леди Дэнбери, но...
   - Что-нибудь не так? - спросила мисс Хочкис.
   - Прошу прощения?
   - Вы очень молчаливы, - заметила она, прикусив губу.
   - Витал в облаках, - солгал он. - Признаться, не могу понять, зачем я
понадобился леди Дэнбери. Мы уже виделись сегодня утром.
   Элизабет открыла рот, но поняла, что у нее нет ответа.
   - Не знаю, - сказала она наконец. - Я пришла к выводу, что  лучше  не
спрашивать  леди  Дэнбери,  чем  она  руководствуется.  Слишком  большая
нагрузка на мозг - пытаться понять, как работает голова леди Дэнбери.
   Джеймс невольно фыркнул. Он не хотел проникаться симпатией к девушке,
но ему нравились  редкая  доброжелательность  и  юмор,  с  которыми  она
воспринимала жизнь. К тому же  она,  определенно,  нашла  верный  способ
ладить с его теткой. Соглашайся со  всем,  но  делай  то,  что  считаешь
нужным. Этот прием его никогда не подводил.
   Он предложил ей руку, готовясь очаровать до такой  степени,  что  она
сама не заметит, как откроет ему все свои тайны.
   - Вы не проводите меня? Если, конечно,  у  вас  нет  других  дел  вне
дома...
   - Нет.
   Джеймс приподнял брови.
   - Я хочу сказать, что у меня  нет  других  дел.  -  Она  нерешительно
улыбнулась. - И я с удовольствием провожу вас.
   - Отлично, - вкрадчиво произнес он. - Мне не терпится продолжить наше
знакомство.
   Элизабет вздохнула и взяла его под руку. Последняя реплика,  пожалуй,
не удалась, но  в  остальном  она  осваивает  правила  миссис  Ситон  на
удивление быстро. Ей  даже  удалось  рассмешить  мистера  Сидонса,  что,
конечно же, есть в одном из эдиктов. Ну а  если  нет,  то  должно  быть.
Наверняка мужчины ценят женщин, способных при случае вставить остроумное
замечание.
   Она нахмурилась. Может, это и означает быть исключительной...
   - У вас такой серьезный вид, - заметил он.
   Элизабет вздрогнула от неожиданности. Вот черт! Все ее помыслы должны
быть сосредоточены на джентльмене. Разве в книге не говорится, что нужно
уделять ему  максимум  внимания?  В  течение  пяти  минут,  после  чего,
разумеется, следует прервать разговор.
   - Мне кажется, - пояснил он, - вы над чем-то напряженно размышляете.
   Элизабет чуть не  застонала.  И  это  вместо  того,  чтобы  выглядеть
очаровательно естественной. Она плохо себе представляла, что это  значит
в данной ситуации, но ясно, что нельзя подавать вида, что действуешь  по
учебнику.
   -  Впрочем,  -  продолжил  мистер  Сидонс,   не   подозревая   о   ее
переживаниях, - меня всегда интриговали серьезные женщины.
   У нее получится. Обязательно. В конце концов, она - Хочкис, а значит,
добьется всего, что задумала. Ей нужно найти мужа, но сначала, что более
важно, необходимо узнать, как  это  делается.  А  что  касается  мистера
Сидонса, то он просто оказался под рукой. Возможно, использовать его для
эксперимента несколько бессердечно, но  иногда  у  жен-шины  просто  нет
выбора. Тем более у отчаявшейся женщины.
   Приклеив к лицу ослепительную улыбку, Элизабет  повернулась  к  нему.
Итак, она будет испытывать свое обаяние на этом мужчине, пока... пока не
очарует его.
   Она открыла рот, чтобы сказать что-нибудь утонченно остроумное, но не
успела издать и звука, как он  склонился  к  ней  и,  одарив  ее  теплым
волнующим взглядом, произнес:
   - Мне не терпится узнать, что могла бы означать ваша улыбка?
   Элизабет ошарашенно моргнула. Не будь  она  уверена  в  обратном,  то
предположила бы, что это он очаровывает ее.
   Нет, подумала она, мысленно тряхнув головой. Это невозможно. Они едва
знакомы, и хотя она не самая уродливая девушка в Суррее, но уж точно  не
сирена.
   - Прошу меня извинить, мистер Сидонс, - кокетливо сказала она. -  Как
и вы, я иногда погружаюсь в размышления. Надеюсь,  вы  не  сочтете  меня
грубой?
   Он покачал головой:
   - Ни в коем случае.
   - Но видите ли... - Что там Сьюзен вычитала в той  книге?  Старайтесь
разговорить мужчину о  самом  себе.  Мужчины,  как  известно,  поглощены
собой.
   - Мисс Хочкис?
   Она прокашлялась и изобразила очередную улыбку.
   - Видите ли, я как раз думала о вас.
   Последовала короткая пауза, затем он спросил:
   - Обо мне?
   - Конечно. Не каждый день в Дэнбери-Хаусе появляется  новый  человек.
Откуда вы?
   - Я люблю переезжать с места на место,  -  уклончиво  ответил  он.  -
Последнее время жил в Лондоне.
   - Как это чудесно! - воскликнула она, надеясь, что  ее  голос  звучит
достаточно взволнованно. Элизабет терпеть не могла  Лондон,  считая  его
грязным, душным и скученным. - И вы были управляющим?
   - Не-ет, - протянул он. - В Лондоне не так много больших поместий.
   - О да, - пробормотала она. - Разумеется.
   Склонив голову, он устремил на нее проницательный взгляд.
   - А вы всегда жили здесь?
   Элизабет кивнула:
   - Всю жизнь. Не могу себе представить,  чтобы  я  жила  где-нибудь  в
другом месте.  Нет  ничего  прекраснее  английской  деревни,  когда  все
цветет. Просто невозможно... - Она осеклась. Ей не полагается говорить о
себе.
   Джеймс насторожился. Что она собиралась сказать?
   Элизабет похлопала ресницами.
   - Вряд ли вам интересно слушать обо мне.
   - Совсем напротив, - сказал он, одарив ее пламенным взглядом. Женщины
обожают такие взгляды.
   Но, определенно, не эта женщина. Она дернула головой и кашлянула.
   - Что-нибудь не так? - поинтересовался он.
   Она затрясла головой с таким видом, словно проглотила паука. Затем  -
он мог поклясться, что видел  это  собственными  глазами,  -  распрямила
плечи,  словно  готовилась  к  какой-то  крайне  неприятной  задаче,   и
произнесла не правдоподобно угодливым голосом:
   - Я уверена, что вы вели куда более интересную жизнь, чем  я,  мистер
Сидонс.
   - Ну что вы, это совсем не так.
   Элизабет прочистила  горло,  чуть  не  топнув  ногой  от  досады.  Не
срабатывает. Предполагается, что джентльмены любят поговорить о себе,  а
этот только и знает, что задает вопросы. У Элизабет возникло престранное
впечатление, что он ведет с ней какую-то игру.
   - Мистер Сидонс, - сказала она, надеясь, что в ее голосе нет и намека
на раздражение, - я с самого рождения живу в Суррее.  Каким  же  образом
моя жизнь может быть интереснее вашей?
   Он протянул руку и коснулся ее подбородка.
   - Мне почему-то кажется, мисс Хочкис, что вы могли бы совершенно меня
очаровать, если бы пожелали.
   Элизабет резко выдохнула, а затем вообще перестала  дышать.  Ни  один
мужчина не касался ее так. Наверное, у нее все задатки  падшей  женщины,
если тепло его руки оказывает на нее такое завораживающее действие.
   - Вы так не считаете? - прошептал он.
   На какую-то долю секунды Элизабет качнулась  к  нему,  но  тут  в  ее
голове зазвучал голос миссис Ситон, удивительным образом напомнивший  ей
Сьюзен.
   Если ты внезапно прервешь разговор, - нашептывал голос Сьюзен,  -  он
будет гадать, что же ты собиралась ему сказать.
   И Элизабет, ни разу не испытавшая пьянящего блаженства  от  сознания,
что некий  мужчина  увлечен  ею,  решительно  выпрямилась  и  сказала  с
поразительной твердостью:
   - Я должна идти, мистер Сидонс.
   Он медленно покачал головой, не отрывая взгляда от ее лица.
   - Что вас интересует, мисс Хочкис? - спросил он. - У вас есть  хобби?
Какие-нибудь увлечения? Вы производите  впечатление  весьма  незаурядной
молодой особы.
   Он ее разыгрывает,  определенно.  Он  недостаточно  ее  знает,  чтобы
составить о ней столь лестное мнение. Глаза девушки сузились.  Он  хочет
знать, чем она занимается. Ну что ж, она ему скажет.
   - Что я больше всего люблю, - сказала она, широко  раскрыв  блестящие
глаза, - так это возиться в огороде.
   - В огороде? - поразился он.
   - О да. Первый урожай, который мы снимем в этом году, -  репа.  Целая
гора репы. Вы любите репу?
   - Репу? - повторил он. Она энергично кивнула:
   - Репу. Некоторые  считают  ее  скучноватой,  даже  простоватой,  но,
по-моему, более захватывающего корнеплода не найти.
   Джеймс затравленно огляделся, явно подумывая о  бегстве.  О  чем  это
она, к дьяволу, толкует?
   - Вы когда-нибудь выращивали репу?
   - Я... нет, никогда.
   - Какая жалость! -  прочувствованно  сказала  она.  -  Можно  многому
научиться в жизни, выращивая репу.
   Джеймс с явным недоверием склонился к ней:
   - Вот как? И чему же вы научились?
   - Ну...
   Он так и знал. Она его разыгрывает. Но зачем? Он  улыбнулся  с  самым
невинным видом:
   - Я весь внимание.
   - Усердию! -  выпалила  Элизабет.  -  Можно  узнать  очень  много  об
усердии.
   - Правда? И что же именно?
   Она драматически вздохнула.
   -  Мистер  Сидонс,  боюсь,  что,  начав  спрашивать,  вы  никогда  не
остановитесь.
   Пока Джеймс пытался переварить это заявление, она пропела:
   - О, смотрите, мы уже в Дэнбери-Хаусе!  Передайте,  пожалуйста,  леди
Дэнбери, что я буду в розовом саду, на тот случай, если понадоблюсь  ей.
- И, не потрудившись проститься, упорхнула.
   Джеймс немного постоял, пытаясь привести в порядок мысли после самого
нелепого разговора в своей жизни. И  вдруг  заметил  тень,  вытянувшуюся
вдоль здания.
   Как же,  в  розовом  саду.  Нахальная  девчонка  прячется  за  углом,
подглядывая за ним. Ничего, он узнает, что она затеяла, чего бы это  ему
ни стоило.

***

   Десятью часами позже Элизабет, еле переставляя усталые ноги, вошла  в
парадную дверь  коттеджа  Хочкисов.  Она  ничуть  не  удивилась,  увидев
Сьюзен, ожидавшую ее на нижней  ступеньке  лестницы  с  советами  миссис
Ситон в руках.
   - Ну как?! - воскликнула сестра, вскочив. - Рассказывай!
   Элизабет едва сдержала приступ истерического смеха.
   - О, Сьюзен, - сказала она, медленно покачав головой.  -  Мы  освоили
эдикт номер один. Он определенно считает меня чем-то исключительным.

Глава 4

   - Отличный денек, правда?
   Элизабет посмотрела через накрытый для  завтрака  стол  на  радостную
физиономию  сестры.  Улыбка  Сьюзен   могла   соперничать   с   солнцем,
предвещавшим еще один на редкость погожий день.
   - Ведь правда? - не  отставала  Сьюзен.  Не  удостоив  ее  вниманием,
Элизабет рассеянно вонзила нож в лежавшую на тарелке оладью.
   - Если не хочешь,  я  могу  доесть,  -  предложил  Лукас.  Не  успела
Элизабет взяться за тарелку, как подала голос Джейн:
   - Эй! Я тоже хочу.
   Разрезав остатки  искромсанной  оладьи  пополам,  Элизабет  подвинула
тарелку к детям.
   - Что-то ты сегодня сердитая, - заметила Джейн, набросившись на  свою
порцию.
   - Да, и очень.
   Словно повинуясь дирижерской палочке, троица юных Хочкисов  отпрянула
от стола и переглянулась. Элизабет редко поддавалась плохому настроению,
но когда это случалось...
   - Пойду погуляю, - сказал Лукас, соскочив со стула  так  быстро,  что
опрокинул его.
   - Я с тобой, - бросила Джейн, запихнув в рот остаток оладьи.
   Когда дети пулей вылетели из  кухни,  Элизабет  устремила  взгляд  на
Сьюзен.
   - Лично я никуда не собираюсь, -  заявила  та.  -  Нам  нужно  многое
обсудить.
   - Ты, кажется,  не  заметила,  что  я  не  в  том  настроении,  чтобы
разговаривать? - Элизабет поднесла ко рту чашку и  сделала  глоток  чая.
Едва теплый. Она поднялась, чтобы поставить воду на огонь.
   Вчера она потерпела полнейшее фиаско.  Сокрушительную  катастрофу.  О
чем она только думала? Вместо того чтобы практиковаться в  умении  вести
светскую беседу, она пустилась в рассуждения о репе.
   О репе!
   Она же ее терпеть не может.
   Элизабет пыталась убедить себя, что у  нее  не  было  выбора.  Мистер
Сидонс явно себе на уме и ведет с ней какую-то игру. Но репа? Почему она
выбрала именно репу? Да еще связала ее с усердием. Боже  праведный,  как
все это объяснить?
   Он, наверное, рассказал всем в Дэнбери-Хаусе о ее нелепой одержимости
корнеплодами. К тому времени, когда она придет на  работу,  эта  история
будет путешествовать между кухней  и  конюшней  и  обратно.  Она  станет
всеобщим посмешищем. И хотя Элизабет не слишком сожалела, что потеряла в
лице мистера Сидонса "воображаемого маркиза", ей придется работать с ним
несколько  месяцев  -  а  то  и  лет.  Должно  быть,  он  принял  ее  за
ненормальную.
   Она сделала шаг в сторону лестницы.
   - Меня сейчас стошнит.
   - О нет! -  воскликнула  Сьюзен  и,  обежав  вокруг  стола,  схватила
Элизабет за руку. - Ты пойдешь в Дэнбери-Хаус, даже если это  невыносимо
для тебя.
   - Это уже невыносимо. Можешь мне поверить.
   Сьюзен уперлась рукой в бок.
   - Не думала, что ты такая трусиха, Элизабет Хочкис!
   Элизабет вырвала руку и свирепо глянула на сестру.
   - Я не трусиха! Просто знаю, что битва проиграна. И поверь, это  было
Ватерлоо по всем статьям.
   - Мы победили при Ватерлоо, - высокомерно возразила Сьюзен.
   - Тогда представь себе, что мы французы, -  огрызнулась  Элизабет.  -
Говорю тебе, мистер Сидонс - неудачный выбор.
   - А чем он плох?
   - Чем он плох? - повторила Элизабет, повысив голос от  досады.  -  Да
ничем не плох. Просто никуда не годится.
   Сьюзен задумалась.
   - Возможно, дело в моем нежном возрасте,  или,  может,  мой  мозг  не
настолько развит, как у тебя...
   - Прошу тебя, Сьюзен!
   - ...но я не имею понятия, о  чем  ты  говоришь.  Если  он  ничем  не
плох...
   - Этот тип опасен. Он ведет со мной какую-то игру.
   - Ты уверена?
   - Он соблазнил сотни женщин. Я в этом уверена.
   - Управляющий? - усомнилась Сьюзен. - Они же все толстые коротышки.
   - Этот дьявольски красив. Он...
   - Дьявольски красив? В самом деле? - Глаза Сьюзен расширились. -  Как
он выглядит?
   Элизабет помедлила, стараясь не краснеть, когда лицо мистера  Сидонса
всплыло перед ее мысленным взором. Видимо, все дело в форме его  рта.  В
губах прелестной лепки, кончики которых  слегка  приподнимались,  словно
хранили ключ к какой-то шутке, известной ему  одному.  А  может,  в  его
глазах. Довольно распространенного  каштанового  оттенка  под  цвет  его
волос, они казались бы обычными, если бы не их глубина. Когда он смотрел
на нее, она чувствовала...
   - Элизабет!
   Жар. Ее бросало в жар.
   - Элизабет?
   - Что? - с отсутствующим видом спросила она.
   - Как он выглядит?
   - Ну, он... Как, скажи на милость, я могу его  описать?  Он  выглядит
как мужчина.
   - Исчерпывающее описание! - издевательским тоном произнесла Сьюзен. -
Напомни мне о нем, если я вдруг посоветую тебе стать романисткой.
   - Не думаю, что можно сочинить более забавную историю, чем моя  жизнь
на данном этапе. Сьюзен посерьезнела:
   - Неужели все так плохо?
   - Хуже некуда, - сказала Элизабет со  вздохом,  в  котором  было  две
трети отчаяния и одна раздражения. - У  нас  почти  закончились  деньги,
которые оставил папа, а моего заработка не  хватит  на  жизнь,  особенно
после истечения срока аренды за коттедж. Мне необходимо выйти  замуж,  а
единственный джентльмен в округе, кроме сквайра  Невинса,  -  это  новый
управляющий леди Дэнбери,  который,  помимо  того  что  слишком  красив,
опасен и считает меня  сумасшедшей,  вряд  ли  зарабатывает  достаточно,
чтобы рассматривать его в качестве подходящего кандидата. И поскольку я,
- добавила она, - как ты справедливо  заметила,  не  сколочу  состояния,
опубликовав свои мемуары, что прикажешь мне делать?
   Вполне довольная своей речью, Элизабет сложила руки на груди.
   Однако Сьюзен тут же поинтересовалась:
   - Почему он решил, что ты сумасшедшая?
   - Не важно, - выдавила Элизабет. - Главное, я в полнейшем тупике.
   - Так уж вышло, - произнесла Сьюзен с  многозначительной  улыбкой,  -
что я знаю, как из него выбраться.
   Увидев, что сестра вытаскивает что-то из-за спины, Элизабет  чуть  не
лопнула от негодования.
   - Не смей даже показывать мне эту книгу!
   Но Сьюзен уже раскрыла красный томик.
   - Ты только послушай!  -  возбужденно  сказала  она.  -  Эдикт  номер
семнадцать...
   - Как, мы уже на семнадцатом?
   - Помолчи!
   Эдикт номер семнадцать. Ваша жизнь - не более  чем  репетиция  жизни,
пока вы не встретите своего будущего мужа.
   Сьюзен с энтузиазмом кивнула:
   - Поняла?
   Молчание.
   - Элизабет?
   - Ты, наверное, шутишь?
   Сьюзен посмотрела на книгу, затем подняла глаза на сестру.
   - Не-ет, - протянула она, - я...
   - Дай сюда! - Элизабет выхватила книгу и прочитала:
   Ваша жизнь - не более чем  репетиция  настоящей  жизни,  пока  вы  не
встретите своего будущего  мужа.  Вы  должны  постоянно  практиковаться,
испытывая эдикты на каждом  встречном  мужчине.  Не  важно,  что  вы  не
собираетесь выходить за него замуж. Обращайтесь с ним, как  с  маркизом.
Ибо если вы не приобретете соответствующие навыки, вы  можете  допустить
оплошность, встретившись с подходящим кандидатом в мужья. Шлифуйте  свое
мастерство. Ваш маркиз может оказаться за ближайшим углом.
   - Она что, совсем ума лишилась? - взвилась Элизабет. - Жизнь - это не
волшебная сказка. Маркизы не сидят в засаде за углом. И, честно  говоря,
я считаю все это унизительным!
   - Что именно?
   - Все! Послушать эту дамочку, так я даже не существую, пока не  найду
мужа. Это возмутительно!  Если  я  настолько  незначительна,  то  чем  я
занималась последние пять лет? Как сохранила семью? Не думаю, чтобы  мне
это удалось, если бы я била баклуши в  ожидании  какого-нибудь  добряка,
который соизволит жениться на мне!
   Сьюзен приоткрыла рот, онемев от удивления. Наконец она сказала:
   - Не думаю, что она имела это в виду...
   - Знаю, но... - Элизабет осеклась, испытывая неловкость  из-за  своей
бурной вспышки. - Извини. Я  не  хотела...  Забудь,  пожалуйста,  что  я
наговорила.
   - Ты уверена? - тихо спросила Сьюзен.
   -  Все  нормально,  -  поспешно  сказала  Элизабет  и,  отвернувшись,
выглянула в окно. Лукас и Джейн играли в  саду.  Они  изобрели  какую-то
игру, в которой фигурировала привязанная к палке голубая ткань, и вопили
от восторга.
   Элизабет проглотила горький ком  в  горле,  переполненная  любовью  и
гордостью. Она пригладила волосы.
   - Извини, - сказала она Сьюзен. - Я не должна была  набрасываться  на
тебя.
   - Ничего страшного, - ответила та с выражением сочувствия. -  Я  ведь
понимаю, что тебе приходится нелегко.
   - Просто я извелась от беспокойства.  -  Элизабет  рассеянно  потерла
лоб. Она вдруг  почувствовала  себя  старой  и  уставшей.  -  Что  толку
испытывать мои уловки на мистере Сидонсе,  когда  я  даже  не  собираюсь
выходить за него замуж?
   - Леди Дэнбери постоянно  приглашает  гостей,  -  заметила  Сьюзен  в
надежде приободрить сестру. - Верно? И ты говорила, что ее друзья богаты
и титулованы.
   - Да, но в дни приемов она дает мне выходной. Она говорит, что ей  не
нужна компаньонка, когда в поместье гости.
   - Тебе надо найти способ  проникнуть  в  дом.  Придумай  какую-нибудь
причину для визита. Кстати, ты не  забыла  об  этой  вечеринке  в  конце
месяца? Ты же говорила, тебя приглашают на подобные события?
   - Вообще-то это будет маскарад. Леди Дэнбери вчера так сказала.
   - Тем лучше! Может, мы и не знаем, как сшить модное платье для  бала,
но вполне могли бы смастерить костюм. Ты же не собираешься всех затмить?
   Сьюзен говорила, оживленно размахивая руками, и Элизабет на  какое-то
невероятное мгновение почудилось, что она видит саму себя в четырнадцать
лет - когда все казалось возможным. До того как умер отец и оставил  ее,
придавленную горой свалившейся на нее ответственности. До  того  как  он
умер и забрал с собой ее детство.
   - Мы с  тобой  так  похожи,  -  еле  слышно  прошептала  она.  Сьюзен
переспросила:
   - Что?
   - О, ерунда. Просто... - Элизабет помолчала, задумчиво улыбнувшись. -
Просто из-за нашего сходства, глядя на тебя,  я  вспоминаю,  какой  была
когда-то.
   - А теперь ты другая?
   - Пожалуй. Но иногда я становлюсь такой, как раньше. Ненадолго. - Она
порывисто подалась вперед и поцеловала сестру в щеку. -  Это  мои  самые
любимые мгновения.
   Сьюзен захлопала ресницами, пытаясь сморгнуть  что-то,  подозрительно