других местах?
   - Похоже на то, - с трудом  выговорил  он.  -  В  их  отчете  мало  что
сказано,  только  об  уровне  радиоактивности.  С  этим   очень   скверно.
"Меч-рыба" подошла к самой  базе,  к  своему  причалу,  откуда  уходила  в
плаванье. Надо думать, странно было вот так возвратиться в  родные  места,
но в отчете про это не говорится. Наверно, большинству офицеров и  рядовых
до дома было рукой подать. Но,  конечно,  ничего  они  не  могли  сделать.
Просто постояли там немного и пошли дальше, как полагалось по  приказу.  В
отчете капитан упоминает, они отслужили на лодке что-то вроде  заупокойной
службы. Наверно, было очень тяжко.
   А розовый теплый закат по-прежнему озарял мир красотой.
   - Как они только решились туда войти, - тихо промолвила Мойра.
   - Я тоже сперва удивлялся. Пожалуй,  сам  я  прошел  бы  мимо.  Хотя...
право, не знаю. Теперь вот думаю - да, конечно, им надо было  туда  зайти.
Ведь только для нью-йоркской гавани  у  них  была  новейшая  карта  минных
полей... нет, для Делавэрской бухты тоже. Вот только в эти два порта им не
опасно было войти. Они точно  знали,  где  там  минные  поля,  как  же  не
воспользоваться таким преимуществом.
   Мойра кивнула.
   - И там был ваш дом?
   - Не в самом Новом Лондоне, - тихо ответил Дуайт. - База  находится  по
другую сторону Темзы, на восточном берегу. А мой дом  дальше,  примерно  в
пятнадцати милях от устья реки. Там  небольшой  городок,  называется  Уэст
Мистик.
   - Не говорите об этом, если вам не хочется, - попросила Мойра.
   Он вскинул на нее глаза.
   - Я не прочь об этом говорить, по крайнем  мере  с  некоторыми  людьми.
Только не  хотелось  бы  вам  наскучить.  -  Он  мягко  улыбнулся.  -  Или
расплакаться при виде малого ребенка.
   Мойра невольно покраснела.
   -  Когда  вы  позволили  мне  переодеться  в  вашей  каюте,  я   видела
фотографии. На них ваша семья?
   Он кивнул.
   - Это моя жена и наши детишки, - сказал он  не  без  гордости.  -  Жену
зовут Шейрон. Дуайт уже учится в начальной школе, а Элен  пойдет  в  школу
осенью. Сейчас она ходит в детский  садик,  это  на  нашей  улице,  совсем
рядом.
   Мойра уже  знала,  что  жена  и  дети  для  него  -  живая  достоверная
действительность,  несравнимо  достоверней  и  подлинней,  чем  полураспад
вещества, начавшийся на другом краю земли и навязанный ему после войны.  В
то, что северное  полушарие  стало  безлюдной  пустыней,  ему  так  же  не
верится, как и ей, Мойре. Как  и  она,  он  не  видел  причиненных  войной
разрушений; думая о жене, детях,  о  доме,  он  только  и  может  их  себе
представить такими, с какими расстался. Ему не хватает  воображения,  и  в
Австралии это  служит  ему  надежной  опорой,  отсюда  его  спокойствие  и
довольство.
   Она знала, что ступает  на  зыбкую,  опаснейшую  почву.  Хотелось  быть
доброй с ним, и надо ж было что-то сказать. И она робко спросила:
   - А кем Дуайт хочет стать, когда вырастет?
   - Я хотел бы, чтобы он поступил в Академию, - был ответ.  -  В  Морскую
Академию. Пошел бы во флот, как я. Самая подходящая  жизнь  для  мальчика,
ничего лучше я не знаю. Вот  сумеет  ли  он  получить  офицерское  звание,
другой вопрос. Он пока не очень силен в математике, но  судить  еще  рано.
Да, я буду рад, если он пойдет в Академию. По-моему, он и сам этого хочет.
   - Он любит море?
   Тауэрс кивнул.
   - Мы живем на самом берегу.  И  сын  все  лето  не  вылезает  из  воды,
плавает, управляет подвесным мотором. - Он чуть помолчал. -  Они  загорают
прямо дочерна. Похоже, все детишки одинаковы. По-моему, хоть мы столько же
времени проводим на солнце, к ним загар пристает больше.
   - Дети и тут все очень загорелые, - заметила Мойра. - А вы еще не учили
его ходить под парусом?
   - Пока нет. Когда в ближайший отпуск поеду домой, куплю парусную лодку.
   Он поднялся с перил, на которых они сидели, и постоял минуту, глядя  на
пылающий закат.
   - Думаю, это будет в сентябре, - сказал он негромко. - У нас в  Мистике
поздновато в эту пору выходить под парусом.
   Мойра промолчала, непонятно, что тут скажешь. Дуайт обернулся к ней.
   - Наверно, вы думаете, что я спятил, - не сразу выговорил он. - Но  так
я это понимаю и, похоже, не сумею думать по-другому. Во всяком  случае,  я
не плачу при виде маленьких детей.
   Мойра встала и пошла с ним по причалу.
   - Я вовсе не думаю, что вы спятили, - сказала она.
   В молчании они пошли к берегу.



4

   На другое утро, в воскресенье, все в доме Холмсов поднялись  бодрые,  в
отличном настроении, не  то  что  неделю  назад,  когда  капитана  Тауэрса
принимали здесь впервые. Накануне легли довольно рано, не как в  тот  раз,
когда всех взбудоражила  шумная  вечеринка.  За  завтраком  Мэри  спросила
гостя, не хочет ли он пойти в  церковь,  ей  все  казалось  -  чем  меньше
времени он будет в доме, тем меньше  опасность,  что  Дженнифер  заразится
корью.
   - Я рад бы пойти, если только это не помешает вашим планам,  -  ответил
Тауэрс.
   - Ничуть не помешает, - сказала Мэри. -  Делайте  все,  что  хотите.  Я
думаю, не выпить ли нам сегодня чаю в клубе, но, может быть, вам  приятней
заняться чем-нибудь, еще.
   Он покачал, головой.
   - С удовольствием опять бы поплавал. Но сегодня вечером, хотя бы  после
ужина, я должен вернуться на "Скорпион".
   - А вам нельзя остаться до завтрашнего утра?
   Зная, как она беспокоится из-за кори, он покачал головой:
   - Мне надо быть на месте сегодня вечером.
   Сразу после завтрака он вышел в  сад  покурить,  пускай  Мэри  поменьше
тревожится. Мойра помогла хозяйке вымыть посуду, а потом вышла  и  увидела
его, он сидел в шезлонге, глядел на залив. Она села рядом.
   - Вы и правда собираетесь в церковь? - спросила она.
   - Правда.
   - Можно, я пойду с вами?
   Он повернулся к ней, посмотрел удивленно.
   - Ну разумеется. А вы постоянно ходите в церковь?
   Мойра улыбнулась.
   - Даже не раз в сто лет, - призналась она. - Может, и напрасно. Если  б
ходила, возможно, пила бы поменьше.
   Тауэрс призадумался.
   - Может быть, и так, - сказал он неуверенно. - Не знаю, насколько  одно
с другим связано.
   - А вам правда не приятней пойти одному?
   - Нет, отчего же. Я совсем не против вашего общества.
   И они пошли, а в это время Питер Холмс разворачивал в саду шланг:  пока
солнце не слишком жаркое, надо полить цветы. Немного погодя из дому  вышла
Мэри.
   - Где Мойра? - спросила она.
   - Пошла с капитаном в церковь.
   - Мойра - в церковь?
   Муж широко улыбнулся.
   - Хочешь верь, хочешь не  верь,  но  она  пошла  не  куда-нибудь,  а  в
церковь.
   Мэри постояла, помолчала.
   - Надеюсь, все сойдет благополучно, - сказала она наконец.
   - А почему бы нет? Он парень стоящий, и Мойра тоже не так плоха,  когда
узнаешь ее поближе. Может, они даже поженятся.
   Мэри покачала головой.
   - Как-то странно это. Надеюсь, все  сойдет  благополучно,  -  повторила
она.
   - В общем, не наше это дело, - заметил Питер. - По теперешним временам,
престранного и непонятного творится больше чем достаточно.
   И он продолжал поливку, а Мэри принялась бродить взад-вперед  по  саду.
Потом сказала:
   - Я вот все думаю, Питер. Как по-твоему,  нельзя  ли  спилить  эти  два
дерева?
   Он подошел, посмотрел.
   - Надо будет спросить хозяина участка. А чем они тебе мешают?
   - У нас слишком мало места для овощей, - сказала Мэри. - А в лавках они
теперь ужасно дорогие. Если  бы  спилить  эти  деревья  и  вырубить  часть
мимозы, мы бы разбили огород, вот отсюда и досюда. Если  выращивать  овощи
самим, мы бы наверняка сэкономили почти фунт в неделю. И потом,  это  даже
развлечение.
   Питер подошел и повнимательней оглядел деревья.
   - Я вполне мог бы их спилить, и получился бы  неплохой  запас  дров,  -
сказал он. - Конечно, они  будут  слишком  сырые,  этой  зимой  гореть  не
станут. Придется на год отложить. Одна закавыка -  выкорчевать  пни.  Это,
знаешь, работенка непростая.
   - Их ведь только два,  -  убеждала  Мэри.  -  И  я  могу  помочь,  буду
отщипывать по кусочку, пока ты в рейсе. Если  б  нам  этой  зимой  от  них
избавиться и перекопать землю, весной я бы все засадила, и на лето  у  нас
будут свои овощи... и горох, и фасоль.  И  кабачки.  Я  сделаю  кабачковую
икру.
   - Прекрасная мысль. - Питер окинул оба дерева сверху донизу оценивающим
взглядом. - Они не такие уж большие. А без них лучше будет той сосне.
   - И еще я хочу вон там посадить цветковый  эвкалипт.  Летом  будет  так
красиво.
   - Он зацветет только лет через пять, - сказал Питер.
   - Ну и пусть. Цветущий эвкалипт на фоне синего моря - такая красота.  И
нам будет видно его из окна спальни.
   Питеру представилось огромное  дерево,  блистающее  алыми  цветами  под
блистающим солнцем, на фоне темно-синего неба.
   - Да, все просто ахнут, когда оно зацветет, - сказал он.  -  А  где  ты
хочешь его посадить? Здесь?
   - Чуть в стороне, вот здесь. Когда оно вырастет большое, мы поставим  в
его тени скамейку вместо этого остролиста. - И Мэри прибавила: - Пока тебя
не было, я заглянула  в  питомник  Уилсона.  У  него  есть  очень  славные
маленькие саженцы цветкового эвкалипта, и всего по десять  долларов  шесть
центов штука. Как ты думаешь, можно нам уже осенью посадить одно деревце?
   - Они очень нежные, - сказал Питер.  -  По-моему,  лучше  посадить  два
совсем рядышком, тогда если одно и захиреет,  другое  приживется.  И  года
через два хилое уберем.
   - Беда в том, что хилые никто не убирает, - заметила Мэри.
   Они продолжали увлеченно строить планы для своего сада  на  десять  лет
вперед, и утро  пролетело  незаметно.  За  этим  занятием  и  застали  их,
возвратясь из церкви, Мойра с Дуайтом и призваны были в  советники  -  как
лучше разбить огород? Потом чета Холмс ушла в дом - муж за выпивкой,  жена
- накрывать стол к обеду.
   Мойра посмотрела на американца.
   - Кто тут рехнулся? Они или я? - сказала она вполголоса.
   - Почему вы так говорите?
   - Да ведь через полгода здесь их уже не будет. И меня не будет. И  вас.
Ни к чему им будут через год никакие огороды.
   Несколько минут Дуайт молчал, смотрел на синеву моря, на плавный  изгиб
берега.
   - Ну и что? - сказал он наконец. - Может быть, они в это  не  верят.  А
может быть, думают, что можно взять все это  с  собой,  куда-то,  где  они
окажутся потом, не знаю. - Он  опять  помолчал.  -  Главное,  им  нравится
строить планы, рисовать себе свой будущий сад. И смотрите не  отравите  им
эту радость, не вздумайте говорить, что они рехнулись.
   - Не стану. - Теперь умолкла она, докончила не сразу: -  Никто  из  нас
по-настоящему не верит, что это случится. С кем, с кем, но не с нами.  Так
или иначе, на этом все рехнулись.
   - Вы совершенно правы! - горячо подтвердил Дуайт.
   Конец разговору положило появление спиртного, а  затем  и  обед.  После
обеда, одержимая страхом перед корью,  Мэри  спровадила  мужчин  в  сад  и
принялась с помощью Мойры мыть посуду. Питер и Дуайт,  сидя  в  шезлонгах,
пили кофе, и Питер спросил:
   - Вы ничего не слыхали насчет нового задания, сэр?
   Американец испытующе посмотрел на него.
   - Ни слова. А вы?
   - Ничего определенного. На том совещании  с  главным  консультантом  по
научной части было кое-что, и меня это насторожило.
   - А что именно было сказано?
   - Вроде "Скорпион" хотят снабдить  какой-то  особенной  радиоустановкой
направленного действия. Вы ничего такого не слыхали?
   Дуайт покачал головой.
   - Как будто у нас нет радио.
   - Эта штука должна с очень высокой точностью брать пеленг. Может  быть,
когда мы идем с погружением ниже перископа. Тогда ведь нельзя точно  взять
пеленг?
   - С нашей теперешней аппаратурой нельзя. А для чего нам дают новую?
   - Не знаю. В повестке совещания ничего про это не было. Просто один  из
ученых сболтнул лишнее.
   - Хотят, чтобы мы проследили какие-то радиосигналы?
   - Право слово, не знаю, сэр. Нас спросили, нельзя ли детектор  радиации
перенести  на  передний  перископ,  а  на  заднем  установить  эту   новую
штуковину. И Джон Осборн сказал, он считает, наверняка можно,  только  ему
надо обговорить это с вами.
   - Правильно. На передний перископ можно перенести. Я подумал было,  что
им нужны оба.
   - Навряд ли, сэр. По-моему,  они  хотят  новую  машинку  пристроить  на
задний перископ, на место детектора радиации.
   Американец пристально разглядывал дымок своей сигареты. Потом  произнес
коротко:
   - Сиэтл.
   - Как вы сказали, сэр?
   - Сиэтл. Откуда-то со  стороны  Сиэтла  доходили  радиосигналы.  Вы  не
знаете, они и сейчас еще доходят?
   Питер недоуменно покачал головой.
   - Никогда про это не слыхал. По-вашему,  кто-то  там  еще  работает  на
радиостанции?
   Капитан пожал плечами.
   - Возможно. Но этот человек не умеет обращаться с передатчиком.  Иногда
доходят сразу несколько сигналов, иногда можно ясно разобрать одно  слово.
А чаще всего просто каша, невнятица, такое  мог  бы  выстукивать  играющий
ребенок.
   - И передача идет непрерывно?
   Дуайт покачал головой.
   - Не думаю. Сигналы выходят в эфир когда как, от  случая  к  случаю.  Я
знаю, что их ловят всегда на одной и той же волне. По  крайней  мере,  так
было до Рождества. С тех пор я об этом больше не Слышал.
   - Но ведь это значит, что там  кто-то  остался  жив,  -  сказал  офицер
связи.
   - Все может быть, хотя... радиопередача требует энергии, а значит, надо
пустить в ход мотор. И мощный мотор, раз энергии хватает для передачи чуть
ли не вокруг света. Но... не знаю, не знаю. Если уж кто-то способен  такое
соорудить и пустить в ход... неужели он не знает азбуки  Морзе.  Пусть  бы
передавал всего два слова в минуту, но глядя в  справочник,  наверняка  бы
разобрался.
   - И по-вашему, туда мы и пойдем?
   - Возможно. Когда мы в октябре возвращались из похода,  от  нас,  среди
прочего, хотели получить сведения  о  Сиэтле.  Спрашивали  обо  всем,  что
только нам известно о радиостанциях Соединенных Штатов.
   - И вы могли что-нибудь сообщить?
   Дуайт покачал головой.
   - Только о передачах с военных кораблей. Очень мало вестей о  воздушном
флоте и армии. По  сути,  молчат  гражданские  радиостанции.  На  западном
побережье радио как не бывало.
   Во второй половине дня, оставив Мэри с малышкой дома, они пошли на пляж
и искупались.
   Потом все трое лежали на теплом песке, и Мойра спросила:
   - Дуайт, а где сейчас "Меч-рыба"? Идет сюда?
   - Этого я не слышал, - ответил Тауэрс. - В последний раз мне  говорили,
что она в Монтевидео.
   - Она может объявиться здесь в любую минуту, - вставил Питер  Холмс.  -
Радиус действия у нее достаточный.
   Американец кивнул.
   - Да, верно. Возможно, в один прекрасный день ее пошлют сюда  с  почтой
или с пассажирами. К примеру, с дипломатами.
   - А где это Монтевидео? - спросила Мойра. - Полагается знать, но  я  не
знаю.
   - В Уругвае, на восточной стороне Южной Америки,  -  пояснил  Дуайт.  -
Если смотреть по карте - в нижнем конце Уругвая.
   - А мне казалось, вы говорили, что  "Меч-рыба"  в  Рио-де-Жанейро.  Это
разве не Бразилия?
   Он кивнул.
   -  То  было  во  время  ее  рейса  в  Северную  Атлантику.  Тогда   она
базировалась в Рио. А потом они спустились южнее, в Уругвай.
   - Из-за радиации?
   - Угу.
   - Я не знал, что уже и туда докатилось, - сказал Питер. -  Хотя  вполне
возможно. По,  радио  ничего  не  сообщали.  Это  ведь  у  самого  тропика
Козерога, верно?
   - Да, - подтвердил Дуайт. - Как Рокхемптон.
   - А до Рокхемптона уже докатилось? - спросила Мойра.
   - Этого я не слыхал, - сказал Питер. - Сегодня утром по радио сообщили,
что докатилось  до  Солсбери,  в  Южной  Родезии.  По-моему,  это  немного
севернее.
   - По-моему тоже, - подтвердил капитан. - Солсбери находится  в  глубине
материка, возможно, отсюда и разница. Ведь все остальные места, о  которых
мы говорили, - на побережье.
   - А вот Элис-Спрингс почти на самом тропике?
   - Кажется, да. Не знаю. Но, конечно, тоже в глубине материка.
   - Значит, по берегу все это движется быстрей, чем по суше?
   Дуайт покачал головой.
   - Не знаю. Не  думаю,  чтобы  уже  нашлись  какие-то  доказательства  -
быстрей распространяется радиация на суше или медленнее.
   Питер засмеялся.
   - К тому времени, когда докатится до нас, ученые это узнают.  И  смогут
нацарапать свои выводы на стекле.
   Мойра подняла брови:
   - Нацарапать на стекле?
   - А ты разве эту шуточку не слыхала?
   Она покачала головой.
   - Джон Осборн рассказал мне вчера, - пояснил Питер. - Кое-кто из ученых
усердно записывает для истории, что с нами стряслось. Они вырезают  записи
на  стеклянных  брусках.  Выцарапывают  на  стекле,   потом   как-то   там
приваривают сверху второй такой брусок, и запись оказывается в середке.
   Дуайт приподнялся на локте, с любопытством повернулся к Питеру.
   - В первый раз слышу. А что они станут делать с этими брусками?
   - Уложат на вершине горы  Костюшко.  Это  самый  высокий  пик  во  всей
Австралии. Если Земля когда-нибудь опять станет  обитаемой,  новые  жители
наверняка рано или поздно  туда  поднимутся.  Пик  очень  высокий,  но  не
недоступен.
   - Вот это да! И они всерьез этим занимаются?
   - Так говорит Джон. Они там на  вершине  устроили  бетонное  хранилище.
Вроде как в египетских пирамидах.
   - А длинные, эти записи? - спросила Мойра.
   - Не знаю. Едва ли тут много напишешь. Правда, они берут еще и страницы
из книг. Вмуровывают их между пластинами толстого стекла.
   - Но ведь те, кто будет после нас... - начала Мойра. -  Они  не  сумеют
прочитать нашу писанину. Вдруг это будут... животные.
   - Да уж наверно им придется нелегко. Учиться читать  с  самого  начала.
Кот на картинке и рядом по буквам: К-О-Т,  и  прочее  в  этом  духе.  Джон
говорит, записи пока примерно до этого и довели. - Он помолчал. - Наверно,
это тоже полезно, - задумчиво докончил он. - Чтоб  ученые  мужи  не  нашли
себе занятия похуже.
   - Картинка с кошкой тем, новым, не поможет, - заметила  Мойра.  -  Ведь
никаких кошек не останется. Они не будут знать, что такое кошка.
   - Пожалуй, лучше нарисовать рыбу,  -  сказал  Дуайт.  -  Р-Ы-Б-А.  Или,
допустим, чайка.
   - Чем дальше, тем длинней и трудней слово. - Мойра обернулась к Питеру,
спросила с любопытством: - А какие книги они сохраняют? Про то, как делать
кобальтовую бомбу?
   - Боже упаси! - Все трое засмеялись. - Не знаю, что они  там  надумали.
По-моему, для начала очень  подошла  бы  Британская  энциклопедия,  да  уж
больно велика. Нет, право, не знаю. Пожалуй, знает Джон Осборн - или может
узнать.
   - Праздное любопытство, - заявила Мойра. - Нам с вами от этого ни тепло
ни холодно. - Она в притворном ужасе воззрилась на  Питера.  -  Только  не
говори, что они сохранят хоть одну газету. Этого я не вынесу!
   - Ну, не думаю, - был ответ. - Не настолько они сумасшедшие.
   Дуайт сел на песке.
   - Обидно, зря пропадает такая теплая вода. По-моему, надо искупаться.
   Мойра встала.
   - Не пропадать же добру, - поддержала  она.  -  Воспользуемся  случаем,
пока не поздно.
   Питер зевнул:
   - Валяйте, наслаждайтесь теплой водичкой. А я понаслаждаюсь солнышком.
   Он остался лежать на песке, а Мойра с Дуайтом  вошли  в  воду.  Поплыли
рядом.
   - Вы отличный пловец, да? - спросила она.
   Дуайт ответил не сразу.
   - Я много плавал, когда был помоложе. Один раз участвовал в состязаниях
- наша Академия против Уэст-Пойнта.
   Мойра кивнула.
   - Я и подозревала что-то в этом роде. А теперь вы много плаваете?
   Дуайт покачал головой.
   - Только не на состязаниях. Это приходится очень быстро бросить,  разве
что у тебя куча свободного времени и можно  вдоволь  тренироваться.  -  Он
засмеялся. - Мне кажется, с тех пор, как  я  был  мальчишкой,  вода  стала
холоднее. Не здесь, конечно. В Мистике.
   - Вы и родились в Мистике?
   Он покачал головой.
   - Я родом с Лонг-Айлендского