гда не пошли бы в том направлении.
Так что он был в безопасности. Или она, - добавил Фоке, дружелюбно посмотрев
на Найджела.
   - Именно так я думаю, - согласился Аллен. - Теперь смотрите сюда.
   Он  достал  из  нагрудного  кармана  конверт,  открыл  его  и,  пользуясь
пинцетом, вынул оттуда четыре  мельчайших  красновато-коричневых  ниточки  и
положил их на лист бумаги.
   - Имущество, отвоеванное у ящика, - сказал он Найджел стал тыкать  в  них
пинцетом.
   - Резина, - заключил он.
   - Это о чем-нибудь говорит?
   - Кто-то, обутый в калоши. Мисс Прентайс. О, Боже. Бьюсь об  заклад,  что
она носит калоши. Или сама мисс К. Боже милосердный! - воскликнул Найджел. -
Возможно, ректор прав - это случай самоубийства.
   - Эти кусочки резины были взяты с выступающего гвоздя и  неровных  кусков
дерева внутри ящика.
   - Что ж, возможно, она топталась внутри ящика до того, как подобрала его.
   - У вас бывают минуты озарения, Басгейт, - сказал Аллен. -  Полагаю,  что
это возможно.
   - Калоши! - хитро усмехнулся Фоке.
   - Ну вот! - рассерженно произнес Найджел. - Вы уже поняли, в чем дело?
   - Только общую линию, - произнес Аллеи. - Мы не будем ее  раскрывать  вам
прямо сейчас, потому что не хотим понижать свой престиж.
   - Мы хотели бы понаблюдать за вашими муками, господин Басгейт,  -  сказал
Фоке.
   - Мы с Фоксом, - сказал Аллен, - как два эксперта на наблюдательной башне
в центре лабиринта. "Взгляни на этого несчастного, - говорим мы, подталкивая
друг друга локтем, - вот он заходит в тот же самый тупик.  Как  славно,  как
комично!" - говорим мы и хохочем до потери сознания. Не так ли, Фоке?
   - Так, - согласился Фоке, - но  не  сомневайтесь,  господин  Басгейт,  вы
идете верным путем.
   - О, в любом случае - черт с вами, - резюмировал Найджел. -  Кроме  того,
есть еще Глэдис Райт, которая положила свою косолапую ступню на левую педаль
за полтора часа до трагедии. Что вы на это скажете?
   - Может, это она была в калошах, - предположил Фоке и, не в силах  больше
сдерживаться, разразился громким смехом.

Глава 21

ЧТО РАССКАЗАЛ ГОСПОДИН СОЛ ТРАНТЕР

   Аллен закончил свой отчет к девяти часам. В  четверть  десятого  они  уже
опять сидели в форде Биггинса, направляясь в ратушу под шум барабанившего  в
стекла дождя.
   - Мне нужно попасть в Скотленд-Ярд до того, как эта история состарится на
несколько часов, - сказал Аллен. - Я позвонил  помощнику  комиссара  сегодня
утром, но мне хотелось бы  увидеться  с  ним.  К  тому  же  есть  еще  много
странностей, которые надо проанализировать. Хорошо бы  завтра  к  вечеру.  Я
хочу понять, что произошло во время встречи между  господином  Генри,  Диной
Коупленд и мисс Прентайс. Я думаю, что господин Генри хотел бы снять с  себя
этот груз, но мисс Дина ему не позволяет. Вот мы и приехали.
   Колеса еще раз хрустнули по гравию, и машина почти уткнулась  в  парадную
дверь. Ставни были закрыты и заперты. Сержант полиции Файф стоял  на  посту.
Он впустил их в ратушу и, не  будучи  любопытным  парнем,  с  благодарностью
удалился, когда Аллен сказал ему, что в течение двух часов он  не  будет  им
нужен.
   - Я позвоню в участок Чиппинга перед нашим уходом, - сказал Аллен.
   В ратуше стоял запах умирающих вечнозеленых растений и олифы. Было  очень
холодно. Рояль находился на своем прежнем месте у сцены. В  увядающем  шелке
скорбно зияла дыра. Герань в горшках немного поникла. На всем  лежал  тонкий
слой пыли. Дождь четко барабанил по крыше старого здания,  и  ветер  обрывал
ставни и безнадежно завывал за окном.
   - Я собираюсь включить эти обогреватели, - сказал Найджел. -  Здесь  есть
банка парафина, в одной из задних комнат. Это место пахнет смертью.
   Аллен раскрыл свой портфель и вынул водяной  пистолет  Джорджи  Биггинса.
Фоке вклинил приклад между стальными колками в железном корпусе. Дуло  вошло
в дыру в резном украшении на передней части. Они протянули шнур по шкивам.
   - В пятницу, - сказал Аллен, - была только длинная  дыра  в  присборенном
шелке. Вы видите, их  несколько.  На  складках  материал  уже  подгнил.  Без
сомнения, Джорджи расправил шелк так, чтобы дуло не отсвечивало. У нас будет
практическая демонстрация для господина  Басгейта,  Фоке.  Теперь,  если  вы
зафиксируете передний шкив, я  завяжу  веревку  вокруг  приклада  пистолета.
Торопитесь. Я слышу его лязганье сзади.
   Они только успели бросить газетный лист на подставку для нот,  как  вновь
появился Найджел, с большой банкой.
   - В той комнате есть очень хорошее пиво, - сказал он.
   Найджел начал наполнять резервуар обогревателя из банки.
   Аллен сел за рояль, взял два или три аккорда и начал  импровизировать  на
мотив "Жила-была пастушка".
   - Странно, Фоке, - сказал он.
   - В чем дело, господин Аллен?
   - Я не могу сдвинуть левую педаль. Попробуйте. Но не слишком сильно.
   Фоке уселся за рояль и стал  наигрывать  "Три  слепых  мышонка"  согнутым
указательным пальцем.
   - Точно, - сказал он. - Никакой разницы.
   - Что все это значит? - спросил Найджел и суетливо двинулся вперед.
   - Левая педаль не работает.
   - Боже милосердный!
   - Звук абсолютно не меняется, - сказал Фоке.
   - Но вы ведь сейчас не нажимаете на педаль.
   - Нет, нажимаю, господин Басгейт, - солгал Фоке.
   - Так, - сказал Найджел, - дайте мне попробовать. Фоке встал.  Найджел  с
важным видом занял его место.
   - Прелюдия Рахманинова до диез минор, - сказал он.
   Затем он разогнул локти, поднял левую руку и наклонился  вперед.  Снаружи
шум ветра превратился в тонкий вой, который, казалось,  заполнил  собой  все
здание. Левая рука Найджела, как кузнечный молот, опустилась вниз.
   - Бом. Бом! БОМ!
   Найджел остановился. Сильный порыв ветра нетерпеливо  рванул  ставни.  На
секунду он поднял голову и прислушался. Затем нажал на левую педаль.
   Газета упала ему на руки. Тонкая струя воды с  силой  ударила  ему  между
глаз, как холодный свинец. Он резко отпрянул назад, смачно выругался и  чуть
не потерял равновесие.
   - Она работает, - сказал Аллен.
   Но Найджел не успел отплатить им. Перекрывая тревожный шум бури, как  эхо
трех предшествующих аккордов, прозвучал  громкий  тройной  стук  в  парадную
дверь.
   - Кого еще там черт принес? - выкрикнул Аллен. Он направился к двери,  но
не успел дойти до нее, как дверь распахнулась и  на  пороге  предстал  Генри
Джернигэм. По его белому как мел лицу стекали струйки дождя.

***

   - Что здесь происходит, черт побери? - спросил Генри.
   - Полагаю, лучше закрыть дверь, - сказал Аллен.  Но  Генри  уставился  на
инспектора, будто не слышал его слов.  Аллен  прошел  мимо  него,  захлопнул
дверь и задвинул засов. Затем он повернулся к Генри, взял его  за  локоть  и
ввел в зал ратуши.
   Фоке  флегматично  ждал.  Найджел  вытирал  лицо  носовым  платком  и  не
отрываясь смотрел на Генри.
   - Теперь скажите вы, что это значит, - произнес Аллен.
   - О, Боже! - воскликнул Генри. - Кто сыграл эти три адских аккорда?
   - Господин Басгейт. Это  господин  Басгейт,  господин  Джернигэм.  А  это
инспектор Фоке.
   Генри мрачно посмотрел на них и резко сел на стул.
   - О, Господи, - произнес он.
   - Я хочу сказать, - проговорил Найджел, - мне  бесконечно  жаль,  если  я
напугал вас, но уверяю вас, мне и в голову не пришло...
   - Я вышел на дорогу, - начал Генри, едва  переводя  дух.  -  Деревья  так
шумели от ветра, что невозможно было больше ничего услышать.
   - Да? - произнес Аллен.
   - Вы не понимаете? Я подошел к дорожке, и только я приблизился  к  двери,
как дождь полил с новой силой и ветер  взвыл,  как  ненормальный.  А  потом,
когда порыв утих, раздались эти три аккорда на старом разболтанном рояле! О,
- Боже, честное слово, у меня душа ушла в пятки.
   Генри закрыл лицо руками, а затем посмотрел на свои пальцы.
   - Не знаю, что это, испарина или дождь, - сказал он, - и это факт.  Прошу
прощения! Не слишком  достойное  поведение  для  местного  дворянина.  Боже!
Другой бы просто не обратил на это внимание.
   - Могу представить, что это было и  в  самом  деле  жутковато,  -  сказал
Аллен. - В любом случае, что вы здесь делали?
   - Шел домой. Я оставался  на  ужин  в  доме  ректора.  Только  что  ушел.
Господин Коупленд, кажется, совершенно забыл о своем намерении избавиться от
меня. Когда я оказался у  них  на  ужине,  он  обращал  на  меня  не  больше
внимания, чем на бланманже. Но Боже мой! Как я мог!
   - Ничего страшного, - сказал Аллен. - Но почему вы свернули к ратуше?
   - Я подумал, что,  наверное,  этот  великолепный  парень,  Роупер,  несет
службу вместе с собакой, и я мог  бы  подойти  и  сказать:  "Эй,  стой!  Что
нового?" - и набраться у него кое-каких новых слухов.
   - Понятно.
   - Хотите сигарету? - спросил Найджел.
   - О, благодарю. Я лучше достану свою.
   - Вы не хотели бы присутствовать при небольшом  эксперименте?  -  спросил
Аллен.
   - Да, очень, если можно.
   - Но раз уж вы здесь, то прежде чем мы начнем, я  хотел  бы  сказать  вам
одну вещь. Завтра  я  зайду  к  мисс  Прентайс  и  буду  использовать  любые
средства, в рамках закона,  чтобы  добиться  от  нее  рассказа  о  том,  что
произошло во время встречи на Топ-Лейн  в  пятницу.  Я  подумал,  может,  вы
захотите сначала представить мне вашу версию.
   - Я уже говорил вам, что она с приветом, - в  нервном  нетерпении  сказал
Генри. - Я просто убежден, что она не в себе. Она  страшна,  как  смерть,  и
выходит из своей комнаты только во время приема пищи, да и то ничего не ест.
Сегодня за обедом она сказала, что ей  угрожает  опасность  и  что  в  конце
концов ее тоже убьют. Это просто ужасно. Бог знает, кого она подозревает, но
кого-то она точно подозревает и напугана до  полусмерти.  Что  полезного  вы
можете добиться от такой женщины?
   - Тогда почему не познакомить нас для" начала с  версией  здравомыслящего
человека?
   - Но это никакого отношения к делу не имеет, - сказал Генри, - и уж  коли
вам хочется вызвать в округе новые слухи, я был бы вам благодарен,  если  бы
вы сдержались.
   - Если это окажется не относящимся к делу, - сказал Аллен,  -  это  будет
именно так восприниматься. Мы не используем не относящиеся к делу показания.
   - Тогда зачем об этом спрашивать?
   - Мы хотим сами отделить зерна от плевел.
   - Ничего не случилось на Топ-Лейн.
   - Вы хотите сказать, что мисс Прентайс стояла в двух футах от вас  обоих,
смотрела не отрываясь на ваши лица, пока ее каблуки не провалились  в  землю
на один дюйм, а затем ушла, не произнеся ни слова?
   - Это была частная история. В общем, наше личное дело.
   - Знаете ли, - сказал Аллен, - так не пойдет. Сегодня утром в Пен Куко  и
днем, в доме ректора,  наши  беседы  были  построены  на  откровенности.  Вы
сказали, что не стали бы  отрицать,  будто  мисс  Прентайс  могла  совершить
убийство, и испугались повторить  хотя  бы  одно  слово  из  того,  что  она
произнесла на Топ-Лейн. Это  выглядит  так,  как  будто  вы  вовсе  не  мисс
Прентайс пытаетесь защитить.
   - Что вы хотите сказать?
   - Не настояла ли мисс Коупленд  на  том,  чтобы  вы  придерживались  этой
позиции, потому что она волнуется за вас? Что  вы  собирались  сообщить  мне
сегодня днем, когда она вас остановила?
   - Что ж, - неожиданно произнес Генри, - вы абсолютно правы.
   - Послушайте, - сказал Аллен, - если вы не виновны в убийстве, то уверяю,
что вы идете по не правильному пути, заставляя подозревать вас. Помните, что
в таком маленьком местечке, как эта деревня, мы вынуждены прислушиваться  ко
всем слухам о размолвках и ссорах. Мы  пробыли  здесь  лишь  двадцать  шесть
часов, а уже знаем, что мисс Прентайс была против вашей дружбы с мисс  Диной
Коупленд. Я  прекрасно  понимаю,  что  вам  методы  полиции  могут  казаться
отвратительными и...
   - Нет, это не так, - сказал Генри. - Конечно, вы должны это делать.
   - Что ж, тогда все прекрасно.
   - Я расскажу вам, и осмелюсь сказать, что это немногим больше того, о чем
вы  уже  догадались.  Моя  кузина  Элеонора  пришла  в  состояние   сильного
возбуждения, увидев нас вместе, и наш разговор состоял  из  ряда  истеричных
угроз и ядовитых обвинений с ее стороны.
   - А вы сами не угрожали?
   - Возможно, она скажет вам, что угрожал, но, как я уже повторял шесть или
восемь раз, она сумасшедшая. И мне очень жаль, сэр, но это все, что  я  могу
вам сказать.
   - Ну, хорошо, - сказал Аллен со вздохом. - Пора  приниматься  за  работу.
Фоке.

***

   Они вынули водяной пистолет и установили на его место кольт. Аллен достал
из портфеля ноты прелюдии и положил  их  на  подставку.  Генри  увидел  дыру
посередине и жуткие пятна, окружавшие ее. Он отвернулся, а  затем,  презирая
себя за эту внезапную непроизвольную чувствительность, придвинулся  ближе  к
роялю и стал смотреть на руки Аллена, которые полезли под крышку.
   - Вы видите, - сказал Аллен, - я сейчас делаю именно то,  что  предстояло
сделать злоумышленнику. Кольт входит в то же самое место, и свободный  конец
веревки, который был обвязан вокруг рукоятки водяного пистолета,  точно  так
же обвязывается вокруг рукоятки кольта.  Веревка  проходит  через  спусковой
крючок. Это необычайно прочная веревка, почти как леска. Я поставил кольт на
предохранитель. Теперь смотрите.
   Он сел на табурет перед роялем и нажал на левую педаль. Оба шкива  жестко
вышли из желобков, веревка натянулась, а глушители приблизились к струнам  и
остановились.
   - Прилажено прочно, - сказал Аллен. - Джорджи убедился,  что  со  шкивами
все нормально.
   - Вот это да, - воскликнул Найджел, - мне ни разу не пришло в голову...
   - Я это знаю.
   Аллеи опять залез внутрь  и  отпустил  предохранитель.  Потом  он  слегка
наступил на левую педаль.  На  этот  раз  левая  педаль  сработала.  Веревка
натянулась в шкивах, и спусковой крючок отодвинулся назад. Они все  услышали
острый щелчок.
   - Что ж, - тихо сказал Аллен. - Вот вам то, что имеет значение.
   - Да, но вчера вечером верх рояля был закрыт шелковым полотном  и  шестью
горшками с геранью, - заметил Генри.
   - Поэтому вы думаете, что это было  проделано  вчера  вечером,  -  сказал
Аллен.
   - Я не знаю, когда это было сделано, но я не думаю, что  это  могло  быть
сделано вчера вечером, если только не прямо перед тем, как мы все  собрались
в ратуше.
   Аллен нахмурившись посмотрел на Найджела, у которого, без  сомнения,  уже
появилась новая теория.
   - Это абсолютно верно,  -  вызывающе  сказал  Найджел.  -  Никто  не  мог
передвинуть эти горшки после шести тридцати.
   - Я полностью согласен с вами, - заметил Аллен. Где-то в глубине раздался
звонок. Генри вскочил.
   - Это телефон, - сказал он и сделал шаг вперед.
   - Пожалуй, лучше я сниму трубку, - сказал Аллен.  -  Я  уверен,  что  это
звонят мне.
   Он прошел по сцене, нашел  выключатель  и  направился  в  первую  уборную
слева.  Старомодный  телефон  с  вертящейся  ручкой  издавал   неравномерное
пищание, пока он не снял трубку.
   - Алло?
   - Господин Аллен? Это Дина Коупленд. Кто-то из Чиппинга хочет  поговорить
с вами.
   - Спасибо.
   - Соединяю, - сказала Дина.
   Раздался щелчок, и зазвучал голос сержанта Роупера:
   - Сэр!
   - Алло?
   - Это Роупер, сэр. Я подумал, что должен найти вас, так как Файф все  еще
тут спит. У меня есть  к  вам  небольшое  дело,  сэр,  в  форме  только  что
произведенного ареста, о котором я хочу вас известить, сэр.
   - В ФОРМЕ ЧЕГО?
   - По имени Сол Трантер, а по роду деятельности самый хитрый браконьер  из
всех, кого вы когда-либо видели. Но мы все-таки поймали его, сэр, и он сидит
здесь, у моего локтя, с доказательством своей вины  в  форме  двух  чудесных
фазанов.
   - Какого черта... - возмущенно начал Аллен, но тут же взял себя в руки. -
В чем дело, Роупер?
   - Этот парень говорит, что у него есть информация, которая  заставит  суд
дважды подумать, прежде чем отправить его на месячную  каторгу,  которая  по
нему плачет в течение двух последних лет. Он ничего не рассказывает  мне,  а
нагло просит о встрече с вами. Нам придется  отправить  его  в  арестантскую
камеру и...
   - Я пришлю господина Басгейта. Спасибо, Роупер. Аллен  повесил  трубку  и
некоторое время в задумчивости смотрел на телефон.
   - Придется выяснить,  в  чем  там  дело,  -  произнес  он  и  вернулся  к
остальным. - Эй, - сказал он, - где господин Генри?
   - Пошел домой, - сказал Фоке. - Довольно интересный  молодой  джентльмен,
не так ли?
   - Довольно самоуверенный инфант, я бы так сказал, - произнес Найджел.
   - Ему примерно  столько  же  лет,  сколько  было  вам,  когда  я  впервые
встретился с вами,  -  подчеркнул  Аллен,  -  и  он  и  вполовину  не  такой
самоуверенный. Басгейт, боюсь, что вам придется  отправиться  в  Чиппинг  за
браконьером.
   - За браконьером?
   -  Да.  Сокровище,  найденное  Роупером.  По-видимому,  этот   джентльмен
собирается отменить предстоящий ему суд.  Он  говорит,  что  хочет  раскрыть
какую-то историю. Привезите вместе с ним Файфа. Остановитесь у гостиницы  на
обратном пути и возьмите свою машину. Пусть  Файф  приведет  сюда  форд.  Он
сможет  воспользоваться  им,  чтобы  доставить  этого  джентльмена   в   его
арестантскую камеру. Мы выясним все об этом сегодня вечером.
   - Я кто, представитель  ведущей  лондонской  ежедневной  газеты  или  ваш
мальчик на побегушках?
   - Вы знаете ответ на этот вопрос лучше меня. Идите. Найджел ушел, не  без
дальнейших горьких жалоб. Аллен и Фоке перешли в комнату отдыха.
   - Всю эту еду можно будет выбросить завтра, - сказал Аллен. -  Хотя  есть
кое-что еще, что я хотел бы здесь  увидеть.  Посмотри,  вот  чайный  поднос,
готовый к выносу на сцену. Осмелюсь сказать, что это  серебро  миссис  Росс.
Похоже на нее. Современно, дорого, обтекаемой формы.
   Он поднял крышку чайника.
   - Пахнет луком. Чудный малыш этот Джорджи.
   - Я думаю, кто-то обнаружил лук и выбросил. Вы нашли его здесь  на  полу,
не так ли, господин Аллен?
   - Вон в той коробке. Да, Бейли нашел  отпечатки  Джорджи  и  мисс  П.  на
чайнике, поэтому, предположительно, лук выкинула мисс П.
   Он наклонился и посмотрел под стол.
   - Вы все просмотрели здесь вчера вечером, Фоке, не так ли? Вчера вечером!
Сегодня утром! Да, Фоке, ну и денек у нас был.
   - Все тщательно просмотрели, сэр. Вы найдете там  внизу  луковую  шелуху.
Юный Биггинс, должно быть, очистил луковицу и затем положил в чайник.
   - А пудру вы здесь не находили?
   - Пудру? Нет. Нет, не находил. А что?
   - Или муку?
   - Нет. О, вы думаете о муке на луковице.
   - Сейчас я схожу за этим овощем. Аллен принес луковицу. Он положил  ее  в
одну из своих широкогорлых бутылок для образцов.
   - У нас не было еще времени заняться этим, -  сказал  он.  -  Посмотрите,
Фоке, лук розоватый. На нем - пудра, а не мука.
   - Может, юный Биггинс болтался в одной из уборных?
   - Давайте посмотрим в уборных.
   Они нашли на каждом туалетном столике по большой  коробке  с  театральной
пудрой. Они все были  новые  и,  видимо,  принесены  Диной.  Коробки  мужчин
содержали желтоватую пудру, женщин - розоватый крем.
   Одна только миссис Росс принесла свой  собственный  грим  во  французской
коробочке, очень дорогой с виду. В уборной мисс Прентайс  и  мисс  Кампанула
немного пудры было рассыпано на столе. Аллен наклонился и понюхал.
   - Точно, - сказал он. - Пахнет луком. Он открыл коробку.
   - А здесь нет. Фоке, позвоните мисс Коупленд  и  спросите,  когда  в  эти
комнаты принесли пудру. Это - отводная трубка. Вам  нужно  только  повернуть
ручку.
   Фоке ушел. Аллен, в состоянии, близком к трансу, смотрел,  не  отрываясь,
на  поверхность  туалетного  столика,  затем  задумчиво  покачал  головой  и
вернулся на сцену. Он услышал звук рожка мотоцикла,  и  через  минуту  дверь
открылась. Роупер и Файф вошли, как заботливые пастухи, но между ними шла не
овца, а маленький человечек, который выглядел так, как будто его только  что
вынули из бочки с