.
     МАРКИЗА: Мой кучер вряд ли будет нас разыскивать. Пойдемте. Право же, я
голодна.
     ЛОРД  РОЛЬТОН (оглядываясь по сторонам):  Вам не  кажется,  что следует
чуть-чуть отложить обед.
     МАРКИЗА: Нет, не кажется. Только после обеда. И еще...
     ЛОРД РОЛЬТОН  (увидев  проходящего через  лабиринт человека): Вы правы.
(Они смотрят друг на друга, потом  на лабиринт,  и, вздохнув, удирают, минуя
оный.)

     Явление 5

     (Маркиза де  Сомине  и лорд Рольтон обедают.  Им  прислуживает  молодой
человек   неопределенной   наружности,   исполняющий   свои  обязанности   с
исключительной быстротой.)

     ЛОРД РОЛЬТОН (поднося ко рту вилку с крохотным кусочком мяса): Маркиза,
я  люблю  вас,  а вовсе  не  свою жену. Это  печальное  заблуждение.  (Вилка
повисает в воздухе.) Кроме вас я...
     МАРКИЗА:  Да и  меня... Мой муж  затыкает  мне рот, а  вы, наоборот, не
даете мне его закрыть.  Я предпочитаю всем вам моего кучера, но увы,  у него
хватает  своих  забот. Недавно  я застала у  него  свою  горничную  в весьма
неприглядном  виде.  Конечно,  он  прав.  Я  не  плачу  ему за  это  деньги,
следовательно, он имеет право на личную жизнь. Милорд, я хочу есть.
     ЛОРД РОЛЬТОН (со вздохом и чуть не плача): Я тоже. Чем я вас обидел?
     МАРКИЗА: Вы недогадливы.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Вы правы.
     МАРКИЗА: Это уже лучше.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Для кого?
     МАРКИЗА: Молодой человек, еще жаркого. И не только милорду. (Она глядит
на  него   оценивающе.)  Повернитесь.  (Он   подчиняется.)  Еще   раз.   (Он
поворачивается.) Хорошо. Так  принесите  же жаркое! (Она отворачивается. Он,
кланяясь, выходит, затем возвращается с двумя тарелками жаркого.)
     ЛОРД РОЛЬТОН: По-вашему, я должен это съесть?
     МАРКИЗА: Я же ем. Или вы считаете меня толстой?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Я не об этом.
     МАРКИЗА:  Позвольте,  я за  вами поухаживаю.  Вам бургундского? Лично я
предпочитаю токайское, но мой муж говорит, что у меня плохой вкус.
     ЛОРД РОЛЬТОН (с гримасой): Опять ваш муж! Неужели он вам еще не надоел?
     МАРКИЗА: Да я  его  не вижу. Ешьте. Вы любите виноград?  Я  предпочитаю
поздние сорта, они не так быстро надоедают.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Что я могу сделать? Сейчас только июнь месяц. Потерпите.
     МАРКИЗА  (с  легким  раздражением):  Разумеется,  вы  ничего не  можете
сделать. Разве я вас о чем-нибудь прошу?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Увы, нет.
     МАРКИЗА: Почему вы сносно обращаетесь  только со своей  женой? Впрочем,
мне это безразлично. Вы сыты, милорд?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Вполне.
     МАРКИЗА: Тогда  начинайте.  (Он встает и делает нетерпеливое движение.)
Ну, скорее. (Он обнимает  ее.) Подождите. Вымойте руки. (Он  покорно выходит
из  комнаты. Маркиза  не обращает на  это никакого  внимания  и близоруко  и
мечтательно  смотрит вдаль  прямо  перед собой.) Какие  розы! (Лорд  Рольтон
возвращается.)   Сколько   можно   мыть   руки!   (Он   останавливается    в
нерешительности.)  Ладно,  я не сержусь.  (Лорд  Рольтон  целует ее в губы.)
Ах...

     Явление 6

     (Герцог Ангулемский с леди Рольтон в карете.)

     ГЕРЦОГ: Я так долго искал вас, миледи. Если бы не счастливый случай...
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Стоило ли?  Такой огромный труд! Вы поколесили немного по
городу. Если кого-нибудь и стоит пожалеть, то только ваших бедных лошадей.
     ГЕРЦОГ: Но я был отчаянно голоден!
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Я в это не верю. Кстати, куда вы меня везете?
     ГЕРЦОГ: Разумеется, к себе.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Вы ошибаетесь. (Она открывает  дверцу и кричит...) Домой!
(Карета поворачивает.)
     ГЕРЦОГ: Как вам будет угодно. Почему вы сердитесь?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН:  Ваше  высочество,  вы опять невовремя. Я  по  счастливой
случайности приехала на свидание, почти не опоздав, а вы мне помешали.
     ГЕРЦОГ: Ваш любовник покинул вас сразу же, как только меня узнал.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Вы довольны?  Разумеется, вам  ничего не стоит  испортить
ему карьеру.
     ГЕРЦОГ: Хотите, я возьму его под свое покровительство?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Нет, ваше  высочество, я предпочитаю  покровительствовать
ему сама.
     ГЕРЦОГ: Вы хотите оскорбить меня, миледи. Зачем?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Чем вы, по-вашему, это заслужили?
     ГЕРЦОГ: Осторожнее!
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Хорошо, в следующий раз буду осторожнее.
     ГЕРЦОГ: Что?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: В следующий раз вы меня не найдете.
     ГЕРЦОГ: Элизабет, дорогая, не  надо. В этой проклятой карете невозможно
разговаривать. Здесь дует. У меня нам будет лучше.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Вы думаете?
     ГЕРЦОГ: Я уверен. (Открывает  дверцу.) Вильгельм, домой. (Карета  опять
поворачивает.)  Слава Богу,  сейчас  еще рано.  Вечером  я жду у себя  князя
Талейрана.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Фи! Тогда я с вами не поеду. Он мне надоел.
     ГЕРЦОГ:  Два месяца назад вы  говорили о нем совсем в другом тоне.  Что
произошло?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: А как вы думаете? (Она старательно  выдерживает паузу.) Я
не могу всю жизнь думать о мужчине одно и то же.
     ГЕРЦОГ: Вы хотите сказать - питать к нему одни и те же чувства?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Какая разница! (Открывает дверцу.) Кучер, домой! (С козел
раздается грозное ругательство и  карета поворачивает.)  Ваше  высочество, я
решила ехать домой. Боюсь, что  международный престиж Франции  упадет,  если
князь Талейран не застанет вас дома.
     ГЕРЦОГ: С некоторых пор он уже не падает.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН (шепотом): А что он делает там?
     ГЕРЦОГ (серьезно): Он? Умирает от злости. Я тоже умираю. Я думаю, вы не
откажетесь от пирожного?
     ЛЕДИ  РОЛЬТОН:  Откажусь.  Это ведь  наверняка  предлог для того, чтобы
остановить карету.
     ГЕРЦОГ: Здесь знаменитая кондитерская.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Я никогда не захожу в магазины.
     ГЕРЦОГ: Я тоже, как вы понимаете. Но ведь нас не узнают.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Нас - может быть и нет. Но вашу карету узнают.
     ГЕРЦОГ: Ах, да, мой герб...
     ЛЕДИ  РОЛЬТОН:  Да-да,  золотые зубы  на синем поле,  лилия в центре  и
дракон  в  нижнем углу,  и надпись "Тертиум". Удивительная бессмыслица. Я не
представляю, как вы жили в эмиграции.
     ГЕРЦОГ:  Милая  Элизабет, в  эмиграции  все было очень  просто.  Король
жирел,  д'Артуа злобствовал, герцог Беррийский бездельничал, а я ждал. Может
быть,  поэтому  я  сохранился  лучше. Я  даже  немного  жалею,  что все  это
кончилось.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Почему? Вы предпочли бы быть племянником Наполеона?
     ГЕРЦОГ: Избави Бог! Но я предпочел бы быть Наполеоном..
     ЛЕДИ РОЛЬТОН (с неожиданной мягкостью): И что бы вы сделали?
     ГЕРЦОГ: Как вам не стыдно, миледи!..
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Вы уже передумали... Почему?
     ГЕРЦОГ: Я не могу быть выскочкой!
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Не можете. Впрочем, это не новость. Вам, наверное, должны
преподнести все на свете. Может быть, даже  трон. Вы просто бездельник, ваше
высочество. Революция вас не изменила.
     ГЕРЦОГ: Да, она оставила мне голову на плечах!
     ЛЕДИ  РОЛЬТОН:  Голову?  Корону,  да  и то не  королевскую.  Вы  наивно
полагаете, что худшее уже позади. Революция кончилась, но сейчас  не 85 год.
Бонапарт сгниет  на острове  Святой  Елены, но, что бы  вы  ни говорили,  он
правил Францией, а не ваш дядя - французский король.
     ГЕРЦОГ: Во всяком случае, я не бездельник.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: А кто же?
     ГЕРЦОГ: Миледи, такие вещи я согласен выслушивать только в постели.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Для постели это слишком мягко.
     ГЕРЦОГ: Возможно. Послушайте. Я  не флюгер и не могу нестись всякий раз
туда, куда дует ветер, вернее, куда указывает прелестный китайский веер. Ваш
друг Талейран  и его  враг  Фуше начинали  когда Бастилия  была еще цела. Их
карьере, действительно, трудно  помешать.  Они всегда всем нужны. Но кому от
этого легче...
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Трудно помешать не их карьере, а их предприятиям. Оба они
великие люди.
     ГЕРЦОГ: Вот именно. Поэтому-то они и не могут друг с другом ужиться.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Может быть. А вы предпочитаете быть совсем ненужным?
     ГЕРЦОГ:  Миледи, я знаю себе  цену. Этим все  сказано. Но, при  этом, я
знаю цену своему  имени.  Оно, кстати,  доставило  мне счастье  быть  близко
знакомым с вами.
     ЛЕДИ   РОЛЬТОН:  Такого  счастья  вполне  можно  было   добиться  иными
средствами. Я могу с вами спать, но я никогда не  буду спать только с  вами,
так же как никогда не буду вас уважать.
     ГЕРЦОГ: Мы приехали.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН:  Нет,  это  я  приехала.  Сидите,  ваше  высочество. (Она
встает.)
     ГЕРЦОГ: Вы меня не приглашаете?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Нет. Мне нужно от вас отдохнуть.
     ГЕРЦОГ: Хорошо. (Он выпрямляется и говорит с достоинством.) Вы сообщите
мне..
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Разумеется.  Я ведь жду  вас завтра.  (Она  без чьей-либо
помощи выходит из кареты.) Кучер, в кондитерскую. (Карета трогается.)

     Явление 7

     (Гостиная  маркиза де  Сомине.  Лорд Рольтон сидит  в кресле  у камина.
Входит маркиз.)

     МАРКИЗ: Добрый вечер, милорд. Чему я обязан счастью видеть вас  у себя?
О вас едва успели доложить.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Вы не знаете, где моя жена?
     МАРКИЗ: Я хотел обратиться к вам с аналогичным вопросом.  Представления
не имею. А что случилось?
     ЛОРД  РОЛЬТОН:  Она  пригласила  принцессу  Марию.  Я  боюсь,  что  она
обиделась.
     МАРКИЗ: Ну что вы! Я надеюсь, вы были с ней деликатны?
     ЛОРД РОЛЬТОН (улыбаясь): О да!  Но  никакие утешения не  могут тянуться
бесконечно. Элизабет заказала на обед что-то невообразимое,  и  то  ли повар
все перепутал, то ли она  сама,  то ли просто без нее дело не пошло, но есть
было  невозможно. Принцесса,  однако,  не хотела уезжать.  Я  не  знал,  что
делать.
     МАРКИЗ: Что же вы сделали?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Поехал к вам.
     МАРКИЗ: Я, кажется, видел ее сегодня...
     ЛОРД РОЛЬТОН: В том-то и дело.
     МАРКИЗ: А, я понял. Ей не понравилось. Бедная принцесса!
     ЛОРД  РОЛЬТОН:  Вот  именно.  Ей  слишком понравилось.  Мне  совершенно
необходимо посоветоваться с женой.
     МАРКИЗ: Я не могу быть вам чем-нибудь полезен?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Едва ли, маркиз. Это слишком интимный вопрос.
     МАРКИЗ: Я совершенно с вами согласен. Она сюда заезжала, но я был занят
беседой с герцогом Фюрствальдским  и  не понял, что она  собирается  делать.
Больше я ничего не знаю.
     ЛОРД  РОЛЬТОН: Благодарю вас. (Он встает.) Извините, я не могу остаться
обедать. (Направляется к входу в лабиринт.)
     МАРКИЗ: До завтрашнего вечера. Хотя,  простите, милорд,  вы  не знаете,
где моя жена?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Ваша жена?
     МАРКИЗ: Да, моя.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Да?
     МАРКИЗ: Вы что, сомневаетесь в ее существовании?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Да нет. Я просто удивлен тем, что вы о ней спрашиваете.
     МАРКИЗ: Что же здесь удивительного?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Право, ничего.
     МАРКИЗ: Так где же она?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Видите ли, она у меня.
     МАРКИЗ: Прелестно. И что же она у вас делает?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Беседует с принцессой Марией.
     МАРКИЗ: Но она же давно уехала.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Значит, беседует с кем-нибудь другим.
     МАРКИЗ: На тот же лад?
     ЛОРД РОЛЬТОН: Возможно. Вы знаете, я не умею отвечать обстоятельно.
     МАРКИЗ:  В  этом нет  нужды. Если вы ее увидите, передайте, пожалуйста,
что я весь вечер буду дома.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Да, маркиз. Это все?
     МАРКИЗ: Я хотел сказать,  если  вы  увидите вашу  жену.  Можете  заодно
передать это и моей.
     ЛОРД РОЛЬТОН: Прощайте.
     МАРКИЗ (отсутствующим тоном): До завтра.
     (Лорд Рольтон входит  в лабиринт. Из-за  портьеры немедленно появляется
леди Рольтон)
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Вы очаровательны, друг мой. Я почти влюблена в вас.
     МАРКИЗ (совсем потерянно): Ваш муж, кажется, нечто вроде моей жены.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Он то же самое думает про вас.
     МАРКИЗ: Ну что же, тогда он не остается в накладе.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Он не остается в накладе. Он с ней спит.
     МАРКИЗ: Это она с ним спит.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Фи!
     МАРКИЗ: Ну ладно,  извините. В конце концов, кто-то должен с ней спать,
чтобы я мог спать с вами.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Зачем же вы на ней женились?
     МАРКИЗ: Чтобы не жениться на вас.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Почему? (Входит сын маркиза граф Анри де Буа-Реми)
     МАРКИЗ: Потому, что я вас люблю. Правда, это произошло гораздо раньше.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН  (с улыбкой глядя на него): Вы нравитесь  мне все больше и
больше, маркиз.
     (Граф подходит к ним.  Это красивый молодой человек, совсем  мальчик, с
робким и проникновенным взглядом)
     МАРКИЗ:  Здравствуйте,  граф.  Вы  давно   не  удостаивали  меня  своим
посещением.
     ГРАФ: Не далее, чем со вчерашнего дня, отец.
     МАРКИЗ: Не оправдывайтесь. Я, ясное дело, шучу. Тут без вас затоскуешь.
Садитесь. (Он опускается в  кресло) Нет, не здесь. Ближе. (Он  указывает  на
другое  кресло.) Тут  вам будет  удобнее  и...  (Граф садится.)  Где вы были
вчера? Я не смог вас найти.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Я очень рада вас видеть, граф. Почему вы меня забыли?
     ГРАФ: Я не забыл вас, миледи.
     МАРКИЗ: Разумеется, это ваше дело.
     ГРАФ: Я ездил за город.
     МАРКИЗ: Одни?
     ГРАФ: Нет.
     МАРКИЗ: С кем?
     ГРАФ: С сэром Чарльзом и леди Джейн.
     МАРКИЗ: Вы знакомы с их сыном? Кажется, он недавно приехал из Канады.
     ГРАФ: Да.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Граф, я была бы рада видеть вас завтра. Вы танцуете?
     МАРКИЗ: Конечно.
     ГРАФ: Я не очень  люблю  это  занятие, миледи, но  ваши  приглашения не
отклоняют.
     МАРКИЗ:  Элизабет,  будьте  откровенны, скажите,  вам  нравится, как он
одет?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Он очень элегантен.
     МАРКИЗ:   Вы  ошибаетесь.  Он  все   позволяет  своему  портному.   Это
непростительно.  Повернитесь,  граф.  Разве  так  носят сюртук?  Он  слишком
длинный.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Разве?
     МАРКИЗ: Да. И неправильного покроя.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Откуда вы знаете? Вы же не портной, слава Богу!
     МАРКИЗ: Ну и что! А цвет! Днем следует носить вещи светлых расцветок.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Почему?
     МАРКИЗ:  Я не маршал  Блюхер,  но все-таки считаю необходимым некоторый
порядок.
     ГРАФ: Я просто не успел переодеться. Простите, отец, но мне  необходимо
с вами поговорить.
     МАРКИЗ(взглянув  на  леди  Рольтон): Это невозможно. Вам следовало быть
дома вчера вечером.
     ГРАФ: Я по вашему требованию провел вечер у виконтессы де Бройль.
     ЛЕДИ   РОЛЬТОН  (заинтересованно):  Вы  дружите   с  ней,  маркиз?  Это
интересно.
     МАРКИЗ: Это очень интересно.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Но зачем она молодому человеку?
     МАРКИЗ: Не все ли вам равно? Моего желания вполне достаточно.
     ЛЕДИ  РОЛЬТОН:  Я думаю, он достойно  вас там заменил. Чем,  скажите на
милость, вы сейчас недовольны?
     МАРКИЗ (перебивая ее): Хорошо. Граф, после ужина я к вашим услугам.
     ГРАФ: Простите, отец, но после ужина я уеду.
     МАРКИЗ: Тогда  мы  сможем увидеться завтра. Приезжайте часам к девяти к
леди Рольтон. Я там буду. (Миледи глядит на него с радостью и любопытством.)
Вы не возражаете, миледи?
     ГРАФ: Я буду у вас, миледи, если вы позволите, часов в восемь.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Конечно, мой милый!  (Граф низко кланяется и  выходит  из
комнаты. Воцаряется тишина. Лабиринт медленно заполняет сцену, он вырастает,
теперь он высотой  почти  с  человеческий  рост.  Маркиз  подходит  к нему и
прислоняется спиной.  Леди  Рольтон дремлет  в  кресле. За  сценой что-то  с
грохотом падает.)
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Вы несправедливы к графу, мой милый.
     МАРКИЗ: Вы только что обратились так к нему.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Я надеюсь, вы не ревнуете?
     МАРКИЗ: Нисколько. И тем не менее, это мне не нравится.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Это ваше дело. Но ваш сын очаровательный молодой человек,
и я хочу знать, почему вы так с ним обращаетесь.
     МАРКИЗ: Откуда вы знаете, как я с ним обращаюсь?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Я не слепая.
     МАРКИЗ(серьезно): Скажите, он действительно вам нравится?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Да.
     МАРКИЗ:  К великому сожалению, я плохо его понимаю.  Миледи, вы  читали
его стихи?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Я никогда о них не слышала. Но у меня есть его письма.
     МАРКИЗ:  Он пишет... Да вот, посмотрите. (Он  протягивает леди  Рольтон
тонкую книжку.) Он ездил недавно в Италию. Я не мог поверить, но лорд Байрон
прислал ему письмо. Он принимает его всерьез.
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: Он пишет по-английски?
     МАРКИЗ:  Да,  конечно.  К сожалению,  я  английских стихов  не понимаю.
Странное дело. Наше  поколение сходит  со сцены -  работа Бонапарта - а наши
дети, вместо того, чтобы пользоваться плодами наших усилий, бьются головой о
стенку.
     (Лабиринт становится выше его ростом и  поглощает всю комнату.  Оба они
вытеснены к самому краю сцены. Леди Рольтон идет к нему, балансируя на самом
краю и покачиваясь, чтобы не упасть.) Элизабет, чего вы хотите?
     ЛЕДИ РОЛЬТОН: А вы не догадываетесь?

     МАРКИЗ: Догадываюсь.
     (В это время в комнату входит кто-то из лабиринта)

     Явление 8

     (Граф де Буа-Реми, граф де Панти, виконт де Сен-Ба стоят в фойе театра.
Лабиринт  вновь на  заднем  плане. Поблизости  то и дело проносятся  изящные
дамы.)

     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Она мне никогда не нравилась.
     ВИКОНТ: Она никому не нравится. Но директор в ней души не чает.
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ:  Само собой. Иначе шевалье де Литтерель  заживо сдерет с
него шкуру.
     ВИКОНТ: Где она его подцепила?
     ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Господа, это слишком скучно.
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Не исключено. Вот он.
     ВИКОНТ: Который?
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Высокий и худой.
     ВИКОНТ: Вон тот?
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Ну да. Мрачен как великий инквизитор.
     ВИКОНТ: В самом деле.
     ГРАФ  ДЕ ПАНТИ:  Если он вас интересует, я могу его  позвать. (Громко.)
Шевалье! (К ним подходит  шевалье де Литтерель.  Он, действительно,  высок и
очень худ.) Я рад вас видеть. Может быть, вы поужинаете с нами?
     ШЕВАЛЬЕ: Нет, простите, господа, я занят. (Он кланяется, поворачивается
и уходит.)
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: На редкость хорош. Анри, вы давно его знаете?
     ГРАФ  ДЕ  БУА-РЕМИ:  Да,  довольно давно.  Не  очень.  Нас  познакомила
любовница отца, но он с ней разошелся.
     ВИКОНТ: Он богат?
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Чертовски  богат.  Он получил от  отца  около пятидесяти
тысяч в год, и столько же ему принесла жена.
     ВИКОНТ: Пятидесяти тысяч франков?
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Нет, фунтов стерлингов. Я же говорю, он очень богат.
     ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Он женат?
     ГРАФ  ДЕ ПАНТИ: Я даже не знаю. Лорд Рольтон безуспешно ухаживал за его
женой, но это было  давно. Она всегда сидела в  деревне и болела.  По-моему,
она была ужасная стерва. Его дочери лет пятнадцать. Я ее недавно видел.
     ВИКОНТ: Она красива?
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ:  Нет, конечно. Она богата. Она, кажется, уже получила от
кого-то наследство.
     ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Разве это так важно?
     ГРАФ ДЕ  ПАНТИ:  Вы очаровательно  наивны,  Анри.  Наверное, вам можно.
Сколько вам дает отец?
     ГРАФ ДЕ  БУА-РЕМИ:  Не знаю,  я  ведь не веду свои дела.  Он никогда не
ограничивал мои расходы, но я же ничего особенного не покупаю.
     ВИКОНТ: Ну, все-таки, сколько вы тратите в месяц?
     ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Обычно тысячи три-четыре. Это много?
     ВИКОНТ:  Я  трачу  в  два  раза меньше.  Маркиз очень  богатый человек,
гораздо богаче, чем этот де Литтерель.  Натан Ротшильд держит у себя его три
миллиона, и это не считая недвижимости.
     ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Анри, вы  не держите лошадей, не спите  с актрисами и не
играете. При этом  вы богаты. Какая несправедливость!  Вы даже не  заметите,
если разоритесь.
     ГРАФ  ДЕ  БУА-РЕМИ: Ну, это  вряд ли. Пока я  богат, мне в любой стране
обеспечен комфорт, ну,  и общество тех людей, которые мне нужны. Я не говорю
о людях дельных.
     ВИКОНТ: То есть?
     ГРАФ  ДЕ БУА-РЕМИ: Я  гораздо богаче, чем лорд Байрон, даже вы, виконт,
богаче его, но он долго меня не принимал, а когда принял, обращался со мной,
как император Наполеон с послом персидского шаха.

     Явление 9

     (Наполеон лежит на  кушетке