аких  дураках  оказался  твой  Петр?!
Какой может быть шантаж, если Леня все уже знает?! Он  даже  знает,  что
ребенок - от Петра!
   Женя ахнула, но подруга успокоила ее. О том, что  именно  в  гости  к
Петру они сегодня и отправились, Ира умолчала. Как не сообщила и о  том,
что Женя - его подружка. Она находила это очень смешным - вот так, нос к
носу столкнуть парней и посмотреть, что из этого  выйдет.  Она  сказала,
что будет смеяться как  ненормальная,  когда  увидит,  в  каких  дураках
окажется при этом Петр!
   Но Жене было не смешно. Она еще раз спросила, как часто Петр требовал
у нее денег. Женя  понимала:  идея  заработать  на  "сватовстве"  крепко
засела в голову Петру. И вряд ли тут была простая алчность.
   Нет, дело обстояло куда хуже... Петр не мог чувствовать себя дураком.
А именно так он и выглядел во  всей  этой  истории.  Вместо  того  чтобы
одурачить Леню, он обманулся сам.  Он  никак  не  рассчитывал,  что  Ира
окажется столь откровенной, а рыжий "простак"  совершит  такой  странный
поступок...
   - Ира, я прошу тебя! - проглатывая от волнения слова, говорила  Женя.
- Не дразни ты его... Я знаю его лучше, чем ты. Может, обойдется  и  без
денег, но в любом случае с ним так  нельзя...  Хорошо,  что  его  сейчас
нет...  О  Боже  мой.  Ты  должна  встретиться  с  ним  еще   разок!   И
договориться...
   - Ну уж нет, - ответила Ира. - Мне хватит того, что  было.  И  вообще
нам пора.
   Парочка ушла.  А  Жене  пришлось  долго  собираться  с  духом,  чтобы
рассказать Петру о визите Иры.
   Она сделала это только через несколько дней - все откладывала,  никак
не решаясь навлечь на себя его гнев. Откладывала, пока не позвонила Ира.
Та интересовалась: как идут дела? Сказала, что у нее все прекрасно, Леня
хорошо ладит с ее родителями и вообще она ничего  не  боится.  Смеялась.
Казалось, она счастлива.
   И в тот же вечер Женя, наконец,  решилась  заговорить.  Петр,  против
всех ожиданий, никак не отреагировал. Не было ни криков, ни оскорблений,
ни даже упреков  в  том,  что  Женя  так  долго  молчала.  Однако  через
несколько дней парень вернулся домой не один. Под локоть он  вел  Иру  -
вел так бережно, будто та была  из  тонкого  фарфора.  Но  едва  девушка
переступила порог, толкнул ее на середину прихожей - та чуть не упала.
   Женя вскрикнула:
   - Ты что, она же беременна!
   Петр, не слушая ее, затолкал Иру в комнату и  закрыл  изнутри  дверь.
Женя принялась стучаться, но вскоре  поняла,  что  спасать  подругу  нет
нужды - в комнате было тихо. Никаких криков и признаков драки.  Слышался
только негромкий разговор, но говорили так тихо, что она  не  поняла  ни
слова. Петр вышел через десять минут - чрезвычайно мрачный.
   Он потребовал свой ужин.
   За ужином  Петр  молчал,  но  ел  с  обычным  своим  аппетитом.  Женя
попробовала выяснить, что же происходит, но удалось узнать только  одно:
он подкараулил девушку, когда та выходила из института.
   Ира была настроена весьма воинственно и сказала,  что  охотно  с  ним
побеседует, пусть даже у него дома. То ли ее так поддерживало  сознание,
что жених ее  поддержит,  то  ли  это  была  какая-то  детская  бравада,
нежелание выказать свой страх... Или же она в самом  деле  не  понимала,
насколько она уязвила Петра.
   - Она заплатит, или я - не я, - сказал Петр, накалывая на вилку кусок
жареной картошки. - И ты мне поможешь.
   - Да как?!
   - Поговори с ней. Вдолби этой дуре,  что  ее  женишку  лишняя  тысяча
баксов - не обуза. Его папаша раскошелится,  не  сомневайся.  Он  просто
слишком гордый. А с чего ему быть гордым, спрашивается?
   - Но ты понимаешь, что делаешь? - нерешительно спросила Женя. -  Если
она расскажет, как ты с ней обошелся, у тебя будут неприятности.
   - Не будет никаких неприятностей, - пообещал он.
   И отключил телефон. Попросту выдрал шнур из розетки и спрятал аппарат
на антресолях. А на другое утро унес его с собой, отправляясь на работу.
Женю при этом предупредил: если она позволит подруге  выйти  из  дому  -
получит так, что вряд ли когда-нибудь кто-то ею соблазнится.
   Но Ира на компромиссы не шла. Она сидела, забившись в угол дивана,  с
каменным лицом. Девушка была абсолютно уверена, что дело кончится ничем.
Угрозы Петра не производили на нее никакого впечатления. Она бравировала
своей отвагой, заявляя ему, что согласна  провести  тут  сколько  угодно
времени. Ей  плевать.  Чем  дольше  она  тут  сидит,  тем  больше  будет
неприятностей у него самого.
   Но Петр, распаляясь от ее упрямства все больше, пальцем ее не трогал.
Он применил совершенно иную тактику. Он ее напоил.
   Женя давно научилась пить вместе с ним. И теперь они сидели в комнате
втроем, Петр щедро разливал по рюмкам водку и следил за тем,  чтобы  Ира
тоже пила. Несколько раз ей становилось плохо, приходилось  вести  ее  в
туалет. Потом она засыпала - непробудным пьяным сном. Во сне Ира дрожала
и плакала. Женя умоляла своего сожителя отпустить девчонку. С ней  можно
договориться, она не будет на них жаловаться.
   Но Петр тоже не шел на компромисс. Заметив  пораженческое  настроение
своей подруги, он отправил ее к родителям. Вероятно, боялся, как  бы  та
не выпустила Иру. Вот тогда-то Жене и позвонила Татьяна.
   - Я просто не знала, что делать, - затравленно произнесла девушка.  -
Мне так хотелось сказать вам правду... Но  я  вдруг  подумала  -  вы  же
ничего не знаете об Ире. Если бы узнали... Ира сказала, что вы  все  еще
считаете  ее  школьницей,  глупенькой  девочкой...  А  знаете,  как  мои
родители наказывали меня за каждый пустяк?  И  я  испугалась.  Подумала:
нет, лучше пусть все останется втайне, она ведь все равно от вас  уйдет.
Ну, соврет вам, что была у кого-нибудь в гостях. Все равно так ей  будет
легче. Она выйдет замуж за своего Леню, родит... И вы будете думать, что
все хорошо.
   Татьяна качнула головой:
   - Я бы предпочла любую правду.
   - А вот мои родители - не любую, -  запальчиво  ответила  Женя.  -  Я
просто не хотела подставлять Иру. Я ошиблась.  Теперь-то  понимаю...  Но
ведь я вам назвала даже его имя, когда рассказала о беременности Иры.  Я
просто хотела проверить - как вы отреагируете? Вы меня удивили  тогда...
Вы как будто совсем на нее не разозлились! Я смотрела на  вас  и  просто
глазам своим не верила. Мой отец меня бы просто убил... И мать тоже. Это
сейчас она стала такая тихая.
   ...Вернувшись тем вечером домой.  Женя  прежде  всего  направилась  к
Петру. Но в квартиру ее попросту не впустили. Она давила на  звонок,  но
никто так и не ответил.  Ночь  она  провела  без  сна,  утром  повторила
попытку. Никакого результата.
   Она попала туда только вечером того дня. Петр открыл ей дверь и молча
ушел в комнату.
   Ира была в ужасающем состоянии. Мутные глаза, нечленораздельная речь.
Она была пьяна в стельку. Петр выглядел трезвым, хотя его остановившийся
взгляд и красное лицо говорили о  том,  что  он  тоже  успел  набраться.
Парочка сидела в комнате, в абсолютном молчании.  Женя  остановилась  на
пороге.
   - Я говорила с твоей мамой, - сказала она.
   Ира подняла на нее бессмысленный взгляд. Петр повернул голову.
   - Кстати, о маме... - Он говорил очень медленно, с  трудом  произнося
слова. Женя в ужасе поняла, что никогда еще не видела его таким  пьяным.
- Что нам скажет мама, когда узнает, что мы залетели от одного парня,  а
выходим замуж за другого?
   И тут Ира вдруг заплакала. Тихо,  жалобно  и  как-то  по-детски.  Она
сказала, что хочет спать.
   Очень хочет спать. Легла на диван  и  закрыла  глаза.  Всю  ночь  она
ворочалась, стонала. Женя то и дело подходила к ней, укрывала ее, давала
пить.
   Но  от  воды  Иру  тошнило.  К  утру  обе   девушки   измучились   до
беспамятства. Зато Петр держался молодцом - он сидел на кухне и всю ночь
пил только чай.
   Когда рассвело, он вошел в комнату и неожиданно сказал, что Ира может
мотать на все четыре стороны. Та подняла голову, едва  ли  понимая,  что
именно ей сказали.
   - Иди отсюда, - сказал он. - Надеюсь, до тебя все дошло. Если  ты  не
принесешь денег, твоя мамаша узнает все этим же вечером. Ты поняла?
   Можешь позвонить своему жениху прямо сейчас, я  подключу  телефон.  И
запомни...
   Он подошел к дивану и, тряхнув Иру за плечи, заставил ее сесть:
   - Если сваляешь дурака, я поговорю с твоей мамочкой. Молчать не буду.
Шлюха, грязная шлюха!
   Хочешь отмыться, да?  Выскочить  замуж?  Такой  он  у  тебя  хороший,
добрый, все простил? Сама-то понимаешь, какая ты шлюха?
   Ира с трудом поднялась на ноги. Зашнуровала кроссовки. Женя  повесила
ей на плечо сумку, помогла выйти на лестницу. Она шепнула подруге, чтобы
та не переживала: даст Бог, все обойдется.
   Все-таки у нее неплохие родители... Ира даже не обернулась, будто  ее
не слышала. Она исчезла за поворотом лестницы. А через  несколько  минут
оказалась возле проезжей части...
   О случившемся Женя узнала  только  намного  позже,  когда  проснулась
после полудня, умылась и  поднялась  к  родителям.  Когда  ей  позвонила
Татьяна. И у нее сразу же не осталось ни малейших сомнений  -  это  было
самоубийство.
 
*** 
 
   Кроме  сломанной  ноги  и  ребер,  Петр  заработал  также  сотрясение
головного мозга. Первые  два  дня  он  вообще  не  мог  говорить  -  его
беспрерывно тошнило. Однако, едва опомнившись, он имел весьма неприятный
разговор  с  представителями  закона.  Несмотря  на  сотрясение,  парень
отвечал четко и спокойно. Прежде всего он заявил, что  все  рассказанное
его подругой - обыкновенное вранье. Она имеет на него зуб, потому что он
не собирается на ней жениться, вот и все. Кто будет слушать  психованную
бабу?
   Насчет того, что он входил в какие-то отношения с  погибшим  двадцать
четвертого апреля Леонидом Коростелевым, Петр вообще ничего говорить  не
стал. Сказал только, что никогда не общался с этим  парнем.  И  если  на
него опять же стукнула Женя, причина все та же. В  конце  концов,  какое
она имеет право утверждать, что у них вышел крупный  разговор,  если  ее
вечером двадцать четвертого вообще не было дома?
   Опрос свидетелей - соседей дома, где проживали Женя и Петр, ничего не
дал. Никто уже не мог припомнить, видел ли вечером  двадцать  четвертого
апреля рыжего парня, который поднимался  бы  на  третий  этаж.  Никакого
подозрительного шума тоже никто не слышал. Следствие обещало растянуться
надолго.
   Но Женя была спокойна и выглядела радостной.
   Она говорила: все наверняка выяснится. Ведь косвенные факты налицо  -
Леонид собирался прийти к ним, чтобы  выяснить  отношения  с  ней  и  ее
сожителем. Кто-то же должен был его видеть!
   Зато младшего брата "раскололи" достаточно быстро. Наличие ключей  от
квартиры Татьяны - это был  уже  не  косвенный,  а  самый  прямой  факт.
Василий разговорился, отсиживая пятнадцатисуточный срок за  хулиганство.
И тут же сослался на брата Он признался, что это  брат  дал  ему  ключи,
попросив сохранить их до поры до времени Дело было еще в начале  зимы  А
совсем недавно, испытывая большую нужду в деньгах, брат сообщил ему, что
ключи можно пустить в дело. Правда, Василий проделывал  эту  операцию  в
одиночестве. В первый раз, наведавшись в указанную братом  квартиру,  он
обследовал только то, что  попалось  под  руку.  На  деньги  в  конверте
наткнулся сразу - он нашел их в первом же выдвинутом  ящике.  Сперва  он
едва не унес с собой конверт, однако его  одолело  желание  сыграть  еще
одну шутку - в  духе  старшего  брата.  Тот  наверняка  одобрил  бы  эту
остроту. Вынув из ящика ножницы, он быстро  нарезал  подвернувшуюся  под
руку бумагу полосками, по размеру напоминавшими купюры. Сунув обратно  в
ящик конверт с новой упаковкой, парень удалился, довольный собой.
   Но Петра эта шутка не насмешила. Он обозвал  младшего  брата  дураком
еще и за то, что тот  принес  такую  ничтожную  добычу  -  десять  тысяч
рублей. Он втолковал брату, что можно было взять  куда  больший  куш.  У
Новиковых водятся деньжата. Он сослался  на  Женю  -  та,  когда  бывала
прежде в гостях у Иры, видела шкатулку в стенке, где хранились  семейные
драгоценности. А стоит посмотреть на саму Иру! Как она  одета,  какие  у
нее украшения, шубка...
   Но вот вопрос с тайником оставался открытым.
   Василий сказал, что про тайник  ему  рассказал  старший  брат.  Петр,
припертый к стенке, сослался на Женю - место открыла  ему  она.  А  Женя
заявила, что никогда не стала бы  рассказывать  посторонним  о  подобных
вещах. Да она о них и не знала Круг замкнулся - все показывали  друг  на
друга, и роль Жени в этом  ограблении  по-прежнему  оставалась  неясной.
Очевидно было одно: во второй раз обошлось без шуток. Василий унес  все,
что ему приглянулось. Правда, сбыть успел далеко не все вещи.
   В запертой комнате, принадлежавшей Врачам  в  коммунальной  квартире,
обнаружилась запакованная в мешок  каракулевая  шубка.  Драгоценности  и
бытовую технику Василий успел продать и  поделить  деньги  с  братом.  А
ключи, после второго визита к Новиковым, отдал Петру. Петр не  успел  их
припрятать - угодил в больницу. Ну а Женя, которой  эти  ключи  случайно
подвернулись под руку, взяла да и повесила их в прихожей на гвоздик.
   Мол, Петра это ключи, а ей до них дела нет.
   Женя переживала эйфорию, все - родители, соседи, все друзья  семьи  -
восхищались тем, как смело она расправилась с целой бандой.  Ее  прошлые
грехи были забыты, да и мало кто о них знал.
   Ход следствия ее не волновал - разберутся. Ведь она не виновата.  Но,
похоже, Татьяна так не считала. Однажды, столкнувшись с ней в  коридоре,
где обе ожидали приема у следователя, она  сделала  вид,  что  не  видит
Женю, хотя та буквально заглядывала ей в глаза. Каракулевую шубку дочери
она повесила в шкаф, положив в карманы мешочки с лавандой.
   Вызвала мастера и поменяла замки  в  двери.  Хотя  ключи  ей  обещали
вернуть в конце следствия, но Татьяне трудно было жить с сознанием того,
что ее дверь практически открыта... Такой же сиротливо  распахнутой  она
теперь чувствовала и свою одинокую жизнь. Похоже,  она  совершила  очень
серьезную ошибку, добиваясь истины. Прежде ей казалось, что  она  больше
всего хочет узнать правду. И вот теперь она знает  эту  правду.  Слишком
поздно... Только одного она не узнает никогда - почему дочери легче было
броситься  под  машину,  чем  открыться  ей.   Татьяна   с   недоумением
разглядывала последнюю фотографию дочери. Ясные глаза,  широкая  улыбка,
сияющие на солнце рыжие кудри. "Господи, чего  же  она  боялась?  Откуда
этот глупый страх? Неужели она боялась только того, что я буду думать  о
ней дурно?"
   И Татьяна поняла, что ей придется узнать еще одну правду, от  которой
жить станет не легче, - правду о себе.
 
*** 
 
   - Это было просто глупо! - закричала Дуня, едва не выронив телефонную
трубку. - Глупо и жестоко! Ты сама понимаешь,  что  натворила?!  Где  ты
была две недели, дура?! Твой отец едва не умер!
   Нелли что-то мямлила, говорила, что все обязательно объяснит. Дуня  в
сердцах бросила  трубку.  Подруга  вернулась!  Об  этом  ей  сообщили  в
институте - она опоздала на первую пару, а  когда,  крадучись,  вошла  в
аудиторию, вся их компания возбужденно загудела, не обращая внимания  на
протесты  преподавателя.  Дуню  затащили  на  задний  ряд  и   наперебой
принялись рассказывать потрясающую новость. Нелли дома -  явилась  вчера
вечером!
   - Да где же она была?! - почти в ужасе ахнула Дуня.
   - Не знаем... Главное, живая-здоровая! Даже пополнела, румяная такая!
Будто за городом отдыхала!
   - А мы-то с ума сходили... - пробормотала Дуня.  И  тут  ее  пронзила
совершенно невероятная догадка.
   Ребята дружно отправляли ее после занятий домой к Нелли - родители не
отпускают ее даже в институт. Но Дуня отказалась. Все пошли без нее.
   Она позвонила подруге вечером, рассчитав,  что  к  тому  времени  вся
компания уже уйдет. Нелли подошла к телефону; узнав голос Дуни,  страшно
смутилась. Из нее невозможно  было  вытянуть  ни  слова.  Дуня  напрасно
добивалась от нее правды - она боялась, что ее догадка  может  оказаться
верной, и предпочитала, чтобы Нелли призналась во всем сама...
   Но она не сказала правды ни Дуне, ни  друзьями,  ни  даже  родителям.
Впрочем, те были так  счастливы  снова  видеть  дочь  -  все  равно  что
воскресшую из мертвых, и вопрос, где та  была,  они  пока  не  задавали.
Просто не выпускали из дому, будто боялись, что Нелли опять исчезнет.
   Так прошло несколько дней - конец недели и выходные. А в  понедельник
девушка, как ни в  чем  не  бывало,  явилась  в  институт.  Приближалась
сессия, все подтягивали "хвосты". Нелли вошла а аудиторию,  оглядываясь,
будто впервые. Ее шумно приветствовали. Девушка нерешительно  подошла  к
заднему ряду, где обычно сидела рядом с Дуней. Но  та  даже  не  подняла
глаз, не соизволила подвинуться,  чтобы  освободить  ей  место  рядом  с
собой. Нелли поколебалась и села впереди, на два ряда ближе  к  кафедре.
Компания притихла.
   Такой явный разрыв старых подружек всех потряс.
   Юра даже шепнул ей, что нечего, мол, обижаться. Мало ли почему  Нелка
пропадала? А что не звонила - это ее личное дело. Вон даже  родители  ее
простили... Дуня упрямо мотнула головой.
   Она постоянно видела перед собой затылок Нелли, ее ссутуленную спину,
и это мешало ей сосредоточиться. Она брала и тут же откладывала ручку  -
не могла законспектировать ни строчки.
   В конце концов выдернула из тетради лист и написала  несколько  слов.
Тронула за плечо сидевшего впереди парня:
   - Передай Нелли.
   Записка отправилась в путь. Получив ее, Нелли еще ниже склонилась над
партой, читая текст. Потом выпрямилась. Не обернулась, не  стала  писать
ответ - она просто сделала вид, что этой записки не было.
   Когда занятия окончились, Нелли попыталась сбежать. Во всяком случае,
это было очень похоже на бегство - она рванула с места, наспех запихав в
сумку конспекты. Но Дуня догнала ее на лестнице и преградила путь:
   - Постой. Нужно поговорить.
   Та подняла мятущийся взгляд. И в этих глазах Дуня прочла всю  правду.
Она презрительно скривила губы:
   - Ну, значит, так и есть. Ты пряталась у нее, да? У  Ольги?  Я  сразу
догадалась, когда наши сказали, как ты поправилась. Еще  бы,  все  равно
что жить в пансионате! Вот почему она ела в два раза больше!  Чего  ради
ты к ней потащилась?! Как ты вообще ее нашла?!
   И тут, под градом вопросов и упреков,  все  выяснилось.  Сердобольная
Нелли была единственной из всей компании, кто после замужества Ольги  не
осудил ее. Правда,  она  была  шокирована  шагом  подруги,  но  все-таки
презрения к Ольге не испытывала.  Она  ее  жалела,  уверенная,  что  Оля
чувствует себя покинутой после того, как  ей  объявили  бойкот.  Как-то,
собравшись с духом, Нелли позвонила ей. Телефон  добыла  на  стороне,  у
школьных подружек. С тех пор время от времени  девушки  перезванивались,
иногда встречались в городе.
   Нелли рассказывала Ольге обо всем, что касалось Леонида. Так Ольга  и
узнала о смерти своего бывшего жениха - практически  сразу  после  того,
как об этом узнала Нелли. Правда,  в  одном  Ольга  в  откровенности  не
пускалась. Она так  и  не  призналась,  почему  вышла  замуж  за  своего
нынешнего супруга. О долге Леонида  и  связанных  с  этим  неприятностях
Нелли узнала только в самые последние дни...
   А уж когда Нелли занялась своим расследованием, она решила,  что  без
Ольги не обойтись. Когда  в  первый  раз  она  просматривала  альбомы  у
Антонины Григорьевны, ей бросилось в глаза тройное фото,  возле  казино.
Она узнала на нем Леонида и Ольгу. Но вот кто был тот, третий  парень?..
И неожиданно она  вспомнила.  Над  ним  все  подшучивали,  мол,  ему  бы
следовало поступать в медицинский  институт  -  сразу  бы  приняли.  Его
фамилия была Врач! Адрес она нашла с помощью  справочной  службы  -  это
оказалось несложно, таких фамилий в Москве раз-два  и  обчелся.  Вечером
она позвонила Ольге - из уличного автомата