ре. "Боевые Кони" ударили по мячу, и он взмыл  высоко
над стадионом. Хью Феднак, защитник "Мустангов",  завладел  мячом  и  на
ходу  передал  его  тридцать  первому   номеру.   Потом,   под   жестким
руководством Хэнка Рукера, который, может статься, и видел раз  в  жизни
кубок Хейсмана на экране телевизора,  "Мустанги"  предприняли  отчаянный
шестиярдовый прорыв. Джин Вормен запустил мяч в небо. От Энди Кокера  из
"Боевых Коней" мяч вернулся сорок шестому номеру  "Мустангов".  Вот  так
оно все и происходит,  как  в  свое  время  с  редкой  проницательностью
заметил  Курт  Воннегут.  Он  прочел  все  книги  Курта  Воннегута.  Они
нравились ему - в основном потому, что были смешными. На прошлой  неделе
в новостях передали, что  по  решению  школьного  совета  в  городе  под
названием Дрейк, штат Северная Дакота, сожгли все  имеющиеся  в  наличии
экземпляры романа Воннегута "Бойня ј 5" - о бомбардировке Дрездена. Если
призадуматься, интересные открываются параллели.
   - Фред, почему бы этим козлам из дорожного  управления  не  проложить
новый участок 784-й автострады через город Дрейк.  Держу  пари,  местные
жители были бы в восторге. Прекрасная идея,  Джордж.  Не  обратиться  ли
тебе с этим предложением в газету? Иди в жопу, Фред.
   "Боевые Кони"  забили  еще  один,  доведя  счет  до  34:3.  Девчонки,
работавшие заводилами болельщиков,  скакали  у  кромки  поля  и  вертели
попками. Он впал в полудрему, и когда Фред перешел в наступление, защиты
от него не нашлось.
   Джордж, так как ты, похоже, не понимаешь что ты делаешь, то, позволь,
я тебе объясню. Позволь, я тебе все расскажу по порядку, дружище.
   (Пошел вон, Фред. Хватит  нудеть.)  Во-первых,  срок  исключительного
права  на  покупку  вот-вот  истечет.  Это  произойдет  во  вторник,   в
двенадцать часов  ночи.  В  среду  Том  МакАн  заключит  сделку  с  этим
раболепным куском дерьма святого Патрика -  с  Патриком  Дж.  Моноханом.
Днем в среду или утром в четверг перед  уотерфордским  заводом  появится
огромное объявление: ПРОДАНО! Если кто-нибудь из прачечной  увидит  его,
ты, конечно, сможешь чуть-чуть оттянуть развязку,  заявив:  ну  конечно,
нам продано. Но если Орднер устроит проверку, то ты труп. Может быть, он
этого не сделает. Но
   (Фредди, оставь меня в покое)
   в пятницу на том же самом месте появится новое объявление. И  на  нем
будет написано:
   Здесь будет расположен наш  новый  УОТЕРФОРДСКИЙ  ЗАВОД  "ОБУВЬ  ТОМА
МАКАНА"
   Мы  непрерывно  растем!!!  В  понедельник,  ранним  ясным  утром   ты
потеряешь  свою  работу.  Да,  с  моей  точки   зрения,   ты   окажешься
безработным, не успев даже выпить чашечку кофе в десятичасовой  перерыв.
Потом можешь отправляться домой и рассказать все Мэри.  Не  знаю,  когда
это случится. Поездка на автобусе отнимает около пятнадцати  минут,  так
что в принципе ты можешь положить конец двадцати годам брака и  двадцати
годам хорошо оплачиваемой работы примерно за полчаса. Но после того, как
ты скажешь Мэри, последует сцена  объяснения.  Ты  можешь  отложить  ее,
хорошенько надравшись, но рано или поздно...
   Фред, заткни свою поганую вонючую пасть.
   ...рано или поздно тебе придется объяснить, как  ты  потерял  работу.
Придется выложить все начистоту. Видишь ли,  Мэри,  дорожное  управление
собирается взорвать прачечную на улице Фер через месяц-другой, а я вроде
как не позаботился вовремя подыскать новое помещение. Я все  думал,  что
этот новый участок 784-й автострады - это что-то вроде  кошмарного  сна,
от которого я вскоре пробужусь. Да, Мэри,  да.  Я  присмотрел  там  один
заводик - совершенно точно,  в  Уотерфорде,  -  но  все  как-то  не  мог
решиться. Во  сколько  это  обойдется  "Амроко"?  Ну,  где-то  в  районе
миллиона или полутора миллионов - зависит от того, как долго  они  будут
подыскивать новое место и сколько будет простаивать производство.
   Я предупреждаю тебя, Фред. Или же ты можешь рассказать ей о том,  что
никто не знает лучше тебя, Джордж. Ты можешь рассказать ей  о  том,  что
прибыль "Блу Риббон" в последнее время едва-едва  покрывает  издержки  и
что ребята из бухгалтерии могут просто поднять руки вверх и сказать:  да
забудьте вы про эту  прачечную,  давайте  лучше  получим  компенсацию  и
построим на  эти  деньги  универсальный  магазин  здесь  в  Нортоне  или
симпатичную маленькую закусочную там в Расселе или Кресенте.  И  так  уж
сколько крови мы себе попортили, после того  как  этот  сукин  сын  Доуз
подсыпал нам сахарку в топливный бак. Можешь рассказать ей об этом.
   Ступай к чертовой матери. Но это только первая серия,  а  ведь  будет
еще и вторая, не так ли? Вторая  серия  настанет,  когда  ты  расскажешь
Мэри, что вам некуда переселяться. А это как ты ей объяснишь?
   Я не делаю ничего плохого. Верно. Ты просто милый симпатичный парень,
кото-фый уснул в лодке. Но во вторник в  полночь  твоя  лодка  покажется
перед водопадом, Джордж. Ради всего святого, отправляйся  к  Монохану  в
понедельник и сделай  его  несчастным  человеком.  Соглашайся  на  любые
условия. У тебя и так будут неприятности, если учесть, сколько лапши  ты
навешал на уши Орднеру в пятницу вечером. Но ты сумеешь  выпутаться.  Уж
тебе ли не приходилось выпутываться раньше из всяких передряг.
   Оставь меня в покое. Я уже почти сплю. Дело-то ведь в Чарли,  Джордж,
и ты знаешь это. Это просто твой способ совершить самоубийство.  Но  это
несправедливо  по  отношению  к  Мэри,  Джордж.  Это  несправедливо   по
отношению ко всем. Ты просто... Он резко выпрямился, пролив коктейль  на
ковер. - Если это несправедливо, то только по отношению ко мне.
   А зачем же ты тогда купил оружие, Джордж? Зачем тебе оружие? Дрожащей
рукой он поднял упавший стакан и приготовил себе еще один коктейль.
 
26 ноября, 1973 
 
   Он  завтракал  с  Томом   Гренджером   в   ресторанчике   "У   Ники",
расположенном в трех кварталах от  прачечной.  Они  сидели  в  отдельной
кабинке,  потягивали  пиво  из  бутылок  и  ждали,  когда  им   принесут
заказанные блюда. В ресторанчике был музыкальный автомат, и из его  недр
раздавалась песня Элтона Джона "Прощай, желтая кирпичная дорога".
   Том  говорил  об  игре  "Мустангов"  с  "Боевыми   Конями",   которая
закончилась победой "Боевых Коней" со счетом 37:6. Том  был  влюблен  во
все спортивные команды города, и  любое  их  поражение  ввергало  его  в
ярость. В один прекрасный день, подумал он, слушая, как Том чехвостит на
чем свет стоит весь состав "Мустангов" от первого номера до  последнего,
- Том Гренджер отрежет себе одно ухо и отошлет  его  главному  менеджеру
клуба.  Простой  сумасшедший  послал  бы  ухо  тренеру,  который  просто
расхохотался бы и приколол бы его к доске объявлений  в  раздевалке.  Но
Том обязательно пошлет главному менеджеру, который проведет не один час,
размышляя над полученным подарком.
   Еду принесла официантка, одетая в белый нейлоновый спортивный костюм.
По его расчетам, ей должно было быть  лет  триста.  Может  быть,  триста
четыре. Вес в том же районе. Над  левой  грудью  у  нее  была  приколота
маленькая карточка, на которой было написано:
   ГЕЙЛ
   Спасибо вам за то, что вы предпочитаете ресторан "У Ники"
   Том получил свой ростбиф, плавающий животом вверх  в  полной  тарелке
подливки. Он заказал  два  чизбургера,  слегка  недожаренных,  и  порцию
французской жареной картошки. Он знал, что чизбургеры будут  превосходно
приготовлены. Он уже ел у Ники раньше. Новый  участок  784-й  автострады
промахнулся мимо Ники на полквартала.
   Они принялись  за  еду.  Том  завершил  свое  выступление  по  поводу
вчерашней игры и спросил его об уотерфорд-ском  заводе  и  о  встрече  с
Орднером.
   - Я заключу сделку в четверг или в пятницу, - сказал он.
   - Я думал, что исключительное право покупки истекает во вторник.
   Он повторил свою историю про то, как Том МакАн  решил  отказаться  от
уотерфордского завода. Как-то неприятно было лгать  Тому  Гренджеру.  Он
знал Тома в течение семнадцати лет. Том не был  слишком  умен.  Обмануть
его было легко, это не требовало особой сноровки.
   - Вот оно что, - сказал Том, когда он закончил объяснения, и тема тем
самым была закрыта. Он подцепил вилкой кусок ростбифа,  отправил  его  в
рот и недовольно сморщился. - И чего  мы  сюда  притащились?  Еда  здесь
препоганейшая. А кофе - просто моча. Даже моя  жена  и  то  лучше  варит
кофе.
   - Не знаю, - сказал он  и,  воспользовавшись  благоприятным  случаем,
спросил:
   - Кстати, ты помнишь, когда открылся этот новый итальянский ресторан?
Мы еще ходили туда с Мэри и Верной.
   - Да, в августе. Верна до сих пор бредит  этой  рикоттой...  Нет,  не
так... Ригатони. Точно, так они и называют эту штуку. Ригатони.
   - А помнишь, рядом с нами сидел такой большой парень? Большой, жирный
парень?
   - Большой, жирный... Том жевал ростбиф, пытаясь вспомнить.  Потом  он
покачал головой.
   - Ты еще сказал, что он мошенник.
   - Ааааа. - Глаза  его  расширились.  Он  отодвинул  тарелку,  закурил
"Херберт Тэрейтон" и бросил  обуглившуюся  спичку  в  тарелку,  где  она
пустилась в плаванье в море подливки. - Да, верно. Салли Мальоре.
   - Так его зовут?
   - Да, верно. Огромный парень в  очках  с  толстыми  стеклами.  Девять
подбородков. Сальваторе Мальоре. Похоже на название какой-нибудь  особой
услуги в итальянском борделе, точно? Салли Одноглазый - так  его  обычно
называли, из-за катаракты на одном глазу. Он удалил ее  в  клинике  Майо
три или четыре года назад. Да, это действительно крупный мошенник.
   - А чем он занимается?
   - А чем они все занимаются? -  переспросил  Том,  стряхивая  пепел  в
тарелку. - Торговля наркотиками, контроль над проституцией, сомнительные
капиталовложения, вымогательство. И убийство других мошенников. Читал  в
газете? На  прошлой  неделе.  Нашли  какого-то  парня  в  багажнике  его
собственной машины, запаркованной за бензозаправкой. Шесть  выстрелов  в
голову, и глотка перерезана. Знаешь, это просто смешно. Ну какого  хрена
резать  парню  глотку,  всадив  ему  перед  этим  шесть  пуль  в  башку?
Организованная преступность - вот чем занимается этот Одноглазый.
   - А у него есть какой-нибудь законный бизнес для прикрытия?
   - Да, я думаю, что есть.  В  районе  Взлетной  Полосы,  за  Нортоном.
Машины там продает. Подержанные машины Мальоре с гарантией. По  трупу  в
каждом багажнике. - Том рассмеялся и снова  стряхнул  пепел  в  тарелку.
Гейл вернулась и спросила не хотят ли они еще кофе. Оба заказали еще  по
чашечке.
   -  Я  наконец-то  сегодня  раздобыл  эти  болты  с  чекой  для  двери
бойлерной, - сказал Том. - По внешнему виду очень похожи на мой член.
   - Серьезно?
   - Да, ты бы посмотрел на этих сукиных детей. Девять дюймов в длину  и
три в диаметре.
   - Прости, так ты, наверно, о моем члене говорил, - сказал он. Оба они
расхохотались и все оставшееся время проговорили о работе.
   В тот день он сошел  с  автобуса  на  улице  Баркер  и  отправился  в
"Дункан" - тихий бар по соседству. Он  заказал  себе  пиво  и  некоторое
время слушал дункановский треп об игре "Мустангов" с  "Боевыми  Конями".
Откуда-то из глубины бара подошел человек и сказал Дункану, что  игровой
автомат не желает работать как следует. Дункан отправился  поглядеть,  в
чем дело, а он продолжал прихлебывать свое пиво и смотреть телевизор. По
телеку шла  мыльная  опера,  и  две  женщины  заунывными,  предсмертными
голосами разговаривали о мужчине по имени Хэнк. Хэнк должен был  вот-вот
вернуться домой из колледжа, а одна из женщин только что обнаружили, что
Хэнк - ее сын, результат неудачного  эксперимента,  случившегося  с  ней
после поступления в университет двадцать лет назад.
   Фредди попытался было вставить словечко, но Джордж быстро заткнул ему
рот. Прерыватель сегодня работал неплохо. С самого утра.
   Вот именно, шизофреник, ты гребаный! - завопил Фредди, и тогда Джордж
просто сел на него. Иди, торгуй  своими  газетами  где-нибудь  в  другом
месте, Фредди. А здесь ты - персона нон грата.
   - Разумеется, я ничего ему не скажу, - проговорила одна из  женщин  в
телевизоре. - Интересно, как ты себе вообще это представляешь?
   - Просто... Скажи и все, - отвечала другая.
   - Но почему я должна ему это сказать?  Почему  я  должна  ломать  его
жизнь из-за того, что случилось двадцать лет назад?
   - Ты собираешься ему солгать?
   - Я просто ничего ему не скажу.
   - Но ты должна ему сказать.
   - Шэрон, я не могу позволить себе так поступить.
   - Если ты не скажешь ему, Бетти, то мне придется все  рассказать  ему
самой.
   - Эта гребаная  машина  разгребалась  к  гребаной  матери,  -  сказал
Дункан, возвращаясь обратно. - Она сидела занозой у меня в заднице с тех
самых пор, как ее тут поставили. И что  мне  теперь  делать?  Звонить  в
гребаную компанию "Автоматик  Индастриз"?  Ждать  двадцать  минут,  пока
какой-нибудь мудозвон-секретарь не соединит меня  с  нужным  номером?  А
потом слушать, как какой-нибудь парень будет рассказывать мне,  что  они
чертовски заняты, но тем не менее постараются прислать в среду механика.
В среду! Да этот парень, у которого весь ум ушел  в  задницу,  покажется
только в пятницу, выпьет бесплатного пива на  четыре  доллара,  починит,
что там сломалось, а то еще и подпортит там внутри  какую-нибудь  штуку,
чтобы вышла из строя через  пару  недель,  и  скажет  мне,  чтобы  я  не
позволял ребятам катать шары с такой силой. Раньше у  меня  был  обычный
кегельбан. Вот это  было  здорово.  Он  почти  никогда  не  ломался.  Но
прогресс не стоит на месте. Если  я  еще  буду  здесь  в  1980-ом,  они,
наверное,  уберут  отсюда  игровые  автоматы  и  поставят  машинки   для
автоматического минета. Будешь еще пива?
   - Конечно, - ответил он.
   Дункан пошел наливать.  Он  положил  пятьдесят  центов  на  стойку  и
двинулся к телефону за сломанным игровым автоматом.
   Раскрыв телефонный справочник, он нашел то, что  ему  было  нужно,  в
графе  Автомобили,  новые  и  подержанные.  Одна  из  строчек   гласила:
ПОДЕРЖАННЫЕ АВТОМОБИЛИ МАЛЬОРЕ, дорога ј 16, Нортон, 892-4576.
   Если проехать чуть дальше в Нортон, дорога ј 16  Переходила  в  авеню
Веннер. Авеню Веннер была также известна под названием Взлетной  Полосы,
где можно было купить товары, которые в справочниках не рекламировались.
   Он вложил в автомат полцента и набрал номер "Подержанных  автомобилей
Мальоре". После второго звонка трубку сняли,  и  мужской  голос  сказал:
"Подержанные автомобили Мальоре" на проводе.
   - Это Доуз говорит, - сказал он. - Бартон Доуз. Могу я  поговорить  с
мистером Мальоре?
   - Сэл сейчас занят. Но я буду рад помочь вам, если смогу. Пит Мэнси.
   - Нет, мне надо переговорить лично с мистером Мальоре, мистер  Мэнси.
Это по поводу тех двух "Эльдорадо".
   - Не повезло вам, дружище, -- сказал Мэнси.  -  Мы  не  принимаем  на
комиссию больших машин до конца года, все  из-за  этого  энергетического
кризиса. Никто их не берет. Так что, извините...
   - Да нет, я покупаю.
   - Чего-чего?
   - Я говорю: я  покупаю.  Два  "Эльдорадо".  Один  семидесятого  года,
другой - семьдесят второго. Один золотой, другой кремовый. Я  говорил  о
них с мистером Мальоре на прошлой неделе. Это серьезная сделка.
   - Ах, вот оно что. Но его  действительно  сейчас  нет,  мистер  Доуз.
Сказать по правде, он  сейчас  в  Чикаго.  И  он  точно  не  приедет  до
одиннадцати вечера.
   Тем временем Дункан повесил табличку  на  игровой  автомат.  Табличка
гласила:
   НЕ РАБОТАЕТ
   - А завтра он будет?
   - Да, конечно. Вы заключили договор о купле-продаже?
   - Нет, я расплачусь наличными.
   - Вы один из специальных клиентов?
   Он секунду поколебался, а потом сказал:
   - Да, совершенно верно. Могу я назначить встречу на четыре?
   - Конечно, отлично.
   - Спасибо, мистер Мэнси.
   - Я передам ему, что вы звонили.
   - Обязательно передайте, - сказал  он  и  осторожно  повесил  трубку.
Ладони у него все вспотели.
   Когда он пришел домой, Мерв Гриффин болтал с очередной знаменитостью.
Почты не было, и это стало для него  большим  облегчением.  Он  вошел  в
гостиную.
   Мэри пила из чашки  какое-то  варево,  в  основе  которого  явно  был
горячий ром. Рядом с ней валялась пачка  салфеток,  а  в  комнате  пахло
таблетками.
   - С тобой все в порядке? - спросил он.
   - Де цедуй дедя, - сказал она. Голос ее звучал глухо, словно  сирена,
подающая сигнал судам во время тумана. - Подцепила что-то.
   - Бедняжка моя. - Он поцеловал ее в лоб.
   - Я доджна попросидь  тедя,  Бард.  Не  дог  бы  ды  сад  сходидь  за
покупками сегоддя? Я хотеда подти с Мег Кардер, но пришдось позводить  и
одпросидса.
   - Конечно. У тебя есть жар?
   - Де здаю. Дожет быдь, недного.
   - Хочешь я позвоню Фонтену и вызову его, чтобы он тебя посмотрел?
   - Де здаю. Дожед быть, завдра, если дне де стадед лудше.
   - У тебя совсем нос забит.
   - Да. Декарсдво демдого помогдо, до сейчас... Она  пожала  плечами  и
изнуренно улыбнулась.
   - У дедя годос как у Додалд Дака.
   После секундного колебания он сказал:
   - Завтра вечером я немного задержусь.
   - Да?
   - Я собираюсь съездить в северную часть  города  посмотреть  на  один
дом. Вроде как ничего. Шесть комнат. Небольшой задний дворик. К тому  же
не очень далеко от Хобартов. Внутри раздался отчетливый голос Фредди: Ах
ты гребаный-разгребаный сукин сын, хреносос вонючий. Мэри просияла.
   - Вот эдо здододо. А дожно мде с тодой поехадь?
   - Да лучше не надо, с такой простудой.
   - А я одедусь подепдее.
   - В следующий раз, - сказал он твердо.
   - Ну дадно. - Она посмотрела на него внимательно. - Сдава  Богу,  чдо
ды накодец-то зашеведидса, - сказала она.  -  А  то  я  уж  быдо  начада
водновадса.
   - Не волнуйся.
   - Де дуду.
   Она отпила глоток своего варева с горячим ромом и прильнула  к  нему.
Он слышал, как хрипит ее горло при вдохе  и  при  выдохе.  Мерв  Гриффин
болтает с  Джеймсом  Бролином  о  его  последнем  фильме  под  названием
"Западный мир". Вскоре состоится премьера во всех парикмахерских страны.
   Спустя некоторое время Мэри встала и поставила обед  в  микроволновую
печь. Он поднялся и переключил телевизор на  другую  программу,  где  по
второму разу гоняли "Армию Ф". Он  пытался  не  слушать  Фредди.  Однако
через некоторое время Фредди сменил пластинку.
   Помнишь ли ты, Джорджи, как ты покупал свой первый телевизор?
   Он слегка улыбнулся, глядя не столько  на  Форреста  Такера,  сколько
сквозь него. Помню, Фред. Разумеется, помню.
   Это произошло примерно через  два  года  после  их  свадьбы.  Однажды
вечером они вернулись домой из гостей. Они были у Апшоу и  смотрели  там
"Твой Хит-Парад" и "Госпожу Удачу", и Мэри спросила,  не  показалось  ли
ему, что Донна Апшоу держалась... Ну, что ли, слегка отчужденно. Теперь,
сидя перед телевизором, он мог ясно представить себе  тогдашнюю  Мэри  -
стройную и  как-то  неожиданно  привлекательно  высокую  в  новых  белых
босоножках, которые она купила себе, чтобы  отпраздновать  начало  лета.
Шорты на ней тоже были белые. Ноги казались длинными и соблазнительными,
словно и  вправду  поднимались  до  подбородка.  Честно  говоря,  он  не
слишком-то был заинтересован выяснением  вопроса  о  том,  держалась  ли
Донна Апшоу слегка отчужденно. Куда больше  он  был  заинтересован  тем,
чтобы снять с Мэри туго обтягивающие ее  шорты.  Именно  там  находилась
главная  область  его  интереса  -  не  стоит,  пожалуй,  указывать   ее
местонахождение более конкретно.
   - Может быть, она просто  слегка  устала  подавать  половине  жителей
окрестных  домов  испанский  арахис  только  из-за  того,  что   они   -
единственные люди на улице, у которых есть телевизор, - сказал он.
   Ему показалось, что он заметил маленькую морщинку у нее на переносице
- верный признак того, что Мэри что-то замышляет, - но  к  тому  времени
они уже шли на второй этаж, а его рука блуждала по туго натянутой  ткани
шорт - а ткани это