осподином
Джорджи. Сколько ему лет?
   - Уже  немало,  -  сказал  Блэндиш,  -  почти  тринадцать.  Но  по  опыту
хулиганства ему можно дать все  сто.  Проказник,  каких  мало.  Наглый,  как
носорог.
   - Посмотрим, что мы сможем из него вытрясти, - сказал Аллен.
   Суперинтендант удалился, сетуя  на  большое  количество  предстоящей  ему
работы.

***

   Аллен и Фоке, покуривая трубки,  шли  по  Чиппингу.  При  свете  дня  это
оказалась маленькая деревушка - ряды каменных коттеджей  по  обеим  сторонам
дороги, универсальный магазин, почта  и  гостиница.  Холм  Клаудифолд  круто
поднимался над долиной Пен Куко, и казалось, в  Чиппинге  находится  вершина
мира, и сильные порывы холодного ветра в долине усиливали это ощущение.
   Коттедж Бигтинсов стоял немного в  стороне  от  остальных  домов  и  имел
довольно непривлекательный вид.
   Когда Аллен и Фоке приблизились к входной  двери,  они  услышали  женский
голос:
   - Что с тобой  случилось,  что  ты  там  копошишься,  что  ты  делаешь  с
тесемками моего фартука? Убирайся отсюда!
   Пауза.
   - Честно говоря, - продолжал голос, - если бы ты не  был  таким  сильным,
как молодой жеребец, Джорджи Биггинс, я  бы  подумала,  что  у  тебя  что-то
болит. А ну-ка, высунь язык.
   Опять пауза.
   - Чистый, и горло не  красное.  Убери.  Нечего  стоять  тут  с  высунутым
языком. Что у тебя болит?
   - Ничего, - произнес детский голос.
   - Из-за ничего никто не умирает. Аллен постучал в дверь.
   Еще одна пауза была прервана громким сердитым шепотом и  шумом  потасовки
за дверью.
   - Делай что я тебе говорю! -  приказал  женский  голос.  -  Я  в  рабочем
халате, а сегодня воскресенье! Иди открывай!
   Наконец дверь приоткрылась примерно на три дюйма и  из-за  нее  выглянула
пара круглых глаз на очень бледном лице.
   - Привет, - сказал Аллен. - Я пришел узнать, могу ли  я  взять  в  аренду
машину. Это дом господина Биггинса, не так ли?
   - Угу.
   - Вы сдаете напрокат машину?
   - Угу.
   - Ну что ж, может, ты раскроешь дверь чуть-чуть пошире и мы обсудим это?
   Дверь очень медленно открылась еще дюймов на  пять.  Теперь  они  увидели
всего Джорджи Биггинса, одетого в воскресный костюм. В его круглом  лице  не
было ни кровинки, и у него был такой вид, что казалось, он  в  любой  момент
готов без предупреждения броситься наутек. Аллен произнес:
   - Итак, как насчет машины? Твой отец дома?
   - Он в трактире на углу, - выдавил из себя Джорджи. - Мама идет.
   Благодаря кино любой маленький мальчик знает, как должен выглядеть сыщик.
У Аллена в Скотленд-Ярде всегда был запасной  костюм  на  случай  внезапного
отъезда. Его пальто из шотландки, фланелевые брюки  и  мягкая  шляпа  должны
были  успокаивающе  подействовать  на  Джорджа  Биггинса,  но  когда  черные
круглые,  как  пуговицы,  глаза  мальчика  скользнули  дальше  и  он  увидел
инспектора Фокса, который был в черном костюме, макинтоше и котелке, Джорджи
в ужасе взвизгнул и пулей вылетел из прихожей, но тут же наткнулся на  мать,
которая в этот момент выходила из  спальни.  Она  была  крупной  женщиной  и
умелой рукой схватила своего сына.
   - Вот так! - сказала она. - Этого  уже  больше  чем  достаточно,  честное
слово. Что значит вся эта беготня? Будешь ждать, пока твой  папа  не  придет
домой. Чтобы я такого больше не видела!
   Она приблизилась к двери, крепко держа своего сына за шиворот.
   - Честное слово, прошу прощения, что заставила вас ждать.
   Аллен спросил про машину и получил ответ, что он может  пользоваться  ею.
Миссис Биггинс разглядывала их обоих с откровенным любопытством, провожая  к
полуразрушенному сараю, где  они  нашли  подержанный  форд,  но,  к  радости
Аллена, машина была в очень хорошем состоянии. Он заплатил за неделю вперед.
Все это время миссис  Биггинс  крепко  держала  своего  сына  за  воротничок
рубашки.
   - Мы напишем расписку, - сказала она. - Похоже, что вы  здесь  по  поводу
этого ужасного случая.
   - Точно, - сказал Аллен.
   - Значит, это вы из Скотленд-Ярда?
   - Да, миссис Биггинс, это мы.  Аллен  добродушно  посмотрел  на  младшего
Биггинса.
   - А ты - Джорджи?
   В следующую секунду младший Биггинс,  оставив  кусок  своего  воскресного
костюма в руке матери, кинулся наутек  с  быстротой  испуганного  зайца,  но
только для того, чтобы тут же быть схваченным в тиски  ужасным  человеком  в
макинтоше и котелке.
   - Ну, ну, ну, - успокаивающе проговорил Фоке, - это еще что такое?
   - Джорджи! - в ярости крикнула миссис Биггинс.  Затем  она  взглянула  на
лицо своего сына и на сильные руки, которые крепко держали его.
   - Эй, вы! - набросилась она на Фокса. - Зачем это вы положили  свои  руки
на моего мальчика?
   - Не волнуйтесь, миссис Биггинс, -  сказал  Аллен.  -  Возможно,  Джорджи
сможет нам помочь, только и всего. А теперь послушайте: будет лучше, если мы
войдем в дом и скроемся от всевидящих глаз ваших соседей.
   Выстрел попал в цель.
   - Боже мой, - заговорила миссис Биггинс, все еще такая же бледная, как ее
сын, но уже опомнившаяся. - Большую часть воскресенья они  молотят  языками,
обсуждая чужие дела. Джорджи Биггинс, если ты  не  будешь  держать  язык  за
зубами, ты у меня получишь. Идемте в дом.

***

   В холодной, но душной гостиной Аллен старался изо всех сил расположить  к
себе Джорджи и его мать. Теперь  Джорджи  непрерывно  выл.  Покрасневшие  от
работы руки миссис Биггинс теребили складки на  платье.  Она  молча  слушала
главного инспектора.
   - Джорджи не угрожает опасность, - говорил Аллен. - Все дело в том,  что,
по нашему мнению, он в состоянии дать нам крайне важную информацию.
   Джорджи прекратил свой жалобный вой и прислушался.
   Аллен вынул из кармана водяной пистолет и протянул его миссис Биггинс.
   - Вы узнаете это?
   - Конечно, - медленно проговорила она. - Это его игрушка.
   Джорджи опять разразился воем.
   - Биггинс-младший, - обратился к нему Аллен, - ты хочешь  стать  сыщиком?
Подойди ко мне. Джорджи подошел.
   - А теперь послушай. Тебе  хочется  помочь  полиции  найти  убийцу?  Тебе
хочется работать с нами? Мы из Скотленд-Ярда, ты это знаешь. Нечасто в жизни
возникает возможность поработать со Скотленд-Ярдом, не так ли?
   Черные глаза внимательно посмотрели прямо в  глаза  Аллена  и  загорелись
огнем азарта.
   - Представляешь, что будут думать про тебя другие ребята,  если  ты...  -
Аллен сделал паузу,  пытаясь  подобрать  нужное  слово,  -  если  ты  решишь
проблему, которая ставила в тупик самых крупных сыщиков?
   Он бросил взгляд на своего коллегу. Фоке,  с  необычайно  учтивым  видом,
подмигнул одним глазом.
   - Если ты согласишься нам  помогать,  -  продолжал  Аллен,  -  ты  будешь
выполнять настоящую мужскую работу. Ну как?
   По лицу Джорджи Биггинса было заметно, что в его душе происходит борьба с
самим собой.
   - О'кей, - наконец произнес он голосом, все еще дрожавшим от слез.
   - Уже неплохо, - подбодрил его Аллен и взял  водяной  пистолет  у  миссис
Биггинс. - Это твоя пушка, не так ли?
   - Да-а, - сказал Джорджи и добавил с сильным дорсетстким акцентом:
   - Точно, это моя пушка.
   - Ты вставил ее в рояль в ратуше?
   - Ну и что? -  сказал  Джорджи.  Тут  Аллен  не  выдержал.  Он  посмотрел
внимательно на мальчика, а затем сказал:
   - Послушай, Джорджи, это уже не  кино.  Это  жизнь.  Кто-то  должен  быть
предан правосудию. Ты - англичанин,  житель  Дорсета,  и  ты  хочешь,  чтобы
справедливость восторжествовала, не так ли? Скажи,  ты  подумал,  что  будет
очень смешно, если мисс Прентайс получит в лоб струю воды, когда  нажмет  на
левую педаль? Боюсь, что я с тобой соглашусь. Это должно было быть смешно.
   Джорджи хихикнул.
   - Но как быть с нотами? Ты забыл про них, что ли?
   - Не-а, не забыл. У меня  отличный  пистолет.  Ноты  не  помешали  бы,  я
уверен.
   - Может быть, ты прав, - сказал Аллен. - Ты испытал его после  того,  как
установил?
   - Не-а.
   - Почему?
   - Кое-что произошло.
   - Что произошло?
   - Ничего! Кто-то начал шуметь. Я ушел.
   - Как тебе в голову пришла эта идея?  -  спросил  Аллен  после  небольшой
паузы. - Давай, рассказывай.
   - Лучше я  расскажу,  как  этот  негодный  мальчишка  придумал  такое,  -
прервала его мать. - Если наш Джорджи способен на подобные выходки, так  это
под влиянием тех глупых сказок, что он постоянно читает. Только  на  прошлой
неделе он привязал будильник к креслу отца и поставил  его  на  семь  часов,
когда отец только задремал, а потом в его хламе я  нашла  картинку,  которая
навела его на эту мысль.
   - Это ты взял из комиксов, Джорджи?
   - Да-а. Пожалуй.
   - Понятно. И частично из твоей модели "Игрушки для бездельников", не  так
ли? Джорджи кивнул.
   - Когда ты это сделал?
   - В пятницу.
   - В какое время?
   - После обеда. Около двух часов.
   - Как ты попал в ратушу?
   - Я был там с девчонками, а потом остался, когда они ушли.
   - Расскажи мне об этом. Ты, должно быть,  очень  сообразительный  парень.
Ведь они не должны были заметить, что ты собираешься делать.
   По  словам  Джорджи,  он  притаился  в  темном  углу,  когда  девушки  из
Молодежного  общества  уже   собрались   уходить   из   ратуши.   Это   было
приблизительно в четверть третьего. Он хотел выстрелить  по  ним  из  своего
водяного пистолета, когда они будут проходить мимо. Но в последний момент  к
нему пришла еще более забавная мысль. Он вспомнил  занимательную  историю  о
мине-ловушке в рояле, которую с огромным удовольствием прочитал в  последнем
номере журнала комиксов. У него в карманах были какие-то детали из  "Игрушки
для бездельников", и, как только захлопнулась входная дверь, он принялся  за
работу. Сначала он молча изучил рояль и познакомился с действием педалей. На
этом месте повествования мать Джорджи вмешалась в разговор и сказала Аллену,
что у ее сына удивительная склонность к  механике  и  что  он  сделал  много
потрясающих моделей с помощью "Игрушки для бездельников", причем  каждую  из
них можно заставить двигаться. Итак,  Джорджи  отнесся  к  исполнению  своей
задумки с большой основательностью. Воодушевленный горячим интересом Аллена,
он подробно описал все свои действия. Когда работа была закончена, он сыграл
несколько победных аккордов, следя за тем, чтобы использовать только  правую
педаль.
   - И все это время никто не приходил? Юный механик опять побелел.
   - Никто не видел, - промычал он. - Никто  ничего  не  видел.  Они  только
стучали в дверь и кричали.
   - А ты не отзывался? Понятно. Ты знаешь, кто это был?
   - Я их не видел.
   - Хорошо. Как ты вышел из ратуши?
   - Через парадную дверь. Я захлопнул ее за собой.
   Последовала непродолжительная пауза. Внезапно лицо Джорджи искривилось  в
мучительной  гримасе,  его  верхняя  губа  опять  задрожала,  и  он  жалобно
посмотрел на Аллена.
   - Я не замышлял ничего дурного, - сказал он. - Я не собирался убивать ее.
   - Все нормально, Джорджи. - Аллен взял мальчика за  плечо.  -  Ну  что  с
тобой поделаешь, Биггинс-младший, - сказал он.
   Но через плечо ребенка он увидел охваченное  ужасом  лицо  его  матери  и
понял, что ее успокоить будет не так просто.

Глава 14

ЧТО РАССКАЗАЛИ ЛЖЕРНИГЭМЫ

   В Пен Куко Аллен пошел  один.  Он  отправил  Фокса  навестить  слуг  мисс
Кампанула,  выяснить  имя  ее  адвоката  и  не  упустить  и  малой   крупицы
информации. Фоке славился своим умением найти подход к любой женщине, а  так
как слугами мисс Кампанула были в основном женщины, то здесь он мог добиться
наилучших результатов.
   Машина Биггинсов упрямо пыхтела, двигаясь на  второй  скорости  вверх  по
Вэйл-Роуд.  Подъем  был  довольно  крутой.  Дорога  резко  шла  вверх,  выше
Чиппинга, и шла дальше от Винтона к поместью Пен Куко и постепенно сливалась
с холмом Клаудифолд в  самом  начале  равнины.  Равнина  не  поражала  своей
красотой, но в ней был шарм, который делал  ее  приятной  для  глаза.  Более
низкие склоны Клаудифолда создавали живописный  рисунок,  деревья  красивыми
группами росли на холмах, и разбросанные кругом дома совсем не  походили  на
деревенские, как впрочем и оказалось на самом деле, так  как  построены  они
были из дорсетского  камня.  Природа  здесь  еще  не  подчинялась  человеку,
сохраняла свою дикость и первозданность.
   Аллен обратил внимание, что несколько дорожек спускаются на Вэйл-Роуд. Он
мог различить, что, по меньшей мере, одна из них,  то  и  дело  искривляясь,
вела прямо к поместью, а еще  одна  была,  вероятно,  верховой  дорожкой  от
поместья к церкви. Он проехал через двойные  ворота,  затем  проследовал  по
бегущей вверх подъездной аллее и, после плавного поворота, остановился около
дома.
   Пучок тонких солнечных лучей пробивался  сквозь  тяжелые  облака,  и  при
таком освещении имение Пен Куко выглядело очень  красиво.  Центром  его  был
старинный изящный дом, не очень большой,  вовсе  не  внушавший  страха,  как
многие подобные постройки, а, наоборот, успокаивавший.
   "Счастливый дом, - подумал Аллен. - И благородный".
   Он протянул Тэйлору свою визитную карточку.
   - Мне хотелось бы увидеться с господином Джернигэмом, если можно.
   - Будьте добры, следуйте за мной, сэр. Направляясь в западное крыло дома,
Аллен подумал:
   "Хорошо, если бы мы шли в кабинет".
   Это действительно оказался кабинет, и он был пуст. Как  только  дверь  за
Тэйлором захлопнулась, Аллен принялся  искать  коробку,  о  которой  говорил
сержант Роупер. Он нашел ее на столике рядом  с  окном.  Подняв  крышку,  он
увидел, что коробка пуста. Аллен внимательно посмотрел на  слово  "ЗАРЯЖЕН",
написанное заглавными  печатными  буквами.  Затем  мягко  опустил  крышку  и
подошел к французскому окну. Оно было  заперто.  За  стеклом  виднелся  край
посыпанного гравием изгиба подъездной аллеи, дальше шли  верхушки  деревьев,
которые  росли  внизу,  в  долине  Пен  Куко,  а  дальше  -  Чиппинг  и  его
окрестности.
   Аллен  все  еще  продолжал  мысленно   прослеживать   дорогу   Вэйл-Роуд,
извивавшуюся" по всей равнине, когда в кабинет вошел эсквайр.
   Джоуслин выглядел  бодро  и  держался  спокойно.  Только  глаза  блестели
сильнее обычного на довольно бледном лице. Но вид у него был решительный,  а
в манере держаться чувствовалось достоинство.
   - Я рад вас видеть, - сказал он, пожимая Аллену  руку.  -  Будьте  добры,
садитесь. Это ужасная история.
   - Да, - согласился Аллен, - ужасная и запутанная.
   - Боже праведный, еще бы! Это самый недоступный пониманию случай, с каким
я когда-либо сталкивался. Я полагаю, Блэндиш сказал вам,  что  в  отсутствие
Диллингтона я исполняю его обязанности?
   - В качестве главного констебля? Да, сэр, он сказал мне об этом.  Отчасти
поэтому я и пришел к вам.
   Эсквайр приосанился и некоторое время смотрел на огонь, затем произнес:
   - Ода!
   - Блэндиш сказал, что вы были там во время происшествия.
   - Боже праведный, да. Хотя я не знаю, почему это произошло, точнее - как.
Когда мы решили вызвать вас, Блэндиш приказал оставить все  как  было.  Буду
чертовски рад, если вы мне все расскажете.
   Аллен рассказал. Джоуслин слушал, широко распахнув глаза и приоткрыв рот.
   - Отвратительная изобретательность, - сказал он. - Мне кажется, это  дело
рук женщины. Я не против женщин, вы понимаете. Но если они  разозлятся,  то,
на мой взгляд, начинают вынашивать тайные злобные планы. Вот так.
   Он засмеялся, неожиданно и неловко.
   - Да, - согласился  Аллен.  -  Вы  правы,  сэр.  Итак,  первое,  что  нам
необходимо выяснить, это чьей собственностью является кольт. Я не знаю...
   - Минуточку, - прервал его Джоуслин. Он встал,  засунул  руки  в  карманы
своих бриджей и подошел к французскому окну, которое начиналось на дюйм выше
пола.
   - Это мой кольт, - произнес он.
   Аллен не ответил. Эсквайр повернулся и посмотрел на него.  Не  заметив  в
лице  Аллена   ничего,   кроме   вежливого   внимания,   он   издал   слабый
нечленораздельный звук, шагнул к столику, стоявшему  около  окна,  и  открыл
коробку.
   - Убедитесь сами, - сказал он. - Пистолет  находился  в  этой  коробке  в
течение последних двадцати лет. Он был здесь на прошлой  неделе.  Сейчас  он
исчез.
   Аллен подошел к нему.
   - Чертовски неприятно, - сказал Джоуслин, - правда? Я  обнаружил  пропажу
только сегодня утром. Мой сын, обдумывая  все  происходящее,  вспомнил,  что
кольт всегда лежал здесь. Заряженный. Он спустился сюда проверить,  а  затем
пришел в мою комнату и рассказал мне. Теперь я думаю, не должен ли я сложить
с себя полномочия главного констебля?
   - Я не стал бы этого делать, сэр, - сказал Аллен. - Как бы там  ни  было,
мы должны выяснить обстоятельства исчезновения оружия.
   - Я потрясен случившимся и не боюсь в этом признаться.
   - Конечно, я вас понимаю. Кстати, я привез с собой кольт, чтобы  показать
вам. Вы не против, если я схожу за ним? Я пройду к машине прямо отсюда.
   Он вышел через французское  окно,  которое  скорее  напоминало  дверь,  и
вернулся с портфелем, из которого  вынул  пистолет,  завернутый  в  шелковый
носовой платок.
   - На самом деле уже нет необходимости во всех этих  предосторожностях,  -
говорил  Аллен,  разворачивая  платок.  -  Мы  пытались  обнаружить  на  нем
отпечатки пальцев, и у  нас  ничего  не  получилось,  хотя  мой  эксперт  по
отпечаткам привез в своем чемодане поллаборатории. Оружие было тщательнейшим
образом исследовано. Очевидно,  оно  было  протерто  после  того,  как  было
установлено.
   Он положил револьвер в коробку. Тот точно вошел в  углубление  в  зеленой
байковой подбивке.
   - -Кажется, подходит, - сказал Аллен.
   - Сколько выстрелов из него сделано? - спросил Джоуслин.
   - Три, - ответил Аллен.
   - Первые два я сделал в 1917 году, - сказал Джоуслин, - но клянусь Богом,
к третьему я не имею никакого отношения.
   - Надеюсь, что в конце концов мы все узнаем, кто  сделал  это,  -  сказал
Аллен. - Это вы написали "ЗАРЯЖЕН", сэр?
   - Да, - сказал Джоуслин, - а что такого? После паузы, длившейся не больше
десятой доли секунды, Аллен ответил:
   - Это просто установленный порядок, сэр. Я собирался спросить, всегда  ли
крышка коробки была закрыта?
   - Конечно.
   - Вы не против, сэр, если я возьму коробку с собой?  На  ней  могут  быть
отпечатки. Но боюсь, что ваши горничные слишком хорошо знают свое дело.
   - Я надеюсь, с Божьей помощью вы найдете что-нибудь. Возьмите его. Знаете
ли, меня до смерти беспокоит вся эта история.  Настоящее  оскорбление,  черт
возьми, что этот проклятый убийца...
   Дверь открылась, и в комнату вошел Генри.
   - Вот мой сын, - произнес Джоуслин.

***

   Из окна своей комнаты Генри видел, как к дому подъехала  машина.  С  того
момента, как он, обнаружив пропажу в кабинете отца, разбудил его и рассказал
о случившемся, Генри больше был не способен рассуждать логически, оставаться
спокойным или делать что-либо. Ему пришло на ум, что сейчас он  находится  в
точно таком же состоянии, как вчера вечером, когда стоял за кулисами, ожидая
поднятия занавеса. Он позвонил Дине и договорился встретиться с  ней  у  нее
дома и теперь, в ожидании встречи, уныло слонялся по дому.  Периодически  он
пытался подбодрить отца, который, на первый взгляд, спокойно  воспринял  его
сообщение, но тем не менее был сильно потрясен. Он также спрашивал себя, что
делать с Элеонорой, когда та появится.  Вернувшись  из  церкви,  она  прошла
прямо к себе в комнату, и слуги сообщили, что у нее болит голова.
   Когда  Джоуслин  сошел  вниз,  чтобы   встретиться   с   Алленом,   Генри
почувствовал себя еще неуютней. Он  решил,  что  его  отец  нагородит  много
лишнего про эту историю с револьвером, потом почувствует, что запутался, и в
конце  концов  вспылит.  Генри  представил  себе,  как   этот   человек   из
Скотленд-Ярда,  в  соответствии  со  своими   дурными   манерами   типичного
полицейского,  сидит  на  краешке  стула,  не  сводя  с  его  отца  жестких,
нечеловеческих, внимательных глаз, а