оторое  время оба устали  и запыхались; Карякин бросился
навзничь в постель, а комар приземлился у него в изголовьи.
     "Что  за  жизнь?  - думал каждый  в отчаянии.  - Нет покоя ни  днем, ни
ночью, никакого  успеха  ни в личном, ни в материальном  плане. Ежесекундный
риск, все  время на грани,  того  и гляди  прихлопнут...  Когда же  все  это
кончится?"
     А  Лолита  Красюк,   вернувшись  с  банкета  после  концерта,  медленно
раздевалась в своем трехкомнатном люксе, и несчетные полчища комаров балдели
за  окном, созерцая такое,  а некоторые,  самые отчаянные, бросались в жерло
кондиционера на верную гибель. Толпа  поклонников Лолиты тоже что-то кричала
снизу,  но сюда, на шестнадцатый этаж, ничего не было слышно.  Лолита Красюк
забралась под одеяло и взяла первое попавшееся  письмо из сегодняшней почты,
чтобы почитать  перед сном.  Она  с трудом  разбирала неровные взволнованные
строчки:

     Уважаемая г-жа Красюк!
     Вы возможно и  не  подозреваете  о моем  существовании. Но  есть  такой
человек  в  нашем  разностороннем мире,  который с  огромным успехом слушает
Ваше, Лолита Анатольевна, вокальное мастерство и  находится  в плену обаяния
Вашего  образа, незабываемого на всю страну.  Занят человек этот  по фамилии
Карякин Альберт в скромной области торговли недвижимостью, где нет гастролей
и  аплодисментов,  но где нужен верный глаз  и острый мозг,  и на  них обоих
можно Вам вполне положиться, уважаемая Лолита Анатольевна...

     Лолита  уронила  письмо на пол и зевнула.  На другом конце города комар
ужалил  Карякина в ягодицу.  Карякин схватил еженедельник "Половая жизнь"  и
помчался по  периметру квартиры, лупя вслепую по стенам. Ненависть заслонила
все другие чувства...
     А  между прочим, оба тешили себя несбыточными надеждами. Лолита  Красюк
давно уже и  серьезно  связала свою  жизнь  с  неким  господином Апрельским,
приходившимся  ей   как-бы   спонсором  и  менеджером  сразу,  и  была   ему
довольно-таки  верна.   Кроме   того  летом   она   регулярно   пользовалась
антикомариным средством "Москито", которым ее натирал именитый массажист.

     Девяносто третий год
     (из воспоминаний очевидца)

     В девяносто третьем  году я  впервые в жизни получил  гонорар весом  по
меньшей мере в килограмма три. Это  были туго  спеленутые пачки карбованцев,
которые наполнили  довольно большой пластиковый пакет и  просвечивали оттуда
словно  охапка  груздей.  Тогда  еще  местные  денежные  знаки  не  украшали
праисторические князья и  герои-русофобы, а всего лишь какие-то расплывчатые
женщины с мечами, да еще изображения загадочных строений - в одном из  них я
заподозрил  Бессарабский  рынок. После денежной реформы  мои три  килограмма
потянули на восемь червонцев, что ли...
     Кстати,  был это  гонорар  за первую часть  этой  самой книги,  что  ты
держишь в руках, читатель. Издательство прогорело и ничего не напечатало, но
со мной обошлось честно.
     В  девяносто  третьем году жена моя  освоила  пошив  каких-то собачек и
зайцев из отходов швейного производства и с компанией своих деклассированных
коллег-инженерок совершала регулярные наезды в приграничные местечки России,
где  сбывала изготовленных собачек  и  прочие колониальные  товары. Тогда  в
России жилось намного вольготнее чем здесь, хотя тоже не всем.  От холода  и
голода в этих вояжах спасала только водка.
     В  то  же  время,  пожалуй,  произошло  довольно  серьезное крушение  с
электричкой, доверху  набитой такими вот украинскими  челноками. По счастью,
жена ехала другим поездом.
     Помнится, мы выходили из дому (пешком до вокзала) на исходе ночи, когда
никакого транспорта не было  и в помине,  по  тусклым улицам,  припорошенным
ночным  снежком, с  редкими, но  опасными  ночными  обитателями  -  то  стая
бродячих собак  пересечет  дальнюю  перспективу  проезда,  то  пара бомжей с
котомками, то одинокий  пьяный автомобиль с загулявшим  бандитом  промчится,
завывая и заносясь на поворотах. Думаю, что и мы  с нашей загруженной тюками
тележкой  выглядели  достаточно  подозрительно. От той поры еще одно мрачное
воспоминание: такая же  безлюдная  заснеженная улица  и  яркое  пятно света,
откуда идет неумолчный  речитатив и взрывы хохота - то бодрствовал в угрюмой
ночи  ларек звукозаписи,  крутил  выступление  сатирика  Задорнова.  С  того
времени у меня сомнение в безусловном благе юмора.
     Ночи безумные,  ночи бессо-о-о-о-н-ные! Оглядываясь назад  на недалекий
еще девяносто  третий год и в самом деле видишь  лишь какую-то одну сплошную
промозглую  ночь  (хотя ведь  были  же наверняка  и  сияющие солнцем дни,  и
роскошные рассветы)...  Надо сказать,  похожий девяносто третий год,  только
другого столетия уже был однажды  зафиксирован в литературе. Не знаю,  могут
ли по уровню безысходности соперничать описания Виктора Гюга (или  Гюги, как
правильно, подскажите), но только в сочетании этих двух цифр и  в самом деле
содержится что-то фатальное и непроглядное.
     Этому самому Гюгу  было все-таки проще:  взращенные в душе его махровые
цветы   гуманизма  упруго  покачивались  на  своих  ложноножках,  удобренные
соответствующими Дидром и Руссом. У нас внутри сейчас  лишь пустой и колючий
пейзаж.
     А  вот  девяносто  третий год  прошлого  века кажется  отсюда  сплошной
гармонией.

     Неопознанные субъекты

     Протокол  выездной  комиссии  ГАИ установил, что в результате  лобового
столкновения  автомобиля   неустановленного   производства,  государственный
регистрационный номер отсутствует, номер двигателя сбит, номер кузова также,
водитель  и  два  пассажира  предположительно  погибли  на  месте.  Личности
потерпевших устанавливаются,  что затруднено наличием у всех троих фальшивых
документов,  выданных  несуществующими  организациями  на  вымышленных  лиц.
Вносит  путаницу  в  расследование   также  и  тот  факт,   что  вместо  тел
пострадавших  в ДТП обнаружены соломенные чучела,  лишь отдаленно похожие на
фото в документах.
     Водитель  транспортного   средства,  в  которое  врезался   автомобиль,
скрылся, как водится с места происшествия.  На некоторые соображения наводит
оставшаяся  на месте аварии деталь - танковый трак. Поскольку в окрестностях
аварии не обнаружена ни единая войсковая часть, имеющая танки (в радиусе 200
км), а все дизельное топливо в районе украдено и продано еще в прошлом году,
следует признать, что предполагаемый  танк из частного арсенала. Такие танки
работники ГАИ не разыскивают из соображений личной безопасности.
     Некоторое указание  на возможный путь поисков дает записка, найденная в
кармане одного из чучел. Она адресована премьеру и сообщает  ему  о каком-то
должке. Из безграмотного текста трудно понять, какой премьер  имеется в виду
- тот,  что был в бегах в  Израиле, но  реабилитирован, тот что сейчас имеет
отсидку  в  Штатах,  правящий  теперь  и  еще не арестованный, или вообще  -
рекламное  агенство "Премьер", которое недавно  взято  под стражу  в  полном
составе.



     Псевдонимы

     Великий путч семнадцатого года совершила компания заговорщиков, по роду
занятий своих вынужденная  пользоваться придуманными  именами. В  духе  того
времени клички подбирались большей  частью мелодраматические, хотя уголовный
характер нового режима проявился почти немедленно. И когда теперь  я прохожу
мимо   огромной   статуи  руководителя   хунты,  чугунно  ступающего  поверх
гигантской  площади  имени  его  первого сатрапа, на  ум  приходит такое вот
соображение: не лучше ли было бы изначально дать им кликухи в соответствии с
теперешней  криминальной  стилистикой? Скажем, начальный  период  определяли
Вован  Марксист и Фелик Лях,  вскоре освободившие место  свирепой кавказской
группировке во  главе с паханами  Сосо и  Лавриком.  Их долгое беспредельное
властвование  попытался было нарушить Адик  Немец, но его  удалось завалить.
Заодно уделали и ни в чем неповинного Япончика.
     Грузинскую  шайку  сменил  так называемый  Хохол-Пузатый,  отличавшийся
великой шизой,  в результате чего  кресло главаря  довольно легко  досталось
памятному многим  Лелику. Тот царствовал долго и счастливо, пока не ввязался
в  разборки  со  среднеазиатами. После недолгой неразберихи  руль перехватил
Миша-Пятно  со своей консильори Райкой (что его и погубило).  К тому моменту
криминализация общества достигла уже уровня насыщения, но резерв еще имелся.
В результате ловких проворотов  инициативой завладел  Боб Алкан, которого до
этого Пятно регулярно опускал и  в  натуре хотел  макнуть.  Боб  дал  братве
полную волю, а Пятно с Райкой  конкретно прижопил. На свет вылезло множество
авторитетов  районного  масштаба,  которые  тут  же  присвоили  себе  звания
республиканских паханов.
     Вот так  может  излагаться где-нибудь  на нарах новейшая  история нашей
страны - от путча до путча, до смены авторитетов.
     Мы живем как раз  в этот интересный отрезок времени. Как бы его назвать
в  их терминологии? В прошлом  веке уже имелся подходящий  термин  - "Черный
передел".

     Новая политика

     В  рассуждении  физической основы нашего  земного  пребывания,  следует
сразу заметить, что термин "земное" как раз и является самым уязвимым в этом
определении. С момента глобального катаклизма  вот уже  почти пятнадцать лет
мы все пребываем буквально во взвешенном состоянии, по  той простой причине,
что водная хлябь и воздушные массы каким-то образом смешались в  пузырящуюся
и  вечно  клокочущую  массу,  на поверхности коей  и приходится существовать
уцелевшим государствам в виде многочисленных плавучих островов.  Дело в том,
что  кипящая подобно шампанскому среда, простирающаяся донизу  километра  на
три  (любопытствующие  бросали лот),  все  время исторгает с земной  тверди,
ставшей   теперь   дном,   самые   разнообразные   предметы,   какие  только
захватываются этими вертикальными вихрями, которые можно уподобить разве что
вертикальным воздушным потокам прошлого. Некоторые говорят о смерчах, но это
совершенно  иное явление, здесь нет вихревого вращательного движения. Только
вверх и вниз.
     Причины катаклизма до сих пор остаются  неясны; большинство как  всегда
подозревает  американцев,  запустивших будто  бы  какой-то  вирус, наподобие
дрожжей (грубое сравнение) в мировой океан, другие склонны к тому, что вирус
этот занес  случайный  болид  из  совершенно  посторонней  звездной системы,
пораженной этим  вирусом насквозь. Так или иначе, в один прекрасный день все
мы оказались на плавающих обломках посреди бурлящего словно суп (но довольно
холодного) жидкого субстрата, кипевшего  и волновавшегося сколько видит глаз
под ровной светлой облачностью. Любопытно, что  с  того дня  исчезли обычные
ранее облака и тучи, да и дожди прекратились.
     Строгая вертикальность этих пенных потоков  обусловила, как ни странно,
сохранность  материковых очертаний,  больше  того - как  только спала первая
паника  и стало  ясно, что в "шипучке" не грозит утонуть и захлебнуться, это
просто  вспененный воздух  -  наиболее  трезвые головы  тут  же  подумали  о
государственных границах,  не  о  тех, конечно  же,  что пролегали  внизу по
твердому грунту и  были отмечены  межевыми столбами, но о теперешних,  более
подвижных,  но с  тою  же  функцией.  Необходимость  границ выяснилась почти
сразу.  Дело  в  том,  что при наших  условиях водоплавающее население может
питаться лишь  тем,  что выносит  наверх непрестанная  бурлящая деятельность
"шипучки",  и, понятное дело, те  страны,  у  которых  до  катаклизма  всего
имелось  вдоволь,  оказались  в  лучшем  положении - непрестанно из складов,
разворошенных  этими  восходящими  потоками,   наверх   поступает  множество
продуктов, сохранившихся благодаря  герметической упаковке. Известно, что до
этого  события  в  наземном  существовании  принято  было почти все  изделия
заключать в пленочный кокон; производители как  бы предвидели  такой поворот
дел.
     Само  собой,   что  всякие  там  Мозамбики  и  Гвинеи-Биссау  вынуждены
довольствоваться  лишь  случайными рыбешками  (антилопы  быстро  кончились),
тогда как у европейцев - не у всех, само собой, - идет постоянное извержение
припасов, достаточное  не  только для  прокорма,  но и для  создания  этаких
мобильных складов  на плотах. К слову,  все наши поселения устроены на таких
плотах,  собранных  и связанных из самой разнообразной  рухляди,  возносимой
наверх теми же бурными струями, идущими с самого  дна. Плотность пузырьковой
среды конечно же невелика, зато  мощность и ширина  потоков огромны, и можно
безо  всяких  усилий держаться  на  поверхности  бурлящей массы;  а  если  и
попадешь в  нисходящий  поток - ничего фатального, дышать в этой пене вполне
по силам и ребенку, главное - снова поймать восходящий поток.
     Но -  и  дикарю  ясно, что  такое положение  не  может  длиться  вечно.
Когда-нибудь  пакетики   с  макаронами  и  картофельными  чипсами,  фонтаном
возносимые снизу, постепенно иссякнут, и тогда культурные швейцарцы, подобно
каким-то   бушменам,  вынуждены   будут  обедать   одной  камсой  (к  слову,
удивительно неприхотливая и вездесущая рыба, большинство прочих рыбьих пород
как-то  умудряется  ихбегать  восходящих   потоков).  Да  и   камса  -  дело
непредсказуемое,  сегодня  она кишит в  изобилии, а  завтра -  три рыбешки в
день. А человек цивилизованный привык планировать свое завтра.
     Словом,  лучшие  умы сейчас работают  над  созданием оптимальной модели
нового мира.
     Но вот обычный инструмент лучших умов -  авианосцы  и подлодки, танки и
истребители - не  по силам восходящим  потокам, все они слишком массивны. По
той же причине внизу  остались  и все мало-мальски  крупные суда. Приходится
думать о плавучих катапультах с лазерным наведением, о таранных устройствах,
о подповерхностном  контроле - это  все при том, что собранные  из случайных
деталей  ветрогенераторы очень маломощны,  а гарпунных  ружей  для подводной
охоты  вынесло  наверх до  того мало, что  ими  не вооружить не то что  всех
пограничников, а хотя бы роту бойцов.
     Теория  плавающих  континентов, популярная в недавнем  прошлом, в  этом
контексте становится вдвойне актуальной.  Всех, само собой, страшит ситуация
с Африкой,  которая дрейфует совершенно непредсказуемо,  а что происходит на
загадочном  Черном  континенте - полная неизвестность, впрочем почти так оно
было и в наземном  положении. Большинство европеян полагает,  что там  сразу
перешли на привычный издавна рацион. Потому всякие находки, время от времени
прибиваемые как-бы оттуда, вроде ящиков с  титлом, к  примеру МОМБАСА-МОСОЛ,
или же флагштока с  полотнищем ЗАМБУАНА-КАННИБАЛ-ЮНИВЕРСИТИ -  вызывают чуть
ли не суеверный ужас, хотя, казалось  бы,  что нового? Но это так,  слухи, а
вот  куда   серьезнее   на  Востоке,  где   Тайвань  неуклонно  прибивает  к
материковому Китаю.  Согласно межконтинентальной  узелковой  почте, тот край
материкового Китая, который ближе  всего к злополучному острову,  переполнен
желающими  как можно  скорее  встретиться  с островитянами,  для чего каждый
встречающий снабжен этакой палкой на  цепочке (бум-луу) - орудие, которое не
так-то легко изготовить в нынешних условиях. Единственное, что может сорвать
долгожданную  встречу  так  это непрестанное погружение  кромки  пограничных
плотов под  тяжестью все новых  и новых континентальных китайцев.  Но это их
проблемы.
     А вот сближение Аляски и Камчатки не  так заметно, но более грозно. Обе
территории  обладают   оружием  массового  поражения  -  у  американцев  это
великолепные  катапульты  из всплывших  сосновых стволов,  способные  метать
бревна с  закруткой (боеголовки) на фантастическое расстояние -  300 метров.
Но  камчадалы  по-видимому  не  согласны  так  просто  дать  себя  забросать
топляком:  по данным агентуры  они  что-то там мудрят возле Ключевской сопки
(кратер которой выше  поверхности  "шипучки"),  и, судя  по всему, сооружают
какое-то гигантское паровое сопло, с помощью которого  собираются ошпаривать
подплывающих  американцев и  вообще  разрушать  их берег. Темные  сведения о
каких-то  недавно  проведенных боевых  пусках  Ключевской  сопки,  с  массой
пострадавших оживляют традиционное  отношение американцев к русским, вкратце
его  можно охарактеризовать  как опасливое зубоскальство.  Но  факт остается
фактом - оба плавучих континента уже в пределах  непосредственной видимости,
и даже предпринимаются  попытки переговоров  с  помощью  сигнальных  морских
флагов. К примеру, недавний диалог (записано возле Анадыря):

     - Господин губернатор! Снова этот самый янкис чего-то вымахивает!
     - Ох, погоди,  не до них... Ох,  подай вон тот  жбанчик... да  не  тот,
рядом который! Что позавчера вынесло...
     - Позавчера, ваше превосходительство, тот уже весь пустой.  Этот  такой
же. Кубанская казачья.
     - Ну наливай скорей, не томи!.. О-ох, полегчало.
     Длинная пауза.
     -...Ох,  отошло  слегка... Да,  так чего  там они  размахались?  Ну-ка,
позови контр-адмирала.
     -  Это хромого-то?  Воля ваша, не  позову, ваше  превосходительство, он
дерется!
     - Исполняй приказание, не то у меня!... Под плот пойдешь на трое суток!
     - Ладно  уж.  То  есть -  есть!  Для чего  таких  назначают - в  уме не
укладывается...
     - У тебя был бы бинокль - и ты б стал контр-адмиралом.
     - Знал бы, что так обернется, телескопом бы запасся (ординарец уходит).
     Пауза
     - Звали, ваше превосходительство?
     - Господин  контр-адмирал!.. Ох,  встать мочи  нет, трещит...  У тебя с
собой   ничего  нет,  случаем?...  Вот  уважил,  моряк,  давай!  (длительное
гульканье).  Так,  отошло   чуток...  (после  паузы)  Значит,  такие   дела,
контр-адмирал - чего это они снова через всю нашу акваторию флажками махают?
В территориальные воды  заехали  Аляской своей  сраной, да еще  размахались,
падлы! Есть у тебя какие соображения на этот счет?
     - А то как  же! Зря хлеб не едим. Шифровальщик  с переводчиком уже часа
два соображают, чего б это такое было.
     - Вот как! Ординарец, кликни-ка их сюда!
     - Твое превосходительство, к чему людей от дела отрывать, пускай дальше
ведет слежение. Я распечатку захватил.
     - Вот это контр-адмирал! Ну предусмотрительный!
     - Распечатка,  это по  старому так  называлось, а сейчас они на листике
просто,  карандашом...  Что  напишут,  чего  не поймут  -  нарисуют.  Держи,
господин губернатор.
     - Так... Не по-нашему, вроде б?
     -  Я ж говорю.  Грамотные ребята.  Они где смогли,  там и перевод есть.
Читай, твое превосходительство.
     - Погоди, дай рисуночки посмотрю. Пляшущие  человечки  какие-то, бля...
Вот это, к примеру, что?
     - Это? Да проще простого, господин губернатор,  тут и  шифровальщика не
надо. По-старому называлось  "танковый сигнал",  ну  когда руку через локоть
показываешь...
     - Похоже... Это что ж, они нам, великой  державе  - и  танковый сигнал?
Адмирал, такое спускать нельзя, шли протест!
     - Уже послал.
     - Как, то есть?
     - Послал, как обычно...
     -  Ага!   Чего  ж,  правильно.   Чтоб  только  войны   из-за  этого  не
приключилось.
     -  Какая  там  война, ноль-ноль счет! Наш  сигнальщик  их  каждый  день
посылает.
     - А они?
     - Принимают к сведению, только хотят, чтоб подтвердили факсом.
     - О, какие мистеры нашлись! Откуда  я им факс возьму? Где тут это,  про
факс?
     - Так вот же, переводчик записал: факс ю, факс ю.
     - Ладно. Ухудшение  международной обстановки, вот оно что...  Запустить
им, что ли, нашего разведывательного воздушного змея?
     -  Ветер  не тот. Они  скорей  к  нам запустят. Распорядился  бы,  ваше
превосходительство, по ВВС, чуть чего - пускай сбивают.
     - Так стоит уже солдатик с шестом!
     - Правильно, что  стоит... А ты, ординарец,  не  вмешивайся  в разговор
силовых структур без спросу! Адмирал, где у них "Томагавк"?
     - Да вот на схемке ясно видать - поверх этой баржи, шестиб