как раз в эти дни должны
были  принимать  плоды  нового  урожая.  Поэтому  Бекка  и  отправилась  к
ближайшему складу.
   Это была одна из временных  построек  -  крытый  дерном  погреб,  какие
заново копали ежегодно  перед  праздником  Окончания  Жатвы;  прошлогодние
уничтожались сразу же после него. На землях Праведного Пути были и  другие
склады и погреба - в том числе большие и постоянные как  наземные,  так  и
подземные. Житницы, склады корнеплодов -  все  они  тщательно  охранялись.
Времянки же представляли собой хранилища без окон  в  дерновом  куполе,  с
дощатым полом, настланным над собственно погребом. На полу стояли  два-три
предмета мебели - жалкие удобства для тех, кому придется работать  в  этом
помещении.
   Хуторские правила гласили, что в каждой времянке должен храниться запас
продуктов, достаточный для пропитания двух взрослых и двух детей в течение
всей зимы. Никто, насколько  помнила  Бекка,  опытным  путем  не  проверял
точности подобных расчетов. Не знала она и той  причины,  по  которой  эти
строения должны ежегодно уничтожаться и строиться заново - год  за  годом.
Принимай все таким, каким оно было от века, говорила ей мисс  Линн.  Таков
был ответ, даваемый в Праведном  Пути  на  множество  неудобных  вопросов.
Запасы в землянках были особенно обильны сразу после  окончания  жатвы,  и
тогда же они охранялись особенно тщательно, ибо здесь же лежали  и  товары
для Коопа. К завершению же своего жизненного цикла землянки почти  пустели
и были открыты для каждого, кто не ленился в них пошарить.
   Когда Бекка вошла в землянку,  уже  приближалось  время  сна.  Все  уже
поужинали, а  мужчины  так  наработались  за  день,  что  вряд  ли  у  них
обнаружилось бы желание шарить по закромам в такое время. Бекка  осторожно
потянула веревочку щеколды.
   Как только свет лампы осветил помещение, из-за стола вскочила  Рэй.  Ее
толстые пальцы с силой сжимали глиняный кувшин, полный  крекеров,  но  она
тут же поставила его снова на стол, узнав свою гостью.
   - Извини. - Бекка попятилась  к  двери,  но  Рэй  оказалась  быстрее  и
заставила ее сесть к столу.
   - Значит, теперь у тебя сестренка, как я слыхала. Возрадуйся.
   - Я рада. - То, что добродушие Рэй так быстро восстановилось, заставило
Бекку насторожиться. - Мама назвала ее Шифрой.
   - Хорошее имя. - Рэй села за  стол  и  пододвинула  к  Бекке  кувшин  с
крекерами. - Голодна?
   - Спасибо. - Бекка взяла крекер и  держала  его  во  рту,  пока  он  не
размяк. Голод сразу поутих. Но атмосфера, окружавшая ее  и  Рэй,  казалась
густо насыщенной тайнами. Гнев пожилой женщины уже испарился. Теперь Бекка
видела на ее лице только печаль, как будто перекочевавшую на него прямо  с
лица па. Придется спрашивать о причине. Мисс Линн должна была бы знать, но
не в характере Бекки было принимать вещи такими, какими кто-то и почему-то
захотел их видеть. Ей обязательно нужно  было  протянуть  руку  и  сорвать
Яблоко Познания; ей надо было знать.
   - Рэй, что случилось?
   - Случилось? Да ничего...
   - Не верю! Разве я не женщина, разве я не из  числа  женщин  Праведного
Пути, что от меня скрывают? Говори же, Рэй.
   - Что ж... Сьюзен умерла, - ответила та.
   Бекка задохнулась. Вкус плодов с Древа Познания был острее ножа.
   - Ее убил Пол.



7

               Восславьте Господа, люди,
               Имя Его восславьте, народы, по всей Земле.
               Кто, как не он, посылает силу и гордость мужчинам,
               Кто, как не он, посылает женщинам их красоту.
               Он своей мощной дланью четко провел границу:
               По эту сторону - жизнь, по ту - неизбежная смерть.
               И кто посмеет поставить себя против силы Бога.
               Кто сможет сказать: "Я всесилен, и слава моя в веках"?
               Кто сможет сказать: "Я вечен, и время над мной не властно"?
               Бог может тебя возвысить, а может - развеять в прах.
               Во власти Его природа, во власти - людские судьбы,
               И тот, кто сегодня первый, последним станет потом.
               Но новые сильные встанут и обретут свободу,
               Только затем, чтоб рухнуть и обратиться в пыль.
               Только затем и встанут, чтобы по воле Бога
               Были забыты навечно даже их имена.

   - Селене просто повезло, вот что  я  хочу  сказать!  -  Дел  устроилась
поудобнее на устланном подушками  полу  крытого  фургона  и,  не  прерывая
разговора, продолжала рыться в большой плетеной  корзине  с  едой.  Фургон
сильно трясло, и речь Дел сама напоминала  ухабистую  проселочную  дорогу,
ведущую в Имение Добродетель. Ответное же хихиканье Марион  вообще  скорее
походило на икоту.
   - Ей просто повезло, что Тали вдруг оказалась в поре.
   С губ Марион снова сорвался взрыв смеха:
   - Точно, как и то, что Ленору угораздило войти в пору как раз  накануне
праздника Окончания Жатвы! Вы бы поглядели на ее физиономию...
   - А как она пыталась скрыть это от  па!  -  Дел  снова  склонилась  над
корзиной и толкнула локтем Бекку. - Ты-то при этом присутствовала?
   - Нет...
   Бекка молча снова углубилась в свое шитье. Во время той сцены она  была
совсем в  другом  месте,  там,  где,  строго  говоря,  быть  ей  вовсе  не
полагалось. И искала там что-то, чего  брать  права  не  имела.  Обсуждать
несчастья Леноры у нее не  было  ни  малейшего  желания.  Старая-престарая
книжка,  которую  она  разыскала  в  кладовке  Кэйти,   постыдным   грузом
оттягивала потайной внутренний карман ее юбки.
   - Очень жаль, что тебя там не было. Случилось  это  на  кухне.  Я  тебе
говорю - ее физия  то  пылала  огнем,  то  становилась  серее  пепла.  Она
повторяла свое "нет", "нет", "нет" снова и снова, пока  по  глазам  па  не
увидела, что тот все знает. Это  заткнуло  ей  глотку.  -  Дел  захлопнула
крышку корзины и сунула ее на место - к боковой стенке фургона. - Мыло!  -
воскликнула она так, будто испустила клич победы. - Эта дуреха думала, что
запах городского мыла ее спасет! Кстати,  мыло  она  украла  у  твоей  ма,
Бекка. Прямо удивительно, что ты ничего не знала.
   - Будто это могло обмануть па!  Или  вообще  какого-нибудь  мужчину!  -
Приска опустила свою вышивку тамбуром на колени и присоединилась  к  общей
дискуссии.
   Всего в крытом фургоне их было восемь. Восемь готовых к браку девиц  из
Праведного Пути, и каждая из  них  имела  свое  мнение.  Помалкивали  пока
только Бекка и Сара Джун. Бекке было о чем подумать, а что касается совсем
еще юной Сары Джун, то она боялась  приближающегося  праздника  не  меньше
Дассы из Миролюбия.
   - Ну не знаю. - Раскрасневшаяся Руша  подтянула  свои  высоко  поднятые
коленки еще выше. - Я слыхала разговоры,  будто  есть  приемы,  с  помощью
которых мужчин в таком деле можно провести.
   - Какой только чуши не наслушаешься, - фыркнула Марион, - если  слушать
всех дур с длинными языками. Да я сама слыхала глупейший  разговор,  будто
есть способы, пользуясь которыми женщина может принять мужчину, не  будучи
в поре. Я говорю, конечно, не о Поцелуе и  Жесте.  -  Все  девицы  тут  же
потребовали, чтоб она назвала идиотку,  которая  несла  такую  несусветную
ерунду, но Марион не захотела распространяться на эту тему. - Говорю  вам,
услышать можно что угодно! А вот правда - это дело  совсем  другое.  Когда
женщина в поре, то нет на земле такой вещи, которая  заставила  бы  мужчин
думать, будто это не так. Один наш  запах  способен  привлечь  их  всех  с
расстояния в несколько миль. Полевая работа в это время так и кипит у  них
в руках, потому что молодежь бесится, а те, что постарше, надеются,  будто
альф разрешит кому-то из них тоже попользоваться.
   - А что хорошего в том, что они бесятся? - Теперь наступила очередь Дел
вызвать презрительный смешок.
   - Они видят сны. И вряд ли есть нужда, Дел, рассказывать, что они видят
в этих снах. Даже страх перед па не может удержать парней от того, чтоб не
изловчиться и не заняться самообслуживанием. Спорю, па очень  рад,  что  с
Ленорой это случилось так близко ко  времени  праздника  Окончания  Жатвы:
теперь он может убрать парней из хутора и отправить в Добродетель,  прежде
чем они сотрут себе пальцы в порошок.
   - Марион, и ты еще берешься осуждать меня! - возмутилась Дел. - У  тебя
грязный язык и еще более грязные мысли.
   Ее родственница в ответ только хихикнула.
   В разговор вмешалась старшая дочь Селены, все еще живущая на хуторе. Ее
звали Эпл - Яблочко, - как красотку из  книжки  с  картинками,  хотя  сама
девушка  не  выглядела  ни  такой  свежей,  ни  такой  сочной,  ни   такой
соблазнительной или хотя бы такой же приятной, как ее литературная тезка.
   - В такое время года это  разрешается.  Занимайся  лучше  своим  делом,
Делл. Марион - хорошая девушка.
   - И насколько же она хороша? - промурлыкала Дел, хитро щуря глаза. В ее
словах содержался намек столь откровенный и понятный, что только тряпичная
кукла могла его не понять. - Я считаю совершенно удивительным, как это вы,
мисс Эпл, вечно берете Марион под защиту. И что  бы  только  эта  бедняжка
делала, если б вы не следили за каждым ее шагом и не затыкали рот каждому,
кто скажет ей резкое слово! По тому,  как  вы  над  ней  трясетесь,  можно
подумать, будто вы с ней нечто большее, чем просто кузины.
   Руша потянула Дел за пышный рукав ее голубого хлопчатобумажного платья.
   - Дел, такие вещи говорить просто некрасиво!
   - Некрасиво? - Глаза Дел широко распахнулись.
   - Обвинить собственную родственницу в такой мерзости...
   - Только потому, что Эпл хорошо относится  к  своей  кузине  Марион?  И
потому, что она в такие годы все еще торчит на хуторе?  И  только  потому,
что она ездит на праздник Окончания Жатвы чуть не столько же раз, как  наш
па, и до сих пор не нашлось еще ни одного мужчины, достаточно  отчаянного,
чтоб с ней заговорить? Должно быть, мужчины  могут  судить  о  женщине  не
только, когда она в поре. Они могут вынюхать нечто  большее,  чем  простой
факт, что наше тело готово их принять.
   - На что ты намекаешь? - Крупные  некрасивые  руки  Эпл,  сложенные  на
коленях, сжались в сильные кулаки.
   - А я просто хочу сказать, что есть женщины, которые  хотят  мужчин,  -
ответила Дел с улыбкой слаще сахарной свеклы, - а есть, которые не хотят.
   Пол вовсе не обрадовался тому, что ему пришлось  останавливать  караван
Праведного Пути, чтобы прекратить свалку в девичьем  фургоне.  Еще  меньше
ему понравилось, что ни одна из его дочерей не  пожелала  разъяснить  ему,
из-за чего разгорелся весь сыр-бор. Дел зачесала свои  жесткие  волосы  на
глаза,  чтобы  скрыть  худшие  из  полученных  царапин,  и  молчала.  Эпл,
согнувшись над вязанием, которое захватила с собой как средство борьбы  со
скукой, распустила несколько идеально сделанных рядов и с головой  ушла  в
работу.
   Как только фургон снова двинулся в  путь,  Орисса  пересела  на  другое
место, почти незаметно освободив пространство, которое она занимала  между
Эпл и Марион, и теперь оказалась между своей младшей  сестренкой  Рушей  и
кузиной Беккой.
   - Приходилось ли тебе когда-нибудь, - шепнула она, - слышать такое?
   - Бедняжка Эпл, - вздохнула Руша и еще крепче обхватила себя руками.  -
Да убережет меня Господин наш Царь от тех  тягот,  которые  выпали  на  ее
долю. Я бы такого просто не вынесла. Если б я стала такой старой  и  никто
бы на меня не позарился... один стыд от этого заставил бы  меня  молить  о
смерти...
   - А насчет того, о чем  говорила  Дел,  так  такая  болтовня  возникает
нередко, когда девушка так долго  не  выходит  замуж...  -  И  обе  сестры
глубокомысленно покачали головами.
   Саре Джун наконец удалось справиться со своим беспокойством  настолько,
что она склонилась к Бекке и шепнула:
   - Я слыхала, что па просил всех мужчин фермы выяснить,  хорошо  ли  она
справляется с Поцелуем и Жестом...
   - И что же? - Орисса облизала губы, предвкушая дальнейшие подробности.
   - И ничего. Она всегда была достойной женщиной. Иначе бы ее тут уже  не
было, не правда ли?
   - А я слыхала, что в первый же раз после ее Полугодия, когда Эпл  вошла
в пору, она понесла. - Приска слышала, о чем шепчутся ее  кузины  в  левой
стороне фургона, и решила внести свою лепту. Она была почти  одних  лет  с
Эпл и тоже до сих пор не востребована, но поскольку на ферме была еще одна
девушка  чуть  постарше  ее,  та  как  бы  прикрывала  Приску  от  позора,
вытекавшего из этого факта. - Тогда как раз приближался праздник Окончания
Жатвы, а человек, которому па поручил присматривать за женщинами, оказался
слишком стар и слеп, чтоб застукать ее с кем-то из молодых парней.  Так  я
слыхала, во всяком случае.
   - Ручаюсь, па убил его в тот же день, как  узнал  об  этом,  -  сказала
Орисса со злобным удовлетворением.
   -  Понесла?  По-настоящему?  -  Сара  Джун,  по   мнению   рассказчицы,
отреагировала вполне удовлетворительно. - Да как же это могло случиться? -
Презрительное фырканье Приски заставило ее вспыхнуть  и  быстро  исправить
ошибку: - Я хочу сказать, почему же об этом не  было  никаких  разговоров?
Это ж такая вещь, которую нельзя скрыть ни от женщин, ни от мужчин.
   - О, после того, как па разделался со стариком, он отправил ее куда-то,
прежде чем стало заметно. - Приска пожала плечами, как будто ее объяснение
было совершенно естественным.
   - А что стало с тем парнем? - спросила Сара  Джун.  Она  явно  находила
облегчение в возможности обсуждать чужие и такие  интересные  проблемы.  -
Что с ним сделал па?
   - Я ничего такого не слыхала. Должно быть, она не назвала его имени,  а
па не настаивал. Какой смысл терять хорошего работника только потому,  что
он поддался естественному  чувству,  заложенному  в  него  самим  Господом
Богом? К тому же во всем была виновата Эпл. Настоящая  женщина  следит  за
собой. Говорят, па отправил ребенка сразу же после его рождения на холм аж
куда-то к ферме Благоговение. Думаю, его там кто-нибудь подобрал,  но  все
это только домыслы и предположения.
   - Сплетни это или нет, а Эпл  все  равно  несчастная.  -  Руша  бросила
взгляд на постель, где, положив под голову свои похожие на окорока ручищи,
лежала ее кузина. - А теперь еще все эти неприятности, что ждут ее ма...
   - Селена сама виновата во всем. - Приска поджала губы. - Бекка, ты ведь
была там. Неужели никто не подсказал Селене, чем она рискует,  посылая  ту
бедняжку в поля во время жатвы? Ну же, Бекка!  -  И  она  крепко  стукнула
Бекку по руке.
   - Отстань от меня! - Бекка развернулась  и  открытой  ладонью  с  силой
хлестнула Приску по щеке. Слезы  кипели  у  нее  на  глазах,  но  ни  одна
слезинка - не скатилась вниз. - Не твое поганое дело, что сделала Селена!
   - Что ты сказала?! Па! - Приска, казалось, даже не почувствовала удара,
хотя он был достаточно силен, чтобы оставить на щеке белый отпечаток  всех
пяти пальцев Бекки, тут же  приобретший  пунцовый  оттенок.  Она  высунула
голову наружу, приподняв заднее полотнище фургона, и  взвыла,  как  кошка,
которой наступили на хвост. - О па-а-а!
   Потом Бекка долго шла в хвосте каравана Праведного Пути позади  повозок
с зерном. Рядом с ней шагал Пол. Его рюкзак тяжело свисал с правого  плеча
на единственной целой лямке. Он дал Бекке такой же носовой платок,  как  и
его собственный, чтоб она повязала его на лицо, - единственная  защита  от
клубов пыли, поднимаемых колесами телег.  Из-за  этих  платков  их  голоса
звучали приглушенно и незнакомо.
   - Я могу, если хочешь, починить порванную лямку, когда  мы  остановимся
на ночевку,  -  осторожно  прозондировала  обстановку  Бекка.  Она  видела
угловатые очертания какого-то предмета, выпиравшего через брезентовое  дно
рюкзака. Бекка полагала, что  это  скорее  всего  шкатулка  из  тайника  в
письменном столе. Металлическая шкатулка с  револьвером.  Стало  быть,  Па
намерен сдержать свое слово насчет Адонайи. Даже призрак несчастной Сьюзен
не мог перевесить то чувство благодарности, которое сейчас она  ощутила  к
своему отцу.
   Челюсти Пола были упрямо сжаты. На предложение Бекки он не  обратил  ни
малейшего внимания. Он даже  не  замедлил  шагов,  чтоб  облегчить  ходьбу
дочке. Бекка была отличным ходоком, но в паре с Полом ей приходилось почти
вдвое против обычного ускорять шаги, чтобы  держаться  с  ним  наравне.  А
суровое молчание отца делало дорогу еще более тяжелой.
   - Па, если ты так сердишься на меня, я могу вернуться домой.
   - Одна? Когда на хуторах, что лежат на пути домой, так мало людей,  что
они не смогут выделить никого для твоей защиты? -  Пол  приподнял  носовой
платок, закрывавший лицо, и сплюнул на золотую стерню, окаймлявшую дорогу.
- А кроме того, ты можешь заблудиться. В этот  сезон  даже  торная  дорога
небезопасна.
   Бекка знала, что отец прав. Дорога, которой их  люди  ездили  в  Имение
Добродетель на праздник Окончания Жатвы, была совсем не  та,  которой  они
пользовались в другие времена года. Весной тот путь, по которому они ехали
сейчас, представлял собой просто тропу, тянущуюся между полями.
   Каждый хутор имел свой собственный путь,  которым  он  пользовался  для
путешествия  на  праздник  в  имение   Добродетель   во   время   осеннего
паломничества. Никто из них не прибегал к прямому торному пути.  Это  было
простым проявлением вежливости - едущие в  Имение  караваны  старались  не
встречаться друг с другом - так проявлялась забота о земле и  о  животных,
которых надо было выпускать на выпас.  Если  бы  множество  караванов  шли
одной и той же дорогой, то вся местность вдоль нее быстро превратилась  бы
в пустыню, так что последние паломники оказались бы без воды,  а  их  скот
погиб бы от голода. Такие инциденты неизбежно вызвали бы войну.  А  так  -
чуть больше неудобств, чуть больше  времени  на  дорогу  в  Добродетель  -
совсем небольшая плата за мир.
   - Я вполне бы могла благополучно дойти до  дому.  -  Лицо  Бекки  стало
таким же суровым и упрямым, как лицо отца, -  каменная  маска,  выражающая
наполовину целеустремленность, наполовину - ослиное упрямство. - Отсюда  и
до самого дома места равнинные, даже если я буду держаться  в  стороне  от
торной дороги. Так что опасность я увижу издалека.
   - А опасность увидит тебя еще раньше! - Пол ухватил одну из золотых кос
Бекки, будто это были поводья норовистой лошади,  и  потянул  за  нее  так
сильно, что Бекка тут же остановилась. Караван продолжал свой путь.
   - Па, фургон...
   - Ничего, далеко не уйдут. Догоним. Я-то боюсь только одного -  как  бы
Смерть Дураков не добрался до тебя раньше.  Ну  а  теперь  послушай  меня,
девчонка! Вся эта болтовня насчет  того,  что  сам  Сатана  выстроил  свой
личный хутор у тебя в душе... Я начинаю ей верить. С тех  самых  пор,  как
родилась твоя сестренка Шифра, ты ведешь себя как  вестница  несчастья.  Я
понимаю, что ты можешь быть не в своей тарелке  из-за  первого  визита  на
праздник Окончания Жатвы, но разве я не  пообещал  не  подпускать  к  тебе
Адонайю? Но ты все равно занимаешься домашними делами, а на  лице  у  тебя
написан такой страх, будто ты - не ты, а тень какого-то  жалкого  воришки.
Баба Фила говорит, что ты боишься первой встречи с мужчиной. Если это так,
я запрещу тебе бывать на чердаке.
   - Ох нет, сэр! - Бекка была готова выдумать  любую  ложь,  лишь  бы  не
лишиться тех драгоценных для нее уроков, которые она давала  и  брала  под
низкими стропилами крыши. Овладевая Знанием, которому ее обучала  девчонка
Бабы Филы, Бекка поняла, почему Ева сначала решила  попробовать  яблоко  с
Древа Познания, а Древо Жизни так и осталось нетронутым до тех  пор,  пока
не стало слишком поздно. - Баба Фила говорила  совсем  другое...  Разговор
шел о чарах третьего рода... - Лоб Бекки собрался в морщинки. - Но когда я
спросила, что она имеет в виду, она только засмеялась.
   Суровость Пола явно пошла на убыль.
   - Экая похотливая старая... А, не важно. Баба Фила молодец. А вот  твоя
драка в фургоне и брань... К