я читать "Войну в тени"  Роберта  Эспри,
большой том, посвященный истории и практике партизанской войны. Постепенно
чтение увлекло его, и он слегка удивился, взглянув на  часы  и  обнаружив,
что уже восемь вечера. Он попросил прислать ему в  номер  омлет,  и  через
десять секунд после того, как он положил трубку, зазвонил  телефон.  Питер
решил, что это запрос из кухни относительно ужина.
     - Да, в чем дело? - раздраженно сказал он.
     - Питер?
     - Стивен?
     - Он согласился на встречу.
     Питер почувствовал, как сильно забилось сердце.
     - Где? Когда?
     - Не знаю. Я завтра должен вылететь в "Орли". В аэропорту меня  будет
ждать инструкция.
     Калиф укрывается, путает следы. Питеру следовало  ожидать  этого.  Он
попытался вспомнить схему аэропорта "Орли". Нужно где-то  там  встретиться
со Стивеном и подменить его. Мысль о встрече в зале или туалете он тут  же
отбросил. Остается только одно.
     - Когда ты там будешь? - спросил Питер.
     - У Кука [Известное бюро путешествий]  мне  дали  билет  на  утренний
рейс. Буду в одиннадцать пятнадцать.
     - Я буду там раньше, - сказал Питер. Он  наизусть  помнил  расписание
рейсов "Сабены", а у всех управляющих "Нармко" были специальные  карточки,
которые позволяли занять место на любом рейсе.
     - Сниму номер в отеле у южного аэровокзала "Орли" на четвертом  этаже
- на твое имя, - продолжал он. - Буду ждать в вестибюле. Отправляйся сразу
к администратору и попроси свой ключ. Я пойду за тобой,  чтобы  проверить,
нет ли слежки. Не узнавай меня ни при  каких  обстоятельствах.  Ты  понял,
Стивен?
     - Да.
     - До завтра.
     Питер прервал связь и прошел в ванную.  Снова  посмотрел  на  себя  в
зеркало.
     - Ну, что ж, не придется брать оружие в "Торе". - Калиф  не  назначил
встречу в Англии. Ясно теперь, что Париж - только промежуточный  пункт,  в
своей обычной осторожной манере Калиф назначит встречу где-нибудь в другом
месте. Может, будет еще несколько промежуточных пунктов.
     Человек придет на свидание невооруженным  и  неготовым,  и  Питер  не
сомневался, что Калиф примет все меря, чтобы он никому не  мог  рассказать
об этой встрече.
     "Я тяну две карты в прямом флеше, а  сдает  карты  Калиф,  и  у  него
достаточно времени для подготовки", - холодно подумал Питер. Но по крайней
мере  ожидание  окончено.  И   он   начал   упаковывать   свои   туалетные
принадлежности в непрмокаемую сумку "Гуччи".


     Сэр Стивен Страйд вошел в вестибюль южного вокзала аэропорта "Орли" в
пять минут первого, И Питер довольно улыбнулся про себя. На Стивене  синий
двубортный блейзер,  белая  рубашка  и  галстук  крикетного  клуба,  серые
шерстяные брюки и черные английские ботинки ручной работы - Стивен никогда
не носил модную итальянскую обувь.
     Обычная одежда Стивена, Питер ошибся  только  относительно  галстука,
решил, что он будет с цыганским рисунком. На самом Питере тоже  двубортный
пиджак, серые брюки под шинелью, черные  ботинки  из  "Баркерз"  [Один  из
крупнейших универсальных магазинов Лондона].
     Стивен оглядел вестибюль, мимоходом взглянул на сидящего в углу в "Ле
Монд" в руках Питера и уверенно направился к стойке администратора.
     - Меня зовут Страйд, у вас для меня зарезервирован  номер.  -  Стивен
говорил медленно, богатым сочным голосом: мало кто из этих людишек  хорошо
понимает по-английски. Клерк быстро проверил, кивнул, пробормотал какое-то
приветствие и протянул Стивену бланк и ключ.
     - Четыреста шесть, - громко произнес  Стивен,  чтобы  Питер  услышал.
Питер тем временем внимательно наблюдал за входом; к счастью, в  последние
минуты после появления Стивена в вестибюль  входило  мало  посетителей,  и
среди них не было таких, в ком можно было бы заподозрить  агентов  Калифа.
Конечно, если это только промежуточный пункт - а Питер был в этом  уверен,
- Калифу незачем следить за Стивеном;  следить  он  начнет,  когда  Стивен
подойдет к нему ближе.
     Стивен направился к лифту в сопровождении носильщика  с  единственным
небольшим чемоданом,  а  Питер  прошел  по  вестибюлю  и  присоединился  к
небольшой группе посетителей у лифта.
     В заполненном лифте он поднимался плечом к плечу со Стивеном, но  они
делали вид, что не знают друг друга, и когда  Стивен  и  носильщик  вышли,
Питер поднялся еще на три или четыре этажа, прошел по коридору, вернулся и
спустился в лифте на этаж Стивена.
     Стивен оставил дверь 406 номера открытой,  и  Питер  распахнул  ее  и
вошел, не постучав.
     - Мой дорогой мальчик! - Стивен  уже  был  без  пиджака.  Он  включил
телевизор, но сейчас приглушил звук и с явным облегчением и радостью пошел
навстречу Питеру.
     - Никаких проблем? - спросил Питер.
     - Как часы, - ответил Стивен. - Хочешь выпить? У меня есть  бутылочка
из необлагаемых налогом.
     Пока он брал в ванной стаканы, Питер быстро осмотрел комнату. Вид  на
квадратные  функциональные  здания  рынка,  сменивший  обычные  живописные
изображения центра Парижа, соответствующие по рисунку занавеси и покрывала
на двух кроватях, телевизор и радиоприемник между  кроватями,  современная
бездушная мебель - гостиничный номер, не больше и не меньше.
     Стивен принес стаканы и протянул один Питеру.
     - Твое здоровье!
     Питер попробовал виски. Слишком  крепкое,  а  парижская  вода  отдает
хлором. Он отставил стакан.
     - Как Калиф передаст тебе инструкции?
     - Я их уже получил. - Стивен протянул руку  к  пиджаку,  висящему  на
спинке стула, и достал из внутреннего кармана длинный белый конверт. - Это
ждало меня у информационной стойки "Эйр Франс".
     Питер взял конверт,  распечатал  его  и  сел  в  кресло.  В  конверте
оказалось три документа.
     Билет первого класса на рейс "Эйр  Франс",  квитанция  на  лимузин  с
шофером и квитанция на заказанный в отеле номер.
     Билет на самолет можно купить за  наличные  в  любом  отделении  "Эйр
Франс", заказать машину и номер тоже  можно  анонимно.  Ни  один  из  этих
документов невозможно проследить.
     Питер развернул билет и прочел пункт назначения. По коже его поползли
мурашки, словно прикоснулся какой-то паразит. Он сложил билет и просмотрел
две квитанции; ощущение предательства и  зла  растеклось  по  всему  телу.
Кончики пальцев онемели, на языке ощущался горький медный привкус.
     Билет на вечерний рейс из Орли" в аэропорт  Бен  Гуриона  в  Израиле,
машина для одной-единственной поездки в Иерусалим, а номер заказан в отеле
"Царь Давид" в этом старинном святом городе.
     - В чем дело, Питер?
     - Ничего, - ответил Питер, поняв, что болезненное ощущение отразилось
у него на лице. - Иерусалим, - продолжал он. - Калиф хочет, чтобы ты летел
в Иерусалим.
     В Иерусалиме уже находится один человек. Питер почти непрерывно думал
о ней, с тех пор как в последний раз обнял в темноте на острове  Бора-Бора
- столько времени тому назад.
     Калиф в Иерусалиме и Магда Альтман тоже там - и тошнотворное ощущение
не покидало Питера.
     Коварство Калифа.
     - Нет, - твердо сказал он себе. - По этой дороге я уже прошел. Это не
Магда.
     Изобретательный гений Калифа, эффективный и полный зла.
     - Возможно. - Пришлось  признаться  самому  себе.  -  С  Калифом  все
возможно. Каждый  раз  как  Калиф  мечет  кости,  выпадают  новые  номера,
соотношения меняются,  сумма  получается  разная  -  но  всегда  результат
невероятно правдоподобный и убедительный.
     Одно  их  основных  положенией  его  профессии:  любовь  ослепляет  и
оглушает человека, лишает его разума. Питер был влюблен и знал это.
     "Хорошо. Значит теперь мне нужно  освободить  ум  и  постараться  все
обдумать заново, словно я не околдован".
     - Питер, что с тобой? - снова  спросил  Стивен,  теперь  с  искренней
озабоченностью. Невозможно думать, когда Стивен  нависает  над  ним.  Надо
убрать его.
     - Я лечу в Иерусалим вместо тебя, - сказал Питер.
     - Ну, послушай, старина!
     - Мы с тобой меняемся местами.
     - Не выйдет. - Стивен решительно покачал головой. - Калиф  разоблачит
тебя с ходу.
     Питер взял свой чемоданчик и прошел в ванную. Быстро  натянул  парик,
прилепил усы и позвал.
     - Стивен, зайди.
     Они стояли рядом и смотрели в зеркало.
     - Боже! - ахнул Стивен. Питер слегка сменил осанку и стал еще  больше
похож на брата.
     - Невероятно. Никогда не думал,  что  ты  такой  красивый  парень,  -
усмехнулся Стивен и удивленно покачал головой. Питер  точно  повторил  его
жест.
     - Черт возьми, Питер. - Смех замер на устах Стивена. - Хватит. У меня
мурашки по коже.
     Питер стянул парик.
     - Получится.
     - Да, - согласился Стивен. - Может получиться. Но откуда ты  знал,  в
каком я буду костюме?
     - Тайна фирмы,  -  ответил  Питер.  -  Не  волнуйся.  Давай  займемся
бумагами.
     В спальне они двумя стопками выложили  свои  документы  и  быстро  их
просмотрели.
     Фотографии на паспортах подойдут.
     - Тебе придется сбрить свое сито для супа, - сказал Питер, и Стивен с
сожалением провел по усам пальцами - от середины направо, налево.
     - Это необходимо?  Я  себя  буду  чувствовать  так,  словно  вышел  к
обществу без брюк.
     Питер достал из внутреннего кармана ручку с золотым  пером,  взял  со
столика листок бумаги с грифом отеля. Некоторое время рассматривал подпись
Стивена в паспорте, попробовал изобразить ее на листке.
     - Нет. - Покачал  головой  и  попробовал  снова.  Похоже  на  походку
Стивена, дерзкую и уверенную, "Т" перечеркнуто решительным росчерком пера.
     Через шестьдесят секунд подписи было невозможно различить.
     - С этим париком на голове ты можешь  однажды  войти  в  мой  банк  и
получить по чеку всю сумму, - с беспокойством заметил Стивен.  -  А  потом
пойти ко мне домой и лечь в постель в Пат.
     - А что, неплохая мысль. - Питер задумался.
     - Не надо так шутить, - взмолился Стивен.
     - А кто шутит? -  Питер  просматривал  кредитные  карточки,  карточки
членства в клубах, водительсике права и другие  документы,  сопровождающие
цивилизованного человека.
     Стивен с большим трудом овладел подписью  брата,  но  через  двадцать
минут тренировки смог подписываться достаточно похоже, чтобы удовлетворить
служащих отеля.
     - Вот адрес отеля на левом берегу. Великолепный ресторан, и работники
проявляют полное понимание, если тебе вздумается угостить молодую  леди  у
себя в номере выпивкой.
     - Изыди, сатана!  -  Стивен  не  без  удовольствия  подумал  о  такой
возможности.
     - Всего на несколько дней, Стивен. Держись незаметно.  За  все  плати
наличными. Держись подальше  от  "Георга  У"  и  "Мориса",  "Ле  Доена"  и
"Максима" - от тех мест, где тебя знают.
     Они внимательно прошлись по всем подробностям обмена личностями, пока
Стивен сбривал усы и натирал кожу кремом.
     - Теперь тебе лучше уйти, - сказал наконец Питер. - Надевай это. - Он
протянул свою шинель. - И поменяемся галстуками.
     Стивен был готов. Он неловко стоял у  двери  в  тесноватой  для  него
шинели.
     - Стивен,  я  могу  тебя  спросить?  -  Питер  не  знал,  почему  ему
захотелось это узнать: так давно и глубоко это было погребено  в  нем,  но
сейчас почему стало очень важно узнать.
     - Конечно, старик. - Стивен, по-видимому, тоже радовался  возможности
оттянуть прощание.
     - Сандхерст. - Питер старался скрыть замешательство в своем голосе. -
Я тебя никогда не спрашивал... но ведь ты этого не делал, Стивен?
     Стивен спокойно и твердо встретил его взгляд.
     - Нет, Питер. Не делал. Даю слово.
     Питер взял протянутую  правую  руку  брата  и  крепко  пожал.  Нелепо
испытывать такое облегчение.
     - Я рад, Стивен.
     - Будь осторожней, старик.
     - Буду, - кивнул Питер. - Но  если  что-нибудь  случится...  -  Питер
замялся... - Мелисса-Джейн...
     - Не беспокойся. Я о ней позабочусь.
     Почему англичанам всегда так трудно говорить о любви и привязанности?
     - Ну, я пошел, - сказал Стивен.
     - Береги свой конец и не позволяй, чтобы тебя застукали в плавках,  -
ответил ему старой непристойностью Питер.
     - Можешь на это рассчитывать, - сказал Стивен и вышел в  коридор.  Он
плотно закрыл за собой дверь, оставив брата думать об Иерусалиме.


     Изменилось только название - с "Лод" на "Бен Гурион",  все  остальное
оставалось таким же, каким помнил Питер. Один из немногих аэропортов мира,
где  есть  достаточное  количество  багажных  тележек  и   пассажирам   не
приходится за них бороться.
     В зале прибытия ждал молодой израильский шофер с  надписью  мелом  на
школьной грифельной доске:
     СЭР ПИТЕР СТРАЙД.
     На  шофере  морская  синяя  шапочка  с  черным   кожаным   козырьком.
Единственная примета формы,  а  вообще-то  он  был  в  сандалиях  и  белом
холщовом костюме. Его английский отличался  обычным  сильным  американским
акцентом, манеры небрежные, но дружелюбные: сегодня он ведет  лимузин,  но
завтра может вести и танк "центурион".
     - Шалом, шалом, - приветствовал он Питера. - Это весь ваш багаж?
     - Да.
     - Беседер. Поехали. - Он не предложил  взять  у  Питера  тележку,  но
продолжал дружелюбно болтать, ведя его к лимузину.
     Лимузин оказался длинным "мерседесом-бенц" 240  D,  почти  совершенно
новым, любовно отполированным, но с каждой  стороны  задней  части  кузова
кто-то нарисовал по паре раскосых глаз.
     Не успели они  отъехать  от  аэропорта,  как  внутренности  мерседеса
заполнились характереным израильским ароматом - запахом  цветов  апельсина
из садов, расположенных по обе стороны дороги.
     Почему-то этот запах встревожил Питера, ему показалось, что он что-то
упустил, не заметил чего-то очень важного. Он пытался снова все продумать,
с самого начала, но шофер продолжал непрерывно болтать, когда они  въехали
на  новый  двусторонний  хайвей  и  через  сосновые  леса  направились   к
Иерусалиму, и его голос отвлекал Питера.
     Питер пожалел, что уничтожил наброски, сделанные в отеле в "Орли". Он
попытался восстановить их в памяти.
     Там было двенадцать пунктов на стороне "плюс". Третий из них:
     "Магда рассказала мне о Цветке Кактуса. Сделала ли бы она  это,  если
бы была Калифом?"
     Прямо напротив, на стороне "минус":
     "Если Магда - Калиф, Цветка Кактуса не существует. Он  был  изобретен
для какой-то неясной цели".
     Вот что мешало ему,  как  щепка  в  шерстяном  носке.  Он  все  время
возвращался к этому месту, не хватало какого-то логического  звена,  и  он
пытался его восстановить. Решение где-то близко, под самой поверхностью, и
он инстинктивно чувствовал, что если  не  найдет  его,  последствия  будут
ужасны.
     Шофер продолжал болтать, каждые несколько минут он обрачивался, чтобы
взглянуть на Питера, требовал подтверждений:
     - Верно ведь?
     Питер хмыкнул. Парень начинал  раздражать  его  -  недостающее  звено
рядом, совсем близко. Он видит его форму. Почему же его так тревожит запах
апельсиновых цветов? Запах цветов? Цветок Кактуса?  Что-то  в  этом  есть,
какой-то пропуск в его списке.
     - Если Магда не Калиф, тогда... - Что тогда? Он не знал.
     - Вы не возражаете? - спрашивал шофер.
     - Простите, о чем вы?
     - Я сказал, что хочу завезти пакет теще, - снова объяснил шофер. - От
жены.
     - А вы не можете это сделать на обратном пути?
     - Я не поеду сегодня назад... - Шофер виновато улыбнулся.  -  А  теща
живет прямо по пути.  Всего  пять  минут.  Я  пообещал  жене,  что  завезу
сегодня.
     - Ну, хорошо,  -  выпалил  Питер.  Что-то  в  этом  человеке  ему  не
нравилось, и он утратил нить рассуждений.
     Ему казалось, что он играет в шахматы со  значительно  более  сильным
игроком, он просмотрел ладью на открытой линии  или  коня,  который  может
сделать вилку на короля и ферзя.
     - Мы свернем здесь, - объяснил шефор и повернул в район новых  домов,
построенных из  кремово-желтого  иерусалимского  камня,  ряд  за  рядом  -
отчаянная попытка Израиля предоставить жилье всем новым гражданам.  В  это
время вечера улицы были пусты, семьи собрались за обеденным столом.
     Шофер  со  словоохотливой  уверенностью  проехал   путаницей   внешне
совершенно  одинаковых  улиц,  нажал  на  тормоза  и  остановил  машину  у
приземистого желтого здания, похожего на ящик.
     - Две минуты, - пообещал он, выскочил из "мерседеса", прошел назад  и
открыл  багажник.  Послышался  скрежет,  легкий  удар  металла  о  металл,
захлопнулась крышка, и шофер появился снова и  показал  Питеру  коричневый
бумажный пакет.
     Он улыбнулся Питеру, нелепо сдвинув шапку на затылок, через  закрытое
окно снова крикнул:
     - Две минуты, - и исчез в здании.
     Питер надеялся, что тот будет отсутствовать дольше. Тишина  бесценна.
Он закрыл глаза и сосредоточился.
     "Если Магда не Калиф,  тогда...  тогда..."  -  Со  щелканьем  остывал
двигатель. Или это что-то щелкает на приборной доске? Питер забыл об  этом
звуке.
     "...тогда... тогда Цветок Кактуса существует. Да,  так  оно  и  есть!
Цветок Кактуса существует и он достаточно близок к Калифу,  чтобы  узнать,
что сэр Стивен Страйд грозится раскрыть его..."
     Питер выпрямился, застыл на сидении.  Он  считал,  что  Сивен  Страйд
будет в полной безопасности - до встречи с Калифом. Это ужасная ошибка.
     "Цветок  Кактуса  должен  помешать  Стивену  Страйду  встретиться   с
Калифом". Да, конечно. Боже, как он не понял этого раньше? Цветок  Кактуса
из "Моссада", а Питер сидит на улице Иерусалима, родного дома "Моссада", и
он переодет Стивеном Страйдом.
     "Боже!" Теперь он был уверен, что ему грозит  смертельная  опасность.
"Цветок Кактуса, вероятно, сам все подготовил. Если Магда не Калиф,  тогда
я иду прямо в пасть Цветка Кактуса".
     Проклятые часы продолжали тикать, этот звук действовал на нервы,  как
протекающий кран.
     "В в городе Цветка Кактуса... в машине Цвет..."
     Тиканье. О, Боже! Оно не с приборной доски.  Питер  повернул  голову.
Щелкает  сзади.  В  багажнике,  который  шофер  открывал  и   что-то   там
передвинул. Именно там что-то негромко тикает.
     Питер  рванул  ручку,   ударив   дверцу   плечом;   одновременно   он
инстинктивно схватил рукой свой чемоданчик.
     Металлическую  перегородку  между  пассажирскими  местами  и   задним
корпусом убрали, чтобы усилить действие взрывной волны. Между ним  и  тем,
что тикает сзади, только кожаная обивка. Поэтому  он  так  ясно  и  слышит
тиканье.
     Казалось, время замедлилось, он успевал думать  об  этом,  а  секунды
капали, как густой мед.
     Адская машина, подумал он. Почему он  вспомнил  этот  нелепый  термин
девятнадцатого века, он не мог сказать:  вероятно,  воспоминания  детства,
когда он читал "Бумаги мальчика".
     Он выскочил из "мерседеса", чуть не потеряв  равновесие,  когда  ноги
коснулись разбитого неровного тротуара.
     Вероятно, пластиковая взрывчатка с реле времени у детонатора, подумал
он и побежал. Какое время отсрочки взрыва? Тридцать  секунд?  Нет,  шоферу
нужно уйти подальше. Он сказал две минуты, сказал это дважды...
     Мысли неслись стремительно, а ноги казались  закованными  в  кандалы,
они передвигались с огромным трудом. Все равно что бежишь по пояс  в  воде
по песку, а прибой тащит обратно.
     "Должно быть, две минуты уже прошли, шофер ушел далеко..."
     Прямо перед ним низкая каменная стена -  подножие  цветочной  клумбы.
Высотой  по  колено,  двойной  ряд  кирпичей,   в   середине   углубление,
наполненное сухой желтой  землей;  в  нем  несколько  полуувядшхих  кустов
олеандров.
     Питыр нырнул за стену головой вперед, ударившись в падении  плечом  и
рукой, и откатился под защиту низкой преграды.
     Над его головой окна большие первого этажа. Лежа на спине и глядя  на
них, Питер увидел, как в зеркале, отражение стоящего "мерседеса".
     Он ладонями зажал уши. "Мерседес" всего  в  пятидесяти  футах.  Питер
смотрел на  его  отряжение,  напрягая