ми  найдем  то  же  самое,  только
более простым способом. И постараемся сыграть на опережение.
   - Точно!
   - В этом есть здравый смысл. Но в таком  случае  нам  следует  помочь
чеченцам, а не сдавать их македонскому штабу.
   Иващенко вздохнул с нехорошим блеском в глазах, однако промолчал.  Из
присутствующих он один воевал в Чечне и хорошо  помнил  эти  черные  для
Российской Армии дни. Руки у  него  начали  чесаться  при  одном  только
воспоминании.
   - Что ж, - глянув на товарища, подвел  Тарханов  итог.  -  На  том  и
порешили! Оперативные мероприятия по самостоятельному поиску продолжаем,
Макаров - в Косове,  мы  -  здесь.  И  одновременно  пытаемся  прощупать
чеченцев. Кажется, все!  Следующая  встреча  по  особой  договоренности.
Только при надобности.
   - Есть, - отозвался Макаров вроде бы и  по-уставному,  но  так  и  не
приподнявшись с земли. Официально он не подчинялся  Тарханову  и  вообще
числился сейчас офицером другого государства. И даже гражданином.
   Тарханов протянул на прощание руку. И Славе поневоле пришлось встать.
   - Ну что, удачи...
   - Удачи! - отозвался  Тарханов  и  улыбнулся.  Он  прекрасно  понимал
состояние бывшего капитана спецназа ГРУ, который всем  своим  поведением
хотел показать независимость и самостоятельность.
   - Бывай, - протянул руку и Иващенко. -  Хорошо  бы  в  следующий  раз
сойтись уже перед конечной операцией. А после нее - за столом.  Посидеть
в свое удовольствие, без жен. И чтобы бутылки потом не закапывать...
   И голос у него, похмельного, был мечтательный.

***

   Вечером, перед очередной пресс-конференцией  с  полковником  Пирксом,
дожидаясь  начала  ничего,  по  сути,  не  дающего  прессе  мероприятия,
Тарханов  снова  встретился  с  французским  репортером.   Тот   блеснул
волчьими,  как  у  Алена  Делона,  глазами  и,   не   слишком   смущаясь
непродолжительностью знакомства, оттащил Артема в  сторону,  заглянул  в
висящую на груди карточку, рассматривая имя.
   - Послушай, Салех, - такое имя значилось в карточке, -  у  меня  тоже
появились кое-какие сведения о психотронном оружии. Если у  тебя  что-то
интересное будет, могу предложить обмен.
   Разговор, как и все разговоры в пресс-центре,  велся  на  английском.
Артем владел им свободно. Так же, как и  Иван  Иващенко,  как  и  Сергей
Яблочкин.
   - Договорились, - решился Артем.  -  У  меня  есть  запись  рассказов
нескольких  очевидцев  с  той  стороны  -  из  югославской  армии.   Они
вспоминают, как это выглядело на практике.
   - Ты был  там?  -  темпераментно  спросил  француз,  и  глаза  его  в
восхищении и в неполном еще доверии сузились, собрав  вокруг  себя  лучи
мелких морщинок.
   Там - это означало югославскую сторону. Нелегальный переход границы в
условиях военного времени, даже при том, что  война  официально  еще  не
объявлена, вызвал у Сержа Ригана неподдельное уважение.
   - Может быть... - уклончиво, но с намеком ответил Артем.  Добавленная
к этому улыбка неулыбчивого  человека  довершила  дело,  словно  сказала
"да".
   - Все. После этой бестолковой  говорильни,  -  француз  имел  в  виду
пресс-конференцию, - мы  с  тобой  встречаемся  в  пресс-баре.  За  мной
коньяк.
   Пресс-бар - это место, в котором не грех выпить и поболтать  на  свои
специфические темы. Журналисты заранее договариваются,  где  чаще  всего
встречаются друг с другом для обмена новостями. В  Македонии  на  дверях
многих питейных заведений хозяева  вывесили  таблички  -  "Представители
стран НАТО не обслуживаются". Журналисты выбрали  бар  "Золотой  олень".
Хозяин сам был по происхождению греком,  а  Греция  тоже  член  НАТО,  и
потому  он  принимал  за  своей  стойкой  всех  желающих.   Командование
натовских войск, зная, что в "Золотом олене" собирается пишущая  братия,
настойчиво не рекомендовало военнослужащим посещать этот бар,  чтобы  не
сболтнули спьяну лишнего.
   Обычно   самые   оживленные   разговоры    в    баре    были    после
пресс-конференций. Сейчас  же,  с  началом  сегодняшней,  на  полковника
Пиркса посыпались вопросы о подготовке наземного вторжения.
   Что НАТО к таковому готовится, было ясно всем.
   Иначе зачем скапливать такие  силы  вокруг  Косова  Однако  полковник
упорно  отвечал,  что  пока  этот  вопрос  натовским  командованием   не
рассматривается.
   - Господин полковник,  -  задал  свой  вопрос  Тарханов.  -  По  моим
сведениям,  средствами  ПВО  Югославии  27   марта   сбит   американский
самолет-"невидимка" "F-117". Летчик захвачен в  плен  вместе  с  отрядом
спецназа, направленным на его поиск.
   Кроме  того,  как  мне  сообщили,  югославы  сбили   два   вертолета,
направленных в поддержку спецназа. Почему эти данные никак не освещаются
в ваших пресс-релизах?
   Полковник надел очки  и  внимательно,  долго  смотрел  на  Тарханова,
словно желал уничтожить взглядом.
   - Это очевидные выдумки югославской пропаганды, и вы просто потакаете
коммунистам, повторяя подобную  чушь.  Да,  действительно,  наш  самолет
потерпел аварию, а вовсе не был сбит ракетами. Летчик  катапультировался
и был благополучно вывезен спецназом на базу. И никакие вертолеты им  на
помощь не вылетали и сбиты, естественно, не были.
   - Как вы прокомментируете передачу белградского телевидения по поводу
уничтожения вашими самолетами лагеря албанских беженцев в горах?  В  той
передаче снят, кстати, пилот одного из ваших сбитых вертолетов,  которые
не вылетали и сбиты, по вашим словам, не были? - задали вопрос из задних
рядов.
   - Это пропагандистские штучки  режима  Милошевича.  В  этой  передаче
использован очевидный монтаж, - полковник начал злиться.
   - Копии видеопленки распространены среди журналистов, - продолжил тот
же  голос.  -  Мы  специально  исследовали   эту   пленку   на   предмет
фальсификации. Там нет признаков монтажа. И нам  удалось  выяснить,  что
пилот правильно назвал часть, которая  базируется  здесь,  в  Македонии.
Более  того,  военнослужащие  этой  части   подтверждают   гибель   двух
вертолетов над территорией Косова.
   - У меня  нет  такой  информации.  -  Уличенный  в  откровенной  лжи,
полковник сильно покраснел. - Я дополнительно запрошу командование.
   - Вчера, господин полковник, - задал свой вопрос и Серж Ригана,  -  я
спрашивал  вас  о  применении  американцами  психотронного  оружия.   Вы
ответили отрицательно. Сегодня у меня появились дополнительные  сведения
о том, что такое применение имело место.
   - Это ложь, - теперь полковник не краснел, а бледнел.  И  было  очень
заметно, что разговор на такую тему ему  очень  неприятен.  -  Если  вам
интересно, я могу рассмотреть ваши "дополнительные сведения" и  ответить
на любые вопросы. Но не думаю, что этот вопрос вообще стоит обсуждать  в
широкой аудитории. Вы можете предоставить мне свои  материалы  в  личной
беседе?
   - Нет. Пока это нецелесообразно, - сказал Ригана. - Но я надеюсь, что
и по этому вопросу вы запросите свое командование. Вдруг да  они  что-то
знают.

***

   Вечер наступил теплый. Мохнатые звезды казались чрезвычайно яркими. И
не верилось в такой вечер, что где-то рядом идут бомбардировки.
   Ригана в Македонии ездил на своей машине, и  после  пресс-конференции
людей в нее  набилось  чуть  не  больше,  чем  могло  бы  поместиться  в
автобусе.
   Никто не понял, как автомобиль смог увезти всех их на окраину  города
к бару.
   В  баре  стоял  привычный  полумрак,  висел  слоями  сигаретный  дым,
негромко, не мешая говорить, играла спокойная греческая музыка  -  здесь
всегда звучали только мелодии в ритме сиртаки. Тарханов сразу направился
к столику в углу, где уже давно дожидался его Иван, не всегда посещающий
пресс-конференции.
   - Сегодня на нас будут работать представители стран НАТО,  -  сообщил
Артем.
   - Коим образом?
   - Сейчас узнаешь.
   С длинной бутылкой греческого сладкого коньяка подошел Ригана.
   - Это мой друг, - сказал ему  Артем.  -  Журналист  с  Украины.  Иван
Иващенко.
   - Почти из России?
   - Нет. Украина - это  теперь  дальше  от  России,  чем  Югославия,  -
протянув руку, сказал Иван.
   - Он интересуется той же темой. Готовит книгу.
   И мы вместе добываем материалы.
   - Коньяк всегда главнее любого  материала,  -  глубокомысленно  изрек
француз. - На первом месте, естественно, женщины. Но только красивые. На
втором - коньяк вкупе с приятными собеседниками.
   Ну, может быть, где-то рядом  женщины  не  такие  привлекательные.  А
потом уже -  третье  место  -  работа.  Поэтому  для  начала,  поскольку
красивых женщин рядом не наблюдается, предлагаю выпить.
   И он, любуясь своим действом, разлил содержимое бутылки по рюмкам. Но
выпить им не дали.
   - Послушай, это твоя машина стояла у  входа?  -  по-английски,  но  с
явным американским  выговором  спросил  у  Ригана,  продвинувшись  к  их
столику, черноволосый улыбчивый детина. И осмотрел заодно всю  компанию,
словно оценивая.
   - Почему стояла? - не понял француз.
   - Иди посмотри, что с ней стало...
   Серж вскочил, забыв про коньяк, и заспешил, расталкивая  посетителей,
к  выходу.  Детина   неторопливо,   вразвалочку   пошел   за   ним.   На
пресс-конференции  этого  парня  не  было,  и  он  не  мог  знать,  кому
принадлежит машина. Артем переглянулся с Иваном.
   - Сдается мне, что этот парень носит сержантские погоны. А?
   - Возможно. Или инструктор  по  рукопашному  бою.  Походочка  у  него
уверенная. Явно - не рядовой.
   - Вперед.
   Они тоже двинулись к выходу, стараясь не  показать  торопливость,  но
детина встретил их в тамбуре перед дверьми.
   - А вам, парни, там делать совершенно нечего,  -  и  выставил  вперед
мощную ручищу с повернутой в сторону  мнимых  журналистов  ладонью.  Эта
фраза и жест сразу все поставили на свои места.
   Детина смотрел на них, как уверенный в своей силе военный смотрит  на
жалких бумагомарателей.
   Резкой реакции он, конечно же, не ожидал и поплатился за это тут  же,
получив мощный удар ногой в печень. Иван как-никак приехал  на  войну  и
очень тосковал без войны. И потому всю свою тоску вложил  в  этот  удар.
Ясно было, что оправится детина не скоро.
   Они выскочили на плохо освещенную улицу в тот самый момент, когда еще
двое таких же крепких ребят, что и первый, пытались втолкнуть  Ригана  в
микроавтобус без номеров. Журналист сопротивлялся,  но  силы  были  явно
неравны - Серж доставал каждому из них только до плеча.
   Как правило, все разборки начинаются с разговоров, и этот момент дает
противнику время на подготовку. Иван ударил не разговаривая  -  подъемом
ноги в затылок. И свалил  первого  наповал,  как  мясник  валит  скотину
обухом топора. Артем захватил руку второго на болевой  прием  и  воткнул
его носом в раскрытый кузов. И тут же Иван  добавил  согнувшемуся  парню
ребром ладони под основание черепа.
   Строго, как и полагается, под углом в сорок пять градусов.
   - Подонки! Кто они такие? - кипятился француз.
   Он умудрился пнуть последнего носком ботинка в копчик. Но его  усилия
оказались лишними. Парень был в отключке уже после удара Ивана.
   - Я тебе потом объясню, кто они  такие,  -  быстро  сказал  Артем.  -
Похоже, мы все вляпались в историю. И выпутываться из  нее  надо  только
одним способом.
   Он быстро, умелым  движением  вытащил  ремень  из  брюк  поверженного
противника и стянул им руки парня за спиной в петлю, а свободным  концом
ремня обхватил лодыжку одной ноги и подтянул ее  к  самому  копчику.  Не
глядя на него, точно такую  же  операцию  провел  и  Иван.  Такой  метод
связывания у спецназа называется "сделать бабу Ягу".  Через  минуту  оба
нападавших лежали в микроавтобусе рядом. Ивану этого показалось мало,  и
он галстуком одного из них накрепко связал вместе оставшиеся  свободными
ноги.  Теперь  уже  никакая  физическая  сила  не  могла  помочь  парням
освободиться. Разве что им пришло бы в голову синхронно прыгать на одной
ноге - каждый на своей, но поскольку привязаны они  были  друг  к  другу
левыми ногами, то одному пришлось бы делать прыжки спиной вперед.
   Артем оглянулся. Вечерняя улица была пуста.
   - Объясни... - начал было Ригана, но на него не обратили внимания.
   - Тот, - показал Иван на двери бара, - видел нас.
   - Ага, - кивнул, как отдал приказ, Артем.
   Иван бросился к дверям, но они уже и так открылись. Детина, еще не до
конца выпрямившись и не успев  восстановить  дыхание  после  полученного
профессионального удара, вывалился в вечерний сумрак.
   Он появился со света и не  сразу  понял,  что  налетело  на  него  из
темноты. И потому не смог поставить вовремя блок,  чтобы  защитить  свою
голову от очередного удара ногой.  Но  удар  был  настолько  силен,  что
отбросил детину на стену и припечатал к ней затылком.  Послышался  хруст
проломленной головы. Парень сполз на тротуар  и  остался  без  движений.
Стена окрасилась  темным  пятном.  Иван  склонился  над  ним  только  на
секунду.
   - Готов, - сказал  он  по-македонски,  чтобы  не  понял  француз,  но
оказалось, что македонский Ригана понимал, и глаза его дико расширились.
Цивилизованному  европейцу  любая  смерть  бьет  по   мозгам   не   хуже
пистолетной пули.
   Серж отшатнулся.
   - Что здесь происходит? Объясните.
   Артем полез к связанным парням под куртки и вытащил  пистолеты.  Иван
захватил пистолет детины на тротуаре. Потом вдвоем они забросили тело  в
микроавтобус, как простой мешок с барахлом, только что не раскачивали.
   - Вот это и происходит... - сказал Артем зло. - Эти парни должны были
украсть тебя и убить.
   - Меня? Зачем? Кому я мог навредить?
   - А это мы сейчас узнаем. Я думаю, ты забрался слишком далеко в своих
изысканиях. И стал опасен.
   Поезжай с  нами.  Я  думаю,  с  твоими  друзьями  лучше  побеседовать
где-нибудь в лесу, без лишних глаз -  Артем  почти  беззвучно  захлопнул
дверцу микроавтобуса и собрался сесть за руль.
   - Кто вы? - спросил Ригана.
   - Мы -  журналисты,  интересующиеся  психотронным  оружием  Мы  давно
работаем по этой теме.
   Несколько лет. И в своих странах, и здесь тоже, -  Артем  сказал  это
спокойно, даже мягко, но убедительно,  чтобы  Ригана  понял,  что  тема,
которой он коснулся лишь по касательной, для кого-то является знакомой и
важной, и эти люди знают, чем знакомство с  материалами  грозит.  И  для
убедительности он кивнул на салон автомобиля. -  У  меня  была  подобная
история в России.
   - А они?
   - А они - американские спецназовцы, которые не хотели,  чтобы  кто-то
интересовался  предметом  их  охраны  Ты  слишком  надоедал  Пирксу,  он
пожаловался по инстанции, вот они моментально и нашли тебя.  Едем?  Надо
Же узнать все подробнее.
   - Едем, - вдруг решительно согласился француз. Он оказался парнем  не
робкого  десятка,  хотя  понимал,  что  умудрился  влипнуть  в  странную
историю, которая может иметь тяжелые и далеко идущие последствия.

Глава 6

ГРАНИЦА С ЧЕЧНЕЙ.

КАПИТАН АНАТОЛИЙ СОХНО

   Он уже спиной и корнями коротких жестких волос чувствовал, что  скоро
его, возможно, "достанут".
   В  воздухе  сгущается  угроза.  Она,  эта  угроза,  заставляет  порой
оглядываться на улице, ловить на себе взгляды тех людей,  которым  он  и
помогает. Взгляды  тут  же  становятся  суетливыми,  потом  рассеянными,
срочно ищут любой предмет, на который следует внимательно уставиться,  -
на обломок кирпича или на чирикающего воробья. Только бы не на  него  Не
глаза в глаза Но самое странное в том, что он - защитник и  спасатель  -
не  ощущает  в  этих  взглядах  доброты  и  приветливости,  элементарной
благодарности. Его боятся. Боятся  того,  что  чеченцы  в  конце  концов
придут за ним сюда, и тогда достанется многим. Война и  граница  сделали
людей настолько пугливыми, что вскрик соседа за забором - наступил босой
ногой на острую щепку - заставляет замирать в напряженном ожидании.
   За его голову обещали заплатить сто тысяч баксов Чеченцы  знают  -  в
этом нет сомнения, - кто против них  действует.  Не  знают  только,  как
найти этого человека. Но лишь потому, что никто организованно не  взялся
за его поиск.
   Во время недавнего непродолжительного отъезда Сохно на Урал  какие-то
люди искали его в Курской.
   Видимо, был донос. И, как сообщили Толику казаки, которые по-прежнему
охотно с ним сотрудничали, чеченцы в том случае  работали  совместно  со
ставропольской прокуратурой.
   Да, обвинения в его  адрес  могли  выдвинуть  довольно  суровые  Даже
только по тем фактам, когда он работал совершенно открыто, на  глазах  у
всех. Расстрел из  "газонокосилки"  -  испытательного  крупнокалиберного
гранатомета "РГ-6" - сначала машины с вооруженными бандитами на  площади
в самой станице, потом короткий рейд в Чечню вместе с помощниками, и там
такой  же  расстрел  грузовиков  с  людьми,  направляющимися  в  Курскую
отомстить за братьев из своего тейпа. И очень трудно доказать, что ты не
верблюд, что ты нашел единственный путь  борьбы  с  похитителями  людей.
Кому это доказывать?  Доказывать  это  -  значит  показать,  что  та  же
прокуратура руки из карманов вытащить не может. И  не  умеет,  и  взятки
мешают.
   Местные менты сами постоянно ходят под  прицелом.  Ситуацию  понимают
лучше других. И хотя с бывшим капитаном спецназа ГРУ  демонстративно  не
общаются, понимают - он делает то, что не в состоянии выполнить они. Как
ни странно это звучит,  но  "не  в  состоянии"  как  раз  в  силу  своей
должности - не могут они  защищать  жителей  района  жесткими  методами,
такими же жесткими, как действия самих чеченцев Их  самих  тогда  быстро
отправят  по  этапу  в  места  не  столь  отдаленные,  а  бандиты  могут
расквитаться с беззащитными семьями. Сохно  уже  знал,  что  из  краевой
прокуратуры приходил на него запрос в районный  отдел.  Но  менты  здесь
люди  понимающие  -  его  не  видят.  Совершенно  не  видят,  словно  он
прозрачный.
   Он стал особо осмотрителен. На всякий случай в нынешнем  месяце  даже
пить бросил. Как-то даже очень легко. Сам  от  себя  такой  легкости  не
ожидал Решил - и как пистолет  к  виску,  все!  И  начал  думать,  каким
образом он стал бы заманивать в хитрую ловушку сам себя. Ответ был один:
только на основной деятельности его и возможно поймать.
   Официальные власти,  подвернись  случай,  подставят  Сохно  ножку  не
раздумывая. И тем не менее к нему лично уже несколько раз обращались  за
помощью. А он потом слышал по  радио,  как  кто-то  из  официальных  лиц
России заявляет - заложник вызволен из плена в ходе оперативно-розыскных
мероприятий, выкуп за  него  заплачен  не  был.  Это  радовало  читающий
газеты, слушающий радио и смотрящий телевизор народ. Народ наивно думал,
что остались, оказывается, в России силы, которые что-то могут.
   Значит,  не  все  еще  потеряно.  Самого  Сохно   официальные   лица,
естественно, не вспоминали. Следовательно, он дольше будет жить.
   И еще Толик устроил себе несколько запасных логовищ  -  жилищами  это
назвать, конечно же, нельзя. Точно так же, как и  его  почти  постоянное
место ночлега - комнатушку  в  котельной.  Натуральные  логовища,  норы,
берлоги, как у диких лесных зверей.
   Вообще почти за три года, что Толик Сохно прожил на границе, он успел
приготовить себе такую кучу  различных  убежищ,  что  мог,  переходя  от
одного к другому, пройти ночами всю Чечню до  границы  с  Грузией  и  не
оставить следов. Уж чему-чему, а умению маскироваться за время службы  в
спецназе ГРУ он обучился в совершенстве. Точно так же, как передвигаться
незамеченным и неслышимым, нападать без звука и убивать врага  так,  что
тот не успеет даже стон издать. Склон горы, каменистые скалы Какой дурак
полезет под скалу, рискуя сорваться. А там, отодвинь  камень  -  вход  в
нору с жесткой лежанкой, со складом  оружия  и  боеприпасов,  с  запасом
продуктов питания длительного хранения, обязательная  походная  аптечка.
Труба от маленького очага  выходит  за  скалу,  чтобы  не  было  заметно
закопченного камня.
   Печь топится тол