не слышал этого имени.
     - Де Лароса, - ровно сказала Трейси.
     - Де Лароса... Де Лароса. - Джефф смотрел на  Трейси,  изучая  ее.  -
Звучит так знакомо. Ах, конечно! Я знал вашего мужа. Мой добрый  приятель,
он сегодня с вами?
     - Он в Бразилии, - Трейси чуть не прикусила язык.
     Джефф улыбнулся.
     - Как печально. Обычно мы охотились вместе. До того случая.
     - Какого случая? - поинтересовался граф.
     - Да, - жалостливо подтвердил Джефф. - Он  не  удержал  ружья  и  сам
подстрелил себя в очень чувствительную область. Какая глупость.
     Он повернулся к Трейси.
     - Есть надежда, что он когда-нибудь поправится?
     Трейси спокойно ответила:
     - Уверена, что однажды он станет таким же здоровым, как и вы,  мистер
Стивенс.
     - Отлично. Передавайте ему мои наилучшие пожелания, герцогиня.
     Музыка затихла. Граф де Матиньи обратился к Трейси:
     -  Извините,  дорогая.  Мои  хозяйственные  заботы  заставляют   меня
покинуть вас. - И он склонился над ее рукой. - Не забудьте, вы  сидите  за
моим столом.
     Как только граф удалился, Джефф спросил свою партнершу:
     - Мой ангел, у вас не  найдется  таблетки  аспирина?  Принесите  мне,
пожалуйста, а то моя голова просто раскалывается.
     - Мой бедняжка, - и в глазах женщины мелькнуло сострадание.
     - Жди меня здесь, я сейчас вернусь, солнышко.
     Трейси смотрела, как она побежала из зала.
     - А вы не боитесь, что у вас начнется диабет?
     - Она действительно очень сладкая. Что делаете позже, герцогиня?
     Трейси улыбалась окружающим.
     - Вас это не касается.
     - Да, да, конечно. Но хочу дать один  совет.  Не  пытайтесь  ограбить
этот дворец.
     - Почему? Вы решили сделать это первым?
     Джефф подхватил Трейси под руку  и  повел  в  укромный  уголок  около
фортепиано, где черноглазый юноша наигрывал американские мелодии.
     Только Трейси слышала сквозь музыку голос Джеффа.
     - Действительно, я задумал одно дельце, но это также опасно.
     Действительно? Трейси начал нравиться их разговор.
     Остановиться оказалось бы для нее некоторым облегчением.
     Греки изобрели очень подходящее для  этого  случая  слово,  -  думала
Трейси. - "Лицемер" - это слово произошло от греческого "актер".
     - Послушайте меня, Трейси, - тон Джеффа был  совершенно  серьезен.  -
Даже не пытайтесь. Во-первых, вы даже не подойдете живой  ко  дворцу.  Его
охраняет огромная собака-убийца.
     Внезапно Трейси напряженно прислушалась - Джефф располагал  описанием
места ограбления.
     - Каждое  окно  и  каждая  дверь  снабжены  сигнализацией,  связанной
непосредственно с полицией. Даже если вы сможете проникнуть  внутрь  дома,
там все находится под контролем невидимого инфракрасного излучения.
     - Я все знаю, - Трейси было немножко не по себе.
     - Тогда вы должны так же знать, что лучи не излучают звука, когда  вы
попадаете  под  их  действие.  Звуки  издает  только   сигнализация.   Они
чувствительны к изменению тепла. Их обмануть невозможно.
     Она этого не знала. Как же Джефф мог докопаться?
     - Почему вы мне все рассказываете?
     Он улыбнулся, и она подумала, что никогда  он  не  казался  ей  более
привлекательным.
     - Правда, я  просто  не  хочу,  чтобы  вас  поймали,  герцогиня.  Мне
хотелось бы быть с вами рядом. Знаете, Трейси, мы с вами  могли  бы  стать
очень хорошими друзьями.
     - Вы ошибаетесь, - уверила его Трейси. Она увидела  направляющуюся  к
ним партнершу Джеффа. - Сюда идет мисс Диабет. Радуйтесь.
     Уходя, она услышала последние слова Джеффа.
     - Я принесу вам шампанского, бедняжка.
     Ужин оказался просто великолепным. Каждое блюдо сопровождалось  своим
вином, которое наливал слуга в  безукоризненно  белых  перчатках.  Сначала
подали спаржу с соусом из белых  трюфелей,  затем  последовало  консоме  с
деликатесными грибами. Потом подали седло барашка со  свежими  овощами  из
графских садов. Дальше - салат из цикория. Десерт состоял из мороженого  в
серебряных формочках  и  разнообразных  пирожных.  Кофе  и  коньяк  подали
напоследок. Мужчинам  предложили  сигары,  женщинам  подарили  по  флакону
изумительных духов Джой.
     После ужина граф де Матиньи обратился к Трейси.
     - Вы говорили, что хотели бы посмотреть мои картины. Пойдемте.
     - С удовольствием, - ответила Трейси.
     Картинная  галерея  оказалась  частным  музеем  с  хорошим  собранием
французских  импрессионистов,  итальянских  мастеров,   полотен   Пикассо.
Длинный  холл  восхищал  произведениями  бессмертных  -   Моне,   Ренуара,
Каналетто,  Гуардиса  и  Тинторетто.  Здесь  был  изысканный  Тьеполо,   и
Гверцино, и  Тициан,  целую  стену  занимал  Сезанн.  Стоимость  коллекции
невозможно было даже представить.
     Трейси подолгу стояла перед картинами, любуясь и восхищаясь ими.
     - Надеюсь, они хорошо охраняются?
     Граф улыбнулся.
     - Три раза пытались ограбить  мою  коллекцию.  Первого  загрызла  моя
собака, второго - она изувечила, третий проведет остаток жизни  в  тюрьме.
Видите ли, мой дом - неприступная крепость, герцогиня.
     - Рада слышать, граф.
     Вдруг мелькнула яркая полоска света.
     - Начался фейерверк. Пойдемте посмотрим, думаю, вам понравится.
     Он взял Трейси под руку и повел прочь из галереи.
     - Утром я отправлюсь в Довиль, там у меня вилла  на  берегу  моря.  Я
приглашаю  на  уикэнд  нескольких   друзей.   Буду   счастлив,   если   вы
присоединитесь к нам.
     - Уверена, что смогла бы, но, боюсь, что мой муж станет беспокоиться.
Он ждет моего возвращения.
     Фейерверк продолжался час, и Трейси  использовала  это  время,  чтобы
получше познакомиться с домом.
     Джефф говорил правду - от грабителей здесь оградились капитально,  но
по этой причине Трейси неудержимо захотелось попробовать  свои  силы.  Она
знала, что  там,  наверху,  в  спальне  хранилось  драгоценностей  на  два
миллиона долларов, и еще с полдюжины дорогих картин, включая и Леонардо.
     - Дворец - настоящая сокровищница, - сказал ей  Гюнтер  Хартог,  -  и
охраняется соответственно. Не принимайте действий, пока  у  вас  не  будет
надежного плана.
     Ну что ж, я выработала план, думала Трейси. Надежен  он  или  нет,  я
узнаю завтра.


     Ночь выдалась  холодной  и  облачной,  стены  вокруг  замка  казались
мрачными и  неприступными.  Трейси  стояла  в  темноте,  одетая  в  черный
комбинезон, резиновые туфли, эластичные  кожаные  перчатки,  на  плечах  -
рюкзак. Глядя на стены замка, Трейси вспомнила тюрьму и неприятный холодок
пробежал по спине. Она подогнала закрытый фургон к стене  в  задней  части
имения. Из-за стены раздался  низкий,  протяжный  вой  собаки,  готовой  к
атаке. Трейси сразу же представила сильное мускулистое тело добермана, его
смертоносные зубы.
     Она тихо обратилась к кому-то в фургоне.
     - Пора.
     Худенький среднего возраста мужчина, одетый также в черное,  также  с
рюкзаком за спиной, вышел из фургона, держа  на  поводке  суку  добермана.
Собака пришлась как нельзя кстати, и  злобный  вой  за  стеной  перешел  в
возбужденное повизгивание.
     Трейси помогла поднять суку на верх фургона, находившегося  на  одном
уровне со стеной.
     - Раз, два, три, - прошептала она.
     И они вместе подтолкнули собаку в сад поместья. Послышалось  сопение,
повизгивание и, наконец, топот убегающих лап. Через минуту стало тихо.
     Трейси повернулась к сообщнику.
     - Пора.
     Мужчина, Жан Луи, кивнул. Она нашла его  в  Антибе.  Вор,  грабитель,
большую часть своей жизни он провел в тюрьмах. Жан Луи не отличался особым
умом, но собаку съел на системах сигнализации, что просто  необходимо  для
этого дома.
     Трейси ступила с крыши фургона на верх стены. Она,  держась  за  край
стены, вместе с Жаном Луи спустила вниз лестницу и слезла по ней на землю.
Поместье ночью разительно отличалось от вчерашнего вечера, когда все  ярко
освещалось, когда по аллеям гуляли смеющиеся  гости.  Сейчас  кругом  было
темно, мрачно и пустынно.
     Жан Луи шел позади Трейси, наблюдая, не появятся ли доберманы.
     По стенам замка, до  самой  крыши,  поднимался  старый  плющ.  Трейси
внимательно изучила его заросли вечером. Она начала  взбираться,  озираясь
по сторонам. Но собак не было и в помине.
     - Надеюсь, они займутся друг другом подольше, - решила она.
     Когда она добралась до крыши, то дала знак Жану, и он  последовал  за
ней. Направляя свет  фонарика,  Трейси  увидела  стеклянную  крышку  люка,
запертого изнутри. Жан Луи  вынул  из  рюкзака  маленький  нож  для  резки
стекла. Ему потребовалось меньше минуты для того, чтобы  вырезать  стекло.
Трейси заглянула вниз и увидела, что  путь  им  преграждали  проволоки  от
сигнализации.
     - Сможете справиться с этим, Жан? - спросила она.
     - Нет проблем.
     Он вынул из кармана длинную  проволоку  с  крокодильчиком  на  каждом
конце. Медленно, он отследил начало проволоки сигнализации, зачистил его и
соединил крокодил с концами сигнализации. Он  вытащил  клещи  и  аккуратно
перекусил проволоку. Трейси вся  сжалась,  ожидая  звука  сирены,  но  все
оставалось спокойным. Жан Луи оглянулся, усмехаясь.
     - Вот и все.
     Вторую лестницу они использовали, чтобы спуститься через люк. Как  же
далеко. Они попали прямо на чердак. Но когда Трейси подумала, что их  ждет
впереди, сердце ее забилось.
     Она вынула две пары очков с красными стеклами и протянула одну Жану.
     - Надень их.
     Она решила проблему, как обезвредить добермана, но инфракрасные  лучи
оказались более твердым орешком. Джефф был  прав  -  весь  дом  пересекали
невидимые лучи. Трейси глубоко вздохнула.
     Сосредоточь свою энергию, свою чи. Расслабься.
     Она заставила свой разум кристально очиститься.
     Когда человек попадает под действие луча, сенсор определяет разницу в
температурах и сигнализация  срабатывает.  Это  происходит  до  того,  как
грабитель открывает сейф,  ему  не  остается  времени  ничего  сделать  до
приезда полиции. Трейси решила, что где-то в системе  должно  быть  слабое
место.  Ей  просто  необходимо  придумать  способ  заставить  сигнализацию
молчать до тех пор, пока сейф не будет открыт. В 6  часов  30  минут  утра
она,  наконец,  нашла  решение.  Ограбление  было   возможно,   и   Трейси
почувствовала знакомое ощущение возбуждения, которое росло в  ней.  Сейчас
она  надела  инфракрасные  очки,  и  сразу  же  все  в  комнате  приобрело
красноватый оттенок. Перед дверью на чердак Трейси  увидела  пучок  лучей,
которые без очков были бы невидимы.
     - Ползем под ним, осторожно, - скомандовала она Жану.
     Они проползли под лучами в темный коридор, ведущий в спальню к  графу
де Матиньи. Трейси упала на колени и  рукой  указала  дорогу.  Через  очки
Трейси увидела следующий пучок света, он проходил как  раз  над  дверью  в
спальню. Она просто переступила через него, Жан Луи последовал за ней.
     Трейси направила свет фонарика на стену, где висели несколько картин.
     - Постарайтесь принести мне Леонардо,  -  указывал  ей  Гюнтер.  -  И
конечно же, драгоценности.
     Трейси сняла картину, вынула из рамы и  положила  на  пол,  аккуратно
свернула и спрятала в рюкзак. Осталось залезть в сейф, который находился в
алькове в дальнем конце спальни.
     Трейси открыла гардину. Четыре мощных пучка лучей  пересекли  пути  к
сейфу, от пола до потолка. Казалось, невозможно  добраться  до  сейфа,  не
попав в зону действия лучей.
     Жан Луи в отчаянии уставился на лучи.
     - Господи! Мы не сможем подобраться к ним. Они слишком  низки,  чтобы
проползти под ними и слишком высоки, чтобы перепрыгнуть.
     - Делайте так, как я вам скажу, - сказала Трейси.
     Она обошла его и взялась за его талию.
     - Сейчас пойдем вместе. Начинаем с левой ноги.
     Так, вместе, они сделали шаг к лучам, потом второй.
     Жан Луи только и выдохнул.
     - Господи, да мы идем в них.
     - Да.
     Так они продвинулись до той  центральной  точки,  где  сходились  все
пучки. Пока все шло нормально.
     Трейси сказала:
     - Теперь слушай меня внимательно. - Я хочу, чтобы ты шел к сейфу.
     - Но лучи.
     - Не бойся. Все будет хорошо. - Она надеялась, что все будет хорошо.
     Осторожно, Жан Луи вышел из пучка инфракрасных  лучей.  Спокойно.  Он
повернулся и взглянул на Трейси большими, широко  открытыми  глазами.  Она
стояла в середине лучей, ее тело накалилось,  собирая  чувствительность  и
звуки от сигнализации. Жан Луи уже  подошел  к  сейфу.  Трейси  прямо-таки
окаменела, боясь, что всякое движение вызовет вой сирены.
     Краешком глаза Трейси  видела,  как  Жан  Луи  вынул  инструменты  из
кармана и принялся за сейф. Трейси неподвижно  стояла,  едва  дыша.  Время
будто остановилось. Казалось, Жан Луи застыл навсегда. Правая нога  Трейси
затекла, ее начало сводить. Она сжала зубы, но все-таки  не  сдвинулась  с
места.
     - Еще долго? - прошептала она.
     - Минут десять - пятнадцать.
     Ей казалось, что она простояла целую вечность. Стало сводить и  левую
ногу. Ей хотелось кричать от боли. Она просто замерла.  Тут  она  услышала
спасительный крик. Сейф открылся.
     - Великолепно! Вам надо все содержимое? - спросил Жан Луи.
     - Никаких бумаг. Только драгоценности. Вся наличность ваша.
     - Спасибо.
     Трейси слушала, как Жан Луи шарил в сейфе, и через минуту он  подошел
к ней.
     - Черт возьми, - сказал он. - Но как мы выберемся из этих лучиков?
     - Никак, - ответила Трейси.
     Он уставился на нее.
     - Что?
     - Стань передо мной.
     - Но...
     - Делай, как я сказала.
     Трясясь от страха, Жан Луи вошел в пучок лучей.
     Трейси затаила дыхание. Ничего не случилось.
     - Все хорошо. Сейчас, очень медленно, мы будем выходить из комнаты.
     - А потом? - Глаза Жана Луи казались огромными за стеклами очков.
     - Потом, дружок, мы сбежим отсюда. Дюйм за дюймом, они возвратились к
гардинам, откуда начинались  эти  лучи.  Когда  они  достигли  их,  Трейси
передохнула.
     - Отлично. Когда я скажу "сейчас", мы пойдем  тем  же  путем,  что  и
пришли сюда.
     Жан Луи кивнул. Трейси чувствовала, как дрожит его маленькое тело.
     - Сейчас!
     Трейси повернулась и направилась к  двери,  Жан  Луи  за  ней.  В  ту
минуту, как они вышли из  лучей,  сработала  сигнализация.  Звук  оказался
резким, дребезжащим. Трейси влетела на чердак и поднялась по лестнице, Жан
Луи за ней. Они вылезли на крышу, спустились по плющу и помчались к стене,
где висела спасительная лестница. Минутой позже, они спрыгивали  на  крышу
фургона, потом в кабину.  Трейси  заняла  место  водителя,  Жан  устроился
рядом.
     Когда фургон свернул на боковую дорогу, Трейси увидела темный  седан,
припарковывавшийся в  тени  деревьев.  На  некоторое  мгновение  свет  фар
фургона осветил внутренний интерьер седана. За рулем сидел Джефф  Стивенс,
а рядом огромный доберман. Трейси громко рассмеялась и  послала  воздушный
поцелуй Джеффу, когда фургон проезжал мимо.
     Вдалеке слышался вой полицейской сирены.



                                    26

     Биарриц, расположенный на юго-западном побережье Франции, со временем
потерял былое  очарование  и  малость  пообтрепался.  Когда-то  знаменитое
казино "Бельвью" закрывалось, потому что здание  нуждалось  в  ремонте,  а
казино  "Муниципаль"  на  Рю  Мазарган  переоборудовали  в  помещения  под
маленькие магазинчики и танцевальную школу. Старые виллы на  холмах  имели
довольно жалкий вид. Однако в сезон, продолжавшийся с  июля  по  сентябрь,
богатая и титулованная публика  Европы  продолжала  стекаться  в  Биарриц,
чтобы восторгаться азартными играми, погреться на солнышке и  полюбоваться
достопримечательностями. Те, кто не имел собственных вилл, останавливались
в  роскошном  отеле  дю  Палас  на  авеню  Императрицы.  Последняя  летняя
резиденция Наполеона III, этот отель располагался на мысе,  вдававшемся  в
Атлантический океан, одном  из  красивейших  мест,  ограниченном  c  одной
стороны маяком, о который разбивались волны, а с другой стороны  -  хорошо
обустроенным пляжем.
     Однажды, в конце августа, французская баронесса Маргарита де Шантильи
впорхнула в вестибюль отеля. Баронесса, молодая элегантная дама, с мягкими
струящимися волосами, одетая в зеленое с белым шелковое платье от Живанши,
сидевшее на ней так,  что  женщины  завистливо  оборачивались,  а  мужчины
просто поедали ее глазами, подошла к портье.
     - Пожалуйста, ключ. -  У  баронессы  оказался  приличный  французский
акцент.
     - Пожалуйста, баронесса, - и он  передал  Трейси  ее  ключ  и  запись
нескольких телефонных звонков.
     Когда  Трейси  направилась  к  лифту,  морщинистый   мужчина,   резко
отвернулся от витрины и столкнулся с ней, выбив из ее рук сумочку.
     - О, дорогая, - он сказал. - Ужасно извиняюсь.
     Он поднял сумочку и вручил ей.
     - Пожалуйста, извините меня. - Говорил он с мягким  среднеевропейским
акцентом.
     Баронесса Маргарита де Шантильи надменно кивнула и удалилась.
     Лифтер препроводил ее в лифт  и  высадил  на  третьем  этаже.  Трейси
занимала апартаменты  под  номером  312,  выучившая  наизусть,  что  часто
местоположение в отеле так же важно,  как  и  сам  отель.  На  Капри,  она
занимала Бунгало 522 в "Куисисане". На Майорке -  королевские  апартаменты
"Сон Вида", выходящие на горы и дальний залив,  в  Нью-Йорке  -  Тауэрсьют
4717 в отеле "Хелмсли Палас", в Амстердаме - номер 325  в  "Амстеле",  где
можно было засыпать под мерные звуки воды канала. Апартаменты 312 в  отеле
дю Палас имели из окна чудесный вид на океан  и  город.  Из  каждого  окна
Трейси  могла  видеть  волны,  бьющиеся  об  утесы.  Прямо  под  ее  окном
размещался  детский  бассейн,  его  синяя  вода  и   серые   воды   океана
сталкивались, перемешивались, сияя на солнце,  рядом  находилась  огромная
терраса с яркими зонтиками. Стены в апартаментах были  обтянуты  дамасским
шелком сине-белой расцветки, с мраморными разводами, ковры и гардины цвета
вялой розы. Деревянные двери и ручки покрылись патиной от времени.
     Когда Трейси закрыла на ключ за собой дверь, она первым  делом  сняла
блондинистый парик и стала массажировать голову. Баронесса считалась одним
из лучших ее типажей. В Альманахе Готта имелось сотни  титулованных  особ,
леди и герцогини, принцессы, баронессы и графини из более чем  двух  дюжин
государств, книга оказалась  просто  неоценимой  для  Трейси,  она  давала
полную информацию об истории их семей с именами  родителей,  детей,  школ,
домов, адресов их фамильных резиденций. Проще простого  оказалось  выбрать
известную семью и  стать  дальней  кузиной,  особенно  -  богатой  дальней
кузиной.  На  людей  всегда  производили  сильное  впечатление   известная
фамилия, титул и деньги.
     Трейси подумала о незнакомце, который  налетел  на  нее  в  вестибюле
отеля, и удовлетворенно улыбнулась. Итак, начало положено.


     В восемь часов вечера баронесса Маргарита де Шантильи сидела  в  баре
отеля, когда к ней приблизился мужчина, столкнувшийся с ней днем.
     - Простите, - начал  он  застенчиво,  -  но  я  должен  принести  вам
глубокие извинения за мою непростительную неловкость сегодня днем.
     Трейси грациозно улыбнулась.
     - Не беспокойтесь, все хорошо. Это была только случайность.
     - Вы так добры, - и он нерешительно добавил, - я бы  чувствовал  себя
увереннее, если бы смог вас угостить.
     - Хорошо, если вам так хочется.
     Он уселся рядом с ней.
     - Разрешите представиться. Я профессор Адольф Цукерман.
     - Маргарита де Шантильи.
     Цукерман кивнул бармену.
     - Что вы пьете? - спросил он Трейси.
     - Шампанское, но, возможно...
     Он поднял руку.
     - Я в состоянии угостить вас шампанским. И вообще, я  могу  позволить
себе все в этом мире.
     - Правда? - И Трейси слегка улыбнулась. - Как здорово!
     - Да.
     Цукерман заказал б