Секира, испугавшись, что отвечать  за  неудачу
придется ему одному.
   - Совместное творчество, - проворчал Любомир, почти исчезнув под  столом,
- не похоже на вашу семейку.
   - Это он все прифумал, - сдал подельника Кувалда.
   - Вранье! - возмутился перепуганный Дурич. - Шибзич начал первый! И  меня
втянул. А я уйбуя Затычку в этом деле потерял! Он мне как брат был!
   - Оставим это, - колдун наконец-то  нашел,  что  искал  и,  вернувшись  в
кресло, выложил на стол три маленькие пробирки, наполненные бурой жидкостью.
- Оба хороши.
   Красные Шапки согласно закивали головами, не сводя глаз с  подозрительных
склянок.
   - Помните, что это? - Любомир демонстративно зевнул и небрежно указал  на
пробирки мизинцем,
   - Наша кровь. - Кувалда нахмурился. - Ты говорил,  что  хочешь  выяснить,
почему Красные Шапки не способны к магии, и фолжен сфелать анализы. Я фумал,
ты всю ее использовал.
   - Это остатки. Сохранил на всякий случай. - Колдун встряхнул  пробирки  и
поднес их к свету. -  Секира,  -  склянка  вернулась  на  стол,  -  Кувалда,
Сабля... Нет, Сабля нам больше не нужен.
   Он резко взмахнул рукой, и  последняя  пробирка  со  звоном  врезалась  в
стену. Фюреры вздрогнули и отшатнулись. На стене кабинета быстро растекалась
грязная клякса. Кровь Сабли.
   - Начиная с этого момента,  -  холодным,  отстраненным  голосом  произнес
Любомир, - любое неповиновение, малейшая попытка встать мне  поперек  дороги
закончится для вас смертью. Где бы вы ни были, как бы ни спрятались, кто  бы
вас ни защищал, вы не сможете укрыться от моего гнева. Располагая  образцами
ваших тканей, я легко превращу всю вашу кровь... ну, например, в мочу.
   Фюреры завороженно смотрели, как колдун взял со стола пробирки и небрежно
бросил их куда-то в тумбочку стола. В том, что беловолосый коротышка в силах
выполнить свою угрозу, они не сомневались. Любомир  шумно  захлопнул  дверцу
тумбочки и уже весело посмотрел на незадачливых соратников:
   - Со своей стороны я обещаю, что помогу стать императором  тому  из  вас,
кто сделает для нашей победы больше. При этом я не позволю убить неудачника.
Он станет, ну, например, королем Западного Бирюлево, отправится  в  почетную
ссылку, но, обращаю ваше внимание, живым. Я лично прослежу за этим.
   Он помолчал, давая  возможность  Красным  Шапкам  обдумать  сказанное,  и
закончил:
   - Надеюсь, условия приемлемы?
   Кувалда глубоко вздохнул и угрюмо кивнул головой:
   - Вполне.
   - Я с тобой, Любомир! - встрепенулся Секира.  -  У  Красных  Шапок  будет
император! - Дурич свысока  посмотрел  на  одноглазого  конкурента,  -  а  в
Западном Бирюлево - новый король.
   - Не сомневаюсь, - буркнул Кувалда.
   - Ну, хватит, - оборвал приободрившихся фюреров колдун. - Надо  подумать,
что делать дальше. Секира, ты опознал нападавших?
   Дурич погрустнел:
   - Одного.
   - Надеюсь, - с мягкой издевкой  осведомился  Любомир,  -  того,  которому
удалось сбежать с нашим Амулетом?
   - Нет, - нехотя признался Секира, - убитого.
   Кувалда многозначительно хмыкнул.
   - И кто же это был? - прежним тоном спросил колдун.
   - Чел, - Дурич презрительно выпятил нижнюю губу, - наемник. Зовут Лебедь.
   - Что мы о нем знаем?
   - Ну, обычно работал с Кортесом, тоже челом. В городе уже несколько лет.
   - Еще что-нибудь?
   Секира замялся:
   - Говорят, что этот Кортес чуть ли не друг Сантьяги.
   - Интересно, - колдун позвонил в серебряный  колокольчик.  -  Псор,  чай,
большую чашку.
   Молчаливый раб поклонился и убрался  в  ту  же  маленькую  дверцу,  через
которую он проник в кабинет.
   - Значит, Великий Дом Навь. - Колдун зябко поежился и огляделся.
   Небольшая железная жаровня, повинуясь его взгляду, выбралась из-под стола
и  послушно  подбежала  к  креслу.  Угли  в  ней  вспыхнули,  и  Любомир   с
наслаждением протянул руки к огню.
   - Великий Дом Навь. Они, видимо, следили за Замком  и  ждали  нас.  Ловко
придумано.  Отследить   челов-наемников   нереально...   Ловко!   -   колдун
презрительно  посмотрел  на  соратников.  -  Теперь-то  вы  понимаете,   что
натворили?
   Красные Шапки преданно замотали головами. Любомир вздохнул:
   - Если Амулет в Цитадели,  то  уже  завтра  Темный  Двор  может  остаться
единственным  Великим  Домом  в  городе.  По  сути,  навам  остается  только
уничтожить меня. Ну, и вас за компанию, полукровок непредсказуемых.
   Фюрерам подобная картина не понравилась.
   - Может, Амулет не в Цитафели? - робко предположил Кувалда. - Чуфы сейчас
на ногах, навы вряф ли сунутся в их сектор.
   - А зачем им туда? Кортес сам принесет добычу.
   - А прослефить Амулет нельзя? - поинтересовался Шибзич.
   - Увы! Амулет  находится  в  серебряном  контейнере,  -  Любомир  щелкнул
пальцами,  и   в   воздухе   появилось   изображение   гладкого   блестящего
прямоугольника,  на  одном  боку  которого  был  выгравирован   замысловатый
иероглиф. - Контейнер скреплен моей печатью, и проследить его невозможно. Мы
пали жертвой собственной предусмотрительности.
   -    Неудобно    получилось,    -    согласился     Секира.     Поскольку
предусмотрительностью Красные Шапки не страдали, Дурич не очень хорошо понял
последнюю фразу колдуна, но на всякий случай решил посочувствовать.
   - Слышь, Любомир, мы Кортеса вроде зацепили. - Подумав еще чуть-чуть,  он
добавил:
   - Не могли не зацепить. Убегал он как-то неуверенно.
   - От кого убегал? Судя по твоему  отчету,  он  просто  перестрелял  твоих
бойцов, забрал Амулет и уехал.
   - Я бойцов на байках послал, - шмыгнул носом Кувалда, - они его фогнали.
   -  Дальше  можешь  не  продолжать,  -  остановил  одноглазого  колдун.  -
Кто-нибудь из этих бойцов спасся?
   - Нет, - потупился Шибзич.
   - Значит, куда направился Кортес, мы не знаем.
   - Мы его зацепили, - упрямо повторил Секира. - Он ранен.
   - Будем надеяться. Спасибо, Псор. - Любомир взял чащку  из  рук  раба  и,
отхлебнув обжигающе горячего чая, задумчиво произнес:
   - Если ты его действительно достал, есть вероятность, что он не  добрался
до Цитадели.
   - А я что говорю! - обрадовался Секира и злобно посмотрел на Шибзича. - Я
его найду!
   - Найдешь? - переспросил колдун. - И что будешь делать?
   Фюрер Шибзичей мстительно засмеялся.
   - Кувалда!
   - Фа, Любомир!
   - Как ты думаешь, - поинтересовался колдун,  -  наемник  будет  рисковать
жизнью ради добычи?
   - Наемник? Чел? - одноглазый помотал головой. - Нет.
   - Значит, если он ранен, он, скорее всего, поедет к врачу?
   - Точно!
   - Хорошо. - Любомир сделал еще один маленький глоток. - Мы потеряли его в
самом конце Ленинского проспекта. Куда он мог направиться?
   - Куда угодно, - махнул рукой Секира. - Кто знает этих челов?
   - Только к эрлийцам, - Кувалда презрительно сплюнул, - больше некуфа.
   - Это почему? - взвился Дурич.
   - Успокойся! - Любомир перевел взгляд своих огромных ярко-зеленых глаз на
Шибзича. - Почему?
   - Во-первых, эрлийцы поставят его на ноги быстрее всех. Форого,  конечно,
но если платит Темный Фвор, можно себе позволить,  -  рассудительно  ответил
одноглазый, - а во-вторых, любой человский фоктор сразу сфаст его в полицию.
У него же пулевое ранение! - Шибзич снова сплюнул и повернулся к сопернику:
   - Если, конечно, они его фействительно ранили.
   Секира зарычал.
   - Хорошо, - тихий голос Любомира мгновенно успокоил  Дурича,  -  Кувалда,
Кортес за тобой. Найди мне его, достань  хоть  из-под  земли.  Если  надо  -
разнеси этот монастырь вдребезги, но отыщи Кортеса или Амулет. Понятно?
   - Понятно! - вскинулся Шибзич, довольный возможностью отличиться.
   - Хорошо, что понятно, - колдун  поставил  чашку  на  стол,  -  а  заодно
перестань плевать в моем кабинете, тут тебе не хлев.
   - Извини, Любомир, - смутился фюрер. - Привычка.
   Дурич злорадно гоготнул.
   - Секира, - обратился к нему Любомир, - твоя задача сложнее.
   Молодой фюрер напрягся.
   - В ближайшее время я буду слушать Цитадель, - негромко произнес колдун.
   - Но это невозможно, - ошарашенно промычал Кувалда.
   - Ты забываешься, - с холодной скромностью  заметил  Любомир.  -  Секира,
подготовь команду бойцов и будь  на  стреме.  Если  Кортес  сам  свяжется  с
навами, будь готов ехать на перехват.
   - Это... Любомир, - Дурич соображал очень небыстро, - то есть надо будет,
когда нав поедет на стрелку, проследить его и замочить?
   - Тебя что-то смущает? - с легкой угрозой поинтересовался колдун.
   - Но убить нава...
   - Вопреки широко распространенному мнению о бессмертии  навов,  -  устало
произнес Любомир, -  на  деле  это  совершенно  не  так.  Они  действительно
практически не восприимчивы к болезням, а их  раны  очень  быстро  заживают,
но...
   Колдун поднялся из кресла и, выйдя  из-за  стола,  встал  перед  Красными
Шапками.
   - Псор!
   Маленький раб мгновенно поднес хозяину изящную резную шкатулку.
   - Посмотрите.
   Фюреры встали с табуретов и подошли к колдуну.
   -  Это  древнее  оружие,  усиленное  моими  заклинаниями,  таит  в   себе
смертельную опасность для любого нава.  С  его  помощью  необходимо  вскрыть
грудную клетку врага и  вырвать  сердце.  -  Любомир  улыбнулся.  -  Правда,
просто?
   - Очень, -  согласился  Секира,  жадно  пожирая  глазами  странной  формы
обсидиановый клинок, покоящийся на зеленом бархате шкатулки.

***

   Зеленый Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь
   Москва, Лосиный остров, 27 июля, вторник, 04:23

   - Этого не может быть, этого просто не может быть, - в волнении повторила
Ярослава.
   Она судорожно сжала виски руками и отчаянно замотала  головой,  казалось,
еще чуть-чуть, и из ее  глаз  хлынут  слезы.  Новость,  которую  только  что
преподнесла ей королева, оглушила обычно хладнокровную и выдержанную жрицу.
   Вестник  умер.  Последняя  надежда  на  возрождение  Великого  Дома  Людь
рухнула.
   Пока королева сообщила об этом только  узкому  кругу  -  жрицам  Зеленого
Дома, спешно вызвав их среди ночи  во  дворец.  Боясь  поверить  в  подобный
кошмар, женщины беспомощно  молчали,  и  только  Ярослава  нашла  слова.  Ее
ненависть к королеве вырвалась наружу:
   - Ты убила его, - длинный палец жрицы указал на Всеславу, - ты не  хотела
уступить ему трон. Я требую суда над королевой - она убийца!
   Эмоциональный всплеск Ярославы не  произвел  на  повелительницу  Зеленого
Дома ни малейшего впечатления.
   - Не стоит терять голову, моя милая, - тихо произнесла она в ответ. - Нам
всем сейчас очень тяжело.
   Всеслава медленно опустилась на трон и  горестно  вздохнула.  Впервые  за
многие годы молодая королева  была  одета  в  траур.  Тонкое  черное  платье
подчеркивало бледность лица и потухший взгляд  огромных  ярко-зеленых  глаз.
Прекрасные волосы, собранные в простой  узел,  были  покрыты  легким  черным
платком,  и  исходящий  от  них  аромат  жасмина  был  почти  неощутим.   Из
драгоценностей королева предпочла одно лишь изящное кольцо  с  изумрудом.  В
свое время стилисты ее величества потратили больше месяца,  чтобы  подобрать
подходящий траурный наряд. Этот комплект назывался "непереносимая утрата"  и
рекомендовался для особо горестных событий.  Всеслава  отметила,  что  наряд
удался.
   - Тело Вестника находится здесь, - по-прежнему тихо сообщила она, - и  вы
сможете убедиться в том, что его смерть наступила от естественных причин.
   Потрясенные  жрицы  молчали,  и  Всеслава  с  облегчением   поняла,   что
экстремистский выпад ее давней  соперницы  не  нашел  у  них  понимания.  По
крайней  мере,  пока,  по  горячим   следам.   В   дальнейшем   она   сумеет
нейтрализовать попытки Ярославы обвинить ее в смерти мальчика.
   - Мы уверены, что ваше величество простит Ярославе ее  несдержанность,  -
громко сказала Мирослава, самая  старая  из  жриц  Зеленого  Дома.  -  Горе,
которое обрушилось на нас... Она не ведала, что говорит.
   - Мы понимаем, что подобное известие может выбить из колеи кого угодно, -
голос Всеславы был по-прежнему тих, но в нем появились маленькие льдинки,  -
и готовы оставить без внимания этот инцидент.
   Ярко-зеленые глаза королевы остановились на Ярославе. Поняв, что осталась
в одиночестве, долговязая жрица покорно склонила голову:
   - Надеюсь, вы сможете простить меня, ваше величество.
   Королева молча перевела взгляд на Мирославу:
   - Мы можем пойти проститься с Вестником.
   Просторная комната, в которой  оказались  жрицы,  располагалась  в  левом
крыле Зеленого Дома, полностью отданного под  личные  покои  ее  величества.
Высокие  окна  были  плотно  занавешены  тяжелыми,  темно-зелеными  шторами,
золотые бра на обитых шелком стенах не горели, и в помещении царил  траурный
полумрак, Тело Вестника покоилось в резном ковчеге, установленном  в  центре
комнаты. Длинные  белые  волосы  мальчика  были  аккуратно  зачесаны  назад,
оставляя  открытым  высокий  чистый  лоб,  перехваченный  золотым   обручем.
Маленькое  лицо  ребенка   заострилось,   кожа   приобрела   неестественную,
прозрачную белизну, а на глазах, по обычаю  людов,  лежали  крупные  золотые
монеты. Он был одет в простую холщовую рубашку, украшенную по вороту  тонкой
зеленой вышивкой, и такие же простые штаны,
   Жрицы столпились вокруг ковчега и несколько минут горестно  всматривались
в безжизненное лицо Вестника.
   - Отчего он умер? - негромко спросила Ярослава.
   - Мощь Колодца Дождей сожгла его.
   Глаза высокой жрицы снова вспыхнули.
   - Ты издеваешься над нами, королева? - прошипела она. -  Он  же  Вестник!
Его сердце могло выпить весь Колодец!
   - Он был еще дитя! - закричала в ответ Всеслава. - Он был  слаб!  Колодец
сжег душу Вестника!
   - Ты специально ускоряла его обучение!
   Это  обвинение  было  уж  совсем  надуманным.  Все  жрицы  Зеленого  Дома
участвовали в составлении программы и  обучении  Любомира.  Каждый  его  шаг
просчитывался, выверялся и выносился на обсуждение.
   - Возможно, ошиблись мы все, - произнесла Мирослава, - и вина  за  гибель
Вестника ложится на каждую из нас.
   Громкий, надтреснутый голос старой жрицы прервал разгорающийся  конфликт.
Мирослава с достоинством поправила свои длинные седые волосы  и,  подойдя  к
ковчегу, нежно взяла ребенка  за  руку.  Тонкая  кисть  мальчика  утонула  в
морщинистой руке, и в комнате наступила  гнетущая  тишина.  Казалось,  жрицы
даже перестали дышать, стараясь не мешать Мирославе. Некоторое время старуха
молчала, устало прикрыв глаза, и, наконец, объявила:
   - В нем нет яда или железа. Тело  и  дух  Вестника  были  спокойны  перед
смертью. - Она открыла глаза и обвела взглядом жриц. - Он умер сам.
   Горестный вздох пронесся по комнате. Разочарованная  Ярослава  попыталась
что-то сказать, но передумала: авторитет старой  жрицы  никто  не  подвергал
сомнению.
   - Я донесу эту весть до баронов.
   - Это обязанность королевы, моя  милая,  -  прервала  ее  Всеслава.  -  Я
объявила приход Вестника, и я объявлю, что мы потеряли его.
   - Баронам вряд ли понравится эта новость. В доменах готовились к  большой
войне.
   - В доменах поторопились. В ближайшее время Зеленый  Дом  вряд  ли  будет
вести серьезные боевые действия.
   - Да, королева, - жрицы склонили головы.
   - Сегодня вечером я жду баронов в Зеленом Доме. Надеюсь, на общем  совете
мы сможем выработать стратегию развития Великого Дома Людь.
   - Да, королева, - повторили жрицы.
   Теперь Всеслава снова стала королевой,  полновластной  хозяйкой  Зеленого
Дома.
   - Я жду вас в полночь. Вместе с баронами.
   Оставшись одна, Всеслава подошла к большому зеркалу, висящему  на  стене,
и, сдернув закрывающий его  черный  шелк,  внимательно  посмотрела  на  свое
отражение.  Глубокая  вертикальная  морщина  на  лбу,  круги  под   глазами,
складки... Стилисты не зря потратили несколько часов, создавая  на  ее  лице
маску скорби.
   "Надеюсь, жрицам понравилось. Пусть видят, как тяжелое известие подкосило
их красавицу-королеву".
   Но  перед  баронами  она  предстанет  совсем  другой.  Не  сломленной,  а
уверенной в себе, вызывающей восхищение и  поклонение.  Бароны  должны  быть
уверены в своей королеве и ее власти.  Особенно  теперь,  когда  их  будущее
вновь тесно связано.
   Женщина нахмурилась. Оставалось самое главное.
   Она подошла к ковчегу и, вытащив из складок  юбки  маленький  хрустальный
флакончик, поднесла его к носу мальчика. По комнате  распространился  резкий
пряный  запах.  Безжизненное  лицо  ребенка  медленно  порозовело,  на   шее
запульсировала жилка, скривились тонкие губы, и медленно,  тяжело  застучало
сердце Вестника.
   "Сколько же в тебе силы, щенок, -  подумала  Всеслава,  глядя  на  быстро
оживающего Вестника, - раз ты смог обмануть даже жриц Зеленого Дома".
   На секунду, на одно мгновение в ней шевельнулась  неуверенность  в  своих
силах. Сумеет ли она...
   Мальчик застонал и открыл глаза.
   Всеслава взяла себя в  руки.  Она  медленно  закрутила  золотую  крышечку
флакона и, спрятав его в складках юбки, нагнулась к ребенку:
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Хорошо, - улыбнулся в ответ Любомир и, приподнявшись, огляделся. -  Они
ушли?
   - Да.
   - Хорошо, - повторил мальчик, выбрался из ковчега, но, едва оказавшись на
ногах, зашатался, и королева была вынуждена поддержать его.
   Было видно, что спектакль отнял у Вестника много сил.  Продолжая  держать
Всеславу за руку, он с  удивлением  посмотрел  на  свои  дрожащие  пальцы  и
недовольно буркнул:
   - Неужели мы не могли обойтись без этого?
   - Нет, - твердо ответила королева, - жрицы и бароны Зеленого Дома  должны
быть уверены в твоей смерти. Мы уже обсуждали это.
   - Но если среди них есть враги, почему бы нам просто не убить их?
   - Потому что  Вестник  должен  объединить  Великий  Дом,  а  не  начинать
междоусобицу, - резко прервала его Всеслава.
   Тысячу раз она повторяла эту простую мысль мальчишке и  даже  сама  стала
верить в нее. А щенок продолжал упрямиться.
   - Через два-три года твоя сила станет  всепобеждающей,  и  мы  организуем
триумфальное  возвращение.  Ты  сядешь  на   трон,   и   никто   не   сможет
воспротивиться твоей власти.
   - На свой трон, - подчеркнул мальчик, - он принадлежит мне по праву.
   - Да, мой маленький принц, - склонила голову королева.
   - Я все-таки не понимаю. Почему  кто-то  не  хочет,  чтобы  я  взошел  на
престол? - по-детски надув губы,  спросил  Вестник.  -  Ведь  мое  правление
возродит Великий Дом Людь.
   - Видишь ли, мой маленький принц, - осторожно  подбирая  слова,  ответила
Всеслава, - твое появление ломает сложившуюся систему власти.
   - Власти королевы? - прищурился Любомир.
   "Ах ты, язва!"
   Всеслава отрицательно покачала головой.
   - Власти жриц. Абсолютная монархия в  Зеленом  Доме  -  миф.  Большинство
решений я принимаю только с одобрения жриц Зеленого Дома, внутри же  доменов
они практически не подконтрольны мне. И только Спящий  знает,  какие  усилия
приходится мне  прикладывать,  чтобы  удержать  баронов  от  междоусобиц.  -
Королева вздохнула. - С твоим приходом жрицы станут не  нужны.  Они  лишатся
доступа к Колодцу Дождей, лишатся власти. Боюсь, этого более чем достаточно,
чтобы некоторые из них решились на противостояние.
   - Ты говоришь о Ярославе?
   - В том числе.
   - Что она может мне сделать?
   - Пока что - все, мой маленький  принц.  Ярослава  -  сильная  и  опытная
жрица, и сейчас ее возможности гораздо  выше  твоих,  -  королева  потрепала
Любомира по щеке, - ты еще слишком уязвим.
   - Может быть, ты и права,  хотя  я  не  чувствую  себя  столь  слабым,  -
подчеркнул Вестник.
   - Нельзя недооценивать противника.
   - Ну ладно, - мальчик снова поднес к глазам руку: пальцы уже не  дрожали.
- Ты уверена, что там, где я буду жить, безопасно?
   -  Барон  Мечеслав  отвезет  тебя  в  свой  охотничий  домик.  Территория
охраняется его дружинниками, и даже жрицы  не  знают  об  этом  убежище.  Ты
будешь одновременно и рядом и далеко. Я смогу  часто  навещать  тебя,  и  мы
получим в