сом на наибольший плод и самую оригинальную
поделку. Все советовали ее организовать на первом этаже, чтобы не раз-
ломали старшеклассники,  но нечто удержало меня от этого, и я не пожа-
лел,  хотя каждую перемену нужно было дежурить рядом с ней,  также как
после все равно поправлять экспонаты. Выходя из учительской, я увидел,
что перед выставкой стоят девятиклассницы Маша Солодуха и  Настя  Иль-



ченко.  В этот момент мне стало страшно,  что они могут начать трогать
экспонаты руками,  как в то же мгновение Маша сделала рукой движение к
экспонату.  Взаимосвязь ее движения и моих мыслей казалась синхронной.
Точно также я был свидетелем другого случая.  Андрей Фардыкаев смотрел
в микроскоп,  а рядом стояла Наташа Гиренко. Едва я испугался, что они
могут что-нибудь натворить, как Наташа положила руку на затылок Андрею
и надавила на нее. Микроскоп, слава Богу, остался цел.
     Эти наблюдения натолкнули меня на соответствующую мысль в  макро-
размерах.  В  моем классе был один парень,  оставшийся на второй год и
переведенный на домашнее обучение. Звали его Веденяпин Игорь. Несмотря
на его живой ум,  учеба у него была запущена по английскому, также как
слабо шла и по некоторым другим предметам. И в тот день, когда я полу-
чил  от Гвоздевой Натальи Геннадьевны распоряжение усилить контроль за
Игорем, он ушел из дома. Он жил неделю у своих друзей. Его мама, Мария
Алексеевна, говорила мне, что все лето он сидит дома, кроме рыбалок, а
осенью,  когда начинается учеба,  у него возобновляются подобные путе-
шествия.
     Когда в школе проводился день здоровья,  и вся школа выходила для
его  проведения  на  турбазу "Динамо" я,  не спускавший глаз со своего
класса во время движения,  поражался некоторым  преподавателям  уже  в
возрасте,  что  они  спокойно идут в середине строя,  а ученики вьются
вокруг них.
     Выставка прошла.  В субботу я сделал призы в виде пакетиков с се-
менами цветов победителям и всем участникам выставки.  Вроде,  никто в
обиде не остался.
     Помимо выставки на каждый день  недели  я  распланировал  каждому
классу  тему  по каждому семейству животных или растений,  которым был
посвящен каждый день. Проверка этих знаний планировалась на уроках би-
ологии и лучшие классы поощрялись бы подарками из 100 рублевого фонда,
который Раиса Сергеевна выделила на призы.  И именно в неделю биологии
я почувствовал кризис -полную потерю контроля за ситуацией.
     Он подходил незаметно. То я чувствовал, что не получается запоми-
нать имена учеников,  хотя по времени уже пора бы. То планируемое дома
я,  вспоминая во время урока,  с ужасом обнаруживал, что не могу выта-
щить  из  своих отделов памяти.  Они словно постепенно загружались тя-
жестью. То обнаруживал, что пропадает вообще желание писать конспекты.
И в какой-то день я перестал их писать из-за неуспевания. До посещения
моего урока в девятом классе Инны Александровны  Черненко  -завуча  по



воспитательной работе.
     Устно я был готов,  но Инна Александровна сказала,  что  у  урока
низкая плотность и,  увидев,  что у меня нет конспектов, сделала соот-
вествующий вывод.
     И вскоре на мой урок в седьмом классе пришла Раиса Сергеевна. Она
не стала  меня  ругать  за неоформленный конспект,  но вид планов моих
уроков привел ее в разочарование, и она сказала, чтобы я исправился. Я
стал стараться.
     Приходя домой вечером в семь часов я, чаще всего, после еды падал
в постель и спал часов до 2-3 ночи.  После чего просыпался,  принуждал
себя вставать, чтобы писать конспекты. Писать их я начал только по од-
ним школьным учебникам,  так как в голове не хватало места,  а в жизни
времени  перерабатывать  дополнительную  литературу.  Конспекты начали
уменьшаться в размерах,  так как все я стал перекладывать на свою  па-
мять. В ход пошла армейская находчивость. Благо, формы проведения уро-
ка позволяли скрывать свою слабую подготовленность к нему.
     Но если у шестиклассников все проходило более менее гладко, и все
свои неудачи оставались только в моем сердце, также как и пробелы в их
знаниях, которые не замедлили проявиться, то у девятиклассников, имею-
щих почти взрослый ум, такие вещи не проходили.
     Началось с  потери  дисциплины на уроках.  Как неуверенный в себе
специалист может качественно преподавать предмет и держать класс?
     Я ругал себя как только можно, но увлечение этим делом вскоре на-
помнило мне,  что я тут ни при чем. Я по прежнему готов был готовиться
на все 100 процентов.  Ведь я и пришел в школу для того,  чтобы спасти
людей,  неверящих в Бога, а как я могу привлечь их к Нему, если сам не
показываю должный пример?  У меня часто возникало чувство, что для вы-
полнения своих обязанностей нужно разорваться  на  части.  Представьте
ситуацию,  когда на перемене дети тебе приносят крысу,  приходит роди-
тель твоего ученика,  нужно готовиться к следующему уроку и нельзя ос-
тавить класс,  иначе его разгромят ученики. Когда после урока, ты, ос-
тавив ученика убирать класс за то,  что он сорил на уроке,  не  можешь
сам остаться с ним,  так как тебе нужно бежать готовиться к следующему
уроку.
     У меня ум заходил за разум как выйти из этой ситуации. Едва я ре-
шался пойти к Раисе Сергеевне,  попросить ее снять у меня лишние часы,
как возникала мысль - а кому она их отдаст,  когда все учителя в школе
перегружены? С другой стороны - когда распределялись часы, все говори-



ли мне, что чем больше - тем лучше -больше получу денег. У других учи-
телей было от 22-х до 37 часов,  в том числе у одной моей коллеги -мо-
лодого специалиста -27. Я недоумевал. Неужели я настолько непригоден к
этой работе,  что она успевает вести все это и классное руководство, а
я -нет.  Помогла моя знакомая Алена Пнева, когда в одно из воскресений
ее муж Андрей -предприниматель и мой сосед,  позвонил мне и  предложил
подработать на копке траншеи.  Она сказала мне,  что норма -18 часов в
неделю, и я вспомнил, что именно постолько было часов у Марии Федоров-
ны  и других учителей в нашей школе в старые добрые времена.  Возникал
вопрос о взятии на работу еще одного  учителя  географии-биологии.  Но
кто ему отдаст свои часы, кроме меня, так как все держатся за свой за-
работок?
     Я хронически  не высыпался.  Если утром в автобусе я еще загружал
свой ум молитвами, то после уроков часто помимо своих сил впадал в сон
во время обратной дороги.  Уходил из дома я в 7 часов утра, приходил в
7 часов вечера.
     В этот  день я поехал в школу совершенно неготовым и открыл учеб-
ники только на перемене перед уроком.  Уроки каким-то образом  прошли.
Но  перед уроками второй смены я почувствовал,  что голову мою сжимает
обручем,  и нет сил двигаться.  Я понял, что нужно отсидеться. В лабо-
рантскую входили ученики, брали у меня темы для подготовки, разговари-
вали со мной, как с учителем, а я с горечью думал о том, что от учите-
ля у меня -одна форма.

                       Воспитание.

      "Не оставляй юноши без наказания; если накажешь его розгою, он
не умрет:  Ты накажешь его розгою,  и спасешь душу его от преисподней"
(Притчи 23:13,14).
      "Страх Господень -источник жизни,  удаляющий от  сетей  смерти".
(14:27).
      "Страх Господень прибавляет дней, лета же нечестивых сократят-
ся". (10:27).
      "Начало мудрости -страх Господень,  и познание Святого -разум";
(9:10).
      Поэтому когда один девятиклассник на одном из первых моих уроков
направил  мне в глаза зеркальцем солнечного зайчика,  я не обнаружил у
него ни страха Господнего,  ни мудрости,  так как за  свои  оценки  он



трясся. Тема была нервная система человека.
     - Ты мне нервы проверяешь?  -спросил я.
     - Да.
     - Ты после урока зайди в лаборантскую и проверь там.
     Он смутился.
       Я сидел на остановке автобуса,  чтобы ехать домой. Ко мне подо-
шел  мой ученик из 6 класса с девятиклассниками и помимо других вопро-
сов спросил:
     - Михаил Викторович, вы же собираете кал животных?
     (В книгах "Дети в пионерском лагере" и "Спутник следопыта" я про-
чел о том, сколько информации может дать кал животных знающему челове-
ку - вид животного,  положение его тела,  рацион питания, нехватку или
избыток  каких-либо веществ в последнем,  и у меня возникла мысль сде-
лать коллекцию кала диких и домашних животных,  предварительно его вы-
сушив,  и одно из воскресений я, поехав на свой дальний огород с Кирой
-моей племянницей, посвятил этому занятию. Преинтереснейшее занятие.)
     - Ну.
     - А вы навалите и поместите в спичечный коробок. Ха-ха-ха.
     Одна женщина, сидевшая рядом, словно прочитала мои мысли:
     - Ты же в психушке скоро окажешься.
     Самое поразительное, что в характере этого мальчика была отзывчи-
вость и самая искренняя.
     Больше всего  меня  потрясало  то,  что  дети  судят о взрослых и
взрослых прямо в глаза на уровне своих представлений о них,  не говоря
уже друг о друге.  То, что суждение -страшных грех -прямое противопос-
тавление себя Христу -им,  явно,  невдомек.  И поэтому я боялся судить
их, а они не боялись судить меня, хотя я их просил об этом. Ведь тыся-
ча и один повод может быть для того,  чтобы человек поступил так, а не
иначе.
     Однажды я попросил девочек остаться в лаборантской,  чтобы закон-
чить оформлять классный уголок. Сам же побежал на уроки во второй сме-
не.  Когда  я пришел,  меня смутило поведение одной,  шептавшей на ухо
своей подруге,  косясь на меня:"Подожди".  Затем она выбежала из лабо-
рантской  на некоторое время.  После этого в нее вошла Елена Александ-
ровна и обнаружила, что из ее сумочки исчезли деньги. 60 рублей.
     Я разбирался  со всеми,  кто оставался в лаборантской,  но они не
вызывали у меня подозрений. Более того, прошлый опыт, когда в присутс-
твии парня,  укравшего у меня одну вещь,  мне было трудно дышать, ска-



зался и здесь. Мне было трудно дышать в присутствии первой подозревае-
мой.  Она  сваливала  вину на других,  и логика ее поведения была -"не
пойман - не вор". Тем не менее моего взгляда ее вгляд, претендующий на
то, что наглость спасет, не выдержал.
     Деньги я Елене Александровне отдал, а этой девочке остался благо-
дарен  за то,  что она помогла мне дважды выполнить слово Божие -прос-
тить ей долг и быть довольным от несправедливого ее наказания.
     Я вспоминал, что святые боялись взять даже связку гороха, лежащую
на дороге, неподалеку от чьего-либо участка и в скором времени убедил-
ся в необходимости такого страха.

    Четверть подходила к концу. Журналы у меня оставались полупустыми,
потому что я зачастую не успевал на уроках их открыть.  Я  рассчитывал
четвертные оценки выставить за общую работу в четверти.  Это,  правда,
усложнялось тем,  что я не всех еще знал по фамилиям и именам,  но это
дело поправимо.  Достаточно было взглянуть на человека. То, что на пя-
терку биологию не знает никто в девятом классе для меня было очевидно,
и  я выставил соответствующие оценки в журнал.  Но я забыл,  что я уже
выставлял оценки в дневники,  причем пятерки,  и эти пятерки  послужат
мне поводом для претензий со стороны учеников и их родителей. Я итого-
вые оценки ставил за знания и думал, что верить будут мне, как учителю
в конечном итоге, но доверие, оказалось, принадлежит не мне, а постав-
ленным мною ранее оценкам по различным поводам: за работу на уроке, по
отдельным темам и т.д.
     Но я не противился.  Напротив, я был рад, что дети заинтересованы
в хороших оценках. Я учитывал и то, что из-за моих упущений, которые я
собираюсь исправить,  они не знают предмет должным образом, и эти чет-
верки  могут послужить медвежью услугу,  если я медалиста из-за своего
незнания этого сейчас сделаю ударником.
     Помимо оценок накопилась куча невыполненных дел, начиная от непо-
саженных цветов, кончая порядком в лаборантской. Два дня отводилось на
каникулах на заполнение журналов, три дня на праздники, один день ухо-
дил у биологов на общешкольную экологическую  конференцию  "Человек  и
его здоровье", и один день объявлялся методическим, то есть нерабочим.
Но на счастье Раиса Сергеевна сказала,  чтобы я приходил в школу,  что
она будет в этот день в школе тоже.
     Восьмого ноября я пошел на Асташкинские озера ловить ротанов, как
было в далеком детстве.  Это было потрясающе.  За день я отдохнул так,



словно съездил на курорт в теплые страны. На озерах было множество ры-
баков,  в том числе и на машинах, несмотря на смехотворные у большинс-
тва уловы.  Это перед экологической конференцией помогло мне  смотреть
на  проблему сохранности озер с практической стороны.  По всем берегам
стоят мощные предприятия, имеющие самую разнообразную могучую технику,
способную вытащить весь строительный мусор из озер и углубить котлова-
ны,  проложить аллеи,  трубы для соединения озер между собой,  где  их
нет.  Посадить деревья можно уже и без техники.  Все остальное природа
восстановит сама,  хотя можно помочь ей и ценными видами рыб, и ондат-
рой.
     Впервые я нашел исток Бурхановки, хотя много раз стоял возле него
и прошелся по верховьям русла,  с удивлением открыв и их.  Если в году
посвятить несколько дней экологии города, направив усилия людей на во-
доемы, находящиеся в черте города, насколько станет чище наша жизнь! И
не только государственным организациям, но и церкви, дай Боже, принять
в этом участие. Пять рек и три озера!
     На экологической конференции за доклады, которые прочли мы с Аней
Карпуниной -ученицей 7-го "б" класса - наша школа получила приз в виде
книги "Пищевые растения".  Впервые я в лицо увидел  Ирину  Мариковскую
-корреспондента амурского радио, редактора передачи "Амурские ребята".
На конференции же я впервые применил логическое мышление, увидев дево-
чек старшеклассниц из школы для глухих детей. Они говорили, но речь их
была несвязной,  и понять ее было трудно.  Не слыша свою речь,  они не
могли скорректировать ее.  Но и в этих школах не преподается Слово Бо-
жие, как единственный врач выполняющим Его.
     В последний  день  каникул я навел порядок в лаборантской и почти
без хвостов вступил во вторую четверть.  Остался незаполненным  только
классный журнал в сведениях об учениках.

     На каникулах  у  крысы родились дети.  Для человеческих детей это
было событие. Они группами ходили на них смотреть, а также на тритона,
которого  принесла  девочка  из  пятого класса,  ротанов -Алина Кейзер
-учащаяся 8"б" класса и лягушку,  которую поймал я на Чигиринке вместе
с  трубочником.  Ротаны и земноводные жили в одном аквариуме,  который
принес Сергей Ефимович Буленко -новый завхоз школы. Каркас второго ак-
вариума  для террариума очищался от старой замазки в мастерских у Ста-
нислава Иннокентьевича Федорова -преподавателя трудов у мальчишек. По-
этому у одной стенки аквариума я насыпал горку камней, чтобы земновод-



ные могли вылезать из воды.
     Поприще для научной работы было открытым.  Наблюдать за развитием
детенышей крыс,  выращивать и наблюдать мух-дрозофил,  чьих личинок  я
хотел использовать для корма рыбам и земноводным зимой.  Но я не успе-
вал.  Если бы не Сергей Ефимович,  я чувствовал бы себя  одиноким.  Он
сказал  фразу в начале нашего знакомства,  говоря о своем желании раз-
вести на пришкольном участке пасеку:"А то никому ничего здесь  не  на-
до."  Несколько  раз  он  приходил в лаборантскую и звал меня с собой,
чтобы я принес шкафы для наглядных пособий.  Часто среди рабочего  дня
он заходил узнать как идут дела,  поговорить о последних.  И не только
от Сергея Ефимовича я слышал эту фразу.  Я слышал это и от моих коллег
и  даже  завуча:"Что ему тут делать до 5-ти часов?" Это обо мне.  Я не
обращал на эти слова особого внимания, хотя и обращал.
     Я не судил никого.  У меня нет семьи.  Сравнительно мало часов. Я
удивлялся и тому,  как они успевают все при своей нагрузке. Тем не ме-
нее,  если  бы все работали не ради заработной платы,  а ради Бога ...
Неужели Бог не помог бы людям за это.  Ведь и так задолженность по за-
работной плате была полугодовая.  Тем не менее,  все были живы, сыты и
одеты, дай, Бог, так одеваться каждому.
     Именно во второй четверти у меня началось хождение по мукам. Хро-
ническое неуспевание сказывалось на всем.


                               К дверям рая приблизился странник.
                               - Ты кто?  -спросил его Святой Петр.
                               -  Всю жизнь  я  проработал  учителем.
                               Святой Петр широко распахнул двери рая:
                               - Входи. Ты уже испил свою часть ада.

     Я поражался  насколько различаются между собой классы одного воз-
раста.  Насколько доброжелательно относится ко мне 8 "а",  и насколько
тяжело мне дается каждый урок в 8 "б".  Уверенный в себе после урока в
8 "а" я входил в 8 "б", и у меня язык застревал во рту, потому что ль-
виную долю сил нужно было тратить на дисциплину, после чего объяснение
нового материала казалось абсурдом.  То же самое творилось и на уровне
девятых  классов,  хотя в календарике,  который мне подарили ученики 9
"б" на день учителя, они признались, что они -любящие.
     Тем не  менее с 8 "б" у меня примерно через месяц от первого сен-



тября началось нечто вроде взаимопонимания,  и я  стал  чувствовать  к
каждому ученику нечто человеческое. Они начали слушать меня на уроках.
     Нечто человеческое было у меня и к 9 "б".

     От хронического неуспевания начали  развиваться  неуверенность  в
себе и комплекс неполноценности.  Они усиливались конфликтами с учащи-
мися,  которые, видя мое всепрощение, стали требовать отличных оценок,
стрелять  в  меня на уроках из венгерочных рогаток бумажными скобками.
Дело доходило до применения физической силы с моей  стороны,  когда  я
заставлял  старшеклассников  после  урока  убирать  кабинет  после  их
стрельбы этими скобками. С их стороны дело доходило до обещания сведе-
ния счетов со мной после уроков.
     Более того,  от чувства,  что я подвожу имя христианина,  у  меня
опять начали развиваться голоса.  Я опять начал тонуть в своих грехах.
Я не успевал ни утром читать молитвы, ни вечером не было на это сил.
     В то утро я стоял на автобусной остановке, склонив голову на пра-
вое плечо и вспомнил,  что это была любимая поза Сергея Анфиногеновича
Кичигина -нашего учителя по истории,  уроки которого мы постоянно про-
водили близко ко срыву. Я с ужасом вспомнил, как я у него на уроке од-
нажды взорвал два охотничьих капсюля жевело. В этот день на моем уроке
в 7 "а" классе прогремело два взрыва.
     На следующий  день  в школе был организован педсовет,  на котором
завучу детского дома,  откуда были взрыватели, все преподаватели школы
сказали свое мнение о воспитанниках детского дома.
     Слушая Раису Сергеевну,  говорящую, что пока мы воспитываем кадры
для тюрем и колоний,  я вдруг вспомнил,  что почти все мои однокашники
по институту работают именно там,  потому что там платят больше и вов-
ремя.
     На этом же педсовете я поднял вопрос о взятии на работу еще одно-
го учителя географии-биологии, но мнение было только мое и поэтому ме-
ня никто не поддержал.  На следующий день я,  уходя домой, задумался о
большой тыкве,  которая была повреждена и начала подгнивать. Ею я кор-
мил крыс, которых в этот момент было 2 десятка -две самки с детенышами
и самец.  Но я не думал, что успею ее скормить целиком. Поэтому я, по-
молившись,  чтобы Господь не вменил мне это в грех, отрезал кусок себе
и зашел на урок к одной моей коллеге,  сказать,  что я занес ей кусок.
То, что я увидел -меня шокировало. Мой любимый 8 "а" на уроке разгова-
ривал во весь голос,  парни ходили по классу. Это видение меня немного



успокоило,  так как я увидел,  что не во мне одном причина снижения их
дисциплины,  но  у  меня пропадал смысл вариться в этой каше и терпеть
унижения от учеников и начальства. Я решил увольняться и начать писать
эту книгу.  Мой опыт, описанный в первой моей кн