.
   "Черт, куда же они запропастились? Жду-жду...  Ты  прямо  как  киллер  из
анекдота - может, с клиентом случилось что нехорошее?  Под  машину  случайно
попал... Нет,  вряд  ли,  эти  под  машину  не  попадут.  Их  крышкой  гроба
прихлопнуть  сложно.  Ну  давайте,  милые,  идите  сюда!   Я   вам   сюрприз
приготовил..."
   Рокотов чуть приподнял  голову.  На  расстоянии  ста  метров  по-прежнему
никого не было.
   "Без оружия мне не выжить... И не мне, а нам. Эх, ну почему  я  не  герой
какого-нибудь боевика? Тогда б сразу все проще стало. Наши российские авторы
не мудрствуют, а дают хорошему  парню  все  шансы  выжить.  И  даже  оружием
обеспечивают. Как в "Пиранье" Бушкова. Раз - бабе своей волосы остриг, два -
лук сделал, три - стрелу  во  врага  засадил  и  автомат  отнял.  Да  еще  и
подготовочка у главного героя соответственная - морской диверсант, опыта  до
задницы. А я? Ракообразными занимаюсь... Стыдно вслух произносить.
   Если б  про  меня  роман  написали,  то  и  кличку  какую-нибудь  мерзкую
придумали бы... У Бушкова - Пиранья, или Морской Змей, а я  больше,  чем  на
Опарыша, не тяну. Вот была бы серия: "Охота  на  Опарыша",  "След  Опарыша",
"Крючок для Опарыша" и, напоследок, "Возвращение Опарыша"... Тьфу! Хуже  чем
приключения Немого с Глухим. Нет в жизни счастья! Мне даже тетиву не из чего
сделать. Если нас с Хашимом обстричь, шнурок получится, а не тетива. Да и не
умею я из лука стрелять. Придется все же тесачком... Должно  получиться,  не
зря я у Лю шесть лет отзанимался. Вот и  пригодились  знания.  Грустно,  что
таким образом все оборачивается, но делать нечего. Ладно, формальным поводом
пусть послужит уничтожение лагеря и  деревни...  Ничего  себе  формальность!
Заговариваешься ты,  братец.  За  подобное  всю  эту  компанию  четвертовать
мало... Да уж, никогда бы о сербах такого  не  подумал.  Вот  что  значит  -
война. Законы побоку, мораль - на фиг, человеческой жизни - грош цена. И ты,
между прочим, собираешься ухайдакать человека мясницким тесаком.
   А что делать? Выживать надо. Любыми средствами... В конце  концов,  не  я
начал. И чего они ко мне привязались? Ну, сбежал я вместе с  Хашимом.  Ну  и
что? На фига нас преследовать-то? Догнать, замочить, чтоб мы  их  не  смогли
опознать? Очень они боятся опознания! Им вообще  на  все  наплевать...  если
целыми деревнями народ вырезают. Ну, где вы, где? -  Владислав  почувствовал
раздражение.  -  Так,  спокойно.  Не   сбивай   дыхание,   не   нервничай...
расслабляемся, мышцы пока отдыхают..."
   Он переменил позу. От  долгого  пребывания  в  неподвижности  тело  могло
потерять гибкость, столь нужную для мгновенного броска. Биолог несколько раз
перевалился с боку на бок, массируя мышцы неровностями камней.  Вставать  во
весь рост было крайне  опасно.  Влад  поочередно  размял  лодыжки.  Покрутил
головой и снова уставился в щель между валунами.
   И, как оказалось| очень вовремя.
   "Опаньки! Вот они, голубчики! Правильно я сообразил, тропинкой пошли,  не
свернули в лес. Ну, сейчас вы, уроды, убедитесь, к чему приводит  леность  и
самонадеянность... Думали, я один, да без  оружия,  да  отсиживаться  где-то
буду. Хрена лысого вам  в  обе  руки!  Идите-идите,  смертушка  вас  да-авно
дожидается... Так, приготовились..."
   Владислав вжался в землю. От тропинки его отделяла поросшая редкой  хилой
травой насыпь высотой всего в  полметра.  От  полной  неподвижности  зависел
успех задуманного. Рокотов медленно втянул носом воздух и замер.
   Трое полицейских шли гуськом: впереди снайпер, за ним  радист  в  круглых
очках, который нес прямоугольный металлический ящик  передатчика,  последним
шел солдат с автоматом. Снайпер, бодро перепрыгивая  с  камня  на  камень  и
минуя песчаные промежутки, всем своим весом  приземлился  на  валун-ловушку.
Как и предполагал Влад.
   От резкого сотрясения и изменения давления три из  пяти  иголок  прорвали
защитную пленку  гремучей  смеси  капсюлей,  те  за  тысячную  долю  секунды
сдетонировали, и  из-под  ног  полицейского  брызнул  фонтан  ослепительного
пламени. Он отпрянул, вскинул винтовку в направлении леса, но  со  спины  на
сербов уже летела фигура с широким мясницким тесаком в занесенной для  удара
руке...

Глава 8
24.03.1999

   Владислав взлетел над тропинкой, вложив в прыжок всю свою энергию.
   Он понимал, что времени для нескольких замахов тесаком у  него  может  не
оказаться. Поэтому в левой руке Влад сжимал самый  большой  из  имеющихся  в
наборе скальпелей. Острейшее лезвие хирургического инструмента вошло в горло
идущего в арьергарде автоматчика.
   Пока тот падал навзничь, Влад мощным прямым ударом ноги  пробил  поясницу
радисту и, отшвырнув его свободной рукой, всадил тесак  в  основание  черепа
третьего солдата. Тот кулем повалился вперед, не издав  ни  звука.  Рокотов,
полуприсев  повернулся,  навалился  на  открывшего  рот  очкарика  и   одним
движением свернул ему шею. Раздался щелчок  лопнувших  позвонков  и  запахло
фекалиями - человек, которому ломают шею, обязательно опорожняется в штаны.
   Красивой смерть бывает только в литературе.
   Владислав  перевел  дух.  Автоматчик  дрыгал  ногами,  прижав  ладони   к
распоротому горлу,  но  движения  были  уже  рефлекторными.  Мозг,  лишенный
притока крови, умирал, отдавая последние команды слабеющим мышцам. Радист  и
снайпер лежали неподвижно. Голова у шедшего первым солдата почти  отделилась
от тела, песок в радиусе  полуметра  потемнел.  Разбитая  о  камни  винтовка
валялась рядом.
   "Вот так-то! С почином вас, молодой человек... Славно, что никто не успел
на курок нажать. Все тихо. Но времени все равно в обрез. Собираем  оружие  и
уходим. Автомат есть, к нему - четыре магазина...  -  Чтобы  не  возиться  с
расстегиванием амуниции на трупе, Влад  просто  перерезал  ремень  и  стянул
полусумок. -  Ага,  у  радиста  только  пистолет.  Берем.  Обойма  одна.  Ну
правильно, зачем ему больше! Гранаты... Я таких и  не  видел.  Американские,
что ли? Маленькие... Шесть штук. Мне четырех хватит, двумя трупы  заминирую.
Авось еще кто подорвется... Жаль, винтовка разбилась,  она-то  мне  полезней
автомата... А  что  у  нас  в  рюкзаках?  Замечательно,  сухой  паек.  Очень
кстати... Теперь рация, - он пригляделся к  тумблерам.  -  По-каковски  это?
"Анруф", "Эмпфангер"   ...
Странно,  рация  немецкая.  Небось  с   какого-то   склада   некондиционного
имущества."
   Влад откинул крышку на радиостанции и  вырвал  пук  проводов,  на  концах
которых болтались микросхемы. Положил платы на камень,  от  души  растер  их
каблуком. Тонкие пластмассовые пластинки превратились в пыль.
   "Теперь вы без связи, хотя бы частично... Рацию уже не починишь. Что еще?
фляги с водой, три штуки...  Аптечка...  Спасибо,  у  нас  своя  есть.  Ножи
пригодятся.. Вроде все. Ага, рация ближней связи! С шифроканалом  настройки.
К чертям, я кодов не знаю. К тому же, в ней радиомаяк может быть. Не  берем.
Патронов маловато... Ничего, легче тащить".
   Рокотов  сложил  добычу  в  свой  рюкзак  и  повесил  автомат  на  плечо,
предварительно  проверив  наличие  патрона  в   стволе.   Теперь   следовало
"снарядить" трупы.
   Он расстегнул ремень лежащего  ничком  снайпера  и  сунул  гранату  между
брюками и костью таза. Когда ремень был снова затянут до последней  дырочки,
предохранительная скоба оказалась прижата. Влад  осторожно  вытащил  чеку  и
выбросил в траву. Запахнул полу куртки и убедился, что ловушка незаметна.
   Вторую гранату биолог сунул под шатающийся  камень  в  десятке  шагов  от
трупов. Особо он на нее не надеялся, но и лишней она не была. Запросто могут
камень толкнуть, когда будут подходить к убитым.
   Обыск и подготовка сюрпризов заняли не более пяти минут.
   Владислав огляделся, намеренно тяжело прошаркал  по  траве  до  ближайших
кустов, вернулся тем же путем и отправился вверх по  склону,  к  шахте,  где
прятался Хашим.

***

   Скотт Шепард положил перед Госсекретарем  срочное  сообщение  с  пометкой
"Служебный допуск категории В".  "Мадам"  прищурилась  сквозь  очки,  прочла
несколько строк и подняла взгляд на своих помощников.
   - Русский премьер  развернул  самолет,  -  судя  по  тону,  которым  была
произнесена фраза, информация Госсекретаря разозлила.
   - Этого следовало ожидать, - первый помощник поставил  на  стол  чашку  с
кофе. - Хитрый лис, в момент начала операции не хочет  находиться  на  нашей
территории.  Тэлбот  ведь  не  дал  ему  гарантий,  что   бомбардировки   не
начнутся...
   - Как мне надоели эти русские! - Госсекретарь нервно стукнула ладонью  по
столу. - А вы что стоите? Идите!
   Шепард пожал плечами  и  вышел,  оставив  министра  иностранных  дел  США
наедине с ее двумя помощниками. К вспышкам ярости "мадам" он  давно  привык,
ни  для  кого  из  вашингтонского  истеблишмента  не  было   секретом,   что
Госсекретарь дважды  в  неделю  посещает  психоаналитика,  который  пытается
стабилизировать ее нервное состояние. Не было тайной и то,  что  в  середине
восьмидесятых Мадлен два года лежала в специальной клинике. Врачи так  и  не
смогли добиться каких-либо обнадеживающих результатов,  и  "мадам"  осталась
острой психической больной с явно выраженными задатками  надзирательницы  из
концлагеря. Что, тем не менее, не помешало ей занять должность  Госсекретаря
в правительстве нынешнего Президента.
   - Каких действий вы ожидаете? - вопрос был задан обоим помощникам. -  Что
конкретно сделает Борис?
   - Пока трудно прогнозировать,  -  второй  помощник  на  секунду  опередил
первого. - Естественно, выступит с осуждением... Отзовет  своих  военных  из
штаба НАТО в Брюсселе, не  будет  препятствовать  Парламенту  делать  резкие
выступления. Вот, в общем, и все...  У  него  сейчас  другие  проблемы.  Его
больше волнует импичмент, чем международная обстановка. Думаю, он отдаст  на
откуп проблему Милошевича своим военным и Министерству иностранных дел.
   - А военные ничего не предпримут?
   - Не должны. У русских слишком сложная система командования, и кое-кто из
наших друзей пообещал заблокировать любые негативные для нас решения. А  без
санкции Бориса вмешиваться в конфликты вне своей территории  они  не  могут.
Даже  на  отправку  военного  груза   требуется   разрешение   Администрации
Президента. Не говоря уже о  войсках...  Ситуацию  с  Администрацией  я  вам
докладывал  неделю  назад.  Мы  перевели  требуемые  суммы   на   счета   их
руководства.  Так  что  все  под  контролем.  Козырьков  готов  выступить  с
заявлением о преступлениях Милошевича, фактический  материал  мы  собрали  и
передали ему вчера. Время на  русских  телеканалах  оплачено.  В  Парламенте
обстановка посложнее - наши партнеры не  могут  напрямую  выступить  в  нашу
поддержку,  но   обещали   ратифицировать   только   мягкое   решение.   Сто
семьдесят-сто восемьдесят голосов у нас есть, а этого вполне  хватит,  чтобы
завалить любой невыгодный документ...
   - Тем более, - подхватил первый помощник, воспользовавшись паузой, -  что
через неделю мы намереваемся слегка тряхнуть их фондовый рынок. Сорос уведет
около двухсот миллионов долларов, а Международный Валютный фонд намекнет  на
сложности с отсрочкой платежей по кредитам. Русские окажутся  в  цейтноте  и
вынуждены будут договариваться с нами.
   - Это хорошо, - Госсекретарь немного успокоилась. - Что с венграми?
   - Все в полном порядке. Они,  вместе  с  Болгарией  и  Румынией,  откажут
русским в предоставлении воздушных коридоров,  если  те  попытаются  оказать
сербам какую-нибудь помощь. Включая гуманитарную... Привяжутся  к  средствам
двойного назначения, а под это можно приписать все, что угодно.
   - Что греки?
   Вопрос с Грецией стоял на втором месте после  России.  Эллины  вели  себя
слитком независимо, по мнению США, и далеко не всегда выполняли распоряжения
заокеанской супердержавы.
   Афины требовали незамедлительного вывода турецких войск  с  Кипра  и  уже
открыто поговаривали о закупке в России зенитно-ракетных комплексов  "С-300"
и  специальной  сверхсовременной  системы  морских  мин,  должных   опоясать
территориальные воды Греции. Контракты  несколько  раз  срывались  благодаря
вмешательству нужных людей из Росвооружения и Администрации  Президента,  но
упрямые греки шаг за шагом шли к поставленной цели. По вопросам о Кипре и  о
противостоянии с Турцией в греческом обществе царило небывалое  единение,  и
правительство не желало отступить от принятых жестких решений.  В  противном
случае в Афинах тут же произошел  бы  взрыв  возмущения  и,  как  следствие,
начался бы политический кризис.
   - Они отказываются участвовать в операции  напрямую,  -  первый  помощник
покачал головой.  -  Большинство  греков  открыто  поддерживает  сербов  как
братьев по вере. Так что нам придется довольствоваться лишь вспомогательными
базами и портами для переброски сухопутных частей. Да и то - в  перспективе.
Их  авиабазы  для  нашей  штурмовой  авиации  закрыты.  Албанская   диаспора
попыталась помочь,  но  у  нее  тут  же  возникли  проблемы  с  таможнями  и
оформлением вида на жительство. Греки действуют в открытую, все решается  на
уровне среднего звена чиновников. Албанцы пока притихли...
   - Ублюдки! - вновь завелась Госсекретарь. - Как деньги  и  оружие  -  так
всегда пожалуйста, а до дела дойдет - в кусты...  Сообщите  господину  Тачи,
что я очень недовольна.  Пусть  прикажет  своим  боевикам  усилить  нажим  в
Косово. Через неделю посмотрим на результаты и  решим  вопрос  о  дальнейшем
финансировании его движения. Bbi получили  сведения  о  подготовке  наземных
групп, которые должны  обеспечить  безопасность  наших  летчиков,  если  тех
собьют югославы?
   -  Безусловно,  -  второй   помощник   вытащил   из   папочки   несколько
разграфленных листков. - Группы уже на месте. В точке приземления  ближайшая
группа окажется через три-четыре часа.  Спасатели  из  Македонии  и  Албании
могут при быть в то же расчетное время. Кстати, одна  из  групп  подготовила
видеоряд о недавних  преступлениях  сербской  полиции.  Ей  удалось  заснять
последствия рейда югославов в деревне  на  границе  с  Косово...  Прекрасные
кадры, - помощник чуть заметно улыбнулся.
   - Когда кассета поступит к нам? - "мадам" заметно повеселела.
   - Послезавтра. Курьер уже в пути.
   - Хоть одна хорошая новость... Как только фильм  прибудет,  скопируйте  и
разошлите по всем телеканалам. Пусть сразу гонят  в  эфир.  Особое  внимание
уделите комментариям и передаче через спутник на Европу. У  нас  в  Белграде
еще остались корреспонденты?
   - Только французы, но они неохотно сотрудничают. БОЯТСЯ БЫСЬ1ЛКИ.
   -   Нажмите   на    их    премьера.    Меня    не    интересует    мнение
журналистов-"лягушатников", надо, чтобы никакого позитива  из  Югославии  не
поступало.  Только  отрицательная   информация   -   диктатура   Милошевича,
недовольство населения, поддержка наших действий...
   - При бомбовых ударах этого добиться сложно, - первый  помощник  высказал
собственное мнение. - Когда  начнут  гибнуть  жители,  сербы  .прежде  всего
возненавидят летчиков, а не Милошевича.
   - Значит, надо им популярно разъяснить, кто виноват в  бомбардировках,  -
безапелляционно заявила "мадам".
   Помощники переглянулись.  Подчас  Госсекретарь  США  окончательно  теряла
чувство реальности и начинала  нести  ахинею.  Подобное  уже  происходило  -
например, когда пытались урегулировать  арабо-израильскую  проблему.  Мадлен
неоднократно уверяла мусульманских лидеров, что ракетные  удары  израильской
авиации по территориям их стран имеют  цель  исключительно  гуманитарную,  а
случайные потери среди мирного населения следует воспринимать  как  досадное
недоразумение, связанное с близким расположением баз исламских террористов и
обычных поселков. Даже израильтяне старались не  злить  сопредельные  страны
столь нагло, но Госсекретарю не были писаны никакие законы.
   - У нас есть точные разведывательные данные о месте пребывания  Слободана
и его семьи, - мягко заметил первый помощник. - Может быть,  просто  ударить
"томагавками" по его убежищу? Эскадрилья "Б-52" справится...
   - Это вопросы военных, - отрезала Госсекретарь. -  А  мы  дипломатическое
ведомство. Кроме того, надо наглядно показать сербам и вообще славянам,  что
происходит, если кто-то проявляет излишнюю  самостоятельность.  Такие  уроки
лишними не бывают.
   "Да уж, - подумал помощник, - Гитлер поступал точно так же. И с  теми  же
славянами... Интересно, а у этой суки случайно портрет  фюрера  не  висит  в
спальне? Не удивился бы..."
   - Итак, - "мадам" давала понять, что беседа закончена, - держите  меня  в
курсе относительно албанских групп прикрытия. И вызовите ко мне  заместителя
директора ЦРУ по разведке...
   Дозорная группа из трех  полицейских  обнаружила  трупы  своих  товарищей
почти сразу после того, как получила приказ начать  поиск.  Тела  лежали  на
тропинке, кровь не успела свернуться.  Некто  убил  солдат  совсем  недавно.
Однако  каменный  обрыв  рядом  с  тропой  был  весь  изъеден  трещинами   и
обвалившимися шахтными выработками, поэтому дозорные решили не рисковать, не
обыскивать склон самостоятельно, а подождать подкрепления.
   Основные силы подтянулись к полудню. Белый от  бешенства  майор  приказал
занять круговую оборону  и  с  максимальной  осторожностью  обыскать  трупы.
Результаты оказались неутешительными - пропали автомат, пистолет и  гранаты,
рация была безнадежно испорчена,  а  тело  одного  из  солдат  заминировано.
Причем, со знанием дела.
   Проводник внимательно осмотрел прилегающие кусты, взобрался по валунам на
склон, что-то прикинул, вытянув руку и оттопырив большой  палец,  и  отозвал
майора в сторону. Они уселись  на  поваленное  дерево  в  тени  разлапистого
лимонника.
   - Плохи дела, - следопыт выглядел  разочарованным.  -  Он  опять  ушел  в
другом направлении.
   - Один?
   - Один. Следов мальчишки нет. Ни здесь, ни в лесу.
   - Куда он мог деться? Мальчишка, в смысле.
   -  Ума  не  приложу.  Такое  впечатление,  что  этот  русский  бродит   в
одиночестве. Чего-то мы не углядели с самого начала.
   - То есть?
   - Мы были уверены, что русский  забрал  пацана  с  собой.  Поэтому  вы  и
настаиваете, чтобы догнать их и уничтожить. Я не  спорю,  мальчишку  кончить
следует обязательно, он мог слышать наши  переговоры  и  догадаться,  что  к
чему... Но это, если он жив и где-то  рядом.  А  если  нет?  Русский  вполне
может, к примеру, спрятать обнаруженный им труп пацана, а дальше водить  нас
за нос. Или они разделились - этот привел  нас  сюда,  а  пацан  сейчас  уже
далеко... Дает показания в полиции.
   - Ты сам говорил, что детские следы видел, - напомнил майор.
   - Видел, не спорю. Но факты говорят о другом. Не будет русский таскать за
собой обузу. Не с руки ему... Наших он мастерски подловил,  профессионально,
и именно поэтому с мальчишкой он расстался.  Возможно,  даже  обувь  у  него
забрал, чтобы следы оставлять... Деревенские  -  они  привычные,  до  города
парень и босиком дойдет. А вот куда русский подевался, не знаю. До кустов на
той стороне я отследил, но дальше - ничего. Либо он обратно  вернулся  и  на
второй круг вдоль горы  пошел,  либо  забрался  по  нижним  ветвям  деревьев
поглубже в лес и там уже по земле потопал. Далеко я не заходил... Одно  могу
сказать: сейчас он не ближе чем в двух километрах от нас.
   - А не мог он где-то в расщелине засесть? Тут их навалом...
   - В принципе, конечно, мог. Но  в  этом  нет  смысла.  Ему  маневренность
требуется. Не станет он сам себя запирать в пещерах.
   - Откуда он такой выискался...
   - Мы ж его биографии не  знаем.  Может,  спецназовец  бывший.  Подрядился
поработать в экспедиции, у  них  в  России  сейчас  экономическое  положение
тяжелое... Почти как у нас.
   - Может быть, - задумался майор, постукивая веточкой по голенищу  сапога.
- Что ты предлагаешь?
   - Уходить надо отсюда, вот  и  вс