тия.  Точно  так  же,  как  заснял  и
американских  пленных  -  к  сожалению,  совсем  в  темноте,  и  русских
разведчиков, усиленно маскирующихся под журналистов.
   С  русскими   разведчиками   вообще   вышло   совершенно   спонтанно.
Познакомился с первым, представляющим турецкий журнал.  Показалось,  что
через  этого  человека  можно  добывать  сведения.  Делится  он  ими  на
удивление охотно. Только  -  Валомбрез  всегда  оценивал  знакомства  по
степени надобности - что из него можно выжать? Стал наводить справки.
   Никто указанный журнал в глаза не видел.  Интересно.  Новое  издание?
Через свои каналы добрался до регистрационной палаты Турции. Нет  такого
журнала. Еще интереснее.
   Здесь, среди журналистской братии, агентуры полно. Так  всегда  было.
Во всех "горячих точках".
   И Серж Валомбрез отлично знает в  лицо  многих  агентов,  знает,  кто
какую разведку представляет. И его многие точно так же  знают.  Но,  как
правило, разведчик-журналист едет  с  документами  той  страны,  которую
представляет в действительности. Потому Серж сначала и  решил,  что  его
новый знакомый работает на турецкие службы. На  всякий  случай  запросил
свое  управление,  отослал  через  Интернет  цифровую  фотографию.  Этот
человек дважды проходил по управленческой картотеке. Первый раз по войне
в Афганистане, как офицер спецназа, второй раз в Никарагуа, как  военный
специалист. Заглянули  в  московскую  картотеку.  По  последним  данным,
майор. Майор Артем Петрович  Тарханов,  пенсионер.  Но  данные  эти  уже
старые. Скорее всего майору уже пора носить полковничьи  погоны.  Только
вот сразу возник вопрос - почему здесь работает спецназ? Неужели  у  ГРУ
нет в наличии обыкновенной агентуры? Такое  и  предположить  невозможно.
Значит, вопрос остается открытым. Как вариант  -  Тарханов  из  спецназа
ушел и по каким-то причинам стал работать в агентурной сети.
   Хотя это маловероятно. Слишком велика разница в специализации.
   Познакомившись вечером со вторым русским, прикрывающимся  документами
украинского журналиста, и, при форс-мажорных обстоятельствах получив  от
русских весьма нужную  физическую  помощь,  Валомбрез  убедился,  что  и
второй русский - Иван - спецназовец. Таких  крепких  американцев  самому
герцогу было не сломать. Но он и не специалист по  подобным  делам,  его
работа значительно тоньше. А русские  дерутся,  как  боевые  роботы.  Ни
одного лишнего движения, каждый удар выверен и убийственен.
   Даже завидно немного.
   Сегодня утром встретились с третьим. Тезка. Тоже Серж. Пока перебирал
бумаги в кармане, герцог выложил  диктофон,  успел  снять  на  камеру  и
третьего. Внешне не  подумаешь,  что  это  не  македонец.  Разговаривает
совершенно чисто. Молодой еще. Возможно, он и в самом деле  местный,  но
тоже работает на русских. Теперь это все надо проверить.
   Валомбрез подключил кабель модема ноутбука к телефону. Легко вышел на
сервер  своего  управления,  перекачал  данные  с  цифровой   камеры   и
шифрованное  сообщение   о   собственном   конфликте   с   американцами.
Присоединил запрос на капитана Мориса из контингента сил НАТО.  Осталось
ждать.
   Закурил, постоял перед окном. В дверь постучали. Герцог  набросил  на
плечи халат и, немного посомневавшись, подошел к двери.
   - Кто там? - спросил он умышленно сонно  и  недовольно,  даже  слегка
пьяно.
   - Извините, я ошибся номером,  -  ответил  незнакомый  грубый  голос.
Показалось, что акцент американский.
   Серж знал, что в ближайшие  дни  ему  будет  мерещиться  американский
акцент даже у поломойки в гостинице. Это естественно.  Чувствовать  себя
дичью неприятно. И еще  неприятно,  что  не  вооружен.  Со  свойственным
журналисту  легкомыслием  Серж  утром  попросил  у  Тарханова  один   из
пистолетов американцев. Тот посмотрел неодобрительно.
   - Случись что, тебя по нему вычислят.
   Надо сказать, что этот спецназовец сообразил правильно. Но  герцог  и
не собирался держать этот пистолет у себя.  Это  тоже  была  маскировка.
Маскировка  под  журналиста.  И  косвенное  отрицание   причастности   к
разведке.  Маленький  штришок,  чтобы   отвести   возможные   подозрения
русского. Потому что опытный разведчик, естественно, ситуацию  просчитал
бы.
   - Очень хочется вооружиться? - спросил после этого Тарханов.
   -  Не  вооружиться.  Хочется  чувствовать  себя  безопаснее.  Так  уж
ситуация сложилась.
   Русский покачал головой неодобрительно.
   - Ладно. Только нужно "чистый" ствол.  Завтра  я  тебе  достану.  Это
стоит двести долларов.
   Обычно Валомбрез работал без оружия.  Все-таки  любое  оружие  -  это
составляющая часть мундира.
   А вооруженный человек без мундира - бандит. Показать как-то нечаянно,
что ты вооружен, значит - или указать на свою принадлежность к  мундиру,
или на свою принадлежность к  бандитам.  Но  в  данном  случае  соблюсти
собственную  безопасность  -  это  естественно.   И   обязательно   надо
распространить  слух  о  нападении  среди  журналистской  братии.  Чтобы
побольше разговоров было.
   Серж вернулся к компьютеру. Да, есть для него  сообщение.  Во-первых,
капитан Морис в списках американского контингента в НАТО не значится.
   Вот все и встало на свои места. Если бы был он в списках, значит,  он
не имел бы никакого отношения  к  испытаниям.  Во-вторых,  капитан  Иван
Иващенко  опознан  как  офицер  спецназа  ГРУ  -  данные  из  московской
картотеки. В-третьих, старший  лейтенант  Сергей  Яблочкин,  по  той  же
картотеке,  тоже  опознан  как  офицер  спецназа.  Только,   по   данным
управления,  в  настоящее  время  последний  находится  в  Анголе,   где
обострились  боевые  действия.  Пришли  дополнительные   данные   и   на
подполковника Тарханова.
   Был на пенсии, только недавно восстановлен  на  службе  и  повышен  в
звании.
   Так работать, надо сказать, приятно. Валомбрез  помнил  еще  времена,
когда серьезные российские разведчики оставались  подолгу  неизвестными.
Сейчас, в век сплошной компьютеризации, все про всех знают. Уж, казалось
бы,  спецназовец  -  это  не   какой-нибудь   резидент.   Однако   через
компьютерные сети можно  узнать  все  о  любом.  Только  хорошо  платить
хакерам. Или вообще не  иметь  сетей,  что  лучше  всего.  Кстати,  есть
множество агентурных номенклатур, которые проходят в сети  исключительно
под псевдонимами. На них даже фотография отсутствует. Но это  достаточно
крупные  фигуры,  которыми  сильно  дорожат.  Такие,  как   сам   герцог
Валомбрез. О нем мало знают. А о резидентуре и говорить  не  приходится.
Их данные содержатся только на бумаге. Компьютеру такое не доверяют.
   Но теперь и с русскими вырисовывается довольно ясная картина,  словно
бы переслали Сержу через  компьютерную  сеть  примерный  план  операции.
Детали, естественно, уточняются на месте.
   Никто не пришлет трех спецназовцев для выполнения агентурной  работы.
И не потому, что у них кулаки  работают  лучше  головы.  Отнюдь!  Просто
существует строгая специализация. Один обучен лучше делать  это,  другой
имеет склонность к  иному.  Однако  их  сюда  прислали.  Что  это  может
значить? Это может значить только одно. Готовится силовая акция.  Объект
интереса русских спецслужб определен четко - психотронные генераторы или
люди, которые с этими генераторами работают. То есть задание  у  русских
то же самое, что и  у  герцога  Валомбреза.  Единственная  разница,  что
Валомбрез не имеет таких широких  полномочий  по  применению  силы,  как
русские. И перед ним не ставится  задача  по  захвату.  Его  роль  более
скромная, интеллигентная - собрать все возможные  сведения,  найти  пути
подступа, чтобы дать возможность внедрить в  группу  испытателей  своего
агента.
   Агентом будет, естественно, не он, уже к тому времени "засвеченный".
   Конечно, у французов даже слов подходящих  не  находится,  американцы
наглеют через меру. Они всегда мало считаются  с  союзниками.  Могли  бы
хоть в известность  об  испытаниях  поставить,  раз  так  настаивали  на
совместном применении силы всеми странами, входящими в НАТО.  Хотят  под
общий шумок свои дела провернуть. Не поставили. И не надо.
   Можно и без этого обойтись. Франция всегда  живет  сама  по  себе.  У
каждого своя дорога.  Но  если  идешь  с  кем-то  дорогой  попутной,  то
невольно увидишь, что несет с собой твой коллега.  Увидеть...  Узнать...
Это и есть задача полковника французской разведки герцога де Валомбреза.
Возможно, его скромная работа как-то поможет  и  ученым  из  французских
лабораторий, уже много лет разрабатывающим эту сложную тему.

***

   Здесь, в Македонии, как в других "горячих точках", было так заведено,
что с утра журналисты  рыскают  в  поисках  новостей,  пользуясь  своими
собственными каналами и своим нюхом. Собираться вместе медленно начинают
только после обеда. Учитывая это, около  часа  дня  герцог  решил  пойти
пообедать.
   Обычно он ходил в один и тот же ресторан, где его уже  знали  в  лицо
официанты. Здесь же, как правило, в это время собиралось  около  десятка
журналистов.
   Они уже присмотрелись друг к другу, многие  встречались  и  в  других
местах, в других странах, и  старались  обычно  составить  один  другому
компанию за столом.
   Большие темы "копали" каждый в одиночестве,  но  мелочью  делились  с
коллегами охотно.
   На улице светило весеннее солнце. Снег сошел очень быстро,  всего  за
несколько дней. И после почти зимы резко наступило почти лето. Про весну
забыли бы, если бы не отсутствие зелени. Листья на деревьях  еще  только
пробивались к свету.
   Серж взял с гостиничной стоянки машину  -  стоянка  здесь  платная  и
охраняемая. Еще при поселении портье предупредил, что в связи с массовым
наплывом беженцев и сопутствующим беспорядком машины крадут очень часто,
и потому на стоянку выставили бригаду охранников. Рекомендовал заплатить
и пользоваться, во избежание больших неприятностей.
   С беженцами в Македонии была, честно говоря, просто  беда.  Маленькая
страна оказалась не в  состоянии  принять  всех  желающих.  Целый  вагон
обещаний о помощи со  стороны  развитых  европейских  стран  застрял  на
каком-то из бюрократических разъездов.
   От "спасительных" бомбардировок  бежали  в  тысячи  и  в  тысячи  раз
больше, чем раньше от сербов.
   Ресторан расположился на  горе  -  в  восточной  части  небольшого  и
уютного Скопье. Пятнадцать минут неторопливой езды. Узкие  улицы  ныряли
резко вниз и сразу за этим возносили машину к  вершине  ближайшей  горы.
Из-за этого создавалось  впечатление,  что  катаешься  на  "американских
горках". После очередного подъема Валомбрез подумал, что местные горки и
в самом деле стали  американскими.  За  ним  почти  от  самой  гостиницы
следовал "хвост" на стареньком "Фиате". Это уже, пожалуй, что-то новое.
   Возможно, более неприятное, чем вчерашнее происшествие.  Таких  машин
американцы на вооружении в своей армии не держат. И потому Серж  сбросил
скорость, свернул за угол и остановился,  якобы  для  покупки  газеты  в
киоске. "Хвост", боясь упустить его за углом,  после  которого  следовал
следующий угол и еще десятки подобных - где легко  потеряться,  выскочил
на скорости. Водитель озирался суетливо.
   Валомбрез был профессионалом, и потому ему не надо  было  внимательно
всматриваться в машину. Он и одним глазом сфотографировал, словно неделю
рассматривал - за рулем сидит человек в  камуфлированной  одежде,  но  с
длинными волосами. Это не американец.  Не  военный.  По  внешности  Серж
принял бы  его  за  албанского  боевика.  А  на  заднем  сиденье  -  уже
американский  офицер.  Даже  переодеться  в  гражданское   не   пожелал.
Неприкрытый идиотизм? Хотя, возможно, это простая демонстрация  с  целью
испугать, заставить нервничать. Но какого  же  рожна  его  пугать  после
того, как пытались выкрасть, планировали убить.  Он  и  так  напуган  до
предела, штаны менять не успевает.
   А ведь американцы даже не знают, что за сведения у  него  имеются.  И
это скорее всего заставляет их нервничать. Если бы знали, что в  наличии
только разговор со знакомым  полковником,  которого  не  пустили  дальше
ворот в американский военный городок, да еще  беседа  с  теми  ребятами,
которых привел Тарханов, то они не стали бы  так  суетиться.  Отвязались
бы, да и все. Или... Или уже  убили  бы,  что  более  вероятно.  Они  же
понимают психологию журналиста - где пахнет паленым, там  надо  и  брать
материал.
   Даже при всей своей армейской прямолинейности понимают. Убили бы  без
сомнений. Чтобы не лез не в свое дело.
   Они не знают, что это именно его дело.
   "Фиат" проехал, не желая  "светиться".  Автомобиль  герцога,  стоящий
вплотную  к  тротуару,  не  заметить  было  нельзя.   Значит,   это   не
демонстрация, а  откровенное  неумение  вести  слежку.  Опять  армейские
манеры,  армейская  самоуверенность.  Ну,  хоть  бы   подключили   своих
контрразведчиков, у тех опыта должно быть побольше. Но, похоже, они даже
от натовской контрразведки держатся в стороне. Не доверяют  даже  своим.
Это очень хорошо. Значит, дело того стоит.
   У здания ресторана стоянка была бесплатная,  не  охраняемая,  хотя  и
обнесенная металлическим витым забором. Надо  выбрать  удобное  место  в
зале, чтобы следить в окно за машиной. Поставить взрывное устройство под
капот смогут даже вояки.
   О том, что подошел к  своей  удаче  очень  близко,  он  понял,  когда
получил  данные  на   русских   слецназовцев.   Это   очень   удобно   -
воспользоваться плодами чужого труда. Пусть русские работают, как могут.
   Пусть себе выполняют задачу. Они очень легко  делятся  сведениями.  И
просить даже не надо. Подогнали целый отряд сербов,  побывавших  в  зоне
действия генератора. Самим русским эти данные, вероятно,  не  слишком  и
важны, а вот Валомбрез ищет именно их.
   И надо  продумать  вариант,  при  котором  русские  захотят  делиться
сведениями более  охотно.  Естественно,  они  поддерживают  в  конфликте
сербскую сторону. И  захотят,  чтобы  мировая  пресса,  в  том  числе  и
французская, пресса страны  -  члена  НАТО  заговорила  об  американских
античеловеческих методах ведения войны. Заговорила о том, что американцы
только прикрываются высказываниями о миротворческой миссии, а  на  самом
деле активно используют Югославию как полигон для испытания новых  видов
оружия. Следует провести эту мысль очень ненавязчиво. Показать  лояльное
к Югославии отношение.
   Даже сочувствие. Сообщить, что  газета  требует  от  Сержа  материалы
пацифистского толка.
   Полутемный зал ресторана был в  эти  часы  почти  пуст,  только  пара
военных сидела в углу и  четверо  из  журналистской  братии  обедали  за
столиком в центре зала. Это хорошо, что их четверо. Столько же,  сколько
мест за столиком. Не пригласят к себе.
   - Привет, Ригана! - крикнули ему.
   Он ответно помахал рукой и прошел к столику около окна, откуда мог бы
наблюдать за своей машиной.
   Плетеное кресло, лампа с плетеным  абажуром  над  столиком.  Глиняная
посуда. Даже рюмки глиняные. Все оформлено  под  национальный  стиль.  И
официанты в национальных одеждах. Для востока Европы достаточно вежливые
и услужливые. Валомбрез заказал суп-пити и горшочек тушеного картофеля с
грибами. Официант ушел, а он отодвинул на окне шторку, чтобы видеть свою
машину. Если раньше, когда он ставил  ее,  рядом  было  только  две,  то
теперь добавилось еще две. Эти машины были знакомы, и Серж  обернулся  к
дверям. Он не ошибся. Пришли еще  трое  журналистов,  и  герцог  помахал
рукой, приглашая за свой столик.
   - Вот и Ригана, - сказал маленький и  шустрый  итальянец  Ватерро,  у
которого из-за пазухи волосы лезли наружу, словно он  их  туда  с  силой
затолкнул.
   -  Тобой  интересовался  полковник  Пирке,  -  добавил  Боб   Тейлор,
двухметровый спортивный американец. - Я навестил его с утра, что-то  наш
полковник сегодня слишком нервный. Не стал со мной беседовать. Похоже, у
НАТО  дела  идут  не  слишком  хорошо.  Вчера   опять   сбили   самолет.
Итальянский.
   Русский журналист Антон Раковский только поправил тонкие изящные очки
и улыбнулся довольно криво.
   - И вчера сбили.  А  сегодня,  насколько  я  знаю,  Пирксу  приказано
поставить  журналистов  в  известность,  что  27  марта  "невидимка"  не
потерпел аварию, а тоже был сбит. Сербское телевидение показывает каждый
час  обломки  этого  самолета.  И  пленного  летчика  тоже.  И   пленных
американских спецназовцев, которые отправились его спасать.
   - Серьезно? - вскинул руки экспансивный итальянец.  -  В  хорошенькое
положение попал Пирке.
   Только вчера все это отрицал. Югославская, говорил, пропаганда...
   - А ему от этого... - Раковский относился к Пирксу с неприязнью, -  В
лицо плюнут, он умоется и с чистой совестью будет врать дальше.
   - Нет, это ты зря, - не согласился Тейлор. - Я его знаю уже несколько
лет. Он парень хороший.
   - Этот хороший парень, - решил герцог, что пора ему  уже  обезопасить
себя  на  будущее  и  поднять  небольшую  бучу  по   поводу   вчерашнего
происшествия, - прислал вчера вечером ко мне трех убийц.  Как  я  понял,
ему очень не понравилось, что я заинтересовался психотронным оружием.
   - Убийц?.. - недоверчиво скривил губы Тейлор. - Нет, так думать - это
глупо. Может быть, просто какие-то ублюдки к тебе пристали...  А  ты  на
Пиркса все валишь.
   - А что случилось? - Ватерро даже привстал.
   Подошел  официант  за  заказом.  Серж  начал  рассказывать  при  нем.
Специально, чтобы и по городу слухи пошли.
   - Вчера  подходит  ко  мне  в  пресс-баре  американец,  стопроцентный
сержант спецназа. Я их за километр по запаху отличу.  Говорит,  чтобы  я
вышел полюбоваться своей машиной - что с ней стало. Я,  естественно,  не
просто вышел, я вылетел. Про коньяк даже забыл.  А  тут  двое  таких  же
сержантов - внешне под  стать  Тейлору  -  хватают  меня  и  пытаются  в
микроавтобус затолкать.
   Серж говорил только то, о чем договорился утром с  русскими.  Минимум
информации и как можно больше эмоций. Даже немного обиженной злости.
   - Ну и что? - Тейлор опять только усмехнулся. -  Ты  хочешь  сказать,
что трое спецназовцев с тобой не справились?
   Вот  теперь  проявился  его   злобный   и   знаменитый   американский
патриотизм.
   - Нет, со мной-то они справились бы. Но тут подоспели коллеги,  Салех
Абдул - турок, и Иван Иващенко с Украины. Они так врезали вашим хваленым
спецназовцам, что тем мало не показалось.
   - Журналисты - нашим спецназовцам... - Американец откровенно смеялся.
   - А потом подвалила толпа молодых македонцев.
   И от этих самоуверенных, как Тейлор, дуболомов осталась  только  куча
дерьма. Их самих забросили в этот же микроавтобус и  увезли.  Думаю,  им
добавили потом еще. И слава богу. Таких ублюдков надо учить.
   - Куда же их увезли? - американец по-прежнему не верил. Тем более что
слово "дуболом" он воспринял и на свой счет. - Прямо так вот загрузили в
машину и увезли? И не побоялись, что армия это дело так не оставит?
   - Вот куда увезли, этого я не знаю. - Герцог сохранял легкую  иронию.
- А на твою армию они плевали.
   - Да, это точно,  -  сказал  Раковский.  -  Вчера  в  разных  районах
Македонии забросали камнями два американских джипа.
   - Кто забросал? - презрительно, зло и откровенно  показывая  неверие,
усмехнулся американец.
   - Македонцы. Не солдаты, а местные жители.
   Они  вашу  армию  терпеть  не  могут.  Скоро  начнут,   возможно,   и
постреливать.
   - Да, американцев нигде не  любят,  -  на  плохом  английском  сказал
официант-македонец. - Они слишком наглые.
   - Я тоже такое слышал, - добавил Ватерро.  -  Мне  рассказывали,  что
македонский танковый корпус в случае начала наземной операции  готовится
атаковать натовские силы с тыла.
   - Ерунда. - Тейлор, похоже, искренне не понимал, как можно не  любить
Америку, такую богатую и такую для кого-то родную, заботливую. Он  слепо
верил, что заботливой она может стать для любого.
   - Очень может