- Ладно, приятель, договорились. Только назови время и место, я  буду
там с блокнотом.
     - Вероятно, придется тебе подождать конца этого  задания,  -  заметил
Бикер. - У меня такое впечатление, что пока оно не кончится,  нам  следует
избегать  появляться  в  обществе  друг  друга  открыто,  из   соображений
конспирации.
     - Да, знаю. - Гарри тяжело вздохнул.  -  Ну,  дай  мне  знать,  когда
сочтешь это возможным.
     Последовала еще одна пауза.
     - С тобой все в порядке, Гарри? -  наконец  спросил  дворецкий,  и  в
голосе  его  появились  нотки  озабоченности.  -  Извини,  если  я   задаю
нескромный вопрос, но ты мне кажешься немного грустным.
     - Наверное, так и есть... немного, - признался бывший мотолетчик.
     - Что случилось? Можешь мне рассказать?
     - Не  знаю...  Просто...  -  Гарри  секунду  колебался,  потом  шлюзы
прорвало, и  слова  хлынули  потоком.  -  Просто  я  чувствую  себя  вроде
отрезанным... никакой информации, понимаешь? Что мне  всегда  нравилось  в
капитане, это что он всегда держал меня в курсе всех дел, даже когда  меня
прямо это и не касалось. А теперь я  только  слышу  стороной  о  некоторых
событиях, и то только после того, как все закончилось. По большей части  я
стою тут, протираю бокалы и гадаю, что там происходит в роте. Говорю тебе,
Бикер, меня это достает. Знаешь, мне кажется, я все чаще увижу что-то, или
о чем-то подумаю, и поворачиваюсь, чтобы поделиться с соседом,  да  только
никого рядом нет. Я хочу сказать, здесь тоже есть народ, и все  такое,  но
никого, с кем бы я мог поговорить. Понимаешь, о чем я?
     - Если я только не указываю  тебе  на  очевидное,  Гарри,  -  заметил
дворецкий, когда поток слов экс-мотолетчика иссяк, - то мне  кажется,  что
тебя мучает одиночество.
     Гарри несколько  секунд  раздумывал,  потом  лицо  его  расплылось  в
широкой улыбке.
     - Проклятье! Знаешь, я думаю, ты прав, Бикер! Сукин сын! Мне  это  не
приходило в голову... наверное потому, что мне никогда  раньше  не  бывало
одиноко.
     - Извини, Гарри - голос Бикера стал мягким, -  но  не  хочешь  ли  ты
сказать, что до недавнего времени всегда был одинок?
     Если бы это сказал кто-то другой,  Гарри  бы  просто  рассмеялся  над
таким  предположением,  но  он  очень  уважал  Бикера,  поэтому   серьезно
задумался над этим предположением.
     - Никогда об этом так не думал,  -  медленно  произнес  он,  -  но...
знаешь, это чудно. Когда я впервые услышал о  задании,  то  с  нетерпением
ждал, когда снова окажусь на свободе... подальше от мундиров, может  опять
законтачу с некоторыми из тех, с кем раньше  хороводился.  Но  получается,
что я просто не могу этого  сделать.  Здесь  даже  есть  один  мотолетчик,
который жаждет говорить со  мной  о  прежних  временах,  но  меня  уже  не
вдохновляет болтовня о том, каким плохим был раньше  старый  клуб.  Правду
сказать, чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется,  что  дерьмом
мы занимались - все время выставлялись друг перед другом, какие мы крутые,
чтобы никто не подумал, что мы боимся. На деле, единственное место, где  я
хорошо себя чувствовал и просто был  самим  собой  -  это  с  капитаном  и
ребятами.
     - Не могу  сказать,  что  удивлен,  Гарри,  -  ответил  дворецкий.  -
Конечно, я уже долго работаю у мистера Шутта, и наблюдал, какое влияние он
оказывает на окружающих. Позволь мне заверить тебя, что  ты  не  одинок  в
своих впечатлениях. Когда всю жизнь чувствуешь,  что  должен  притворяться
кем-то другим, и наконец  встретишь  человека,  который  не  только  может
принимать, но и ценить людей такими, какие они есть...
     - Извини, Бикер, - перебил Гарри. - Не клади трубку.
     Какая-то суета у  входа  привлекла  внимание  экс-мотолетчика.  Вошли
четверо, под явным предводительством  Стилмана.  Не  обращая  внимания  на
Гарри, они расселись за столиком и шумно потребовали выпить.
     -  Все  в  порядке,  Бикер,  -  сказал  Гарри.  -  Просто   небольшая
передислокация войск противника. Что ты там говорил?
     - Только то, что многие люди, давно уже  смирившиеся  с  одиночеством
или с ролью отщепенца в какой-то определенной группе, обнаруживают, что...
     Гарри слушал вполуха, внимание его  непроизвольно  было  приковано  к
столику тяжеловесов.
     Казалось, они в  хорошем  настроении,  пожимали  друг  другу  руки  и
похлопывали по спинам,  и  Гарри  успел  заметить,  как  Стилман  раздавал
толстые конверты, предположительно, набитые деньгами, троим остальным.
     - Погоди, Бикер, - сказал Гарри,  продолжая  смотреть  на  столик.  -
Возможно, тут что-то происходит. Возможно, ты захочешь сообщить...
     Он замолчал на середине фразы, кровь внезапно застыла у него в жилах.
     Стилман достал из кармана два  предмета  и  показывал  остальным.  Из
дальнего угла комнаты экс-мотолетчик не мог хорошо их разглядеть, но ему и
не нужно было. Он узнал бы эти  предметы  и  за  милю.  Должен  был...  он
достаточно выдал таких штук легионерам.
     Стилман держал в руках два наручных коммуникатора роты.
     - Гарри? - раздался у него в ухе голос Бикера. - Ты  здесь?  Что  там
такое?
     - Слушай внимательно, Бикер, - прорычал Гарри в трубку, едва  узнавая
собственный голос. - Возможно, у меня не будет времени повторять дважды...
понял? Скажи капитану  пересчитать  личный  состав  роты.  Быстро.  Думаю,
кто-то попал в беду. Только... слушай дальше. Бик... непременно скажи ему,
чтобы не использовал для проверки наручные коммуникаторы. Еще лучше, скажи
ему, пусть прикажет быть осторожными  в  переговорах  по  радио  -  точка!
Похоже, противник завладел парой  коммуникаторов,  так  что  есть  большая
вероятность, что они  будут  подслушивать...  какое-то  время,  во  всяком
случае. Дошло?
     - Понял, Гарри, -  быстро  ответил  дворецкий.  -  Хочешь,  чтобы  он
связался с тобой, когда сделает все это?
     - Скажи ему, чтобы не трудился. Свяжусь с ним позже, если смогу.
     - Гарри, у тебя неприятности? Голос у тебя...
     - Просто передай все капитану, - поспешно произнес  экс-мотолетчик  и
повесил трубку.
     Стилман как раз встал, и в последний раз обменявшись рукопожатием  со
своими бандитами, направлялся к выходу.
     Заставляя себя двигаться без спешки, Гарри зашел за стойку бара.
     - Можешь подменить меня ненадолго, Вилли, дружище? -  спросил  он.  -
Надо тут выскочить на минутку.
     - Наверное, - ответил второй бармен. - Похоже, народу у нас не густо,
и... эй! Что случилось?
     Гарри шарил под стойкой бара, и теперь выпрямился, небрежно  держа  в
руке отпиленный кусок бильярдного  кия.  Это  была,  в  сущности,  залитая
свинцом дубинка, держали ее для прекращения драк,  и  по  случайности  она
была любимым оружием Гарри.
     - Тебе об этом знать ни к чему, правда, - ответил он,  подмигивая.  -
Да ты ничего и не видел, правильно?
     - Если  ты  так  хочешь.  -  Вилли  пожал  плечами  и  демонстративно
отвернулся.
     Прижав оружие к боку, чтобы его было не так  видно,  Гарри  вышел  из
бара, торопясь нагнать ушедшего вперед Стилмана.


     Тиффани казалась меньше ростом,  лежа  на  больничной  койке,  и  это
зрелище растревожило душу и совесть Шутта, как он и ожидал.  Он  оттягивал
это посещение с тех пор, как выслушал оценку доктором полученных  актрисой
ран, даже растянул беседу с Доком. Трюкач пребывал в  удивительно  хорошем
настроении, поразительно хорошем, учитывая две сломанных ноги, и ему  даже
почти удалось избавить командира легионеров от неловкости по поводу  этого
происшествия  и  привести  в  хорошее  настроение.  Однако,  это   хорошее
настроение улетучилось, едва он увидел забинтованное лицо Тиффани,  словно
кто-то вытащил пробку из его мозга, а поспешно сооруженная  линия  обороны
рассыпалась в прах.
     Тиффани, казалось, спала, и помолчав несколько секунд, Шутт  собрался
уходить.
     - Привет, капитан.
     - Привет, Тиффани, - ответил он, заставляя себя  улыбнуться  и  снова
поворачиваясь.
     - Вы случайно не  знаете  кого-нибудь,  кто  снимает  фильм  "Невеста
мумии"?
     Рука актрисы прикоснулась к бинтам.
     - Я... не знаю, что и сказать, Тиффани, - заикаясь, произнес Шутт.  -
"Мне очень жаль, прошу прощения" даже  примерно  не  выражает  то,  что  я
чувствую.
     - Прощения за что? - спросила Тиффани, слегка  приподнимая  голову  с
подушки. - Вы нас предупреждали, что  может  возникнуть  опасность,  когда
проводили первый инструктаж,  и  тогда  же  предоставили  нам  возможность
отказаться. Мы сами виноваты, потому что нарушили ваши предписания. Это же
мы сами решили поиграть в войну, ушли из отеля и не взяли с  собой  никого
из настоящих легионеров.
     Командир покачал головой.
     - Я никогда не думал, что до этого дойдет, - сказал  он.  -  Если  бы
подумал, то никогда бы...
     - Послушайте, капитан, - перебила актриса. -  Это  наша  вина,  а  не
ваша. Ладно? Если уж я вас не виню, не вините себя сами. Мне не  следовало
позволять Доку уговорить себя туда тащиться.
     - Уверен, Док не подумал, что...
     - Эй! Я и не пытаюсь  свалить  вину  на  Дока,  -  поспешно  перебила
Тиффани. - Я уже давно самостоятельно  принимаю  решения  и  переживаю  их
последствия, плохие или хорошие. Я уже большая девочка, если вы этого  еще
не заметили.
     - О, заметил, еще как,  -  ответил  Шутт,  невольно  улыбаясь.  -  Не
думайте, что я совершенно бесчувственный, или слепой. Просто  командование
этим хозяйством отнимает у меня  гораздо  больше  времени  и  сил,  чем  я
ожидал, и я сейчас не могу позволить себе никаких развлечений.
     - Развлечений, а? Ну, это уже кое-что, - пробормотала актриса.
     - Простите?
     - Что? О, ничего. - Она ухитрилась подмигнуть ему, прикрыв одно веко.
- По крайней мере, я теперь знаю, чего стоит девушке затащить вас к себе в
спальню.
     Улыбка исчезла с лица Шутта, словно кто-то выключил свет.
     - Поскольку вы проснулись, Тиффани, я хотел сказать вам, чтобы вы  не
беспокоились  насчет...  насчет  повреждений  на  лице.   Я   уже   вызвал
пластического хирурга, и мы оплатим все расходы и будем продолжать платить
вам по контракту, пока последние следы происшествия не исчезнут  с  вашего
лица, сколько бы это ни продлилось.
     - Знаю. Врач говорил мне, только...  -  Актриса  повернула  голову  к
командиру.  -  Знаете,  это  странно.  Я  все  еще  была  слегка  оглушена
обезболивающими, но кажется, он говорил о том, что все расходы  оплачивает
Максина Пруит.
     Лицо Шутта слегка напряглось.
     - Знаю, - ответил он. - Мне сказали то же самое. Посмотрим. Вы просто
отдыхайте и сосредоточьтесь на  том,  чтобы  поправиться,  и  не  думайте,
откуда берутся деньги. Я сам улажу дело с миссис Пруит.
     Он направился было к двери.
     - А пока, - продолжал Шутт, стараясь придать голосу беззаботность,  -
обязательно дайте мне знать, если я могу что-то для вас сделать.
     - Ну... есть одна просьба, капитан.
     - Какая?
     -  Когда  будете  говорить  с  хирургом...  Нельзя  ли  ему   немного
поработать заодно и над моим носом? Мне он всегда казался слишком большим,
и раз уж все равно будут оперировать... - Она замолчала.
     - Считайте, что дело сделано. - Шутт улыбнулся, теперь он  был  почти
уверен, что Тиффани не просто притворяется ради его спокойствия. - Попрошу
его проконсультироваться с вами насчет конечного результата, и вы  сможете
внести любые изменения, какие захотите.
     - Спасибо, капитан, - сказала Тиффани. - Наверное, это звучит  глупо,
но...
     - Извините, капитан!
     Они оглянулись и увидели сына Дока, стоящего в дверях комнаты.
     Тиффани взмахнула рукой.
     - Привет, малыш! Добро пожаловать в театр ужасов!
     - Привет, Тиффани.
     - Здравствуй, Младший, - сказал Шутт. - Твой  отец  лежит  дальше  по
коридору. Он не спал, когда я с ним чуть раньше разговаривал.
     - Знаю, капитан, - ответил юноша. - Я его уже  видел.  Я  именно  вас
ищу.
     - Вот как? - Командир  быстро  взглянул  на  Тиффани.  -  Я  как  раз
собирался уходить, давайте выйдем в коридор.
     - Нет, можно и тут поговорить. Я бы хотел,  чтобы  Тиффани  тоже  это
услышала.
     - Ладно. Что тебя беспокоит?
     - Ну... остальные попросили меня поговорить с вами, потому что я  все
равно собирался сюда навестить папу. - Юноша внезапно смутился. -  Дело  в
том, что... ну, мы все ценим то, что вы нам сказали,  насчет  того,  чтобы
заплатить нам по контракту и отправить обратно на Драгоценность, но...
     - Что? Погоди-ка! - перебила Тиффани. - Вы  мне  ничего  об  этом  не
сказали, капитан.
     - Это к вам не относится, - резко ответил капитан. - Пока, во  всяком
случае. Так ты говорил, Младший?
     - Ну, сэр, - продолжал парень, расправляя плечи, - мы хотим, чтобы вы
пересмотрели свое решение. Мы хотим остаться до тех пор, пока все  это  не
кончится.  С  нашей  стороны,  ничего  не  изменилось   и   первоначальное
соглашение остается в силе.
     - Ничего? - Шутт  нахмурился.  -  Я  бы  так  не  определил  то,  что
случилось с твоим отцом и Тиффани.
     - Не могу говорить за Тиффани, - ответил юноша. - Но  отцу  случалось
ломать кости и раньше. Такая у него работа. А что до  остальных,  так  нас
предупреждали о возможной опасности в этом деле, и мы согласились.  Только
потому, что она стала реальной, условия контракта не  поменялись.  Мы  все
готовы продолжать работать на вас, если вы позволите.
     - Все?
     - Ну, у нас не было возможности спросить у Тиффани, - признал парень.
- Поэтому я и хотел обсудить это в ее присутствии.
     - Можешь засчитать мой голос "за", малыш, - твердо заявила актриса. -
Похоже, я здесь на некоторое время застряну, но... - Она  с  трудом  села,
обняв руками колени для устойчивости. -  Позвольте  вам  кое-что  сказать,
мистер Шутт. Возможно, вы и спец в мире бизнеса, или даже  среди  военных,
но в шоу бизнесе вам еще многому надо поучиться.
     - Наверное, - сказал  командир,  слегка  покачав  головой.  -  Может,
кто-нибудь из вас меня просветит?
     Тиффани неизящно фыркнула.
     -  По-видимому,  вы  разделяете  всеобщее  заблуждение   и   считаете
эстрадников тепличными растениями, которые надо нянчить  и  защищать.  Это
весьма далеко от истины. Общество никогда по-настоящему не признавало нашу
профессию, и  любому,  зарабатывающему  себе  на  жизнь  этой  профессией,
приходилось сталкиваться с физическим и моральным ущербом постоянно, а  не
в виде  исключения.  Возможно,  вы  считаете  театр  чем-то  утонченным  и
возвышенным, но наши корни уходят к бродячим труппам, которые были ближе к
карнавалам и цирковым шоу,  чем  к  торжественной  обстановке  театральных
премьер.
     -  Для  нас  привычное  дело  сталкиваться  лбами   с   местными,   -
хладнокровно вставил сын Дока. -  Почти  так  же,  как  цыганам,  и  через
какое-то   время   начинаешь   ждать,   что   тебя   станут   гнать,   или
эксплуатировать,  или  обвинять   во   всех   неприятностях,   случившихся
поблизости. Обычно нам приходится смириться с таким положением,  иначе  мы
рискуем быть выдворенными из города. Но на этот раз, на нашей стороне сила
власти. Черт, мы и есть эта сила.
     - Этот малыш пытается объяснить вам, капитан, - прибавила актриса,  -
что мы бываем темпераментными и можем иногда вспылить и бросить работу, но
никто не сгонит нас со сцены... кроме, может, директора или  режиссера.  В
данном случае - это вы. Далее, если вы скажете нам,  что  мы  играем,  как
дебютанты,  или  что  вам  приходится  несколько  сократить  штаты   из-за
финансовых трудностей, - это одно. Но  не  говорите,  что  нас  вывели  из
состава участников спектакля ради нашего собственного  блага.  Вы  же  нас
наняли потому, что мы - профессионалы... "настоящие стрелки", как говорят.
Эти парни даже представить себе  не  могут  ситуацию  настолько  скверную,
чтобы закрыть театр, если вы дадите добро на продолжение работы.
     - Спектакль должен продолжаться, а? - хитро улыбнулся Шутт.
     - Вот именно, - ответил парень.
     - Ладно, - вздохнул  командир,  решившись.  -  Передайте,  что  любой
желающий актер может остаться. Да, и еще, сынок...
     - Да, сэр?
     -  В  Космическом  Легионе  существует  традиция,  которая  позволяет
новобранцу при вступлении выбрать себе имя,  а  мне  вдруг  стало  неловко
называть тебя "Младший". Есть у тебя  на  примете  еще  какое-нибудь  имя,
которое ты хотел бы носить?
     Юноша вдруг расплылся в улыбке.
     - Ну, сэр, думаю, что воспользуюсь подсказкой этой  прекрасной  леди.
Почему бы вам не звать меня просто "Стрелок"?
     - Заметано, - ответил Шутт. - Это тоже сообщи остальным, и непременно
всем передай мою личную благодарность.
     - Спасибо, сэр!
     Молодой человек вытянулся и четко отдал честь.
     - Вам спасибо, Стрелок, - поправил его командир с улыбкой, салютуя  в
ответ.
     - Это было прекрасно, капитан, - сказала актриса, когда юноша ушел. -
Не будет ли слишком навязчивым спросить, могу ли я  поцеловать  вас  перед
уходом?
     - Тиффани, - с притворной торжественностью заявил Шутт, -  это  будет
очень приятно.
     На столике у кровати зазвонил телефон.
     - Проклятье! - воскликнула актриса, но опомнилась и снова улыбнулась.
- Не уходите, капитан. Я все же не хочу терять этот поцелуй.
     - Буду здесь, - пообещал командир.
     - Алло?.. Кто?.. О... Нет, я в  порядке,  спасибо.  Очень  любезно  с
вашей стороны.
     Поймав взгляд Шутта, она прикрыла микрофон ладонью  и  одними  губами
произнесла имя.
     Максина Пруит.
     Лицо командира посуровело, и он протянул руку за трубкой.
     - Миссис Пруит? - заговорил он. - Это капитан Шутник.
     - Добрый вечер, капитан, - раздался голос Максины после едва уловимой
паузы. - Я собиралась после больницы позвонить вам, но  мне  следовало  бы
знать, что вы находитесь там.
     - Да... Ну, я только хотел вам сказать,  что  хотя  мы  и  ценим  ваш
широкий жест, но расходы на  лечение  оплачивает  Космический  Легион.  Мы
заботимся о своих людях.
     - Я это знаю, капитан... и боюсь, теперь даже лучше, чем раньше.
     - Простите?
     - Я собиралась  принести  личные  извинения  за  случившееся  сегодня
вечером, а также свои уверения в  том,  что  это  произошло  не  по  моему
приказу.  Однако,   по-видимому,   мои   извинения   были   бы   несколько
преждевременными... учитывая все произошедшее.
     - Извините, миссис Пруит, но я не знаю, о чем вы говорите.
     - О, давайте не будем, капитан. Уверена, что никто из нас не верит  в
совпадения. Вы и правда ожидаете, чтобы я приняла  за  чистое  совпадение,
то, что мистер Стилман был жестоко избит сразу же после нападения на ваших
легионеров?
     - Можете верить, во что хотите, - резко ответил Шутт, - но что бы  ни
произошло, мне об этом не известно.
     - Понятно. - Голос Максины звучал задумчиво. - Хорошо, капитан, я вам
поверю... хотя бы по той причине, что не могу себе представить, зачем  вам
изображать неведение, если вы действительно в этом замешаны,  когда  имела
место  явная  провокация  с  нашей  стороны.  Признаюсь,  мне   показалось
странным, что вы привлекаете помощников со  стороны,  не  используя  ваших
собственных солдат. Однако, к вашему сведению, человек, который виновен  в
нападении на ваших людей сегодня вечером, мистер Стилман, -  полагаю,  вам
знакомо это имя, если не сам человек, - в  настоящий  момент  находится  в
больнице  с  разбитой  коленной  чашечкой  и   множественными   переломами
челюстных костей. Как я уже сказала, слишком большое совпадение,  чтобы  в
него можно было поверить, поэтому  предлагаю  вам  навести  справки  среди
ваших легионеров, кто отдал приказ о нападении.
     - Извините, вы сказали, что он находится здесь? В этой клинике?
     - Нет, капитан. Он  в  другом  учреждении.  У  нас  на  Лорелее  есть
несколько клиник, хотя это не  очень-то  афишируется.  Мне  казалось,  что
создастся излишне неловкое положение, если о