что он вырастет волосатым радикалом с бомбой  в кармане,  а теперь
боюсь, что он не добьется даже того, чего добился я.
     Рики сочувственно хмыкнул.
     - А ваши дети все еще на западе?
     -   Да.   Роберт  преподает   английский.   Муж   Джейн  недавно   стал
вице-президентом одной компании.
     - Хорошо, - они оба отпили из своих бокалов.
     - А они не думают приехать на Рождество?
     - Не думаю. Они очень заняты, - фактически дети не писали им со Стеллой
месяцами. Они были счастливыми детьми и оставались детьми даже сейчас, когда
им  было  за  сорок.  Немногие письма  Роберта  были  плохо  замаскированным
попрошайничеством;  письма Джейн  казались  радостными,  но Рики читал в них
отчаяние. Дети Рики, его самая  большая  гордость, отдалились  на расстояние
звезд. - Нет. Вряд ли у них будет время.
     - Джейн очень мила, - сказал Берне.
     - Дочь своей матери.
     Рики   автоматически  поискал  глазами  Стеллу  и   увидел,  что  Милли
представляет  ей  высокого сутулого субъекта с тонкими губами. "Племянник из
университета", понял Рики.
     - А вы уже видели эту актрису?
     - Да, она только что здесь прошла.
     - Кажется, Джон Джеффри от нее без ума.
     - О, она в самом деле то,  что можно назвать "безмятежной красотой",  -
улыбнулся Рики.
     - Пит читал в журнале, что ей всего семнадцать.
     - В таком случае, она представляет угрозу обществу.
     Когда Рики,  оставив Бернса, подошел к жене, он  опять увидел маленькую
актрису.  Она  танцевала  с  Фредди  Робинсоном под  пластинку Каунта Бейси,
двигаясь с отлаженностью машины.
     Ее  глаза искрились  зеленым. Фредди Робинсон  выглядел  обалдевшим  от
счастья.  Да,  ее  глаза  искрились,  но  Рики  не мог понять  их выражения.
Поистине, она была образцом самообладания. Внезапно Рики увидел на  ее месте
свою  дочь Джейн, постаревшую и  расплывшуюся. Она  всегда  была  склонна  к
полноте. Он потряс головой. Видение исчезло.

        "***"

     - Добрый день, Милли, - сказал он. - Вам пришлось потрудиться.
     -  О,  когда  я  не  смогу трудиться,  я  просто  лягу  и умру.  Хотите
чего-нибудь?
     - Нет пока. Это, должно быть, ваш племянник?
     - Ах, простите! Я вас не  представила. Это самый умный из нашей  семьи,
Гарольд  Симе. Он  профессор  в колледже и только что говорил с вашей женой.
Гарольд, это Фредерик Готорн,  один  из  ближайших  друзей  доктора.  Мистер
Готорн член Клуба Чепухи, - Симе вежливо улыбнулся.
     - Я только что узнал про ваш клуб, - сказал он. - Это очень интересно.
     - Боюсь, что в этом нет ничего интересного.
     - Я  имею в виду антропологический аспект. Понимаете ли, члены закрытых
сообществ всегда имеют определенные ритуалы поведения. Я как раз это изучаю.
Скажите, члены вашего клуба надевают вечерние костюмы?
     - Да. Боюсь, что да, - Рики чувствовал, что сейчас этот тип достанет из
кармана блокнот.  -  Слушайте,  мы что, пригласили  мисс Мур  сюда для того,
чтобы ее монополизировал Фредди Робинсон?
     Прежде чем Милли успела ответить, Гарольд Симе спросил:
     - Вы знакомы с работой Лайонела Тайджера?
     - Боюсь, что нет.
     -  Было бы  интересно  понаблюдать за вашими  встречами.  Надеюсь,  они
открыты?
     Стелла хихикнула.
     -  К сожалению, нет,  -  сказал  Рики,  - но я  могу пригласить вас  на
заседание Ротари-клуба.
     Сирс нахмурился, и Рики догадался, что он просто не понимает шуток.
     - Мы просто пять стариков, которым нравится собираться вместе, - быстро
сказал  он.   -  Не   думаю,  что   мы   представляем   какой-то  интерес  с
антропологической точки зрения.
     - Ты представляешь интерес для меня, - сказала Стелла. - Почему бы тебе
не пригласить мистера Симса и меня на следующую встречу?
     - Да! - Симе явно  оживился. -  Сначала я записал бы вас на  пленку,  а
потом видео...
     - Видите вон того человека? - Рики указал на Сирса, который еще больше,
чем обычно,  напоминал грозовую  тучу  в обличье человека. Было похоже,  что
Фредди  Робинсон, уже  оставленный  мисс  Мур, пытается  застраховать его на
крупную сумму. Вон того,  большого. Так вот, он  меня убьет, если я проделаю
что-нибудь подобное.
     Милли  казалась  шокированной:  Стелла  подняла  подбородок  и, сказав:
"Приятно было познакомиться, мистер Симе", покинула их.
     -  Антропологически,  -  продолжал  Гарольд  Симе,  -  все   это  очень
интересно. Должно быть, этот клуб очень важен для вас?
     - Конечно.  А  теперь прошу меня  простить. Мне нужно  поговорить кое с
кем.
     Уходя, Рики услышал, как Симе спрашивает Милли:
     - Эти двое что, правда женаты?

        "Глава 5"

     Рики разместился  в углу и  стал наблюдать за развитием событий.  Этого
ему  было  вполне  достаточно.  Кончилась пластинка,  и  Джон  Джеффри начал
возиться с проигрывателем. К  нему  подошел  Льюис Бенедикт, кажущийся очень
довольным. Заиграла музыка,  но  наслаждаться ею Рики  помешали разные люди,
постепенно набредающие на его укрытие.
     Первым его  обнаружил Кларк Маллиген в  отглаженных брюках и непривычно
чистых туфлях. Его пригласили,  видимо, как владельца кинотеатра,  человека,
имеющего отношение к искусству. Рики был рад  видеть его: Кларк единственный
во всем городе разделял его любовь к старым фильмам.
     - Кого она тебе напоминает? - спросил он.
     - Кларк посмотрел на актрису, которая разговаривала с Эдом  Венути. - А
тебе?
     - Пожалуй, Луис Брукс. Только у той глаза не были зелеными.
     - Да, похожа.  Чертовски обаятельная девушка. Взялась неизвестно откуда
и никто о ней ничего не знает.
     - Эдвард знает.
     - А он пишет про нее книгу?
     - Во всяком случае, он брал  у  нее интервью. Для Эдварда всегда трудно
прощаться со своими героями, а в таком возрасте подавно. По-моему, он просто
влюбился в  нее, -  в  самом деле,  Эдвард ревниво кружил, вокруг  Венути  и
пытался втиснуться между ним и маленькой актрисой.
     - Я  тоже влюбился, -  сказал  Маллиген.  - Я влюбляюсь во все  лица на
экране. Ты видел Марту Келлер?
     - Нет еще, но на фото она похожа на современную Констанцию Тэлмедж.
     - Думаешь? - и тут они пустились обсуждать, как не раз это было, фильмы
и актеров прежних лет, которых Рики видел в молодости и не мог забыть до сих
пор.  Охваченный  ностальгией,  он  с трудом заметят,  как  Кларк ушел и его
сменила Сонни Венути, жена Эдварда.
     - Это был Кларк Маллиген? Он  выглядит  ужасно,  -  заявила Сонни, хотя
сама за несколько лет превратилась  из пухленькой девушки с  милой улыбкой в
высохшую даму с застывшим выражением лица. Последствия брака. Тремя месяцами
ранее  она приходила  к Рики справляться насчет условий развода:  "Я еще  не
решила, но подумываю об этом".  Да, есть другой, но она не может назвать его
имени.  "Я только скажу, что  он  красивый, хорошо воспитанный и  умный, как
никто  другой в этом  городе". Выло совершенно ясно, что речь идет о Льюисе.
Такие женщины всегда напоминали  Рики его дочь,  и он старался  обращаться с
ними мягко и не разубеждать, при всей несбыточности их чаяний.
     - Правда, она красивая?
     - Конечно.
     - Я с ней даже говорила.
     - Да? - Но ей было неинтересно. Она интересуется только мужчинами.
     В этот момент  актриса  говорила со Стеллой  футах в десяти  от них, но
Сонни  этого не замечала.  Рики следил  за их беседой,  но не слышал  слов -
Сонни продолжала излагать свои впечатления от гостьи. Потом мисс Мур сказала
что-то,  поразившее Стеллу - та моргнула, открыла рот, потом снова  закрыла.
Тут Эдвард Вандерли отвел Анну-Веронику в сторону.
     -  Вот я и говорю, - сказала Сонни.  - Такие женщины с виду очень милы,
но обожают мешать мужчин с грязью.
     -  "Ящик  Пандоры", - задумчиво произнес  Рики,  вспомнив  свое  первое
впечатление от нее.
     - Что? А, я  знаю, это такой старый фильм. Когда я к  вам приходила, вы
упоминали еще Кэтрин Хэпберн и Спенсера Трэси.
     - А как теперь дела, Сонни?
     -  Я  пытаюсь все  сохранить. Ну  как  можно  разводиться  в  Милберне?
Конечно, мне тяжело...
     Рики подумал о своей дочери и его сердце сжалось.
     Потом подошел Сирс Джеймс.
     - Уединился, -  сказал он,  поставив на  столик  свой бокал. - Какой-то
молодой болван пытался меня застраховать. Сказал, что живет через улицу.
     - Я его знаю.
     Поскольку  Фредди Робинсон  не  мог стать  темой  разговора,  наступило
молчание. Потом Сирс сказал:
     - Льюису может понадобиться помощь. Он, кажется, много выпил.
     - Ну это же не наша встреча.
     - Хмм.
     Надеюсь, какая-нибудь девица отвезет его домой.
     Рики посмотрел на него, но Сирс был серьезен.
     - Ты не говорил с почетной гостьей?
     - Я ее даже не видел.
     - Она  сейчас наверху. Вон... - он  поднял  руку, но актрисы там уже не
было. Эдвард говорил с Джоном - скорее всего, о  ней, - но она сама  куда-то
скрылась.
     - Это не сын Уолтера Бернса там, у бара?
     Хотя  до десяти  оставалось не так  много  времени,  Питер     какой-то
девушкой действительно  стояли у бара и что-то  пили.  Милли явно не удалось
выставить  тинэйджеров  из  дома,  а самые  смелые из  них присоединились  к
верхним  гостям.  Музыка  внезапно  умолкла,  и  Рики  увидел  Джима  Харди,
роющегося в пластинках.
     - Смотри, - сказал он Сирсу, - у нас новый диск-жокей.
     - Ладно. Я устал и иду домой. От этой музыки мне хочется кусаться.
     Сирс  величественно двинулся к  выходу, но  был перехвачен Милли  Шиэн.
Рики предположил, что она хочет заручиться его поддержкой  против вторгшихся
тинэйджеров, но Сирс только пожал плечами - какое его дело?
     Рики тоже хотел уходить, но Стелла танцевала с Недом Роулсом, и скоро к
ним  присоединились  другие  пары.  Среди   оживленных  подростков  взрослые
выглядели  искусственно. Рики вздохнул: теперь это надолго. Музыка  заиграла
громче;  бармен смешивал по полдюжины  коктейлей зараз. Сирс  открыл дверь и
скрылся за ней.
     К Рики подошла Кристина Берне, высокая блондинка хитрым лицом.
     - Раз уж мой сын взялся за организацию, может, потанцуем с вами?
     Рики улыбнулся.
     - Боюсь, что не смогу оказать вам эту любезность, Кристина. Я уже сорок
лет не танцевал.
     - Вы должны были чем-то увлечь Стеллу, раз она так за вас держится.
     Для нее явно трех коктейлей оказалось много.
     - Да. И знаете чем? Я никогда не терял чувства юмора.
     - Рики, вы  чудо. Хотела бы я порыться в  вашем  столе и узнать, что вы
прячете.
     - Огрызки карандашей и старые сборники законов.
     Она неуклюже чмокнула его в  челюсть. - Сонни Венути была у вас? Я хочу
с вами об этом поговорить.
     -  Тогда  приходите ко мне  в контору,  - сказал Рики, зная, что она не
придет.
     - Простите, - к ним подошел Эдвард Вандерли.
     -  Ладно,  мужчины,  я  вас оставляю,  -  и  Кристина  нетвердым  шагом
удалилась искать партнера по танцам.
     - Ты не знаешь, где она? - лицо Эдварда было мальчишески встревоженным.
     - Мисс Мур? Нет. А что, ты ее потерял?
     - Черт. Она просто испарилась.
     - Может, она в ванной.
     - Двадцать пять минут?
     - Эдвард, не беспокойся так.
     - Я не беспокоюсь, я просто хочу найти ее, - он встал на цыпочки и стал
глядеть  поверх голов танцующих. -  Может, она  сбежала с кем-нибудь из этих
ужасных парней?
     - Не знаю.
     Эдвард быстро вышел из комнаты.
     На  его  месте появились  танцующие Кристина Берне и  Нед Роулс, и Рики
стал озираться, ища Стеллу. Он увидел, что  она отчитывает  за что-то  Джима
Харди.
     Потом она заметила мужа и подошла.
     - Шустрый молодой человек.
     - Что он сказал тебе?
     - Что я похожа на Энн Банкрофт.
     Внезапно музыка смолкла, и ответ Рики услышала вся публика.
     - Я бы не допускал в кинотеатры никого моложе тридцати.
     Все посмотрели на Рики  и  Стеллу, но  тут следующая пластинка легла на
проигрыватель, неугомонный Фредди Робинсон подхватил подружку Джима Харди, и
все вернулись к танцам.
     - Может, пойдем? - спросил он Стеллу. - Сирс уже ушел.
     - О, подождем  еще немного. Мне так весело.  Мы же так давно не были на
таких вечеринках. - Увидев его нахмуренное лицо, она попросила:
     - Потанцуй со мной, Рики. Один раз.
     - Я же не танцую. Поэтому веселись без меня. Только не больше получаса,
ладно?
     Она  с обиженным  видом  отошла и  тут же была подхвачена гангстером Лу
Прайсом. Рики пошел вдоль стены и наткнулся на Милли Шиэн.
     - Не знаю, что и делать, - пожаловалась она. - Тут уборки на полдня.
     - Пусть Джон вам поможет.
     - О, он всегда  помогает, - ее круглое лицо осветилось благоговением. -
Он молодец.
     Рики  поглядел  наверх. Там  было тихо. Неужели акт-риска действительно
там с кем-нибудь из парней? Он улыбнулся и пошел вниз.
     Кабинеты  были  пусты. Везде  горел свет,  на  столах стояли  недопитые
бокалы, валялись окурки. Пахло  потом, пивом и  табаком. Милли действительно
придется поработать утром. Он посмотрел на  часы. Полпервого. Сверху все еще
доносилась музыка.
     Рики сел на стул, закурил и стал думать. Было бы неплохо помочь Милли и
немного  убрать здесь, но для этого нужен  веник. Идти  за веником у него не
было сил, и он задремал.
     Разбудили его шаги. Кто-то открыл дверь.
     - Эй, - позвал он, чтобы не спугнуть какую-нибудь парочку.
     - Кто здесь? Рики? - в комнату вошел Джеффри. - Слушай, где Эдвард?
     - Эдвард пошел искать мисс Мур. Может быть, он наверху?
     - Я беспокоюсь за него. Он казался очень взволнованным.
     - Она куда-то делась. Вот он и заволновался.
     - Бедный Эдвард! Зря он волнуется. Она просто чудо. Выглядит еще лучше,
чем прежде.
     - Ладно, - Рики встал. - Помочь тебе поискать Эдварда?
     - Нет-нет. Я сам найду. Посмотрю в спальнях. Хотя что ему там делать?
     - Посмотри.
     Джон повернулся, пробормотал еще что-то о своем  беспокойстве  и вышел.
Рики последовал за ним.
     Гарольд  Симе танцевал со Стеллой, что-то говоря ей на ухо. Музыка была
такой громкой, что  Рики хотелось кричать.  Никто,  кроме Сирса,  не ушел, и
всюду шатались подвыпившие тинэйджеры.  Актриса беседовала с  редактором. На
диване, рядом с мирно спящей Милли Шиэн, сидели чересчур близко друг к другу
Кристина Берне и Льюис Бенедикт.
     Рики захотелось спать - от музыки у него  болела голова, а  все друзья,
кроме Сирса, спятили. Льюис,  совершенно окосевший, положил  руку на  колено
Кристины.
     Наверху  упало что-то тяжелое, но  услышал это  один Рики.  Он поспешил
наверх и увидел там Джона Джеффри.
     - Рики...
     - Что такое, Джон?
     - Эдвард.
     - Он что, налетел на что-нибудь?
     - Пошли скорее.
     Рики  пошел за ним,  чувствуя нарастающее  беспокойство.  Джон выглядел
ужасно.
     - Он ушибся? Скажи же!
     Джон беззвучно .
     Открывал рот. Наконец Рики услышал:
     - Это я уронил стул. Не знаю, что делать.
     Рики взглянул в его бледное лицо.
     - Где он?
     - Во второй спальне.
     Поскольку  Джеффри  не  двигался, Рики  сам пошел  к двери. Взявшись за
ручку, он оглянулся. Джон молча кивнул.
     Во рту у Рики пересохло. Желая изо всех сил быть не здесь, а где-нибудь
в другом месте, делать что-нибудь еще, даже танцевать, он открыл дверь.
     В  спальне почти  не было мебели. На кровати лежали  пальто  Эдварда  и
актрисы. Но Рики видел только Эдварда Вандерли. Он лежал на полу, прижав обе
руки к груди. Лицо его было ужасным.
     Рики отшатнулся и чуть не налетел на стул, опрокинутый Джоном. Не могло
быть и речи о том, что Эдвард еще жив - непонятно откуда, но он это знал.
     - Ты не пытался нащупать пульс?
     - Пульса нет, - выдавил дрожащий Джон.
     Рики заставил себя склониться к телу Эдварда. Он взял его за  руку. Она
была холодной.
     -  Что,  по-твоему,  случилось?  - он  по-прежнему не  мог  смотреть на
искаженное лицо Эдварда. - Сердечный приступ?
     - Не знаю. Может быть. От возбуждения. Но...
     - Но что?
     - Не знаю. Не могу сказать. Но, Рики, посмотри на его лицо.
     Он посмотрел: пустые глаза и рот, открытый в беззвучном крике. Это было
лицо человека, испытавшего страшную муку.
     - Это  не по-медицински звучит, но  похоже на  то, что его  испугали до
смерти.
     Рики кивнул и встал. Эдвард выглядел именно так.
     - Не зови никого. Я вызову "скорую".

        "Глава 6"

     Так кончился вечер у Джеффри:
     Рики  позвонил в больницу, выключил  музыку и сообщил собравшимся,  что
Эдварду  Вандерли "стало плохо". Наверх он никого не пускал,  и все поспешно
начали расходиться. Он искал Анну-Веронику Мур, но ее нигде не было.
     Через полчаса, когда тело  Эдварда уже увезли в  морг,  он отвез Стеллу
домой.
     - Ты не видела, как она уходила? - спросил он.
     - Она только танцевала с Недом Роулсом, а потом как-то сразу исчезла. Я
думала, она в ванной. Рики, какой ужас.
     -Да.
     - Бедный Эдвард. До сих пор не могу поверить.
     - Я  тоже, - слезы навернулись  ему на глаза, и он  некоторое время вел
машину  вслепую. Пытаясь  избавиться  от  воспоминания  о лице  Эдварда,  он
спросил:
     - А о чем вы с ней говорили?
     -  О,  она спросила меня,  замужем ли  я. Я  ответила:  "Да,  я  миссис
Готорн". И тут она сказала: "Да, я его только что видела. Он кажется хорошим
врагом".
     - Ты, должно быть, плохо ее расслышала.
     - Да нет.
     - Ерунда какая-то.
     - Так она сказала.
     Через неделю, когда Рики позвонил в киностудию, где она работала, чтобы
вернуть пальто, ему  там  сказали, что она вернулась  в Нью-Йорк, неожиданно
расторгла  контракт  и уехала. Никто не знал, где она.  Она была еще слишком
молода, чтобы сделаться  легендой, и про  нее  просто забыли.  И в  ту ночь,
которая  стала последней  в истории  Клуба  Чепухи,  он  повернулся к  Джону
Джеффри и спросил: "Что самое плохое ты сделал в жизни?" Джон ответил: "Я не
хочу говорить  об этом, но  я  расскажу  тебе  о самом  плохом, что со  мной
случилось", - и рассказал историю с привидениями.

        "ЧАСТЬ ВТОРАЯ"

        "МЕСТЬ ДОКТОРА ЗАЯЧЬЯ ЛАПКА"

     За тенью следуй - и она отступит, а повернешь - погонится сама.
     Бен Джонсон
        "I"

        "ЕЩЕ ОДНО ПОЛЕ, НО ЧТО ТАМ РАСТЕТ?"

        "Из дневников Дона Вандерли"

        "Глава 1"

     Старая мысль  о  докторе  Заячья лапка..,  о том, как  целый  город был
уничтожен  музыкантом, который разбил  лагерь в  пригороде,  продавал всякие
эликсиры и  зелья  и  устроил  шоу - джаз, тромбоны, танцы и все  такое.  Он
черный? Если бы я писал об этом, то местом действия избрал бы Милберн.
     Сперва о  городе. Милберн, где живет мой дядюшка, это одно из мест, где
люди  усердно создают  для себя ад. Не город,  не деревня, но гордится своим
положением  (местная  газета  называется  "Горожанин".)  Они  гордятся  даже
несколькими улицами бедноты под общим названием Холлоу, как бы говоря: вот и
мы  не отстаем от  века, есть  и у  нас  место, где  ночью  небезопасно. Как
забавно. Если беда и придет в Милберн, то не из Холлоу. Три четверти жителей
работают вне  города,  в основном  в  Бингемтоне. Чувство чего-то  тяжелого,
давящего  и  одновременно  нервозность  (подозреваю,   что  они  без   конца
сплетничают  друг  о  друге).  Может,  мне  это  кажется   по  контрасту   с
Калифорнией.  Это какая-то  особенная  нервозность, свойственная  таким  вот
северо-западным городкам. Подходящее место для доктора Заячья лапка.
     (Они плохо  воспринимают  опасность, в том  числе и  эти трое стариков,
друзья дяди, с которыми я встретился вчера. Они написали мне и думают, что я
могу  им чем-то помочь, в то время как я сам сбежал из Калифорнии и не знаю,
как мне дальше жить.)  Конечно, внешне эти места привлекательны. Даже Холлоу
несет на себе  печать очарования 30-х. Ухоженная площадь, ухоженные деревья.
Даже леса,  окружающие город,  ухожены, но  все равно такое чувство, что они
мощнее, глубже, чем горстка ул