- Это показалось Таду слишком серьезным вопросом, с
учетом записи их беседы.
     - Да. Я все понимаю. - "Мы оба. Я... и Старый Лис Джордж".
     - Я сейчас уезжаю, но патрульная полицейская  машина  будет  дежурить
круглосуточно у вашего дома, пока вся эта чертовщина  не  закончится.  Эти
парни настороже, Тад. И если копы в Нью-Йорке были  немного  беззаботными,
эти медведи - ни коем случае. Никто теперь  не  хочет  недооценивать  этот
призрак. Никто не собирается забывать о вас или покинуть вас и вашу  семью
хотя бы на минуту. Одни люди будут охранять вас,  а  другие  тем  временем
будут вести для вас поиски. Вы понимаете, надеюсь?
     - Да, я понимаю. - И Таду  подумалось:  "Сегодня,  завтра.  Следующая
неделя. Может быть, следующий месяц. Но следующий  год?  Вряд  ли.  Я  это
знаю. И он тоже это знает. Сейчас  они  пока  не  полностью  верят  словам
Джорджа о том, что он пришел в себя и утихомирился. А позднее  они  буду
т... пока недели идут за неделями и ничего не происходит, они будут просто
вынуждены поверить в истинность его слов.  Это  будет  выгодно  не  только
политически, но и экономически. Потому что Джордж и я знаем, как вращается
этот мир вокруг солнца по своей  раз  и  навсегда  заведенной  траектории,
точно так же, как мы оба знаем, что как только все займутся  поджариванием
других выловленных рыб, Джордж покажется здесь и поджарит меня. НАС".


                                    4

     Еще  через  пятнадцать  минут  Алан  все  никак  не  мог  уехать   из
полицейского управления в Ороно. Он по-прежнему  был  на  телефоне.  Линия
была  забита  помехами.  Молодая  телефонистка  говорила  с   ним   слегка
извиняющимся тоном: "Вы не подождете еще  немного,  шеф  Пэнборн?  Сегодня
один из худших дней в работе нашего компьютера".
     Алан подумал, стоит ли объяснять ей, что он не  "шеф",  а  шериф,  но
решил не беспокоиться по этому поводу. Эту ошибку делал  почти  каждый.  -
Да, конечно, - ответил он.
     Занято.
     Он сидел в узеньком маленьком кабинете на самых задворках управления;
если бы его передвинули еще чуть назад,  то  Пэнборн  оказался  бы  уже  в
густых  кустах.  Комната  была  завалена   пыльными   архивными   папками.
Единственный стол  был  беженцем  из  школы,  с  покатой  поверхностью,  с
поврежденной крышкой и  чернильницей.  Алан  установил  ее  на  коленях  и
бесцельно перекатывал вперед и назад.  Одновременно  он  крутил  и  листок
бумаги по столу. На бумажке рукою Алана было выведено:  "Хью  Притчард"  и
"Госпиталь графства Бергенфилд. Бергенфилд, штат Нью-Джерси".
     Он думал о своей беседе с Тадом, полчаса  тому  назад.  Все,  что  он
сказал Таду, сводилось к успокоению Бомонта  надежностью  его  полицейской
охраны, к рассказу, как бравые патрульные ребята будут  геройски  защищать
Тада и его жену от безумного маньяка, возомнившего себя Джорджем  Старком,
если, конечно, это  безумец  появится.  Алан  очень  сомневался,  что  Тад
поверил всему этому. Это сомнение связывалось и с тем фактом, что человек,
пишущий романы для заработка, должен иметь наметанный глаз  и  уши,  чтобы
сразу опознать сказки.
     Да, они будут пытаться защитить Тада и Лиз,  обеспечить  надежное  их
прикрытие. Но Алан хранил в памяти происшедшее в Бэнгоре в 1985 году.
     Женщина просила дать полицейскую охрану и получила ее после того, как
ее муж, с которым  она  давно  не  ладила,  жестоко  избил  се  и  угрожал
вернуться и  убить  ее,  если  она  попытается  выполнить  свое  намерение
развестись  с  ним.  Две  недели  этот  человек  ничего  не  предпринимал.
Полицейское управление Бэнгора  уже  готовилось  снять  наблюдение,  когда
вдруг появился этот самый муж,  катя  тележку  из  прачечной  и  одетый  в
униформу служащего  этой  прачечной.  Он  подошел  к  двери,  неся  связку
выстиранного белья. Полиция, возможно, и узнала бы  этого  человека,  даже
одетого в униформу, если бы он появился чуть раньше, когда еще были  свежи
в памяти все указания и инструкции по наблюдению, но и это было бы  весьма
спорным  утверждением;  тем  более,  они  не  опознали   его,   когда   он
действительно появился. Он постучал в дверь, и когда женщина  открыла  ее,
муж вынул револьвер из кармана брюк и застрелил ее в упор.  Еще  до  того,
как приставленные к несчастной жертве копы  сообщили,  что  происходит,  и
только выбрались из своей  машины,  мужчина  уже  появился  на  крыльце  с
поднятыми руками. Он швырнул еще дымящийся револьвер в  кусты  роз.  -  Не
стреляйте в меня, - спокойно сказал  убийца.  -  Я  уже  все  закончил.  -
Тележка и  униформа,  как  выяснилось,  были  одолжены  у  одного  старого
забулдыги, который даже не подозревал о ссорах между  преступником  и  его
женой.
     Мораль была проста: если кому-то очень хочется до вас добраться, и  у
этого кого-то будет немного удачи,  то  он  несомненно  увидится  с  вами.
Вспомним Освальда, вспомним Чапмена, вспомним, что проделал сам  Старк  со
всеми этими людьми в Нью-Йорке.
     Звонок.
     - Вы еще здесь, шеф? - радостно спросил женский  голос  из  госпиталя
графства Бергенфилд.
     - Да, - ответил Алан. - Все еще здесь.
     - У меня есть требующаяся вам информация, - сказала она. - Доктор Хью
Притчард ушел на пенсию в 1938 году. У меня имеется его адрес и телефон  в
городе Форт Ларами, штат Вайоминг.
     - Могу ли я записать их?
     Она сообщила все, что требовалось. Алан поблагодарил, снял  трубку  и
набрал номер. На том конце его  звонок  оборвался  на  половине,  а  затем
автоответчик начал мерно произносить свое важное  сообщение  в  ухо  Алана
Пэнборна.
     - Хэллоу, это Хью Притчард, - вещал замогильный  голос.  "Ну  вот,  -
подумал шериф, - парень хотя бы не загнулся - это уже удача". - Хельга и я
сейчас ушли из дома. Я, вероятно, играю в гольф, а где Хельга, знает  лишь
Господь. - Затем последовал довольный смешок старикана. - Если  вы  хотите
что-то сообщить, можете это сделать после сигнала  зуммера.  Он  последует
через тридцать секунд.
     Бии-пп!
     - Доктор Притчард, это шериф Алан Пэнборн, - сказал Алан. - Я служу в
Мэне. Мне нужно поговорить с вами о  человеке  по  имени  Тад  Бомонт.  Вы
удаляли опухоль из его мозга в 1960 году, когда ему было одиннадцать  лет.
Пожалуйста,  позвоните  мне  в  полицейское  управление  в  Ороно,   номер
207-255-2121. Благодарю вас.
     Он  закончил  свою  сладкую  речь.  Разговоры  с  автоматами   всегда
заставляли его чувствовать себя не в своей тарелке.
     Почему ты так беспокоишься из-за всего этого?
     Ответ, который он уже давал Таду,  был  предельно  прост:  процедура.
Алан сам не мог быть удовлетворен столь уместным словом, потому что  знал,
что это не была процедура. Она могла бы считаться таковой - мысленно, хотя
бы - если бы этот Притчард оперировал человека, называющего  себя  Старком
(но ведь и он больше себя таковым не считает и не называется этим именем),
но ведь это не так. Притчард оперировал Бомонта, н, в любом случае, прошло
уже двадцать восемь лет.
     Так почему?
     Потому что все было неправильно, вот почему. И отпечатки  пальцев,  и
тип крови по анализу кончика сигареты,  и  то  сочетание  разума  и  жажды
убийства, которое продемонстрировал преступник, и настойчивость Тада и Лиз
в том, что литературный двойник Тада вдруг ожил и стал реальным человеком.
Это было наиболее неправдоподобно. Это  предположение  двух  лунатиков.  И
сейчас у него было нечто, что тоже было  неправдоподобным.  Полиция  штата
приняла без возражений и сомнений заявление этого типа по телефону, что он
теперь осознал и понял, кем он является на самом деле. Для Алана  все  это
гроша ломаного не стоило. От этого попахивало мошенничеством и хитростью.
     Алан подумал, что, может быть, этот человек все же появится.
     Но ни один из этих ответов не служит ответом на мой вопрос, - шептало
сознание Алана. - Почему ты так беспокоишься из-за всего этого. Почему  ты
звонишь в Форт Ларами, штат Вайоминг  и  ищешь  этого  старикана,  который
скорее всего не помнит Тада Бомонта из-за того,  что  давно  уже  страдает
провалами памяти?"
     - Потому что у меня нет ничего лучшего,  -  прямо  и  честно  ответил
самому себе шериф. - Потому что я могу звонить отсюда  без  этого  чертова
городского выборного старосты, который следит, чтобы я не превысил расходы
на междугородные телефонные разговоры. И потому, что они верят в это - Тад
и Лиз. Это безумие, все правильно, но они кажутся достаточно разумными  во
всех прочих делах... и, черт возьми, все  же  они  ВЕРЯТ  в  это.  Это  не
значит, что и я верю.
     И он не верил.
     Так ли?
     День проходил  медленно.  Доктор  Притчард  так  и  не  позвонил.  Но
голосовые отпечатки все  же  пришли,  вскоре  после  восьми,  и  они  были
удивительными.

     Они выглядели совсем не так, как ожидал Тад.
     Он думал увидеть нечто типа распечатки электрокардиограммы с пиками и
провалами, которые Алан будет пытаться расшифровать и объяснить. Он и  Лиз
будут поддакивать  с  умным  видом,  как  это  делают  те  люди,  которые,
столкнувшись со слишком сложными и путаными объяснениями какой-либо  вещи,
незнакомой им, знают, что лучше всего в этом случае не задавать каких-либо
вопросов, поскольку если их действительно задать, то  получишь  еще  менее
понятный ответ.
     Вместо ожидаемого, шериф показал им два листа  чистой  белой  бумаги.
Единственная линия шла посередине  каждого  из  них.  У  этих  линий  были
какие-то участки типа пиков, всегда по два или по три вместе,  но  большей
частью эти линии напоминали мирные синусоидальные волны. И вам  достаточно
было одного взгляда на них, чтобы убедиться если не в полной идентичности,
то в очень близком сходстве обеих прочерченных самописцем линий.
     - Это то же самое? - спросила Лиз.
     - Не совсем, - ответил Алан. - Смотрите. - Он наложил  один  лист  на
другой как иллюзионист, проделывающий  на  глазах  у  восхищенной  публики
особо ловкий и коронный фокус. Шериф поднял оба листа к свету. Тад  и  Лиз
внимательно разглядывали изображение на бумаге.
     - Они, действительно,  те  же  самые,  -  проговорила  Лиз  мягким  и
трепетным голосом.
     - Ну... не совсем,  -  ответил  шериф  и  показал  на  три  небольших
участка, где между линиями имелись очень малозаметные различия,  и  сквозь
верхний  лист  бумаги  здесь  просвечивала   тоненькая   зубчатая   нитка,
нанесенная в этом месте только  на  нижнем  листе.  Один  из  этих  зубцов
приходился поверху,  а  два  других  понизу  соответствующих  участков  на
верхнем листе. Основные линии казались полностью идентичными.  -  Различия
отмечены на  отпечатке  Тада,  и  они  проявляются  только  на  стрессовых
участках. - Алан поочередно показал каждый из них на бумаге. - Здесь: "Что
тебе надо, сукин сын". Здесь: "Это же чертовская ложь, и ты  это  знаешь".
И, наконец, здесь: "Сплошная ложь, черт тебя раздери". Сейчас все эксперты
сфокусировали свое внимание на этих мельчайших  различиях,  поскольку  они
хотят зацепиться за них в доказательствах,  что  невозможно  получить  два
идентичных голосовых отпечатка от разных людей. Но все дело в том,  что  в
записи Старка не  было  никаких  стрессовых  участков.  Ублюдок  оставался
холодным, спокойным и выдержанным все это время.
     - Да, - сказал Тад. -  Он  говорил  так,  словно  запивал  свою  речь
лимонадом.
     Алан положил листы с отпечатками на край стола. - Никто в руководстве
полиции штата действительно не верит,  что  это  два  различных  голосовых
отпечатка, даже с этими мелкими различиями, - сказал шериф. - Мы  получили
отпечатки  из  Вашингтона  очень  быстро.  Причина  моего  столь  позднего
появления здесь связана с просьбой эксперта  из  Аугусты.  Как  только  он
увидел их, он попросил  копию  магнитофонной  записи.  Мы  послали  ее  из
Бангора авиарейсом "Истерн Эйрлайнс", и они  прогнали  запись  через  одну
штуковину, называемую аудиоусилителем. Они это сделали, чтобы  определить,
действительно  ли  кто-то  живой  говорил   с   той   стороны,   или   там
прокручивалась магнитофонная запись.
     - Вот как, - сказал Тад. Он сидел у камина и пил содовую.
     После  ознакомления  с  голосовыми  отпечатками  Лиз  повернулась   к
детскому манежу. Она села на пол, скрестив ноги  и  пытаясь  не  допустить
столкновения голов Уильяма и Уэнди, когда они изучали пальцы  ног  друг  у
друга. - Зачем им это понадобилось?
     Алан ткнул пальцами в сторону Тада, который грустно усмехнулся. - Ваш
муж знает, зачем.
     Тад спросил шерифа:
     - С этими небольшими различиями, они ведь  могли,  по  крайней  мере,
высмеять самих себя, предположив, что разговаривали два различных голоса -
Что вы имеете в виду?
     - Угу. Хотя я  никогда  не  слыхивал  о  двух  голосовых  отпечатках,
похожих настолько, как эти. - Шериф пожал плечами.  -  Конечно,  мой  опыт
работы с ними не соль широк, как у парней из ФОЛЕ, которые только  этим  и
живут,  или  даже  как  у  парней  из  Аугусты,  которые  являются  общими
практиками:  работают  с  голосовыми  и  дактилоскопическими  отпечатками,
следами ног, отпечатками колес. Но я действительно изучал литературу  и  я
был там, когда пришли результаты, Тад. Они посмеялись  над  собой,  но  не
очень сильно.
     -  Итак,  они  обнаружили  три  небольших  различия,  но  это  их  не
удовлетворило. Проблема была в  том,  что  мой  голос  отражал  стрессовое
напряжение в  отличие  от  голоса  Старка.  Поэтому  они  и  обратились  к
усилителю, надеясь, что все встанет на свои  места.  Надеясь,  фактически,
что со стороны Старка звучала магнитофонная запись, сделанная мною  самим.
- Тад покосился на шерифа. - Я выиграл призового цыпленка?
     - Не только его, но и хрустальный сервиз на шесть персон и бесплатный
билет в Киттери.
     - Но это глупейшее предположение из всех когда-либо мною  услышанных,
- спокойно сказала Лиз.
     Тад рассмеялся, но невесело. - Вся эта затея глупа. Они подумали, что
я могу изменять свой голос, подобно Мэлу Бланку... или еще  кому-то.  Идея
была в том, что я подготовил запись голоса Джорджа Старка, отметив  паузы,
в которые должен был отвечать в присутствии свидетелей в  своем  же  доме.
Конечно, мне надо было обзавестись какой-то штуковиной  для  подсоединения
магнитофона в кабинке телефона-автомата. Такие вещицы ведь есть, Алан?
     - Так точно. Можно достать в любом магазине электронной  техники  или
просто заказать по  любому  из  тех  восьмисот  номеров,  которые  дают  в
телерекламе.
     - Верно. Единственной вещью, которую  мне  оставалось  сделать,  было
нанять доверенного человека, который должен  был  отправиться  на  станцию
Пенн, подсоединить проигрыватель к микрофону телефона и  заняться  чем-то,
напоминающим  ремонт  или  проверку  этого  телефона,  чтобы  не  вызывать
подозрений. Этот парень должен был бы позвонить мне домой в нужное  время.
Затем... - Тад остановился. - Как был оплачен вызов? Я забыл об этом.  Это
же не общественный, а платный телефон.
     - Использовали ваш телефонный кредитный  номер,  -  пояснил  Алан.  -
Очевидно, вы дали его своему напарнику.
     - О да, очевидно. Мне нужно было делать всего две вещи, когда начался
этот спектакль одного актера. Первое - самому вовремя отвечать.  Второе  -
постараться добиться максимальных различий между  отпечатками  голосов  по
обеим сторонам телефонной связи. Я справился очень хорошо, как вы думаете,
Алан?
     - Да. Просто фантастика.
     - Мой напарник повесил трубку, когда запись подсказала  ему  это.  Он
снял магнитофон и обхватил его руками...
     - Черт возьми, убрал в карман, - сказал Алан. -  Товар,  который  они
ныне предлагают, столь хорош, что и ЦРУ частенько покупает у фирмы "Рэйдио
Шек".
     - О,кей, он убрал магнитофон в  карман  и  после  всего  проделанного
мирно удалился. Меня же не только слышали, но и видели в пяти сотнях  миль
от этого человека, который звучал совсем не так, как я -  он  звучал  так,
как будто говорит мой ближайший друг с крайнего Юга. Но  в  результате  он
имел в точности те же голосовые отпечатки, что и я  сам.  Это  все  те  же
дактилоскопические отпечатки, все снова, только еще лучше. - Он  посмотрел
на Алана, ожидая подтверждения высказанного.
     - А во-вторых, - сказал шериф, - соверши-ка ту  полностью  оплаченную
командировку в Портсмут.
     - Спасибо.
     - Не стоит.
     - Это не просто безумие, - сказала Лиз, - это  просто  невероятно.  Я
думаю, всем этим людям нужно иметь головы...
     Пока ее внимание отвлеклось, близнецы, наконец, преуспели  в  чокании
головами и начали горько оплакивать это происшествие. Лиз  взяла  на  руки
Уильяма, а Тад принялся за спасение Уэнди.
     Когда кризис миновал, Алан сказал: - Это невероятно,  все  верно.  Вы
это знаете, я это знаю, и они тоже. Но Шерлок Холмс у Конан Дойля высказал
одну мысль,  которая  сохраняет  актуальность  и  в  определении  нынешних
преступлений.  Когда   вы   исключаете   все   действительно   невозможные
объяснения, остается то, что служит ответом на вопрос... не  важно,  каким
неправдоподобным оно кажется.
     - Я думаю, что в оригинале это было несколько элегантнее выражено,  -
заметил Тад.
     Алан улыбнулся: - Я прижму вас как-нибудь.
     - Вам обоим это может и кажется забавным, но не мне, - заявила Лиз. -
Таду нужно было сойти с ума, чтобы заняться чем-то в этом  роде.  Конечно,
полиция, может быть, так н считает, что мы оба сумасшедшие.
     - Они не думают о  чем-либо  вроде  этого,  -  грустно  ответил  Алан
Пэнборн, - по крайней мере, сейчас, да и вряд ли посчитают  вас  безумными
вообще когда-либо, если только вы не будете излагать  им  все  свои  дикие
предположения, а оставите их при себе.
     - А как насчет вас самого, Алан?  -  поинтересовался  Тад.  -  Мы  же
вылили все свои дикие россказни на вас. Что вы думаете?
     - Не думаю, что вы сошли с ума. Все было бы намного проще, если бы  я
поверил в это. Я не знаю, что происходит.
     - Что вы разузнали у доктора Хьюма? - захотела выяснить Лиз.
     - Имя врача, оперировавшего  Тада,  когда  он  был  еще  ребенком,  -
ответил Алан. - Его зовут Хью Притчард -  вам  что-нибудь  напоминает  это
имя, Тад?
     Тад нахмурился и долго думал. Наконец он сказал: - Думаю,  что  да...
но я могу сам себя здесь провести. Это были слишком давно.
     Лиз наклонилась вперед с  загоревшимися  глазами.  Уильям  взирал  на
Алана из безопасного укрытия на коленях у матери.
     - Что сказал вам Притчард? - спросила она.
     - Ничего. Я попал только на его автоответчик,  который  позволил  мне
сделать предположение, что этот человек еще жив - и  это  все.  Я  оставил
послание ему.
     Лиз откинулась назад, явно разочарованная.
     - А что насчет моих обследований? - поинтересовался Тад. -  Хьюм  уже
получил их результаты? Или он не захотел говорить вам о них?
     - Он сообщил, что как только  их  получит,  вы  будете  первыми,  кто
узнает о результатах, - ответил Алан  Пэнборн.  Он  усмехнулся.  -  Доктор
Хьюм, по-моему, будет противодействовать идее рассказать  шерифу  графства
вообще что-то.
     - Таков Джордж Хьюм, - согласился Тад и улыбнулся. - "Твердый" -  его
второе имя.
     Алан заерзал в своем кресле.
     - Не хотите ли чего-нибудь выпить, Алан, - спросила Лиз. -  Пиво  или
пепси?
     - Нет, спасибо. Давайте вернемся к тому, во что верит полиция  штата,
а во что - нет. Они не верят, что  кто-либо  из  вас  связан  с  возможной
мистификацией, но они оставили  за  собой  право  верить,  что  это  могло
произойти. Они знают, что вы при всем своем желании,  Тад,  не  смогли  бы
лично проделать те вещи, что случились вчера ночью и  сегодня  утром.  Ваш
напарник мог бы - тот самый, гипотетический, кто работал с магнитофоном  в
телефонной будке - но не вы. Вы были здесь.
     - А  что  с  Дарлой  Гейтс?  -  спокойно  спросил  Тад.  -  Девушкой,
работавшей в бухгалтерском отделе?
     - Мертва. Рас