шее предположение Хаури, взятое из его письма от 12 января 1970 г.
автору этой книги.) "Умер" город, но не люди. В различных местах долины
маленькие группы продолжали строить каналы. Они же основали несколько
небольших поселков. В XIV в. последовало вторжение других племен - с севера
и востока. Это было мирное вторжение, да и сами создатели культуры хохокам
в течение тысячелетия не вели войн. Сюда пришли индейцы культур могольон и
анасази. Очевидно, их было немало (обо всем этом нам рассказала керамика).
Именно в это время возник напоминающий бастион четырехэтажный "Каса-Гранде"
("Большой Дом").

Но Хаури полагает, что потомки создателей культуры хохокам выжили - их
кровь течет в жилах индейцев пима. Слишком похожи образ жизни, дома,
керамика и система орошения у тех и у других, чтобы быть просто
совпадением. Правда, в наши дни пима тоже ездят на своих "фордах". Но
индейцы, помогавшие Хаури вести раскопки, во время работ все больше и
больше приходили к убеждению, что они копают на земле своих предков. Когда
же работы завершились, индейские помощники из чувства благодарности
устроили археологам праздник. Они принесли подарки - удивительно красиво
сплетенные корзины, а затем выступил шестиголосый мужской хор. Он исполнил
христианские гимны на языке пима!

Прежде чем мы перейдем к маису, который мы столь часто упоминали и который
послужил экономической базой для всех этих культур, давайте спросим: не
научили ли люди хохокам нас и еще чему-нибудь, и в этой связи несколько
слов из философского окончания популярной статьи, написанной Хаури для
"Нэйшнл джиографик мэгэзин".

"После многих лет занятий историей исчезнувших племен хохокам я пришел к
убеждению, что их труд поучителен и для нас. Тайна их успехов проста. Они
боролись с природой, но не насиловали ее. Они стали одной из составных
частей экологической системы, вместо того чтобы ее нарушать. Они приняли
тяжелые условия своего существования в окружающем мире и просуществовали
более тысячи лет. Для нашего поколения с его отравленными реками и
загрязненным воздухом, его огромными и быстрыми изменениями в окружающей
среде, его нехваткой пресной воды и все увеличивающимся сокращением
необработанной земли достижения жителей Снейктауна имеют глубокий
назидательный смысл" 18.

13. ИСТОРИЯ МАИСА

В наше время никто не оспаривает утверждения историков, что земледелие
является необходимой предпосылкой любой высокой культуры.

Сегодня мы знаем, что древнейшие формы земледелия появились впервые в
Месопотамии. Здесь также после долгого бесписьменного и полусонного
существования примитивных племен внезапно возникли из неизвестности первые
цивилизации человечества. Эти цивилизации родились с быстротой, которая
абсолютно непонятна, если учесть те сотни тысяч лет, которые им
предшествовали, и отсутствие объяснимых причин. В долине Тигра и Евфрата
первыми появились шумеры, затем вавилоняне и ассирийцы. Примерно в то же
время египтяне создали свою культуру в долине Нила, индийцы - в долине
Инда, а китайцы - вдоль своих крупных рек.

Создатели этих культур освоили для своих нужд многие виды растений и
животных. Они изобрели колесо, рычаг и плуг, а вскоре и письменность.

Ничего подобного нельзя сказать о культурах Северной Америки и даже о
культурах инков в Андах, майя в Центральной Америке и ацтеков в Мексике,
которые мы также рассматриваем обычно как высокоразвитые (таковыми их
считают Тойнби и Шпенглер). Американские индейцы не изобрели ни колесных
повозок (в Центральной Америке колесо было представлено только на глиняных
детских игрушках в виде фигурок животных), ни плуга, ни алфавитной системы
письма. Существенным недостатком является и то, что местные индейцы
одомашнили очень мало животных и растений Северной Америки.

Слово йотезисиз пришло из латыни и означает "домашний", "принадлежащий
дому". Доместикация, или одомашнивание,- это окультуривание диких растений
и приручение диких животных, их выращивание и уход за ними для постоянного
использования человеком.

Наша современная слишком высокая оценка изобретений, сопровождавших
развитие человека на заре цивилизации, хорошо иллюстрируется списком
пятнадцати достижений, которые один американский автор считает самыми
важными и полезными. Он в таком порядке перечисляет семь первых изобретений
1;

1) колесо

2) рычаг

3) клин

4) винт

5) выплавка металла

6) письменность

7) ткацкое ремесло

Это чисто техническая оценка. С культурно-исторической точки зрения она
совершенно бессмысленна. Знаменательно, что технический ум этого ученого
совершенно не принял во внимание важность доместикации. Так, например,
изобретение колеса вряд ли имело смысл, если бы не было животных, которых
могли запрячь в повозку (как ни странно, но тачка наших времен очень
позднее изобретение). Также удивляет и то, что винт "выскочил" на четвертое
место; винт вряд ли был нужен до открытия обработки металлов, которую автор
поместил в список под номером пять. Ткацкое же ремесло и искусство плетения
появились намного раньше, чем обработка металлов, так же как и гончарное
ремесло, о котором он не упомянул и которое для каждой ранней культуры
имело решающее значение. И наконец, хронологически неправильно ставить
письменность раньше ткацкого ремесла.

Если рассматривать этот список в связи с американскими культурами, то можно
увидеть, что большинство из них обходилось без первых шести важных
достижений, седьмым же владели все; здесь также необходимо упомянуть о
почти одновременном появлении гончарного ремесла.

Но самым важным, чего добился человек древних времен, была доместикация
животных и растений: ее нельзя отделить от поступательного развития к
каждой более высокой форме человеческого бытия. Доместикация означала
независимость от охотничьего счастья и успешного сбора плодов благодаря
приручению диких животных и выращиванию ранее диких растений для получения
более богатого и постоянного урожая. Итак, независимость благодаря
открытию, что животных и растения можно подчинить и планомерно использовать
на благо человека.

Примечательно, что библейская история о сотворении мира утверждает, будто
этот колоссальный скачок в развитии человечества произошел при жизни одного
поколения. Адам и Ева жили в раю, прежде чем их обрекли на труд в поле. Их
дети Каин и Авель имели в своем распоряжении домашних животных и культурные
растения. Авель был пастухом, Каин - землепашцем! Вероятно, авторы Библии
уже не представляли себе человеческого бытия без домашних животных и
культурных растений и считали, что с самого начала это было дано богом.

В действительности же прошли тысячи поколений, прежде чем людям удалось это
первое самое значительное подчинение природы; вероятно, это имело место в
различных районах земли, но Месопотамию следует рассматривать в качестве
первого центра. Почему эти главные доместикации произошли повсюду
приблизительно в одно и то же время и почему они были закончены между 3000
и 2000 гг. до н. э., не продолжаясь до XIX столетия н. э., остается одной
из нерешенных загадок (только в XIX столетии произошло небывалое увеличение
вариантов существующих одомашненных видов; еще позже появились новые
одомашненные животные: норка, чернобурая лиса, шиншилла; и только в наши
дни этот процесс распространился на микрокосм - с доместика-цией морских
водорослей и микробов). Сразу же следует добавить, что вопрос о том, как
произошло первичное "приручение" животных и растений, является все еще не
разгаданной тайной - уже около 50 лет наука каждое десятилетие дарит нам
новую теорию по этому вопросу. Отдельные теории даже допускают возможность,
что кое-где произошло самоодомашнивание. Ученые полагают, что животное
могло добровольно подчиниться человеку, как это произошло с собакой,
которая в Старом Свете была первым из всех прирученных животных (уже в X
тысячелетии до н. э.). Примечательно, что в этом аспекте чрезвычайно
интересный пример приводит нам Северная Америка, где были одомашнены только
собака и индюк; на удивление ничтожное достижение при богатстве животного
мира. (Не исключено, правда, что собаку уже одомашненной привели через
Берингов пролив пришельцы из Сибири.)



Древнейшее книжное изображение кукурузы, появившееся в "Естественной
истории" Овьедо, изданной в Севилье в 1535 г.



Растение табак с древнейшим изображением сигары, из книги Матиса Лобеля
"Стирпиум", изданной в Антверпене в 1576 т,


Здесь особо примечателен индюк. Во-первых, его приручили индейцы
большинства племен совсем не для того, чтобы употреблять в пищу, а из-за
перьев, необходимых для украшений. Во-вторых, возможно, что индюк
действительно является примером самоодомашнивания. Если это так и было, а
собака также могла обладать этой способностью, то значит, что
североамериканские народы вообще не осуществили настоящей доместикации -
случай беспрецедентный в развитии культуры. С растениями, как мы увидим,
обстояло совсем иначе.

В пользу гипотезы самоодомашнивания индюка говорит эксперимент, описанный в
1965 г. с большим юмором Джин Пинклей в статье под названием: "Индейцы
пуэбло и индюк. Кто кого одомашнил" 2.

Основная мысль выражена уже в первых строках. "Утверждать, что индеец
одомашнил индюка,- значит ставить телегу перед лошадью. У индейца не было
выбора, индюк одомашнил его. Эксперимент начался в 1944 г., когда
сотрудники Службы национальных парков предприняли немало усилий, чтобы
возродить фауну, которая исчезла в данной области в исторический период.
Вместе с Департаментом по охоте и рыболовству штата Колорадо они. поместили
в Меса-Вердег в каньоне, на крайнем юго-западе штата Колорадо, где
находится больше всего руин, первых индюков и индеек - не более трех
индюков и семи индеек в течение трех месяцев.

Зоологи и биологи предполагали, что птицам, сначала плохо ориентировавшимся
в новом районе, нужно помочь, особенно в зимнее время, и они стали их
кормить. С этого и начались беды.

Несколько лет все шло хорошо, были признаки того, что индюки выжили. Затем,
когда выпустили следующую партию птиц, картина резко изменилась. То, что
произошло позже, в 50-х годах, можно было сравнить с рассказом Джеймса
Турбера, если брать комическую сторону, или со знаменитым фильмом Хичкока
"Птицы", поскольку это напоминало кошмар.

То, что сообщали очевидцы, звучит почти неправдоподобно. Птицы быстро
превратились во всеобщее бедствие. В течение нескольких лет они привыкли к
шуму людей и автомашин, приезжавших в Меса-Верде. Они разгуливали по
дорогам и вынуждали водителей автомашин совершать опасные маневры. Птицы
обнаружили, что террасы домов и веранды, защищенные металлической сеткой от
москитов, представляли собой великолепное убежище в дождливые дни. Они
забирались внутрь и отказывались выходить обратно. Индюки были ненасытны и
с абсолютной уверенностью в безнаказанности использовали любую возможность
для кражи продуктов, причем они, так сказать, "заключили договор о
взаимопомощи" с сойками: те первыми обнаруживали съестное, а затем
пронзительным криком сообщали о месте находки. Поскольку индюки - большие
птицы, они оставляли невероятное количество экскрементов, так что по
тропинкам, где они ходили, нельзя было пройти в легкой летней обуви
(правда, это нельзя сравнить с тем, что сделали нежные голуби с
венецианской площадью Св. Марка). Дети больше не могли играть спокойно:
экскременты величиной с кулак падали на их головы. Птицы нападали на
женщин, развешивавших белье, и пачкали его. Все двери было необходимо
держать закрытыми, ибо индюки "инспектировали" жилые помещения и устраивали
в них величайшее безобразие".

По непонятной причине дирекция заповедника в 1957 г. выпустила еще группу
индюков. Им не потребовалось время на адаптацию; птицы сразу подружились со
старыми, более опытными. Вскоре жизнь заповедника вышла из-под контроля
смотрителей: из-за птиц произошли первые несчастные случаи.

Необходимо было срочно что-то предпринять. "Наши газоны, веранды, крыши,
пешеходные тропинки и проезжие дороги выглядели как крестьянские дворы.
Птицы стали наглыми, шумными, грязными вредителями, и для их собственного
блага, а также чтобы самим не сойти с ума, мы решили предпринять
необходимые шаги - прогнать их в чащу и заставить вновь стать "дикими
индюками" *.

После конференции с зоологами и биологами смотрители парка взяли ружья -
была зима и туристы отсутствовали,- дождались, когда птицы собрались
группами, и открыли стрельбу поверх их голов. Испуганные индюки вспорхнули,
отлетели на расстояние до ста метров и вновь собрались. Смотрители подошли
ближе и вновь открыли огонь. На этот раз птицы, как и прежде, поднялись и,
по-видимому, немного встревоженные, отлетели только на 50 м. Смотрители
дали залп в третий раз и поняли, что их атака захлебнулась: индюки гневно
хлопали крыльями, поскольку им мешали, но, увидя, что опасность не
угрожает, своих позиций не сдали.

Что оставалось делать? Биологи посоветовали прибегнуть на этот раз к помощи
"бомб черри" - в неумелых руках это отнюдь не безопасное средство, нечто
среднее между ракетой для фейерверка и ручной гранатой. Когда бомбы стали
взрываться среди скопищ этих больших птиц, они несколько мгновений, как
одержимые, носились вприпрыжку, но оставались там, где их застало
нападение. Смотрители в отчаянии швыряли бомбы, причем однажды упавшая
бомба сразу не разорвалась, и один из обжор успел клюнуть ее. Он без
промедления взлетел на воздух. Как же это подействовало на остальных птиц?
Да никак.

Тогда смотрители пустились во все тяжкие. В каждом удобном месте они
соорудили каменные пирамиды, и с этих высот стали бомбардировать птиц
снарядами ближнего и дальнего действия. Птицы при прямом попадании злобно
кричали, но оставались на своих местах и играли с метательными снарядами.
Тогда смотрители взялись за брандспойты и стали поливать птиц водой -
индюкам это очень понравилось. Мужчины до изнеможения гонялись за ними с
палками, садились в джипы и, включив сирены, с воем мчались по дорогам -
птицы с восторгом участвовали в этой игре. "Чем больше мы старались, тем
больше удовольствия доставляли индюкам... Если бы у индюков не было
воробьиного мозга, то я бы предположила, что они специально выходили
фотографироваться на лужайки, чтобы вдоволь посмеяться над позами двуногих
существ, которых называют людьми" 4.

Но хватит подробностей. Каким-то образом через длительное время сотрудникам
парка все-таки удалось справиться с этим бедствием. Какой же вывод сделали
из этого необычного эксперимента?

Вполне вероятно, что нечто подобное случалось и прежде. Когда индейцы,
создавшие культуру периода баскет-мейкер II перешли к земледелию и стали
обрабатывать первые маленькие участки, они вскоре поняли, что необходимо
постоянно оставлять 2-3 человек для охраны созревавшего урожая. В районе
Меса-Верде, где нет постоянных рек, птицы, высиживавшие яйца, и люди,
возделывавшие поля, были привязаны к одним и тем же местам, где была вода.
Так птицы привыкли к людям, их поведению и шуму. И вполне вероятно
предположение, что индюки во время сбора урожая (древние землепашцы в
значительной степени зависели от наличия дикорастущих: орехов, ягод и
разного рода семян) не покидали места расселения людей, что прожорливость
заставляла их не только нападать на поля, возделанные индейцами, но и
бесстыдно красть корм там, где его не приходилось собирать,- в корзинах и
пещерах, в которых люди хранили запасы. Современный эксперимент доказал,
что индейцы вряд-ли справились бы с птицами, даже если бы им пришли на
помощь их многочисленные дети.

Положение индейцев, вероятно, еще более ухудшилось во время периода
баскет-мейкер III, когда они стали более оседлыми, поселившись небольшими
колониями, состоящими из землянок. Птицам стали точно известны места, где
можно было достать пищу, после того как была завершена уборка урожая и
когда опасная зима стучалась в двери.

Каково же следствие? "Индейцам ничего не оставалось, как загонять индюков
на ночь за деревянный забор, а затем пасти их целый день" I.

Удивительно, что индейцы не перебили всех индюков, прежде чем поняли, как
полезны их мясо, кости и перья. Они открыли это и одомашнили индюка, точнее
- он самоодомашнился, как мы сейчас можем сказать с полным основанием. Это
принесло народам Меса-Верде величайшую пользу. Они употребляли индюков в
пищу (чего, как уже было сказано, не делало большинство других племен), из
костей изготавливали инструменты и украшения, а из перьев наряды и одеяла
в. Но это было уже вторым этапом развития. По поводу первого этапа
свидетельница современного эксперимента в Меса-Верде заметила: "Мои
симпатии принадлежат индейцам - их в самом деле эксплуатировали" 7.



Индюк наряду с собакой единственное животное, одомашненное
североамериканскими индейцами. Но действительно ли они его одомашнили? (См.
текст.) Рисунок, сделанный индейцами мимбрес, восходит к 1100-1300 гг. н. э.


К этому можно добавить и другую цитату. Иван Л. Шоен описал в 1969 г. в
журнале "Начюрел хисто-ри", в статье под названием "Свидание с каменным
веком", свое пребывание в племени вама на северо-востоке Южной Америки:
"Единственными птицами, которых мы увидели в деревне, были четыре еще
молодых диких индюка, повсюду следовавших за своей хозяйкой. Индейцы
сказали намх чтобы мы их не трогали".

Совершенно иначе в Северной Америке обстояло дело с до-местикацией
растений. Но и здесь сравнение с достижениями Старого Света вряд ли
уместно.

Виктор Р. Босвелл, эксперт по садоводству из Департамента земледелия США,
рассказал по этому поводу забавную историю об одном своем друге, которым
внезапно овладел зуд познания садоводческой науки. Он был городским жителем
и захотел увидеть, как растут растения, которые он ел всю жизнь: он разбил
на заднем дворе огород и однажды в разгар цветения показал его Босвеллу.
"Пока,- сказал он,- я посадил только американские полезные растения. В
следующем году я собираюсь заняться иностранными" 8.

Глаза Босвелла неторопливо скользнули по сочной зелени, он обдумывал то,
что увидел, и наконец возразил: "Эти помидоры, зеленая фасоль, чилийский
перец, бобы-лима и картофель - действительно единственные американские
растения, посаженные вами. Все остальные: лук, редька, салат, шпинат,
красная свекла, капуста, кормовая капуста, морковь, петрушка, белая брюква,
горох, спаржа, соевые бобы, горчица, баклажаны и много других - привезены
из-за границы. Количество иностранных растений в вашем саду соотносится с
числом местных приблизительно пять к одному".

Он мог бы еще уточнить, что североамериканским является только один сорт
фасоли; помидоры, стручковый перец и картофель пришли из Центральной и
Южной Америки.

Усердный огородник-горожанин забыл о двух действительно американских
полезных растениях, а именно о тыкве и наиболее важном из всех растений,
которое действительно сделало возможным существование большинства
североамериканских культур,- о маисе. Но для маиса и тыквы нужно
пространство, а такого пространства у него не было.

Маис как продукт питания по своему значению занимает место непосредственно
за рисом, который кормит еще большее количество людей. Колумб лично отослал
домой пару золотистых початков; хотя они тогда едва ли были столь же
золотистыми, как некоторые из наших любимых сортов сладкой кукурузы. Во
времена Колумба существовало уже бесчисленное множество ее разновидностей,
включая и те, которые были совсем маленькими и невзрачными, но они были
окрашены почти во все цвета радуги. До сих пор Центральная Америка дает
больше разновидностей маиса, чем США в целом.

Вскоре маис под различными названиями - маис, кукуруза, турецкая пшеница
или велыпкорн - завоевал многие страны Европы. В Италии из него готовят
поленту, в Румынии мамалыгу. Только в Германии он долгое время употреблялся
в основном как корм для скота. Со времен колонизации американцы
использовали маис для изготовления такого количеств