Жанни Дюпре и Марк Вламинк благополучно проскользнули на
борт в половине первого ночи, а в пять Шеннон и Лангаротти с
набережной наблюдали, как "Тоскана" удаляется из гавани в
сторону моря.
   Лангаротти отвез Шеннона в аэропорт к утреннему рейсу. За
завтраком Шеннон отдал корсиканцу последние распоряжения и
оставил достаточно денег, чтобы их выполнить.
   - Я бы предпочел улететь с тобой, - сказал Жан-Батист, -
или уплыть с ребятами.
   - Знаю, - сказал Шеннон. - Но мне для этой работы нужен
надежный человек. Это очень важно. Без этого у нас ничего не
выйдет. Мне нужен тот, на кого я могу положиться, а у тебя то
преимущество, что ты француз. Кроме того, двоих из них ты
хорошо знаешь. Один довольно сносно говорит по-французски.
Жанни туда путь заказан с его южно-африканским паспортом.
Марк мне нужен, чтобы утихомирить команду, если они вдруг
надумают взбунтоваться. Я понимаю, что ножом ты орудуешь
лучше, чем Марк кулаками, но мне не нужна драка. Просто надо
убедить членов экипажа делать то, что от них требуется. А
Курт мне нужен на тот случай, если Вальденберг вдруг в штаны
наложит. Думаю, в самом худшем случае Вальденберг отправится
кормить рыб, а Курт станет на его место. Выходит, кроме тебя
это дело некому поручить.
   Лангаротти согласился выполнить возложенную на него
миссию.
   - Они славные ребята, - сказал он, немного приободрившись.
- Приятно будет снова с ними встретиться.
   Когда они прощались в аэропорту, Шеннон снова сказал:
   - Дело может провалиться, если мы окажемся там без
поддержки. Поэтому все зависит от того, как ты себя поведешь.
Предварительная договоренность имеется. Делай только то, что
я сказал, а незначительные проблемы решай на месте
самостоятельно. Встретимся через месяц.
   Он оставил корсиканца; прошел таможню и сёл в самолет,
вылетающий по маршруту Тулон - Гамбург.

   Глава восемнадцатая

   - По моей информации вы можете забрать базуки и минометы в
любой день после десятого июня, и это же было подтверждено
вчера по телексу, - сказал Алан Бейкер.
   Прошел день после прилета Шеннона в Гамбург, и они
встретились поздним утром в ресторане па ланче, договорившись
до этого о встрече по телефону.
   - Какой порт? - спросил Шеннон.
   - Плоче.
   - Как, простите?
   - Плоче. Пишется П-Л-0-Ц-Е, а произносится Плоче. Это
маленький порт, ровно посередине между Дубровником и Сплитом.
   Шеннон задумался. Он велел Земмлеру еще в Генуе закупить
необходимые лоции югославского побережья, но предполагал, что
речь пойдет о более крупном порте. Ему оставалось надеяться,
что у немца есть карта подходов морем к порту Плоче или такую
придется доставать в Бриндизи.
   - Насколько это маленький порт?
   - Достаточно неприметный. Почти  неизвестный. Полдюжины
мест на причале и пара береговых складов. Югославы обычно
используют его для экспорта оружия. Последний раз я вывозил
товар из Югославии самолетом, но меня предупредили, что в
случае отгрузки морем это произойдет в Плоче. У маленького
порта свои преимущества. Погрузка идет быстро, прямо с
причала. Более того, таможенная служба там очень
малочисленная, скорее всего один человек, который смотрит за
всем. Если преподнести ему хороший подарок, то вы сможете
отчалить через несколько часов после начала погрузки.
   - 0'кей, пусть будет Плоче. 11-го июня, - сказал Шеннон.
Бейкер записал дату.
   - Как "Тоскана", в порядке? - спросил он. Ему, конечно,
было обидно, что не удалось уговорить Шеннона воспользоваться
кораблем его приятеля "Сан Андреа", но он решил в дальнейшем
взять на заметку "Тоскану". Он чувствовал, что Шеннон не
станет ею пользоваться после того, как провернет свою темную
операцию, а Бейкеру всегда нужен надежный корабль, чтобы
доставлять горячий груз в самые отдаленные и Богом забытые
места.
   - С ней все нормально. - ответил Шеннон. - Сейчас она на
пути в итальянский порт, куда я должен буду сообщить им по
телексу или письмом дальнейший маршрут. С твоей стороны есть
какие-нибудь дополнительные проблемы?
   - Одна, - сказал Бейкер. - Цена.
   - А что с ней?
   - Я понимаю, что назвал фиксированную цену, за все вместе
14400 долларов. Но ситуация в Югославии за последние полгода
изменилась. Чтобы вовремя закончить оформление бумаг, мне
пришлось привлечь югославского партнера. Если можно так его
назвать, хотя по сути дела это просто очередной посредник.
   - Ну и? - спросил Шеннон.
   - Ну и ему надо дать в лапу за ускорение прохождения бумаг
в белградском министерстве. Я подумал, что тебе важнее будет
получить товар вовремя, без лишних бюрократических
проволочек. Поэтому и решил воспользоваться его услугами. Он
шурин одного чиновника из Министерства торговли.
Примазываются со всех сторон. Но что можно еще ожидать в наше
время? Балканы есть Балканы, их уже на мякине не проведешь.
   - Сколько дополнительно он будет стоить?
   - Тысячу фунтов стерлингов.
   - В динарах или в долларах?
   - В долларах.
   Шеннон задумался. Возможно, это правда, но, может быть,
Бейкер просто пытается выжать из него дополнительные деньги.
Если правда, то отказать Бейкеру-значит заставить его
заплатить югославу из своего кармана. Это сократит долю
Бейкера до таких мизерных размеров, что он может утратить
интерес к делу, ему станет безразлично, выгорит оно или нет.
А Бейкер был ему еще нужен и будет нужен до тех пор, пока он
не увидит, как "Тоскана", выйдя из Плоче, направляется в
сторону Испании.
   - Хорошо, - сказал он. - Кто этот новый партнер?
   - Человек по фамилии Зилиак. Он сейчас на месте, следит за
тем, чтобы груз был доставлен на склад в Плоче. Когда
подойдет корабль, он займется доставкой со склада, таможней и
погрузкой на борт.
   - Я считал, что это твое дело.
   - Так оно и есть, но теперь я вынужден привлечь югослава в
качестве партнера. Если честно, Кот, они не оставили мне
выбора.
   - Тогда я лично заплачу ему аккредитивами.
   - Я бы не стал этого делать,- сказал Бейкер.
   - Почему?
   - Предполагается, что товар закупает правительство Того,
верно? Черные. А тут вдруг откуда ни возьмись появляется
какой-то белый и начинает расплачиваться за услуги. Тут-то
они и почуют запах жареного. Мы можем отправиться в Плоче,
если хочешь, или я поеду один. Но если ты решишь быть со
мной, то тебе придется смириться с ролью моего помощника.
Кроме того, аккредитивы можно поменять на наличные только в
банке, а в Югославии это значит, что нужно будет сообщить
фамилию человека и номер его удостоверения личности. Если
аккредитивы отоваривает югослав, то могут возникнуть вопросы.
Лучше заплатить Зилиаку наличными, как он просит.
   - Хорошо. Я поменяю аккредитивы здесь в Гамбурге и заплачу
ему долларами, - сказал Шеннон. - Но ты получишь свое в
аккредитивах. Я не собираюсь таскать с собой большие суммы
долларов. Только не в Югославию. Они начинают нервничать по
этому поводу. Служба безопасности может заинтересоваться. Еще
заподозрят в финансировании шпионской организации. Поэтому мы
поедем как туристы, с аккредитивами.
   - Меня это устраивает, - сказал Бейкер. - Когда хочешь
ехать?
   Шеннон посмотрел на часы. Завтра уже первое июня.
   - Послезавтра, - ответил он. - Полетим в Дубровник и
недельку погреемся на солнце. Мне бы отдохнуть не помешало.
Ты, если хочешь, можешь подъехать ко мне числа 8-го или 9-го,
но не позже. Я возьму машину, и мы проедем вдоль берега на
север до Плоче. Я попрошу "Тоскану" прийти туда вечером этого
дня или ранним утром одиннадцатого.
   - Поезжай один, - сказал Бейкер. - У меня есть работа в
Гамбурге. Я к тебе подъеду восьмого.
   - Только без обмана, - сказал Шеннон. - Если не появишься,
я тебя из-под земли достану. И буду очень сильно сердиться.
   - Куда я денусь, - сказал Бейкер. - Не забудь, что ты мне
еще должен. Пока мне пришлось за это дело из своего кармана
платить. Я хочу, чтобы все побыстрее выгорело, не меньше, чем
ты сам.
   Именно этого Шеннон и хотел добиться от Бейкера. -
Надеюсь, что деньги у тебя есть? - спросил Бейкер, взяв двумя
пальцами кусок сахара.
   Шеннон достал пачку чеков и помахал ею у Бейкера под
носом. Спекулянт оружием улыбнулся.
   Они встали из-за стола и по дороге позвонили в гамбургскую
чартерную компанию, которая специализировалась на организации
поездок для тысяч немцев, желающих провести свой отпуск на
Адриатике. Там они  узнали названия трех лучших отелей на
югославском курорте. Бейкер должен будет разыскать Шеннона в
одном из них, где он будет записан под фамилией Браун.
   Йоханн Шлинкер был уверен не меньше Бейкера, что ему
удастся успешно завершить сделку, хотя он, конечно, и понятия
не имел, что Шеннон ведет дела еще и с Бейкером. Несомненно,
они слышали друг о друге, возможно, даже были знакомы, но
никто никогда не станет обсуждать с конкурентом подробности
своих дел.
   - Скорее всего это будет порт Валенсии, хотя окончательное
решение зависит от испанских властей, - сказал он Шеннону. -
Мадрид утверждает, что даты намечены где-то между 16 и 20
июня.
   - Я бы предпочел двадцатое для отгрузки, - сказал Шеннон.
- "Тоскана" может пришвартоваться в ночь с девятнадцатого на
двадцатое, а с утра загрузиться.
   - Хорошо, - сказал Шлинкер.- Я извещу своего мадридского
партнера. Он обычно сам занимается вопросами доставки и
погрузки. У него есть прекрасный агент в грузовом порту
Валенсии, который знаком со всей таможней. Никаких проблем не
будет.
   - Не должно быть проблем, - проворчал Шеннон. - Корабль
уже однажды задержали и, загрузившись двадцатого, у меня
будет времени в обрез, чтобы не нарушить условия своего
контракта.
   Это не соответствовало истине, но он знал, что Шлинкер не
мог подвергнуть это сомнению.
   - Я бы хотел лично присутствовать при погрузке, - сказал
он торговцу оружием.
   Шлинкер собрал губы трубочкой.
   - Вы, конечно, вольны наблюдать издалека, - сказал он. - Я
не могу вам помешать. Но раз в качестве клиента выступает
правительство арабского государства, вы не можете
претендовать на роль покупателя товара.
   - Кроме того, я хотел бы сесть на корабль в Валенсии, -
сказал Шеннон.
   - Это будет еще сложнее. Весь грузовой порт огорожен
забором из колючей проволоки. Вход только с разрешения
властей. Чтобы сесть на корабль, вам придется пройти
паспортный контроль. Помимо этого, раз на корабле будут
боеприпасы, у сходней должен дежурить патруль Гражданской
Гвардии.
   - А если капитану потребуется новый матрос? Может он
нанять человека на месте? Шлинкер задумался.
   - Думаю, да. Вы не связаны с компанией, владеющей
кораблем?
   -Формально нет, - сказал Шеннон.
   - Если капитан предупредит агента по приходу в порт, что
он разрешил одному из членов экипажа сойти на берег в
предыдущем порту и срочно вылететь домой, например, на
похороны матери, с тем, чтобы вернуться на корабль в
Валенсии, я думаю, что возражений быть не должно. Но вам
потребуется удостоверение матроса торгового флота, чтобы
доказать, что вы служили на корабле. На вашу фамилию, мистер
Браун.
   Шеннон на минуту задумался.
   - 0'кей. Я это устрою, - сказал он. Шлинкер заглянул в
блокнот.
   - Я буду по делам в Мадриде 19-го и 20-го, - сказал он. -
Это связано с другим делом. Остановлюсь в отеле "Минданао".
Захотите связаться со мной, ищите там. Если погрузка будет
назначена на 20-е, то весьма вероятно, что сопровождение и
испанский военный патруль отправятся из Мадрида в порт 19-го
вечером, чтобы прибыть на место на рассвете. Если вы вообще
собираетесь попасть на борт, то советую это сделать до того,
как в порту появится военный патруль.
   - Я буду в Мадриде девятнадцатого, - сказал Шеннон. - Вы
мне сообщите, отправили груз вовремя или нет. Если
поторопиться, то я смогу приехать в Валенсию на машине
быстрее их и очутиться на борту "Тосканы" в роли матроса,
возвращающегося из увольнения на берег, до того, как прибудет
груз.
   - Как вам будет угодно, - сказал Шлинкер. - Вам решать. Я,
со своей стороны, организую через своих агентов
транспортировку и отгрузку товара в соответствии с обычными
правилами, к рассвету двадцатого числа. Это обговорено в моем
контракте. Если в связи с вашей попыткой сесть на корабль в
порту возникнет определенный риск, то меня это не касается. Я
не собираюсь принимать на себя ответственность и за это. Могу
только добавить, что суда, осуществляющие вывоз оружия из
Испании, подлежат тщательному досмотру таможенниками и
военными. Если возникнут затруднения с получением разрешения
на отход судна из-за вас, то это не мое дело. Да, вот еще
что. После загрузки оружия на борт судно должно покинуть порт
в течение шести часов и не имеет права заходить в испанские
территориальные воды, пока не произведет разгрузку.
Естественно, что маршрутный лист должен быть в полном
порядке.
   - Все будет в порядке, - сказал Шеннон. - Я буду у вас в
Мадриде утром девятнадцатого.
   Перед отплытием из Тулона Курт Земмлер передал Шеннону
письмо для отправки. Оно было адресовано судовым агентам
"Тосканы" в Генуе. Им сообщалось, что произошли некоторые
изменения в плане и "Тоскана" не отправляется сразу к берегам
Марокко, а держит курс на Бриндизи, где доберет небольшое
количество дополнительного груза. Договор о перевозке этого
груза весьма соблазнительный потому, что срочный, как писал
агентам Земмлер, он подписал лично на месте, в то время как с
поставкой туристического снаряжения в Марокко торопиться не
обязательно. Будучи в роли исполнительного директора компании
"Спинетти Маритимо", Земмлер отдавал распоряжения как
начальник. Он просил агентов дать телеграмму в Бриндизи о
резервировании места стоянки на 7 и 8 июня и договориться с
администрацией порта, чтобы все письма, отправленные на адрес
"Тосканы", оставили в порту до их прихода туда.
   Одно такое письмо Шеннон послал из Гамбурга. На конверте
значилось: синьору Курту Земмлеру, судно "Тоскана", п/о порта
Бриндизи, Италия.
   В письме сообщалось, что Земмлер должен следовать из
Бриндизи в Плоче, что на адриатическом побережье Югославии, и
если у него нет лоции, чтобы разобраться в хитроумных
подходах к побережью к северу от острова Корчула, следует
обзавестись ими на месте. Он должен привести туда "Тоскану" к
вечеру десятого числа, место в порту будет зарезервировано.
Агентов в Генуе о дополнительном заходе из Бриндизи в Плоче
ставить в известность не следует.
   Последнее распоряжение для Земмлера было важным. Шеннон
просил немецкого экс-контрабандиста раздобыть удостоверение
матроса торгового флота на имя Кейта Брауна, завизированное
итальянскими властями и снабженное печатью, как положено.
Кроме того, потребуется запастись путевым листом, в котором
должно быть указано, что "Тоскана" направляется из Бриндизи
прямиком в порт Валенсия, а из Валенсии, после загрузки, идет
курсом на Латакию, в Сирии. Земмлеру придется использовать
свои старые связи в Бриндизи, чтобы раздобыть оба документа.
   Перед тем как отправиться из Гамбурга в Югославию, Шеннон
отослал еще одно, последнее, письмо Саймону Эндину, в Лондон.
Эндину предлагалось прибыть на встречу с Шенноном в Рим 16
числа и прихватить с собой необходимые морские лоции.
   В это время торговое судно "Тоскана", натужно пыхтя,
преодолевало пролив Бонифачо, узкую полоску прозрачной
лазури, разделяющую южную оконечность Корсики и северные
берега Сардинии. Палящее солнце слегка смягчилось прохладным
ветерком. Марк Вламинк растянулся во весь рост на крыше люка
грузового трюма, подложив под себя мокрое полотенце и
раздевшись до пояса. Его мощный торс, натертый маслом для
загара, розово лоснился под солнцем, издали напоминая спину
небольшого, но упитанного бегемота. Жанни Дюпре, который
всегда от солнечных лучей краснел как рак, сидел,
облокотившись на стену рулевой будки, под тентом и высасывал
последние капли из десятой по счету за сегодняшнее утро
бутылки пива. Чиприани, матрос, красил в белый цвет перила на
баке, а первый помощник, Норбиатти, спал внизу, в своей
каюте, после ночной вахты.
   Там же внизу, в удушливой жаре машинного отделения,
находился судовой механик, Грубич, смазывая что-то в
двигателе, без чего, по его разумению, "Тоскана" не сможет
спокойно давать свои восемь узлов по Средиземному морю. В
рулевой будке Курт Земмлер и Карл Вальденберг потягивали
холодное пиво и обменивались воспоминаниями о былых подвигах.
   Жан-Батист Лангаротти очень хотел сейчас очутиться на
корабле. С левого борта он мог бы любоваться залитым солнцем
скалистым берегом своей родины, медленно проплывающим в
каких-то четырех милях. Но он был очень далеко, в Западной
Африке, где уже начался сезон дождей и, несмотря на
невыносимую жару, небо было затянуто тяжелыми свинцовыми
тучами.
   Алан Бейкер появился в отеле Шеннона, в Дубровнике, как
раз в тот момент, когда наемник возвращался с пляжа, вечером
8 июня. Вид у него был замученный и несвежий.
   Кот Шеннон, наоборот, и выглядел, и чувствовал себя куда
лучше. Он провел неделю на югославском курорте как любой
другой отдыхающий - загорая и проплывая по нескольку миль в
день. Слегка похудел, но загорел и окреп. Настроение у него
тоже улучшилось.
   Устроившись в гостинице, он отослал телеграмму Земмлеру в
Бриндизи, запрашивая подтверждение прихода судна в порт и
получения письма из Гамбурга. Сегодня утром пришла ответная
телеграмма от Земмлера. "Тоскана" благополучно объявилась в
Бриндизи, письмо получено и принято к сведению, они отплывают
девятого утром, чтобы прибыть на место в ночь на десятое.
   За рюмкой в баре на террасе отеля, где Шеннон снял Бейкеру
номер на сутки, он поделился с дельцом из Гамбурга своими
новостями. Бейкер кивал и улыбался.
   - Прекрасно. Сорок восемь часов назад я получил телеграмму
из Белграда от Зилиака. Контейнеры прибыли в Плоче и
находятся на государственном складе, неподалеку от причала,
под охраной.
   Они переночевали в Дубровнике, а на следующее утро взяли
такси и попросили отвезти их на сто километров к северу от
Дубровника в Плоче. Это была не машина, а костедробильный
агрегат. Казалось, что колеса у нее квадратные, а рессоры
отсутствуют вовсе. Но дорога вдоль побережья была живописной.
Нетронутая человеком природа, если не считать маленького
местечка Слано на полпути, где они остановились, чтобы выпить
по чашке кофе и размять онемевшие мышцы.
   К обеду они устроились в гостинице и дожидались на крытой
террасе четырех часов, когда контора порта вновь начнет
работу после перерыва.
   Порт был расположен на берегу глубокого голубого залива,
прикрытого со стороны моря длинным, выдающимся в море
полуостровом под названием Пелисач, который выходил в сторону
моря южнее Плоче и, свернув к северу, тянулся узкой полоской
земли вдоль берега. На севере небольшой просвет между
оконечностью полуострова и основной полосой берега был почти
полностью загорожен скалистым островом Хвар, оставался только
узкий проход со стороны моря в лагуну, на берегу которой
расположился Плоче. Эта лагуна, длиной в тридцать миль,
ограниченная землей на девять десятых своего периметра, была
просто раем для купанья, рыбной ловли и парусного спорта.
   Когда они подошли к управлению порта, появившийся невесть
откуда маленький потрепанный "фольксваген" резко затормозил в
нескольких ярдах от них и громко загудел. Шеннон замер.
Первое ощущение - беда, то, чего он так опасался все время,
какая-нибудь оплошность с бумагами, неожиданное вмешательство
властей и неминуемые долгие допросы в местном полицейском
участке.
   Человек, выбравшийся из маленькой машины, бодро помахал им
и улыбнулся. Он, конечно, мог оказаться полицейским, если не
учитывать, что в большинстве тоталитарных государств Востока
или Запада полицейским запрещено улыбаться по уставу. Шеннон
посмотрел на Бейкера и заметил, как тот облегченно опустил
плечи.
   - Зилиак, - буркнул он, почти не раскрывая рта, и пошел
навстречу югославу, огромному и косолапому, словно косматый
медведь. Обеими лапами он приветственно обхватил Бейкера
Ко