узей, сразу вскочивших на ноги
и вставших спина к спине, обнажив клинки.
   Однако хазги не собирались драться. Старый их предводитель,  в  котором
хоббит узнал своего давнишнего соперника в стрелковом  споре,  а  затем  -
сотоварища в отряде Отона, не вынимая меча и сняв шлем, спокойно подошел к
друзьям.
   - Не бойся, половинчик, -  низким  голосом  проговорил  хазг  на  своем
наречии, специально подбирая несложные слова так, чтобы Фолко понял его. -
Вреда вам не будет. Вас просто велели найти. С вами хотят  поговорить.  Не
надо бояться. Оружие свое оставьте при себе. Вечером здесь будут  те,  кто
хочет говорить с вами. - Он сделал какой-то знак, и спустя минуту  в  небо
взлетел черный улаг.
   Друзья  подчинились,  тем  более  что  хазги  не   выказывали   никакой
враждебности. Никто  не  притронулся  к  их  доспехам,  мечам  или  просто
походным мешкам. Хазги вольно  расположились  на  отдых,  развели  костры.
Хоббит и гномы  могли  невозбранно  ходить  где  угодно.  Фолко  сразу  же
испугался за эльфов - ну как  они  решат,  что  их  товарищи  в  плену,  и
рванутся  их  освобождать?  Эльфийские  доспехи  хазгская   стрела   точно
прошибет...
   Однако эльфы задержались до самого вечера; а незадолго  до  сумерек  по
дороге вновь затопали копыта. На рысях подходил большой  отряд,  во  главе
его  ехал,  с  некоторым  трудом  удерживаясь  в  седле,  горбун  Санделло
собственной персоной. А рядом с ним на прекрасном и  сильном  коне  скакал
тот самый юноша, которым они купили себе жизнь и свободу, прижатые отрядом
Санделло к скалистому отрогу  Туманных  Гор!  За  это  время  Олвэн  очень
возмужал, взгляд  его  приобрел  настоящую  твердость,  и  теперь  уже  не
оставалось сомнений, кого он им напоминает, - они видели перед собой  лицо
Олмера, каким он должен был быть в молодости. Горбун своею жизнью  выкупал
у врагов жизнь сына Вождя.
   И поздно было стенать, заламывать руки,  проклиная  себя  за  упущенные
возможности; приходилось  смиряться  с  неизбежным.  На  лице  Олвэна  они
заметили свежий шрам - память о лихом ударе Маленького Гнома; однако и сын
Олмера смотрел на вчерашних  врагов  спокойно,  без  ненависти.  В  глазах
явственно  читалось  затаенное  горе  -  но  держался   он   с   подлинным
достоинством. На его плечах они увидели знакомый зеленый  плащ  Олмера,  у
пояса висел знаменитый Черный Меч.
   Морщась и потирая грудь, горбун  слез  с  коня.  Олвэн  последовал  его
примеру.
   - Привет вам! - негромко произнес Санделло, неловко (от мешавшей  раны)
опускаясь на чурбак возле костра. - Я искал вас, хотел поговорить.
   - О чем?  -  устало  и  безразлично  спросил  хоббит,  тоже  протягивая
зябнувшие руки к огню. - Что ты хочешь от нас? Вы победили - хотя,  вернее
сказать, никто не победил. Империи Вождя уже не будет. Что  ты  хочешь  от
нас?
   - Хочу, чтобы вы завершили дело, за которое взялись, - серьезно глядя в
глаза хоббиту, ответил горбун.
   Он  тоже  выглядел  очень  постаревшим  и  измученным,   вид   у   него
действительно был вовсе не победный.
   - Хочу, чтобы вы взяли то, что  должны  взять,  и  отнесли  туда,  куда
должны отнести, - продолжал он. - Эта вещь не может  дольше  оставаться  в
нашем Мире. Она погубила человека, которого я любил, и я  не  хочу,  чтобы
она изуродовала его сына. Возьмите ее! Вы ведь гнались за моим господином,
чтобы отобрать ее у него,  неважно,  каким  способом?  Самым  простым  вам
казалось снять ее с трупа... Мы отдаем ее вам. Берите!
   Он взглянул на Олвэна, и юноша поспешно снял с  пояса  кожаный  кошель,
раскрыл его и вынул черное истонченное кольцо на длинной темной цепочке.
   Все остолбенели. Хоббиту не надо было вглядываться, чтобы  понять,  что
именно отдает ему горбун.  Полная  ядовитой,  нерастраченной  злобы  вещь,
средоточие мрачной Силы всех Девяти Мертвецких Колец,  покачивалась  перед
его глазами. Как завороженный он протянул руку.
   Олвэн успел предостерегающе крикнуть, но Фолко двигался как  в  тумане.
Кольцо коснулось его левой ладони.
   И тотчас, скривившись, он поспешно отдернулся,  словно  в  него  впился
целый осиный рой, вся рука до самого предплечья онемела.
   - За него нельзя хвататься, - укоризненно произнес Олвэн. -  Держи  его
на цепочке и положи в какой-нибудь мешок.
   Боль в левой руке постепенно утихала - но не уходила  вовсе,  а  словно
затаивалась в глубине, чтобы затем вновь вернуться.
   - А ну-ка, положи его сюда, - услышал Фолко слова Малыша.
   Тот протянул хоббиту небольшую сумку с  медными  застежками  и  сложным
замком и послушно опустил в нее черный ободок. Малыш взялся за пояс Фолко,
одним щелчком закрепил замок, потом дернул так, что хоббит едва  удержался
на ногах.
   - Ну вот, - удовлетворенно сказал Маленький Гном. - Теперь крепко.
   В разговоре вновь возникла пауза. Санделло сделал  то,  зачем,  по  его
словам, пришел, но не торопился прощаться. Он неожиданно протянул  руку  к
топору гнома.
   - Мне бы хотелось...
   К  удивлению  Фолко,  Торин  протянул  Санделло  свой  топор.  Длинными
пальцами, такими, что могли бы взять шею хоббита в кольцо, горбун медленно
провел по топорищу.
   - Ты знатно обработал Его посох, - обратился он к Торину. - Эта вещь из
неблизких краев, из самого Южного Харада, мы  тогда  еле  унесли  ноги  от
странных всадников на горбатых животных - куда как больше лошади.
   Горбун вернул топор Торину, затем коротко взглянул  на  Фолко,  и  тот,
сразу поняв, что хочет Санделло, вытащил  из-за  пазухи  бережно  хранимый
клинок Отрины. Сверкнули синие цветы, и хоббит с  удивлением  увидел,  что
камень светится недобрым огнем.
   - Да, торопитесь, - сказал горбун, осторожно  беря  клинок.  -  Смотри,
Олвэн, - это тот самый Гундабадский Трофей. - Он помолчал и вдруг добавил:
- Мы часто не могли понять Его поступков и только потом...  Спасибо  тебе,
хоббит. Сам того не желая, ты сильно помог  тому,  кого  знал  под  именем
Олмера. Он смог уйти за Гремящие Моря, куда в свой черед отправимся и  все
мы. Он не стал рабом Того, кто... впрочем, имя его  лучше  не  произносить
вслух.
   Он махнул рукой, возвращая кинжал, и повернулся к Малышу.
   - Вся эта история с кольцами начата хоббитом, - продолжал  Санделло.  -
Хоббитом она и закончится.  Думаю,  вас  снова  ждет  дорога,  половинчик.
Ородруин вновь пробудился к жизни.
   Хоббит во все глаза глядел на горбуна. Почитаемый за смертельного врага
человек отдавал хоббиту главное сокровище  своего  ушедшего  повелителя!..
Ошеломленные, молчали и гномы.
   - Это случилось в ту ночь, после первого  штурма,  -  медленно  говорил
горбун. - В бою для того, чтобы убить того неуязвимого гнома, Он... сделал
что-то запретное, почерпнул из недоступных источников - и его преображение
завершилось. (Олвэн отвернулся.) - Я стоял у его шатра, и потом он  позвал
меня. Я вошел. Он сказал мне  голосом,  который  я  уже  узнал  с  трудом:
"Прощай! Так хотелось победить человеком... Уводи людей, Санделло!" Я  был
поражен, но я получил приказ. Я склонился и сказал, что он будет выполнен.
"Завтра в бой я поведу только Нелюдь, - продолжил он,  -  и  ты  мне  тоже
больше не понадобишься"... Я хотел возразить... но он взглянул на меня - и
я все понял.
   Он оставил это Кольцо тебе, половинчик. Он знал, что вам нужно от него,
и понял сам, в какую угодил ловушку, но было уже поздно.
   Наступило молчание. Горбун  вздохнул,  прихлопнул  себя  по  коленям  и
поднялся.
   - Однако нам пора, - просто сказал он. - Прощайте! Выполните свой долг!
Наверное, ради этого Вождь и приказал сохранить вам жизнь... - Его  взгляд
скользнул по ним, задержавшись на Малыше. - На Сираноне, когда он одаривал
вас, мы встретили только двоих, но будь вас трое, похоже, я знаю,  что  он
мог бы подарить тебе, Маленький Гном. - Рука горбуна пошарила в  седельной
сумке, лежавшей подле него на траве, и достала  небольшую  чарку  зеленого
полупрозрачного камня на тонкой серебряной цепочке. - Давным-давно мы  шли
возле вашего священного  озера  Келед-Зарам,  что  около  восточных  ворот
Мории, и на прибрежном песке он нашел вот это - верно, выбросили  волны...
Возьми ее себе.
   Поколебавшись, Малыш тем  не  менее  поклонился,  принимая  дар.  Затем
внимательно глянул, словно узнавая.
   - А куда же вы теперь? - спросил горбуна хоббит. - Останетесь здесь,  в
Арноре, будете создавать свое королевство?
   - В Арноре? Нет! Пусть эти земли достанутся истерлингам, им пришлись по
нраву здешние города. Отон уводит своих на юг, хочет основать  королевство
на побережьях близ устья Барэндуина.
   А здесь, я уже сказал, война  окончена.  Пусть  даже  и  объявился  тут
какой-то Бородатый Эйрик, что уже попортил  истерлингам  немало  крови.  А
этот бешеный роханец, Эодрейд, он собрал всех  уцелевших  после  битвы  на
Исенской Дуге, совсем недавно разбил ховраров и  собирается  идти  на  юг,
отвоевывать Рохан... Но это все мелочь,  пограничные  стычки,  не  больше.
Роханцы, может, даже и  возьмут  обратно  Эдорас...  но  нас  это  уже  не
коснется. Мы возвращаемся на родину - за Опустелую Гряду, там нас  помнят.
А дальше?.. Там увидим.
   - Что же, опять война? - в упор спросил хоббит.
   Горбун пожал плечами:
   - Война?.. Не знаю. А впрочем, не нами началось - не нами  кончится.  И
слушайте! Когда исполните ваш Долг, приходите к нам! Что делать на  мирном
Западе таким бойцам, как вы? Минас-Тирит ведь тоже пал.
   - Пал?! - в один голос вскричали пораженные Фолко, Торин и Малыш.
   - После долгой осады, - кивнул Санделло. -  Точнее,  не  пал,  гондорцы
сами ушли оттуда... Они с харадримами просто перебили друг друга, так  что
даже и не скажешь, кто кого одолел... Но думаю, там недолго  быть  пустому
месту. Что-нибудь появится вместо него!.. Нет, война на  Закате  окончена.
Твои сородичи, половинчик, считай, не пострадали. Прокатились  через  ваши
края две волны конников, кое-что, я  знаю,  сгорело,  но  все  половинчики
попрятались в Старом Лесу, куда хода нет ни конному, ни пешему... Да еще и
старое чародейство его охраняет...
   Горбун поднялся.
   - Я тут вам коней оставлю - и для езды, и для вьюков  хватит.  Припасов
тоже... До самого Мордора можете идти спокойно, а там  уж  как  получится.
Что за Черными Горами - мне неведомо... Однако нам пора! - Он  помолчал  и
добавил: - Наверное, ради этого Он и сохранил вам жизнь... на болотах.
   - А я не скажу вам "прощайте"!  -  раздался  молодой  голос  Олвэна.  -
Клянусь Великой Лестницей, я хотел бы еще встретиться с вами -  и  вернуть
тебе, Маленький Гном, твою затрещину... А потому - до встречи!
   Поддерживаемый Олвэном, Санделло сел в седло, сын Олмера взлетел  одним
движением; оба подняли руки в последнем прощальном жесте. Отряд тронулся -
ехали хазги, истерлинги, дунландцы и еще какие-то неизвестные хоббиту -  и
вскоре исчез за поворотом дороги...  В  отдалении  утих  перестук  конских
копыт.
   - А Талисман-то, что у Отона Вождь назад забрал,  видели?  На  груди  у
Олвэна висел! - выпалил хоббит.
   - Вот как? - поднял брови Торин. - Хотел бы я знать, сохранил ли он еще
какие-то силы...
   Друзья переглянулись и дружно пожали плечами. Санделло не  счел  нужным
отдавать творение рук своего господина - что ж они могли тут поделать?..
   Фолко  запрокинул  голову,  подставляя  лицо  жесткому  ветру.   Что-то
изменилось в этом словно приспустившемся небе или это ему только  кажется?
Виста, так называют эльфы окутывающий  Смертные  Земли  воздушный  покров,
голубая беспредельность, чью бездонность раньше не  могли  скрыть  никакие
тучи, - что произошло с ним? Какие неведомые струны лопнули в тот  момент,
когда Корабел расстался с жизнью? Словно исполинская непроницаемая  крыша,
слои Висты закупорили Мир; и хоббит с острой мукой  всем  существом  своим
ощутил  исход  запредельных  эльфийских  Сил,  корни  могущества   которых
оставались в Валиноре.
   Уходили  тысячелетние  пласты  памяти,  истекали,   истаивали,   находя
последнее свое прибежище там, за черными гранитными стенами Пелори. Новый,
молодой и жестокий порядок шел на смену прежнему. Над  всеми  бескрайними,
неоглядными просторами Средиземья расправляли крылья иные  силы,  набирали
мощь новые королевства. Эльфы-Авари творили магические барьеры вокруг  Вод
Пробуждения, чтобы с годами остаться в людских преданиях лишь как  смутная
и неверная сказка. В своей пещере вслушивался в различимые лишь его слухом
судороги  мировых  фундаментов  Великий  Орлангур;   мудрецы   Серединного
Княжества поднялись на высокие наблюдательные башни, обращая  свои  острые
взоры к движениям небес и вод, улавливая в них  едва  различимые  отзвуки,
достигшие их изощренного разума из черных бездн Хаоса вне  Стен  Мира,  от
пределов самого Обетованного, жилища Творца Илуватара...
   Дивное чувство провидения подхватило хоббита - не в последний  ли  раз?
Запредельность затягивала куда-то прочь из подвластных сознанию  областей;
и кто знает, чем бы все это кончилось, не раздайся  рядом  с  Фолко  такой
знакомый, реальный  и  земной  голос  Маленького  Гнома,  сразу  вернувший
хоббита обратно.
   - Клянусь Морийскими Молотами, они оставили нам пиво! - воскликнул  он,
вытаскивая на свет увесистый жбан. - Не вижу  причин,  почему  бы  нам  не
обновить мою чарку! Куда там идем дальше, в Мордор, верно? Тогда  воистину
нам не помешает добрый глоток!..
   И Маленький Гном упругим рывком выдернул затычку.

   1987-1992. С.-Петербург



НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ

   В чудовищном водовороте событий, сотрясавших Средиземье в дни  Великого
Вторжения,  судьбу  отдельных  героев  проследить  нелегко.   И   все   же
многочисленные хроники Нового Королевства дают некоторое  представление  о
том, что же случилось с Фолко и его товарищами после гибели Серых Гаваней.
Начать следует, видимо, с того, что далеко не все на Западе  смирились  со
случившимся. Так,  развернул  настоящую  партизанскую  войну  в  восточном
Арноре хорошо знакомый читателю Бородатый Эйрик; старший  же  сын  павшего
короля Роханской Марки, принц Эодрейд, сумел собрать  в  восточном  Арноре
почти всех уцелевших соотечественников. Армия Беорнингов  среди  всеобщего
смятения сразу же после падения  Аннуминаса  заняла  перевалы  в  Туманных
Горах - и тридцатитысячное войско нового  Владыки  Рохана  смогло  уйти  в
долины Андуина. Эодрейд перезимовал там, заключил  союз  с  Беорнингами  и
весной 1724 года по  летоисчислению  Хоббитании  ворвался  через  Уолдское
Всхолмье в Северный Рохан. К тому времени в  Марке  обосновались  ховрары,
однако они не смогли сами взять ни одной горной крепости,  где  продолжали
держаться роханцы. Удар Эодрейда был для ховраров полной неожиданностью, и
19  апреля  1724  года  их  наспех  собранное  войско  было   разбито   на
Чистолесице. И  тут  в  летописях  Весеннего  Похода  впервые  упоминаются
невысоклик Фолко Брендибэк, гномы Торин и Строри,  а  также  эльфы  Амрод,
Маэлнор и Беарнас. Они сражались  пешими  в  передовом  полку  и  снискали
большую славу. Их имена перечислены среди тех,  кого  Эодрейд  взял  после
сражения в свою личную дружину.
   Вторично наши герои появляются на страницах старых хроник при  описании
взятия войском Эодрейда роханской столицы Эдораса 26 апреля того же  года.
Неистовая шестерка первой ворвалась в город; король  Эодрейд  посвятил  их
после этого в рыцари.
   Затем Эодрейд торжественно провозгласил Восстановление Роханской Марки.
Это произошло 28  апреля.  Одну  за  другой  он  деблокировал  все  горные
крепости, остатки ховраров бежали, кто  за  Андуин,  а  кто  за  Исену,  в
Дунланд.
   Тем  временем  на  юге,  в  Гондоре,  царил  полный  хаос.  Минас-Тирит
несколько раз переходил из рук в руки, пока силы обоих противников не были
полностью истощены. Король Гондора и его старший сын погибли,  младший  же
уцелел  и,  будучи  женат  на  дочери  принца  Эрендара,  владетеля  замка
Дол-Амрот, перенес столицу туда. Там же был  сосредоточен  весь  уцелевший
гондорский флот. Итилиэн, Анориэн, Лоссарнах, все земли вдоль  Андуина  до
самого его  устья  после  долгих  боев  обратились  в  выжженную  пустыню.
Харадримы удовольствовались местью, захватом Умбара и южного  Гондора  (от
Пороса до Андуина) и не стали штурмовать неприступный Дол-Амрот.
   Летом 1724 года  наши  герои  появляются  в  отряде  герцога  Этчелиона
Итилиэнского,  который  18  июля  дерзкой  ночной  атакой  вновь  захватил
Минас-Тирит.  Сохранился  рассказ  самого  герцога,  вошедший  во   многие
летописные своды, из которого следует, что Фолко и его друзья были чуть ли
не главными героями этого сражения.
   О том же, как проходил и чем закончился поход хоббита и его товарищей к
Роковой Горе, мы не имеем прямых свидетельств. Есть только одно, косвенное
по формальным признакам, хотя, по моему мнению, более чем  убедительное  -
грандиозное извержение Ородруина в ночь на 11 августа 1724 года, зарево от
которого видели во всем Гондоре и Рохане.
   Далее в жизнеописаниях героев следует большая лакуна, растянувшаяся  на
шесть лет. Некоторые хронисты утверждают, что Фолко с друзьями  участвовал
в отражении нападения орков на Хоббитанию в 1726 году,  после  чего  новый
король Арнора, Терлинг, былой предводитель  истерлингов,  показавший  себя
разумным и дальновидным правителем, счел за лучшее подтвердить указ Короля
Элессара о неприкосновенности земель народа половинчиков.
   Существует и противоположное мнение о том, чем были заняты наши герои в
течение  этого  времени.  Так,  утверждается,  что  они  совершили  второе
путешествие на Восток, вновь побывали у Великого Орлангура и несколько лет
гостили у принца Форве на Водах Пробуждения. Однако  об  этом  периоде  их
странствий достоверных свидетельств не сохранилось.
   В 1730 году хоббит и двое гномов вновь оказываются в  Роханской  Марке.
Король Эодрейд заключил союз  с  Морским  Народом  и  попытался  отбить  у
дунландцев и  ховраров  Западный  Рохан.  Среди  дружин  Морского  Народа,
принявших участие в этом походе, и встречается имя  тана  Фарнака.  Судьба
его после этого окажется надолго сплетенной с судьбами наших героев, когда
они как союзники станут бороться за сказочный Адамант Хенны.
   Эодрейду удалось оттеснить врага за Исену и взять Хорнбург.  Но  тут  в
войну   вмешались   хазги,   и   роханцам    пришлось    заключить    мир,
удовольствовавшись достигнутым. Известно,  что  король  Эодрейд  предлагал
отличившимся в этой войне Фолко, Торину и Малышу высокие должности в своем
войске, звал их навсегда остаться в Рохане. Сохранилось свидетельство, что
в сражении на Исене половинчик  Фолко  Брендибэк  командовал  двухтысячным
отрядом пеших лучников и "рост сего мужа никак не  соответствовал  высокой
доблести, им выказанной", замечает роханский хронист.
   Однако друзья отвергли предложение короля - потому что уже в 1731  году
мы  встречаем  их  на  службе  Королевства  Беорнингов.  Фолко   и   гномы
участвовали - уже командирами отдельных полков - в  походе  к  Ривенделлу,
где  истерлингам  удалось  окружить  отряды  Бородатого   Эйрика.   Эйрика
выручили, но  Ривенделл  пришлось  оставить.  Однако  на  этом  борьба  не
окончилась - уже в 1732 году Рохан и Беорнинги заключили  союз  с  гномами
Дори  Славного,  занявшим  к  тому  времени  всю  Морию;  хирд  вышел   на
поверхность, и союзники, разбив 16 мая армию  хеггов,  с  налету  овладели
Тарбадом. Однако тут истерлинги показали,  что  еще  сильны.  Армия  новых
хозяев Арнора вместе с войском короля Отона  и  многочисленным  ополчением
зависимых племен, рассеявшихся в Энедвэйте и  Минхириате,  в  начале  июня
подступила к Тарбаду. Двухдневная битва не принесла  успеха  ни  одной  из
сторон - хирд не мог гоняться за подвижной  конницей,  а  остальные  части
союзного войска потерпели неудачу. Война  закончилась  "вечным  миром",  в
котором и впрямь очень нуждался  Запад.  Фолко  и  гномы  вместе  с  таном
Фарнаком отправились на юг.
   Однако здесь уже  начин