.  Все  номера
телефонов, по которым звонил  Маслов  в  течение  последнего  месяца.  И
номера телефонов, с которых звонили ему. Алексеев выхватил из стаканчика
на столе черный маркер и, бегло проглядев распечатки, сразу же вычеркнул
из длиннющего списка домашний телефон адвоката  и  рабочий  телефон  его
жены. Потом принялся выписывать на листок повторяющиеся  номера.  Работа
была простой и привычной, рутинной.
   Так. Четырежды в месяц, два раза в четверг и два раза в  пятницу,  он
звонил кому-то между десятью и одиннадцатью утра. Вероятно,  как  только
приезжал на работу. Потом, в этот же самый день, звонил еще раз,  только
позже, с шести до восьми  вечера.  Утром  назначал  встречу,  а  вечером
подтверждал, что едет? Помощник Ерасова обвел телефон  красным.  Сегодня
как раз был четверг. "Это мне подарок", - отрешенно подумал он.
   Еще некоторое время ушло на то,  чтобы  выяснить,  по  какому  адресу
установлен телефон и кто там живет.
   Некая Рина Савченко, продавец ювелирного магазина.
   Молодая. Отлично. Леша  Алексеев  надел  белую  рубашку  с  короткими
рукавами - дань удушающей жаре - и сноровисто собрал "дипломат".
   - Кто там? - спросила Рина Савченко из-за двери будничным голосом.
   - Цветы от Севастьяна  Маслова  прекрасной  даме!  -  весело  ответил
помощник Ерасова и поднес розы к глазку.
   Как только хозяйка квартиры открыла  дверь,  он  ворвался  внутрь  и,
бросив букет на ковер, прижал ее  к  стене.  Лицо  его  скрывала  черная
шапочка с прорезями для глаз. Глаза были умные и совсем не злые.
   - Когда приедет Маслов, ну? - Он сунул ей под подбородок  холодное  и
жесткое дуло.
   - К восьми, - прохрипела та, зажмурившись.
   Алексеев ударил  ее  пистолетом  по  голове,  не  мешкая,  достал  из
"дипломата" веревку и пластырь, связал  руки,  лодыжки,  заклеил  рот  и
вышел, захлопнув за собой дверь.

***

   Сева Маслов стоял в пробке, когда ему позвонили по телефону.
   - Это я, - сказал приглушенный мужской голос. - На первый  взгляд,  с
фирмой все в порядке. Ни в каких делах она не фигурирует.
   - Удалось выяснить, кто владелец?
   - Некий Ерасов.
   - Что про него известно?
   - Лет двадцать  назад  работал  в  ОБХСС,  потом  в  РУВД.  Занимался
"милицейским  бизнесом"  -  уводил   деньги,   выделенные   под   выкупы
заложников. Управление собственной безопасности МВД прищемило ему хвост,
но до суда дело не дошло. Он уволился и пропал из виду.
   -  А  нынче  подвизается  владельцем  фирмы,   занимающейся   уборкой
помещений?
   - Да.
   - Хорошо, позже мы с тобой это еще обсудим.
   Встретимся, как договорились.
   Сева отключился и покачал головой. Как ему не хотелось влезать в  это
дело! "Ладно, - решил он. - Отвлекусь на пару часов, потом подумаю,  как
действовать дальше". Один раз в неделю  он  "отвлекался"  по  совершенно
определенному адресу в районе метро "Студенческая".
   Оставив машину возле детской площадки,  он  проверил  сигнализацию  и
вошел в подъезд. Подошел к  домофону  и  легкими  пальцами  пробежал  по
кнопкам.
   Замок щелкнул, и Сева оказался в небольшом холле, все стены  которого
были увешаны почтовыми ящиками. Предполагалось, что в стеклянной будочке
должна сидеть консьержка, но ее услуги  не  оплачивали,  и  окошко  было
заставлено куском фанеры.
   Сутулый молодой человек в белой рубашке  с  короткими  рукавами  и  с
куцым галстуком  на  шее  пытался  засунуть  в  "дипломат"  кипу  газет.
"Дипломат" он держал на коленке, и тот все время  норовил  захлопнуться.
Сева некоторое время ждал, пока молодой человек  освободит  ему  дорогу,
потом вежливо сказал:
   - Разрешите пройти.
   - Ой! - ответил молодой человек. - Конечно. Пожалуйста.
   После  чего  свободной  рукой  достал  из  "дипломата"   пистолет   с
глушителем, вскинул его и выстрелил, почти не целясь.

***

   Тем временем Люсин муж Петя держал  курс  на  родной  очаг.  Выставив
вперед  белую  гипсовую  толстую  кочергу,  он  всю  дорогу  до   Москвы
разглагольствовал о том, как не любит надолго уезжать из дому.
   - Слышь, Серега! - говорил он приятелю, который вел машину. -  Ты  не
поверишь, но я  уже  соскучился  по  Люсе.  Вот  увидишь,  как  она  мне
обрадуется.
   - Не знаю, не знаю,  -  отвечал  флегматичный  Серега.  -  Совокупный
мужской опыт показывает, что жен надо предупреждать заранее. Никогда еще
неожиданное возвращение домой не приносило радости в семью.
   - Думаешь, у нее  любовник?  -  хохотнул  Петя.  -  Зуб  даю:  они  с
подружкой сидят на кухне, и у них происходит невинный треп.
   - Не знаю, не знаю, - снова сказал скептик  Серега.  -  Если  подруга
появляется в отсутствие мужа, то  лишь  для  того,  чтобы  перемыть  ему
косточки.
   - Да ладно, брось! - начал сердиться Петя. - У меня  все  не  так.  У
меня с Люсей любовь. Она за глаза обо мне слова дурного не скажет.
   - Допускаю, - кивнул Серега. - Слышал о таком, но не встречал.
   Петя уже наловчился передвигаться  на  костылях,  однако  Серега  все
равно поплелся за ним, как он сказал, для страховки. Когда они подошли к
двери, то услышали, что в квартире ревет пылесос.
   - Убирается, - удовлетворенно констатировал  хозяин  и  открыл  замок
своим ключом.
   Приятели вошли в коридор и закрыли за собой дверь. Петя уже  собрался
молодецки гикнуть, чтобы перекричать  шум  и  позвать  жену,  как  вдруг
пылесос взревел последний раз и внезапно стих. Тут же  раздался  громкий
Люсин голос:
   Если бы ты знала, как он мне надоел!
   Петя остался стоять с открытым ртом, а Серега больно схватил  его  за
запястье и приложил палец к губам.
   - Так надоел, что больше нет моих сил терпеть.
   - Да, я тебя понимаю, - вторила жене ее мерзкая подруга.  -  Здоровый
бугай целыми днями сидит на диване и смотрит телевизор.  У  кого  хочешь
нервы не выдержат!
   - Но у меня же нога сломана! - прошептал Петя, сделав круглые глаза.
   - Вот хожу мимо него и ненавижу, - продолжала Люся чужим  голосом.  -
Так бы взяла и задушила своими руками. Чтобы из горла хрипы, хрипы!
   - Нельзя, - с явным сожалением сказала подлая подруга жены.  -  Тогда
тебя посадят.
   - А как было  бы  хорошо  найти  способ,  чтобы  избавиться  от  него
навсегда. Никаких денег не пожалела бы!
   - А что ты хочешь, чтобы с ним случилось? - спросила  жуткая  подруга
жены с садистским любопытством.
   - Да что угодно! Пусть бы он с балкона упал, что ли.
   Или его машина переехала. Какая бы жизнь пошла!
   - Пожалуй, мне пора, - прошептал Серега и попятился к двери.
   В этот миг снова завыл пылесос, и Петя метнулся следом за приятелем:
   - Погоди, я с тобой!
   Очутившись на лестничной площадке,  они  ошалело  поглядели  друг  на
друга.
   - Как ты думаешь, что это было? - спросил Петя дрожащим голосом.
   - Не иначе, как невинный женский треп.
   - Боже мой! Да она настоящая кобра! Ее надо раздавить камнем!
   - Не забудь, что у вас с ней двое кобрят, - мрачно заметил Серега.
   Из квартиры как раз начали выходить уборщики.
   Один из них, примерно Петиного возраста, проходя мимо, спросил:
   - Хозяин?
   Петя с мученическим видом кивнул.
   Тот потупился, некоторое время изучал свои ботинки, явно  намереваясь
что-то  сказать,  потом  махнул  рукой  и,  похлопав  Петю   по   плечу,
посочувствовал:
   - Эх, мужик!
   Серега растерянно посмотрел ему вслед, потом предложил:
   - Может быть, вернемся ко мне на дачу?
   - Ни за что. Сидеть там и думать, какую казнь она  мне  готовит?  Нет
уж, я предпочитаю битву с открытым забралом.
   Он вошел в квартиру и громко захлопнул за собой дверь.
   - Только когда откроешь забрало,  следи,  чтобы  тебе  не  выцарапали
глаза, - с некоторым опозданием посоветовал Серега.
   - Петька, ты?! - воскликнула Люся, выскакивая в коридор.  -  То-то  я
слышу, будто костыли стучат!
   - А для тебя это, конечно, настоящая музыка,  -  мрачно  молвил  тот,
глядя на нее вприщур.
   Люся сделала такое лицо, будто бы только что проглотила пуговицу:
   - С тобой все в порядке? - спросила она.
   - Пока да, - сварливо ответил он. - Я ведь  был  вне  пределов  твоей
досягаемости!
   - Люся, с кем это ты там разговариваешь?  -  поинтересовалась  Настя,
появляясь в коридоре. - О, Петька! - воскликнула она. - Рано вернулся.
   - Спутал вам все карты, а?
   - Да нет, - пожала плечами Настя. - Ты нам не мешаешь.
   - Неужто? - вопросил тот, пытаясь вместе с костылями  протиснуться  в
комнату.
   Настя  пошла  следом  и,  когда  он  рухнул  на  диван,  взволнованно
обратилась к нему:
   - Скажи, Петька, как, по-твоему:  во  мне  что-нибудь  изменилось  за
последнее время?
   - О да! - с чувством ответил он.
   - Да? - недоверчиво переспросила Настя. Она некоторое время  молчала,
потом осторожно поинтересовалась:
   - И твое отношение ко мне тоже изменилось?
   - Еще как! - живо сказал Петя, глядя на  нее  откровенно  оценивающим
взглядом.
   - Слушай, ты меня  пугаешь,  -  стушевалась  Настя  и  повторила  для
вошедшей в комнату Люси:
   - Он меня пугает.
   - Покажи язык, - приказал Петя, махнув в ее сторону костылем.
   Настя молча показала язык.
   - Теперь ты, - обратился он к жене.
   Та тоже молча высунула язык.
   - Надо же! - саркастически заметил Петя. - А я думал, что они  у  вас
раздвоенные!
   - Чего? - хором спросили подруги и ошалело переглянулись.
   - Он заболел, - так, словно мужа не было в комнате, заметила Люся.
   - Да он все слышал! - неожиданно догадалась Настя и захохотала. -  Он
слышал, как ты мечтала сбросить его с балкона! Я права,  Петька?  Права?
Ты слышал, как Люся распиналась по поводу  того,  как  ей  хочется  тебя
придушить или толкнуть под машину, да? Ой, умора!
   Настя сложилась пополам и принялась издавать икающие звуки. При  этом
она била себя руками по бокам, словно спасалась от мороза.
   - Не надо было высасывать остатки шампанского  прямо  из  бутылки,  -
укорила ее Люся. - Кроме того, когда тебе наливала,  я  не  думала,  что
вернется мой муж. Я ведь знаю, как на тебя действует спиртное, -  сейчас
начнешь ходить вокруг него лисой, хвостом мести, коленки показывать.
   - Я удостоюсь каких-нибудь объяснений? - вспылив, крикнул Петя тонким
голосом.
   - Да подожди! - отмахнулась от него Люся. - Тоже мне, герой!  Как  ты
мог поверить, что я хочу от тебя избавиться?
   - А что? Я тоже должен был начать хохотать прямо с порога?
   - Это же просто шутка! - разогнувшись, начала оправдываться Настя.  -
Мы хотели поглядеть, какие рожи будут у уборщиков.
   - Ничего себе вы шутите!
   - Да мы вчера коньячком  побаловались,  пришлось  с  утра  шампанским
лечиться.
   - А уборщики что здесь делали? - гневно спросил Петя.
   - Чистили ковры.
   Люся, некоторое  время  переводившая  взгляд  с  одного  на  другого,
неожиданно остановила его на Насте и твердо заявила:
   - Чует мое сердце, что придется ему все рассказать.
   - Ты с ума сошла?! - закричала та. - Он нас тотчас же разлучит!
   Петя побледнел и схватился за сердце:
   - У вас что, любовь?!
   - Вот. -  Люся  пренебрежительно  показала  на  него  подбородком.  -
Чувствуешь, какая у него в голове свалка?
   - Это все Лусия Мендес  виновата,  -  важно  заявила  Настя.  -  Надо
написать на телевидение гневное письмо.
   Петя поднял костыль и прицелился.

***

   Настя  включила  телевизор  и  вполуха  слушала  московские  новости,
хаотично передвигаясь по комнате.
   Вроде бы целый день отсутствуешь, а беспорядок такой, словно  человек
десять спешно собирались на работу.
   Внезапно из общего потока информации ракетой вылетели слова,  которые
так больно ударили по Насте, что она едва не упала. Схватилась  пальцами
за край стола. "Сегодня утром выстрелом в голову убит московский адвокат
Севастьян Маслов. Еще  месяц  назад  ему  угрожали  неизвестные,  требуя
оставить дело крупного бизнесмена..."
   Настя кое-как добралась до дивана и повалилась на  него  лицом  вниз.
Сева Маслов? Нет, не может быть!
   Настя заплакала. Слезы слегка размыли тот ужас, который обручем  сжал
ее сердце. Стало немного легче дышать.
   Поддавшись порыву, Настя натянула первое попавшееся платье и выбежала
во двор. Завела машину  и  поехала  к  жене..,  нет,  теперь  уже  вдове
Маслова.  Несколько  раз  она  была  в  гостях  у  этой  пары  вместе  с
Мерлужиными. "В квартире наверняка полно официальных лиц, - думала  она,
развивая небывалую для себя скорость. - Я обязательно должна  рассказать
свою историю. Вдруг убийство Севы как-то связано  со  смертью  Макара  и
Любочки? Я все выложу, а они пусть сами решают".
   Влетев в подъезд, Настя не стала дожидаться лифта, а побежала  наверх
пешком, задыхаясь и охая. Голос Татьяны,  Севиной  вдовы,  она  услышала
издали. Голос был высокий, срывающийся. "Она в истерике, - поняла Настя.
- И я вряд ли смогу ей помочь".
   Татьяна стояла на лестничной площадке,  а  вокруг  громоздились  явно
застегнутые впопыхах дорожные  сумки.  Четырнадцатилетний  сын  Масловых
бегал по квартире, собирая забытые мелочи.  Мать  то  и  дело  торопливо
окликала его. Увидев Настю,  Татьяна  ахнула,  и  по  ее  щекам  тут  же
побежали слезы. Женщины обнялись и некоторое время хлюпали носами.
   - А ведь он вспоминал тебя накануне! -  неожиданно  заявила  Татьяна,
отступая на два шага и пытливо глядя на Настю. -  Сказал,  что  ты  была
права, а он не придал этому значения.
   - Чему? - испуганно спросила та.
   - Я не знаю. Вчера вечером к нему кто-то приходил, какой-то  мужчина.
Сева вышел на лестничную площадку и  некоторое  время  пропадал  там.  Я
смотрела кино, он прошел мимо меня, неся в  руке  сверток.  Похлопал  по
нему и говорит: "Помнишь Настю Шестакову? Она была права, а я не  придал
ее словам никакого значения". Я тогда и внимания не обратила. -  Татьяна
напряглась:
   - Настя, что он имел в виду?
   - Я разговаривала с ним о самоубийстве Любочки.
   Спрашивала про одну фирму. Господи, Таня, если бы ты знала,  как  это
важно!
   - Здрасьте, тетя Настя!  -  скороговоркой  пробормотал  Коля  Маслов,
появляясь на пороге. - А это поможет узнать, кто убил папу?
   - Что - это? - хором спросили обе женщины.
   - Подробности насчет того пакета.
   - Ты видел, что в нем? - спросила Настя, непроизвольно взяв  Колю  за
плечо.
   - Я слышал, - пробормотал тот, переступая с ноги на ногу.  Он  боялся
взглянуть на мать.
   - И где же ты был в тот момент? - спросила та.
   - На лестничной площадке.
   - Курил, что ли?
   - Нет, выпил банку пива, жвачкой зажевал. - Никто этого признания  не
прокомментировал, поэтому он продолжил:
   - Когда лифт остановился на нашем этаже,  я  быстренько  поднялся  на
полпролета. - Он мотнул головой, -  показывая,  куда  поднялся.  -  Папа
открыл дверь и спросил, кого надо. Человек назвал его имя и сказал,  что
у него для папы срочный пакет.
   Папа не хотел открывать его сам. Тогда человек говорит: "Не  бойтесь,
там нет бомбы. Пакет вам просил передать Макар Мерлужин. Он оставил  его
у меня дома и предупредил, что, если не заберет его сам через три дня, я
должен доставить его вам и отдать лично в  руки.  Вот  смотрите,  ничего
опасного, это видеокассета".
   - Видеокассета? - эхом отозвались обе женщины.
   - Где она сейчас? - жестко спросила Настя.
   - Я не знаю, - пожал плечами Коля. - Папа поблагодарил его  и  закрыл
дверь, а человек уехал на лифте. Я немного подождал и прокрался в дом.
   - Ты милиции рассказал? - с надрывом спросила Таня.
   - Рассказал. Просил, чтобы тебе не говорили. Они весь  дом  обыскали,
но кассеты не нашли. Я знаю, я слышал. Они удивились,  потому  что  папа
вечером никуда больше не уходил, а утром вышел  из  квартиры  с  пустыми
руками.
   - Может, он и уходил, - пробормотала та. - Ночью, когда  мы  с  тобой
уже спали.
   Настя в волнении посмотрела на Таню.
   - Таня! Мы должны отыскать эту видеокассету во что бы то ни стало!
   - Нет, Настя,  не  обижайся,  но  мы  искать  ничего  не  будем.  Нас
попросили как можно скорее уехать. Сева взялся за какое-то жутко сложное
дело, связанное  с  высокопоставленными  чиновниками.  Ему  угрожали  по
телефону, а месяц назад избили  прямо  на  автостоянке.  В  милиции  нас
предупредили, что вряд ли смогут приставить к нам охрану, так что...  Мы
спрячемся.
   У меня сын, ты ведь понимаешь, да?
   Настя все понимала, но была страшно разочарована.
   Увидев ее лицо, Таня сунула ей огромную связку ключей:
   - Вот возьми. Можешь обшарить всю квартиру, я  разрешаю.  Если  надо,
обрывай обои и ломай паркет.
   Мне все равно, что будет со всем этим добром. По крайней  мере,  пока
наша с Колей жизнь в опасности.
   - Спасибо, - тихо сказала Настя.
   Уже через минуту она осталась одна  перед  открытой  дверью  в  чужую
квартиру, которую еще  вчера  можно  было  назвать  счастливым  семейным
гнездышком.
   "Господи, кто же тот тип, который  с  такой  легкостью  решает,  кому
жить, кому умереть? - со страхом подумала Настя. - Что, если  он  следит
за мной? Что, если он захочет убить и  меня  тоже?  Вот  прямо  сегодня,
сейчас?"
   В панике она ворвалась в квартиру и  закрылась  на  все  замки.  Пять
часов продолжались поиски. И  все  напрасно:  кассеты  не  было.  "Я  бы
положила ее в холодильник, - стала рассуждать Настя. -  Или  в  пакет  с
мукой. Или..." Она вскочила и,  секунду  помедлив,  бросилась  к  двери.
Выбежала  на  лестничную  площадку  и  принялась  звонить  в   ближайшую
квартиру.
   Словно по мановению волшебной палочки, дверь отворилась, и на  пороге
возникла бабушка - божий одуванчик на  шустрых  кривеньких  ножках  и  с
глазками-буравчиками. Настя поздоровалась и взволнованно спросила;
   - Бабушка, вы не в курсе, куда Таня Маслова дела своего кота?  У  них
ведь был кот, я хорошо помню - серый кот в белых носочках.
   - Да он у меня! - удивилась старушка. - А тебе зачем?
   - Я Танина подруга, помогаю ей.., в разных делах.
   Она уже уехала, а мне отдала ключи, потому что нам необходимо кое-что
найти. Так вот, я подумала, может быть, это случайно попало к вам вместе
с котом?
   - Милочка, да что ж ко мне попало-то? - удивилась старушка. - Кошачий
нужник да еда - вот и все Мурзиковы пожитки.
   - Еда! - воскликнула Настя. - Ее я и имею в виду.
   Она в коробке?
   - Иди сюда, - махнула рукой старушка и, развернувшись, засеменила  на
кухню. - Еда вот она. Ее тут много всякой.
   Старушка вытащила из-за холодильника пакет, продолжая объяснять:
   - Таня с мальчиком в отпуск собирались, в туристическую поездку. А  у
Севы дела были, он не ехал.  Но  Мурзика  все  равно  велел  пристроить.
Некогда, говорит, мне за ним ухаживать будет. Они мне его уж три дня как
отдали. Хотели посмотреть, как он себя поведет в незнакомой  обстановке.
А то, говорят, если станет переживать да кричать всю ночь, в специальную
гостиницу придется везти.
   А  вчера  вечером  Сева  пришел,  -  старушка  всплакнула  и,  задрав
передник, вытерла им глаза. - Принес вот этот пакет.  Говорит:  "Берите,
Марья Николаевна, весь корм сразу. Мурзик лопает за двоих, не вводить же
вас в расход". А какой расход, когда Таня мне денег оставила?
   - Марья Николаевна! - дрожащим голосом воскликнула Настя.  -  Могу  я
посмотреть пакет?
   - Конечно, смотри, раз надо.
   В пакете стояло три коробки сухого кошачьего  корма.  Настя  потрясла
каждую  из  них.  Услышав  волшебные  звуки   пересыпающихся   хрустящих
кусочков, из комнаты примчался  Мурзик  и  стал  вертеться  под  ногами,
тычась лбом во все, что попадалось ему на пути.
   Старушка подхватила его на руки и понесла прочь.
   Кассеты ни в одной из коробок не нашлось. Они даже не  были  вскрыты.
Неужели Сева выходил  куда-то  ночью,  дождавшись,  пока  родные  уснут?
Выходит,  запись  оказалась  такой  важной,  что  ее   необходимо   было
немедленно спрятать? Или кому-то передать?
   В этот момент Настя заметила  на  боку  одной  из  коробок  небольшое
отверстие - такое, как если бы кто-то проткнул картон кончиками  ножниц.