всего
отправят домой. Кергат, вам надо выяснить этот вопрос и связаться с  ак-
тером по имени Батикам.
   - Он макил? - спросил молодой патриот, и его лицо исказилось от  отв-
ращения. - Один из ваших кривляк-гомосексуалистов?
   Тейео быстро посмотрел на Солли. Терпение, терпение.
   - Бисексуалов, - поправила Солли, не обращая внимания на  предостере-
гающий взгляд. - И не кривляк, а. актеров.
   К счастью, Кергат пропустил ее слова мимо ушей.
   - Он очень хитрый человек, - сказал Тейео. - С большими связями.  Ба-
тикам поможет не только нам, но и вам. Поверьте, это стоит усилий.  Лишь
бы он оказался здесь. Вы должны поторопиться.
   - С какой стати макил будет помогать нам? Он же из Вое Део.
   - Не забывайте, что он раб, а не мужчина, - сказал Тейео.  -  Батикам
является членом Хейма, рабского подполья,  которое  противостоит  прави-
тельству Вое Део. Союз Экумены симпатизирует им. Представьте,  какую  вы
получите поддержку, если макил расскажет в посольстве о том, что  группа
патриотов спасла посланницу от неминуемой смерти и теперь,  рискуя  всем
своим благополучием, прячет ее в безопасном месте.  Пришельцы  со  звезд
будут действовать решительно и быстро. Я верно говорю, посол?
   Быстро входя в роль авторитетной и  важной  персоны,  Солли  ответила
кратким величественным кивком.
   - Быстро и решительно, но осторожно, - сказала она.  -  Мы  стараемся
избегать излишней жестокости и обычно используем политическое  принужде-
ние.
   Молодой человек прикусил губу  и  задумался  над  предложением  своих
пленников. Понимая его смущение и осторожность,  Тейео  спокойно  ожидал
ответа. Он заметил, что Солли тоже неподвижно сидит на топчане,  положив
одну ладонь на другую. Она была худой и грязной. Немытые засаленные  во-
лосы свисали сосульками на плечи. Но она вела себя храбро, как  отважный
солдат, - особенно в эти минуты, когда все зависело от нервов. Он  знал,
чего ей стоило успокоиться и смирить свое гордое сердце.
   Кергат начал задавать вопросы, и Тейео отвечал на них  убедительно  и
степенно. Когда в разговор вступала Солли,  Кергат  прислушивался,  хотя
после ссоры и взаимных оскорблений демонстративно  не  замечал  ее  при-
сутствия. В конце концов патриоты ушли, так и не сказав, что  собираются
предпринять. Но Кергат еще раз повторил имя Батикама и то сообщение, ко-
торое рега хотел передать в посольство: "Веоты на  половинном  жалованье
охотно учатся петь старые песни".
   Когда тяжелая дверь закрылась, Солли спросила у Тейео:
   - Это какой-то пароль?
   - Разве ты не знаешь человека по имени Старая Музыка?
   - Знаю. А он что, твой друг?
   - Почти.
   - Он работает на Уэреле с  самого  начала.  Наш  первый  наблюдатель.
Очень уважаемый и умный человек. Да, он сделает все, чтобы вытащить  нас
отсюда? Что-то я вообще уже не соображаю. Знаешь, чего мне сейчас хочет-
ся? Лежать на берегу небольшого ручья в красивой маленькой  долине.  Ле-
жать и пить проточную воду. Весь день. Просто вытягивать шею и  пить.  И
чтобы вода серебрилась в сиянии солнца. О Боже, Боже! Я тоскую  по  сол-
нечному свету. Тейео, мне так тяжело. Еще тяжелее, чем вчера или  позав-
чера. Сижу и верю, что у нас действительно появилась  надежда  выбраться
отсюда. Я пытаюсь отбросить ее, но у меня ничего не получается. О, как я
устала от этого плена!
   - Который теперь час?
   - Половина девятого. Уже стемнело. О, как я хочу  побыть  в  темноте!
Послушай? А мы чем-нибудь можем прикрыть эту чертову биопластину?  Давай
устроим себе ночь и день.
   - Ты можешь дотянуться до нее, если станешь мне на плечи. Но  как  мы
закрепим ткань? Они с минуту смотрели на пластину.
   - Не знаю, что и придумать, - сказала Солли. - А ты заметил, что  ма-
ленькое пятно на ней увеличилось? Похоже, эта биопластина умирает. Может
быть, нам не стоит тревожиться? Если мы задержимся здесь, темноты у  нас
окажется предостаточно.
   - Ладно, - сказал Тейео с какой-то странной застенчивостью. -  Я  ус-
тал.
   Он поднялся, потянулся и взглядом спросил разрешения войти на ее тер-
риторию. Попив воды, Тейео вернулся к топчану, снял китель и обувь,  по-
дождал, пока Солли не отвернется, затем снял брюки  и  укрылся  одеялом.
Его губы по привычке прошептали знакомые с детства слова: "О Камье  все-
могущий, позволь мне сохранить твердость ради благородной цели".  Но  он
не заснул. Он слышал ее легкие движения: она сходила  в  туалет,  попила
воды и, сняв сандалии, легла на топчан.
   Прошло какое-то время.
   - Тейео.
   -Да.
   - А тебе не хочется? Наверное, это неправильно с моей  стороны?  Осо-
бенно в таких условиях? Скажи, ты хочешь меня?
   Он долго не отвечал.
   - В таких условиях не очень, - чуть слышно произнес Тейео. - Но  там,
в другой жизни?
   Он смущенно замолчал.
   - Короткая жизнь против длинной, - прошептала она.
   -Да.
   Наступило долгое молчание.
   - Нет, все это только слова, - сказал он и повернулся к ней.
   Они сжали друг друга в объятиях. Их тела сплелись, жадно и  страстно,
в слепой спешке, в порыве истосковавшихся сердец. Вместе  с  рычанием  и
стонами с их уст на разных языках срывалось имя Бога, как  благодарность
за минуты счастья, как гимн всепобеждающей любви. А потом  они  прижима-
лись друг к другу - истощенные, липкие, потные и в то же время обновлен-
ные и возрожденные нежностью тел. О, это древнее и бесконечное открытие!
Неудержимый полет в новый мир!
   Тейео просыпался медленно и легко, наслаждаясь близостью ее тела.  Он
мог коснуться губами розового соска или руки, которая гладила его  воло-
сы, шею и плечо. Он упивался счастьем, осознавая  только  этот  ласковый
ленивый ритм и прохладу гладкой женской кожи под своей щекой.
   - Я вдруг поняла, что не знаю тебя, - сказала Солли. Ее голос исходил
наполовину из груди, наполовину из уст. - Мне хотелось бы услышать исто-
рию твоей жизни. - Она прижалась к его лицу губами и щекой.
   - А что ты хочешь узнать?
   - Все-все. Расскажи мне, кто такой Тейео?
   - Какой простой вопрос.  Это  тот  мужчина,  который  держит  тебя  в
объятиях.
   - О Господи! - рассмеялась она и на миг  спрятала  лицо  в  зловонном
одеяле.
   - О ком ты говоришь? - спросил он лениво и сонно.
   Они говорили на языке Вое Део,  но  Солли  часто  использовала  слова
альтерранского наречия. В данном случае она употребила слово  "Сеит",  и
поэтому Тейео спросил:
   - Кто такой Сеит?
   - Сеит для меня такое же божество, как Туал Милосердная  или  Владыка
Камье. Я часто произношу это имя без должного повода.  Дурная  привычка,
от которой мне никак не избавиться. А ты веришь в  своих  богов?  Прости
меня, Тейео! Рядом с тобой я чувствую себя глупой девчонкой.  Все  время
сую свой длинный нос в твою душу, верно? Мы, пришельцы, как орды захват-
чиков, несмотря на то что кажемся такими мирными и самодовольными?
   - Могу ли я выразить свою признательность уважаемой посланнице Экуме-
ны? - шутливо спросил Тейео, принимаясь гладить ее грудь.
   - О да, - дрожа от страстного желания, ответила она. - Да! Да-а!
   Как странно, что секс почти ничего не меняет в жизни,  размышлял  Те-
йео. Все осталось прежним, хотя  их  заключение  начало  казаться  менее
стеснительным и мрачным. У них появился постоянный источник наслаждений,
но и он зависел от количества воды и пищи, потому  что  требовал  сил  и
настроения. Тем не менее секс дал ему что-то новое, и ни одно из слов  -
удобство, нежность, любовь и доверие - не могло вместить в себя это  ем-
кое и интимное чувство. Оно брало начало в единстве их тел и было огром-
ным, как космос. И в то же время оно ничего не меняло в этом мире - даже
в таком крохотном и жалком, как тюремная камера. Они по-прежнему находи-
лись в заточении. Они по-прежнему голодали и изнывали от  жажды.  И  они
все больше и больше боялись своих истеричных и злых тюремщиков.
   - Я должна стать настоящей леди,- говорила Солли. - Хорошей девочкой.
Подскажи, как это сделать, Тейео.
   - Мне не хочется, чтобы ты отказывалась от самой себя. - Увидев слезы
в ее глазах, он обнял Солли и прошептал: - Оставайся  гордой.  Не  теряй
твердость духа!
   - Хорошо.
   Когда в камеру приходили Кергат или другие патриоты, Солли вела  себя
спокойно. Она отворачивалась к стене или закрывала глаза, тем самым  как
бы отстраняясь от разговора мужчин. Глядя на нее в такие  минуты,  Тейео
чувствовал унижение от такой покорности, но знал, что она права.
   Загремели засовы, и дверь со скрипом открылась, вырывая его из кошма-
ра, навеянного жаждой и голодом. К ним еще никогда не приходили так  ра-
но. В поисках уюта и тепла он и Солли заснули, прижавшись друг к  другу.
Увидев презрительную усмешку Кергата, Тейео испугался. До сих пор  плен-
никам удавалось скрывать свою сексуальную близость. Полусонная Солли все
еще цеплялась за его шею.
   В комнату вошел второй мужчина. Кергат  молчал.  Тейео  потребовалась
почти минута, чтобы узнать Батикама. Но и после этого рега  остался  не-
возмутимым. Он лишь прошептал имя макила и умолк.
   - Батикам? - прохрипела Солли. - О мой Бог!
   - Какой волнующий момент, - произнес Батикам бархатистым голосом.
   Заметив на нем одежду гатайца, Тейео понял, что актер не  был  транс-
веститом.
   - Я не хотел смущать вас, посланница. И тем более вас, уважаемый  ре-
га. Я пришел сюда, чтобы предложить вам свою помощь. Надеюсь, вы не про-
тив?
   Тейео протянул руку и достал свои грязные брюки. Солли спала в рваных
кальсонах, которые ей дали  тюремщики.  Подвальный  холод  заставлял  их
спать в одежде.
   - Вы были в посольстве, Батикам? - спросила она, надевая сандалии.  -
Ее голос дрожал от надежды и волнения.
   - О да. Сгонял туда и обратно. Извините, что  это  заняло  так  много
времени. Боюсь, я не вполне понимал серьезность вашего положения.
   - Кергат помогал нам, как только мог, - сдавленным голосом сказал Те-
йео.
   - Да-да, я вижу. Огромный риск. Но теперь вам не о  чем  волноваться.
Если только? - Актер посмотрел Тейео в глаза. - Рега, ваша гордость поз-
волит вам отдаться в руки Хейма? Возможно, у вас есть какие-то  возраже-
ния?
   - Батикам, - оборвала его Солли. - Доверяйте ему, как мне!
   Тейео завязал шнурки, поднялся с топчана и сказал:
   - Все мы в руках Камье всемогущего. Батикам ответил ему красивым виб-
рирующим смехом, который Тейео запомнил с первой встречи.
   - Хорошо, я поправлюсь: не в руки Хейма, а в руки Камье  всемогущего,
- сказал макил и повел их из комнаты.
   В "Аркамье" говорится: "Жить просто- это самое сложное в жизни".
   Солли потребовала оставить ее на Уэреле и после  длительного  отпуска
на одном из морских курортов была послана наблюдательницей в  Южное  Вое
Део. Тейео уехал домой, так как его отец  находился  при  смерти.  После
кончины отца он уволился из охраны посольства и прожил в  родном  имении
два года, пока не скончалась его мать. За это время он и Солли  виделись
всего лишь несколько раз.
   Похоронив мать, Тейео дал вольную всем рабам семьи, переписал на  них
поместье, продал на аукционе фамильные ценности и уехал  в  столицу.  На
встрече со Старой Музыкой он  узнал,  что  Солли  тоже  приехала  в  по-
сольство. Рега нашел ее в небольшом кабинете правительственного  особня-
ка. Она выглядела более зрелой и элегантной, хотя и немного усталой. Ви-
зит Тейео удивил ее, но она и шагу не сделала, чтобы  подойти  и  попри-
ветствовать его. Вместо этого Солли тихо сказала:
   - Меня отправляют на Йеове. Первым послом Экумены.
   Тейео стоял и молча смотрел на нее.
   - Я только что беседовала с главой нашей миссии на Хайне? - Она  зак-
рыла лицо руками. - О Боже! Что я говорю?
   - Прими мои поздравления, Солли, - сказал Тейео и повернулся к двери.
   Она подбежала к нему, обвила руками его шею и заплакала:
   - Ax, милый. Я только сейчас узнала, что твоя мать умерла. Прости ме-
ня. Я никогда? Никогда? Я думала, мы будем вместе?  Что  ты  собираешься
делать дальше? Хочешь остаться здесь?
   - Я продал всю свою собственность и теперь свободен как птица, -  от-
ветил Тейео. Ему хотелось прижать Солли к груди, но он сдержался. -  Ду-
маю вернуться на службу.
   - Ты продал свое имение? А я даже не видела его!
   - Я тоже не видел тех мест, где ты провела свою юность.
   Наступила неловкая пауза. Солли разжала руки и отошла от  Тейео.  Они
растерянно посмотрели друг на друга.
   - Ты придешь еще? - спросила она.
   - Приду, - ответил Тейео.
   Через несколько лет Йеове вошла  в  союз  Экумены.  Посланница-мобиль
Солли Агат Терва была направлена на Терру, а  позже  отозвана  на  Хайн,
где, получив ранг стайбаиля, служила в дипломатическом корпусе союза. Во
всех командировках и путешествиях  ее  сопровождал  супруг,  красивый  и
представительный мужчина, отставной офицер  уэрелианской  армии.  Людей,
знавших их достаточно близко, всегда поражали страстная  нежность,  гор-
дость и верность этой пары. Солли часто говорила, что она одна из  самых
счастливых женщин на свете. У нее была  прекрасная  работа,  награды  за
труд и любимый муж. Да и Тейео не выглядел печальным. Конечно, он скучал
по своей далекой планете, но хранил твердость духа ради благородной  це-
ли.

   ДЕНЬ ПРОЩЕНИЯ
   Солли была космическим ребенком - дочерью посланников-мобилей,  кото-
рые жили то на одном, то на другом корабле, мотаясь по  разным  мирам  и
планетам. К десяти годам она налетала пятьсот световых лет, а к двадцати
пяти прошла через альтерранскую революцию, научилась айджи  на  Терре  и
прозорливому мышлению у старого хилфера на Роканане, закончила универси-
тет Хайна, получила ранг наблюдателя и уцелела в командировке на смерто-
носной умирающей Кеаке, проскочив при этом на  предельной  скорости  еще
полтысячи световых. Несмотря на молодость, она повидала многое.
   Конечно, Солли скучала в посольстве на Вое Део,  где  весь  персонал,
словно сговорившись, учил ее помнить и не забывать, остерегаться  одного
и стремиться к другому. Но, будучи посланницей-мобилем, она уже привыкла
к подобному отношению. Уэрел действительно имел свои причуды. Хотя у ка-
кого мира их нет? Она прилежно зубрила свои уроки и теперь знала,  когда
надо делать реверансы и не рыгать за столом, а когда поступать  наоборот
или как захочется. Вот почему она так обрадовалась, получив наконец наз-
начение в этот маленький причудливый город на  небольшом  и  причудливом
континенте. Солли стала первой и единственной посланницей Экумены в  ве-
ликом и божественном королевстве Гатаи.
   Проведя несколько дней под крохотным ярким солнцем,  изливавшим  свет
на шумные городские улицы, она влюбилась в  эти  сказочно  высокие  пики
гор, которые возносились  над  крышами  домов,  в  бирюзовое  небо,  где
большие и близкие звезды сияли весь день, а по ночам ослепительно  свер-
кали вместе с шестью лениво плывущими кусками луны.  Она  полюбила  этих
чернокожих и черноглазых людей, красивых и стройных, с узкими  головами,
тонкими руками и ногами - людей, которые стали ее народом! Она любила их
даже тогда, когда встречалась с ними слишком часто.
   В последний раз Солли оставалась наедине с собой лишь в кабине аэрос-
киммера, который перевозил ее через океан, отделявший Гатаи от Вое  Део.
У посадочной полосы посланницу встречала делегация придворных, жрецов  и
советников короля. Величавые государственные мужи в коричневых,  алых  и
голубых одеждах проводили ее во дворец, где было много реверансов и  ни-
каких отрыжек, утомительные  знакомства,  представление  его  маленькому
сморщенному и старому величеству, занудливые речи и банкет - все по эти-
кету, никаких проблем и даже без гигантского жареного цветка на  ее  та-
релке во время торжественного обеда. Однако с самых первых шагов на  по-
садочной полосе и каждую секунду после этого за спиной Солли или  рядом,
или очень-очень близко находилось двое мужчин: ее гид и телохранитель.
   Гида, которого звали Сан Убаттат, приставили к ней сами гатайцы.  Он,
конечно же, обо всем докладывал правительству, но был таким услужливым и
милым шпионом, таким прекрасным лингвистом и приятным в общении советчи-
ком, всегда готовым дать бесценный намек на ожидаемые действия или  воз-
можную ошибку, что Солли относилась к его опеке довольно спокойно. А вот
с охранником все было иначе.
   Он принадлежал к военной касте Вое Део, чей народ, будучи преобладаю-
щей силой на Уэреле, являлся в этом мире основным союзником Экумены. Уз-
нав о его назначении, Солли подняла в посольстве настоящий скандал.  Она
кричала, что ей не нужен телохранитель: у нее не было в Гатаи врагов,  а
даже если таковые и имелись, она сама могла бы позаботиться о своей  бе-
зопасности. Однако в посольстве только разводили руками. Извини, говори-
ли они. Тебе придется смириться.  Несмотря  на  экономическую  независи-
мость, гатайцы используют для охраны своего государства вооруженные силы
Вое Део. Выполняя заказ такого выгодного клиента, Вое Део заинтересовано
в защите законного правительства Гатаи от многочисленных  террористичес-
ких группировок. Твоя охрана входит в перечень услуг их договора,  и  мы
не можем оспаривать этот вопрос.
   Солли знала, что возражать начальству бесполезно, но  она  не  желала
подчиняться какому-то майору. Его воинское звание, "рега", она  заменила
архаическим словом "майор", которое запомнилось ей по  смешной  пародии,
виденной когда-то на Терре. В этом фильме майор  изображался  напыщенным
кителем, увешанным медалями и орденами. Он надувал щеки, передвигался  с
важным видом и отдавал приказы, время от времени извергаясь кусками сво-
ей начинки. Ах, если бы ее "майор" делал то же самое. Но  он  не  только
ходил с умным видом и командовал. Ко всему прочему он был  леденяще-веж-
ливым, как улыбка каменной статуи,  молчаливым,  как  дуб,  и  равнодуш-
но-жестким, как трупное окоченение.
   Солли довольно быстро отказалась от попыток разговорить его.  Что  бы
она ни сказала, он отвечал "да" или "нет, мэм" с той ужасной  демонстра-
тивной тупостью человека, который не желает вас слушать. Этот офицер, по
должности не способный к человеческим чувствам, был с ней на всех встре-
чах и мероприятиях, при разговорах с бизнесменами, придворными  и  госу-
дарственными чиновниками, на улицах и в магазинах, в городе и во дворце,
при осмотре достопримечательностей и в воздушном шаре, который  поднимал
их над горами, - день и ночь, везде и всюду, не считая, конечно,  посте-
ли.
   Впрочем, пристальное наблюдение продолжалось и в постели. Гид  и  ох-
ранник уходили вечерами по своим домам, но в гостиной у дверей ее комна-
ты "спала" служанка - подарок короля и личная собственность Солли.
   Она вспомнила свое недоумение, когда несколько лет назад впервые про-
читала текст о узаконенном рабстве. "Члены правящей касты Уэрела являют-
ся собственниками, а люди, прислуживающие им, считаются "имуществом". На
этой планете только собственников можно называть мужчинами и  женщинами;
"имущество" же причисляется к домашним животным".
   Теперь она тоже стала собственницей. Солли не могла отказаться от по-
дарка короля. Рабыню звали Реве, и скорее всего она шпионила за  послан-
ницей Экумены. Хотя в это верилось с трудом. Величавая и красивая женщи-
на выглядела лишь на несколько лет старше Солли и имела почти  такую  же
смуглую кожу: только у Солли она была немного красноватой, а  у  Реве  -
синеватой. Ее ладони восхищали нежным голубоватым цветом.  Манеры  каза-
лись божественно изысканными, а такт,  проницательность  и  безошибочное
предугадывание всех желаний своей новой госпожи вызывали восторг и удив-
ление.
   Солли обращалась с ней как с равной, с самого начала заявив,  что  ни
один человек на свете не имеет права властвовать над другими людьми. Она
сказала, что не будет отдавать Реве никаких приказов, и выразила надежду
на их дальнейшую дружбу. Рабыня восприняла ее слова без  особого  вооду-
шевления, как очередную прихоть молодой хозяйки. Вышколенная и покладис-
тая, она улыбнулась и сказала "