почти взял девушку на руки и уже лишенным эмоций голосом  произнес
куда-то мимо меня:
   - Сейчас я ее уложу и вернусь.
   Настя покорно позволила себя скорее унести, чем увести, а я  села  на
табуретку, наконец поставив чашку  обратно  на  стол.  Визит  производил
очень тягостное впечатление. Почему-то я не могла воспринимать Настю как
живого человека, мне все казалось,  что  я  разговариваю  с  покойницей,
настолько не от мира сего был у нее вид. Если срочно не вмешаться - и то
я сомневалась, что это еще может что-то изменить, -  то  Насте  осталось
жить недолго. И странно, Алехин абсолютно не выглядит наркоманом, почему
же он не заставит бросить и Настю?
   Хотя в данном случае сказать настолько легче, чем сделать...
   Из комнаты доносились тихий разговор и всхлипывания  Насти,  потом  к
увещевательно-успокаивающему  тону   Алексея   прибавились   жестковатые
приказные нотки, девушка  же  горячо  его  о  чем-то  упрашивала.  Потом
возникла короткая пауза, которая  завершилась  очень  эмоциональным,  но
непечатным выражением, и Алексей вернулся на кухню.
   - Вы ее расстроили, - заявил он.
   - Я  тоже  расстроена,  или,  по-вашему,  это  ненормально,  что  она
оплакивает друга? Вы-то не слишком, я смотрю, огорчены этим известием.
   - Уж не хотите ли меня обвинить в убийстве?
   - Например, на почве ревности?
   - Настя правильно сказала, - зло произнес  он.  -  У  Степы  не  было
врагов. Он был  слабак,  чмо,  какие  у  такого  враги?  Надеюсь,  я  не
оскорбляю ваших родственных чувств? Откровенно говоря, я получал гораздо
больше удовольствия, высмеивая его перед Настей. К чему мне его  смерть?
Неинтересно.
   Так что здесь вы ничего  не  найдете,  и  лучше  вам  на  самом  деле
попробовать  обратиться  к  тому  Сергею  Батьковичу,  о   котором   она
упоминала. Это единственный человек, который ругался  со  Степой,  -  он
ехидно сделал на имени ударение. - Всерьез. Так что, леди,  попрошу  вас
больше не приходить и не беспокоить Настю. Она больна, так что  не  надо
ее лишний раз расстраивать.
   - Значит, вы утверждаете, что Степану никто не желал зла, и вы в  том
числе? Вы постараетесь убедить в этом и следователя?  -  Голову  бы  ему
собственными руками отвернула. - Только тогда почему же Степана все-таки
убили? Какая загадочная смерть...
   - Ищите ответы на свои вопросы в другом месте, - угрожающе сказал он,
недвусмысленно указывая на дверь.
   Перед уходом я заглянула в комнату.
   - До свидания, Настя. Если что, вы знаете номер моего телефона.
   Солнечный свет, птичий и детский гомон просто  ошеломили  меня  после
темноватой квартиры с затхлой, тягостной  атмосферой.  Я  полной  грудью
набрала  воздух  и  медленно  выдохнула,  пытаясь  снять  напряжение   и
избавиться от назойливого чувства, что я пропустила  что-то  важное.  Не
удавалось. Но тут я посмотрела  на  часы,  моментально  забыла  о  своих
предчувствиях и рванула на работу.

Глава 6

   Недалеко от входа в редакцию, на улице, к  моему  удивлению,  томился
Ромка. Неужто Виктор и Маринка в целях его безопасности выставили  парня
за дверь, а сами теперь выясняют отношения и бьют компьютеры,  мелькнула
у меня мысль, настолько у Ромки было тоскливое  выражение  лица.  Сердце
мое ухнуло, и я, рванувшись к нему, едва не забыла запереть "Ладу".
   - Что случилось? - крикнула я еще издали.
   - Как ты догадалась? Я же ничего еще не успел сказать, - удивился он.
   - Интуиция. Ну?
   - Где была твоя интуиция,  когда  мы  тебя  искали?  Звонили-звонили,
провод  весь  оборвали,  но  только   и   слышали:   "Абонент   временно
недоступен", - противно прогнусавил он.
   - Мобильник был отключен, - вспомнила я, доставая телефон из сумки  и
включая его. - Проклятая конференция, только  время  потеряла.  Так  что
здесь произошло, говори давай, а не то я за себя не отвечаю.
   - У нас теперь тоже отпуск, - ехидно сказал  он.  -  Прямо  бархатный
сезон, теперь все дружно на юг полетим, как утки.
   Я чувствовала, что сейчас потеряю терпение.
   - Пойдем, - быстро сказал он, видимо заметив нехороший блеск  в  моих
глазах и решительно обрывая разглагольствования. - Сама увидишь.
   Откровенно говоря, до меня не сразу дошло, в чем дело. Дверь  в  офис
была  опечатана,  и  холодный   ужас   потек   вниз   по   позвоночнику,
предварительно перехватив горло. "Кряжимского вычислили!" - вне себя  от
расстройства подумала я. Хотя минуточку, при чем здесь редакция?
   Я резко обернулась к Ромке, начиная догадываться.
   - Стопорецкий?
   - Неофициально - скорее всего он, - ответил Ромка.  -  Благодаря  его
стараниям. А официально - инспектор пожарной безопасности.
   - Была же плановая проверка недавно, и ничего, все в порядке!
   - А это - внеплановая. И  послушать  его,  так  Москва  горела  из-за
таких, как мы. Прямо-таки не редакция, а источник повышенной  опасности,
- мрачно изрек Ромка.
   - А где остальные? Давно это случилось?
   - Да нет, минут двадцать-тридцать, как инспектор  ушел.  А  Виктор  с
Мариной - в кафе, ждут твоего появления.
   Действительно, там  мы  их  и  нашли.  Нахохлившись,  оба  сидели  за
столиком, глядя каждый то в свою  чашку,  то  в  окно  на  прохожих,  не
обращая друг на друга ни малейшего внимания.
   - Маринка явно жаждет  объяснений  и  не  желает  никаких  извинений,
Виктор же явно  предпочитает  извиниться,  но  ничего  не  объяснять,  -
пробормотала я.
   - Что? - переспросил не расслышавший меня Ромка.
   - Да так, не обращай внимания. Это все от недосыпания.
   - А... У вас у всех сегодня какой-то усталый вид, а про Виктора я  бы
вообще подумал, что он с похмелья, если бы это был  не  он,  -  завернул
выдающуюся с точки зрения русского языка и здравого смысла фразу. -  Так
мало этого, эти двое еще и дуются друг на друга, а  все  шишки,  как  ты
думаешь, на кого? Правильно, на меня.
   - Потому что я отсутствовала.
   - И Сергей Иванович на югах перекрывается...
   Лучше слова и не подберешь - "перекрывается", - невольно подумала я.
   - Ну, горемыки, рассказывайте, как защищали родное рабочее место, как
грудью    стояли    за    любимый    компьютер,    как    били     морду
инспектору-интервенту. - Я уселась между Виктором и Маринкой, благо стол
круглый и видно обоих, поставила локти на стол, подперев руками щеки.
   - А главное, к какому хану на поклон идти и какую дань нести, - в тон
мне ответила Маринка.
   - Желательно, - вздохнула я. - Хотя, говорят,. меньше знаешь - крепче
спишь.
   - Сидим мы себе, работаем, кофе пьем, - начал Ромка, -  как  вдруг  в
дверь заходит какой-то хмырь с упитанной мордой, представляется  Никитой
Сергеевичем Золой, предъявляет корочки  пожарного  инспектора  и  желает
осмотреть помещение.
   - И в мыслях ничего  плохого  не  держали,  -  подхватила  инициативу
Маринка. - Вот же была проверка совсем недавно, и все нашли в порядке.
   Ну пускай смотрит, жалко, что ли? Быстрее посмотрит - быстрее  уйдет.
Ничего подобного! Этот гад буквально обнюхал все,  протыкался  носом  по
всей проводке, ковырнул кусок обоев и якобы случайно задел ногой  провод
моего компьютера и выдернул штепсель из розетки!  Как  же,  случайно!  В
гробу я видала такие случайности. Ты думаешь, он извинился? Он  долго  и
печально созерцал нас, давая понять, насколько велики  и  серьезны  наши
проблемы, а потом заявил, что такого букета нарушений на таком маленьком
пространстве он давно не встречал.
   - Виктор спросил, что он имеет в виду, - опять перебил Ромка. - И тот
ответил, что пожарной безопасностью у нас и не пахнет и что мы в  крайне
грубой форме нарушаем все правила.  У  нас  перегрузка  сети,  помещение
загромождено столами, а на окнах решетки, так что людям, в случае  чего,
будет трудно  выбраться  наружу,  стены  отделаны  легковоспламеняющимся
материалом, а провода электроприборов просто сами кидаются  и  опутывают
ноги. Неплохой список, правда? После чего он составил  акт  с  указанием
всей этой чуши, выгнал нас и опечатал помещение. Но я смиренно попросила
разрешения вернуться за своей сумочкой на рабочем месте и, уронив  тюбик
с помадой на пол, ухитрилась водворить штепсель на место.
   - Представь, этот  олух  абсолютно  не  прореагировал  и  не  пожелал
объяснить, почему предыдущая проверка не пришла к такому  же  выводу,  -
добавила Маринка. - И теперь, пока мы  не  заплатим  штраф,  офис  будет
опечатан, и работать мы, соответственно, не сможем.
   -  Думаю,  мы  все  прекрасно  знаем,   кому   обязаны   внеочередной
"объективной" проверкой, - процедила я сквозь зубы. -  По-моему,  кто-то
перешел все границы.
   - О, не беспокойся. Больше  Стопорецкий  не  будет  насылать  на  нас
проверки и жалобщиков, - спокойно  сказала  Маринка.  -  Я  тут  кое-что
придумала...
   Интересно, она всегда способна выдавать такие идеи,  или  же  ее  так
разозлил ночной звонок Виктору? Непривычно деловитая и холодная  Маринка
достала из сумочки зеркальце и, смотрясь в  него,  принялась  поправлять
прическу. Эффектно изогнула шею, рассчитанными движениями взбивая и  без
того пышные волосы, чуть  прикусила  губу.  Ромка  и  Виктор  прямо-таки
прикипели к ней глазами. Вот это да, ошеломленно подумала я. Может быть,
ее обычная суматошность и экзальтированность просто имидж?  Как  мало  я
знаю своих друзей! И тут в мою голову  впервые  закралась  предательская
мысль - а вдруг Кряжимский  и  в  самом  деле  убил  Степу?  Я  затрясла
головой, вытряхивая оттуда эту нелепицу.
   Ну а если все же...

***

   Когда  возвращалась  с  автостоянки,  мне  показалось,  что  в  толпе
прохожих мелькнуло знакомое лицо,  не  вызывающее  приятных  ассоциаций.
Алексей?  Я  завертела  головой,  пытаясь   снова   отыскать   его,   но
безрезультатно. Показалось? Оля, у тебя  возникла  мания  преследования.
Повздыхав над собственными раздерганными нервами,  я  зашла  в  подъезд.
Неприятный сюрприз ждал меня и там - все лампочки были выкручены.  Держа
в руке зажженную зажигалку, я поднималась по ступенькам,  как  заблудшая
душа со свечой по кругам ада, как, подойдя к двери, услышала  телефонный
звонок в своей квартире. А вдруг Кряжимский? Чертыхнувшись,  я  выронила
зажигалку, содрогнулась от отвращения и судорожно стала шарить рукой  по
лестничной клетке, впервые задумавшись о том, что, может, и в самом деле
существуют разные сглазы и проклятия.
   Наконец нащупав ключи и нервно фыркнув, я невольно  представила  себе
дедулю со Стопорецким,  проводящих  спиритический  сеанс  и  заклинающих
злобных духов. Может, и нам попробовать вызвать дух Степы -  сказал  бы,
кто его убил...
   Разумеется, к телефону я не успела. Явственно чувствуя,  что  начинаю
злиться на весь белый свет, я села в  кресло  и  несколько  раз  глубоко
вздохнула, пытаясь унять клокотавшую ярость. Тут телефон зазвонил опять.
   - Алло! - рявкнула я в трубку.
   - Оля? - с сомнением спросил знакомый голос.
   - Сергей Иванович! Слава  богу,  я  уж  думала,  что  вы  никогда  не
позвоните!  -  Эх,  тупица,  не  обратила  внимания  даже,  что  звонила
междугородка.
   - Не выдержал, - сокрушенно вздохнул Кряжимский. - Не отпускает  меня
работа. Три дня крепился, а сегодня не смог. Я днем звонил  в  редакцию,
но там не брали трубку, и по  "мобильнику  твоему  не  мог  дозвониться.
Решил - домой, и там сначала не отвечали. Что у вас  там  происходит?  -
Ужасные вещи, - заявила я. - Слушайте меня внимательно, не дай  бог  нас
разъединят: Вы немедленно должны вернуться в Тарасов. Слышите?
   Убили Степу, и все улики против вас. Я  нашла  в  его  квартире  вашу
зажигалку, вас видела соседка, у ментов есть ваш  фоторобот,  чудо,  что
пока еще они не выяснили,  кто  вы  такой.  У  вас  замечательные  шансы
оказаться в розыске по подозрению в убийстве.
   Вам просто необходимо как можно скорее оказаться здесь  и  самому  во
всем разобраться. Судя по всему, вы последний, кто видел Степу в  живых,
кроме убийцы, конечно же. Я точно знаю, что вы там были. И  скажите,  на
кой черт вы покупали наркотики?
   Некоторое время в трубке были слышны только посторонние шумы и треск,
затем до меня донесся глухой голос Кряжимского:
   - Вы слишком много знаете, Оля. Это опасно...
   - А еще у нас опечатали редакцию "по протекции",  догадайтесь,  кого?
Стопорецкого, -  не  могла  остановиться  я.  -  Ох,  хотя  все  это  не
телефонный разговор. Возвращайтесь как можно скорее... Сергей Иванович!
   Ответом  была  тишина,  затем  в  трубке  оглушительно  заскрежетало,
раздался щелчок,  и  пошли  короткие  гудки.  Все-таки  разъединили.  Но
ничего, главное сказать я успела. Теперь остается только ждать. Я  снова
сняла телефонную трубку  и  позвонила  в  аэропорт.  Там  сообщили,  что
ближайший рейс из Сочи ожидается завтра в 15.10. Что ж, будем надеяться,
что Кряжимский исхитрится достать билет.
   Минут через пятнадцать раздался звонок в дверь. Я впустила Маринку  -
сегодня она ночевала у меня. Для осуществления антистопорецкой акции  по
спасению газеты нам нужен был компьютер с выходом в сеть, который имелся
у меня дома. Не тратя времени на бестолковый треп, а  уж  поверьте,  это
совсем не похоже на Маринку, она сразу села за работу.
   - Попался, - удовлетворенно сказала она примерно через полтора  часа.
- Теперь посмотрим, кто кого. Я еще никогда не была шантажисткой.

***

   Следующим утром я уже сидела в приемной  Стопорецкого,  ожидая  своей
очереди. Попасть к нему было не так просто,  пришлось  встать  пораньше,
чтобы попасть хотя бы не в самый хвост длинной череды  людей,  ожидавших
своей порции внимания.
   Я огляделась и, кажется, уловила настроение толпы.
   - Как душно! Ну что же это такое? Сколько можно  сюда  приходить?  За
одной только  подписью!  -  громко  возмутилась  я.  -  У  меня  ребенок
маленький один дома!
   - Третий раз прихожу, - пробормотал мордастый мужчина в не по  погоде
плотной кожаной куртке. - Когда все это закончится?
   - Бюрократы! - С готовностью подхватила сидящая на стуле в обнимку со
старомодным саквояжиком бабка. - Спасу никакого нет от этой волокиты.
   - Безобразие...
   - Издевательство над людьми...
   Зашумели  со  всех  сторон,  возмущенно  восклицали,  ругали  власть,
правительство, коммунистов, негров в  Африке  и  зеленых  человечков  на
Марсе.
   Знаменитый вопрос "Кто виноват?" был явно риторическим - уж  кто-кто,
а виноватые у нас всегда найдутся. Из  кабинета  выглянула  секретарь  и
потребовала прекратить шум. Только  после  угрозы  отменить  прием  люди
немного поутихли. Счастье  ваше,  что  я  сюда  пришла  в  самом  начале
рабочего дня, с вредностью подумала я. Народ наш пока еще добрый.
   Не прошло и двух часов, как наконец я была допущена в святая святых.
   - Ольга Юрьевна? - деланно удивился  при  виде  меня  Стопорецкий.  -
Какая неожиданность! С чем пожаловали?
   Чиновник прямо излучал заинтересованность и внимание; склонив голову,
смотрел на меня с умеренным-таки сочувствием:  мол,  всем,  чем  сможем,
поможем.
   "Поможешь,  -  мрачно  подумала  я.  -  В  лепешку  расшибешься,   но
поможешь".
   - У нас возникли некоторые затруднения, - начала я покаянно.
   Глаза его выдавали - просто горели злорадством. Неужто  действительно
подумал, что я к нему на поклон пришла?
   - Еще в конце позапрошлого месяца в  "Свидетеле"  стала  пользоваться
огромной  популярностью  наша  новая  рубрика  "Черная  дыра".  Нет,  не
подумайте, это никак не связано с астрономией или  пришельцами.  Скажем,
основная тема - это нецелевое использование  ресурсов,  в  том  числе  и
денежных, даже главным образом  денежных,  которые  были  направлены  на
выполнение строго определенных задач и программ.
   К ехидству в глазах Стопорецкого прибавилось легкое недоумение.
   - Дело в том, что огромная доля  вышеупомянутых  средств  на  пути  к
месту  назначения  теряется,  исчезает,  как  в  черной  дыре.   Отсюда,
собственно, и название. Вы, наверное, помните, в  середине  августа  был
вынесен приговор по уголовному делу о присвоениях и  растрате,  а  также
нецелевом использовании государственных кредитов рядом  должностных  лиц
города Тарасова.
   - Весьма печальная история,  -  насторожился  Стопорецкий.  -  Именно
из-за подобного поведения некоторых личностей  и  подрывается  авторитет
власти. Толпа добра,  как  известно,  не  помнит,  а  вот  даже  мелкими
ошибками способна попрекать очень долго.
   - В том-то  и  дело,  -  грустно  согласилась  я.  -  При  подготовке
материалов для статей нам стали известны некоторые факты,  доказывающие,
что не все виновные по делу были наказаны. В частности...
   Впрочем, надо ли о частностях? -  я  многозначительно  посмотрела  на
него. - Но, так как дело уже рассмотрено, мы встали  перед  дилеммой,  а
надо ли поднимать все это вновь. В некоторых случаях чужой пример  того,
что наказание все-таки настигает, действует предостерегающе  и  вызывает
положительный  результат.  Тем  более  если  вина  не  очень  велика  по
сравнению с другими, конечно, а пережитые страхи  и  волнения  очень  не
хочется пережить вновь.

***

   Теперь мы поменялись ролями, и сейчас я вся превратилась в сочувствие
и сопереживание, полная трогательных забот  о  том,  чтобы  не  помешать
вступить  на   верный   путь   провинившимся,   но   страстно   жаждущим
реабилитировать себя гражданам.
   - И я полна  сомнений,  давать  данному  материалу  ход  или  нет,  -
выдержав  эффектную  паузу,  продолжала  я.  -  Хотя  все  мои   коллеги
настаивают на этом, я тем  не  менее  колеблюсь.  Вам  может  показаться
странным, но я не смогла придумать ничего лучше,  как  посоветоваться  с
вами. Вы все-таки вращаетесь в данных кругах, - ввернула я тонкий  намек
на толстые обстоятельства.
   Стопорецкий прокашлялся.
   - Насчет данных кругов я не стал бы утверждать, - произнес  он.  -  А
насколько вы уверены в верности подозрений?
   - О, у нас есть все  доказательства,  которые  не  оставляют  и  тени
сомнений в справедливости высказанного мной обвинения. Нам даже  удалось
установить счет, на который переводились  деньги.  Не  особенно  крупные
суммы, но все же...
   Я вытащила из  сумки  стопку  листов,  долго  выбирала  часть,  затем
протянула выбранное Стопорецкому.
   - Вот, например, некоторые распечатки.
   Он взял листы, просмотрел, задумался.
   - Действительно, суммы не  очень  крупные,  -  теперь  в  его  глазах
боролись отвращение ко мне и досада. - И поступления на счет с  тех  пор
закончились?
   - Полагаю, да, - безмятежно ответила я.
   - Значит, человек исправился?
   - Или открыл другой счет.
   Я забрала у него документы и сказала:
   - Видите, сколько сомнений, тем более что  нам  в  нынешних  условиях
работать  невозможно.  Представляете,  вчера  по   результатам   о-очень
странной внеплановой проверки у  нас  опечатали  помещение  и  назначили
весьма ощутимый штраф.
   - Да? Это по какой же причине? - вяло поинтересовался Стопорецкий.
   - По причине несоблюдения правил пожарной безопасности, - ответила  я
и возмущенно добавила:
   -  Несмотря  на  то,  что  совсем  недавно  мы  благополучно   прошли
аналогичный осмотр. Представляете?
   - Попробую вам помочь, а то, действительно, непорядок.
   Мина у  него  была  самая  кислая,  я  даже  испугалась,  что  схвачу
оскомину.
   - Правда? - обрадовалась я. - Мы были бы так признательны!
   Я выжидающе смотрела на него и не  двинулась  с  места,  пока  он  не
спросил у меня имя приходившего инспектора  и  не  позвонил  в  пожарную
инспекцию. Это был превосходно разыгранный  фарс:  по  его  просьбе  ему
позвали  нужного  человека,  которому  Стопорецкий,  опять  же  от  лица
"возмущенной общественности", устроил грандиозный разнос.
   Держу пари, тот долго не  понимал,  почему  чиновник  так  бушует.  Я
наслаждалась превосходной игрой и с трудом удерживалась от  того,  чтобы
не разразиться овациями.
   - Уф! - Он положил трубку и вытер  пот  с  раскрасневшегося  лица.  -
Полагаю, мы  смо