сведения. Короче говоря, он мне сообщил несколько имен  и  паролей,  которые
могут быть известны только большим шишкам.
   - Надеюсь, эти сведения он добыл малой кровью, - покачал головой Шутт.  -
Ведь такая информация очень опасна.  Особенно  -  если  ты  не  можешь  быть
полностью уверен в ее подлинности.
   Суси важно кивнул:
   - Поверьте мне, капитан, я это очень хорошо осознавал. Но  я  так  решил:
найди меня кто-нибудь из якудзы (а меня бы непременно нашли,  если  бы  срок
нашего пребывания здесь был бы дольше пары месяцев), мне так и  так  грозила
кара за самозванство. Так что, если бы я употребил неверный  пароль  -  хуже
мне уже не стало бы. Так что я решил рискнуть.
   - В один прекрасный день эта твоя любовь рисковать доведет тебя до  беды.
Ну, хорошо, ты обзавелся этими паролями, а что потом?
   - Ну, вы, наверное, слыхали - этот малый спровоцировал  драку  в  казино.
Вычислил ту зону, в которой я работал, и они с его спутницей  принялись  там
откровенна жульничать. А когда Усач попытался призвать  их  к  порядку,  они
стали сопротивляться, но главной их целью был, само собой, я. Когда я понял,
что все это значит, я сказал этому типу пароль - вернее, показал один тайный
знак. - Суси изобразил какой-то ловкий жест. - Поначалу этот малый - кстати,
его имя Накадате, только вряд ли  это  вам  о  чем-то  скажет,  -  так  вот,
поначалу, он ко мне отнесся без  особого  доверия,  но  я  заговорил  с  ним
по-японски, и это, в сочетании с показанным мной  знаком,  все-таки  убедило
его в том, что нам надо бы уединиться и поговорить по душам, а  не  выяснять
отношения на глазах у кучи народа посреди казино. И мы ушли.
   - Наконец ты мне поведал о первом более или менее умном поступке с  твоей
стороны, - буркнул Шутт. -  Хотя  бы  женщина  заложницей  осталась  -  хоть
какая-то гарантия твой безопасности. Отправляться неизвестно куда в обществе
заклятого врага - это же самоубийство.
   Шутт был рад видеть Суси живым и  невредимым.  Но  теперь  настало  время
точно понять, что же на самом деле произошло - конечно, если Суси ничего  от
него не утаивал.
   Суси потупился.
   - Капитан, не хотелось бы вас огорчать, но понимаете.., если бы он  решил
меня прикончить, от этой заложницы никакого толку не  было  бы.  Как  только
Накадате сдал ее охранникам, она сразу стала предоставлена самой себе, и она
это отлично понимала. Кроме того, вряд ли она знала что-то такое, что  могло
бы вам помочь, случись что со мной.
   - Это похоже на правду, - кивнул Шутт. - Наши  разведчики  доложили  мне,
что при ней не было обнаружено ровным счетом никаких улик, и кто она  такая,
пока определить невозможно. Впечатление  такое,  что  она  приобретена  этим
типом в хозяйственном магазине прямо в здании космопорта. И к  тому  же  она
упорно молчит. Так что у нас  на  нее  -  только  жульничество  при  игре  в
"блэк-джек",  но  и  этого  хватит,  если  понадобится.  Но  зачем  нам   ее
отпускать?
   - Она действительно ничего не знает, а если она  решит  обрести  свободу,
кое-кто из наших может пострадать. Я видел, как она дерется. Не стоит  из-за
нее так рисковать, сэр.
   Шутт потер подбородок.
   - Гм-м-м... Может быть, в этом и есть смысл, но я должен подумать. А пока
давай вернемся к якудзе. О чем вы с этим Накадате разговаривали тет-а-тет?
   - Понимаете, сэр, мне надо было убедить его в том, что я - законный  член
некоего семейства, о котором он понятия не имеет. Ведь якудза -  она  именно
так и организована, никакой централизованной власти в ней нет. Однако  этого
ему было мало. Он желал знать, чем я  занимаюсь  в  Космическом  Легионе,  с
какой стати пошел на службу вместо того, чтобы помогать семейству в семейном
бизнесе. Ну, и тогда мне пришлось убедить его в том, что  я  занимаюсь  тем,
что вас, извините, обкрадываю.
   - Обкрадываешь меня? - вскричал Шутт и ухватил Суси за грудки. - Так  это
ты безобразничал с моим счетом?
   Суси умоляюще прижал палец к губам.
   - Тише, тише, капитан! А что мне оставалось делать? Вдруг Накадате, кроме
этой мадам еще кого-нибудь с собой приволок? Я должен был показать ему,  что
краду у вас деньги, только показать - это же не значит, что я на самом  деле
это делаю! А деньги ваши защищены покруче, чем любимая  дочка  императора  -
вам ли этого не знать!
   - Пока я знаю одно: мой счет на карточке "Дилитиум Экспресс" сегодня  был
заморожен, - проворчал Шутт. - И если это было твоих рук дело...
   - Конечно, моих, - не  стал  отпираться  Суси.  -  Говорил  он  тихо,  но
торопливо - словно боялся, что капитан прервет его. - Послушайте, капитан, я
вас не предавал, разве я бы стал вам все это выкладывать, будь я предателем?
Я бы тогда слямзил с вашего счета побольше бабок, да и смылся бы  на  первом
попавшемся лайнере - только бы меня и видели. Вы лучше  подумайте,  как  это
здорово. Ведь я если я сумел на ваш счет забраться, значит, я и  со  счетами
наших врагов похакерствовать могу о-го-го как! А если вражья  команда  сидит
без жалованья, если  его  счета  не  оплачиваются,  то  у  нас  тогда  какое
получается преимущество, а?
   - Но почему же ты не рассказал мне об этом заранее?
   - Да потому, что если бы вы знали, что я способен  подобраться  к  вашему
счету, вы бы его закрыли еще надежнее. Будь это мой счет, я бы так и сделал.
А если бы вы так сделали, я бы ни за что не сумел убедить Накадате. Не  было
у меня другого выхода. А теперь, кстати говоря, со счетом вашим все в полном
порядке. Проверьте. Если там хоть милликредитки недостает,  можете  вырезать
ее из моей шкуры.
   - Знаешь, может быть, мне стоит это сделать, даже не  проверяя,  как  там
дела на счете, - сказал Шутт, подозрительно  глядя  на  Суси.  -  Интересно,
почему ты не придумал какого-нибудь другого  способа,  чтобы  отделаться  от
этого якудзы?
   - Потому что увидел открывшуюся передо мной возможность,  от  которой  не
смог отказаться, капитан, - ответил молодой легионер.  -  Я  ведь  некоторое
время думал над тем, как мне поступить, если меня  все-таки  отыщет  якудза.
Тут ведь речь не о каких-нибудь уличных  хулиганах.  У  этих  людей  длинные
руки, и  еще  -  они  очень  дальновидны.  Накадате  сразу  понял,  что  моя
способность взламывать ваш счет чревата  опасностью  и  для  его  семейства.
Сначала он был готов прикончить  меня  на  месте.  Пришлось  заморочить  ему
голову еще сильнее и внушить, что такими, как я, не бросаются. Вот я  ему  и
наврал, что работаю на некое  суперсемейство  -  такое,  которое  выше  всех
остальных.
   Шутта это объяснение не слишком убедило.
   -  Но  ведь  ты,  как  будто,   говорил,   что   у   якудзы   отсутствует
централизованная организация, что она состоит из отдельных семейств, которые
действуют сами по себе.
   - Так и есть, капитан, - подтвердил Суси. - По крайней мере, до  сих  пор
все было именно так. Но сегодня я изобрел новую систему.
   - И ты думаешь, он тебе поверит? А что,  если  он  переговорит  со  своим
семейством и тогда обнаружится, что ты его дурачишь?
   - Об этом я как раз и собираюсь позаботиться, - ответил Суси. - Мне нужно
воспользоваться аппаратурой центра  связи,  чтобы  отправить  послание  моим
родственникам.  Тогда  они  распустят  слух  о  том,  что  существует  такое
суперсемейство, что оно неустанно трудится над тем, чтобы сделать якудзу еще
более могущественной и процветающей. А как я уже вам сказал, эти люди  очень
дальновидны. И если они увидят в этом для себя долгосрочные перспективы, они
согласятся на этот вариант.
   Шутт некоторое время изучающе смотрел на Суси.
   - Быть может, так оно и  будет.  Но  когда  станет  ясно,  что  это  твое
суперсемейство - такая же фикция, как, к примеру, веганский банковский билет
в тысячу долларов, что тогда? Они снова начнут гоняться за тобой, и тогда уж
тебе не отвертеться.
   Суси улыбнулся от уха до уха.
   - Так ведь это будет вовсе не фикция, капитан.  Понимаете,  в  этом-то  и
есть самое замечательное! Мы на самом деле возьмем  власть  над  якудзой!  А
теперь давайте пойдем в центр связи и начнем игру!
   Он торопливо зашагал  по  коридору.  Шутт,  временно  утратив  дар  речи,
поспешил за ним следом.

***

   "Самое подходящее местечко для муштры", - с тоской думала Бренди,  обводя
взглядом. Большой бальный зал гостиницы "Верный шанс". Перед ней  в  шеренге
застыли новоиспеченные легионеры. Их было больше дюжины, и  трое  из  них  -
гамбольты. На эту первую в  их  легионерской  службе  тренировку  их  созвал
сигнал автоматической  учебной  тревоги,  пущенный  с  главного  компьютера.
Всевозможные тренажеры были взяты напрокат из  гостиничного  фитнесс-центра,
который особой популярностью у любителей азартных  игр  не  пользовался.  На
сегодняшнем  занятии  Бренди  планировала  не  только  подвергнуть  новичков
физической нагрузке, но и ознакомить их с азами воинской дисциплины.
   Бренди смотрела  на  новеньких  с  нескрываемым  любопытством.  Для  роты
необстрелянные, необученные новобранцы, были  в  диковинку.  Из  этого,  так
сказать, сырья, предстояло создать, слепить бойцов роты "Омега".  Между  тем
капитан Шутт, приняв командование этой пресловутой роты, сумел доказать, что
даже самого гадкого изо всех гадких утят можно в итоге  превратить  в  нечто
совершенно особенное и неповторимое.
   Могло ли быть так, что присылка этих новобранцев была признаком  перемены
отношения  к  роте  в  Легионе?  Неужели  успехи,  достигнутые   ротой   под
предводительством нового командира, так воздействовали на генштаб,  что  там
решили впредь  комплектовать  роту  более  качественным  "сырьем"?  Или  эти
новенькие  неизвестно  каким  образом  уже  ухитрились  заработать   диагноз
потенциальных неудачников и недотеп еще до  того,  как  надели  легионерскую
форму? Что ж, это не имело  особого  значения.  Кем  бы  они  ни  были,  эти
желторотые юнцы, до прибытия  в  роту  Бренди  предстояло  превратить  их  в
истинных легионеров.
   "Пора приступать, - подумала она. - Если меня ждут плохие новости,  лучше
получить их поскорее".
   - Так, салаги, слушайте меня внимательно, - сказала она, шагнув вперед  и
обратив свой  голос  в  подобие  лая.  -  Многое  из  того,  что  тут  будет
происходить, вам не понравится, но мне это совершенно все равно. Моя  работа
состоит в том, чтобы сделать из вас легионеров, и я это сделаю даже если мне
придется половину из вас поубивать. Это понятно?
   Новобранцы отозвались нестройным  хором.  Было  ясно,  что  они  ответили
положительно, но без особого энтузиазма.
   - Как вы сказали?! - рявкнула  Бренди  во  всю  глотку.  Это  была  такая
испытанная шутка сержантов-инструкторов. Обычно непременно находился хотя бы
один выскочка, чей ответ можно было бы  использовать  в  качестве  стартовой
площадки для  дальнейшей  выволочки.  Годился  даже  самый  невинный  ответ.
Главное было в том, чтобы показать новичкам, что они попали в  принципиально
новую обстановку, где  значение  имели  только  ранг,  дисциплина  и  пункты
устава. Даже если новобранцам казалось, что правила глупы (а чаще всего  это
так и было, если учесть, что правила эти были писаны в генштабе  Легиона,  а
коэффициент интеллекта высшего командования в последние десятилетия оставлял
желать лучшего), им все равно  предстояло  их  выполнять.  Со  временем  они
научатся находить в уставе лазейки, и тогда  перестанут  предаваться  черной
тоске.  В  чрезвычайных  обстоятельствах  всегда   предпочтительнее   умный,
смекалистый легионер, способный так  нарушить  устав,  что  никто  этого  не
заметит. Но для того, чтобы в итоге заполучить под свое командование  такого
легионера, для начала нужно было железной рукой вбить пункты  устава  в  его
мозги.
   -  А  мы,  сержант,  все  по-разному  ответили,  -   проговорил   молодой
круглолицый парень  из  первой  шеренги  -  невысокий,  немного  полноватый.
Выражение лица у него было  открытое  и  добродушное,  а  на  губах  застыла
улыбка, которая  вполне  бы  подошла  роботу-учителю,  предназначенному  для
преподавания в классе для умственно отсталых детей.
   Не сказать, чтобы такой отзыв был идеален  для  придирки  и  произнесения
дежурной гневной тирады, но, как говорится, на безрыбье...
   - Так. Ты, как тебя звать? - бросила Бренди.
   - Махатма, сержант, - не переставая улыбаться, ответил парень.
   Бренди огорчилась тому, что он не совершил обычной для новичка  ошибки  и
не забыл упомянуть ее звания. Он не совершил и еще более страшной  ошибки  -
не назвал ее "сэр", а случалось  и  такое.  Ничего  не  поделаешь,  пришлось
довольствоваться тем, что было в распоряжении. Между прочим, таков был  один
из главных жизненных принципов Шутта.
   - А что ты тут такого веселого нашел,  Махатма,  хотела  бы  я  знать?  -
нахмурилась Бренди и шагнула почти вплотную к новенькому.
   - "Веселое" - это не совсем верное определение,  сержант,  -  мечтательно
отвечал Махатма. - Все здесь так.., преходяще.
   - Пре-хо-дя-ще?
   Такое слово из уст новобранца Бренди услышала впервые,  и  надо  сказать,
оно застало ее врасплох.
   - Да,  сержант,  -  смиренно  отвечал  Махатма.  -  Мы  смотрим  на  вещи
близоруко, не правда ли? То, что мы видим сегодня, завтра исчезнет, а вместе
с ним исчезнем и мы. Так к  Чему  волноваться,  о  чем  горевать?  Ведь  все
пройдет.
   - Ты так думаешь? - прищурилась Бренди и приблизилась к  Махатме  еще  на
несколько дюймов. Как правило, под ее неотрывным взглядом в таких  ситуациях
начинали нервничать даже самые  крепкие  орешки,  но  Махатма  и  глазом  не
моргнул. - Форму легионерскую нацепил, а замашки штатские, да ты штатский  и
есть. А как насчет того, чтобы лечь на пол и немного поотжиматься?  Ну,  раз
сто для начала, скажем? Это  тебя  научит  дальнозоркости.  А  мы  посмотри,
будешь ты так же лыбиться, когда закончишь отжиматься. Начи-най!
   - Есть, сержант, - послушно отозвался Махатма и  улыбаясь,  опустился  на
четвереньки. - Вы желаете, чтобы я отжался ровно сто раз,  или  вас  устроит
некое приблизительное число?
   - Я сказала "сто", значит, "сто", - процедила сквозь  зубы  Бренди.  -  И
спину прямо держи, салага. Будешь задницу свою  штатскую  выпячивать,  пинка
получишь. Меня хорошо слышно?!
   -  Да,  сержант,  -  повернул  голову  вбок  Махатма.  Благодарю  вас  за
предоставленную мне возможность укрепить мой организм.
   - Начи-най!! - еле  сдерживаясь,  скомандовала  Бренди,  начиная  ощущать
почти то  самое  раздражение,  которое  пока  только  пыталась  разыгрывать.
Махатма начал отжиматься. Делал он это медленно  и  методично,  не  поднимая
головы и не сгибаясь в поясе. В строю кто-то рассмеялся. Бренди устремила на
остальных новобранцев гневный взор. - Кому-то смешно? Всем - сто  отжиманий!
Начи-най!
   Новобранцы улеглись на пол  и  принялись  отжиматься!  Мало  кто  их  них
отнесся к этому приказу столь же безропотно и безмятежно, как Махатма. Вот и
хорошо - таких будет легче обругать, чем этого невозмутимого нахала. Наконец
все пошло так, как и должно было пойти.
   - Спины не гнуть! - рявкнула Бренди, не обращаясь,  впрочем,  ни  к  кому
конкретно, и тут же  стала  искать  глазами  того,  к  кому  можно  было  бы
привязаться с этим замечанием.
   - Простите, сержант, а нам теперь что делать?
   Бренди узнала этот голос, несмотря  на  то  что  звучал  он  из  динамика
транслятора. Обернувшись, она увидела троицу гамбольтов. Бренди нахмурилась.
   - Отжимания, - буркнула она. - Сто отжиманий. Мой приказ и вас касается.
   - Да, сержант, - кивнул  Руб.  -  Но  только  мы  уже  выполнили  по  сто
отжиманий. А что нам делать теперь, пока люди выполняют это упражнение?
   - Вы.., уже отжались по сто раз? Это невозможно, - проговорила  Бренди  и
посмотрела на часы. Прошло менее двух минут с того момента, как  она  велела
новичкам приступить к отжиманиям. Бренди сурово нахмурилась. - Наверное,  вы
не правильно отжимались. Ну-ка, покажите мне, как вы это делали.
   - Есть, сержант! - в  унисон  отозвались  гамбольты  и  начали  синхронно
отжиматься со скоростью до двух  отжиманий  в  секунду.  Спины  они  держали
прямо, упражнение выполняли  четко,  не  халтурили.  Бренди  следила  за  их
движениями, словно зачарованная, а они  без  труда  выполнили  вторую  сотню
отжиманий, и при этом даже не запыхались.  Люди  в  это  время  успели  едва
перевалить за первые полсотни, и вид имели  довольно  удручающий.  По  опыту
Бренди знала, что многим из них назначенное число  упражнений  выполнить  не
удастся.
   Приглядевшись более внимательно, Бренди заметила Махатму.  Тот  продолжал
отжиматься медленно и методично, и так сосредоточенно,  словно  для  него  в
жизни больше ничего  не  существовало,  кроме  этих  отжиманий.  Он,  как  и
гамбольты, дышал ровно и легко. И тут Бренди решила,  что  более  нетипичной
группы новобранцев ей еще в жизни не доставалось. "Ну  ладно,  -  попыталась
утешить себя Бренди, - хотя бы с гамбольтами, похоже, проблем не  ожидается,
и то хлеб. А другие, может быть, станут на них  равняться".  Только  гораздо
позже она поняла, что  пример  гамбольтов  может  произвести  не  совсем  то
впечатление, на какое она возлагала надежды.

***

   - Живых цыплят? - Искрима брезгливо сморщил нос. - Это влетит в копеечку,
но я, конечно, могу их раздобыть. Но только зачем они нам сдались? В роте не
найдется ни одного человека, включая и меня самого, который был бы  способен
отличить на вкус котлеты из клонокурятины от той курятины,  с  которой  надо
предварительно ощипать  перья.  Я  даже  мог  бы  закупить  клонокурятину  с
косточками, если на то пошло. Так зачем же  нам  выбрасывать  столько  денег
ради какой-то старомодной жратвы?
   -  Мы  не  ради  какого-то  человека  стараемся,  -  вздохнула  лейтенант
Рембрандт, вид у которой был не менее удрученный,  чем  у  Искримы,  -  И  о
какой-то замене тут и думать нечего. Речь идет  об  этом  лейтенанте  Квеле,
зенобианце. Он привык к живой пище.
   Одна из помощниц Искримы оторвала взгляд от открытой духовки,  в  которую
уже был готова отправить противень с круассанами.
   - Живая.., пища? - в ужасе переспросила она. - Уоооов...
   - И я того же мнения, - кивнула Рембрандт. - Но капитан готов из кожи вон
вылезти ради этого Квела. О" к нам прислан в качестве  военного  наблюдателя
со своей планеты, и, похоже, подписание мирного договора напрямую зависит от
того, понравится ему или нет, как мы его тут ублажаем.
   Искрима наклонился к столу. Руки его по локоть были перепачканы в муке.
   - И что же,  этот  ящер  будет  прямо  у  нас  в  столовой  живых  птичек
заглатывать? - с округлившимися от ужаса глазами спросил он.
   - Надеюсь, что нет, - покачала головой Рембрандт. - После  его  вчерашней
выходки с беготней по  всей  гостинице,  к  нему  мало  кто  пылает  большой
любовью, так что, скорее всего, питаться он будет у себя в номере.
   - А я слыхал, что этот зенобианец - шпион, - сказала младшая повариха.  -
И что из штаба его потому к нам и заслали. Они рассчитывают на то, что шпион
будет пойман, и тогда наш капитан схлопочет нагоняй.
   - Это за что же капитану нагоняй, если мы шпиона  изловим?  -  недоуменно
воскликнул Искрима и обернулся к поварихе, заметил открытую дверцу духовки и
проворчал:
   - Ты бы лучше поторопилась с этими противнями. Нужно, чтобы  вся  выпечка
была готова одновременно. Твое дело -  еду  готовить,  а  не  контрразведкой
заниматься.
   - Слушаюсь, сержант,  -  вздохнула  повариха  и  вернулась  к  прерванной
работе.
   - В  одном  она  права,  Искрима,  -  заметила  Рембрандт.  -  Зенобианец
напросился сюда, в  нашу  роту,  потому,  что  мы  для  него  стали  первыми
представителями; другой цивилизации, когда его занесло на  планету  Хаскина.
Вот Квел и решил, что у капитана он получит более  дружеский  прием,  чем  у
кого бы то ни было еще. Может быть, он рассчитывает на то,  что  и  шпионить
ему за нами по старой дружбе будет проще. Он сам сказал,  что  одна  из  его
з