кипажи из чернокожих рабов, сплошь говоривших по-датски, смотрели 
на почти обвисшие паруса, переглядывались, явно напуганные чем-то. 
Доро же только лишь похвалил их за то, что они так быстро проделали 
столь длинный путь. Затем, уже на английском, он предупредил Исаака: 
- Не стоит так сильно пугать их, мальчик, дом уже не так далеко.
	Исаак только усмехнулся в ответ на его слова и продолжал тянуть 
шлюпы вперед все с той же скоростью.
	На пути им встречались скалы, холмы, высокие горы, поля и леса, 
притоки и отмели, мимо них проплывали другие шлюпы и небольшие 
лодки с рыбаками и индейцами... Доро и Исаак, которым быо вообще 
нечем заняться на чужом судне, развлекали Энинву, произнося по-
английски навания всего, что только привлекало ее внимание. У нее 
была прекрасная память, и к тому времени, когда они добрались до 
Витли, она могла даже обменяться несколькими словами с афро-датским 
экипажем. Она была очень красива, и они на перебой обучали ее, пока 
Доро или Исаак или ее собственные дела не прерывали этого занятия.
	Наконц они прибыли в Гилпин. Так капитаны и экипаж называли 
деревню Витли. Название Гилпин было дано этому поселению лет 
шестьдесят назад первыми поселенцами из Европы. Их было всего 
несколько семей, главным среди которых был Питер Виллем Гилпин. Но 
английские поселенцы, которых Доро начал привозить сюда, где-то 
около 1664 года переименовали это место в Витли, что означало 
пшеницу. С другой стороны, Витли было и имя английской семьи, чье 
главенство в этом месте поддерживал Доро. Население Витли состояло 
сплошь из людей Доро на протяжении поколений. Почти все они имели 
неясно выраженные и не слишком беспокоящие окружающих 
способности к чтению чужих мыслей, что было дополнением к их 
хорошим деловым качествам. С небольшой помощью со стороны Доро, 
старый Джонатан Витли сейчас владел чуть меньшим количеством 
земли, чем Ван Ренселлерс. Люди Доро имели достаточное жизненное 
пространство. Без этой деревни, окруженной пастбищами, они не 
распространились бы так быстро, как надеялся Доро. Но здесь были еще 
и другие, весьма странные люди, относящиеся к породе колдунов. 
Датчане, немцы, англичане, индейцы и переселенцы из Африки. И все 
они либо были подходящим материалом для селекции, либо, подобно 
людям из Витли, могли пригодиться для других полезных целей. При 
всем этом многообразии, Витли нравилось ему больше других 
поселенйи, созданных им в Новом Свете. В Америке Витли был его 
домом.
	Теперь, с радостью принятый своими людьми, он распределил 
новых рабов по нескольким отдельным хозяйствам. Некоторым повезло: 
они попали в дома, где говорили на их родном языке. Другие, кто не 
нашел достаточно близких соплеменников, были расселены в дома с 
более чужим языком и привычками. Рдственники, как правило, всегда 
держались вместе. Доро объяснил каждому или отдельным группам 
рабов, что происходит. Все поняли, что им можно будет вновь видеть 
друг друга. Дружба, которая завязалась во время плавания, не должна 
прерываться и теперь. Они были очень озабочены, неуверены и весьма не 
расположены жить такой крепко связанной обособленной группой, но 
они подчинялись Доро. Лейл очень хорошо выбирал их: едва ли не 
руками ощупывая каждого из них, отыскивая малейшие проявления 
странностей, почти невидимые ростки талантов, подобных его 
собственному. Он проходил через каждую группу новых рабов, которую 
пригоняли из лесов к Бернарду Дейли во время отсутствия Доро, 
всячески третируя их при проверках, порой даже больше чем следовало, 
чтобы не иметь никаких сомнений в их пригодности. Без сомненья, при 
этом он мог потерять нескольких из них, возможно, весьма полезных. 
Способности, которыми обладал Лейл, были ограничены, а его 
неустойчивая психика очень часто приводили к таким потерям. Но тем 
не менее, он не выбрал ни одного, кто не имел бы определенных 
склонностей. С большим успехом эту работу мог проделать только сам 
Доро. А вот теперь, пока люди, обладавшие задатками Лейла и 
оставшиеся у него, еще не возмужали, он был вынужден сам заниматься 
такой работой. Он не доводил людей до болезненного состояния, как 
делал это Лейл, преднамеренно и умышленно, прикладывая особое 
рвение. Он отыскивал их почти безошибочно, так как он нашел Энинву, 
хотя и не на таком большом расстоянии. Он легко чуял их, почти так же 
легко, как волк чует кролика, когда ветер дует с нужной стороны, и 
начинал преследовать их с той же целью, что и волк преследовал свою 
добычу. Он начал разводить их, по тем же самым причинам, по которым 
люди разводят кроликов.
Эти странные люди, его колдуны, были весьма полезной добычей. Они 
предоставляли ему самую лучшую еду и жилище. Он же все время грабил 
их и продолжал охотиться на новых. Скоро он должен будет забрать 
одного из них. Люди, жившие в Витли, ожидали этого, принимали это 
как должное, рассматривая этот факт как жертву некоего религиозного 
обряда. Теперь все его города и деревни с полным желанием 
предоставляли ему все, что он хотел. Проекты по скрещиванию, которые 
он производил среди них, занимали его больше всего на свете. При этом 
качества людей делали большой путь в своем развитии: от крошеных, еле 
заметных, скрытых талантов до способностей Лейла, Исаака, и, 
возможно, каким-то окольным путем, Энинву. Он создавал людей для 
самого себя, и он получал хорошую отдачу. Если же иногда он и 
чувствовал себя одиноким среди недолго живущих людей, то по крайней 
мере не страдал от лишнего беспокойства. Все недолгожители, люди 
которые так или иначе должны были умереть, не имели понятия о таких 
врагах, как одиночество и скука.
	На самом краю города стоял большой невысокий дом из желтого 
кирпича, дом принадлежавший Доро. Когда-то здесь была ферма 
датчан-переселенцев. Дом можно было назвать скорее удобным, чем 
красивым. Поместье, принадлежавшее Джонатану Витли, выглядело 
гораздо лучше, как и его большой дом в самом Нью-Йорке, но Доро был 
полностью удовлетворен и этим сельским домом. Случалось, что в 
хороший год он посещал его дважды.
	Английская пара, жившая в доме Доро следила за домом и 
обслуживала Доро, когда он приезжал в Витли. Это были фермер, 
Роберт Катлер, и его жена, младшая из девяти дочерей Витли, Сара. Это 
были крепкие, стойкие люди, поставившие на ноги Исаака, помогая ему 
преодолеть самые трудные годы его жизни. Мальчик был очень трудным 
и даже опасным в юные годы, пока его способности окончательно не 
сформировались. Доро был очень удивлен, что эти двое выжили, 
справившись с этой работой. Приемные родители Лейла не вынесли его, 
но, следует отметить, что Лейл был агрессивно недоброжелателен. Исаак 
же мог причинить вред только случайно. К тому же, те кто воспитывал 
Лейла, не имел таких качеств, которые имела чета Витли. Сара, 
занимаясь с Исааком в который раз доказала свои способности, будучи 
при этом самым обычным человеком, мало пригодным для выведения 
новой породы. Этот факт подсказал Доро мысль о том, что если его 
опыты по разведению новой породы людей будут успешными, в далеком 
будущем, то при этом он все равно будет оставлять в живых и людей, 
похожих на этих Витли. Это очень одаренные люди, хотя и не до такой 
степени, чтобы их способности могли искалечить или уничтожить их 
самих.
	Но сейчас ему было необходимо позаботиться о своих колдунах, 
которые должны быть защищены, и в первую очередь, защищены от него 
самого. Например, Энинву. Он должен сказать ей сегодня ночью, что 
собирается выдать ее за Исаака. Но при этом ему не следует обходится с 
ней как с обычным непокорным человеком из дикого племени, а 
потратить на это достаточное время. Он должен быть максимально 
убедительным и мягким, принуждая ее к этому, и быть более 
терпеливым, нежели он бывал в обращении с менее ценными людьми. Он 
должен будет поговорить с ней обязательно после доброй еды, которую 
так прекрасно готовит Сара, когда они останутся вдвоем в его комнате с 
камином, тепло которого создает дополнительный комфорт и 
располагает к беседе. Он должен сделать все, что в его силах, чтобы 
заставить ее подчиниться ему и жить.
	Думая о ней, он не переставал беспокоиться об ее упрямстве, когда 
шел по дороге к дому, где она ожидала его. Он только что поместил 
Окойю и Аденкву в дом, где жила пожилая пара из их же страны, 
которая могла очень во многом помочь молодым. Он шел медленно, 
отвечая на приветствия людей, которые узнавали его теперешнее тело. В 
стороне, на верандах сидели люди, мужчины и женщины, одетые на 
датский манер, как всегда сплетничая о чем-то. В руках у женщин можно 
было видеть шитье, мужчины курили трубки. Исаак поднялся со скамьи, 
где он сидел рядом с пожилой женщиной, и торопливо пошел рядом с 
Доро.
	- Аннек на пороге переходного возраста, - сказал он с 
беспокойством. - И миссис Виманс говорит, что ее ожидают 
неприятности.
	- Это следовало предвидеть, - сказал Доро. Аннек Стайкер была 
одной из его дочерей, подавашая большие надежды. При удаче она 
могла бы занять место Лейла, когда ее переходный возраст закончился 
бы и ее способности укрепились. Сейчас она жила со своей приемной 
матерью, Маргарет Виманс, могучей, психически устойчивой вдовой лет 
пятидесяти. Не было сомнений в том, что пожилая женщина должна 
была мобилизовать сейчас все свои ресурсы, чтобы справиться с 
воспитанием молодой девушки.
	Исаак откашлялся. - Миссис Виманс боится, что она...может 
сделать что-нибудь с собой. Она частенько заговаривает о смерти.
	Доро кивнул. Сила приходит так же, как и появляется ребенок на 
свет - через агонию. Люди в переходном возрасте подвержены движению 
любой мысли, любому проявлению радости или боли в сознании других 
людей. Их голова переполнена постоянным воющим вихрем 
психической энергии, образующим мозговой "шум". При этом 
невозможно ни на минуту обрести покой, потому источником этих 
кошмаров может быть кто угодно. Некоторые из самых лучших людей, 
которых Доро смог вырастить, а вернее очень многие, останавливались в 
своем развитии именно на этой стадии. Они лишь могли передать свои 
потенциальные возможности детям, если те жили достаточно долго, 
чтобы проявить их, но сами, как правило, были всегда бесполезны. Они 
никогда не могли управлять своими способностями. Они становились 
либо кормушкой для Доро, либо производителями. Доро скрещивал их с 
особями, которые находились лишком далеко от них, чтобы иметь хоть 
какое-то родство. Этот вид скрещивания позволял зачастую получать 
именно таких детей, каким был Лейл. Только огромная забота и 
фантастическая удача позволяли получить ребенка, такого как Исаак. 
Доро ласково посмотрел на молодого человека. - Завтра я первым делом 
навещу Аннек, - сказал он ему.
	- Хорошо, - облегченно ответил Исаак. - Это должно помочь. 
Миссис Виманс говорит, что она посылала за тобой несколько раз, когда 
начались ночные кошмары. Он замолчал в нерешительности. - 
Насколько тяжело это может быть?
	- Так же, как для тебя и для Лейла.
	- Боже мой! - заволновался Исаак. - Она ведь всего навсего девочка. 
Она не выдержит и умрет.
	- У нее столько же шансов, как было у тебя, и у Лейла.
	Исаак взглянул на Доро с неожиданной яростью. - Ведь тебе 
наплевать, что с ней будет, верно? Если она умрет, то на ее месте будет 
кто-нибудь другой.
	Доро повернулся в его сторону и посмотрел на него. Исаак отвел 
взгляд.
	- Здесь ты можешь быть хоть ребенком, если тебе так нравится, - 
сказал ему Доро. - Но пожалуйста, веди себя сообразно своему возрасту, 
когда мы войдем в дом. Я собираюсь уладить отношения между тобой и 
Энинву, сегодня вечером.
	- Уладить....ты окончательно собрался отдать ее мне?
	- Подумай об этом несколько иначе. Я собираюсь женить тебя на 
ней.
	У Исаака округлились глаза. Он остановился, прислонившись к 
высокому клену. - Ты....я надеюсь, ты подумал об этом. Я имею в 
виду....ты действительно этого хочешь?
	- Разумеется. Доро остановился около него.
	- Ты уже сказал ей?
	- Еще нет. Я скажу ей после обеда.
	- Доро, ведь она из дикого племени. Она может отказаться.
	- Я знаю.
	- Но может быть ты окажешься не в состоянии убедить ее.
	Доро пожал плечами. И без того озабоченный этим, он не хотел 
делиться своими мыслями с Исааком. Энинву либо подчинится ему, либо 
нет. Ему бы очень хотелось управлять ею так, как мог это делать Лейл, 
но он не мог делать этого, как не мог делать этого и Исаак.
	- Если тебе не удастся уговорить ее, - сказал Исаак, - если она 
откажется понимать, позволь попытаться мне. Прежде чем 
ты....сделаешь что-то другое, дай мне попытаться сделать это.
	- Хорошо.
	- И...и не давай повода, чтобы она ненавидела меня.
	- Я не думаю, что смогу подтолкнуть ее к этому. Она скорее начнет 
ненавидеть меня некоторое время, но уж никак не тебя.
	- Не обижай ее.
	- Не буду, если мне только удастся. Доро чуть улыбнулся, 
обрадованный решением мальчика. - Я вижу, тебе понравилась эта 
мысль, - заметил он. - Тебе хочется жениться на ней.
	- Да. Но я никогда не думал, что ты разрешишь мне это.
	- Она будет гораздо счастливее с мужем, который даст ей большее, 
чем навестит пару раз в год.
	- Ты хочешь оставить меня здесь работать на ферме?
	- Можешь стать фермером, если тебе так нравится, но можешь 
открыть лавку или кузницу. Никто не сможет это сделать лучше тебя. 
Делай все, что тебе понравится, но я собираюсь оставить тебя здесь 
одного, по крайней мере, на некоторое время. Она будет нуждаться в 
ком-то, кто поможет ей приспособиться к жизни, пока не будет меня.
	- Господи, - пробормотал Исаак. - Жениться. Он покачал головой, 
а затем начал улыбаться.
	- Идем. Доро направился к дому.
	- Нет.
	Доро обернулся и взглянул на него.
	- Я не могу видеть ее, пока ты не скажешь ей...Я не могу. Я 
пообедаю вместе с Аннек. Должна же быть у нее хоть какая-то компания.
	- Не известно что подумает об этом Сара.
	- Я знаю. Исаак виновато взглянул в сторону дома. - Извинись 
перед ней за меня.
	Доро кивнул, повернулся и пошел в дом, где его ждала Сара 
Катлер и ее накрытый полотняной скатертью ломящийся от угощений 
стол.


	Энинву внимательно наблюдала, как белая женщина прежде всего 
накрыла длинный узкий стол чистой скатертью, и только после этого 
расставила тарелки и другие приборы. Энинву была очень обрадована, 
когда заметила, что многое из приготовленных блюд и то, каким 
образом белые ели их, были знакомы ей еще по кораблю. Она могла 
сесть за стол и есть, не выглядя при этом слишком невежественной. Она, 
правда, не смогла бы приготовить такую еду, но это пришло бы, со 
временем. Она должна учиться. А сейчас она только наблюдала и 
впитывала удивительные запахи, чтобы подогреть собственный аппетит. 
Ощущение голода было знакомым и здоровым. Благодаря этому она не 
слишком пристально следила за белой женщиной и в то же время 
удерживала себя от того, чтобы полностью сконцентрироваться на 
собственной нервозности и неуверенности, охватившими ее в необычной 
обстановке, но зато не снижала своего внимания к супу, очень густому от 
мяса и овощей, к жареной оленине, как белая женщина называла это 
мясо, и к большой домашней птице, которая называлась индейкой. 
Энинву повторяла эти названия, убеждая себя, что они непременно 
должны пополнить запас ее слов. Новые слова, новые отношения, новая 
пища, новая одежда... Тем не менее, теперь она радовалась этой новой 
обременительной одежде. Благодаря ей она могла выглядеть гораздо 
привлекательнее других женщин, белых и черных, которые встречались 
ей в деревне, и это было очень важно. Благодаря своим многочисленным 
бракам она достаточно пожила в самых разных местах, чтобы понять, 
как важно усвоить существовавшую там манеру поведения. То, что было 
самым обычным в одном месте, было совершенно нелепым и смешным в 
другом, а в третьем вызывало отвращение. Пренебрежение этим 
правилом всегда обходилось очень дорого.
	- Как мне называть тебя? - спросила она белую женщину. Доро 
называл ее имя только один раз и при том очень быстро, когда 
представлял их друг другу, а сам спешил по срочным делам. Энинву 
показалось, что имя было чем-то вроде Саракатлер, но она не была 
уверена, что правильно произнесет его без напоминания.
	- Сара Катлер, - сказала та очень отчетливо. - Миссис Катлер.
	Энинву нахмурилась, смущенная чем-то. Так как же будет 
правильно на самом деле? - Миссис Катлер?
	- Да. Ты произнесла это совершенно верно.
	- Я все еще продолжаю учиться. Энинву пожала плечами. - Я 
должна учиться.
	- А как ты произносишь собственное имя?
	- Энинву. И хотя она произнесла его очень медленно, женщина все-
таки спросила: - Это единственное имя?
	- Да, только одно. У меня были и другие, но Энинву самое лучшее. 
Я всегда возвращаюсь к нему.
	- Остальные короче?
	- Мбгафо. Это имя дала мне мать. Одно время меня звали 
Атагбузи, и я очень гордилась этим именем. А еще меня звали...
	- Не беспокойся, можешь не продолжать. Женщина вздохнула, а 
Энинву улыбнулась собственным мыслям. Ей пришлось перечислить 
Исааку все пять имен, прежде чем он решил, что Энинву было самым 
лучшим.
	- Могу я помочь тебе? - спросила она, когда Сара Катлер начала 
расставлять еду на столе.
	- Не надо, - сказала женщина. - Просто посмотри. Очень скоро тебе 
придется все это делать самой. Она с любопытством взглянула на 
Энинву. Она не то чтобы смотрела на нее во все глаза, но позволяла себе 
вот такие короткие любопытные взгляды. Энинву подумала, что у 
каждой из них уже накопилось множество вопросов друг о друге.
	Сара Катлер спросила первой: - Почему Доро называет тебя 
"Женщина-Солнце"?
	Доро обычно делал это с известной степенью нежности, когда 
обращался к ней по-английски, однако, Исаак произносил это имя на 
манер индейского.
	- Ваше слово означающее мое имя, это слово "Солнце", - ответила 
Энинву. - Доро сказал, что он хотел бы подобрать для меня английское 
имя, но я не захотела этого. Теперь же он просто переводит мое имя на 
английский.
	Белая женщина лишь покачала головой и рассмеялась. - На самом 
деле тебе везет гораздо больше, чем ты думаешь. Когда у него такой 
повышенный интерес к тебе, то мне просто удивительно, что ты до сих 
пор не стала какой-нибудь Джейн, Элис или кем-то еще.
	Энинву пожала плечами. - Ведь он не изменил свое собственное 
имя. Зачем бы ему понадобилось менять мое?
	Казалось, что взгляд женщины был наполнен жалостью.
	- А что такое Катлер? - спросила Энинву.
	- Что это означает?
	- Да.
	- Катлер означает производитель ножей. Я предполагаю, что 
предки моего мужа занимались как раз этим делом. Вот, попробуй это. 
Она протянула Энинву кусочек чего-то очень душистого, пропитанного 
маслом, наполненного фруктами и восхитительного на вкус.
	- Как хорошо! - сказала Энинву. Сладость была не похожа ни на 
что знакомое ей. Она даже не знала, как выразить свой восторг, кроме 
тех слов, которым Доро научил ее. - Спасибо. Как называется это?
	Женщина улыбнулась, явно довольная. - Это своего рода печеьне, 
которого я никогда не делала раньше, а сегодня приготовила специально 
к приезду Доро и Исаака.
	- Ты сказала.... Энинву задумалась на мгновенье. - Ты сказала, что 
предки твоего мужа производили ножи. Катлер - это его имя?
	- Да. Здесь после свадьбы женщина принимает имя своего мужа. 
До замужества я была Сара Витли.
	- Так имя Сара ты оставляешь для себя?
	- Да.
	- А можно я буду называть тебя Сара, твоим собственным именем?
	Женщина чуть сдвинула глаза в ее сторону. - А я буду называть 
тебя Мгбафо? Она с ужасной неразборчивостью произнесла это слово.
	- Если тебе так хочется. Но ведь только Мгбафо очень общее имя. 
Оно означает всего лишь день, в который я появилась на свет.
	- Как... понедельник или вторник?
	- Да. У вас их семь. У нас их всего четыре: Ико, Ойе, Афо, Нквоу. 
Людям часто дают имена по названиям дней их рожденья.
	- Так значит твоя страна просто переполнена людьми с 
одинаковыми именами.
	Энинву согласно кивнула. - Но м