ако тот мгновенно обо всем догадался.
   - Я угощаю, - примирительным тоном сказал он.  -  Нам  ведь  надо  как-то
маскироваться! Не можем же мы просто пялиться друг на друга!
   Женя ничего не имела бы против подобного времяпрепровождения.  Она  могла
пялиться на Мартынова сколь угодно долго, и это вполне заменило бы ей  ужин.
"Кажется, я начинаю понимать, отчего влюбленные худеют, - подумала она. - Им
просто не до еды".
   Впрочем,  когда  принесли  заказанный  Мартыновым  кофе  и  целое   блюдо
сладостей, у Жени мгновенно потекли слюнки.
   - Я сладкоежка, - призналась она. - Теперь меня вряд ли остановишь.
   - Я не  собираюсь  тебя  останавливать!  -  покровительственно  улыбнулся
Мартынов. Кажется, ему нравилось выступать в роли благодетеля.
   - Тогда прошу тебя,  лишь  только  почувствуешь,  что  я  не  отвечаю  на
вопросы, бей меня по рукам.
   В тот момент, когда впервые тренькнула гитара и Ира Скобкина появилась на
сцене, в зал как раз вошел красавчик Луканов. Сейчас он  был  в  вельветовых
брюках и темно-коричневом свитере.
   - Внимание! - предупредил Мартынов. - Объект занимает столик  неподалеку.
Надеюсь, музыка помешает ему нас слышать.
   Ира Скобкина  начала  первую  песню,  не  сводя  глаз  с  порученного  ей
кроссвордиста. Он же как назло вообще не смотрел в ее сторону. Курил и то  и
дело поглядывал на часы.
   - Надо что-то делать! - забеспокоилась Женя. - Тут такая  высокая  сцена,
что Ира не сможет спуститься в зал во время  пения,  чтобы  обнять  его  или
заглянуть в глаза. А этот тип не обращает на нее никакого внимания!
   - Ладно, - заговорщическим тоном сказал Мартынов.  -  Придется  исправить
положение.
   - Что ты хочешь сделать?
   - Создать вокруг певицы ажиотаж, -  подмигнул  тот.  -  Жди  меня  здесь,
никуда не уходи. Не хватало мне еще о тебе беспокоиться.
   Женю словно толкнуло в грудь мягкой волной. Он будет о ней  беспокоиться!
Это просто волшебство какое-то...
   Ира Скобкина пропела еще одну песню, изо  всех  сил  стараясь  произвести
впечатление на публику. Мало кто остался равнодушен к  ее  телодвижениям.  К
сожалению,  среди  этого  малого  количества  мужчин  был  и   Луканов.   Он
по-прежнему смотрел попеременно то на вход, то на часы.
   Женя положила в рот еще одно  рассыпчатое  пирожное,  слизнув  с  пальцев
крем, когда услышала ропот, прошедший по залу. Подняв  голову,  она  увидела
Мартынова, который свалил к ногам певицы  не  правдоподобно  огромный  букет
цветов. Публика зааплодировала Раздались одобрительные возгласы.
   Луканов наконец-то соизволил обернуться. Сначала повернулась  только  его
голова, потом и весь корпус. Женя поняла, что увиденное его  заинтересовало.
Он даже развернул стул, чтобы без помех наблюдать за сценой.
   - Победа! - шепотом заявила Женя, когда Мартынов возвратился за столик. -
И как эта идея с букетом пришла тебе в голову? Гениально!
   - Ну... Мне просто захотелось преподнести Ире цветы, -  небрежно  ответил
тот. - Она, безусловно, заслуживает поощрения. Я подумал, что, порадовав ее,
заодно привлеку к ней внимание кроссвордиста.
   - Что ж, поздравляю, - чуть холоднее сказала Женя. -  Кажется,  этот  тип
уже забыл о том, зачем он сюда пришел. Мы спокойно можем двигать домой.
   - Подожди, -  не  согласился  Мартынов.  -  Мне  хочется  послушать  весь
репертуар.
   Пирожные больше не казались Жене такими вкусными, как в самом начале. Она
вяло отметила, что  Луканов,  едва  только  музыканты  собрали  инструменты,
подошел к Скобкиной и стал усердно ей улыбаться, о чем-то оживленно  болтая.
Потом, активно поощряемый, нырнул следом за ней за бархатную портьеру.
   "Ах, как ловко справляется она со своим заданием! - с  завистью  подумала
Женя. - Мужчины словно привязаны за нитки к ее рукам. Одно  движение  нежным
пальчиком - и они делают то, что она захочет".
   - Надо пойти на улицу и немного понаблюдать из машины за тем,  как  будут
развиваться события, - сказал Мартынов, прерывая Женин поток сознания.
   - Ты сомневаешься в Ирине?! - искренне возмутилась она. - Сам же видишь -
она высший класс!
   - Я не то чтобы в ней сомневаюсь, я просто  опасаюсь  того,  что  Луканов
слишком измучен поездками и сбежит раньше времени просто от недостатка  сил.
Кроме того, ты ведь помнишь, он  обожает  старых  теток.  Ира  же  молода  и
прелестна.
   "Неужели никто никогда не скажет так обо  мне:  молода  и  прелестна"?  -
подумала вдрызг расстроенная Женя. Она пристегнулась ремнем  безопасности  и
уставилась в переднее стекло.
   - Давай поиграем в города, чтобы не скучно было,  -  Предложил  Мартынов,
очевидно, считавший Женю ребенком - переростком.
   "Сама виновата! - подумала она. - Резалась ведь с ним в морской бой почем
зря".
   - Ладно, - вслух сказала она. - Играем. - А про себя  подумала:  "Ты  еще
будешь корчиться в конвульсиях в самом финале". - Я начинаю. Алма-Ата.
 
*** 
 
   Скобкина и Луканов вышли из бара в одиннадцатом часу вечера.
   - Послушай, он садится в ее машину! - забеспокоилась Женя.
   - Ну и что? Сейчас они поедут к ней и до утра не вылезут из постели.
   - Надеюсь, Ира не будет поминать меня  недобрым  словом,  -  пробормотала
Женя, когда они тронулись с места и выехали на шоссе.
   - Недобрым словом? - вскинул брови Мартынов. -  Ты  же  восхищалась  этим
хлыщом!
   - Да, но восхищалась абстрактно.
   - Думаешь, он окажется никудышным любовником?
   - Не знаю, - промямлила Женя и принялась смущенно теребить край  рубашки,
потом спрятала руки под себя.
   В салоне повисла тишина, и Мартынов включил  радио.  Женя  отвернулась  к
боковому окну, разглядывая рекламные щиты, бегущие вдоль дороги.
   - Почему-то мне кажется, -  с  некоторым  беспокойством  сказал  Мартынов
спустя некоторое время, - что машина движется по направлению к Кольцевой.
   - Что это может значить? - всполошилась Женя.
   - Да что угодно.
   Через полчаса не осталось сомнений, что парочка рванула за город.
   - Куда их несет? - возмущался  Мартынов,  прибавляя  скорость,  чтобы  не
потерять из виду преследуемую машину. - Может быть, плюнем и  вернемся?  Они
наедине, и, думаю, Скобкина верховодит.
   - Это смотря какую она избрала тактику, - пробормотала Женя. - А если она
решила кроссвордисту во всем угождать? Судя по  его  повадкам,  он  еще  тот
фрукт.
   - Ну так поедем домой?
   - А вдруг с Ирой что-нибудь случится?  -  не  согласилась  Женя.  -  Этот
Луканов может оказаться проницательней, чем мы думаем. Вдруг он  понял,  что
против него ведется какая-то игра? Нет,  мы  должны  убедиться,  что  Ира  в
безопасности.
   Вскоре им представилась возможность в этом убедиться.  Машина,  съехав  с
Кольцевой, минут десять мчалась мимо погруженных во  тьму  деревенек,  потом
совершенно внезапно остановилась  возле  новенького  одноэтажного  коттеджа,
стоящего прямо возле шоссе. Заурчав мотором, она въехала на зеленый  участок
и погасила фары. Мартынов  приткнулся  к  обочине  и  тоже  заглушил  мотор.
Парочка тем временем выбралась на волю и принялась  целоваться,  навалившись
на капот.
   - Можно возвращаться,  -  поспешно  сказала  Женя,  жалея,  что  ни  одна
паршивая ветка не заслоняет вид.
   - Ладно, - согласился Мартынов и повернул ключ в замке  зажигания.  Мотор
взвыл и заглох.
   - Этого еще не хватало!
   Он снова повернул ключ, и снова безрезультатно.
   - Кажется, у нас поломка, - рассердился он и  обеими  руками  саданул  по
рулю.
   - А ты разбираешься в моторах?
   - Увы, - Значит, только в унитазах, -  разочарованно  пробормотала  Женя,
когда Мартынов вылез наружу.
   Впрочем, мысль провести ночь наедине с ним в салоне  автомобиля  внезапно
показалась ей привлекательной. Раз мотор не работает, не  будет  работать  и
обогрев. Следовательно, рано или поздно им станет холодно  и  они  вынуждены
будут греться друг о друга. Возможно, они даже обнимутся...
   - Провались все пропадом! - выругался Мартынов, стукнув ногой по  колесу.
- Если нам придется ночевать здесь, мы замерзнем! А у меня нет ни термоса  с
кофе, ни глотка спиртного. Что прикажешь делать?
   Женя дипломатично промолчала. В коттедже тем временем зажегся свет, и  на
траву упали бледно-желтые отражения окон.
   - Пойду посмотрю, что там происходит! - сказал Мартынов и нырнул  в  сад,
прилегающий к дому.
   - Я с тобой! - Женя поскакала за ним по траве словно козленок. - Ну,  что
они там делают?
   - Едят! - раздраженно ответил  Мартынов.  -  Судя  по  всему,  эта  дачка
принадлежит  Луканову.   Он   держится   хозяином.   Интересно,   откуда   у
кроссвордиста средства на подобную постройку? Обрати внимание,  как  отделан
этот домик внутри! Видишь? Обои, мебель. А люстра с сотнями подвесок?
   - Красиво, - шепотом восхитилась Женя, привстав на цыпочки.
   - Мне ли не знать, сколько это стоит!  Я  перебывал  в  стольких  местах!
Уверен, что у него мраморная ванна размером с прудик. И унитаз с музыкой.
   "Да,  конечно,  он  ведь  сантехник!  -  вспомнила  Женя.   -   Профессия
накладывает свой отпечаток. Наверняка он считает,  что  унитаз  -  это  лицо
дома".
   Ира Скобкина вела себя естественно, и только когда Луканов отворачивался,
на ее лбу морщинками проявлялись признаки некоторого беспокойства.
   - Все, мы их проверили, - шепнул Мартынов. - пойду  вызову  техпомощь.  В
конце концов, именно для таких случаев и придуман мобильный телефон. Связь в
наши Дни - это жизнь, это скорость, это праздник души.
   Женя осталась у окна,  с  трепетом  подсматривая  за  тем,  как  Луканов,
вытерев губы салфеткой и отбросив ее  в  сторону,  направился  к  неискренне
улыбающейся Ире, плотоядно глядя на нее.
   - Ты знаешь, что случилось? - спросил Мартынов, неожиданно возвратившийся
назад.
   - Что? - вздрогнула Женя.
   - Праздник жизни отменяется. Телефон  не  работает.  Наверное,  на  счету
закончились деньги.
   - Что же теперь будет? - спросила Женя,  изо  всех  сил  стараясь,  чтобы
голос ее звучал тревожно.
   - Что будет? - Мартынов закинул руки за голову и поглядел в небо. - Будет
чертовски романтичная ночь на свежем воздухе.
   -  Мы  замерзнем,  -  напомнила  Женя.  -  Мне  уже  холодно!  Ты  знаешь
какой-нибудь способ согреться? - с затаенной надеждой спросила она.
   - Конечно! И ты наверняка знаешь такой способ.  Когда  совсем  окоченеем,
поиграем в салочки.
   "Ну, это уже не лезет ни в какие ворота! - расстроилась Женя. - Если  так
дело пойдет и дальше, ему придется покупать сборник популярных детских  игр.
Интересно было бы взглянуть, как он  ведет  себя  с  девушкой,  которая  ему
по-настоящему нравится".
   Они посидели в салоне и порассуждали о том, что Веня,  должно  быть,  уже
вернулся на работу и жаль, что нельзя это выяснить тотчас же. Потом Мартынов
немного помолчал и неожиданно признался:
   - Я хочу есть. Надо поймать попутку и поехать за техпомощью.
   - Но мы недавно ели в баре!
   - Я пошел ловить машину на Кольцевую, а ты как хочешь. Не  собираюсь  тут
умирать с голоду.
   - Если ты такой обжора, надо возить с собой холодных  кур,  завернутых  в
пергаментную бумагу!
   - Я не рассчитывал на ночную погоню! - возразил Мартынов.
   Препираясь, они вылезли из машины и, добравшись до  шоссе,  долго  ловили
попутку. Когда наконец им удалось остановить  "жигуль",  на  их  счастье,  у
хозяина оказался мобильник, по которому они вызвали помощь. Только к утру им
удалось выбраться из пригорода. Когда они подъезжали к  дому  Вени  Лаптева,
часы показывали начало восьмого.
   - На завтрак я сделаю себе омлет с помидорами, - мечтал Мартынов, взлетая
по лестнице с легкостью белки,  штурмующей  дерево.  -  Нарежу  красный  лук
толстыми кольцами, обжарю его в сливочном маслице... - Он  внезапно  оборвал
фразу и остановился, словно наткнулся на препятствие.
   Поняв, что он замолчал не просто так. Женя поторопилась  подняться  вслед
за ним на лестничную площадку. Дверь в квартиру Вени Лаптева была опечатана.
   - Черт, что бы это могло  значить?  -  пробормотал  Мартынов  и  пятерней
почесал затылок.
   - Давай... Давай кого-нибудь спросим! - дрожащим голосом предложила Женя.
Страшное подозрение уже проникло в ее мозг, и она тряслась от ужаса.
   Ни слова не говоря, Мартынов надавил на  звонок  соседской  двери.  Почти
тотчас же им  открыла  старуха,  которая  вечерами  сидела  на  лавке  возле
подъезда и все про всех знала.  Знала  она  и  то,  что  Женя  с  Мартыновым
временно поселились у Лаптева.
   - Ой, касатики! - запричитала бабка, всплескивая руками. - Где ж вы были,
голубчики? Горе-то какое! Веню вашего убили!
   Мир начал медленно вращаться вокруг Жени. Мартынов поймал ее двумя руками
и, прижав к себе, продолжал разговаривать с соседкой. Женя плохо понимала, о
чем идет речь. В ее голове билась только одна мысль: "Веня  мертв.  И  убила
его - я".
 
*** 
 
   - Я убила его! - рыдала Женя спустя несколько  часов,  уронив  голову  на
деревянный стол простенького питейного заведения, где Мартынов накачивал  ее
спиртным. - Если бы я не просила его  помогать  мне,  с  ним  бы  ничего  не
случилось!
   Мартынов надеялся, что водка  станет  для  нее  своеобразной  анестезией.
Однако Женя никак не желала  отключаться.  Она  напилась  как  сапожник,  но
продолжала тем не менее рвать на себе волосы от отчаяния.
   Веню убили прошлым вечером на пороге собственной  квартиры  выстрелом  из
пистолета. Он уже открыл дверь и шагнул внутрь, когда  убийца,  подкравшийся
сзади,  выстрелил  несколько  раз  ему  в  сердце  и  в  голову.  Лицо  было
изуродовано  выстрелом.  Пистолет  убийца  бросил  тут  же,  на   лестничной
площадке. Соседи опознали тело по волосам и одежде. Утром позвонили Вене  на
работу, и сотрудники занялись похоронами.
   - Я поеду к дяде и все ему расскажу! - рыдала Женя. -  Он  должен  знать,
что пропажа Яна - дело страшное. Из-за этого убивают  людей  как  ворон!  Он
должен что-то предпринять! А то, не ровен час, убьют и его самого!
   - Думаю, тебе нужно сначала немного прийти в себя, - заметил Мартынов.  -
А потом уже отправляться в путь.
   - Нет! Я хочу к дяде! - завопила Женя, поднимая к нему зареванное лицо.
   Следующие полчаса они так буянила, что  Мартынову  не  оставалось  ничего
другого, как выполнить ее просьбу.
   - Вот, - сказал он, подвозя ее к особняку Ярославского, - это номер моего
мобильного телефона. Я немедленно внесу деньги на счет, и  он  всегда  будет
включен. Надеюсь, завтра ты мне позвонишь. И попробуй только забыть об этом!
Я не собираюсь сидеть сложа руки. Поэтому ты будешь  мне  нужна.  Я  начинаю
собственное расследование.
   Женя его не слышала.  Она  брела,  еле-еле  передвигая  ноги,  к  зеленой
изгороди. Садовник увидел ее  первым  и  позвал  на  помощь.  Когда  Георгий
Николаевич выбежал на порог, Мартынов резко нажал на газ и рванул  машину  с
места.
   - Оставьте меня! - велела Женя, когда дядя и  оказавшийся  тут  же  Костя
Карпенко попробовали взять ее под руки.
   -  Ты  упадешь  и  разобьешь  голову!  -  попенял   Георгий   Николаевич,
переставший в последнее время чему бы то ни было удивляться. Не удивился  он
и пьяной вдрызг племяннице.
   - Пусть! - сказала Женя. - Веня умер, и мне теперь все равно.
   - Веня? Лаптев? - с тревогой в голосе переспросил Ярославский.
   - Разве у меня был еще хоть  какой-нибудь  друг  по  имени  Веня?  Вообще
какой-нибудь друг? - зарыдала Женя.
   - Узнай подробности, - коротко приказал Георгий Николаевич Карпенко.
   Тот кивнул и выскочил из дома.
   - А где эта змея с тощей задницей? - громко вопросила  Женя,  оглядываясь
по сторонам в поисках экономки. После чего рухнула на диванчик.
   - Это вы про меня говорите, Евгения? - холодно спросила Пыгова, появляясь
в холле.
   - Про тебя, про тебя! - подтвердила пьяная Женя. - Думаешь,  я  не  знаю,
что ты хотела меня раздавить? Я все знаю!
   Она погрозила Ирме Гавриловне пальцем, и в  этот  самый  момент  зазвонил
телефон на столике.
   - Это меня! - Женя остановила движением руки окружающих. - Разрешите!
   Она с трудом поднялась с диванчика и протянула руку к трубке. Сняла ее  с
аппарата и старательно приложила к уху. Громко выдохнула и сказала:
   - Я оч-нь внимательно вас с-ушаю.
   - Женька! -  раздался  в  трубке  до  боли  знакомый,  далекий  и  ужасно
взволнованный голос. - Женька, мне срочно нужна помощь! Срочно!
   Связь внезапно прервалась, и Женя, некоторое время еще слушавшая короткие
гудки, аккуратно положила трубку на рычаг.
   - Дядя! - стараясь  не  свалиться  на  пол,  торжественно  сообщила  она,
обернувшись к Георгию Николаевичу. - Это был Ян. Ян, который твой сын и  мой
двоюродный брат. Он жив, так что теперь я могу сказать вам про ботинки.
   - Ян?! - побледнел Ярославский, схватившись за сердце. - Это звонил  Ян?!
Женя важно кивнула.
   - А при чем здесь твои ботинки?
   - Ну, понимаешь ли, я стеснялась попросить у тебя  новую  обувь  в  столь
трагический момент. - Женя икнула. - Но теперь, когда я знаю, что убийцы  не
прикончили Яна, я прошу, нет, я просто требую денег на приличную обувь!
   - Дорогая, - дрожащим голосом сказал Ярославский, хватая ее за плечи, - я
дам тебе столько денег, сколько ты попросишь. Только  умоляю  тебя,  повтори
все, что сказал тебе мой сын!
   - Он сказал, - Женя махнула рукой, словно речь шла  об  игре  в  карты  с
трехкопеечными ставками, - что ему срочно нужна помощь.
   - Ну! А дальше?!
   - А дальше - все. Короткие гудки.
   - Зачем же ты положила трубку? - взвыл Ярославский.  -  У  нас  были  все
шансы узнать, откуда он звонил!
   - Дядя Георгий! - Женя попыталась что-нибудь сделать со  своими  глазами,
чтобы к ним вернулась  резкость,  и  потянула  уголки  вверх  и  в  стороны,
сделавшись похожей на китаянку. - Обещаю вам, что я найду своего двоюродного
брата. Клянусь.
   Она  покачнулась  и  начала  падать  на  пол,  вытянувшись   в   струнку.
Ярославский едва успел подхватить ее.
   - Немедленно позвоните Карпенко, пусть  возвращается,  -  велел  он  Ирме
Гавриловне. - Появилось кое-что срочное. Суперсрочное.
 
*** 
 
   Женя проснулась в своей спальне  много  часов  спустя.  Был  уже  поздний
вечер, и снизу, с первого этажа, доносились мужские голоса.  Она  потянулась
за своей одеждой, но не нашла ее. Голова болела так, словно в  ней  медленно
катались булыжники, сотрясая свое вместилище. Ко всему  прочему,  язык  стал
огромных размеров и еле-еле умещался во рту.  Женя  высунула  его  наружу  и
быстро подышала, надеясь освежить дыхание.
   Тут она заметила, что пол  возле  ее  кровати  весь  уставлен  картонными
пакетами  с  толстенькими  ручками,  скрученными  из   шелка.   Из   пакетов
высовывались разноцветные тряпки. Боясь  наклониться,  чтобы  не  отвалилась
голова, она потянулась к первому пакету и  достала  оттуда  шикарную  ночную
рубашку, точь-в-точь подходящую ей по размеру. Женя приложила ее  к  себе  и
вместе с ней упала на кровать. Новая одежда!
   Ей не хотелось преображения. Веньку убили из-за нее. Это ужасное  событие
на корню сгубило Женино желание стать похожей на нормальную девушку,  полную
надежд и желаний.
   Дядя, конечно, постарался, ей  не  хотелось  его  огорчать.  Кроме  того,
старого барахла в комнате не  обнаружилось.  Возможно,  экономка,  повинуясь
дядиному приказу, сожгла его на костре, который садовник разводил из опавших
листьев. Женя, постанывая, вывалила на кровать содержимое  всех  пакетов  по
очереди и принялась рыться в вещах, которые расплывались перед  ее  глазами.
Наконец нашла спортивный костюм и кроссовки и медленно оделась.
   - Дорогая! - воскликнул Ярославский, завидев ее на пороге  библиотеки.  -
Как ты себя чувствуешь?
   - Как трезвенница, накануне упившаяся водкой, - с трудом выговорила Женя.
   - Значит, это была водка, - сказал сидевший тут же Костя Карпенко. - А  я
готов был прозакладывать голову, что портвейн.
   В библиотеке находились еще какие-то люди. Возможно,  это  была  милиция,
возможно, подчиненные Карпен