поднялся,  сел
на измятой постели и вдруг совершенно непроизвольно заплакал. Он  был  тут
один и мог не сдерживать  себя,  дать  волю  слезам,  и  давящие  судороги
сотрясали его грузное тело.  Он  плакал  долго  и  самозабвенно,  как  это
случалось с ним некогда в раннем детстве, о  себе  и  о  них,  неизмеримых
человеческих страданиях, которые, оказывается, ни  для  кого  не  проходят
бесследно. Наученный жизнью, он уже понимал, что за все надо платить -  за
хорошее и за плохое, которые так крепко повязаны в этой жизни, но все дело
в том, кто платит. Платит, конечно же, тот, кто меньше всего повинен,  кто
не рассчитывает на выигрыш, кто от рождения обречен давать - в отличие  от
тех, кто научился лишь брать и взыскивать. В свое время он заплатил  ЕЮ  и
был жестоко наказан, потому что ОНА была послана ему для счастья, а не для
искупления.
   Когда за пришторенным окном забрезжил ранний рассвет, он встал,  поднял
свой потяжелевший за ночь рюкзак, простился  с  сонной  дежурной  внизу  и
пошел через сквер к автостанции.