мого
Короля, правил многими Славянскими племенами, которые без его согласия не
дерзали ни воевать, ни мириться; налагал подати на граждан и купцев
чужеземных, содержал 300 конных воинов и рассылал их всюду для грабежа,
чтобы умножать сокровища храма, более ему, нежели идолу принадлежавшие.
Сей главный жрец отличался от всех людей длинными волосами, бородою,
одеждою.
   Священники именем народа приносили жертвы и предсказывали будущее. В
древнейшие времена Славяне закалали, в честь Богу невидимому, одних волов
и других животных; но после, омраченные суеверием идолопоклонства,
обагряли свои требища кровию Христиан, выбранных по жребию из пленников
или купленных у морских разбойников. Жрецы думали, что идол увеселяется
Христианскою кровию, и к довершению ужаса пили ее, воображая, что она
сообщает дух пророчества. - В России также приносили людей в жертву, по
крайней мере во времена Владимировы.
   Бальтийские Славяне дарили идолам головы убиенных опаснейших
неприятелей.
   Жрецы гадали будущее посредством коней. В Арконском храме держали
белого, и суеверные думали, что Святовид ездит на нем всякую ночь. В
случае важного намерения водили его чрез копья: если он шагал сперва не
левою, а правою ногою, то народ ожидал славы и богатства. В Штетине сей
конь, порученный одному из четырех священников главного храма, был вороной
и предвещал успех, когда совсем не касался ногами до копий. В Ретре
гадатели садились на землю, шептали некоторые слова, рылись в ее недрах и
по веществам, в ней находимым, судили о будущем. Сверх того, в Арконе и в
Штетине жрецы бросали на землю три маленькие дощечки, у коих одна сторона
была черная, а другая белая: если они ложились вверх белою, то обещали
хорошее; черная означала бедствие. Самые женщины Рюгенские славились
гаданием; они, сидя близ разложенного огня, проводили многие черты на
пепле, которых равное число знаменовало успех дела.
   Любя народные торжества, языческие Славяне уставили в году разные
праздники.
   Главный из них был по собрании хлеба и совершался в Арконе таким
образом:
   Первосвященник накануне должен был вымести святилище, неприступное для
всех, кроме его; в день торжества, взяв из руки Святовида рог, смотрел,
наполнен ли он вином, и по тому угадывал будущий урожай; выпив вино, снова
наполнял им сосуд и вручал Святовиду; приносил богу своему медовый пирог
длиною в рост человеческий; спрашивал у народа, видит ли его? и желал,
чтобы в следующий год сей пирог был уже съеден идолом, в знак счастия для
острова; наконец объявлял всем благословение Святовида, обещая воинам
победу и добычу. Другие Славяне, торжествуя собрание хлеба, обрекали
петуха в дар богам и пивом, освященным на жертвеннике, обливали скот,
чтобы предохранить его от болезней. В Богемии славился Майский праздник
источников. - Дни народного суда в Вагрии, когда старейшины, осененные
священными дубами, в мнимом присутствии своего бога Прова решали судьбу
граждан, были также днями общего веселия. Мы упоминали, единственно по
догадке, о языческих торжествах Славян Российских, которых потомки доныне
празднуют весну, любовь и бога Лада в сельских хороводах, веселыми и
шумными толпами ходят завивать венки в рощах, ночью посвящают огни Купалу
и зимою воспевают имя Коляды. - Во многих землях Славянских сохранились
также следы праздника в честь мертвых: в Саксонии, в Лаузице, Богемии,
Силезии и Польше народ 1 Марта ходил в час рассвета с факелами на кладбище
и приносил жертвы усопшим. - В сей день немецкие Славяне выносят из
деревни соломенную чучелу, образ смерти; сожигают ее или бросают в реку и
славят лето песнями. - В Богемии строили еще какие-то феатры на распутиях
для успокоения душ и представляли на них, в личинах, тени мертвых, сими
играми торжествуя память их.
   Такие обыкновения не доказывают ли, что Славяне имели некоторое понятие
о бессмертии души, хотя Дитмар, Историк XI века, утверждает противное,
говоря, будто бы они временную смерть, или разрушение тела, считали
совершенным концом бытия человеческого?
   Погребение мертвых было также действием священным между языческими
Славянами.
   Историки Немецкие - более догадкою, основанною на древних обычаях и
преданиях, нежели по известиям современных Авторов - описывают оное
следующим образом:
   старейшина деревни объявлял жителям смерть одного из них посредством
черного жезла, носимого со двора на двор. Все они провожали труп с ужасным
воем, и некоторые женщины в белой одежде лили слезы в маленькие сосуды,
называемые плачевными. Разводили огонь на кладбище и сожигали мертвого с
его женою, конем, оружием; собирали пепел в урны, глиняные, медные или
стеклянные, и зарывали вместе с плачевными сосудами. Иногда сооружали
памятники: обкладывали могилу дикими камнями или ограждали столпами.
Печальные обряды заключались веселым торжеством, которое именовалось
Стравою и было еще в VI веке причиною великого бедствия для Славян: ибо
Греки воспользовались временем сего пиршества в честь мертвых и наголову
побили их войско.
   Славяне Российские - Кривичи, Северяне, Вятичи, Радимичи - творили над
умершими тризну: показывали силу свою в разных играх воинских, сожигали
труп на большом костре и, заключив пепел в урну, ставили ее на столпе в
окрестности дорог. Сей обряд, сохраненный Вятичами и Кривичами до времен
Нестора, изъявляет воинственный дух народа, который праздновал смерть,
чтобы не страшиться ее в битвах, и печальными урнами окружал дороги, чтобы
приучить глаза и мысли свои к сим знакам человеческой тленности. Но
Славяне Киевские и Волынские издревле погребали мертвых; некоторые имели
обыкновение вместе с трупом зарывать в землю сплетенные из ремней
лестницы, ближние умершего язвили лица свои и закапали на могиле любимого
коня его.
   Все народы любят Веру отцев своих, и самые грубые, самые жестокие
обыкновения, на ней основанные и веками утвержденные, кажутся им святынею.
Так и Славяне языческие, закоренелые в идолопоклонстве, с великою
упорностию в течение многих столетий отвергали благодать Христову. Св.
Колумбан, в 613 году обратив многих Немецких язычников в Веру истинную,
хотел проповедовать ее святое учение и в землях Славян; но, устрашенный их
дикостию, возвратился без успеха, объявляя, что время спасения еще не
наступило для сего народа. Видя, сколь Христианство противно заблуждениям
язычества и как оно в средних веках более и более распространялось по
Европе, Славяне отлично ненавидели его и, принимая всякого иноплеменного в
сограждане, отворяя Бальтийские гавани свои для всех мореходцев, исключали
одних Христиан, брали их корабли в добычу, а Священников приносили в
жертву идолам. Немецкие завоеватели, покорив Вендов в Германии, долго
терпели их суеверие; но озлобленные наконец упорством сих язычников в
идолопоклонстве и в древних обычаях вольности, разрушили их храмы, сожгли
заповедные рощи и самых жрецов истребили, что случилось уже гораздо после
того времени, как Владимир просветил Россию учением Христианским.
   Собрав исторические достопамятности Славян древних, скажем нечто о
языке их.
   Греки в шестом веке находили его весьма грубым. Выражая первые мысли и
потребности людей необразованных, рожденных в климате суровом, он должен
был казаться диким в сравнении с языком Греческим, смягченным
долговременною жизнию в порядке гражданском, удовольствиями роскоши и
нежным слухом людей, искони любивших искусства приятные. Не имея никаких
памятников сего первобытного языка Славянского, можем судить о нем только
по новейшим, из коих самыми древними считаются наша Библия и другие
церковные книги, переведенные в IX веке Св.
   Кириллом, Мефодием и помощниками их. Но Славяне, приняв Христианскую
Веру, заимствовали с нею новые мысли, изобрели новые слова, выражения, и
язык их в средних веках без сомнения так же отличался от древнего, как уже
отличается от нашего. Рассеянные по Европе, окруженные другими народами и
нередко ими покоряемые, Славянские племена утратили единство языка, и в
течение времен произошли разные его наречия, из коих главные суть:
   1) Русское, более всех других образованное и менее всех других
смешанное с чужеземными словами. Победы, завоевания и величие
государственное, возвысив дух народа Российского, имели счастливое
действие и на самый язык его, который, будучи управляем дарованием и
вкусом Писателя умного, может равняться ныне в силе, красоте и приятности
с лучшими языками древности и наших времен. Будущая судьба его зависит от
судьбы Государства...
   2) Польское, смешанное со многими Латинскими и Немецкими словами: им
говорят не только в бывшем Королевстве Польском, но и в некоторых местах
Пруссии, Дворяне в Литве и народ в Силезии, по сю сторону Одера.
   3) Чешское, в Богемии, в Моравии и Венгрии, по утверждению Иорданову
ближайшее к нашему древнему переводу Библии, а по мнению других Богемских
ученых среднее между Кроатским и Польским. Венгерское наречие именуется
Славакским, но разнится от Чешского большею частию только в выговоре, хотя
Авторы Многоязычного Словаря признают его особенным. Впрочем, и другие
Славянские наречия употребляются в Венгрии.
   4) Иллирическое, то есть Болгарское, самое грубое из всех Славянских -
Боснийское, Сербское - самое приятнейшее для слуха, как многие находят, -
Славонское и Далматское.
   5) Кроатское, сходное с Виндским в Стирии, Каринтии, Крайне, также с
Лаузицским, Котбузским, Кашубским и Люховским. В Мейсене, Бранденбурге,
Померании, Мекленбурге и почти во всем Люнебурге, где некогда Славянский
язык был народным, он уже заменен Немецким.
   Однако ж сии перемены не могли совершенно истребить в языке нашем его,
так сказать, первобытного образа, и любопытство Историков хотело открыть в
нем следы малоизвестного происхождения Славян. Некоторые утверждали, что
он весьма близок к древним языкам Азиатским; но вернейшее исследование
доказало, что сие мнимое сходство ограничивается весьма немногими словами,
Еврейскими или Халдейскими, Сирскими, Арабскими, которые находятся и в
других языках Европейских, свидетельствуя единственно их общее Азиатское
происхождение; и что Славянский имеет с Греческим, Латинским, Немецким
гораздо более связи, нежели с Еврейским и с другими Восточными. Сие
великое, явное сходство встречается не только в словах единозвучных с
действиями, которые означаются ими - ибо названия грома, журчания вод,
крика птиц, рева зверей могут на всех языках сходствовать между собою от
подражания Естеству - но и в выражении самых первых мыслей человека, в
ознаменовании главных нужд жизни домашней, в именах и глаголах совершенно
произвольных. Мы знаем, что Венеды издревле жили в соседстве с Немцами и
долгое время в Дакии (где язык Латинский со времен Траяновых был в общем
употреблении)
   воевали в Империи и служили Императорам Греческим; но сии
обстоятельства могли бы ввести в язык Славянский только некоторые
особенные Немецкие, Латинские или Греческие слова, и не принудили бы их
забыть собственные, коренные, необходимые в самом древнейшем обществе
людей, то есть в семейственном. Из чего вероятным образом заключают, что
предки сих народов говорили некогда одним языком: каким?
   неизвестно, но без сомнения древнейшим в Европе, где история находит
их, ибо Греция, а после и часть Италии, населена Пеласгами, Фракийскими
жителями, которые прежде Эллинов утвердились в Морее и могли быть
единоплеменны с Германцами и Славянами. В течение времен удаленные друг от
друга, они приобретали новые гражданские понятия, выдумывали новые слова
или присваивали чужие и долженствовали чрез несколько веков говорить уже
языком различным. Самые общие, коренные слова легко могли измениться в
произношении, когда люди еще не знали букв и письма, верно определяющего
выговор.
   Сие важное искусство - немногими чертами изображать для глаз
бесчисленные звуки - сведала Европа, как надобно думать, уже в позднейшие
времена и без сомнения от Финикиян, или непосредственно, или через
Пеласгов и Эллинов. Нельзя вообразить, что древние обитатели Пелопоннеса,
Лациума, Испании, едва вышедши из дикого состояния, могли сами выдумать
письмена, требующие удивительного разума и столь непонятного для
обыкновенных людей, что они везде приписывали богам изобретение оных: в
Египте Фойту, в Греции Меркурию, в Италии богине Карменте; а некоторые из
Христианских Философов считали десять Моисеевых заповедей, рукою
Всевышнего начертанных на горе Синайской, первым письмом в мире. К тому же
все буквы народов Европейских: Греческие, Мальтийские, так называемые
Пеласгские в Италии, Этрурийские (доныне видимые на монументах сего
народа), Гальские, изображенные на памятнике мученика Гордиана, Улфиловы
или Готфские, Кельтиберские, Бетские, Турдетанские в Испании, Руны
Скандинавов и Германцев более или менее сходствуют с Финикийскими и
доказывают, что все они произошли от одного корня. Пеласги и Аркадцы
принесли их с собою в Италию, а наконец и в Марселию к тамошним Галлам.
   Испанцы могли научиться письму от самих Финикиян, основавших Тартесс и
Гадес за 1100 лет до Рождества Христова. Турдетане во время Страбоново
имели письменные законы, историю и стихотворения. Каким образом
Европейский Север получил буквы, мы не знаем: от Финикийских ли
мореплавателей, торговавших оловом Британским и янтарем Прусским или от
народов Южной Европы? Второе кажется вероятнее: ибо Руническое и Готфское
письмо сходнее с Греческим и Латинским, нежели с Финикийским. Оно могло в
течение веков чрез Германию или Паннонию дойти от Средиземного моря до
Бальтийского с некоторыми переменами знаков.
   Как бы то ни было, но Венеды или Славяне языческие, обитавшие в странах
Бальтийских, знали употребление букв. Дитмар говорит о надписях идолов
Славянских: Ретрские кумиры, найденные близ Толлензского озера, доказали
справедливость его известия; надписи их состоят в Рунах, заимствованных
Венедами от Готфских народов. Сии Руны, числом 16, подобно древним
Финикийским, весьма недостаточны для языка Славянского, не выражают самых
обыкновенных звуков его, и были известны едва ли не одним жрецам, которые
посредством их означали имена обожаемых идолов. Славяне же Богемские,
Иллирические и Российские не имели никакой азбуки до 863 года, когда
Философ Константин, названный в монашестве Кириллом, и Мефодий, брат его,
жители Фессалоники, будучи отправлены Греческим Императором Михаилом в
Моравию к тамошним Христианским Князьям Ростиславу, Святополку и Коцелу
для перевода церковных книг с Греческого языка, изобрели Славянский
особенный алфавит, образованный по греческому, с прибавлением новых букв:
Б. Ж. Ц. Ш. Щ. Ъ. Ы. Ѣ. Ю. Я. Ѫ. Сия азбука, называемая
Кирилловскою, доныне употребляется с некоторыми переменами в России,
Валахии, Молдавии, Болгарии, Сервии и проч. Славяне Далматские имеют
другую, известную под именем Глагольской, или Буквицы, которая считается
изобретением Св. Иеронима, но ложно, ибо в IV и в V веке, когда жил
Иероним, еще не было Славян в Римских владениях.
   Самый древнейший ее памятник, нам известный, есть харатейная Псалтирь
XIII века; но мы имеем церковные Кирилловские рукописи 1056 года; надпись
Десятинной церкви в Киеве принадлежит еще ко временам Св. Владимира. Сия
Глагольская азбука явно составлена по нашей, отличается кудрявостию знаков
и весьма неудобна для употребления. Моравские Христиане, пристав к
Римскому исповеданию, вместе с Поляками начали писать Латинскими буквами,
отвергнув Кирилловы, торжественно запрещенные Папою Иоанном XIII. Епископы
Салонские в XI веке объявили даже Мефодия еретиком, а письмена Славянские
- изобретением Арианских Готфов.
   Вероятно, что сие самое гонение побудило какого-нибудь Далматского
Монаха выдумать новые, то есть Глагольские буквы и защитить их от
нападения Римских суеверов именем Св. Иеронима. - Ныне в Богемии, Моравии,
Силезии, Лаузице, Кассубии употребляются Немецкие; в Иллирии, Крайне,
Венгрии и Польше Латинские.
   Славяне, которые с VIII века утвердились в Пелопоннесе, приняли там
Греческую азбуку.
   Итак, предки наши были обязаны Христианству не только лучшим понятием о
Творце мира, лучшими правилами жизни, лучшею без сомнения нравственностию,
но и пользою самого благодетельного, самого чудесного изобретения людей:
мудрой живописи мыслей - изобретения, которое, подобно утренней заре, в
веках мрачных предвестило уже Науки и просвещение.



                                 Глава IV

                    РЮРИК, СИНЕУС И ТРУВОР. Г. 862-879

   Призвание Князей Варяжских в Россию. Основание Монархии. Аскольд и Дир.
Первое нападение Россиян на Империю. Начало Христианства в Киеве. Смерть
Рюрика.


   Начало Российской Истории представляет нам удивительный и едва ли не
беспримерный в летописях случай. Славяне добровольно уничтожают свое
древнее правление и требуют Государей от Варягов, которые были их
неприятелями. Везде меч сильных или хитрость честолюбивых вводили
Самовластие (ибо народы хотели законов, но боялись неволи): в России оно
утвердилось с общего согласия граждан:
   так повествует наш Летописец - и рассеянные племена Славянские основали
Государство, которое граничит ныне с древнею Дакиею и с землями Северной
Америки, с Швециею и с Китаем, соединяя в пределах своих три части мира.
Великие народы, подобно великим мужам, имеют свое младенчество и не должны
его стыдиться: отечество наше, слабое, разделенное на малые области до 862
года, по летосчислению Нестора, обязано величием своим счастливому
введению Монархической власти.
   Желая некоторым образом изъяснить сие важное происшествие, мы думаем,
что Варяги, овладевшие странами Чуди и Славян за несколько лет до того
времени, правили ими без угнетения и насилия, брали дань легкую и
наблюдали справедливость. Господствуя на морях, имея в IX веке сношение с
Югом и Западом Европы, где на развалинах колосса Римского основались новые
Государства и где кровавые следы варварства, обузданного человеколюбивым
духом Христианства, уже отчасти изгладились счастливыми трудами жизни
гражданской - варяги или Норманы долженствовали быть образованнее Славян и
Финнов, заключенных в диких пределах Севера; могли сообщить им некоторые
выгоды новой промышленности и торговли, благодетельные для народа. Бояре
Славянские, недовольные властию завоевателей, которая уничтожала их
собственную, возмутили, может быть, сей народ легкомысленный, обольстили
его именем прежней независимости, вооружили против Норманов и выгнали их;
но распрями личными обратили свободу в несчастие, не умели восстановить
древних законов и ввергнули отечество в бездну зол междоусобия. Тогда
граждане вспомнили, может быть, о выгодном и спокойном правлении
Норманском: нужда в благоустройстве и тишине велела забыть народную
гордость, и Славяне, убежденные - так говорит предание - советом
Новогородского старейшины Гостомысла, потребовали Властителей от Варягов.
Древняя летопись не упоминает о сем благоразумном советнике, но ежели
предание истинно, то Гостомысл достоин бессмертия и славы в нашей Истории.
   Новгородцы и Кривичи были тогда, кажется, союзниками Финских племен,
вместе с ними плативших дань Варягам: имев несколько лет одну долю, и
повинуясь законам одного народа, они тем скорее могли утвердить
дружественную связь между собою.
   Нестор пишет, что Славяне Новогородские, Кривичи, Весь и Чудь отправили
Посольство за море, к Варягам-Руси, сказать им: Земля наша велика и
обильна, а порядка в ней нет: идите княжить и владеть нами. Слова простые,
краткие и сильные! Братья, именем Рюрик, Синеус и Трувор, знаменитые или
родом или делами, согласились принять власть над людьми, которые, умев
сражаться за вольность, не умели ею пользоваться. Окруженные
многочисленною Скандинавскою дружиною, готовою утвердить мечем права
избранных Государей, сии честолюбивые братья навсегда оставили отечество.
Рюрик прибыл в Новгород, Синеус на Белоозеро в область Финского народа
Веси, а Трувор в Изборск, город Кривичей. Смоленск, насе