права  на
собственное имя, для тебя она всего лишь странный и забавный  безымянный
объект. Похоже, ты не в состоянии  говорить  о  привлекательной  молодой
женщине как о живом человеке. - Я быстро покачал головой.  -  Не  злись.
Джина. Ты очаровательная женщина и мне не  по  душе,  что  ты  постоянно
унижаешь себя этим псевдо-покровительственным отношением.  Сама  знаешь,
Эми далеко не так молода и неопытна. Что касается наших с ней отношений,
по-моему, тут нечего обсуждать. О некоторых  вещах  лучше  не  говорить,
особенно, если это приятные вещи, такие, как,  например,  прошлая  ночь.
Посему расскажи-ка мне лучше, какие тросы и кранцы  понадобятся  тебе  у
причала и в какой последовательности.
   К  этому  времени  я   уже   достаточно   хорошо   представлял   себе
использование соответствующей оснастки, но решил  не  нарушать  Джининой
уверенности в том, что я полный  профан  и  полностью  завишу  от  чужих
указаний.
   Джина покачала головой.
   - Не спеши. Даже если ветер удержится, доберемся не раньше, чем через
несколько часов. - Она одарила меня загадочной улыбкой.  -  Странный  ты
человек, не ожидала от тебя такой чувствительности. Принимая во внимание
то, чем ты зарабатываешь на жизнь... Касательно мисс Эми Барнетт...  Все
дело, видимо, в том, что  при  взгляде  на  нее,  я  вспоминаю  о  своем
возрасте.
   - Прошлой ночью я не замечал в тебе признаков надвигающейся старости.
Джина...
   - Да, Мэтт.
   - Путеводитель утверждает, что  нам  следует  связаться  по  рации  с
Управлением гавани в Нассау, прежде нежели минуем волнолом, правильно?
   - Да. Таким образом они не позволяют  маленьким  яхтам  оказаться  на
пути крупных судов, входящих и выходящих из гавани.
   - Стало быть, любой, кого это интересует, узнает  о  нашем  прибытии,
прослушав соответствующий диапазон?
   - Верно. К чему ты ведешь, дорогой?
   Я выразительно произнес:
   - В моем ремесле существует незыблемый принцип:
   "Дела постельные никоим образом не связаны со всем остальным".
   Джина пристально посмотрела на меня и облизала губы.
   - Вряд ли мне понравится то, что ты намерен сказать, когда,  наконец,
перестанешь юлить вокруг да около.
   - Я отнюдь не ожидаю, что ты откажешься от своих убеждений, в чем  бы
те ни состояли, из-за того, что произошло между нами прошлой  ночью.  Не
рассчитывай, что я откажусь от своих. В чем бы они ни состояли.
   Джина рассмеялась:
   - Господи, тебя послушать, получается, я спала с тобой, дабы повлиять
на...
   Она  попыталась  убедительно  изобразить  удивление,  однако  это  не
удалось. Голос ее неуверенно  оборвался.  Какое-то  время  мы  сидели  в
тишине,  прислушиваясь  к   плеску   воды   за   бортом   яхты,   упрямо
продвигающейся на юг.
   В конце концов, я нарушил тишину:
   - Прошло уже два дня, а ты так и не попыталась вывести яхту из строя,
или, по крайности, посадить на  мель.  Стало  быть,  кораблекрушение  не
входит в твои планы. Насилие тебя пугает, поэтому предположение, что  ты
и  в  самом  деле  намерена  перерезать   мне   горло,   предоставляется
маловероятным. Ну а поскольку ты явно  появилась  здесь  с  определенной
целью, что у нас остается? К чему темнить? Прошлой ночью  ты  совершенно
откровенно заявила, что намерена меня соблазнить,  и  это  нисколько  не
испортило нам удовольствие. Весьма приятный способ  провести  время  для
двух взрослых, не связанных никакими узами  людей,  и  я  с  готовностью
позволил себя соблазнить. И  не  высказываю  никаких  претензий,  просто
стараюсь избежать недоразумения.
   Джина облизала губы.
   - Мэтт, я...
   Не дождавшись окончания фразы, я произнес:
   - Предположим, вашей организации требуется от меня услуга, не  совсем
совместимая с моими обязательствами по отношению к  правительству.  Эми,
которая  уже  утвердилась  у  меня  на  борту,  представлялась  наиболее
подходящим  человеком,  чтобы  попытаться   меня   убедить   с   помощью
традиционных женских приемов, но, похоже,  задача  оказалась  ей  не  по
силам. Не хватило  опыта,  чтобы  расчетливо  использовать  естественное
женское оружие; Эми все еще полагает, будто половая  связь  имеет  нечто
общее с преданностью, а то и с таким  серьезным  понятием,  как  любовь.
Пришлось вашей НАМ отзывать неумеху Барнетт и двинуть в бой  неотразимую
миссис Уиллистон, искушенного ветерана амурных  битв.  Успевшую  забыть,
что такое сомнения или угрызения совести, не так ли? И все-таки ты  меня
поражаешь! Воспользоваться затасканным трюком в духе Мата  Хари!  Милая,
ты и представить себе не можешь, сколько раз меня  пытались  поймать  на
этот крючок!
   После некоторой паузы Джина сказала:
   - По-моему, тебе хотелось избежать пустых разговоров об  определенных
вещах. Интересно, чем ты сейчас занимаешься?
   - Всецело с тобой согласен, но думаю, слова далеко не самая  страшная
угроза  нашим  с  тобой  отношениям.  Вот  и  пытаюсь  избежать  худшего
варианта.  Возможно,  твоя  голова  переполнена  всевозможными  наивными
планами, а в Нассау притаились боевые отряды НАМ, готовые  ворваться  на
палубу, едва лишь мы причалим. Либо разделаться со мной другим способом,
как  только  дашь  знать,  что  в  достаточной  степени   ослабила   мою
бдительность. Советую: останови ребяток. Прикажи не  попадаться  мне  на
глаза. Не забывай того, что случилось две ночи назад.
   - Страдаем манией преследования? - холодно поинтересовалась Джина.  -
Недавно твердил, что я вряд ли стану покушаться на твою жизнь, а  теперь
утверждаешь, будто заманю в смертельную ловушку, лишь только  ступим  на
берег.
   - У меня нет особой уверенности на сей счет. Невероятно трудно  иметь
дело с любителями. Они никогда не ведут себя логично в моем понимании, а
потому приходится учитывать все возможности. Давай  говорить  начистоту,
Джина. Мне поручено два задания. Прежде всего, выяснить  местонахождение
некой таинственной бухты. После чего отыскать и  свести  счеты  с  одним
неприятным типом, который, скажем, несколько зарвался. Может,  эти  дела
связаны между собой, может - нет. Пока я знаю чересчур  мало.  Возможно,
ты более осведомлена. Однако в любом случае прошу тебя,  не  вставай  на
моем пути. Пожалуйста. И не позволяй этого делать  своим  коллегам.  Вне
зависимости от того, что произошло  между  нами  этой  ночью,  на  любую
попытку вмешательства я отреагирую без малейших колебаний. Это  касается
как тебя, так и твоих  друзей.  Ужасно  не  хотелось  бы  обижать  тебя,
возможно, буду сожалеть об этом до конца жизни. Однако я  успел  сделать
слишком много такого, о чем впоследствии сожалел, и один лишний поступок
не будет играть особой роли. Конец официального заявления.
   Порыв ветра заставил яхту резко покачнуться. Волна перехлынула  через
борт и окатила палубу. Спидометр показал  пять  узлов,  потом  перевалил
через шесть и потянулся к семи.  Мы  замерли,  ожидая,  не  придется  ли
принять меры, чтобы сбавить обороты, но  ветер  вскорости  утих,  и  все
вернулось на свои места.
   Джина заговорила так, будто и не было никакой паузы:
   - Ты и в самом деле ужасный нахал.
   - По-моему, я не забыл сказать "пожалуйста". - Покорный  слуга  резко
махнул рукой. - Вчера ты выражала свое недовольство тем,  что  я  открыл
огонь без предупреждения. Сегодня, поскольку ты  мне  симпатична,  и  мы
провели вместе приятную ночь, я предупреждаю.  И  опять  ты  недовольна.
Тебе невозможно угодить!
   -  Озлобление  -  типичный  признак  угрызений  совести,  -  злорадно
отозвалась Джина. За четыре дня на твоей койке побывали две  женщины,  и
ты чувствуешь себя страшно испорченным и циничным. Просто восхитительно!
   Мы переглянулись. Разумеется, она была совершенно права. Определенная
эмоциональная связь с одной женщиной вызывала чувство вины в  постели  с
другой - учитывая род занятии и опыт, ничего нелепее не придумаешь. Губы
мои вздрогнули, я заметил маленькие насмешливые морщинки, появившиеся  в
уголках прекрасных женских глаз. Внезапно мы оба рассмеялись.
   И замолчали, глядя друг на  друга  уже  совсем  иначе.  Будучи  более
опытным мореплавателем, Джина инстинктивно оглянулась по сторонам,  дабы
убедиться,  что  нам  не  угрожает  никакая  опасность.  Далеко  впереди
виднелся парус, на значительном расстоянии  по  правому  борту  проходил
рыболовный катер. Море в непосредственной близости  было  пустым.  Джина
улыбнулась и в следующее мгновение оказалась в моих объятиях.  Для  меня
не составило ни малейшего труда управиться с верхней, вязаной; и нижней,
хлопчатобумажной частью ее костюма, равно как и нейлоновыми  колготками,
наводящими на мысль,  что  надела  она  их  не  случайно.  Однако  такое
свидетельство расчетливости ничуть не смутило меня. Более того, я  нашел
его довольно  трогательным.  Как  выяснилось,  сидение  кокпита  хоть  и
уступало в мягкости нижней койке, тем  не  менее  вполне  подходило  для
интересующих нас целей.
   Спустя какое-то время я, испытывая приятное чувство  прикосновения  к
запретному плоду, откинулся  на  пару  надувных  подушек,  ощущая  рядом
теплое женское тело и наслаждаясь лучами яркого  багамского  солнца  под
совершенно чистым безоблачным небом. Автопилот  издал  слабое  жужжание,
направляя наше двадцативосьмифутовое судно в сторону  земли,  постепенно
обретавшей цвет и очертания.
   Джина прикоснулась к моему плечу.
   - Прошлой ночью я и не заметила всех твоих отметин, дорогой. Следы от
пуль?
   - Ах, это!  Доисторический  автомат  с  заржавевшими  патронами.  Мне
повезло. На четвертой пуле его заклинило, иначе остался бы без руки.
   - Где это было?
   - В Норвегии, довольно давно. Возможно,  стоит  снабдить  свои  шрамы
табличками с указанием времени и места, как музейные экспонаты.  У  тебя
нет на примете знакомого татуировщика?
   - Прости, наверное, не следовало спрашивать...
   Я пристально посмотрел на Джину и сказал:
   - Предположим, ты добилась  своего:  я  безумно  в  тебя  влюбился  и
превратился в послушную марионетку. Что ты от меня потребуешь?
   Последовала небольшая пауза.
   - Не убивай его, - наконец сказала Джина. - Во всяком случае, пока не
закончит нашу работу.
   - Министера? Вашего Альфреда Поупа? Но ведь я его еще не нашел.
   - Ты его найдешь.  Я  даже  отведу  тебя  к  нему,  если...  -  Джина
заколебалась. - Мы обсуждали различные способы борьбы с тобой, некоторые
были весьма радикальны. Жизнь одного человека ничто, когда ставка  столь
высока, но мне хотелось любой ценой избежать лишнего  насилия.  Насилия,
без которого можно обойтись.  Это  и  без  того  достаточно  скверная  и
неприятная история. Поэтому если ты пообещаешь... Всего лишь  дай  слово
не трогать Альфреда, пока не завершит нашу работу. Затем он поступает  в
полное твое распоряжение.
   Я открыл было рот, хотел ответить, что убить меня не так  уж  просто,
как ей  могло  показаться,  но  решил,  что  достаточно  распространялся
сегодня на этот счет. И не  мне  ей  объяснять,  что  слова  и  обещания
невысоко ценятся в моем ремесле.
   - Я не уполномочен давать указания Вашингтону,  или  другим  агентам,
коим, возможно, поручено это же задание. Поэтому могу говорить  лишь  от
своего имени.
   - Большего мы и не просим. Я не прошу.
   - И прежде, чем что-либо пообещать, - выразительно продолжал я, - мне
необходимо знать, что именно должен сделать для вас Министер.
   - Этого я сказать не могу. Это не мой секрет, во  всяком  случае,  не
только мой. Однако тут нет ничего предосудительного. Клянусь.
   Последнее показалось мне весьма сомнительным. До сих  пор,  насколько
мне  известно,   деяния   Альфреда   Министера   трудно   было   назвать
непредосудительными, и я не видел  причин,  которые  побудили  бы  этого
субъекта измениться коренным образом.
   - Ладно.  Договорились,  -  сказал  я.  После  мгновенной  паузы  она
приподнялась на сидении кокпита и, нахмурившись, посмотрела на меня.
   - Слишком уж легко ты согласился,  Мэтт.  Наверняка,  не  без  задней
мысли
   Перед глазами у меня промелькнуло лицо якобы покойного Дуга Барнетта,
который подобно неутомимой гончей, преследующей кровожадного льва,  идет
по следу человека, уничтожившего тело и жизнь женщины,  на  которой  Дуг
намеревался жениться. Я совершенно недвусмысленно оговорил,  что  взятое
мной  обязательство  ни  коим  образом  не  ограничивает  свободы  чужих
действий.  Вполне  приемлемая  цена  за  информацию  о   местонахождении
Министера.
   Разумеется, с готовностью согласился я. А у тебя не  имеется  никаких
задних мыслей?
   Приблизившись ко входу в гавань и связавшись по радио  с  контрольной
службой, мы немедленно получили разрешение войти и чувствовать себя  как
дома. Длинная узкая бухта, или, если хотите, широкий канал,  протянулась
между островом Провидено с южной стороны, где  располагаются  деловые  и
жилые районы, и узкой полоской острова Парадиз  с  севера,  застроенного
казино и замысловатыми новыми отелями  правда,  огромная  розовая  глыба
старого отеля "Ширейтон Колониэл" встречающая вас на южном берегу  сразу
по пересечении линии волнореза, имеет не менее замысловатую форму  Много
лет назад, когда я впервые оказался на Багамах, отель был  известен  как
"Бритиш Колониэл", но с тех пор многое изменилось.
   Джина, наконец, воспользовалась нашим незаслуженно забытым  маленьким
дизелем и умело провела яхту мимо причала для крупных судов и далее  под
аркой моста. Последний поднимался над  поверхностью  воды  на  семьдесят
футов, никак не мог  угрожать  нашей  сорокафутовой  мачте,  и  все-таки
заставил меня изрядно понервничать. Резко свернув  налево.  Джина  ввела
"Спиндрифт"   в   маленький   защищенный   портовый    бассейн    гавани
Харрикейн-Хоул и умело направила  к  указанному  нам  причалу.  Если  бы
мужское мое самолюбие в какой-то степени зависело  от  умения  управлять
яхтой я мог бы позавидовать мастерству Джины.  При  настоящем  положении
дел, я просто отдал должное умелому маневрированию и понадеялся, что она
окажется не менее сообразительной и в других  отношениях.  Хотя  женщина
которая считает  постель  достаточно  эффективным  оружием  в  борьбе  с
опытным правительственным агентом,  явно  увлекается  телевизором.  Я  с
ужасом подумывал о прочих наивных и опасных представлениях, которые  она
могла почерпнуть из голливудского репертуара.
   Гавани  в  Нассау  стоят  дешевле,  -  сообщила   Джина,   когда   мы
пришвартовались, но там слишком много судов  и  удостовериться,  что  за
нами следят, будет довольно трудно. Поэтому я выбрала здешнюю стоянку. К
тому же,  она  более  комфортабельна.  Удобств  на  берегу  побольше,  а
движения в бухте - поменьше. - Чуть помолчав, она небрежно добавила:
   - Кстати, если тебя это интересует,  я  могу  выяснить,  где  обитает
большой человек Кенни.
   Бухту Харрикейн-Хоул окружали  многочисленные  деревья,  напоминающие
парк.  В  непосредственной  близости  от  нашей  стоянки  заросли   были
настолько густыми, что за ними спокойно мог укрыться взвод автоматчиков,
изготовившихся  атаковать.  В  большой  открытой  гавани,  пускай   даже
заполненной  множеством  судов,  мы  находились  бы  в  гораздо  большей
безопасности.   Поэтому   я   предпочел   бы,   чтобы   моя    попутчица
сосредоточилась на управлении  яхтой  и  предоставила  мне  вырабатывать
общую стратегию. Однако после заключения  нашего  с  Джиной  соглашения,
оставалось только следовать туда, куда ей вздумается  меня  повести,  за
исключением разве лишь могилы.
   - Так вы присматриваете за жилищем Грига? - спросил я.
   Джина кивнула.
   - Да. Адреса я не помню, но могу узнать. Собственно говоря, мы следим
за обеими его резиденциями. Вторая располагается в Вест-Палм, там у него
дом   -   приличное   обиталище   уважаемого   гражданина,    обладателя
очаровательной жены и прелестных ребятишек. Последних  у  него  двое.  А
махинациями с наркотиками Кенни заправляет отсюда. Тут же пребывает  его
любовница. Я могу отправить кого-нибудь проверить, здесь ли он.
   Мгновение покорный слуга задумчиво смотрел на  Джину,  потом  грустно
покачал головой.
   - О некоторых вещах лучше говорить открыто,  дорогая.  Гораздо  легче
иметь  дело  с  девушкой,  которая  откровенно  просит  убить  для   нее
определенного  человека,  нежели  с  хитроумной  дамой,   предпочитающей
выражаться туманными намеками. Она отвела взгляд в сторону.
   - Господи, помилуй, не думаешь же ты, будто я...
   - В противном случае, к чему весь  этот  разговор  о  мистере  Григе?
Какое мне дело до того, где он живет  и  дома  ли  он?  Меня  интересует
только  месторасположение  секретной  бухты,  которое  вряд  ли  удастся
узнать, постучавшись в Григовскую дверь и спросив.
   - Но ведь ты убил его людей. Когда Григ узнает об этом, - узнает,  не
сомневайся, - он так или иначе захочет  отомстить.  Мне  подумалось,  ты
предпочтешь опередить, нанеся первым удар.
   - А казалось, я имею дело с  маленькой  девочкой,  которая  стремится
избежать излишнего насилия.
   Голос Джины внезапно стал жестким.
   -  Когда  речь  идет  о  людях,  Мэтт.  Даже  о  таких   скверных   и
безжалостных, как ты. Но Константина  Грига  человеком  назвать  трудно.
Тебе известно, чем он занимается! Известно, чем торгует!
   Я бросил на Джину пристальный взгляд и сказал:
   - До сих пор думал,  что  мы...  по  крайней  мере,  ты,  преследуешь
благородную  цель  избавления  мира  от  ядерной  угрозы.  Теперь  вдруг
выясняется...  ты  еще  и  ведешь  борьбу   против   наркотиков   и   их
распространителей. Не многовато ли?
   - Ты не можешь так говорить! Нельзя допускать...
   Я изумленно нахмурился.
   -  О  чем  речь?  Наркотиками  я  никогда  не  увлекался,  разве  что
использовал в качестве прикрытия. В остальном мне вполне  хватает  виски
или мартини. Но в мире  и  без  того  хватает  людей,  посвятивших  себя
спасению сограждан от зелья, и незачем путаться у них  под  ногами.  Тем
более, сейчас у меня есть более важные дела. Полагаю, и у тебя тоже. Так
что давай сосредоточимся на наших атомах, а марихуаной пусть  занимаются
другие.
   - Немыслимое равнодушие!
   - Такой уж я толстокожий субъект. И я проделал весь этот путь  отнюдь
не затем,  чтобы  расправиться  с  кокаиновым  королем,  даже  если  это
осчастливит  мою  прекрасную  и  кровожадную  подругу.  -  Джина  угрюмо
произнесла:
   - Тем не менее, ты понимаешь, что я права!  Если  не  позаботишься  о
нем, он позаботится о тебе. У него нет иного выбора.  Кстати,  покушение
на меня Кенни уже организовал.
   Я вздохнул.
   - Ладно, звони  и  попытайся  его  найти,  а  я  попробую  что-нибудь
придумать. Кстати, мне  тоже  надо  сделать  пару  звонков.  После  чего
предлагаю привести в порядок  яхту  и  себя  и  пообедать  где-нибудь  в
городе, как и подобает паре яхтсменов,  отдыхающих  после  утомительного
перехода.
   - Мэтт. - Женщина легко прикоснулась к моей руке. Гнев  прошел  и  на
лице у нее появилось почти виноватое выражение. -  Прости,  Мэтт.  Я  не
хотела... Ты много обо мне не знаешь. Иначе ты бы понял.
   - У меня есть кое-какие догадки, - отозвался покорный слуга.
   - Знаю. В этом ты мастер. - Внезапно Джина рассмеялась,  приподнялась
на носки и поцеловала меня в губы. - Но держи  их  при  себе,  не  то  я
напущу на тебя своих адвокатов. За клевету.  Господи,  мне  не  терпится
принять душ! Однако прежде всего приведем в  порядок  яхту,  не  то  нас
примут за пару богатых бездельников...
   Позже, управившись с работой, мы не спеша шли  по  высокому  мосту  в
сгущавшихся сумерках - проезд на машине два доллара, пешеходы  бесплатно
- намереваясь пообедать в "Дридж Инн", шумном, живописном заведении, где
нас угостили престарелыми и явно несъедобными креветками, которых  Джина
отправила назад на кухню. Разумеется, она была права, но этим вечером не
хотелось затевать спор с  официантом  из-за  пустяков,  тем  более,  что
впереди ждали более серьезные столкновения.  Остальные  блюда  оказались