о невозможности.
   Они налили в широкую бульонную кружку "Хеннесси" и  начали  осторожно
приближаться к объекту, держа ее четырьмя руками.
   - Отпусти-ка, - потребовала Настя и, подставив бульонницу Петрову под
нос, покачала ее туда-сюда, чтобы пошел аромат.
   Истекла целая минута, пока тот, не  открывая  глаз,  сделал  глубокий
вдох, втянув внутрь трепетные ноздри. Потом последовал медленный  выдох,
и ноздри хищно распрямились.
   - Оживает, - прошептала  Люся,  завороженно  глядя  на  дитя  порока,
которое яростно захлопало ресницами.
   Сейчас Петров был до странности похож на киношного монстра,  которого
в соответствии со сценарием невзначай пробудили  к  жизни  глупые  люди.
Чары пали, когда он, повинуясь осторожным понуканиям, приплелся на кухню
и сделал из бульонницы несколько больших жадных глотков. Нездешние глаза
его прояснились,  тряпочные  мускулы  внезапно  обрели  упругость,  а  в
позвоночнике вместо ватных шариков вновь застучали камушки.
   - Это вы! - воскликнул Петров, с неподдельным чувством  посмотрев  на
Настю. - Вы не бросили меня!
   Люся тут же вопросительно искривила бровь.
   - Ничего особенного, - пояснила та. - Просто я ассоциируюсь у него со
ста рублями.
   - Точно! Вы мне должны, - радостно закивал Петров.
   - Я еще не получила от тебя никакой информации, - вкрадчиво  ответила
Настя, глядя на него, словно на бокал, опасно качающийся на краю  стола:
только бы не разбился.
   - Где мы? - спросил Петров, озираясь по сторонам.
   - У моей подруги Люси. - Настя показала на нее подбородком,  и  Люся,
чтобы выказать гостеприимство, изобразила на  лице  приторную  улыбку  и
собрала много-много складочек вокруг глаз.
   - Меня зовут Костя,  -  застенчиво  представился  Петров  и  поправил
ладонями височки.
   - Сто рублей дожидаются в моей сумочке, -  подбодрила  его  Настя.  -
Тебе удалось что-нибудь услышать на бульваре?
   - Конечно!
   - Рассказывай.
   - В общем, так. -  Петров  хлопнул  ладонями  по  столу  и  задумчиво
посмотрел на почти полную бульонницу - Большой человек - начальник того,
который поменьше. Он собирается послать его в  какое-то  место,  которое
называется Сады Семирамиды.
   - За границу, что ли? - подозрительно спросила Люся.
   - Вот этого я не  знаю,  -  с  сожалением  цокнул  языком  Петров.  -
Маленький должен провести там операцию на воде. Большой  так  и  сказал:
операцию на воде.
   - Усатый сказал?
   - Да-да, большой и усатый. Это он виноват в том,  что  я  слышал  так
мало: все время озирался и, как только  замечал  меня,  старался  увести
маленького подальше.
   - А  потом  эти  типы  поднесли  тебе  чарочку,  -  обвиняющим  тоном
подхватила Настя. - И ты, конечно, не смог устоять.
   - А кто бы смог? - простодушно спросил Петров, быстро  наклонился  и,
протяжно хлюпнув, отпил очередную порцию коньяка из  бульонницы.  Коньяк
действовал на него, словно живая вода.
   - Еще что-нибудь ты слышал? - не отставала Настя, жадно глядя на  его
большой рот. Рот был словно создан для того, чтобы выбалтывать тайны.
   - Они упоминали о какой-то женщине. О том, что у нее идеальный напев.
   - Напев? - Настя и Люся изумленно переглянулись.
   - Нет, не напев,  -  досадливо  поморщился  Петров.  -  Мотив.  -  Он
прищелкнул пальцами. - Идеальный мотив.
   - Для чего?
   - Вот этого я не знаю. Они все больше  говорили  какими-то  намеками.
Усатый сказал, что маленький должен сильно постараться, а  тот  ответил,
что уже постарался и отлично унавозил почву.
   - А они ничего  не  говорили  про  Любу?  Или  Любочку?  -  волнуясь,
поинтересовалась Настя.
   - Они вообще не называли ни имен, ни фамилий.
   По крайней мере, я ничего такого не слышал.
   - Ну еще хоть что-нибудь! - попросила Настя, умоляюще складывая руки.
- Ты же раз десять бегал за мячом! И так долго собирал фантики!
   - Больше ничего связного, - покачал головой Петров. - Где моя сотня?
   Настя вздохнула и полезла за деньгами.
   - Вы помните, где живете? - спросила тем временем Люся.
   Петров обиделся:
   - С чего бы мне забыть? Конечно, я помню. Сейчас поймаю тачку и поеду
домой.
   -  Не  оставишь  мне  телефончик?  -   спросила   Настя,   протягивая
сторублевку своему разведчику.
   - Зачем? - спросил Петров.
   - Ну.. Мало ли. Может, ты что-нибудь еще вспомнишь.
   - Тогда лучше уж вы оставьте мне свой телефончик.
   Если я чего вспомню, обязательно позвоню.
   - Когда ему понадобятся деньги на выпивку, он что-нибудь выдумает,  -
шепотом предупредила подругу Люся. - Сочинит тебе целое либретто.
   - Послушай, Костя Петров,  у  тебя  есть  куда  записать  телефон?  -
отмахнулась от нее Настя.
   - Естественно! - Он отлепил зад от табуретки и  вытащил  из  брючного
кармана записную книжку. Одновременно на пол упал голубой прямоугольник.
Настя такой уже видела. Точно видела! В ресторане, когда  встретилась  с
Любочкой. Не дав Петрову опомниться, она  упала  на  колени  и  схватила
визитку в руки. Петров тотчас же хлопнул себя ладонью по лбу:
   - Это он мне дал! Усатый! Сказал, что, если я еще хоть раз  встречусь
с вами, надо обязательно ему позвонить. Кстати, он мой тезка.  Его  тоже
Костей зовут.
   Подруги взволнованно переглянулись.
   - То есть ты ему рассказал про меня? - уточнила Настя.
   - Конечно! - удивился Петров. - Он умный мужик: сразу догадался,  что
я не просто так вокруг хороводы вожу. Не мог же я ему соврать!
   - Действительно... - пробормотала Люся. - Как ты не подумала? Не  мог
же он ему соврать?
   Поднявшись на ноги,  Настя  тщательно  изучила  визитку.  "Константин
Алексеевич Ясюкевич, психолог".
   И вовсе не "КЛС" было написано  в  углу  визитки,  а  "АЛЕЯК".  "Надо
позвонить этому гипнотизеру - "на щечке родинка" - и  сказать  ему  пару
ласковых слов", - сердито подумала Настя.
   - Вот что интересно, - она  поделилась  с  Люсей  внезапно  возникшей
мыслью. - Я начала искать компанию "Клин Стар" только потому,  что  была
уверена - именно там работает усатый. А убедил меня в этом  компьютерщик
Владимир, уверяя, что на визитке усатого я видела  буквы  "КЛС".  Но  на
самом деле буквы на визитке совсем другие. А усатый тем не  менее  имеет
непосредственное отношение к "КЛС"!
   - Это просто совпадение, - успокоила ее Люся. -  Как  еще  это  можно
объяснить?
   - В отличие от тебя, я не  люблю  совпадений,  -  поежилась  Настя  и
повторила:
   - Ясюкевич. Значит, этот Ясюкевич  не  работает  в  "Клин  Стар".  Он
психолог центра "АЛЕЯК". Но что тогда он делал в офисе "Клин Стар"?
   Петров, все это время боровшийся со сном, не выдержал пытки и  плотно
закрыл глаза.
   - Эй! - окликнула его Люся. - Ты, кажется, хотел записать телефончик.
Давай пиши.
   Петров не реагировал. Когда Люся толкнула его в плечо, он  неожиданно
покачнулся и начал заваливаться на бок, рискуя свалиться с табуретки.
   - Ой-ой-ой! - закричали подруги и, подхватив его, прислонили к стене.
   - Отрубился, - сообщила Люся. - Вероятно, у человека  было  временное
просветление, а теперь он снова в отключке.
   Она взяла его записную книжку и раскрыла.
   -  Смотри,  что  тут  написано!  В  экстренных  случаях  звонить   по
телефону... Спросить Ларису.  Круглосуточно.  Как  ты  считаешь,  у  нас
экстренный случай?
   - Еще бы, - мрачно сказала Настя. - Звони, не мешкая.
   Люся потерла переносицу и подумала вслух:
   - Раз круглосуточно, значит, нас не пошлют.
   Она схватила телефон и быстро набрала номер, сверяясь с книжкой.
   - Алло! - после первого же  гудка  трубку  сняла  женщина.  -  Я  вас
слушаю.
   - Можно Ларису? -  осторожно  поинтересовалась  Люся.  -  У  нас  тут
э-э-э... Петров. Он... Э-э-э...
   - Мишук! - звонко  закричала  женщина,  по-видимому,  прикрыв  трубку
рукой. - Он нашелся! - Ее  голос  снова  ударил  по  Люсиным  барабанным
перепонкам. - Куда за ним приехать?
   Люся быстро продиктовала адрес и попросила:
   - Только вы не звоните, а постучите, у нас дети спят.
   - Послушайте, а как он к  вам  попал?  -  весело  спросила  невидимая
Лариса.
   - Понимаете, - объяснила Люся, заведя глаза к потолку - Он  лежал  на
балконе у брата...
   - Так-так, - поощрила ее Лариса,  очевидно,  находя  рассказ  страшно
забавным.
   - И балкон обвалился.
   - Что вы говорите?
   - Мы подобрали его внизу и хотели подвезти до дому, но он заснул,  не
успев сообщить адрес.
   - А наш телефон вы как узнали?
   - У него из кармана выпала записная книжка...
   - Чего ты перед ней оправдываешься? - горячо зашептала Настя. - Пусть
скажет спасибо, что мы не выкинули его на помойку!
   - Спасибо вам, - с чувством произнесла Лариса. - В  прошлый  раз  его
отнесли на помойку и сгребли вместе с мусором.
   Лариса и Мишук приехали за Петровым примерно минут  через  сорок.  На
улице начался дождь, и оба они были в  одинаковых  желтых  дождевиках  с
капюшонами, оба улыбались, показывая ровные влажные зубы,  и  относились
ко всему как к забавному приключению.
   - А  вы  ему  кто?  -  напоследок  поинтересовалась  Настя,  провожая
процессию до лифта.
   Мишук держал Петрова под  мышки,  Лариса  -  за  ноги.  Рука  Петрова
безжизненно свисала вниз, поскребывая пальцами выщербленную плитку.
   - Мы его коллеги, - сообщила Лариса. - Наркологи. Занимаемся  срочным
вытрезвлением граждан.
   Доктор Петров проводит на себе опасный эксперимент - пытается  влезть
в шкуру тех, с кем имеет дело.
   Настя с Люсей переглянулись и прыснули.
   - Смотрите, чтобы эта шкура к нему не приросла, - предупредила  Настя
уже закрывшуюся дверь лифта.

***

   - Наверное, ты чувствуешь себя  виноватой,  -  заметил  за  завтраком
Люсин муж Петя, указав глазами на свою загипсованную ногу.
   "Пить надо меньше", - подумала про себя  Настя,  но  вслух,  конечно,
ничего  не  сказала,  потому  что  муж   лучшей   подруги   -   существо
неприкосновенное. Он всегда выше критики.
   - Сам виноват, - тут же встряла Люся, подсовывая Пете еще один тост.
   - Я?! - до глубины души возмутился тот. - Я  споткнулся  об  изгородь
палисадника, когда шел на правое дело!
   - У пьяных всегда так: и заборы  слишком  высокие,  и  рюмки  слишком
большие, - отрезала жена.
   Семейное достояние Коротковых - двухлетних близняшек Полю  и  Толю  -
бабушка на несколько часов забрала на прогулку в парк,  поэтому  завтрак
проходил без вокального сопровождения.
   - Кофе я отнесу тебе в комнату, -  не  допускающим  возражений  тоном
сообщила Люся мужу. - Нам с Настей надо пошептаться.
   Недовольно ворча, Петя потянулся за костылями.
   - Не прикидывайся рассерженным! Я в курсе, что через пятнадцать минут
на экране появится твоя любимая Лусия Мендес!
   - Петька что, правда смотрит сериалы? - не поверила Настя.
   - Боюсь, что он втянется, и когда снимут гипс, я не отскребу  его  от
дивана.
   - Хорошо тебе сейчас - вся семья дома.
   - Хорошо?! Ты просто не знаешь, что  такое  домашнее  хозяйство!  Это
Бермудский треугольник, в котором исчезают молодость, продукты  и  тонны
стирального порошка. А муж у меня теперь как третий близнец.
   Кроме того,  раньше  мы  встречались  только  по  выходным,  и  я  не
подозревала, какой у него  мерзкий  характер.  Впрочем,  это  все  проза
жизни. Давай-ка лучше поговорим о том, что тебе удалось узнать по поводу
Любочки Мерлужиной. Подведем, так сказать, итоги.
   Настя охотно откликнулась на это предложение.  Ей  и  самой  хотелось
обсудить все, что случилось.
   - Итак, - начала она, - Любочка Мерлужина уехала из загородного  дома
в Москву, сказав мужу, что несколько ночей проведет  у  тетки.  Накануне
самоубийства я встретила ее в ресторане под руку с усатым мужчиной.
   - Теперь мы знаем его фамилию, - перебила Люся, - поэтому,  чтобы  не
сбиваться, называй усатого как положено - Ясюкевичем.
   - Хорошо. Итак, накануне самоубийства Любочка ужинает в  ресторане  с
неким  Ясюкевичем.  Он  не  разрешает  ей  отходить  от  него  далеко  и
внимательно слушает, о чем мы с ней говорим. Л юбочка  находит  предлог,
чтобы передать мне записку, где черным по белому написано:  "Меня  хотят
убить".  Утром  выясняется,  что  она  покончила  с  собой  в  городской
квартире, оставив странное предсмертное письмо.
   - Почему странное? - заинтересовалась Люся.
   - Потому что оно безликое. Там только  дата.  Нет  ни  обращения,  ни
прощальных слов.
   - Эгоистичное письмо,  -  отрезала  Люся.  -  Ничего  особенного  для
женщины, которая заботилась только о себе. И  вообще  -  все  самоубийцы
эгоистичны. Они не думают о тех, кому причиняют боль.
   - Ну, хорошо, - не стала спорить  Настя.  -  Пусть  так.  А  накануне
ранним утром на даче у Мерлужиных шарят люди из  компании  "Клин  Стар".
Одновременно с этим странные события  начинают  происходить  и  у  меня.
Сначала ко мне приклеивается Иван. Затем он загадочным образом исчезает.
У меня ломается  компьютер,  и  компьютерный  мастер,  который  случайно
оказывается  гипнотизером,  помогает  мне  вспомнить,  что  на   визитке
Ясюкевича написаны буквы "КЛС". Именно поэтому я  начинаю  искать  фирму
"КЛС", нахожу и  встречаю  в  ее  офисе  Ясюкевича.  Однако,  как  позже
выясняется, на его визитке написано нечто совершенно другое.  Гипнотизер
ошибся или обманул меня.
   - Что этот Ясюкевич вообще делал в офисе "Клин Стар"?
   - Понятия не имею. Если верить визитке, он не работает в этой  фирме.
И сотрудничать с ней не может.
   Он психолог, а фирма занимается уборкой помещений.
   - Ладно, давай неясности оставим на потом. Перейдем к встрече парочки
на Тверском бульваре. Ты подбила Петрова подслушать, о чем у них  пойдет
разговор.
   - И он выяснил, что Ясюкевич посылает  Аврунина  в  некое  место  под
названием "Сады Семирамиды",  чтобы  тот  провел  операцию  на  воде.  У
женщины, говорят они, хороший мотив, и почва уже унавожена.
   - Слушай! - Люся больно схватила подругу за запястье.  -  Может,  это
шпионы? Враги нашей родины?
   - Не знаю, чем могла помешать  врагам  родины  Любочка  Мерлужина,  -
пробормотала Настя. - Кстати, не забудь мне напомнить, чтобы я позвонила
в компьютерную фирму этому гипнотизеру-недоучке. Меня  просто  распирает
сказать ему пару ласковых слов.
   - Так позвони сейчас! Что тебя держит?
   Настя достала из сумочки записную книжку и аккуратно набрала номер.
   - Алло! - важно сказала она в трубку, когда ей  ответили.  -  Могу  я
поговорить с Владимиром? Владимир?
   Здравствуйте. Это Настя Шестакова. Вы приезжали ко мне на дачу и... -
Она споткнулась на полуслове и удивленно подняла брови:
   - Не вы? Извините. Значит, мне нужен  другой  Владимир.  Как  другого
нет? Простите, но я вчера вызывала мастера  именно  из  вашей  фирмы.  Я
всегда вызываю из вашей... Да, хорошо.
   Она  растерянно  посмотрела  на  Люсю  и,  прикрыв  трубку   ладонью,
пояснила:
   - Говорят, ко мне никто не приезжал. Сейчас  подойдет  их  начальник.
Да-да, - оживилась она. - Да, Анастасия Шестакова.  Рада,  что  вы  меня
помните. Ах, вы лично принимали у меня заказ?
   Она некоторое время молча слушала, затем сказала:
   - Как же так? Ко мне приезжал мастер  из  вашей  фирмы.  Представился
Владимиром... Какое недоразумение?
   Послушав еще немного, она попрощалась и осторожно положила трубку  на
рычаг.
   - Он клянется, что ровно через пятнадцать минут после первого  звонка
я перезвонила и отменила вызов.
   Подруги в немом изумлении уставились друг на друга.  Сразу  же  стали
слышны бурные рыдания, доносящиеся из комнаты.
   - Что это? - вздрогнула Настя.
   - Это кричит Лусия Мендес, - успокоила ее Люся и тут же  вернулась  к
прежней теме:
   - То есть, ты  хочешь  сказать,  что  парень,  который  починил  твой
компьютер, взялся невесть откуда?
   - Выходит, так, - кивнула Настя. - Только смотри, что получается:  на
фирме мне обещали, что пришлют Владимира, и тот  тип,  который  приехал,
тоже представился Владимиром!
   - Очень плохо, - покачала головой Люся. - Чует мое  сердце,  это  все
одно и то же дело. Любочка впутала в него тебя, когда подсунула записку.
Если ты еще и не вляпалась окончательно, то  коготок  у  тебя  уж  точно
увяз.
   - И что же мне теперь делать? - растерялась Настя.
   - Иди в милицию и все-все расскажи. Там тебе твой увязший  коготок  -
чик! - и отхватят. Снова окажешься на свободе.
   - Я подумаю.
   - Послушай, дорогая моя, - Люся по-пиратски сощурила глаз. - А с чего
вообще началась вся эта история?
   - С Ивана, - тотчас же  ответила  Настя,  и  внутри  у  нее  противно
заныло, словно где-то там, в груди,  вместо  сердца  сидел  простуженный
зуб.
   Она, запинаясь, принялась  рассказывать  про  знакомство  с  Мистером
Вселенная, а Люся кивала, поощряя каждое новое  откровение.  Наконец  не
выдержала и воскликнула:
   - Так какого лешего ты от него отказалась?!
   - Как ты не понимаешь? -  возмутилась  Настя,  которая  из  кожи  вон
лезла, пытаясь мотивировать свои поступки. -  Это  мужчина  из  какой-то
другой жизни.
   Целоваться с ним  -  все  равно,  что  целоваться  с  "Автопортретом"
Дюрера. Весь вечер я чувствовала себя самозванкой. Так, будто бы  я  его
обманываю. Будто я - третьесортный товар, на который по ошибке  навесили
элитный ярлычок!
   - Но он ведь не слепой! - возразила Люся. - Он был достаточно близко,
чтобы разглядеть "все твои трещинки". Он сам причислил  тебя  к  первому
сорту.
   - Однако с утра нашел предлог, чтобы исчезнуть.
   - Это тебя, конечно, задело.
   - Смутило, - поправила Настя. - Настолько, что  я  даже  подумываю  о
том, чтобы извиниться.
   - Перед Иваном? А где ты его возьмешь?
   - Я ведь была у него дома, - пожала плечами Настя. - Запомнила адрес.
Память у меня что надо. В отличие от интуиции.
   - Поезжай к нему прямо сейчас! - загорелась Люся.
   Настя промямлила:
   - Наверное, он на работе.
   - А кем он работает?
   - Я не знаю. Разговор об этом как-то не заходил.
   Вернее, заходил, но всегда сворачивал в сторону.
   - Может быть, он артист? - предположила Люся. - Тогда у  него  работа
начинается вечером. Или манекенщик. Судя по твоим отзывам,  он  -  нечто
особенное.
   - Это так, - уныло согласилась Настя.
   - Не будь мямлей, поднимайся.
   - Может быть, ты поедешь со мной?
   - Еще чего! Вы станете выяснять отношения, а я буду стоять поодаль  и
бросать на вас хищные взоры?
   - Почему хищные?
   - Потому что я неравнодушна к красоте в любом ее проявлении.
   - Хорошо, тогда я поеду одна, - решилась наконец Настя.

Глава 5

   Сказать по правде, ехать к Ивану она боялась. Вернее, ей было  не  по
себе. Если бы между ними существовали  хоть  какие-то  отношения  и  они
некоторое время встречались... Атак? Всего  один  бурный  вечер  и  одна
сумбурная ночь. Может быть, для  такого  парня,  как  Иван,  это  вообще
ничего не значит и Настя -  лишь  крошечная  искорка  в  фейерверке  его
бесконечно исполняющихся желаний.
   Тем не менее она была полна  решимости  повидаться  с  ним  еще  раз.
"Впечатление о мужчине должно быть цельным, - думала она. - Либо плохим,
либо хорошим. Иначе тоска по несбывшемуся съест тебя с потрохами".
   Она без труда нашла нужную улицу, потому что в прошлый раз сидела  за
рулем и отлично  запомнила  дорогу.  Ей  хотелось,  чтобы,  невзирая  на
дневное время, Иван оказался дома, ведь во второй раз решиться  приехать
к нему будет еще труднее.
   Очутившись  перед  знакомой  дверью,  Настя  почувствовала  дрожь   в
коленках. Из-за двери доносилась  ритмичная  музыка,  и  ее  зубы  стали
активно стучать в унисон.  Руки  сделались  потными  и  дрожали,  как  у
пьянчужки. Чтобы успокоиться, она несколько раз глубоко вдохнула, подняв
руки вверх и потом резко бросив их вниз.
   - Мне тридцать лет, - вслух сказала она себе. -  Я  не  должна  вести
себя, как девственница, перед которой сняли брюки. Я большая девочка,  я
готова встретить лицом к лицу того, кто сейчас передо мной появится. Что
бы он ни сказал, я не стану паниковать или, не приведи господи, плакат