льно, - они оба глядели на торчащие из песка неподвижные ножки
осы. - Больше не оживет.
     - Не похоже, - Дон придавил песок ботинком, окончательно хороня то, что
там было.
     -  Прибой  ее  унесет,  -  сказал  сторож  и пошел  к  набережной,  где
столпились любопытные. -  Вам не нужна  помощь? Можно  подогнать грузовик  и
вытащить вашу машину.
     - Может быть. Спасибо.
     - Вы куда-то спешите?
     - Нет, уже нет, - сказал Дон, уже зная, что он теперь сделает. - Просто
в Сан-Франциско есть женщина, с которой мне надо встретиться.
     Они пошли к  набережной.  Дон  оглянулся,  но не  увидел ничего,  кроме
песка. Не увидел даже места, где похоронил ее.
     - Прибой утащит эту сволочь на самую Кубу. Не  волнуйтесь, приятель. На
корм рыбам.
     Дон закинул нож за  пояс и вдруг испытал прилив любви ко всему  живому,
ко всему, что рождается и умирает, и живет свой краткий век под солнцем, как
эти вот люди. Он знал, что это всего-навсего приток адреналина, но все равно
ощущал это могучее, почти мистическое  чувство. Дорогой Сирс. Дорогой Льюис.
Дорогой  Дэвид. Дорогой Джон, с  которым  он так и не  познакомился. Дорогие
Рики и Стелла, и дорогой Питер. Дорогие мои братья и сестры по человечеству.
     -  Для  парня,  чья  машина  пошла  на   дно,  вы  выглядите  чертовски
счастливым, - заметил сторож.
     - Да, - сказал Дон. - Это так. Только не спрашивайте, почему.