вашу  мощь,  -  угрюмо
проговорил Торин. - Вы бы могли покончить со всем этим  безобразием  одним
ударом.
   - Мы не можем этого сделать по  двум  причинам,  -  решительно  ответил
старший из хозяев. - Во-первых, мы не судьи и не можем вставать на  чью-то
сторону в споре людей. То, что вы рассказали об этом человеке,  Олмере,  -
нас это не тревожит. В свое время нами был разбит  сам  Саурон!  Вместе  с
Авари мы опрокинули его полчища, когда они пытались ворваться в наши залы,
попутно поджигая принадлежащие нашим друзьям  леса...  Мир  без  тех  сил,
которые вы называете "черными", немыслим. К этому  трудно  привыкнуть,  но
принять все же придется, рано или поздно.
   - Знаем, знаем, - махнул рукой Малыш. - Весы и всякое такое...
   - Поэтому не будем говорить о невозможном, -  поднял  руку  старший.  -
Сейчас вам предстоит сделать выбор - чем вы займетесь в Ученичестве?
   - Мы не можем задерживаться  здесь,  -  возразил  Торин.  -  Нам  нужно
исполнить наш долг.
   - Это против наших законов, - нахмурился старший.  -  Уложения  гласят,
что Слово произносит тот, кто желает получить от нас умения и  знания.  Мы
испытываем его и даем наставника. И  лишь  пройдя  долгий  путь  познания,
может он вернуться, если пожелает, - в Серединное Княжество, например.  От
нас нет дороги к тревогам этого мира! Наше знание - не для него.
   - Но мы и не просим его, - вставил Фолко. -  Мы  лишь  хотели  получить
помощь в час острой нужды...
   Все трое хозяев нахмурились, воцарилось недоброе молчание.
   - Если Совет Королей решит, что вы  использовали  наше  Слово  в  своих
корыстных целях, мне жаль вас, - медленно и раздельно произнес старший.  -
Вам придется предстать перед ним!
   - Но почему?! - завопил, отбрасывая всякую почтительность и вскакивая с
места. Маленький Гном. - Почему обязательно ставить такой выбор? Не хотите
помогать - не надо, дайте тогда нам самим окончить дело! Вот глупость-то!
   - Идите за нами, - коротко сказал старший и поднялся.
   - Мы не подчинимся, - сквозь зубы  проговорил  Торин.  -  Вам  придется
взять нас силой или убить. Жить с таким камнем на совести мы все равно  не
сможем. Дело должно быть выполнено -  или  мы  должны  погибнуть,  пытаясь
исполнить начатое. Ну начинайте!
   - А от кого вы узнали Слово? - вдруг спросил один из Черных Гномов.
   - От Сарумана, - криво усмехнувшись, ответил Фолко,  вставая  плечом  к
плечу с друзьями.
   - Зачем горячиться? - вступил в беседу третий из Черных Гномов,  доселе
молчавший. - Надо посоветоваться... Совет Королей должен узнать обо  всем.
Похоже, случай действительно особый...
   - Почему особый? - вновь не выдержал Малыш. - Почему вам так необходимо
удержать нас?
   - Все, что вы увидите и узнаете здесь, должно умереть в вас,  -  сурово
начал старший, однако Малыш, забыв о почтительности, перебил его:
   - Да мы же еще ничего не узнали! Что мы видели? Двор крепости? И вы еще
ничего не рассказали нам!
   - Сказали, - ответил старший. - Вы настойчиво пытались  втянуть  нас  в
войну Верхнего Мира, вы явились и говорили как послы одной из сил. Если вы
уйдете, эта сила узнает о нашем невмешательстве, что  будет  противоречить
нашему закону - ни одна из Властей вашего мира не должна  ничего  знать  о
наших намерениях. Это чревато колебаниями Весов,  а  для  вас  нет  ничего
страшнее, чем вольно или невольно покачнуть их чаши. В тот час,  когда  вы
остались, не уйдя с этим странным человеком, вашим спутником - вы  обрекли
себя на Ученичество. Пока вы не пройдете его, вы не сможете  уйти  отсюда.
Ничто,  не  единое  наше  слово  или  изделие,  не  должно  появляться  на
поверхности. Так гласят наши законы, и не нам нарушать их.
   - Но неужели вы не видите, что этот Олмер, быть может, новое воплощение
Саурона?! - зарычал Торин. - Вы же сами  дрались  с  ним,  неужто  вас  не
волнует появление в Верхнем Мире силы, наделенной многими чертами ушедшего
Хозяина Барад-Дура? Вам мало происшедшего с Ночной Хозяйкой?
   - Не горячись, - положил  руку  на  плечо  старшему  третий,  тот,  что
предлагал послать сообщение в Совет Королей. - Они кое в чем правы...
   - К тому же, - добавил Торин, -  этот  странный  человек,  Отон,  будет
штурмовать крепость, если через три дня мы не вернемся.  Я  знаю,  что  вы
отобьетесь, но зачем вам новый и могучий враг?
   Старший усмехнулся.
   - По-моему, тебе уже следовало бы понять, что мы не  страшимся  никаких
врагов, ни старых, ни новых. Ты отказываешься от Ученичества у нас, сам не
зная, что это такое. Твой отказ - это лишь твоя гордыня... Впрочем, мы  не
злодеи и не хотим никого ни к чему принуждать - как не хотим и менять свои
уложения в спешке. Я думаю, вам следует явиться в Зал Королей - пусть  нас
рассудят те, в чьих руках ключи истины.
   - Но мы не можем странствовать по вашим залам до  бесконечности!  -  не
выдержал Малыш. - Весь смысл нашего дела -  в  быстроте,  в  том,  что  мы
успеем толкнуть Тьму под локоть до того, как она сможет нанести свой удар.
Сколько продлится этот путь к вашему Залу Королей?
   - Лишь несколько часов, - заверил Маленького Гнома старший. - И столько
же - дорога обратно к поверхности. Вы увидите, чего мы добились,  и,  быть
может, не станете тогда упорствовать.
   - Несколько часов?  -  недоверчиво  хмыкнул  Торин,  однако  ничего  не
сказал.
   Их вели по тоннелям, гулким, широким, тщательно вымощенным,  освещенным
серебристыми лунными лучами. Серебристые блики  играли  на  отполированных
острых гранях черных каменных глыб, принявших под рукой  опытных  мастеров
странные, полные внутренней силы  очертания.  Это  были  не  скульптуры  -
просто обтесанные глыбы, но в кажущемся хаосе  пересечений  их  изломанных
линий Фолко  видел  стремительное  движение,  завораживающее,  колдовское,
напоминающее темные подземные реки, до времени неслышно клокочущие в своих
тайных руслах глубоко под корнями гор - а потом внезапно  вырывающиеся  на
поверхность стремительными, неукротимыми, непобедимыми...
   Их шаги гулко отдавались под высокими сводами. Невидимые световые шахты
тянулись  отсюда  наверх,  пронзая  скалы,  специальные  зеркала  собирали
рассеянный свет, направляя его сюда, в подземные коридоры. Нечто  подобное
Фолко видел еще в Мории  и  потому  не  удивился,  чего,  похоже,  ожидали
хозяева, рассказывая об этом.
   Тоннель сделал несколько поворотов, и вскоре до их слуха донесся мерный
плеск текущей неподалеку воды. Они еще раз завернули за угол  и  оказались
прямо перед прорубленным в скале широким проемом - за ним, едва различимая
в полутьме, угадывалась быстротекущая подземная  река,  и  Фолко  невольно
подивился странному совпадению своих ощущений, возникших  несколько  минут
назад,  когда   он   шел   мимо   диковинных   каменных   знаков-символов.
Сопровождающие их хозяева остановились.
   - А теперь - вниз, до самого Зала Королей,  -  указал  рукой  на  поток
старший. - Это займет совсем немного времени.
   - Гм, вниз - а как? - подивился Малыш, с опаской глядя на черные струи.
   Вместо ответа Черный Гном молча шагнул к потоку, скрывшись  за  изгибом
стены. Переглянувшись, друзья последовали за ним.
   Фолко шагал, уронив голову на грудь и почти не  глядя  по  сторонам.  С
грустью он подумал, что, наверное,  смертельно  устал  -  более  подземные
тайны не интересуют его. Чудо из  чудес,  подземная  твердыня  загадочного
народа не занимала его и казалась не более чем досадной  помехой.  Крепко,
очень крепко, куда крепче, чем он мог предполагать, держало  его  в  плену
Наставление Радагаста. Старый маг словно вынимал из него  одно  за  другим
чувства, мысли, желания... И равнодушие к раскрывающимся перед его  взором
подземным красотам уже не удивляло хоббита, вызывая лишь глухую тоску.
   "Интересно, смогу ли я когда-нибудь снова обрадоваться  Хоббитании?"  -
отстранение подумал он.
   И в этот момент шедшие с ними хозяева остановились перед покачивающимся
на волнах у каменного парапета черного железного шара с небольшой дверцей.
Старший распахнул ее и шагнул внутрь.
   - Нам что, туда? - осведомился Малыш, нехотя  залезая  в  гулкое  нутро
шара.
   Последним зашел третий из провожатых, плотно  закрыл  и  запер  дверцу.
Спустя мгновение в сыром мраке  что-то  треснуло,  сверкнуло,  и  во  мгле
тускло засветился несильный огонек масляного фонарика. Осмотревшись, Фолко
увидел жесткие деревянные  скамьи  -  и  множество  ремней,  одним  концом
прикрепленных к стенам. Хозяева сделали знак усаживаться и зачем-то  стали
привязывать друзей к  лавкам  этими  ремнями,  потом  сели  сами  и  также
затянули узлы на себе.
   - Поехали? - полуутвердительно сказал старший и потянул за торчащий  из
пола кривой рычаг.
   Что-то глухо лязгнуло, и Фолко вдруг  ощутил  покачивание  пола  -  они
поплыли. Хоббиты вообще недолюбливают какие бы то ни было машины  сложнее,
чем водяная мельница; оказавшись во  чреве  куда-то  поплывшего  железного
шара (почему он не тонет - это оставалось  загадкой  для  Фолко),  он  еле
совладал с приступом панического и позорного страха.
   - А теперь держитесь! - вдруг крикнул кто-то из хозяев.
   И в тот же миг  к  горлу  подступила  мерзкая  тошнота,  живот  хоббита
резанула страшная боль, пол ушел из-под ног, шар закрутило, в уши ворвался
уже не плеск, а неистовый рев воды,  и  Фолко  понял,  что  их  диковинный
корабль низринулся куда-то в пропасть. Их крутило и  болтало,  швыряло  из
стороны в сторону, однако, хвала всемогущему Илуватару, не переворачивало.
Хозяева лишь пересмеивались,  глядя  на  посеревших  от  страха  гномов  и
хоббита. Малыш изрыгал самые черные ругательства, какие только  знал,  изо
всех сил цепляясь за поручни.
   Их несло так долго, что хоббит потерял счет времени. Он  изо  всех  сил
боролся с подкатывающими время от времени приступами  рвоты,  порой  почти
теряя сознание и моля Силы Арды лишь об одном - чтобы эта  пытка  поскорее
закончилась.
   Когда рев, тряска и болтанка внезапно окончились и шар  вновь  спокойно
закачался на тихой воде, друзей пришлось выводить из него под руки -  ноги
едва повиновались им.
   И вновь коридоры, висячие мосты, аркады, вереницы  залов,  чьи  потолки
терялись  в  полутьме;  однако  все  эти  величественные  творения  как  и
достопамятная Мория, казались хоббиту покинутыми - на  всем  пути  они  не
встретили ни одной живой души.
   Фолко догадывался, что подземная  река  принесла  их  куда-то  в  самые
заповедные глубины Арды. Как они будут выбираться наверх? Что, если Черные
Гномы и впрямь откажутся выпустить их?
   Зал Королей открылся внезапно. Ни стражи у дверей, ни  самих  дверей  -
они завернули и оказались на краю исполинской, титанической пещеры,  перед
которой померк даже Замковый Зал Мории.  Золотистое  сияние  озаряло  его;
сверкал искрящийся горный хрусталь, его копьеподобные друзы  высились  над
хаосом багряных и синеватых самоцветов. Пол  пещеры  устилал  мягкий  мох,
пробивалась трава, и странно было видеть все это в обычно суровом каменном
царстве. Что давало свет и жизнь здесь - Фолко не мог догадаться;  у  него
захватило дух от открывшегося великолепия. Зал Королей был богато  украшен
статуями; дорога вилась меж каменными гигантами,  искусно  высеченными  из
исполинских глыб странного серебристого камня, дававшего ощущение необычно
теплого цвета; от этого все скульптуры, несмотря на скрытую  в  них  мощь,
казались полными доброты  и  участия.  Хоббит,  глядя  на  них,  несколько
приободрился.
   А дальше, в глубине, Фолко увидел пять высоких помостов, возведенных из
красного камня. На  каждом,  приглядевшись,  он  заметил  богатое  кресло,
точнее - трон. И на них кто-то сидел, какие-то недвижные фигуры.
   Их повели по торжественной дороге мимо склонившихся над ней  статуй.  В
полном боевом вооружении застыли воители,  напряженно  вглядываясь  вдаль,
озирая  приближающегося  врага;  с  инструментом  в  руке,   прищурившись,
склонились над работой мастера, и их было куда  больше,  нежели  тех,  кто
носил топор. Попадались  и  группы;  постаменты  были  покрыты  неведомыми
хоббиту письменами; а ближе к вознесшимся помостам  его  внимание  привлек
самый большой памятник в этом зале - спокойно положив на  лапы  увенчанную
многозубчатой короной голову, свивал свои золотые кольца величественный  и
величавый дракон.  Вокруг  него,  словно  несказанно  пораженные  внезапно
открывшейся  истиной,  застыли  гномы.  Нетрудно  было   догадаться,   что
создавший это мастер изобразил встречу Черных Гномов с Великим Орлангуром.
   Ведомые своими провожатыми, Торин, Малыш и хоббит подошли  к  помостам.
Там действительно сидели - пятеро старых, белобородых, полных  достоинства
гномов. Как и те, что встретили и провели друзей, сидящие  носили  простую
темную одежду, и единственное  исключение  составляли  драгоценные  пояса,
точно состязающиеся друг с другом в богатстве и  роскоши.  Тонкие  золотые
обручи охватывали седые волосы; справа от каждого в  специальном  железном
каркасе  стоял  высеребренный  топор   с   длинной   рукоятью,   усыпанной
драгоценными камнями. Наступило молчание.
   Молчали и друзья. Не первый, куда как не первый раз они стояли вот  так
перед  имеющими  силу  и  власть  решать  их  судьбу;  они  привыкли  и  к
торжественному молчанию, и  к  величию  вознесенных  тронов,  заставляющих
глядеть на власть имущего  снизу  вверх,  и  к  изучающим  взглядам,  и  к
молчаливой страже... Однако на сей  раз  у  них  не  отбирали  оружия,  их
доспехи по-прежнему были при них.
   Разговор начал гном, сидящий на центральном троне, очевидно, главный.
   - Приветствую вас в нашем Зале! - сказал  он,  приподнимаясь  и  слегка
склоняя голову в знак почтения к гостям. - Я - Вир, старший здесь. А это -
Видгри, это - Свальви, это - Тир, а тот, крайний справа, -  Мотсогнир.  Мы
должны рассудить вас, отказывающихся от Ученичества и нарушающих тем самым
наши законы, нерушимые до этого дня,  точно  Кости  Земли!  Можете  ли  вы
оправдаться?
   Друзья переглянулись. Опять повторять все с самого начала! Однако после
Вира заговорил Мотсогнир, и голос его, тихий, но глубокий и  полный  силы,
зазвучал под заповедными сводами:
   - Мы знаем, зачем идете вы, и поэтому не нужно вновь пересказывать  все
происшедшее с вами. Не о том будет наш разговор. Я  скорблю  о  непомерной
гордыне обитателей Верхнего Мира! Вы ввязались в войну людей между собой -
за власть и золото, за власть на крошечном  по  меркам  Сущего  Эа  клочке
тверди, за непонятное нам право карать и миловать по собственной  прихоти.
Ты, половинчик, и вы, наши почтенные родичи,  -  вы  чужды  этим  распрям.
Разве оскудел рудами и  жилами  наш  мир,  о  славный  сын  Дарата?  Разве
переделана вся работа ваших молотов? Если вы достигли вершин умения и выше
вам уже не подняться - тогда тем больше причин остаться здесь, ибо знание,
обретенное в этих чертогах, ты не сможешь сыскать нигде больше. Что вам до
распрей между земными  владыками?  Отринув  мудрость  и  осмотрительность,
столь свойственные как твоему роду,  отважный  половинчик,  так  и  Народу
Дьюрина, достойные тангары,  вы  возомнили  себя  в  состоянии  решать  за
других, присвоили себе право скорого суда. Вы идете, чтобы отнять жизнь  у
человека, посчитав его новой страшной угрозой миру и покою  там,  наверху.
Однако неисповедимы пути людей, Тьма и Свет причудливо слиты в  каждом  из
них. Нет среди них до конца правых, ни до конца виноватых. Нам ведомо - вы
виделись с Наугримом. Вести о вас дошли  и  до  него,  давно  двинувшегося
собственными путями, гордого тайной своего рождения, своим великим  отцом.
Но разве от него вы узнали нечто, что до конца разрешило ваши сомнения? От
него мы получили известия о вас, и еще раньше наш Отец принес послание  от
одного из могучих духов Валинора, именем Олорин -  он  просил  нас  помочь
вам. Но единственное, чем мы можем помочь - это  избавиться  от  пагубного
заблуждения, внушенного вам силой  рук  и  относительным  преимуществом  в
обладании знаниями. Вы убеждены, что именно вам суждено  остановить  новую
войну, и ради этого готовы втягивать в ее  страшный  размах  все  новые  и
новые племена, желая усилить ту сторону,  которая,  по  вашему  разумению,
права. Вы сражаетесь, охраняя устои старого  царства  и  покой  эльфийских
крепостей. Вы скажете, что,  если  не  остановить  этого  человека  именем
Олмер, он захватит все Средиземье и Зло восторжествует. Но соразмерили  ли
вы силы и цвета этих сил? В муках рождается новый строй жизни людей  -  но
разве все то, что рождено их разумом, не должно, по  их  понятиям,  пройти
проверку  делом?  Они  не  признают  путь   медленного   движения   мысли,
всесторонне оценивающей возможные последствия того или иного  поступка,  и
все невоплощенное тотчас же  обретает  в  их  сознании  ореол  необычайных
достоинств, каковыми на самом деле вовсе  не  обладает,  и  в  их  сердцах
рождается  пустая  тоска  по  недостигнутому,  и  они  бездумно  отвергают
существующее, стремясь к чему-то призрачному, размытому и неопределенному.
Какой же нам смысл вмешиваться во все это? Давно уже не те и эльфы  Запада
- отказавшиеся от свободы, покорно ушли они на Заокраинный Запад, где  нет
ни трудов, ни борьбы, ни забот, чего предостаточно  здесь,  в  Средиземье.
Давно не участвуют они в столкновениях темного со светлым - во имя чего же
нам вставать на их защиту,  тем  более  что  пока  на  них  еще  никто  не
нападает? Угрозы далеко не  всегда  приводятся  в  исполнение,  опасаться,
по-моему, следует не того, о чем на каждом углу кричат последователи этого
самого Олмера - а того, о чем они помалкивают. Вы ставите  на  карту  все,
что имеете, но подумал ли ты, половинчик, что если тебя постигнет  неудача
и ты падешь - что станет с  твоим  народом,  с  твоей  страной?  Если  она
действительно окажется на пути вторгнувшихся с востока ратей? Или на  пути
идущих  против  них  сил  с  запада?   Разорение   родного   очага   можно
предотвратить, не только закрыв его собой.  Войны  пресекаются  не  только
силой  и  удачливостью,  сколько  хитростью.  Ведь  даже  если  вы  убьете
предводителя, на его место тотчас  встанет  другой.  Войны  все  равно  не
избежать, а вы лишь зря погибнете. Подумайте еще раз! Вы  ведь  не  можете
знать своей участи. Наши законы  предписывают  строго  карать  обманщиков,
пользующихся словом-пропуском в корыстных целях.
   Окончив долгую речь, Мотсогнир умолк.
   - Это не просто война, - внезапно решившись,  заговорил  Фолко.  -  Это
продолжение войн, начавшихся еще до сотворения Арды! Как мне  еще  уберечь
от разгрома родину? Посоветуйте же, вы, мудрые! Как  я  смогу  жить,  если
узнаю, что милая  моя  Хоббитания  обращена  во  прах?!  Я  не  знаю  иных
способов, да и учиться уже поздно. Речи твои, почтенный,  были  прекрасны,
со многими я бы согласился - если бы понял их  предназначение.  Какое  вам
дело до нас, трех  крошечных  песчинок  в  неисчислимом  море  взвихренных
войной народов? Отпустите же нас и дайте пройти наш путь до конца.  Мы  не
может убедить вас в своей правоте, вы не хотите вступать в сражение ни  на
той, ни на другой стороне - не нам вас судить. Но только помните, что грош
цена  всем  высокомудрым  рассуждениям,  если  в   результате   на   месте
прекрасных, устроенных земель раскинется выжженная пустыня! Да, мы были бы
счастливы "втянуть", как нам уже сказали, вас в войну!  Втянуть  -  потому
что никогда гномы не служили Злу ни в одном из его многочисленных обличий.
Ваши предки, бывало, ссорились с эльфами и даже воевали с ними - но  время
ли сейчас для старых счетов? Мы имеем дело с могучей и жуткой  Силой  -  и
никто не может чувствовать себя в безопасности, пока она действует. А если
вы настолько сильны, что одно появление ваше может решить исход дела - так
его надо решить в пользу сохранения старого,  привычного  и  устоявшегося,
ибо новое, что пробивает себе сейчас  дорогу,  громоздит  курганы  мертвых
тел! От