м низвергались на розовый песок. Тисы росли по краям магического круга, но в этот час ни одна крона не отбрасывала тень в его пределы.
     - Хорошо, Найвая, - произнес дервиш. - Теперь стань в середину круга.
     Девочка повиновалась. Голос святого учителя был единственным, что проникало в ее сознание из внешнего мира.
     Франсуаз взяла меня за руку.
     - Сила обряда очень велика, - негромко сказала она. - Мы воспользуемся этим. Мы войдем в астральный скол, в котором находится Найвая.
     Темные глаза дервиша обратились в нашу сторону. Он не мог расслышать нашего разговора, но в его взгляде я прочитал нечто, что могло оказаться недоверием.

15

     Невысокая фигура девушки рождала короткую тень, что ползла по золотому песку. Зеркальное солнце, шествующее по небосклону, подходило к точке, в которой путь его переставал вести вверх и начинал спускаться.
     Взгляд святого учителя был прикован к тени Найваи. Тонкие пальцы дервиша были подняты перед грудью, и только ничтожная доля дюйма разделяла их кончики.
     Зеркальное солнце провернулось на небесах, словно шестеренка часов Вселенной. Руки святого учителя соединились, и тень Найваи исчезла с розового песка.
     Вытянутое тело минарета застонало. Бриллианты вспыхнули, окружая шею Найваи сияющим кольцом. Тело девочки стало стремительно темнеть, словно она стояла не на освещенной солнцем площадке, а с каждым мгновением погружалась в ночную мглу.
     Дервиш развел руки; мир погас, обратившись в ничто, и лишь тело Найваи озарялось потоками света. Потом солнце возгорелось вновь, но это было уже другое солнце.
     Найвая стояла возле черного металлического столба. Изогнутые цепи охватывали ее обнаженное тело. Обручи кандалов сжимали ее запястья. Концы оков погружались в тело принцессы, и, пронзая его насквозь, сливались с черным столбом.
     Голова девочки была опущена, веки полузакрыты. Пурпурная воронка кружилась в воздухе высоко над головой Найваи. Она круглилась, уходя в бесконечность, - то жизненные силы покидали плененную девочку, насыщая демона.
     Смрадное болото раскинулось вокруг черного столба. Гниющие широкие листья плавали на его поверхности.
     Маленькие уродливые гекконы ползали по ним, и их тройные хвосты свешивались в мутную воду.
     Темные листья поднимались из глубины болота. Они толпились на редких участках твердой земли и изгибались над неподвижной водой.
     Время от времени пузыри болотного газа поднимались к поверхности топи; они лопались с чавкающим, утробным звуком, и троехвостые гекконы прятали голову под кожаный панцирь.
     Франсуаз направилась через болото. Ее целью был черный столб с прикованной к нему Найваей. Стройные ноги демонессы безошибочно выбирали безопасный путь. Мутная вода булькала, проваливаясь озерцами в мягкой земле, и заливала сапоги из крокодиловой кожи.
     Гекконы поднимали головы и сдавленно шипели, пуча глаза на демонессу. Франсуаз наступила на одного из них, раздавив ему череп.
     Человеческий крик вырвался из пасти умирающего геккона, и кровавая лужа растеклась под ногой девушки. Более от твари не осталось ничего - ни костей, ни кожи.
     - Не надо было болтаться под ногами, - бросила Франсуаз.
     Увидев смерть своего товарища, треххвостые ящерицы заскользили в воду. Пузыри болотного газа заспешили к поверхности топи словно в ответ на их бегство.
     Франсуаз остановилась возле черного столба. Найвая не реагировала на наше приближение. Тонкие пальцы демонессы пробежали по телу девочки, но прикованная даже не шевельнулась.
     - Астральные кандалы, - произнесла Франсуаз. - Скверно.
     - Почему Найвая не освободилась сама? - спросил я. - Она ведь этого хочет.
     - Все сложнее, - ответила Франсуаз. - Она девочка. Желания еще не слились с ее волей. Ею легко управлять.
     Демонесса упала на колени и глубоко погрузила руку в мутную топь болота. Плечо девушки коротко дернулось, Франсуаз торжествующе засмеялась.
     - Ага!
     И вытащила из болота ящерицу, удерживая добычу сразу за два хвоста. Геккон извивался, его желтые, усеянные черными пятнышками глаза широко раскрывались.
     - Хотел прогулять уроки, - произнесла Франсуаз.
     Размахнувшись, она размозжила череп геккона о черный столб. Алые брызги разлетелись вокруг демонессы, словно она раздавила бурдюк, полный крови.
     Голубые молнии пробежали по металлу цепей, и, шипя, растворились в них.
     - Мы нашли того, кто пытался раскрыть астральную щель, - произнес я.
     - Когда я его найду, - произнесла Франсуаз, разворачиваясь и устремляя взгляд в свинцовое небо, - я его убью.
     Фонтан брызг взметнулся над темным болотом. Тысячи дрожащих капель вырвались из топи и, вздрогнув в холодном воздухе, вновь растворились в ней. Ледяная влага коснулась моего лица.
     Плоская, покрытая тяжелым панцирем голова показалась из глубины болота. Она была размером с добрую лошадь, а тело твари все еще оставалось скрытым под темной водой.
     Череп чудовища удлинялся вперед, и два маленьких глаза виднелись в отверстиях панциря. Круглые, темные, не имеющие зрачков, они не знали не только разума, но даже простых эмоций.
     Это был зелифон - гигантская панцирная многоножка, обитающая в болотах Мрака и питающаяся человеческой беспомощностью.
     Треххвостых гекконов выбросило из болота одновременно с водой. Они кувыркались в воздухе, словно Господь внял их молитвам и наделил крыльями. Франсуаз поймала одного из них за хвост и швырнула в голову зелифона.
     Туловище чудовища начало показываться из болота. Позади черепа панцирь твари более не был сплошным. Он состоял из длинных, поперек всего тела, щитков. Каждый из них прикрывал пару коротких выгнутых лап и соединялся с соседним подвижными суставами. Длинное тело монстра могло изгибаться, словно древесная ветвь.
     Геккон вращался в воздухе, растопыривая хвосты и лапы. Он был похож на огромную снежинку. Ящерицу ударило о прочный череп монстра и разнесло на тысячи кровавых капель.
     Правый глаз зелифона был теперь залит кровью. Монстр остановился, не в состоянии сразу сориентироваться в пространстве.
     - Что, - воскликнула Франсуаз, - не протер одну фару?
     Треххвостые гекконы спешили вернуться под защиту болота. Франсуаз с силой подфутболила одного из них, и верещащая ящерица полетела в сторону гигантского чудовища.
     Кровавое пятно закрыло второй глаз зелифона. Огромная сороконожка хлопнула головой о поверхность воды, поднимая широкие волны.
     Франсуаз разбежалась и вспрыгнула на спину твари. Из оружия девушка имела только короткий клинок. Она вонзила его в шею чудовища между первым щитком и плоской головой.
     Короткие лапы сороконожки забили по темной воде.
     - Я открою тебя как консервную банку, - прорычала Франсуаз.
     Один удар, даже нанесенный в шею, не смог бы убить огромное чудовище. Но Франсуаз не вытаскивала кинжала. Упав на колени, она обхватила рукоятку ножа обеими руками. Девушка пропарывала длинную рану, взрезая зелифона поперек всей шеи.
     Гигантская сороконожка была обречена. Но она все еще пыталась бороться. Тело чудовища начало погружаться. Оно могло увлечь Франсуаз на самое дно топи, где водились другие, гораздо более опасные твари.
     - Куда же ты, - процедила Франсуаз, вгоняя кинжал все глубже. - Мы недостаточно хорошо знакомы, чтобы купаться вместе.
     Мутная вода окатила голову зелифона, смывая кровавые пятна с его глаз. Я встретился взглядом с чудовищем и приказал ему остановиться.
     Другое существо не поддалось бы моему внушению, когда речь шла о его жизни. Но огромный зелифон был слишком примитивен, чтобы сопротивляться. Невыносимая боль сделала его восприимчивым к моим командам.
     Я заставил его оставаться у поверхности. Франсуаз коротко засмеялась, когда ей удалось перерубить твари шейные сухожилия. Тело чудовища сотрясалось от боли, и плотная завеса брызг вставала над темным болотом.
     Франсуаз вогнала кинжал глубоко под череп зелифона. Она налегла на рукоятку, и верхняя пластина панциря отошла с глухим скрежетом.
     - Прости, бедняжка, - произнесла девушка. - Придется покапать тебе на мозги.
     Мозг чудовища был теперь обнажен. Темно-коричневый орган раздувался и опадал, и потоки крови омывали его. Толстые стебли нервов подходили с разных сторон к головному мозгу.
     - Мальчонка, - произнесла Франсуаз, рассматривая его вскрытую голову. - А если я тебя кое о чем попрошу?
     Демонесса вогнала кинжал в мозг зелифона на треть длины лезвия. Огромная сороконожка превратилась в бьющийся сгусток боли. Хвост чудовища, вырвавшись из черной воды, описал в воздухе широкую дугу. Треххвостые гекконы разлетались в обрамлении брызг.
     Острые пластины венчали тело чудовища. Они вонзились в основание черного столба и обрубили его. Он обрушился, и пурпурная воронка, что проворачивалась над головой Найваи, начала исчезать.
     - Что же, мальчонка, - произнесла Франсуаз, - достаточно для первого свидания.
     Девушка надавила на рукоять кинжала и короткими взмахами рассекла мозг твари на шесть долей. Поток крови хлынул из разорванных артерий, заполняя черепную коробку монстра.
     Зелифон больше не слушался моих команд. Его глазные нервы были перерезаны, а мозг превратился в заготовку для бутербродов. Франсуаз плавно вскочила на ноги и перепрыгнула на островок, где стоял я.
     Содрогаясь в агонии, издыхающий зелифон погружался в пучину. Его хвост еще долго хлопал по черной воде, убивая попавших под него гекконов.
     - Кажется, - обеспокоенно произнесла Франсуаз, вытирая лезвие кинжала, - я сделала ему больно.

16

     Черный железный столб глубоко погрузился в болотную почву. Найвая возлежала на нем, и оковы Мрака, размыкаясь, струились по ее телу. Цепи двигались, словно потревоженные змеи. Они выползали из отверстий в ее коже, освобождая ее, и тугие кандалы раскрывались, опадая высохшими лепестками зла.
     Я наклонился над девочкой, и мои пальцы коснулись ее лица. Веки Найваи поднялись, взгляд ее голубых глаз вновь стал небесно-ясным. Это длилось не дольше одного мгновения. Глаза ее сомкнулись, а тело расслабилось, погружаясь в сон.
     Тени высоких тисов ложились на розовый песок, позволяя снова обрести спокойствие и уверенность. Найвая распростерлась передо мной, ее полные груди размеренно поднимались и опускались. Лицо девочки стало безмятежным, пальцы, свидетели душевного состояния, расслабленно погружались в нежные волны песка.
     Дервиш смотрел на Найваю взглядом озабоченным и сосредоточенным. Врач, наблюдающий за только что излеченным пациентом, он не позволял радости замутить его разум.
     - Седрик, - негромко позвал он.
     Одетый в короткую тогу бегемот появился из садовой аллеи. Он стоял там все время, пока проходил обряд очищения, ожидая, когда дервишу потребуется его помощь.
     Святой учитель поднес смуглые пальцы к лицу Найваи, но не дотронулся до нее; его узкая ладонь заскользила над телом девочки.
     - Отнесите ее в покои, Седрик, - произнес дервиш. - Она проспит два или три дня.
     Не говоря ни слова, бегемот опустился на колени перед девочкой. Его огромные лапы бережно обхватили Найваю. Седрик поднял ее, словно она была невесомой. Только теперь бесстрастное лицо бегемота сменило выражение. Он смотрел на девочку с трогательной заботой и что-то бормотал ей на наречии северных гиппопотамов.
     Дервиш отряхнул ладони, сбрасывая с них пыль астрального скола. Его темные глаза смотрели вслед удаляющемуся бегемоту.
     Лишь когда буйные заросли ирги скрыли Седрика от наших глаз, святой учитель обернулся к нам. Взгляд его стал острым, и без того худое лицо прочертилось жесткими складками.
     - А теперь, - сказал он, - объясните, кто вы, черт возьми, такие.
     Лицо Франсуаз помрачнело. Словно грозовая туча нависла над прогневавшим ее миром, готовая разразиться молниями и раскатами грома.
     Дервиш собирался повторить вопрос, но не успел. Стремительным движением демонесса выхватила кинжал, и высоко стоящее солнце скатилось лучами по острому клинку.
     Черты святого учителя застыли, вздрагивая капельками пота. Франсуаз подцепила лезвием свое платье у горла и вспорола материю до самого подола.
     - Наконец-то, - произнесла она, выступая из разрезанного платья.
     Толстая ткань опала за ее спиной, вздымаясь холмами буфов. Франсуаз вновь оказалась в куртке из кожи дракона и полуштанах. Единственное, чего недоставало ее облику, это заплечных ножен с обоюдоострым мечом.
     - Я - демонесса Франсуаза, - сказала она. - Это эльф Майкл. У нас свои счеты с вашим похитителем душ.
     Лицо дервиша было сухим, как осенний лист, что остается на облетающем дереве и, искривившись и застыв, ловит первые снежинки зимы.
     - Значит, вы - демон, - произнес он.
     Взгляд, которым он окинул девушку при этих словах, лучше слов говорил: "Ничего удивительного".
     Дервиш не был фарисеем, он не производил впечатления человека, склонного потакать толпе. Чувство долга было единственным, что он позволял себе испытывать, не заглушая в часы медитаций.
     Франсуаз не нравилась дервишу не потому, что оказалась демоном. Она ему не нравилась.
     - Демон не может войти в святой минарет, - произнес дервиш. - Если его не впустят.
     Слова учителя были констатацией, но прозвучали они иначе. "Вас впустили, - как бы говорил дервиш. - А теперь извольте уйти".
     Франсуаз дьявольски красива и умеет быть настолько очаровательной, что сердца людей градом сыплются к ее ногам. Но у девушки свои представления о том, что значит не отступать от своих принципов. Поэтому она нередко оказывается нежеланной гостьей.
     Иногда я думаю, что сам виноват в таком ее поведении. Мне следовало объяснить Франсуаз, как ведут себя благовоспитанные девочки. Меня останавливает лишь то, что сам я тоже никогда не кривлю душой, чтобы кому-то понравиться.
     Нелюбезность дервиша не обескуражила демонессу. Сбить с толку ее вообще сложно, а если что, она всегда может выбить собеседнику пару зубов.
     - Вы могли сразу провести обряд очищения, - произнесла она. - Когда девочка только оказалась у вас.
     Франсуаз мало беспокоило, что она проникла в священный минарет обманом. Она ни минуты не сомневалась, что имеет полное право потребовать у дервиша объяснений.
     Дервиш понимал, что такого права у нее нет. Но, будучи человеком порядочным, он не мог ей этого сказать.
     - Девочку привезли ко мне слишком поздно, - хмуро произнес он.
     Святой учитель знал, что в произошедшем нет его вины, и все же не мог не чувствовать ее.
     - Я должен был погрузиться в транс, чтобы собрать необходимую силу.
     - На девочке был астральный ошейник, - произнесла Франсуаз. - Я поняла это по тому, что вы надели на нее ожерелье. Это как повязка на ране. Почему вы не использовали ошейник против демона?
     Я не мог с уверенностью судить, какие чувства испытывал святой учитель к демонам до того, как повстречал Франсуаз. Одно не вызывало сомнений - теперь его мнение сильно ухудшилось.
     - Госпожа Франсуаза, - произнес он, - я не разделяю предубеждения против демонов, хотя они свойственны большинству людей и даже некоторым из моих коллег.
     Воспитанный человек понял бы, что написано между строк. "Но тем не менее, - говорил дервиш, - то, о чем вы спрашиваете, - не ваше дело".
     Франсуаз невоспитанна.
     - Я полагаю, у вас больше нет этого ошейника, - произнес я.
     - Нет, - сказал дервиш.
     Он весьма охотно помог бы мне избавиться от Франсуаз. Но, раз уж я настолько глуп, что связался с ней добровольно, то и поделом мне.
     - Ошейник исчез из минарета в тот же день, когда Найваю привезли ко мне. Я не знаю, кто взял его. Демон не проник бы под святые стены без моего ведома или без ведома Седрика.
     Было очевидно, что дервиш полностью доверяет своему слуге.
     - Я подозревал, что демон нанял воров. Я объявил награду каждому, что сможет вернуть ошейник или хотя бы подскажет, где он находится. Но все было тщетно. Спустя два дня я убедился, что ошейник не попал в руки демона. Я бы это почувствовал. Куда он исчез, я не знал, но не мог больше ждать. Я погрузился в транс и предполагал пробыть в нем еще две недели.
     Пока дервиш рассказывал, Франсуаз бросала на меня осуждающие взгляды, ибо я вмешался в разговор и не дал ей надавить на своего собеседника.
     То, что мы получили ответы, в расчет не принималось.
     - Вы очнулись, когда я дотронулась до ошейника, - произнесла она, рассматривая свои ногти.
     Дервиш встрепенулся, как большая хищная птица.
     - Он у вас? - спросил святой учитель.
     Большая часть астральных кандалов, удерживавших Найваю, была теперь разрушена. Но, получив в руки ошейник демона, дервиш мог гораздо быстрее победить его.
     - Да.
     Франсуаз не собиралась делать собеседнику одолжений. Она ответила ему только потому, что и сама собиралась.
     - Мы нашли его в...
     Я ткнул Франсуаз пальцем в полуштаны, в точности между крепкими ягодицами. Возможно, джентльмен не должен поступать так с дамой, но Франсуаз не дама.
     - В лагере разбойников, - произнесла Франсуаз.
     Получилось весьма убедительно. Эти разбойники - они то и дело таскают астральные предметы. Вот сорванцы.
     - Как вы понимаете, - добавил я, стремясь сгладить неловкость ситуации. С Франсуаз мне постоянно приходится это делать. - Мы не могли обнародовать находку до того, как будем уверены, что она попадет в достойные руки.
     - Вы убедились? - спросил дервиш.
     - Да, - сказал я.
     - В таком случае принесите мне астральный ошейник как можно скорее.
     Святой учитель развернулся и пошел по садовой аллее, более не взглянув на нас.

17

     Король Гельминт сидел перед высоким окном, слушая пение птеродактилей. Пергаментный свиток находился в руках монарха. Король пытался вчитаться в него, но глаза скользили по строчкам, не в силах удержаться на них.
     Он думал о том, что произошло на улицах Курземе. Старость принесла с собой опыт, а опыт был записан на двух восковых табличках. На одной из них сохранялись знания о людях и их мотивах, на другой - умение терпеливо ждать и не отступать от намеченной цели только потому, что что-то пошло не так.
     Легкий шорох раздался позади Гельминта. Король не стал оборачиваться. Он знал, кто стоит позади него и как это существо смогло проникнуть в его покои, не раскрывая парадных дверей.
     - Здравствуй, нечистый, - произнес король.
     Вряд ли он смог бы ответить, спроси его кто-нибудь, что написано в свитке, который он держит в руках. Но при появлении демона Гельминт сделал вид, что глубоко погружен в чтение, и не отрывался от пергамента до тех пор, пока, как ему казалось, стоящий за спиной решит, что он прочел его до конца.
     Одно из первых, чему научился он за свою жизнь короля, было следующее: заставляя других ждать, ты подчеркиваешь свое превосходство.
     Свернув свиток, Гельминт наконец отвернулся от окна и удивился, увидев Иблиса. Порождение Мрака выглядело больным.
     Широкий ожог расплывался на его теле, словно несколько часов он провел, пытаемый горящим факелом. Кожа демона, которую король привык видеть красной, словно огонь, теперь приобрела неприятный зеленоватый оттенок.
     - Вижу, - с добродушной насмешливостью произнес король, - что ты не очень хорошо провел последнюю ночь.
     - Не очень хорошо, - огрызнулся Иблис.
     Он подковылял к королевской постели и опустился на нее. Демон надеялся, что хотя бы в сидячем положении сможет умерить пронзавшую его боль.
     - Меня чуть не прикончила эта сумасшедшая, - произнес он.
     - Принцесса Найвая? - В голосе Гельминта прибавилось язвительности. - Это с тобой сделала семнадцатилетняя девчонка? Та, чья душа, как ты говорил, уже была твоей?
     - Да нет же, король, - ответил Иблис. - Я говорю о демонессе Франсуазе, той стерве, что украла мой ошейник.
     Король Гельминт сложил перед собой руки, сделав задумчивый вид.
     - Разве ты не говорил, что тебе повинуются астральные планы? - спросил он. - Ты, кажется, обещал мне вечную молодость, если я отдам тебе свою душу.