, словно накачанная  воздухом  грудь,  талия  и
бедра,  похожие  на  перевернутую  рюмку,  -  все  было  свежим,  живым,
настоящим. Ног  под  длинным  платьем  Настя  не  разглядела,  но  можно
поспорить на последнюю рубаху, что они выточены господом как полагается.
   Сам спектакль напоминал бред сумасшедшего. Когда сумасшедший  бредил,
он при этом находился в глубокой тоске. У тех немногих зрителей, которые
сидели в первых рядах, от зевоты выворачивало скулы. Одна  Настя  честно
старалась уловить смысл происходящего на сцене, так как уже решила,  что
встретится с Дианой под видом журналистки. Должна же  у  них  быть  хоть
какая-то тема для обсуждения! К тому же ей не привыкать.
   Спектакль окончился,  и  под  вежливые  аплодисменты  публики  актеры
удалились за кулисы. Настя тоже решила пойти за кулисы. Никто не  пресек
этот ее порыв, никто не окликнул, не спросил, что ей нужно.
   Нравы здесь царили самые вольные. К молоденькой  актриске  тотчас  же
закатились  два  молодых  человека  с  бутылкой  шампанского.  Они  тоже
просочились сюда из зрительного зала.
   Попасть в интересующую Настю гримерку было пустячным делом.  Мысль  о
том, что о ней кто-нибудь что-нибудь напишет, показалась Диане  Раткевич
по-настоящему волнующей. Она  заинтересовалась  до  такой  степени,  что
пригласила Настю к себе, даже не сняв костюма. Та  важно  сообщила,  что
ведет театральную рубрику в журнале "Московский сезон", и во второй  раз
за сегодняшний день представилась Надей Кузнецовой. Журнала такого и  на
свете не  было,  и  Настя,  из  которой  без  затруднений  вылетело  это
название, почувствовала себя лгуньей экстра-класса.  Надо  же:  она  уже
врет, не задумываясь!
   Настя устроилась на крохотном диванчике  возле  зеркала,  Диана  села
напротив и с удовольствием принялась повествовать о своей  жизни.  Настя
знала, что надо не перебивать, а кивать. Она кивала и  кивала,  пока  не
стала клевать носом. Диана  тем  временем  так  увлеклась  подробностями
собственной  биографии,  что  даже  не  обратила  внимания  на  то,  что
журналистка ничего не записывает.
   - И напоследок личный вопрос, - встряла наконец в ее монолог Настя. -
Почему столь привлекательная женщина не замужем?
   - Ну.. Возможно, - Диана повела плечом, - возможно, скоро мне сделают
предложение.
   - У вас есть жених?
   - Просто любимый мужчина. Он - необыкновенный.
   - Красивый? - с неподдельным любопытством спросила Настя.
   - Очень!
   "Вот черт! - расстроилась Настя. - Ерасов красивый!"  Внезапно  ей  в
голову пришла безумная мысль, которая отразилась на ее лице неподдельным
испугом.
   - Скажите, он блондин? - жестко спросила она. - Узколицый, с голубыми
глазами?
   - Шатен, - ответила Диана, и Настя от облегчения  едва  не  свалилась
под стул.
   Она-то подумала: вдруг это Мистер Вселенная!  Хотя  вряд  ли  большой
босс отправился бы обрабатывать Настю. Он не занимается мелочовкой.  Для
этого у него есть армия исполнителей.
   Однако теперь, когда речь зашла о Ерасове, о ее враге, надо  вытащить
из Дианы все, что возможно.
   - Он романтик? - привязалась к ней Настя.
   Задавая этот вопрос, она рассчитывала, что Диана вспомнит о субботних
свиданиях и выдаст какую-нибудь занимательную подробность.
   - Он встречает вас после спектакля с цветами?
   Видимо, цветами ее не баловали, поэтому ответ слегка запоздал:
   - Он присылает за мной машину с  шофером,  -  поспешила  похвастаться
Диана. - Мы едем в прекрасный загородный дом, садимся за  низкий  столик
возле камина...
   "В  такую  жару?  -  подумала  Настя.  -  Вероятно,  богатые  сначала
охлаждают своих любовниц при помощи кондиционера, а потом согревают их у
камина. В самом деле: надо же как-то использовать все, что они купили".
   - Чудесный романтический ужин при свечах...
   Диана пошла  вываливать  на  Настину  голову  все,  что  казалось  ей
достойным пера. Настя кивала, мысленно отбрасывая все эти розовые слюни,
как пустую породу.
   - Скажите, как можно с  вами  созвониться?  -  поинтересовалась  она,
когда поток красноречия Дианы иссяк.
   - Звоните мне на мобильный! - Актриса достала из  сумочки  блокнот  с
отрывными листочками и  нацарапала  на  нем  номер.  -  Всегда  к  вашим
услугам. Не отвечаю, только если нахожусь в постели или на сцене.
   Прощаясь с ней, Настя сказала:
   - Если у меня возникнут какие-то вопросы, я еще  загляну  завтра.  Вы
ведь не возражаете?
   Диана не возражала.  Визит  журналистки  из  неведомого  "Московского
сезона" поднял ей настроение, и, уходя, Настя слышала, как та  напевает:
"Пусть в твои окна смотрит беспечный розовый ве-е-ечер..."

***

   В сущности, вариант развития событий  был  только  один.  Вывести  за
скобки  Диану  Раткевич,  переодеться  в   ее   платье,   прикрыв   лицо
какой-нибудь шляпкой или вуалью, и, как ни в чем  не  бывало,  выйти  из
театра.
   Сесть в машину, ухитрившись не выдать себя шоферу,  войти  в  особняк
Ерасова и там, в каминной,  наставить  на  него  пистолет.  Потребовать,
чтобы немедленно привели Самойлова. И когда его приведут,  передать  ему
оружие. Уж он-то будет знать, что делать дальше!
   "Все это страшно смахивает на водевиль, -  мрачно  размышляла  Настя,
завернув в  китайское  кафе,  где  она  рассчитывала  задешево  наесться
сладкой свинины и обожаемых ею маринованных грибов. -  Единственное,  на
что остается уповать, так это на эффект ожидаемости события. Шофер ждет,
что из театра появится именно Диана Раткевич. Поэтому он не будет  особо
присматриваться к тому, кто оттуда выйдет на самом деле".
   Теперь предстояло обдумать, каким образом  убрать  с  места  действия
саму Диану. Ничего особо затейливого в голову не приходило.  Ударить  по
голове и связать?
   Дать ей подышать хлороформом и оставить в шкафу в  гримерке?  Но  где
взять хлороформ?  Может  быть,  его  продают  в  аптеке,  но  как  Настя
объяснит, для чего он ей нужен, если вдруг окажется, что купить его  без
рецепта  нельзя?  Продавцы  в  аптеках  бывают   такими   настырными   в
расспросах!
   Нет, лучше всего вызвать Диану  куда-нибудь  сразу  после  спектакля.
Придется изобрести какую-нибудь особенную гадость, чтобы она убежала, не
заботясь о том,  как  предупредить  любовника  об  изменившихся  планах.
Сказать, допустим, что у нее в квартире прорвало трубу и вода уже залила
весь дом. Отлично, как раз то, что надо. Ей будет не до звонков Ерасову.
   У  Насти  оставалось  достаточно  времени,   чтобы   в   подробностях
представить себе, как все будет происходить. Самыми яркими рисовались ей
первые сцены с переодеванием. Самыми туманными -  картины  пребывания  в
каминной Ерасова и ужин при свечах.  Нет,  конечно,  до  ужина  дело  не
дойдет. Как только они останутся наедине, она тотчас же достанет ствол и
скажет, что желает видеть Самойлова.
   "А что, если Самойлова уже нет в живых? - шевельнулся в груди у Насти
маленький червячок, который, оказывается, все это время точил ее сердце.
- Что, если я потребую привести его, а приводить будет некого?
   И охрана Ерасова отберет у меня пистолет, потому что я  не  сумею  им
воспользоваться?"
   Насте не хотелось об этом думать, но она решила, что в  ее  положении
лучше все-таки быть реалисткой.
   Да, конечно, ее план вполне может провалиться. Или вмешается  судьба,
и все пойдет не так, как она задумала. "Нет, на один пистолет полагаться
нельзя, - решила она. - Кроме него, при мне  должно  быть  еще  какое-то
оружие".
   Утро  субботы  она   потратила   на   то,   чтобы   должным   образом
экипироваться. В хозяйственном магазине  купила  массу  полезных  вещей.
Например, маленькую отвертку - ею можно выколоть Ерасову глаз. Еще отвес
на длинной прочной леске  -  им  можно  Ерасова  задушить.  И  крошечный
распылитель, который она до краев  наполнила  ацетоном.  Если  в  нужный
момент брызнуть им в рот, парализует не только органы речи, но и мозг. У
Насти был детский опыт. Она  точно  знала,  что  при  удачном  попадании
ацетона на  язык  человек  надолго  утрачивает  координацию  движений  и
принимается скакать, как рехнувшаяся макака.
   Лишь после того, как все было приготовлено,  Настя  поехала  за  МКАД
отыскивать загородный дом Ерасова.
   Она должна  там  все  осмотреть.  Нужно  отлично  ориентироваться  на
местности, ведь этим вечером случиться может  что  угодно!  Кроме  того,
если им с Самойловым придется уходить,  у  них  под  рукой  должно  быть
верное средство передвижения.
   Жилище  Ерасова  отыскать  не  составило  труда.  Он  обосновался   в
коттеджном поселке на сто домов в особняке с номером пять. "Это  хорошо,
что почти с краю, - думала Настя, пряча "Жигули" в лесочке, куда привела
ее старая колея. - Можно быстро смыться.
   Особенно если кого-нибудь из нас ранят".
   Возвращаться в Москву пришлось на попутке.  Она  сразу  велела  везти
себя на Трубную, где принялась мерить шагами бульвар, точно это была  ее
гостиная. За час  до  начала  операции  Настя  так  разволновалась,  что
почувствовала тошноту. "Может, выпить  таблеточку  валиума?  -  подумала
она. - Одна таблеточка сильно не расслабит, зато я успокоюсь и  не  буду
трястись, как осина". Валиум она еще вчера выудила из аптечки  Самойлова
и переложила в свою сумочку.
   Спектакль начинался в семь и заканчивался в  половине  десятого.  "На
поклоны особо рассчитывать нечего, - прикинула Настя. - Значит, в девять
тридцать пять Диана уже должна быть в  своей  гримерке.  Не  думаю,  что
шофер приезжает за ней именно в это время.
   Ей ведь нужно снять грим, переодеться, привести себя в порядок  перед
встречей с любимым.
   Конечно, если сообщить Диане по телефону, что у нее дома  потоп,  она
воспользуется любым транспортом, чтобы как можно  быстрее  добраться  до
квартиры.
   Если в этот момент ей  подвернется  под  руку  автомобиль  с  шофером
Ерасова, она помчится на нем. И тогда весь план провалится.  Нет,  Диана
должна выйти из театра как можно раньше. Позвоню ей  в  девять  тридцать
две".
   Настя подошла к служебному входу и спряталась за углом. В одной  руке
она держала мобильный телефон, а другую поднесла к глазам, чтобы следить
за стрелкой часов. Как только сравнялось девять тридцать две, она решила
- пора! И тут телефон издал тихий, умирающий писк. На дисплее  появилась
надпись:  "Просьба  зарядить  батарею".  Еще  один  писк  -   и   трубка
отключилась. Настя смотрела на нее, не веря своим глазам.
   Потом на ватных ногах вышла из-за угла и огляделась по сторонам.
   Ближайший телефон-автомат торчал возле продуктового  магазина.  Настя
нащупала  в  кармашке  сумочки  телефонную  карту  и,  глубоко  вдохнув,
бросилась бежать. Операция не должна сорваться! Не должна! У самой Насти
никогда не было мобильного телефона, поэтому она и не  подумала  о  том,
что аппарат может внезапно отрубиться.
   Под стеклянным колпаком уличного  телефона-автомата  стоял  парень  в
турецком  спортивном  костюме,  с  гладко  выбритой  башкой.  Настю   он
заприметил еще издали и сразу оценил ее разгон, поэтому  заблаговременно
повесил трубку и отступил в сторону.
   - Чего, пожар? - сочувственно спросил он, когда  Настя  дорвалась  до
аппарата.
   - Наоборот! - крикнула она, не в силах с лету восстановить дыхание. -
Наводнение!
   То, что она так сильно запыхалась, сыграло ей на  руку.  Когда  Диана
услышала ее предсмертные  хрипы  и  неразборчивые  вопли,  то  сразу  же
прониклась серьезностью момента.
   - Соседей! Затопили!  В  квартире  все  плавает!  С  балкона  льется!
Караул! Кошмар! Катастрофа!
   "Надеюсь, я успею перехватить ее еще в гримерке, - подумала Настя.  -
Мне ведь надо переодеться в  ее  тряпки!  А  что,  если  Диана  бросится
спасать свое добро  прямо  в  театральном  костюме,  на  который  я  так
рассчитываю?"
   Она не пробежала еще и половины дистанции, когда случилось ужасное. В
конце улицы показался красный автомобиль. Он вполне подходил под  данное
экономкой Фаей определение "шикарный". Именно  на  таком  шофер  Ерасова
возил Диану Раткевич к своему боссу "Все пропало! - в отчаянии  подумала
Настя. - Сейчас эти двое  столкнутся,  и  мой  план  рассыплется,  точно
карточный домик". Этого нельзя было допустить.
   Поэтому вместо того,  чтобы  затормозить  у  театра,  Настя  полетела
дальше, разогнавшись, словно торпеда.
   Пока красный автомобиль мирно стоял перед светофором,  Настя  шла  на
мировой рекорд по бегу на короткие дистанции.
   Она успела. Зеленый еще только-только загорелся.
   Автомобиль плавно тронулся с места, и  тут  она  выскочила  прямо  на
дорогу и принялась размахивать руками у себя над головой. За рулем сидел
жгучий брюнет, похожий на испанца, и смотрел на нее во  все  глаза.  Ему
отлично подошло бы имя Фернандо или что-нибудь в этом роде. Он  смотрел,
а Настя скакала.
   Наконец шоферу зрелище надоело, и он попытался забрать вправо,  чтобы
объехать неожиданное препятствие. Настя обернулась назад и увидела,  что
Диана сбегает по ступенькам служебного входа и бросается на шоссе ловить
попутку. Невооруженным глазом было видно, что она потеряла голову. Итак,
надо выгадать еще только пару минут.
   Чтобы не дать  красному  автомобилю  улизнуть,  Настя  тоже  подалась
вправо и храбро легла ему под колеса.
   Шофер  рассердился  и  вылез  из  машины.  Настя  лежала  на   спине,
запрокинув голову, и наблюдала за тем,  как  Диана  Раткевич  садится  в
сильно потрепанную "Волгу" и захлопывает за собой дверцу.
   - Ну, и что это значит? -  спросил  предполагаемый  Фернандо,  уперев
руки в джинсовые бока.
   Валяться на асфальте больше не было надобности, поэтому Настя  тотчас
поднялась на ноги и недовольно ответила:
   - Что, что? Шла, упала, потеряла сознание... Езжай, дядя, куда ехал.
   Шофер с большим чувством сплюнул и снова сел за руль. Сильно  хлопнул
дверцей. Настя же подхватилась и помчалась к зданию  театра.  Только  бы
Диана не заперла на ключ свою гримерку!
   Она  оказалась  такой  милой,  что  не  заперла.  По   дороге   Насте
встретилась женщина в  кружевном  платье  и  шляпке  с  вуалью,  которая
взглянула на нее лишь мельком. А больше  в  коридорах  не  было  никого.
Наверное, актеры разоблачаются после спектакля, а обслуживающий персонал
проверяет, все ли в порядке на сцене.
   Схватив цыганское платье, брошенное на стул, Настя  приложила  его  к
себе. Счастье, что она ненамного тоньше  любовницы  Ерасова  и  примерно
того же роста.
   Она стащила с себя джинсы и  кроссовки  и  достала  предусмотрительно
прихваченные  босоножки.  Затем  высыпала  из  пакета  на  столик  перед
зеркалом все, что нужно для вояжа.
   Во-первых, чулки,  чтобы  засунуть  за  широкую  резинку  отвертку  и
флакончик с ацетоном. А также эластичный бинт, с  помощью  которого  она
собиралась прикрутить к какой-нибудь части тела пистолет.  Наконец,  сам
пистолет и парик, призванный придать голове нужный объем - ведь у  Дианы
длинные волосы!
   Когда все  было  засунуто,  прикручено  и  прилажено,  Настя  полезла
головой в платье.  И  вот  тут-то  выяснилась  одна  совершенно  ужасная
подробность. Лиф платья был пошит таким образом, чтобы вместить  в  себя
весь без исключения бюст Дианы Раткевич. Настя со своими параметрами там
и рядом не валялась. Встав перед зеркалом, она критически оглядела уныло
обвисший верх. Ежу понятно: надо подложить что-нибудь в бюстик, но что?
   Настя попробовала засунуть в  вырез  платья  носовой  платок.  Однако
второго носового платка у нее не было, и  она  воспользовалась  шелковой
косынкой, болтавшейся на  зеркале.  Грудь  получилась  несимметричной  и
какой-то  кособокой  на  вид.  Вытащив  все  обратно,  Настя  в  очаянии
огляделась по сторонам.
   На низком столике в углу стоял роскошный парфюмерный набор в плетеной
корзинке. Флаконы и баночки были уложены в нарезанную на воздушные ленты
гофрированную бумагу. Настя решила, что это лучшее из всего,  что  можно
придумать. Но вот незадача - гофрированной бумаги хватило только на одну
чашечку.
   Однако на самом дне корзинки обнаружилась разноцветная  пенопластовая
крошка, которая без колебаний была пущена ею  в  дело.  Результат  Насте
понравился.
   Все в ее фигуре стало круглиться, как полагается.
   Теперь нужно подумать, куда спрятать лицо. Можно набросить на  голову
косынку и завязать  ее  так,  чтобы  остались  одни  глаза.  Если  Диана
постоянно переодевается, чтобы порадовать своего любовника  и  взбодрить
его новизной, то он вряд ли сильно удивится, увидев  ее  в  таком  виде.
Однако Насте казалось, что платок - не слишком удачная мысль.
   Кроме цыганского платья и полагающихся к нему аксессуаров, в гримерке
не было никаких костюмов.
   Вероятно, они хранятся там, где им и полагается, - в костюмерной. Как
отбить у костюмерши что-нибудь подходящее, Настя не представляла. Но тут
она вспомнила о встреченной в коридоре женщине в шляпке с вуалью.
   Ей потребовалось  пятнадцать  минут  на  то,  чтобы  обнаружить,  где
переодевается та женщина, дождаться, пока  она  выйдет  из  гримерки,  и
выкрасть шляпку.
   Настя посмотрела на часы и заторопилась - уже  начало  одиннадцатого.
Еще не хватало, чтобы Диана позвонила своему любовнику. Надо торопиться!
Насте главное - попасть в дом. А там - хоть трава не расти.
   Как назло, вуаль оказалась недостаточно густой.
   Настя схватила эластичную сетку,  в  которой  Диана  хранила  бигуди,
выбросила их вон и подсунула сетку под шляпку. Получилось то, что  надо.
Ее физиономию вряд ли кто теперь разглядит. Что ж! Вперед!

***

   Самойлов вошел в знакомый кабинет, обставленный дорого  и  с  большим
вкусом. Его босс сидел за длинным столом, скрестив на  груди  руки.  Это
был пожилой мужчина с сединой в волосах и длинными некрасивыми складками
вокруг рта. На двери его кабинета висела табличка с фамилией Зараев.
   - Садись, Олег, - предложил он, указав подбородком на стул.
   Самойлов  секунду  колебался,  потом  все  же  сел,   не   коснувшись
позвоночником спинки.
   - Я что, под арестом? - холодно спросил он, глядя боссу прямо в лицо.
   - Да что ты! Тебя просто ненадолго вывели из игры, И я тут совершенно
ни при чем! - с нажимом добавил он, заметив, как  Самойлов  дернулся.  -
Это все милиция.
   - Как же так получилось, что  милиция  вмешалась  в  самый  последний
момент? - процедил Самойлов. -  Я  разработал  операцию,  я  посадил  на
крючок Шестакову, я вел ее за ручку и уже подвел к цели... И тут вдруг -
раз, откуда ни возьмись появляется милиция!
   - А вот про "откуда ни возьмись"  я  тебе  могу  объяснить,  -  повел
бровью Зараев. - Ты - начальник службы безопасности. Сам подбирал людей.
И лучше всех знаешь, какие у них остались связи.
   - Хотите сказать, что, когда я начал следить за "КЛС", кто-то из моих
людей стукнул ментам?
   - Вот именно,  -  кивнул  Зараев.  -  Я  даже  знаю,  кто.  Да  и  ты
догадываешься. Позвонил этот человек своему покровителю Фокину и сказал:
знаешь, Петр Иваныч, что-то интересное тут наклевывается. Самойлов начал
разрабатывать одну фирму по уборке помещений. С чего, бы  это,  а?  А  у
Петра Иваныча уже и так по поводу этой фирмы подозрения  возникали.  Вот
он и сел тебе на хвост.
   - Но ведь нашей целью было сдать им "КЛС".
   - И они нам верят! - хмыкнул Зараев. - Вот только наверху решили, что
операцию надо довести до логического конца. И ты им в этом не помощник.
   - Что значит - до логического конца? - спросил Самойлов, хотя  и  так
знал.
   - Это значит, - охотно принял подачу  Зараев,  -  что  Ерасова  нужно
заставить совершить преступление.
   На сегодняшний день прямых улик против него нет.
   - Значит, Фокин хочет, чтобы  Ерасов  своими  руками  убил  Анастасию
Шестакову?
   - Почему - убил? Попытался убить. Или приказал убить.
   - Да им же всем наплевать на нее!
   - Ну, что ты такое говоришь, Олег? Что ты кипятишься? Мое задание  ты
выполнил, досье на "КЛС" собрал. Да  еще  какое  досье!  Прокурор  будет
очень доволен.