауэры",  однако,  как  правило,  обнаружить  тех,  кто
размещает в Сети незаконные материалы, как и тех,  кто  ими  пользуется,
вполне возможно.
   - Это возможно? Считаете ли вы, что правительство обязано предпринять
шаги, позволяющие следить за потоками подобной информации?
   - Нет, не считаю.
   Эшли заморгал.
   - Простите, фрейлейн Кречмер...
   - Козима, с вашего позволения.
   -  Раньше  вы  говорили  мне,  что   являетесь   сторонницей   такого
мониторинга.
   - Вот как?
   - Вам хорошо известно, что это так.
   - Видите ли, это сложная тема. Тут большое значение  имеет  вопрос  о
гражданских свободах. В последнее время я  очень  много  размышляла  над
ним.
   - Гражданские свободы?  А  как  же  право  семей  жить,  не  опасаясь
скверны? Оно уже в счет не идет?
   Громкие аплодисменты заглушили начало ответа Козимы.
   - Хорошо, - сказала она, - предположим, что я получила  в  ходе  моих
исследований  сведения,  уличающие   некоего   человека   в   регулярном
использовании Интернета ради собственного сексуального удовлетворения. В
том, что он загружает в свой компьютер незаконную  порнографию,  и  тому
подобное. Вправе ли я разоблачить его?
   - Разумеется, вправе.  Если  жесткий  диск  его  компьютера  содержит
незаконные материалы, это то же самое, что хранить их в отпечатанном  на
фотобумаге виде. Мы все это знаем.
   - Да, но человек этот умен. Он разглядывает картинки на экране, но не
сохраняет их. И стирает временную память, после того как... после  того,
как удовлетворит себя, вы понимаете?
   Твердый голос  Эшли  покрыл  смешки,  послышавшиеся  в  задних  рядах
публики:
   - Все эти гипотетические рассуждения, на мой  взгляд,  уводят  нас  в
сторону от главной темы дискуссии. Мы обсуждаем...
   - Они имеют прямое отношение к нашей теме,  -  крикнул  из  аудитории
Брэд Месситер - не в микрофон, но достаточно громко, чтобы его услышали.
- Расскажите нам поподробнее об этом гипотетическом случае, Козима.
   - На самом-то деле,  -  сказала  Козима,  у  которой,  в  отличие  от
Месситера, радиомикрофон был приколот к отвороту жакета, - он  вовсе  не
гипотетический. Я говорила о  вас,  мистер  Барсон-Гарленд.  О  вас.  Вы
тратите  в  среднем  шестнадцать  часов  в  неделю,  посещ