широкую ногу.
     Дом  богатого афинянина располагался прямоугольником вокруг внутреннего
дворика, обнесенного галереей с легкими деревянными колоннами. Сюда выходили
двери нескольких комнат,  завешенные  портьерами.  Окон  не делали.  Комнаты
освещались из дворика через двери. Пол - красиво вымощен. Стены из камня или
необожженного  кирпича  -  оштукатурены   и  окрашены.  В  середине  дворика
помещался жертвенник  Зевса.  В дальней от  входа мужской комнате  находился
очаг и  жертвенник Гестии - богини домашнего очага. Раньше  готовили пищу на
этом очаге, потом  рядом с комнатой  стали устраивать  кухню. Дым  от очагов
выходил через каминные трубы.  Остальные помещения обогревались переносимыми
жаровнями  на  высоких  подставках.  Для освещения пользовались факелами  из
длинных  полосок  дерева,  связанных жгутом  тростника.  Из  глубины мужской
комнаты  дверь вела в  гинекей  -  на  женскую половину, за которой  нередко
располагался  и огороженный  сад. В доме  были обширные подвалы, цистерны  и
погреба. Иногда даже своя пекарня и конюшня.
     В  зажиточных  домах держали  и  богато  украшенную  деревянную мебель.
Табуреты,  стулья,  кресло   хозяина  с  высокой  спинкой  и  подлокотниками
("трон"), ложа для чтения, письма и еды, покрытые  ярко окрашенными  мягкими
тканями, столы  -  низкие  в уровень  с  ложем, постели  с набитыми  шерстью
матрацами, подушками и одеялами. Ножки у мебели вырезали в виде лап и копыт,
наружные поверхности инкрустировали медью и  золотом.  Посуда была глиняная,
но красиво раскрашенная и обожженная, а иногда и серебряная. За каких-нибудь
полвека,  отмеченных развитием торговых  связей с давно изнеженным Востоком,
роскошь заметно утвердилась в богатых домах  некогда суровых и неприхотливых
афинян.  В  жилищах  малоимущих  граждан,  разумеется,  сохранились  древняя
простота и примитивность убранства.  Но зависть и вожделение о роскоши, надо
полагать,  многим из афинских  бедняков были  известны в не меньшей степени,
чем нынешним любителям кинофильмов из жизни звезд эстрады и миллионеров.
     Дом афинянина был  его крепостью. Войти в  дом  без разрешения означало
нанести оскорбление хозяину. Проникновение на женскую половину постороннего,
даже родственника, считалось попранием приличий и супружеских прав. Домашний
очаг почитался как святыня. Даже враг мог найти защиту у него, как у алтаря.
     Но вернемся на улицы города. Средоточие всех видов деятельности горожан
-  рыночная  площадь  ("агора").  Торговая  и  общественная   жизнь  площади
разграничены между собой. Границей служит пересекающая агору  из угла в угол
Панафинейская дорога. По ней в дни праздника движется процессия к Акрополю.
     Торжественный характер имели в Афинах общенародные подношения богине  -
покровительнице города.  Каждый год летом происходил праздник, именовавшийся
Панафинеи. Для  древней,  упавшей с неба  статуи богини  горожане  приносили
новое одеяние - пеплос, вытканный и расшитый руками девушек из самых знатных
фамилий.  Раз  в  четыре  года  праздновались  Великие  Панафинеи. Торжества
длились  6 дней.  В театре давали представления, соревновались  хоры.  Юноши
состязались на ристалище.  На  ипподроме происходили конские  бега,  на море
близ Пирея - гонки кораблей.  Феерическое  зрелище являл собой ночной бег  с
факелами.
     Но главным событием праздника было шествие  на  Акрополь для подношения
богине  великолепного парадного убранства. Роскошную ткань, на которой  были
вышиты картины из мифов об Афине, из истории города и даже портреты граждан,
оказавших важные услуги отечеству, прикрепляли в виде паруса к поставленному
на колеса кораблю. Его  подвозили к подножию Акрополя. Ткань снимали и несли
наверх, к храму. Во главе многотысячной процессии, под музыку,  с венками на
головах, шествовали  жрецы. За ними - особо почитаемые  граждане, победители
состязаний,  красивые  девушки  из  благородных семейств, депутации  союзных
городов  с дарами,  иностранцы-ремесленники  с  вазами, золотой и серебряной
утварью. Знатные  юноши  ехали  верхом  или на  колесницах. Вели  жертвенных
животных. Затем следовал и прочий народ в праздничных одеждах.
     Общественная  жизнь  города  сосредоточена  к  западу   от  дороги.  По
периферии площади, на ее западной и южной стороне располагаются общественные
здания. Булевтерий - где заседает Совет пятисот ("Буле"). Неподалеку от него
Толоса  -  столовая,  где обедают пританы. Здесь же хранятся государственные
эталоны  гирь  и  мер длины.  На  южной  стороне  площади  - здание  гелиеи.
Неподалеку  от агоры  -  Стратегион.  Здесь  совещаются  стратеги, принимают
послов. Перед зданием - доски, прославляющие отличившихся в боях.
     Живое повседневное общение граждан, обсуждение  политических новостей и
текущих  проблем жизни  города, споры и страсти  - все это кипит и шумит под
колоннами  и в помещениях  трех выходящих на агору портиков. На стенах  ярко
расписанного и богато украшенного скульптурой "Царского портика", а также на
стоящих перед ним плоских камнях ("кирбах"),  вырезаны законы Солона.  Здесь
место  встречи  любителей  поговорить  о  политике.  Солидные  деловые  люди
предпочитают вести  переговоры и заключать сделки в  маленьких комнатках или
под  сенью двойной  колоннады  "Южного  портика".  В  северной  части  агоры
находится  "Пестрый  портик".  Внутри он  украшен  картинами  на  деревянных
досках. Здесь  и  взятие Трои,  и битва  Тесея с амазонками,  и  Марафонское
сражение.  Пестрый  портик  -  любимое  прибежище  философов. Портик  иногда
называют  "Стоя".(Отсюда название  последователей  учившего  здесь  философа
Зенона - "стоики").
     На самой  площади множество отдельных скульптур и скульптурных групп. В
том числе  высокий  пьедестал, на котором  выстроились в ряд каменные фигуры
десяти легендарных героев - "эпонимов", давших имена десяти филам Аттики. По
бокам  пьедестала  - многочисленные таблички с  объявлениями:  проекты новых
законов, списки военнообязанных, сообщения о наградах и прочее. Здесь всегда
толпится  народ.  На  площади   и  трибуна  глашатая,  откуда  он  объявляет
распоряжения Совета и  приговоры гелиеи.  Близ  агоры расположено  несколько
небольших  храмов - часть их  разрушена  во  время персидского нашествия. По
концам  южной стороны  площади  -  два фонтана, точнее, небольших бассейна с
питьевой водой. Она поступает сюда из городского водопровода.
     На агоре, под портиками и в расположенных по соседству  лавочках всегда
много народа -  гуляют и беседуют. Иногда  вокруг ярых  спорщиков собирается
кружок сочувствующих. Все только  мужчины. Женщинам и детям до 18  лет здесь
появляться не полагается.
     Большинство  коренных   афинян  -   высокого  роста,  хорошо   сложены:
сказывается воспитанная с детства приверженность  к гимнастике. Чаще всего -
блондины с блестящими  глазами.  Борода и усы - подстрижены, волосы у мужчин
не  доходят  до плеч, юноши  стригутся коротко. Длинные волосы носили только
дети  и, подражая спартанцам, щеголи-аристократы, а  также философы. Одежда,
особенно  у состоятельных  молодых  людей, из тонкой шерсти  ярких  оттенков
красного, синего и зеленого цвета. Люди постарше в  белом,  но  тоже с яркой
цветной полосой. Простой  народ - в грубых холщовых одеяниях. Нижней одеждой
служил хитон  - прямоугольный  кусок ткани  с  прорезями  для рук  (иногда с
рукавами).  Его  оборачивали  вокруг тела, застегивали  пряжкой  на  плече и
подбирали поясом так, что он доходил до колен. У рабов  - прорезь только для
левой руки, правое плечо обнажено.  Поверх хитона набрасывали длинный плащ -
гиматий.  На  войне,  охоте и в  дороге надевали  хламиду  - короткий плащ с
пряжкой у шеи, свободно прикрывавший плечи и спину.
     Ремесленники носили  короткие хитоны и конусообразные  шапки. Остальные
афиняне ходили с непокрытой головой. В дорогу одевали широкополую  шляпу. На
ногах  - сандалии. Отправляясь в  гости, те, у кого была такая  возможность,
надевали  нарядные  башмаки.  Дома  ходили  босиком. Франты  украшали  обувь
золотой и серебряной отделкой.
     Под  ярким  солнцем  разноцветная  толпа  на  площади   выглядит  очень
живописно,  но  количество  праздношатающихся  граждан  вызывает  удивление.
Списанные с кораблей моряки,  свободные от  несения службы воины,  торговцы,
землевладельцы, чьи участки  расположены неподалеку от города, обширный клан
судейских и иных чиновников. Известные всему городу аристократы и  ожидающие
случайного заработка  бедняки, философы  и растерянно озирающиеся крестьяне,
проныры-маклеры   и   прорицатели   -   все  вперемежку.  Пестрая,   шумная,
жестикулирующая, всегда расположенная к спору и острому  насмешливому словцу
толпа.
     Еще гуще  она с  раннего утра по  другую сторону Панафинейской  дороги.
Здесь  царит стихия рынка. Ряды торговцев под открытым небом или в маленьких
будках  из  камыша, которые к полудню  убирают. Овцы, козы, зайцы,  свинина,
жареное  мясо, колбасы, горячая требуха,  свернувшаяся  кровь,  утки,  гуси,
дичь, масло, сыр, творог, медовые соты, лук, чеснок, маслины, горох, огурцы,
жареные  баклажаны,  яблоки,  груши, виноград, фиги, мушмула,  хлеб, горячие
баранки.  Особенный спрос на разнообразные продукты моря: всевозможную рыбу,
устрицы, морские ежи, угри,  креветки.  При  появлении  на  рынке  очередной
повозки со свежей рыбой  ударяют в колокол.  В других рядах  - кожи, одежда,
глиняная посуда и прочая домашняя утварь, цветы,  венки. Разнообразные вина:
дешевое местное и дорогие - привозные  с островов. Особенно  ценится  вино с
острова  Хиос.  Толчея,  оглушительный  гам,  отчаянная  торговля  и соленые
шуточки. Продавцы  и покупатели тоже главным образом мужчины. Уважающая себя
женщина из дома не выходит: покупки делает муж.
     Встают афиняне с рассветом.  Первый завтрак - ломтик  хлеба,  смоченный
вином. Затем глава семьи отправляется на рынок  в сопровождении  раба. С ним
он  отсылает купленные  продукты домой, а  сам переходит  на другую половину
агоры к портикам, заходит к  парфюмеру, сапожнику или  цирюльнику, чтобы там
пообщаться с друзьями. К беднякам правила приличия не относятся, и потому на
рынке  слышны  пронзительные  простонародные  голоса  мелочных  торговок   и
придирчивых  покупательниц. За  порядком, правильностью мер  и  весов следят
государственные  надзиратели  -  агораномы  и  метрономы.  Тут же фокусники,
заклинатели змей, глотатели клинков и горящей пакли. За особыми прилавками -
менялы  (трапедзиты). В  Афинах  циркулируют  монеты,  отчеканенные во  всех
концах тогдашнего мира.
     Кстати,  раз  мы уже оказались на  рынке,  имеет смысл познакомиться  с
афинской денежной системой и ценами. На рынке фигурируют мелкие монеты: обол
и драхма, равная шести  оболам.  За  пол-драхмы можно купить 10 кг зерна или
ведро маслин. 1-2 драхмы стоит ведро вина (хиосское - 30 драхм). Баран стоит
5  драхм. 10  драхм просят за хитон. Наем  комнатки в бедном квартале на год
обходится  в  30  драхм.  Неквалифицированный  рабочий  зарабатывал примерно
пол-драхмы  в день.  Гребцы на кораблях и гоплиты во время военной  кампании
получали по 2 драхмы ежедневно.
     Другого порядка  денежная  единица  фигурировала  в  ценах на  предметы
роскоши и состояниях богатых афинян. 1 талант (27  кг серебра) был  равен 60
тысячам драхм. Состояние от 2  до 5 талантов считалось в Афинах достаточным,
в 10 талантов - значительным. Хороший  участок земли стоил 1 - 3 таланта. Но
были люди, владевшие капиталом в 100 и даже 200 талантов.
     Особенно  знамениты  своей   приверженностью   к  роскоши  были  жители
расположенной на юге Италии греческой колонии - города Сибариса (отсюда наше
слово  сибарит).  Сохранилась запись  о  продаже принадлежавшего  одному  из
сибаритян  женского одеяния  (пеплоса)  за  120 талантов.  Трудно вообразить
себе, сколь совершенным должно  было быть это одеяние, если оно стоило в 700
тысяч раз дороже, чем хитон! Такого размаха роскоши Афины в середине V века,
конечно, еще не знали, но вкус к ней уже воспитывался.
     Описание города на этом  я закончу. Дополню его лишь  кратким наброском
картины морского порта и центра оптовой торговли Афин, Пирея.
     Это  -  тоже  целый город. Его  населяют мореходы, грузчики,  торговцы,
кораблестроители  и   рыбаки.  В   скором  времени  Пирей  будет  перестроен
архитектором Гипподамом из  Милета  так, что  прямые  улицы  разобьют его на
ровные прямоугольники  кварталов. А  пока вокруг  торговой гавани хаотически
сгрудились неказистые домишки, в которых теснится трудовой люд города-порта.
Здесь  почти  нет праздношатающихся, если  не считать иностранных гребцов  и
матросов, горланящих свои песни в убогих харчевнях на берегу. Гавань - центр
жизни  города. У  ее  многочисленных причалов разгружаются корабли  со  всех
концов  света. По сходням  снуют грузчики. Шум,  разноязыкая  речь и выкрики
команды. На пристани - груды кожаных мешков с зерном, ряды огромных глиняных
пифосов с соленой рыбой, штабелями громоздится лес. Чуть в стороне - длинные
приземистые строения складов. Неподалеку - гостиницы, дома богатых  афинских
торговцев,  лавки  менял-банкиров.  Рядом,  на  главной  площади  "дигма"  -
выставка  образцов  товаров  приезжих  купцов  для  оптовых покупателей.  Со
стороны верфей слышится неумолчный стук топоров, доносится запах дегтя.
     В узких заливах военного  порта тихо.  Много боевых  триер  вытащено на
берег,  другие без  весел и парусов дремлют на  воде у  пустующих  причалов.
Кое-где  идут  ремонтные  работы.  Но  вот  решено  снарядить военно-морскую
экспедицию. Не только военный порт, но и весь город преображается. Его улицы
заполняются  шумной  толпой  прибывших  из Афин, остальной Аттики и  союзных
государств  военных моряков.  Идет комплектование  экипажей...  Но  лучше  я
предоставлю  слово  очевидцу.  Вот  живая  картинка  из  комедии  Аристофана
"Ахарняне". Один из ее персонажей, Дикеополь, говорит:
     "..........Вы бы спустили на воду
     Судов три сотни. Город бы наполнился
     Военным гулом, триерархов криками.
     Раздача денег. Судно оснащается.
     Заполнен портик. Рядом отмеряется
     Паек. Меха и бочки закупаются,
     Чеснок, маслины, луковки корзинами,
     Венки, флейтистки, сельди, зуботычины.
     А в гавани строгают веслам лопасти,
     Уключины скрипят, гребцы меняются.
     Фанфары, флейты и свистки сигнальные".
     (544-554)
     Но пора нам оставить и Пирей.
     Вернемся  в город и  последим  за дальнейшим  времяпровождением  нашего
более или  менее состоятельного афинянина,  которого мы оставили утром среди
друзей  на  агоре.  Примерно  к  полудню  он  возвращается  домой  и  плотно
завтракает  в кругу семьи. Затем отдыхает  и  занимается делами: выслушивает
отчет управляющего имением или  приказчика, дает распоряжения по  хозяйству.
Может  быть, готовит какие-нибудь документы.  Весьма  вероятно, что потом он
направится  в  один из общественных гимнасиев,  расположенных в  предместьях
Афин,  например, в  Академии или  Ликее.  Гимнасий  - это  большое здание  с
комнатами  для  спортивных  занятий,  раздевалками  и банями.  Рядом с ним -
открытый стадион со скамьями  для зрителей.  Здесь портики  и помещения, где
беседуют с учениками философы и риторы.
     Возможно, что наш афинянин сам  в этот раз не будет заниматься спортом,
но уж обязательно часа  два последит  за  тем, как упражняется  молодежь. Со
знанием дела  прокомментирует и обсудит с  другими зрителями  возможности  и
шансы лучших спортсменов на предстоящих играх.
     Быть может,  он  зайдет  в баню - помещение с  котлом и  кувшинами, где
банщик помоет  его  жирной  глиной или  содой с теплой водой, поскребет тело
бронзовым скребком и натрет  оливковым  маслом с благовониями. В начале века
афиняне теплой водой мылись только в гимнасиях,  после упражнений. Дома,  во
избежание изнеженности, принимали холодную ванну. Теперь они  приохотились к
ежедневной теплой ванне, некоторые даже превратили общественные платные бани
в свое обычное местопребывание - ужинают там, беседуют с друзьями. В богатых
домах  есть собственные бани.  В  середине века, по  свидетельству Геродота,
появляется и парилка - с сухим или влажным паром.
     Пока наш благополучный  афинянин  наслаждается баней, поговорим  о  его
жене.  Во  время  прогулки  по Афинам  и  Пирею,  если на  считать  рыночных
торговок,  мы почти  не встретили женщин.  Это - не  случайно. Женщины сидят
дома. Прежде, чем посмотреть,  чем они заняты, имеет смысл сказать несколько
слов об их гражданском и юридическом положении в афинском обществе.
     Женщина  в  Афинах V века была лишена  гражданских прав.  Она  не могла
совершать  какие-либо  юридические  акты, даже  заключать  брачный  договор.
Девушку выдавал  замуж  отец или брат, а  женщину,  вступающую  в новый брак
после развода,  - бывший муж.  Основной смысл  брака  -  в  детях. Бездетный
афинянин  не  пользовался  всей полнотой  политических прав.  Его  не  могли
избрать архонтом или стратегом. Детей усыновляли, даже покупали. Наследовать
имущество  мог  только  сын  или муж  дочери. Если  после  смерти отца  дети
оставались малолетними, назначали опекуна,  который  управлял  имуществом  и
заботился  об их воспитании. Вдова  юридических  прав на это  не  имела. При
отсутствии детей  муж отсылал жену обратно к родителям. И  вообще, развод по
желанию мужчины  совершался  незамедлительно: жена отправлялась восвояси,  а
дети оставались у мужа. Правда, он при этом возвращал приданое с начислением
по  18% за каждый год супружества.  Развод по  желанию  жены был  в принципе
возможен. Но  закон обязывал женщину лично подать об этом  прошение архонту.
Смысл закона поясняет Плутарх  в Биографии Алкивиада (о  нем - позже).  Жена
последнего, Гиппарета, исчерпав терпение, отправилась с письмом  о разводе к
архонту,  но... "... когда,  повинуясь закону,  она уже подавала требование,
явился Алкивиад, внезапно схватил ее и понес через всю площадь домой, причем
никто не посмел вступиться и вырвать женщину из его рук... .  Примененное им
насилие никто не  счел ни  противозаконным, ни  бесчеловечным:  по-видимому,
закон для того и приводит в  общественное место  женщину, покидающую  своего
супруга,  чтобы  предоставить  последнему  возможность  вступить  с   ней  в
переговоры и попытаться удержать ее".(Алкивиад, VIII)
     Нарушение  супружеской  верности мужьями  считалось  в  порядке  вещей.
Постоянная  наложница   даже  признавалась  юридически   -   с  возможностью
наследования по завещанию. Рабыни-любовницы иной  раз были очень влиятельны.
Женщина же за измену мужу могла быть изгнана из дома. Ей закон в этом случае
запрещал носить  украшения  и входить  в храм. Любой афинянин,  обнаруживший
нарушение этого запрета, имел право разорвать на ней платье, снять украшения
и отколотить.
     Содержали  жен строго. В обществе мужчин  женщины не появлялись  даже у
себя дома. В город  выходили  только  по большим  праздникам для  участия  в
процессиях и традиционных  хороводах, посещения трагедии (но не комедии), да
еще по случаю похорон или свадьбы. Затворничество длилось лет до пятидесяти.
Считалось, что женщина может выйти на улицу, когда будут спрашивать, чья она
мать, а не жена.
     Правда, внутри  дома,  над слугами  и  рабами, жена  была полновластной
хозяйкой. Весь  порядок в доме и  вся  экономика  находились в ее руках.  Но
жизнь  вне  мирка  семьи  женщину не  касалась. Своими делами  и  интересами
афинянин, как правило, с женой не делился. Воспитание детей тоже не отнимало
много  сил.  С малолетними  в хорошо обеспеченных семьях возились кормилицы,
потом их  отдавали на попечение специального раба - "педагога".  С  семи лет
мальчиков  почти  на  весь день забирала  школа. Девочек учили дома: читать,
писать,  играть  на  музыкальных   инструментах,  прясть,  стряпать,   вести
хозяйство - вот и все.
     Свой досуг жена сос