шили - пусть лежит, пусть думают, что сам с поезда упал, тут  поездов
сто штук за ночь проходит.
     Вопрос: Расскажите, куда делся с дачи Белкин и когда?
     Ответ: В этот же день. То есть - наутро. Дело было так. Когда  мы  со
Стариком вернулись без  этого  Султана  и  без  "дипломата",  шеф  страшно
психанул. Он уже был одетый, никаких медичек на даче не было, куда  он  их
отправил, я не знаю - может, они уехали электричкой, я не знаю. Только  он
уже был на даче один, и он страшно материл Старика за всю эту  историю,  а
Старик говорил, что  он  сам  виноват,  на  фиг  было  открывать  гараж  и
оставлять "дипломат" на капоте машины. Короче, они крупно поскандалили,  и
шеф сказал, что сейчас ему разбираться некогда, что  вот  он  вернется  из
заграничной командировки и рассчитается и со Стариком,  и  с  доктором,  а
пока все ценности и деньги, которые  были  на  даче  -  а  там  была  доля
доктора, и Старика, и всех других - нужно срочно перевезти в город на  его
квартиру, а дачу освободить. Поэтому он позвонил этому доктору  и  сказал,
чтобы тот приехал срочно забрать и этого корреспондента и Старика, а  куда
- его не касается. Потом мы с ним вытащили из тайника все, что там было  -
а там был железный ящик с бриллиантами, мешок с долларами и  еще  мешок  с
советскими деньгами - и мы все это положили в багажник "Волги", и мой  шеф
велел мне охранять это, не спуская глаз. Через час приехал доктор, они  со
Стариком забрали корреспондента и уехали, а мы с шефом закрыли дачу и тоже
уехали.
     Вопрос: Куда?
     Ответ: В Москву, на квартиру Сысоева, где меня сегодня арестовали.
     Вопрос: Видели ли вы после этого доктора и Старика?
     Ответ: Нет, я их после этого ни разу не видел.
     Вопрос: Почему вы согласились пойти в ресторан с  сестрой  доктора  и
вашей сожительницей, если Сысоев вам приказал охранять его квартиру и сейф
с ценностями?
     Ответ: Потому что мне осточертело  сидеть  в  этой  квартире,  как  в
тюрьме. Это даже хуже, там у  нас  в  лагере  можно  было  хоть  с  людьми
поговорить,  а  тут  как  в  одиночке  и  даже  с  вертухаем   словом   не
перекинешься. А кроме того я не боялся оставить эту  квартиру  на  два-три
часа, потому что дом-то правительственный, кто его будет грабить? И тайник
такой, что нужно код знать, чтобы открыть, иначе нельзя. Поэтому я вам еще
раз заявляю, что Сысоев сам взял эти ценности с сбежал с ними за  границу,
вот увидите: он из командировки не  вернется.  А  меня  оставил  сторожить
пустой сейф, чтобы вся шайка была спокойна, будто ценности  лежат  у  него
дома.
     Вопрос: Приезжал ли этот доктор на дачу без Сысоева и  допрашивал  ли
корреспондента Белкина?
     Ответ: Доктор был на даче почти  все  два  дня  после  того,  как  мы
привезли  корреспондента  и  Султана  с  Курского  вокзала.  Он  им  колол
наркотики, и они ему пели с утра до вечера.
     Вопрос: Что значит "пели"?
     Ответ: Извините. Ну, они ему все  рассказывали,  что  он  хотел.  Для
этого есть такие специальные уколы,  он  мне  говорил,  но  я  забыл,  как
называются, какая-то разморозка или разтормозка.
     Вопрос майора Малениной: Амитал-кофеиновое расторможение?
     Ответ: Точно.
     Вопрос: Были ли вы при их разговорах? При этих допросах?
     Ответ: Нет, я при этих допросах не был.  Доктор  никому  не  разрешал
слушать или присутствовать на сеансах, а только писал все на магнитофон  и
потом давал Старику слушать отдельные куски. Они хотели узнать,  что  этот
Султан протрепался корреспонденту и что корреспондент  протрепался  другим
или написал в газету.
     Вопрос: Откуда вы знаете, что у них была именно эта цель?
     Ответ: Они мне сами сказали.
     Вопрос: Была ли Наташа, сестра доктора,  в  интимной  связи  с  вашим
шефом, Сысоевым?
     Ответ: Твердо сказать не могу, но один раз шеф мне проговорился,  что
он ее имел, и за это прописал в Москве ее брата.
     Вопрос: Кто такой Балаян?
     Ответ: Балаян - это заместитель министра здравоохранения СССР.
     Вопрос: Какое он имеет отношение к  преступным  действиям  Сысоева  и
других, к хищениям и спекуляции наркотическими средствами?
     Ответ: На это я не могу ответить.
     Вопрос: Не можете или не хотите?
     Ответ: Я знаю, что имею право отказаться от дачи показаний. Поэтому я
на этот вопрос давать показания отказываюсь.
     Вопрос: На квартире  Сысоева  во  время  последней  встречи  с  вашей
сожительницей Смагиной за несколько минут до ареста вы  говорили  ей,  что
ваш шеф Сысоев связан с очень влиятельными людьми, чуть ли не с министрами
и работниками ЦК. Кого вы имели в виду?
     Ответ: На этот вопрос я так же отвечать отказываюсь.
     Вопрос: Можете ли вы мотивировать свой отказ от дачи этих показаний?
     Ответ: Потому что если я вам назову этих людей, у  вас  волосы  дыбом
встанут, а я не доеду живым до лагеря.
     Вопрос: У нас есть возможность после  суда  отправить  вас  в  лагерь
закрытого типа, где сидят только бывшие ответственные работники.  Там  вас
не смогут достать уголовники...
     Ответ: Зато меня там кокнут сами ответственные работники! Нет уж. Я и
так вам слишком много сказал со  зла,  что  Сысоев  оставил  меня  стеречь
пустой сейф. Не понимаю, почему вы не передаете дело в КГБ, чтобы его  там
задержали. Прошу записать мое заявление в протокол.
     Вопрос: Ваше заявление занесено в протокол. Скажите, был ли Балаян  в
интимной связи с сестрой доктора Наташей?
     Ответ: На этот вопрос ответить не могу. Просто не знаю.
     Вопрос: Приезжала ли Наташа на дачу к Сысоеву, когда там были  Белкин
и Рыбаков?
     Ответ: Нет, не приезжала.
     Вопрос майора Малениной: Как давно воруют  наркотики  на  Центральном
аптечном складе?
     Ответ: Я работаю на своего шефа три года и  знаю,  что  наркотики  мы
получали оттуда с самого начала моей работы. А что  было  до  меня,  я  не
знаю...



     В дверь кабинета для допросов заглянул начальник караула:
     - Товарищ следователь, вас к телефону у Дежурного по городу.
     Пришлось прервать допрос. К тому же время приближалось к одиннадцати,
было уже 22.45,  а  после  23.00  допрашивать  заключенных  и  задержанных
запрещено. Мы с Малениной вышли из Петровской  тюрьмы  и  двинулись  через
темный двор - она к проходной, к выходу, а я - к "Дежурной части".
     Возле курилки мерцали светлячки папирос и сигарет, и  какой-то  голос
рассказывал:
     - ...Он ее час двадцать пашет, а весь МУР по радио слушает. И  в  это
время Щелоков входит, министр...
     Я усмехнулся, подумал: вот так возникают легенды. И  вошел  в  здание
"Дежурной части".
     Коридор первого этажа оказался полон людьми.  Больше  сорока  человек
сидели и стояли тут возле дверей  кабинетов,  как  пациенты  на  приеме  в
зубоврачебной клинике. Я спросил у караульного, что это значит.  Оказалось
- это арестованные по делу Долго-Сабурова  торговцы  наркотиками,  которых
свезли сюда со всего Арбата и центральных московских гостиниц.
     Я поднялся  на  второй  этаж  в  зал  Дежурного  по  городу.  Усталый
полковник Серебрянников  кивнул  мне  на  лежащую  на  столике  телефонную
трубку:
     - Тебя какая-то дама разыскивает. Говорит - по срочному делу.
     - Кто?
     - Из "Комсомольской правды". Фамилию не называет.
     Я взял трубку.
     - Слушаю, Шамраев.
     - Игорь Иосифович?
     - Да.
     - Добрый вечер. Извините, что я вас разыскала. Это  Инна,  машинистка
из "Комсомольской правды". Вы меня помните?
     Еще бы я не помнил! Черные глаза!..
     - Конечно, помню, Инна. Что-то случилось?
     - У меня есть важные новости про Вадима.
     - Я вас слушаю.
     - Я не могу по телефону. Вы должны приехать ко  мне  и  поговорить  с
одним человеком. Вы можете приехать сейчас? А то он улетает.
     - А могу я приехать не один?
     - Ну, я не знаю... - замялась она. - Я сейчас  спрошу.  А  с  кем  вы
хотите приехать?
     - С друзьями.
     Наступила пауза. Трубку на том конце провода явно прикрыли  ладошкой,
я ничего не слышал с минуту. Потом Инна сказала:
     - Игорь Иосифович, вообще-то он хочет говорить только с вами. Но если
вы требуете...
     - Я ничего не требую. Я просто проверил, ничего ли вам не угрожает.
     - Нет, что вы! Это свой человек. Просто он боится...  Я  не  могу  по
телефону. Пожалуйста, приезжайте! Это важно, честное слово.
     - Уже еду. Напомните номер дома, Инна.
     - Двенадцатая  парковая,  17,  квартира  73.   И  телефон  на  всякий
случай...
     Я оставил Дежурному по городу телефон этой Инны, сказал, что буду там
через полчаса, и пошел вниз, к дежурной машине. Но в  коридоре  на  первом
этаже задержался. Тут перед арестованными спекулянтами  наркотиками  стоял
Светлов и держал необычную речь:
     -  Сегодня  каждый  из  вас  получил  партию  наркотиков  от  Германа
Долго-Сабурова. Поэтому вы задержаны и вам будет предъявлено обвинение  по
статье 224-й. Но допрашивать вас после 23.00 мы не имеем права. Сейчас 22.
56. То есть через три-четыре  минуты  вас  отправят  в  камеры  Внутренней
тюрьмы Петровки и допрос продолжим завтра. Но некоторые данные  нам  нужны
срочно, сейчас. Мы ищем опасного преступника,  и  тот,  кто  нам  поможет,
имеет шанс немедленно пойти домой, вчистую.  Этот  преступник  -  приятель
Долго-Сабурова по имени Борис. Он врач, 27 лет, приехал из Баку  в  Москву
пару лет назад и работает  либо  психиатром,  либо  психотерапевтом,  либо
анестезиологом. Ездит на санитарной машине типа "рафик". Я даю  вам  слово
офицера, что тот, кто сейчас  назовет  мне  его  координаты  или  хотя  бы
фамилию или место работы, - тут же пойдет домой, чистый. Я даже дам машину
до дома.
     Ай да Светлов! Допрашивать после 23.00 он, видите  ли,  не  может,  а
предлагать жуликам открытую сделку... Впрочем, нам сейчас действительно не
до церемоний, неделя, которую дал Генеральный, истекает, а Белкина как  не
было, так и нет...
     Светлов ждал ответа, но задержанные молчали. Кто пожимал плечами, кто
переглядывался, а кто просто сумрачно и неподвижно глядел себе под ноги.
     - Хорошо, - сказал Светлов. - Если кто-то знает,  но  боится  сказать
при всех, сделаем иначе. Перед сном каждый из вас будет иметь одну выводку
из камеры в сортир. По дороге можно через  караульного  вызвать  дежурного
следователя Пшеничного и сказать ему. Имейте в виду: ложка хороша к обеду.
Нам нужно срочно найти этого доктора! Кто поможет, тому многое спишется, я
обещаю. Все. Караул, уведите задержанных.
     Караульные стали выводить арестованных, их повели туда, где я  только
что допрашивал Акеева, - во Внутреннюю Петровскую тюрьму, а Светлов  прямо
в коридоре сел на стул, сказал:
     - Все! Я сдох. Кто-нибудь бы донес меня до койки, а то я здесь усну.
     - Есть другой вариант, - сказал я. - Сейчас мы едем к одной  знакомой
Вадима Белкина. У нее есть для нас новости.
     Светлов вопросительно поглядел на меня, но я ничего объяснять ему  не
стал, сказал:
     - Вставай. Поехали. Поспишь в машине.



                Тот же день - четверг, 23 часа 37 минут

     Это был Радий Свердлов, внук  первого  Президента  страны  Советов  и
собственный корреспондент "Комсомольской правды" по Азербайджану. На столе
стояла бутылка экспортной водки, какая-то закуска и знакомая  мне  бутылка
недопитых три дня назад "Черных очей". Господи, неужели прошло  всего  три
дня с того понедельника, когда я ночью читал рукопись Белкина? А  главное,
что было на столе -  копия  рукописи  Вадима  Белкина,  второй  экземпляр.
Оказывается,  Инна  печатала  повесть  Белкина  в  двух  экземплярах,  под
копирку, первый экземпляр отдала мне, а второй... "Шерше ля  фам  -  ищите
женщину!" - сказано в первой заповеди к раскрытию преступления. Ну, а  как
будет по-французски "Ищет женщина"?
     Тихая, скромная машинистка "Комсомольской  правды",  любящее  Белкина
существо произвело  свое  следствие,  свой  частный  сыск.  Она  уговорила
ответственного секретаря редакции Гранова вызвать Радия Свердлова из  Баку
в  Москву  и  дала  Радию  прочесть  дневник-рукопись  Белкина.  И  теперь
толстенький  тридцатипятилетний  потомок  Первого  Президента,  выпив  для
храбрости триста грамм водки, говорил мне горячо, доверительно:
     - Слушайте, Игорь Иосифович, я вам скажу, как полуеврей полурусскому.
Это же такая мафия! На каждом шагу!.. Конечно, Вадим был арестован и сидел
в Баку, в КПЗ. И конечно, в этой рукописи  все  -  правда,  да  еще  и  не
полная! И он жил у меня - я вам тогда наврал все  по  телефону.  А  почему
наврал? Скажу! 22-го мая Вадим улетел в Москву, а  27-го,  в  воскресенье,
меня вдруг приглашают в МВД к Векилову. Вы знаете, кто это? Это тот  самый
голубоглазый, который допрашивал  Белкина.  Молодой  сукин  сын,  референт
министра  внутренних  дел  республики.  Такие  дела  делает,  вы  себе  не
представляете! Там же сплошная мафия, в Азербайджане. Породил мой  дедушка
власть на нашу голову! Ну, вот, приглашает он меня  к  себе  в  кабинет  и
говорит вот так открыто, как я сейчас вам:  "Радий  Моисеевич,  вы  хотите
жить в Азербайджане спокойно и в свое удовольствие?". Ну, что я должен был
сказать - "нет, не хочу"? Я соглашаюсь, я вообще люблю хорошо жить, а  кто
не любит? "Тогда, - говорит, - запомните одну вещь: Вадим Белкин не жил  у
вас неделю назад". - "Как, - говорю,  -  не  жил?  Он  же  от  меня  очерк
диктовал в редакцию стенографисткам!". - Ну, говорит, этого никто не знает
- откуда он диктовал. Он мог с любого телефона диктовать. Главное  же  для
вашей, говорит, пользы - вы его в Баку не видели, не слышали, и чем он тут
занимался, не знаете. Понятно? И смотрит на меня своими голубыми  глазами,
представляете? Такая сволочь! Просто запугивает. И я вам скажу:  если  они
узнают, что я с вами вот тут сидел, разговаривал - все,  мне  крышка,  они
меня с дерьмом смешают, аварию устроят, яд подсыплют -  все,  что  хотите.
Поэтому я вас очень прошу...
     - Но вы мне еще ничего не сказали. По делу.
     - Я знаю. И, практически, может быть, ничего полезного и не скажу. Но
я хочу с вами договориться. Все, что вы от меня тут услышите, вы  от  меня
не слышали, имейте в виду! Я нигде и никогда не подтвержу своих показаний.
Договорились?
     - Хорошо, - сказал я сдержанно. - Договорились.
     -  По  сути,  вам  нужно  найти  Белкина?  Правильно?  -  сказал  он,
воодушевляясь. Я не отрицал,  но  он  требовал  устного  подтверждения:  -
Правильно?
     - Да. Правильно.
     - А Белкина мог украсть только так называемый Зиялов с его сестрицей.
Правильно?
     - Почему вы так думаете?
     - Поскольку Белкин их искал по  всему  Баку  и  поехал  искать  их  в
Москву. И не потому, что влюбился в эту зияловскую сестрицу,  это  ерунда,
он сегодня влюбится в  одну,  завтра  -  в  другую...  -  при  этом  Радий
покосился на Инну, сказал ей: - Извини, Инночка, ну  он  шалопай,  ну  что
поделаешь? - и опять повернулся ко мне: - Они стащили  у  него  пропуск  в
погранзону! Вы понимаете? Он это не написал в рукописи,  он  написал,  что
все документы были на месте, но мне-то он сказал - они  свистнули  у  него
пропуск в погранзону! И он боялся, что  они  его  используют  -  мало  ли,
бандиты же! А заявлять в милицию тоже не хотел - ему бы  всыпали  за  это,
сняли бы с поездки с Брежневым. Понимаете? И он  метался  по  Баку,  искал
этого Зиялова...
     - Но его фамилия не Зиялов, - перебил я.
     - Вот! В этом весь фокус! Белкин не  мог  вспомнить  его  фамилию!  И
специально поехал во Дворец пионеров искать  своего  бывшего  руководителя
географического общества...
     - При чем тут Дворец пионеров? - перебил я удивленно.  -  Он  с  этим
Зияловым в одной школе учился.
     - В рукописи! - воскликнул Радий. - В рукописи! Но  вы  же  читали  в
самом начале, что он решил маскировать правду вымыслом. Я так  и  подумал,
что вы,  конечно,  будете  искать  этого  Зиялова  среди  школьных  друзей
Белкина. Ведь вы искали, правда? Или даже  и  до  сих  пор  ищите.  Да?  -
добивался он.
     - Ищем... - сказал я.
     - Вот! - победоносно воскликнул Свердлов. - Вот! А на самом деле, они
учились  не  в  одной  школе  и  не  в  одном  классе,  а   были   членами
географического общества Бакинского Дворца пионеров. Очень было знаменитое
общество, побеждало  на  всесоюзных  сборах  юных  географов.  Потому  что
руководил  замечательный  человек.  Так,  во  всяком  случае,  мне  Белкин
рассказывал. И  он  к  этому  старику  в  Кюрдамир  поехал,  чтобы  узнать
настоящую фамилию Зиялова и его адрес. Старик до сих пор с половиной своих
питомцев переписывается...
     - И узнал? - спросил я.
     - Этого я не знаю. Честное слово. То есть думаю, что узнал.  Но  меня
уже в Баку не было. Он поехал в Кюрдамир в последний день перед отлетом  в
Москву,  а  я  в  этот  день  мотанул  в  Ленкорань  снимать  фотоочерк  о
хлопкоробах. Это и рукописи у Вадима написано.
     - А почему же вы думаете, он узнал адрес Зиялова?
     - А вот, прошу вас, - и Радий Свердлов положил передо мной листок  из
блокнота. Размашистым почерком Белкина на нем было написано: "СТАРИК!  Все
замечательно. Я их достану! Спасибо за все. ВАДИМ.".
     -  Это  лежало  у  меня  дома,  когда  я  вернулся  из  Ленкорани,  -
прокомментировал Свердлов записку.
     Я взглянул на часы.
     - Радий, во сколько вы улетаете?
     - Только не моим рейсом, пожалуйста! - взмолился  он.  -  Это  и  так
будет очевидно  -  я  слетал  в  Москву  и  тут  же  из  Москвы  прилетает
следователь.
     - Послушайте, Радий Моисеевич. Если вы  решили  сообщить  нам  важные
сведения, вы же понимаете, что я должен ими воспользоваться.  Иначе  зачем
вы меня позвали?
     - Потому что я прочел вот это!  -  он  стукнул  ладонью  по  рукописи
Белкина. - Он тут назвал меня Котовским, это очень смешно.  Но  вообще  он
тут обо мне так тепло написал! Что я ему и нянька был, и доктор. Как же  я
могу теперь продать его этим бакинским сукам,  мафиозникам?!  Они  же  все
бандиты! Дали мы им власть на свою голову! Хотел бы я, чтоб мой дед  встал
из гроба, я б ему показал эту власть Советов!..
     Телефонный звонок прервал его. Инна сняла трубку и тут же передала ее
мне: "Вас, Игорь Иосифович".  Я  взял  трубку,  услышал  голос  полковника
Серебрянникова:
     - Слушай, Игорь, там у тебя есть какой-нибудь радиоаппарат?
     - Что ты имеешь в виду? - не понял я.
     - Ну, "Спидола какая-нибудь  или  еще  что.  "Голос  Америки"  можешь
поймать?
     Я оглядел  квартиру.  Тут,  как  в  любом  московском  доме,  была  и
"Спидола" и радиола.
     - А что случилось? - спросил я Серебрянникова.
     - Ну, поймай "Голос Америки". Через десять минут они будут  повторять
"Последние известия". И Светлову дай послушать. Ему тоже будет  интересно.
Пока, - и Серебрянников дал отбой.
     Через десять минут, с разрешения Инны и Свердлова, я поднял  спавшего
в  машине  Светлова  и  мы  услышали  по   "Спидоле"   характерный   голос
вашингтонского диктора:
     - "...У микрофона Владимир  Мартин.  Передаем  заключительный  выпуск
последних известий. По сообщению агентства "Рейтер", сегодня  в  Москве  в
гостиницах "Украина", "Метрополь", "Пекин", в арбатском  баре  "Жигули"  и
других общественных местах советской  столицы  арестована  большая  группа
торговцев наркотиками. Сообщается также, что  в  момент  преследования  на
Калужском  шоссе  одного  из  деятелей   подпольного   бизнеса   произошла
автокатастрофа, в результате которой погибли два человека.  Как  известно,
по  данным  ЮНЕСКО,  Советский  Союз  занимает  третье  место  в  мире  по
производству наркотиков и отстает только от Турции и Пакистана.  При  этом
огромные партии опиума нелегальным путем перебрасываются на  Запад.  Акция
по аресту нелегальных  торговцев  в  Москве,  по  мнению  корреспондентов,
свидетельствует о том, что наркомания получает широкое  распространение  и
внутри страны, особенно среди молодежи. Из Мадрида сообщают..