ктября.

     Другой обращающий  на себя  внимание  элемент  -  стиль и идентификация
вышеупомянутого письма Иммиграции от 26
     октября,  2000.  Это  письмо так упоминает о  нашем деле, как будто  мы
только-только подали анкеты на гуманитарную
     программу, как  будто прежде никакого  положительного  решения не  было
сделано по нашему делу и не было нам прислано.
     Письмо  было  подписано Jeanne  D'Arc  (Жанна  Д'Арк)  без  какого-либо
указания на то, кто она, с единственным замечанием: "
     для:  Иммиграционный Counsellor ". (И снова без  указания на  то, кто -
этот Советник Иммиграции и что он / она, делает в
     Иммиграции).  Я хотел  бы выразить  глубокое беспокойство  относительно
анонимных телефонных звонков Иммиграции (на
     моем определителе номере телефона  всегда высвечивается private  call -
анонимный звонок). Большинство других писем из
     Иммиграции либо вообще не подписаны (анонимны), либо подписаны:  Дидро,
Оноре де Бальзак, Наполеон Бонапарт. Нас
     также тревожит, что решения подобные решению отказать нам полгода назад
в анкетах на всех членов семьи для
     прохождения медицинской  комиссии  были  приняты  не  в  местном центре
Иммиграции в Монреале, куда переведен в
     соответствии  с  правилами наш  файл,  но в Оттаве,  что означает к нам
"особое отношение".

     Эта часть была написана 1 ноября.

     Потому  что ничего не оставалось делать - я взял мою  дочь Marta,  и мы
прошли медицинскую комиссию, которая была
     выполнена доктором  Giannakis. Это было 31 октября  2000. Доктор сказал
мне, что у нас все в порядке и не о чем
     беспокоиться. Он сказал нам, что все будет о'кей.  В тот же  самый день
Marta сделала флюорографию. В конце того же
     самого  дня я  послал жалобу Министру  Иммиграции, достопочтимой  Мадам
Eleonore Kaplan. Письмо Министру включало такую
     фразу:  "Зная то,  что  моя мать  пережила с ее  "медицинской  чисткой"
(читайте далее), можно предположить, что
     иммиграционные  чиновники сделают все, чтобы растянуть наши медицинские
проверки на много месяцев различными
     бюрократическими уловками  и оправданиями".  На  следующий день после 5
вечера (как я думаю) раздался анонимный
     телефонный звонок (снова высветилось на определителе  номера "анонимный
звонок"), и мне сказали (я полагаю, так оно и
     было)  что звонят из  Иммиграции.  Этот человек сказал мне, что  я могу
быть наказан за административное преступление, то
     есть  за  невыполнение  приказания  Иммиграции  сделать  флюорографию и
отказом от лечения. Это было настолько нелепо,
     что я даже не спросил, какое  лечение. Однако,  я связал этот  звонок с
моим письмом Министру Иммиграции. (Я помню, как
     однажды (пару  лет назад)  незнакомец приблизился  ко мне  в автобусе и
предупредил меня не посылать апелляцию в
     Федеральный  суд:  потому что это  бесполезно.  Он сказал  мне, что они
могут сделать мою жизнь полностью невыносимой так
     или иначе. Он сказал мне, что он говорит от  имени Иммиграции -  и  для
доказательства сказал мне мой номер моего
     иммиграционного ID. Я быстро написал этот номер. Когда я  пришел домой,
я был потрясен, когда увидел, что номер, который
     он  мне  дал, действительно соответствует номеру моего  иммиграционного
файла.

     Следующая часть была написана 3-6 ноября.

     На  следующий день, 1-го  ноября,  я сделал  рентген  в  той  же  самой
больнице, что и Marta - "Монреальском Институте Грудной
     Клетки".  Мне сказали,  что все  в норме и  нет  никаких оснований  для
беспокойства.

     На  следующий  день,  2-ого  ноября  2000,  раздался  анонимный  (опять
"частный номер" на ID caller) телефонный звонок из
     консульства Израиля, страны, от которой мы  попросили  статуса  беженца
более шести лет назад. Потому что я узнал эту
     женщину по голосу (я говорил с ней уже прежде), и по манере говорить, и
по другим признакам я знаю, что звонок был
     действительно  из  консульства.   Мне  сказали,  что  наши  полицейские
сертификаты прибыли, и мы можем забрать их, или они
     могут  даже  посылать  их почтой  с  некоторыми формальностями. Однако,
через 15 минут она позвонила снова и сказала, что я
     должен дать им адрес Иммиграции и мой иммиграционный номер в картотеке,
чтобы позволить им подачу полицейских
     клирингов в  Иммиграцию.  Это было особое  отношение, потому что я знаю
многих других людей, которым из от того, что она
     говорила, что  никто никогда не  запрашивал полицейские клиринги раньше
для нас, что может означать, что Иммиграция
     вероятно обманула меня относительно прибытия полицейских клирингов.

     6 ноября 2000, прибыло другое письмо, с эмблемой  больницы университета
McGill Монреальского Института Грудной Клетки.
     В  адресованном мне  письмо  было сказало:  "Отдел Канадской Иммиграции
уведомил Больницу Инфекционных Болезней, что
     ваш рентген груди  показывает  признаки наличия возможной туберкулезной
инфекции. В соответствии с законом Иммиграции
     Вам  необходимо  явиться для дальнейшего медицинского обследования этой
проблемы". Это анонимное письмо (анонимное,
     потому  что не имело  никакой  подписи  и  никакого номера  телефона на
случай возникающих вопросов) приказывало, чтобы я
     стал   пациентом   Больницы   Инфекционных   Болезней.  Оно   требовало
подготовиться к выплате пяти ста долларов и
     подписать специальный юридический документ: constat для инфицированного
инфекционной болезнью не гражданина
     Канады. Потому что я ожидал чего-либо подобного и расценил такое письмо
как серьезнейшее нарушение прав человека, я
     подготовил  письмо, которое планирую  отослать в  Монреальский Институт
Грудиной Клетки завтра, 07 ноября, 2000. Вот его
     текст:

     ( Письмо было отправлено 09 ноября; ниже Вы  находете измененную версию
(12-14 ноября), которая была отправлена по тому
     же назначению 15  ноября -  и  будет  также включена в  текст  жалобы в
Иммиграцию Канада, которую скоро мы отправим).

     Лев GUNIN
     (адрес, телефон)

     От  Лева   GUNIN   анонимному  человеку,  автор  письма  (копия  письма
приложен).
     Монреаль Институт Груди
     3666 St - Urbain
     Монреаль, КВЕБЕК H2X 2P4

     Сэр или  Леди! Пожалуйста,  переправьте это  письмо  в  соответствующий
отдел Иммиграции, который Вы упомянули на
     странице 1 вашего письма.
     туберкулезом, абсолютно  нелепы.  У  меня  были  некоторые  собственные
предположения о том, что могло произойти (я не снял
     майку и  одел  халат другой стороной,  когда  делал рентген),  но позже
медицинский доктор, с которым я говорил, а также как
     мои юрисконсульты  сказали  мне, что, единственное возможное объяснение
тому, что произошло - это то, что Иммиграция,
     сделала ложное  сообщение  относительно  моего  рентгена.  Кроме  того,
рентген сам по себе не мог определить, является ли
     какое либо  затемнение в легких  tuberculosis, или это просто  какой-то
род пневмонии, бронхита, или комбинации (см.
     медицинские  книги). Любые выводы, основанные на только одном  рентгене
нелепы и пристрастны, наносящие ущерб своими
     домыслами. В современном мире, когда имеется  так много вирусов гриппа,
сопровождаемых pneumonic последствиями такие
     выводы  -  полная ерунда.  Очевидно, что ваше  решение приписать меня к
Инфекционной Больнице прежде, чем у Вас имеется
     100-процентное доказательство наличия какой либо туберкулезной инфекции
и начать соответствующую юридическую
     процедуру,  было  решительно  должностным  преступлением.  Единственный
допустимый метод решения ситуации был (до
     отправки меня в Инфекционную Больницу)
     1) запросить второе мнение в существующем рентгене
     2) прислать мне письмо для моего врача для прохождения другого рентгена

     14  ноября  я  по собственной  инициативе  сделал  другой  рентген.  Он
показал, что не имеется ни единого подозрительного
     затемнения,  никаких абнормальностей, и (как мои медицинские  советники
сказали) не могло бы быть две недели назад,
     особенно  туберкулезно-подобных затемнений. Была ли  мой рентген-снимок
заменен рентгеном другого человека или
     Иммиграция только фальсифицировала чтение моего рентгена, - я  не знаю.
Но что все это - предмет уголовного
     расследования, не подлежит сомнению.

     Потому что я нахожусь в угнетенном, подавленном состоянии, я не заметил
того, что Монреальский Институт Груди
     относится к  Больнице Королевы  Виктории, учреждению, с которым я  имел
несколько формальных конфликтов. Кто - то из
     администрации  больницы  имел  обыкновение  присылать  мне  агрессивное
количество требований о пожертвовании на
     больницу даже после  того,  как я послал  им мою ноту, что  в то  время
находился на социальном пособии. Администрация
     больницы также делала попытку вымогать деньги за  услуги,  которые были
охвачены медицинской страховкой (Medicare). В
     той  же  больнице  мне пришлось  выслушивать  несколько раз,  что люди,
подобные мне "находятся в Канаде незаконно, и не
     должны были получать  медицинскую  помощь " за счет канадцев ". Со мной
там несколько раз обращалась халатно, небрежно
     в  отделении "Скорой Помощи", куда я приходил с травмами, имело место и
недопустимое поведение по моему иску CSST
     (рабочая  страховка  в  связи  с травмой,  полученной на  работе).  Ряд
юридических и медицинских нарушений имел место там. С
     мая по ноябрь 2000 года секретарша доктора Эвенсона  из той же больницы
постоянно переносила и откладывала мою
     запись на прием к  этому врачу, и в  течение всего этого времени  я был
без семейного врача и без медицинской помощи. И во
     все эти  незначительные конфликты-инциденты иммиграционные  вопросы или
даже сама Иммиграция непосредственно были
     вовлечены.  Один  из  специалистов  по  иммиграции  советовал   мне  не
обращаться в Больницу Королевы Виктории, потому что
     эта больница "чрезвычайно манипулируется Иммиграцией ".

     В  конечном  счете  возможно,  что  доктор  Giannakis  послал  меня для
рентгена не в " Ла Сите" - как мою мать и жену - или в
     другое медицинское  учреждение, а именно в Монреальский  Институт Груди
потому, что получил указание (не запрос, но
     приказ,  которому он не мог бы не повиноваться как иммиграционный врач)
от Иммиграции, сделать именно так.

     Этим письмом я объявляю, что я рассматриваю ваш путь обработки ситуации
dangerously наступлением и лишением меня
     моих конституционных  прав  из-за вышеупомянутого  также как  следующих
причин:

     ПЕРВОЕ, я БУДУ  ИГНОРИРОВАТЬ любые  анонимные письма  подобные  данному
вашему письму, до тех пор, пока письмо от
     Вас не  будет подписано, адресовано от  реального человека с  его /  ее
ясным именем и номером телефона.

     ВТОРОЕ, Вы не имеете  никаких  законных  прав  обращаться со  мной  как
инфицированным вирусоносителем, пока бесспорное
     медицинское доказательство не установлено.

     ТРЕТЬЕ, посылая меня в Инфекционную Больницу Вы можете подвергнуть меня
контактам с реальными инфицированными
     вирусоносителями.

     ЧЕТВЕРТОЕ, Вы  -  не  полиция, не  Иммиграция,  не  тайная полиция и не
подразделение карательных отрядов, чтобы
     a),  принимать решение  тайно  - анонимно,  отказываясь  подписать ваше
письмо,
     b), чтобы приказывать мне:  " в соответствии  с законом Иммиграции, Вам
приказывается (...) ". Так как Вы - не иммиграционный
     адвокат  или  представитель  иммиграционных  властей,  Вам  запрещается
судить в случае подобном моему, чего требует закон
     Иммиграции. Такое  заявление  в  случае, подобном  моему,  должно  быть
направлено только непосредственно от Иммиграции.
     Если Вы  - часть Иммиграции (официально), тогда мои права были нарушены
в момент, когда я не был информирован
     относительно этого перед прохождением рентгена в вашей лаборатории.

     ПЯТОЕ,  мои  юрисконсульты, и  я  сам,  мы уверенны, что  Вы не  имеете
никаких законных оснований лишить меня выбора
     медицинского  учреждения   для   прохождения  медицинских  тестов   или
обследования. Вы не можете в соответствии с
     действующим порядком приказывать мне проходить их исключительно в вашем
учреждении. Это нарушает мои основные
     права  человека. Даже КГБ  не имело никакого официального права обязать
любого, кто не являлся заключенным в тюрьму
     подозреваемым   или   уголовным   преступником,  проходить  медицинское
обследование без некоторого выбора.

     ШЕСТОЕ,  я  просил  бы, чтобы  иммиграция позволила  меня делать другой
рентген перед прохождением каких либо других
     тестов или обследований.

     СЕДЬМОЕ,  оценивая   мой  случай,  некоторые  активисты  прав  человека
полагают, что кто - то в Иммиграции настолько
     разъярен,  так сердит относительно меня,  демонстрируя  в  моем  случае
настолько серьезные и вызывающе-открытые
     должностные  преступления,  что  Иммиграция  в  конечном  счете  готова
нанести любой ущерб моему здоровью через анализ
     крови, рентген или путем садистских бюрократических издевательств.

     ВОСЬМОЕ,  я  думаю, что  наиболее  разумные  реалистические  объяснения
случившегося, если только мой рентген не был
     подменен другим, могут быть следующими:
     1)  Возможная тень от нижнего белья, которое я не снял, а также завязок
больничного халата, оказавшихся впереди
     2) Пыль или другое вещество, каким-то образом оказавшееся на больничном
халате
     3) Следы газа, отличного от воздуха, который непонятно как я вдохнул

     ДЕВЯТОЕ, перед выполнением  флюорографии я получил  странный  звонок из
Иммиграции, когда я был обвинен в отказе от
     "лечения".

     ДЕСЯТОЕ, Ваша  медицинская этика не должна была позволить  Вам посылать
меня в Инфекционную Больницу до ваших
     собственных   медицинских   выводов,  основанных   не   на   заключении
Иммиграции, но на Вашей собственной оценке моего
     рентгена.

     ОДИННАДЦАТОЕ, мои юрисконсульты сказали мне, что я имею права просить о
возможности обсудить результат рентгена с
     любым из медицинских специалистов  вашего учреждения, до  того, как  мы
пойдем дальше. Это Вы (от имени Иммиграции, или
     нет - не имеет значения) посылаете меня в Инфекционную Больницу. Потому
Вы не можете отказать мне в таком обсуждении.
     Я  хотел  бы  видеть  оригинал рентгена,  который  был  сделан в  вашем
учреждении 1 ноября 2000 и также показывать его моим
     медицинским советникам.

     ДВЕНАДЦАТОЕ,  я  предпочитаю  не  проходить  более  никаких  тестов или
обследований для иммиграционных вопросов (для
     медицинских целей - это другое дело) в вашем учреждении.
     Искренне Ваш,
     Лев ГУНИН
     Ноябрь 2000 Монреаль


     06 ноября 2000 я повторно послал письмо Министру Иммиграции, потому что
я не получал никакого подтверждения, что мое
     предыдущее  письмо  было  получено  в  Ее офисе.  Однако, я не упомянул
последних происшествий с рентгеном: потому что ко
     времени отправки письма еще  я не проверил своего  почтового ящика. Вот
почему в письме Министру я писал, что пока не
     имею никаких намерений предавать  дело публичной огласке,  однако,  то,
что случилось теперь, настолько невероятно и
     опасно, просто зачеркнуло все прежние установки.

     Как известно уже из письма, 14 ноября я  пошел в обычную лабораторию  и
сделал рентген, который был абсолютно в норме.
     Даже   малейшая   возможность   того,  что   какая-то  патология  могла
существовать, была исключена. Легкие (обе стороны) были
     абсолютно ясны. Это было только еще одно доказательство, что Иммиграция
зашла слишком далеко! Однако, они нанесли
     большой ущерб моему здоровью, потому что произошедшее шокировало меня и
заставило быть озабоченным своим
     здоровьем.

     Эта часть была написана 17 ноября 2000.
     17 ноября мне позвонили из ЛАБОРАТОРИИ CDL MED и велели оплатить анализ
крови на сифилис, который, они утверждали,
     я сделал у них для доктора Giannakis'a 31 октября 2000. Они представили
мне по факсу квитанцию которая утверждает, что я
     делал такой  анализ крови.  Однако,  я никогда не делал этого анализа и
даже никогда не был CDL MED ЛАБОРАТОРИИ.
     Потому  что  дата  квитанции  соответствовала дате, когда  я  поехал  к
доктору Giannakis для медицинской комиссии, я спросил
     CDL MED  ЛАБОРАТОРИЮ,  могло  ли  это  быть  компонентом анализа крови,
который был мне сделан в офисе доктора
     Giannakis'a  им  самим  и  потом был  послан доктором для  оценки в  их
лабораторию. Они сказали мне - "Вы должны были придти
     только к нам, чтобы делать этот анализ; сдавать кровь для этого анализа
не у нас - это абсолютно исключено". Я думаю, что
     именно  сейчас   вопросы  иммиграции  закончились,  и   возник  субъект
уголовного расследования. Любые дальнейшие жалобы
     или требования на уровне иммиграции были бы бесполезны,  потому что  мы
имеем дело с преступными методами. Мне
     необходима помощь в представлении этого дела RCMP, так как я уже звонил
в их офис в Калгари, но мне сказали, что в дела,
     в которые замешана Иммиграция, они не рассматривают. То  же самое я мог
бы услышать в бывшем СССР, если бы обратился
     в милицию с жалобами на КГБ!

     Я хотел  бы  обратить главное внимание вот  на  что: права  наших детей
серьезно нарушены. Уже седьмой год они живут в
     Канаде (начиная с 1994) без статуса постоянных жителей. Это затрагивает
их самые основные, базисные права, воздействуют
     на их  каждодневную жизнь!  Если то,  что мои  иммиграционные советники
сказали мне, правильно, эта ситуация также
     нарушает как  международные  стандарты, так и канадские  законы: потому
что дети не должны быть лишены статуса
     иммигрантов после  5 лет в стране и  не должны быть оставлены без каких
либо документов гражданства или лессе-пассе.
     Потому второй факт отягощает ситуацию и состоит в том, что наши дети не
имеют никаких паспортов или даже лессе-пассе
     никакого государства.  Так  или  иначе  - необоснованная  и  незаконная
бюрократическая травля с целью оставить нас и далее
     бесправными,   в   неизвестности,   в   тупике  ситуации   социального,
финансового, профессионального, и юридического
     прозябания и бесправия недопустима.

     Дополнительная информация 09 ноября 2000.
     Ноябрь. 8 2000 к моей жене обратились двое людей (Вы может  называть их
моими потенциальными работодателями) - от них
     мы  во  многом  зависим  в  меньшей  или большей степени, они канадские
граждане, один из них урожденный канадец. Они
     сказали ей,  что я  должен  закрыть  мои  Интернет сайты  и  прекратить
критиковать нарушение прав русскоговорящего
     меньшинств в Израиле. Мне также звонил анонимный человек и сказал, если
я не прекращу мою деятельность в области
     прав человека,  медицинские обследования для Иммиграции могут оказаться
для меня смертными. L. G.

     Дополнительная информация 23 ноября 2000.
     Ноябрь. 23  2000  L.  G.  Удалось выяснить, кто мне написал  письмо  из
Монреальского Института Грудной Клетки. Это была Lucy
     Gefroy (Jefroi или Joyfroid?). Удалось также выяснить, что  она никогда
не видела моего рентгена, а только была автором
     письма  мне. Узнали  ее телефон. Я позвонил  мадам  Lucy  на  работу по
телефону 849-5201, коммутатор 2166, оставил ей
     сообщение на  автоответчик, назвав  свое полное  имя  и номер телефона.
Когда я звонил ей, я не набирал перед номером
     телефона  *67, чтобы  скрыть свой  номер.  Мадам  же  Люси,  когда  мне
позвонила в два пятнадцать, звонила анонимно, так, что
     на  определителе  номера телефона высвечивалось: анонимный звонок.  Уже
это одно говорит о ее неискренности и вине. Она
     сама  мне позвонила, однако,  когда  я  стал говорить по-английски,