ся на публике
в платьях, больше подходящих для девочек легкого поведения, - журналисты
слепили историю и бесконечно обсасывали ее с разных сторон.
   Эти  спекуляции,  естественно,  были  проиллюстрированы  кадрами   из
сериала с Фиалкой в роли Фуксии. Там она выглядела не старше шестнадцати
- огромные глаза,  кудряшки  и  надутые  губки.  Элизабет  Ботт  в  роли
строптивого подростка, как я  кисло  заметила  Хьюго.  Надо  отдать  ему
должное - он счел мое замечание смешным. Однако затем  газеты  пустились
во все тяжкие и начали печатать смелые фотографии -  Фиалка  утверждала,
что их много лет назад сделал  человек,  которому  она  доверяла,  а  он
воспользовался ее наивностью. На самом деле на них ее тело было прикрыто
ничуть не меньше, чем сегодня, однако позы были более рискованными,  чем
те,  на  которые  она  отваживалась  в  последнее  время.  Почему-то   я
сомневалась, что в завтрашней "Мэйл" появится фотография Фиалки, лежащей
на спине, с раздвинутыми ногами и рукой на груди.
   - Знаешь, мы скоро начинаем репетировать "Кукольный дом", -  сообщила
Фиалка.
   Хьюго изогнул бровь:
   - Уже?
   - Это очень сложная пьеса, дорогой, - беспечно ответила Фиалка. -  Мы
решили, что в этой суматохе лучше взяться за нее как можно раньше.  Пока
только я и Джереми.
   Джереми звали актера, которому досталась роль Торвальда.
   - Кто ставит? Бен? - спросила я. Фиалка кивнула:
   - Я так рада, что смогу поработать с ним. Он полностью  согласился  с
тем, как я вижу Нору, а  это  крайне  важно.  Мне  кажется,  что  она  -
манипулятор, - задумчиво добавила Фиалка.  -  А  порой  Нора  откровенно
груба. Знаете, как бывает:  люди  полностью  полагаются  на  собственное
обаяние и  не  вполне  отдают  себе  отчет  в  том,  что  говорят.  Нора
безобразно поступает с несчастной Кристиной. Я хочу все это показать.
   Я была не на шутку потрясена. В Фиалке-то, оказывается,  есть  нечто,
чего я прежде не замечала! Если начинает  серьезно  говорить  о  работе,
слушать ее интересно...
   - Кристину играет Хэзел Даффи, да? - Джейни прекрасно это  знала.  Уж
не пытается  ли  она  поддеть  Фиалку?  -  Слышала,  вы  здорово  с  ней
подрались.
   - Ох господи! Ты слышала, что  я  чуть  не  выцарапала  бедной  Хэзел
глаза? - воскликнула Фиалка. - Да, Хелен, конечно,  тебе  рассказала,  -
несколько ядовито добавила она. - Слава богу, Хэзел совершенно  на  меня
не сердится, а ведь это было очень опасно. Я рада, что тебе понравилось,
потому что сегодня я была ужасно  аккуратна  и  боялась,  что  сцена  не
получится эффектной.
   Я и сама часто пользовалась этой  техникой  -  заранее  признаться  в
своих прегрешениях  и  не  дать  другим  возможности  заговорить  о  них
первыми. Фиалка, судя по всему, оправилась от растерянности, мучившей ее
с тех пор, как она чуть не покалечила Хэзел. А ведь ее при  этом  каждые
две минуты вызывают на допрос в полицию; понятно, что временами  она  на
взводе. Я вдруг поняла, что защищаю Фиалку. Что ж, похоже, начинаю к ней
проникаться сочувствием.
   - Думаю, пора раздобыть еще  выпивки,  -  сказал  Хьюго,  допивая.  -
Стойте здесь, дамы. Я все сделаю.
   Он скрылся в толпе. Фиалка проводила его восторженным взглядом.
   - Я так рада, что ты с Хьюго, - сказала она мне.
   - Правда? - Я старалась быть  осторожной.  По  моему  личному  опыту,
бывшие подружки любовников не бывают искренни, делая подобные заявления;
это лишь предварительный шаг к другому замечанию, которое они  стараются
сделать как можно более неприятным. - Почему?
   Фиалка в упор посмотрела на меня своими огромными сиреневыми глазами.
Нельзя в них не утонуть, когда она так смотрит.
   - Ну, ему нужен кто-нибудь... - Она  замолчала.  Либо  искала  нужное
слово, либо пыталась усилить воздействие заготовленного  оскорбления.  Я
приготовилась к худшему. - Умный, - закончила наконец она. - Тот, кто  в
состоянии его переносить. Я, конечно, не дура, но Хьюго чересчур умен. И
обладает, как это  называют,  широким  кругозором.  А  ты,  Сэм,  всегда
понимаешь, о чем он говорит. И потом, ты не  воспринимаешь  его  слишком
всерьез, а это невероятно важно. Хьюго становится  чудовищно  чванливым,
когда к нему относятся излишне уважительно.
   Такого я совсем не ожидала. И  потому,  разинув  рот,  уставилась  на
Фиалку. Она не только совершенно права в своем анализе Хьюго, но  еще  и
комплимент мне сделала. Неслыханно! Либо все, что говорил Хьюго  -  мол,
они с Фиалкой старинные друзья и любят друг друга  как  брат  с  сестрой
правда, либо Фиалка просто дьявольски хитра.
   - И тебе тоже повезло, - продолжала Фиалка, шкодливо  улыбаясь.  -  В
постели он был сказочно хорош уже много лет назад, и  я  не  сомневаюсь,
что с годами он прогрессирует.
   К моему изумлению, это сработало. Я  захохотала,  решив,  что  Фиалку
невозможно не любить. Она тоже захихикала.
   - Девочки! Девочки! Вы не в женском общежитии после отбоя! Прекратите
это недостойное ржание! - отчитал нас Хьюго,  вернувшийся  с  еще  одной
бутылкой шампанского. Вдруг  он  заволновался,  посмотрел  на  меня,  на
Фиалку,  потом  на  Джейни.  -  Эй,  о  чем  это  вы   хихикаете,   если
позволительно спросить?
   - Мы с Сэм только что обсуждали, каков ты в постели, Хьюго, -  весело
ответила Фиалка.
   - О, чудесно, - с уничтожающим  сарказмом  сказал  Хьюго.  -  Только,
пожалуйста, не надо касаться болезненных тем - сколько кусков  сахара  я
кладу в кофе и на каком  боку  сплю.  Можете  сколько  угодно  обсуждать
размеры моего члена. При мне. Не стесняйтесь, дорогуши мои.
   И он открыл бутылку с яростным хлопком. Я подмигнула Фиалке.  Мы  уже
стали практически Тельмой и Луизой .
   -  Привет!  -  крикнула  Софи,  протискиваясь  между  двумя  высокими
мужчинами. По  сравнению  с  ними  она  казалась  крошечной  жительницей
Изумрудного города.
   На ней было трикотажное платье в яркую полоску, вдоль длинных рукавов
тянулся ряд выпуклых треугольников - как на  позвоночнике  у  динозавра.
Странно, но платье было ей к лицу. Ради вечеринки Софи побрилась наголо,
и ее глаза стали похожи на гигантские блюдца.
   - Я углядела Хьюго с бутылкой и шла по  его  следам,  как  собака,  -
призналась она, протягивая бокал.
   - В очередь, - кисло сказал Хьюго,  наполняя  ее  бокал.  -  Желающих
много.
   Посмотрев на бритую голову Софи, я вспомнила об одном важном деле.
   - Фиалка, - я вытащила из прически одну из многочисленных заколок.  -
Это не твоя?
   Фиалка просияла:
   - Как здорово! Я ее просто обыскалась! Это одна из  пары.  Я  думала,
что потеряла ее в гримерке.
   - Какая красивая! - Джейни потрогала бриллиант. - Откуда она у тебя?
   - От "Харви Никс", - спокойно ответила Фиалка. -  Где  ты  ее  нашла,
Сэм?
   Я внимательно наблюдала за ней:
   - Мэттью нашел на галерее над сценой и отдал мне.  Я  подумала,  что,
возможно, твоя.
   - Все равно спасибо, - Фиалка бросила заколку в  сумочку.  -  Ума  не
приложу, как я могла ее потерять. Они никогда не  выпадают.  На  галерее
над сценой? - озадаченно добавила она. - Странно.
   Софи побледнела. В отличие от Фиалки она прекрасно  поняла,  что  это
значит. Софи потрясенно посмотрела на меня,  но  быстро  отвела  взгляд.
Фиалка, разумеется, не заметила немой  сцены  и  одарила  нас  очередной
всесокрушающей улыбкой.
   -  Пойду  посмотрю,  есть  ли  возможность  подобраться  к   Тревору.
Наверняка там собралась уже приличная очередь желающих поболтать.
   - Не правильно мыслишь, - авторитетно заявил Хьюго. -  Мы  встанем  с
ним рядом, заведем оживленную беседу и будем ждать,  пока  он  первый  с
нами поздоровается.
   Фиалка кивнула.
   - Хорошо. Вы пойдете? - спросила она у нас с Джейни.
   Я покачала головой:
   - Лучше пообщаюсь со знакомыми. Удачи вам.
   Они двинулись к Тревору Наину,  громко  разговаривая  и  стараясь  не
смотреть на него. Софи проводила Фиалку тревожным взглядом.
   - А она очень милая, правда? - сказала Джейни, глядя в ту же сторону.
- Мне кажется, Хелен преувеличивает, рассказывая о ней.
   Я пропустила слова Джейни  мимо  ушей,  задумавшись  о  бриллиантовой
заколке в сумочке у Фиалки. Может, стоит ей все объяснить?
   Впрочем, вряд ли имеет смысл вдалбливать в голову Фиалки, что заколку
на галерею мог подбросить только тот, кто  испортил  канат  Табиты.  Она
просто устроит истерику, и никто от этого не выиграет. Случается, что  я
все-таки принимаю верные решения.
 
Глава двадцать первая 
 
   Я представила Джейни и Софи друг другу. Они вежливо поздоровались. Не
в силах удержаться, я протянула руку и потрогала  голову  Софи.  Желание
было  необоримым  -  такое  возникает,  когда  видишь  живот  беременной
женщины.
   - Тысячу лет так коротко не стриглась,  -  сказала  Софи,  на  минуту
забыв о своих проблемах. - Нравится?
   - Тебе идет, - сказала я.
   - Очень, - присоединилась Джейни.
   Софи довольно равнодушно восприняла наши комплименты.
   - Я не знала, что ты делаешь костюмы для цирка, - сказала я, вспомнив
то, о чем узнала несколько дней назад в полиции. - Интересно, наверное?
   - А, это, - глаза Софи загорелись. - Было  очень  здорово.  Они  всех
выгоняли на сцену, хочешь или нет. В концов  концов  мне  довелось  даже
висеть на трапеции в костюме стрекозы. Мэри выступала  великолепно.  Она
умеет все, ты бы ее видела. Ей бы только акробатикой заниматься, но  она
хочет играть серьезные роли, так что... - Софи  пожала  плечами.  -  Как
по-твоему, с Фиалкой все в порядке? - спросила она, резко переключившись
на единственную тему, интересовавшую ее.
   - Да, - уверенно ответила я. Мне казалось, что Софи  любит,  когда  у
друзей возникают неприятности и у нее появляется возможность их утешать;
ей все время хочется служить  кому-нибудь  опорой.  А  может  быть,  она
испытывала такие чувства только по отношению к Фиалке.  В  любом  случае
такому патологическому поведению потакать не стоит.
   - Ну, ладно, - сказала Софи таким  голосом,  точно  ее  поставили  на
место. При этом она опустила голову и стала похожа  на  цветок,  который
нужно полить.
   - Мне понравились костюмы, которые ты сделала для  "Сна",  -  вежливо
заметила Джейни.
   - Правда? - Софи резко подняла голову, как будто ей подрезали стебель
и бросили в вазу аспирин. - Спасибо! Сложнее всего было с эльфами...
   - Все эти курбеты, - предположила Джейни.
   - Да, нужно было сделать просторные костюмы...
   Они увлеклись беседой. Я незаметно ускользнула. Я никого не искала  -
просто хотелось походить и потрепаться с кем придется.  Хорошо  быть  на
вечеринке, где много знакомых и не приходится завязывать беседы не пойми
с кем за бутылкой водки.  Первым  мне  на  пути  попался  Мэттью,  и  он
произвел  на  меня  колоссальное  впечатление.  Юноша   был   возбужден,
поскольку теперь уже не осталось никаких сомнений в том, что  постановка
получилась очень удачной. На его лице появились  отсутствовавшие  прежде
краски. При этом он не надел очки, а без них Мэттью можно  было  считать
почти красивым. Я впервые  видела  его  не  в  стандартной  режиссерской
униформе из безобразных джинсов и бесформенного  свитера:  на  нем  были
хорошие брюки и рубашка с открытым воротником. И в первый раз я обратила
внимание на его отличное тело. Не  знаю,  почему  я  не  замечала  этого
раньше. Слабею, видимо, с годами.
   - Привет, Мэттью!  -  радостно  крикнула  я.  Он  посмотрел  на  меня
несколько потрясенно. - Все в порядке?
   - Да, просто... - Он по-мальчишески смутился.  -  Я  никогда  еще  не
видел тебя в вечернем платье. Ты отлично выглядишь.
   - Спасибо!
   Только теперь до меня дошло, что я произвела на него точно  такое  же
впечатление. Я бы зарычала на  него,  но  он  покраснел,  а  это  всегда
разоружает.
   - Я то же самое подумала о тебе, - ехидно заявила  я.  -  Понятия  не
имела, что под твоей обычной жуткой одеждой  на  самом  деле  скрывается
тело.
   - А... я... я...
   Мэттью заикался и еще больше краснел. Я закрыла рот. Будет знать, как
давать мне оценки до того,  как  я  надела  лучшее  вечернее  платье  от
"Уоллис".
   - Привет, Сэм, - раздался сзади  голос  Мелани.  Глаза  Мэттью  сразу
вспыхнули. И не только потому,  что  она  спасла  его  от  необходимости
беседовать со мной наедине.
   - Я слышала, совету театра постановка понравилась,  -  сказала  я.  -
Поздравляю.
   - Да, все прошло удачно, - ответила Мелани.  Было  заметно,  что  она
выпила. Сегодняшний успех возбудил всех, в том числе и нашего режиссера.
Мелани, как обычно, была похожа на библиотекаршу, только принарядившуюся
по  случаю   Дня   читателя:   тоненькая   золотая   цепочка   на   шее,
соответствующие  ей  маленькие   золотые   сережки   и   это   кошмарное
темно-красное платье. Я б не удивилась, если бы  для  полного  комплекта
она нацепила еще допотопные туфли. Но Мэттью смотрел на нее  так,  будто
она была неожиданно ожившей Венерой Милосской с полным  комплектом  рук.
Мелани,  в  свою  очередь,  тоже  бросила  на  него  взгляд,  в  котором
промелькнуло что-то помимо профессионального интереса. У меня  в  голове
щелкнуло.
   - Это правда, что они пригласили вас на  собеседование  и  предлагают
занять место Филипа? - спросила я, чтобы выиграть  время  и  рассмотреть
эту парочку повнимательнее.
   - Да, но я не уверена, что хочу работать  в  этом  театре,  -  просто
ответила она.
   - Не хотите? - изумленно спросила я.  Все  говорили,  что  это  такая
прекрасная возможность.
   Мелани покачала  головой.  По  торжественному  случаю  она  аккуратно
уложила волосы, но прическа все равно выглядела безвкусно.
   - Из-за того, что там происходит?
   Мелани посмотрела на меня пустыми глазами, будто не понимая, о чем  я
говорю.
   - Происходит? - переспросила она. - А-а, нет. Мэттью  стоял  рядом  с
Мелани и гордо смотрел на нее сверху вниз.
   -  Слишком  много  администрирования,  мало  режиссуры,  -  объяснила
Мелани, заметив, что  я  ее  не  понимаю.  -  Когда-нибудь  я  соглашусь
руководить собственным театром, но  не  таким,  как  "Кросс".  Скорее  -
мастерской с непостоянной труппой, чтобы не  терять  свежести.  "Кросс",
честно говоря, излишне монолитен.
   - Вы уже сообщили об этом совету? Она кивнула.
   - А после этого  они  начали  ее  упрашивать  еще  настойчивей,  -  с
готовностью вмешался Мэттью. - Так нелепо! Они решили, что ММ цену  себе
набивает. Не понимают, что она - не из тех, кто жертвует своим  видением
или занимается тем, что не нравится.
   Мелани одарила  его  доброй  улыбкой.  Мальчишка  смотрел  на  нее  с
откровенным благоговением, его рука тянулась к ее руке.  Интересно,  они
давно скрывают свои отношения или все это началось после репетиций?
   - Было бы очень интересно еще когда-нибудь поработать с тобой, Сэм, -
сказала Мелани. - Я считаю, что мобили получились отлично.
   - Превосходно, - подтвердил Мэттью.
   - Так вы пойдете на собеседование? - спросила я, не в силах поверить,
что она может отказаться от такой работы.
   Она пожала плечами:
   - Вреда не будет. К тому же они уже знают, что я об этом  думаю,  так
что никто никого не обманывает.
   Если это был тактический маневр - а, как это ни цинично, я  не  могла
не подозревать такого, -  он  был  очень  удачным.  Ничто  не  могло  бы
заинтересовать   пресыщенный   совет   театра   больше,   чем   молодой,
перспективный режиссер, который говорит, что ему не  нужна  работа  -  а
вроде бы должен обеими руками за нее хвататься.
   - Сэм, carissima ! - Салли  обнял  меня  сзади.  -  Я  счастлив.  Все
получайся хорошо! Ну, теперь ты доволен, что мы встречайся в  "Резиновый
Сосок" и я заставить тебя работай с нами?
   - Это был "Сад пыток", Салли, - поправила я.
   - А, точно. Теперь вспомнило. Пойди, я хочешь тебя  познакомься  один
человек.
   Салли дернул меня за рукав, и пришлось предоставить Мелани  с  Мэттью
самим себе и пойти за  ним.  Он  протискивался  сквозь  толпу,  радостно
приветствуя почти всех,  кто  попадался  на  пути.  Друг  за  другом  мы
поднялись наверх, пытаясь не наступать на дорогую обувь  прочих  гостей,
прошли по коридору, устланному бежевым ковром, через потрясающую спальню
с японским экраном на задней стене  и  кучей  лакированных  шкафчиков  и
оказались в великолепной  ванной  со  стенами  из  черного  кафеля  и  с
джакузи.
   - Красиво, - сказала я, когда Салли закрыл дверь. -  Ты  привел  меня
сюда, чтобы познакомить со своим другом Джакузи?
   Салли достал из кармана бумажный пакетик и положил его  на  мраморную
полочку у раковины.
   - Мистером Чарльзом Джакузи, - поправилась  я.  -  Здорово  придумал,
Салли.
   Салли сиял:
   - У меня есть грамм и для Хьюго. Он просить приноси  ему  немного.  А
сейчас давай попробовай вот это.
   - Непременно, - кивнула я.
 
*** 
 
   Через десять минут мы вышли из спальни игривые и веселые, как Табита.
Мне неудержимо хотелось танцевать, бросаться вещами в стену  и  кричать:
"Ииии!" К счастью, я была достаточно опытной в таких делах  и  понимала,
что на самом деле  для  равновесия  сейчас  нужно  выпить.  Мы  постояли
немного на лестничной площадке и посмотрели  на  бурлящую  массу  внизу,
пытаясь сориентироваться.
   - Вон того, - заявил Салли,  тыкая  пальцем  в  толпу,  -  я  забирай
сегодня с собой.
   - Кого? - Я прищурилась, пытаясь определить, на кого он показывает.
   Чувства были крайне обострены, каждый жест казался невероятно важным.
   - Фишер, - самодовольно сказал Салли. - Я уже давно об этом мечтай.
   - Фишера? - переспросила я, глядя на объект притязаний Салли. На  нем
был голубовато-серый костюм и обтягивающая майка в голубую и  коричневую
полоску. Она позволяла разглядеть его красивые грудные мышцы  и  плоский
живот. Мне нравится современная мужская мода.  Чем  больше  возможностей
полюбоваться телом, тем лучше.
   - Не знала, что он гей, - сказала я.
   - А он знай, - самовлюбленно заявил Салли, - что самый важное.
   - А он знает, что пойдет с тобой? - поинтересовалась я.
   Салли заулыбался еще прелестнее:
   - Скоро узнавай.
   Как я понимаю теперь, Салли  всегда  нравились  мужчины  в  два  раза
крупнее  его.  Может,  ему  нравится  чувствовать   себя   маленьким   и
мужеподобным.
   - Иди с богом, сын, - сказала я и перекрестила его.  -  Только  верни
его целым, хорошо? Он нужен для постановки. И не оставляй следов у  него
на лице.
   Салли шлепнул меня по заднице:
   - А ты сам? Оставляй следы на лице Хьюго?
   - Стараюсь, как могу, - улыбнулась я.
   - Хьюго - очень хорошая, - серьезно  сказал  Салли.  -  Я  давно  его
узнавай. Ты делать правильный выбор.
   Салли умучивал английские слова  практически  до  смерти.  Однако  он
понимал мои чувства, и я не стала делать ему замечания.
   - Вообще, это он меня выбрал. Может, именно поэтому...
   - Cosa?
   Я хмыкнула и замялась:
   - Не знаю. Мне гораздо привычнее самой прыгать на людей,  чем  ждать,
когда кто-то прыгнет на меня.  Моя  наглость  мне  же  во  вред.  Может,
поэтому мне немножко не по себе. Не знаю.
   Господи, Сэм, подумала я, ты зря растрачиваешь себя в  скульптуре.  С
твоим даром общения нужно  писать  романы  или  заниматься  политикой...
Салли внимательно смотрел на меня. Его  маленькая  подвижная  физиономия
кривилась невероятно выразительными гримасами. Англосаксу никогда бы  не
удалось сделать такое со своим лицом.
   - Тебе он очень нравийся, да?
   Я кивнула. Последовала неловкая пауза.
   - Ладно, хватит сентиментальничать, - сказала я, пытаясь восстановить
эмоциональное равновесие. - Доктор Джонс прописала алкоголь и флирт -  в
любом порядке. Avanti!
   - У тебя чудовишшная акцента,  -  заявил  Салли  таким  тоном,  точно
выносил мне страшный приговор.
 
*** 
 
   Когда мы спустились вниз, первыми мне попались на глаза Бен и  Хэзел.
Как  всегда  невозмутимая,  Хэзел  пила  вино,  прислонившись  спиной  к
колонне; Бен стоял очень близко, чуть ли не прижимаясь к ней. Он  быстро
и серьезно о чем-то ей рассказывал, наклонясь вп