спокоить:
   - Тауэрс не такой. Начать с того, что он уже не очень  молодой.  Уверяю
тебя, с ним не будет трудно.
   - Ты то же самое говорил про того летчика,  -  возразила  Мэри.  -  Про
командира эскадрильи, забыла его фамилию. Который плакал.
   Питеру не очень-то приятно было это напоминание.
   - Я знаю, им это мучительно. Прийти  в  чужой  дом,  видеть  ребенка  и
всякое такое. Но уверяю тебя, этот будет держаться по-другому.
   И Мэри покорилась неизбежному.
   - А надолго он к нам?
   - Только  на  субботний  вечер.  Он  сказал,  в  воскресенье  ему  надо
вернуться на "Скорпион".
   - Ну, если он  только  раз  переночует,  это  еще  не  беда...  -  Мэри
нахмурилась, минуту поразмыслила. - Главное, надо чем-то его занять. Чтобы
он не оставался сам по себе.  Ни  минуты  не  скучал  бы.  Вот  почему  мы
сплоховали с тем летчиком. Не знаешь, какой-нибудь спорт он любит?
   - Плавать любит, - сказал Питер. - Он говорил, что рад бы поплавать.
   - А ходить под парусом? В субботу будут гонки.
   - Я не спрашивал. Наверно он это умеет. Видно, что человек спортивный.
   Мэри пригубила пиво.
   - Можно сводить его в кино, - сказала она раздумчиво.
   - А какую картину сейчас крутят?
   - Не знаю. Да это неважно, лишь бы чем-то его занять.
   - А вдруг будет фильм об Америке, это не годится, - сказал Питер. - Еще
угодим на такой, который снимали в его родном городе.
   Мэри даже вздрогнула, посмотрела испуганно.
   - Вот был бы ужас! А кстати, откуда он родом? Из какого штата?
   - Понятия не имею. Я не спрашивал.
   - О, господи. Надо же на вечер найти ему какое-то развлечение. Пожалуй,
безопаснее всего английские фильмы, но, может быть, сейчас  ни  одного  не
крутят.
   - Давай позовем гостей, - предложил Питер.
   - Да, придется, если ни одна английская картина не идет.  Пожалуй,  это
самое лучшее. - Мэри призадумалась, спросила:  -  Ты  не  знаешь,  был  он
женат?
   - Не знаю. Уж наверно был.
   - Я думаю, можно  позвать  Мойру  Дэвидсон,  вот  кто  нас  выручит,  -
продолжала вслух размышлять Мэри. - Если только она не занята.
   - И если не пьяная, - вставил Питер.
   - Не все же время она пьет, - возразила жена. - А с ней будет веселее.
   - Неплохая мысль, - согласился Питер. - Я бы заранее предупредил Мойру,
какая у нее задача. Чтобы он ни минуты не скучал. - И, помедлив, прибавил:
- Ни так, ни в постели.
   - Сам знаешь, у Мойры до этого не доходит. Все одна видимость.
   - Думай как тебе приятнее, - ухмыльнулся Питер.
   Вечером они позвонили Мойре Дэвидсон и пригласили ее.
   - Питер счел своим долгом его позвать, - объяснила Мэри. - Ведь это его
новый командир. Но ты сама знаешь, какие они все и каково им это: попадают
в семейный дом, а там детишки,  и  пахнет  пеленками,  и  в  горячей  воде
подогревается бутылочка с молоком, и всякое такое. Вот  мы  и  подумали  -
немножко наведем  порядок,  уберем  все  это  подальше,  с  глаз  долой  и
постараемся, чтобы ему было весело, понимаешь, надо все время  как-то  его
развлекать. Беда в том, что  меня  связывает  Дженнифер.  Может  быть,  ты
придешь и поможешь, дорогая? Боюсь, ночевать тебе придется на  раскладушке
в гостиной  или,  если  хочешь,  на  веранде.  Это  только  на  субботу  и
воскресенье. Мы думаем, надо, чтобы он все время был занят. Ни  на  минуту
не оставлять его одного. Пожалуй, устроим в субботу  небольшую  вечеринку,
позовем кое-кого.
   - Похоже, не очень-то будет весело, - заметила мисс Дэвидсон. -  Скажи,
а он совсем невозможный? Не станет рыдать в моих объятиях и говорить,  что
я в точности похожа на его покойницу жену? Видала я таких.
   - Не знаю, все может быть, - неуверенно сказала Мэри. - Я  его  еще  не
видела. Подожди минутку, сейчас спрошу Питера. - И, возвратясь к телефону,
заявила: - Мойра, Питер говорит, этот капитан, когда напьется, задаст тебе
жару.
   - Так-то лучше, - сказала мисс Дэвидсон. - Ладно, в субботу я с утра  у
вас. Кстати, джин я больше не пью.
   - Не пьешь джин?
   - Вредная штука. Разъедает все  внутренности,  от  него  язвы.  У  меня
каждое утро язвы, вот я его и бросила. Перешла на коньяк. К  концу  недели
шестую бутылку прикончу. Коньяку можно выпить сколько угодно.
   В субботу утром Питер Холмс на велосипеде отправился на станцию.  Здесь
он встретил Мойру Дэвидсон. Она была тоненькая, очень белокожая, с прямыми
светлыми волосами, ее отцу  принадлежала  небольшая  скотоводческая  ферма
Харкауэй близ Бервика. На станцию Мойра приехала в  фасонистой  коляске  о
четырех колесах, отыскавшейся год назад на складе старых автомобилей и  за
немалые деньги переделанной на конную тягу:  в  оглоблях  красуется  очень
недурная бойкая серая кобылка, на Мойре ярчайшие красные  брюки,  того  же
цвета блузка, и губная помада, и ногти на руках и ногах, все  в  тон.  Она
помахала рукой подошедшему к лошади Питеру, соскочила на землю и  небрежно
привязала вожжи к перилам, у  которых  когда-то  выстраивалась  очередь  в
ожидании автобуса.
   - Привет, Питер, - сказала она. - Мой кавалер еще не явился?
   - Явится с этим поездом. А ты когда же выехала из дому? - До Фолмута ей
надо было одолеть двадцать миль.
   - В восемь. Просто жуть.
   - Позавтракала?
   Она кивнула:
   - Коньяком. И не возьмусь больше за вожжи, пока не хлебну еще.
   Питер озабоченно посмотрел на нее.
   - И ты ничего не ела?
   - Есть? Яичницу с ветчиной и  прочую  дрянь?  Милый  мальчик,  вчера  у
Саймсов была вечеринка. И меня потом стошнило.
   Они пошли к платформе встречать поезд.
   - Когда же ты легла спать? - спросил Питер.
   - Около половины третьего.
   - Не знаю, как ты выдерживаешь. Я бы не смог.
   - А я могу. Я могу вести такую жизнь, сколько потребуется,  а  осталось
уже недолго. Так зачем тратить время на  сон?  -  Она  засмеялась,  смешок
прозвучал не совсем естественно. - Никакого смысла.
   Питер не ответил,  в  сущности,  она  совершенно  права,  только  он-то
устроен иначе. Они  постояли  на  платформе,  пока  не  подошел  поезд,  и
встретили капитана Тауэрса. Он приехал в штатском - легкая серая куртка  и
спортивные светло-коричневые брюки, в их покрое что-то американское, и  он
выделяется среди толпы, сразу видно иностранца.
   Питер познакомил его с Мойрой. Когда спускались с платформы, американец
сказал:
   - Я сто лет не ездил на велосипеде, пожалуй, еще свалюсь.
   - Мы можем предложить вам кое-что получше, - сказал Питер. - Мойра  тут
со своей тележкой.
   Тауэрс поднял брови:
   - Простите, не понял.
   - Спортивная машина, - сказала девушка. - "Ягуар" новейшей марки. У вас
такие называются как будто "буревестник".  Последняя  модель,  всего  одна
лошадиная сила, но на ровной местности делает добрых восемь  миль  в  час.
Черт, до чего выпить хочется!
   Подошли к тележке с  заложенной  в  нее  серой  кобылкой;  Мойра  пошла
отвязывать вожжи. Американец отступил на  шаг  и  оглядел  сверкающую  под
солнцем щеголеватую коляску.
   - Послушайте, да у вас замечательная тачка! - воскликнул он.
   Девушка расхохоталась.
   - Тачка! Вот именно тачка - самое подходящее название! Нет-нет,  Питер,
я ничего худого не прибавлю. Тачка и есть. У нас в  гараже  стоит  большой
"форд", но я его не взяла. Садитесь, я поддам газу и покажу вам, какую  мы
развиваем скорость.
   - А у меня здесь велосипед. Я поеду побыстрей и встречу вас у дома.
   Капитан Тауэрс забрался в тележку. Мойра села рядом, взялась за кнут  и
рысцой-пустила серую кобылку вслед за велосипедистом.
   - Мне надо сделать еще кое-что, прежде  чем  мы  выедем  из  города,  -
сказала она спутнику. - Надо выпить. Питер очень милый, и  Мэри  тоже,  но
они слишком мало пьют. Мэри говорит, от этого у ее  дочки  болит  животик.
Надеюсь, вы не против. А если угодно, выпейте хоть кока-колу.
   Капитан Тауэрс был несколько ошеломлен, но и  оживился.  Давно  уже  не
бывал он в обществе подобных молодых особ.
   - Составлю вам компанию, - сказал он. -  За  последний  год  я  столько
выпил кока-колы,  что  хватило  бы  погрузиться  моей  подлодке  вместе  с
перископом. Охотно глотну спиртного.
   - Значит, мы подходящая парочка, - заметила  Мойра  и  ловко  повернула
свой экипаж на главную улицу.
   Несколько машин стояли заброшенные, носом к тротуару;  они  стояли  так
уже больше года. На улицах было теперь так мало движения, что  они  никому
не мешали, а чтоб отбуксировать их  отсюда,  не  хватило  горючего.  Мойра
остановила лошадку перед отелем "Причал", спрыгнула на тротуар,  привязала
вожжи к бамперу одной из безжизненных машин и  повела  Тауэрса  в  дамскую
гостиную.
   - Что вам заказать? - спросил он.
   - Двойную порцию коньяку.
   - Разбавить?
   - Капельку содовой и побольше льда.
   Он передал заказ бармену и постоял минуту,  задумавшись,  а  Мойра  тем
временем присматривалась к нему.  Американского  виски  здесь  никогда  не
бывало, шотландского не было уже много месяцев. К  австралийскому  Тауэрс,
невесть почему, относился с подозрением.
   - Первый раз слышу, чтобы так разбавляли коньяк, - заметил он. - Каково
это?
   - Не ударяет в голову, но забирает постепенно. Придает духу.  Потому  я
его и пью.
   - Пожалуй, я останусь верен виски. - Тауэрс спросил  себе  порцию  и  с
улыбкой повернулся к Мойре. - А вы, видно, много пьете?
   - Мне все это говорят. - Она взяла у него из  рук  стакан,  достала  из
сумочки пачку сигарет - смесь южноафриканского и австралийского табака.  -
Хотите курить? Гадость ужасная, но ничего другого я не могла достать.
   Тауэрс предложил ей свои сигареты - такую же гадость, чиркнул  спичкой.
Мойра пустила из ноздрей облако дыма.
   - По крайней мере разнообразие, - сказала она. - Как ваше имя?
   - Дуайт. Дуайт Лайонел.
   - Дуайт Лайонел Тауэрс, - повторила она. - А я Мойра Дэвидсон. У нас  в
двадцати милях отсюда скотоводческая ферма. А вы капитан подводной  лодки,
да?
   - Совершенно верно.
   - Шикарная карьера? - съязвила Мойра.
   - Мне оказали большую честь, назначив меня  командиром  "Скорпиона",  -
спокойно сказал Тауэрс. - Я и сейчас считаю, что это большая честь.
   Мойра опустила глаза.
   - Извините. Трезвая я веду себя по-свински. - Она залпом выпила коньяк.
- Возьмите мне еще, Дуайт.
   Он взял ей еще коньяку, но ограничился своей порцией виски.
   - Скажите, а чем вы занимаетесь в свободное время? - спросила  девушка.
- Играете в гольф? Ходите под парусом? Ловите рыбу?
   - Больше ловлю рыбу, - сказал он. В памяти всплыл давний отпуск  вдвоем
с Шейрон на  мысе  Гаспе,  но  он  отогнал  воспоминание.  Думать  надо  о
настоящем, а прошлое забыть. -  Для  гольфа  жарковато,  -  сказал  он.  -
Капитан-лейтенант Холмс что-то говорил насчет купанья.
   - Проще простого. И сегодня во второй половине  дня  в  клубе  парусные
гонки. Вам это подходит?
   - Даже очень, - с удовольствием отозвался Тауэрс.  -  А  какая  у  него
яхта?
   - Называется "Гвен двенадцать". Вроде непромокаемой лохани с  парусами.
Если Питеру некогда, я наймусь к вам в матросы.
   - Если мы пойдем на яхте, пить больше не следует, -  решительно  сказал
Тауэрс.
   - Если вы будете командовать, как на флоте  Соединенных  Штатов,  я  не
пойду к вам в матросы, - отрезала  Мойра.  -  Наши  корабли  не  стоят  на
приколе, не то что ваши.
   - Хорошо, - невозмутимо отозвался Тауэрс. -  Тогда  я  пойду  к  вам  в
матросы.
   Мойра посмотрела на него в упор.
   - Вас хоть раз кто-нибудь стукнул бутылкой по голове?
   Тауэрс улыбнулся:
   - Не раз и не два.
   Она осушила свой стакан.
   - Ладно, давайте выпьем еще.
   - Нет, благодарю. Холмсы наверно уже гадают, что с нами стряслось.
   - Скоро узнают, - был ответ.
   - Едемте. Я хочу посмотреть на Австралию с высоты вашей тележки.
   И капитан Тауэрс повел Мойру к выходу. Она покорно пошла. Но поправила:
   - Это не тележка, а тачка.
   - Ну нет. Мы ведь в Австралии. Значит, тележка.
   - Ошибаетесь. Это Эбботская  тачка.  Ей  больше  семидесяти  лет.  Папа
говорит, она американского производства.
   Глаза Тауэрса блеснули живым интересом.
   - Вот оно что! А я удивлялся, почему мне в ней что-то знакомо. Когда  я
был мальчишкой, у моего деда  в  штате  Мэн  в  сарае  стоял  точно  такой
экипажик.
   Нельзя позволять ему думать о прошлом.
   - Возьмите лошадь под уздцы, пока я ее отсюда выведу. Эта машина  плохо
переключается на обратный ход. - Мойра порывисто села на место водителя  и
чуть не разорвала лошади рот удилами, так что Тауэрсу зевать не  пришлось.
Серая кобылка взметнулась было  на  дыбы,  нацелилась  на  него  передними
ногами; он все же повернул ее к улице, прыгнул на сиденье рядом с  Мойрой,
и они помчались галопом. - Слишком она бойкая. На подъеме живо угомонится.
Еще этот проклятый асфальт...
   Они мчались вон из города, лошадь поминутно оскальзывалась на  гладкой,
как каток, дороге; американец обеими руками вцепился в  сиденье  и  только
недоумевал - до чего плохо девушка правит.
   Через считанные минуты подкатили к дому Холмсов, серая была вся в мыле.
Капитан-лейтенант с женой вышли навстречу гостям.
   - Извини, что мы запоздали, Мэри, - преспокойно заявила мисс  Дэвидсон.
- Мне не удалось протащить капитана Тауэрса мимо забегаловки.
   - Похоже, вы постарались наверстать потерянное время, - заметил Питер.
   - Да, мы недурно прокатились, - сказал командир подводной лодки.  Вылез
из коляски, и его представили Мэри. Потом он обратился к  Мойре:  -  Может
быть, я повожу немного лошадь, чтобы она остыла?
   - Прекрасно, - был ответ. - Не худо бы еще распрячь и отвести на  выгон
- Питер вам покажет что где. А я  помогу  Мэри  приготовить  обед.  Питер,
Дуайт хочет сегодня после обеда пройтись на твоей лодке.
   - Я ничего подобного не говорил, - запротестовал американец.
   - Нет, говорили. - Мойра оглядела взмыленную  кобылку  и  порадовалась,
что ее сейчас не видит отец. - Оботрите ее чем-нибудь...  в  тачке  сзади,
под торбой с овсом, есть холстина. Попозже я ее напою, но сперва  мы  сами
выпьем.
   Днем Мэри осталась с малышкой  дома,  потихоньку  готовилась  к  приему
гостей. Питер, Мойра и не слишком уверенно держащийся на велосипеде  Дуайт
Тауэрс покатили в яхт-клуб; ехали с полотенцами на шее, купальные  трусики
сунули в карманы, в клубе переоделись: пока идешь на яхте,  можно  изрядно
вымокнуть. Суденышко оказалось закрытой со всех сторон фанерной скорлупкой
с крохотным кубриком, но с неплохой оснасткой. Поставили паруса,  спустили
яхту на воду и пришли на линию старта за пять  минут  до  начала  гонок  -
американец правил, Мойра была у него матросом, а Питер остался на берегу в
роли зрителя.
   Гонщики  были   в   купальных   костюмах:   Дуайт   Тауэрс   в   старых
светло-коричневых трусах, Мойра  в  белых  с  цветным  узором  трусиках  и
лифчике; на случай, если  нажжет  солнцем,  прихватили  с  собой  рубашки.
Несколько минут маневрировали за линией  старта,  под  теплыми  солнечными
лучами, кружа среди десятка других яхт разных классов и марок. Тауэрс  уже
несколько лет не ходил под парусами и никогда еще не управлял яхтой такого
типа; но она оказалась послушной, и он  быстро  убедился,  что  она  очень
быстроходна.  Когда  раздался  стартовый  выстрел,  капитан  уже  проникся
доверием к своему судну; они стартовали пятыми; предстояло  трижды  пройти
по треугольному маршруту.
   Как обычно в заливе Порт-Филип,  очень  быстро  поднялся  ветер.  Когда
прошли первый круг, он был уже так  силен,  что  планшир  покрывала  вода.
Капитан Тауэрс, поглощенный главной задачей - при помощи руля и парусов не
дать яхте опрокинуться и не сбиться с курса,  уже  ни  на  что  больше  не
обращал внимания. Вырвались на второй круг, под ярким солнцем, в  алмазных
облаках сверкающих брызг дошли до дальнего поворота; слишком занятый своим
делом, капитан не заметил, как Мойра ногой набросила петлю грота-шкота  на
утку, а сверху захлестнула стаксель-шкот. Подошли к бую -  вехе  поворота,
капитан, искусно управляя, поднял  румпель  и  отдал  грота-шкот,  но  тот
отравился на каких-нибудь два фута, и его заело.  Налетел  порыв  ветра  и
почти  остановил  суденышко,  Мойра,  прикидываясь  непонятливой,   убрала
стаксель,  и  яхту  положило  парусами  на  воду.  Миг  -  и  оба  гонщика
барахтаются рядом со своим судном.
   - Вы не выпустили грота-шкот! - сердито крикнула  Мойра.  И  еще  через
мгновенье: - О, черт, с меня лифчик слетел!
   А на самом деле, упав в воду, она ухитрилась дернуть завязку на  спине,
и теперь лифчик качался на воде с нею рядом. Одной  рукой  Мойра  ухватила
его, скомандовала Тауэрсу:
   - Подплывите с другого борта и садитесь на киль. Она сразу выпрямится.
   И поплыла следом.
   Издали они  увидели  -  повернул  и  спешит  к  ним  на  выручку  белый
спасательный катер.
   - Час от часу не легче, - сказала Мойра спутнику. -  К  нам  спасателей
несет. Помогите мне надеть эту штуку, пока они не нагрянули, Дуайт. - Лежа
ничком на воде, она прекрасно справилась  бы  с  этим  и  без  посторонней
помощи. - Правильно, завяжите покрепче. Да не так туго, я же не японка. Ну
вот, хорошо. Теперь давайте выправим яхту и продолжим гонку.
   Она вскарабкалась на киль, плоско выступающий из корпуса яхты на уровне
воды, и стала на него, держась за планшир, а Тауэрс подплыл,  глядя  снизу
вверх, восхищаясь ее гибкой фигуркой и ее дерзким бесстыдством. Всей своей
тяжестью он навалился на ту же деревянную плоскость, - и  яхта  дернулась,
поднимая с воды намокшие паруса, словно бы  чуть  поколебалась,  и  рывком
выпрямилась. Девушка перевалилась через  борт  и,  отбрасывая  грота-шкот,
комочком упала на  дно.  Дуайт  забрался  следом.  Через  минуту,  не  дав
спасателям к ним подойти, они уже  легли  на  курс,  яхта  с  отяжелевшими
намокшими парусами слушалась руля.
   - Больше так не делайте, - сурово сказала Мойра. - Этот  мой  костюм  -
для солнечных ванн. Для купанья он не годится.
   - Понятия не имею, как я оплошал, - виновато сказал Тауэрс. - До  этого
все шло хорошо.
   Они закончили  гонку  без  дальнейших  приключений,  к  финишу  прибыли
предпоследними. Направились к берегу,  Питер  вошел  по  пояс  в  воду  им
навстречу. Ухватился за борт, развернул яхту носом к ветру.
   - Хорошо сходили? - спросил он. - Я видел, вы разок опрокинулись.
   - Сходили прелестно, - заявила Мойра. - Сперва Дуайт нас перевернул,  а
потом с меня слетел лифчик, так  что  развлекались  вовсю.  Ни  минуты  не
скучали. Скорлупка отличная, Питер.
   Они спрыгнули в воду, подтащили яхту к берегу,  спустили  паруса  и  на
тележке вкатили ее по пандусу на берег, на стоянку. Потом прошли  в  конец
пирса, искупались и уселись на теплом предвечернем солнышке,  под  защитой
утеса, заслоняющего пирс от резкого ветра с моря, закурили.
   Американец оглядывал  синие  воды,  рыжие  утесы,  стоящие  на  приколе
моторные лодки, их качало волной.
   - Хорошо у вас тут, - сказал  он  задумчиво.  -  Яхт-клуб  невелик,  но
такого славного я еще не видал.
   - Здесь не принимают гонки уж очень всерьез, - заметил Питер. - В  этом
весь секрет.
   - В этом для всего на свете секрет, - заявила  Мойра.  -  Питер,  когда
опять можно будет выпить?
   - Народ соберется к восьми, - ответил он и  обратился  к  гостю:  -  Мы
пригласили на вечер несколько человек. Я подумал, сперва  мы  поужинаем  в
отеле, в ресторане. Это проще, чем хозяйничать дома.
   - Ну конечно. Прекрасно придумано.
   - Неужели вы опять потащите капитана Тауэрса в "Причал"?
   - Да, мы думали там поужинать.
   - По-моему, это очень неразумно, - мрачно сказала Мойра.
   Американец засмеялся:
   - Вы распускаете обо мне дурную славу.
   - Сами виноваты, - возразила Мойра. - Я  изо  всех  сил  покрываю  ваши
грехи. Даже не собираюсь рассказывать, как вы с меня сорвали лифчик.
   Дуайт Тауэрс поглядел на нее в замешательстве  -  и  расхохотался.  Так
весело, не сдерживаемый мыслями о прошлом, он не смеялся уже целый год.
   - Ладно, - сказал он наконец. - Сохран