свещенной тропинки туда не проникал, и в  одном  из
таких альковов Трейси и исчезла.
     Даниэль Купер ринулся было вперед, но она  словно  испарилась.  Сзади
напирала толпа туристов, и не было никакой возможности искать  ее.  Он  не
имел ни малейшего понятия, где она, впереди или позади.
     Она решила провернуть что-то здесь, говорил себе Купер. Но  когда?  И
что?
     В самой низкой точке пещеры, в гроте  размером  с  арену,  на  берегу
большого  озера,  был  устроен  Римский  театр.  Вокруг  размещались  ряды
каменных скамеек, построенных, чтобы усадить публику, пришедшую посмотреть
спектакль, который проводился здесь каждый час. Зрители занимали в темноте
места, ожидая представления.
     Трейси направилась к десятому ряду  и  уселась  на  двадцатое  место.
Мужчина, занимавший двадцать первое место, обернулся к ней.
     - Какие-нибудь проблемы?
     - Никаких, Гюнтер. - И она наклонилась и поцеловала его  в  щеку.  Он
что-то сказал, и она наклонилась теснее к нему, чтобы слышать  его  сквозь
шум голосов вокруг них.
     - Думаю, лучше, если нас не будут видеть вместе,  особенно,  если  за
вами следят.
     Трейси взглянула вокруг на уходящую вверх черную пещеру.
     - Здесь мы в безопасности. - И с любопытством взглянула на него.
     - Что-нибудь важное?
     - Да, - он  наклонился  к  ее  уху.  -  Очень  богатый  клиент  готов
заплатить за картину Гойи "Муэрто". Он заплатит любому,  доставившему  ему
картину, полмиллиона долларов наличными. Это сверх моих комиссионных.
     Трейси задумчиво взглянула.
     - А что, другие уже пытались?
     - Безусловно, пытались.  По  моему  мнению,  шансы  на  успех  крайне
ограничены.
     - И где же находится картина?
     - В музее Прадо в Мадриде.
     - Прадо! -  Первая  мысль,  промелькнувшая  в  мозгу  Трейси  была  -
невозможно!
     Он теснее придвинулся к ней, говоря прямо в ухо, не обращая внимания,
что творилось вокруг них, что арена уже заполнилась.
     - Дело это требует огромной изобретательности. Вот почему я подумал о
вас, Трейси.
     - Я польщена, - сказала Трейси. - Полмиллиона долларов?
     - Да, свободных от налога и чистых.
     Началось представление и внезапно все стихло. Медленно, вдруг  начали
краснеть невидимые  дотоле  чашечки  цветов  и  музыка  наполнила  громаду
пещеры.
     В центре, перед зрителями простиралось  огромное  озеро  и  по  нему,
из-за сталагмитов появилась гондола, освещаемая скрытым светом. В  гондоле
сидел органист, наполняя воздух нежнейшей серенадой, и звуки ее неслись во
все стороны, отзываясь эхом. Зрители замерли в восторге, наблюдая,  как  в
темноте пещеры появилась радуга, а  лодка  медленно  пересекала  озеро,  и
наконец, когда музыка стихла, исчезла.
     - Просто фантастично, - сказал Гюнтер. - Только  из-за  одного  этого
зрелища можно приезжать сюда.
     - Как я люблю путешествовать, - мечтательно произнесла  Трейси.  -  И
знаете, какой город я всегда мечтала посетить, Гюнтер? Мадрид.
     Стоя у выхода из пещеры, Даниэль Купер наблюдал, как выходила Трейси.
     Она была одна.



                                    28

     Отель Ритц, что на Плаца де ла Лилтад в Мадриде,  считался  одним  из
лучших отелей в Испании и в течение последних  ста  лет  служил  домом  не
одной  дюжине  монархов  из  всех  стран  Европы.  Здесь   останавливались
президенты, монархи, миллионеры.  Трейси  столько  слышала  о  Ритце,  что
реальность просто разочаровала ее. Вестибюль оказался достаточно поблекшим
и поношенным.
     Помощник управляющего проводил ее в  забронированный  для  нее  номер
411-412, расположенный в южном крыле отеля.
     - Уверен, что вы останетесь довольны мисс Уитни.
     Трейси  подошла  к  окну  и  выглянула.  Прямо  внизу,  через  улицу,
располагался музей Прадо.
     - Спасибо, мне это по душе.
     В номере оказалось довольно шумно из-за большого движения  на  улице,
но Трейси получила, что хотела - вид на Прадо с высоты птичьего полета.
     Трейси заказала легкий ужин в номер и рано легла  спать.  Она  решила
побольше поспать, чтобы к завтрашней средневековой пытке  быть  готовой  в
наилучшей форме.
     Где-то в полночь  в  вестибюле  отеля  один  детектив  сменил  своего
напарника.
     - Она не покидала номера. Думаю, она пробудет в нем всю ночь.


     В Мадриде штаб-квартира  полиции  Дирекшион  Дженераль  де  Сегуридад
располагалась на Пуэрто дель Соль и занимала целый городской квартал.  Это
серое здание с красными кирпичными вставками и венчающей постройку  башней
с часами. Над главным входом развевался красно-желтый испанский флаг,  там
всегда находился полицейский, одетый в полную униформу и  темно-коричневый
берет и вооруженный автоматическим ружьем, алебардой, маленьким  ружьем  и
наручниками. В этой штаб-квартире Интерпол и нашел себе поддержку.
     За день до приезда Трейси в Мадрид на  имя  полицейского  комманданте
Сантьяго Рамиро пришла X-D-каблограмма, информирующая о предстоящем визите
мисс Уитни. Комманданте дважды перечитал последнее предложение и  позвонил
инспектору Андре Триньяну в Интерпол в штаб-квартиру в Париже.
     - Я не совсем понял ваше уведомление, - сказал Рамиро. -  Вы  просите
меня оказывать полное содействие какому-то  американцу,  который  даже  не
является полицейским. С какой стати?
     -  Комманданте,  я  думаю,  вы  найдете  мистера  Купера  чрезвычайно
полезным. Он понимает мисс Уитни.
     - Что значит понимает? - возразил комманданте. - Она  -  преступница.
Возможно  и  изобретательная,  но  испанские  тюрьмы  просто   переполнены
изобретательными преступниками. Она не сумеет ускользнуть от нас.
     - Отлично. А вы посоветуетесь с мистером Купером?
     Комманданте неохотно ответил:
     - Если вы говорите, что он может быть полезен, я не имею возражений.
     - Спасибо, месье.
     - Не стоит благодарности, сеньор.


     Комманданте Рамиро,  подобно  своему  коллеге  в  Париже,  не  был  в
восторге от американцев. Он считал их грубыми, материалистами и наивными.
     - Этот, может и отличается. Я, вероятно, такой же, как и он.
     Он возненавидел его с первого взгляда.
     -  Она  обвела  вокруг  пальца  полицию  половины  Европы,  -   начал
утверждать Даниэль Купер с порога кабинета комманданте. - И скорей  всего,
она обведет и вас.
     Единственное,  на  что  оказался  способен  комманданте,  так  только
сдержать себя.
     - Сеньор, мы не просим никого  вмешиваться  в  наши  дела.  Сеньорита
Уитни находится под нашим наблюдением с той минуты, как прибыла в аэропорт
Мадрида этим утром. Уверяю вас, что если  кто-нибудь  обронит  булавку  на
улице и ваша мисс Уитни поднимет ее, то сразу же попадет за  решетку.  Она
еще не имела дел с испанской полицией.
     - Но она здесь не для того, чтобы поднимать с улицы булавки.
     - Тогда зачем она здесь?
     - Я не уверен, но знаю одно, что планируется нечто значительное.
     Комманданте Рамиро снисходительно ответил:
     - Чем больше, тем лучше. Мы наблюдаем за каждым ее шагом.


     Когда Трейси утром проснулась, хмельная после ночной пытки в постели,
назначенной Томасом де Торквемада, она заказала легкий завтрак  и  горячий
черный кофе и подошла к окну посмотреть на Прадо.  Это  была  внушительная
крепость, построенная из камня и красного природного  кирпича,  окруженная
деревьями и кустарником. Две дорические колонны стояли перед входом,  и  с
обеих  сторон  к  входу  вели  двойные   лестницы.   На   улицу   выходили
дополнительные два боковых входа. Школьники и туристы из  множества  стран
выстраивались перед музеем, и ровно в 10  утра  открывались  две  огромные
входные двери и посетители устремлялись через центральные и боковые входы.
Зазвонил телефон. Никто, за исключением Гюнтера Хартога, не знал, что  она
в Мадриде. Она сняла трубку.
     - Добрый день, сеньорита. - Ужасно знакомый голос. - Я звоню  вам  из
Торговой Палаты Мадрида, мне дали указание сделать ваше пребывание в  этом
городе как можно приятнее.
     - Как вы узнали, что я в Мадриде, Джефф?
     - Сеньорита, Торговая Палата знает все. Вы впервые здесь?
     - Да.
     -  Прекрасно.  Тогда  я  просто  должен  вас  познакомить   с   рядом
достопримечательностей. И как долго вы собираетесь пробыть здесь,  Трейси?
Вот главный вопрос.
     - Я еще не знаю, - ответила она беззаботно. -  Но  вполне  достаточно
для того, чтобы находиться по магазинам и все внимательно осмотреть. А что
вы делаете в Мадриде?
     - То же самое. - И тон тот же. - Магазины и достопримечательности.
     Трейси не верила в совпадения. Итак, Джефф Стивенсон явился за Гойей.
     Он спросил:
     - Вы сможете сегодня поужинать со мной?
     И она отважилась сказать:
     - Да.
     - Отлично. Я зарезервирую столик у Джони.
     У Трейси определенно не было никаких иллюзий относительно Джеффа, но,
когда она вышла из лифта и увидела его, ожидающего в вестибюле,  сердце  у
нее учащенно забилось.
     Джефф нежно взял ее руки в свои.
     - Вы сегодня выглядите просто фантастично, дорогая.
     Она действительно оделась в этот вечер чрезвычайно тщательно.  Платье
цвета морской волны с горжеткой из русского соболя, уложенные  по  особому
волосы и новая, в цвет платья, сумка фирмы Гермес.
     Даниэль Купер, сидевший в вестибюле за маленьким угловым столиком  со
стаканом  Пери,  наблюдал  за  Трейси  -  как  она  встретилась  со  своим
провожатым, как они приветствовали друг друга,  и  его  захлестнула  волна
безмерной власти.
     Со мной правосудие, и я  его  карающий  меч.  Вся  жизнь  моя  -  это
покаяние, и ты поможешь мне заплатить. Я собираюсь покарать тебя.
     Купер понимал, что ни у одного полицейского  в  мире  не  хватит  ума
поймать Трейси Уитни. Но я смогу, думал Купер. Она принадлежит мне.


     Трейси стала не просто  целью  для  Даниэля  Купера.  Она  стала  его
предназначением. Он постоянно носил с собой ее фотографию,  и  перед  сном
любовно рассматривал ее. В Биарриц он явился слишком поздно и не  смог  ее
поймать, затем она повела его за собой  на  Майорку,  но  теперь  Интерпол
снова узнал, что она собралась путешествовать, и Купер  не  мог  позволить
себе упустить эту возможность.
     Она приснилась ему ночью, в гигантской клетке, обнаженная,  умоляющая
освободить ее.
     - Я люблю тебя, - сказал он ей, - но никогда не освобожу тебя.


     "Джони" оказался маленьким элегантным рестораном  на  Амадор  де  лос
Риос.
     - Еда здесь просто великолепная, - обещал Джефф.
     Трейси  подумала,  что  выглядит   он   чрезвычайно   привлекательно.
Внутренний голос подсказывал ей, что  они  похожи,  стоили  друг  друга  и
оказались соперниками в игре с высокими ставками.
     Но я выиграю, - думала Трейси, - я найду способ украсть  эту  картину
из Прадо раньше его.
     - Вокруг распространяются странные слухи, - сказал Джефф.
     Она непонимающе взглянула.
     - Какие слухи?
     - Вы когда-нибудь слышали  о  Даниэле  Купере?  Это  один  из  лучших
следователей страховой компании.
     - Нет. Ну и что?
     - Будьте осторожны. Он опасен.  Не  хочу,  чтобы  с  вами  что-нибудь
случилось.
     - Не беспокойтесь.
     - Но я беспокоюсь.
     Она засмеялась.
     - Обо мне. Почему?
     Он положил свою ладонь на ее руку.
     - Вы просто  необыкновенная.  Жизнь  становится  гораздо  интереснее,
когда рядом вы, моя любовь.
     Звучит дьявольски убедительно, подумала Трейси. Не знаю почему, но  я
ему верю.
     И вслух сказала:
     - Давайте закажем что-нибудь. Я проголодалась.


     Все следующие дни Трейси и Джефф посвятили знакомству с  Мадридом.  И
их ни на минуту не оставляли одних. Двое сотрудников комманданте Рамиро  в
сопровождении странного американца. Этот американец  просто  чокнутый.  Он
считал, что дамочка Уитни собирается спереть что-то грандиозное прямо  под
носом у полиции. Ненормальный!


     Трейси и Джефф обедали в классическом Мадридском ресторане - Хорчере.
Но Джефф, как оказалось, знал множество мест, еще не открытых туристами  -
Каса  Пако,  Ла  Чулетта,  Эль  Лакон,  где  они   с   Трейси   лакомились
деликатесными блюдами и пили местное терпкое вино.
     Но где бы они не появлялись, за ними следовали детективы  с  Даниэлем
Купером.
     Наблюдая за ними издалека, Даниэль Купер  обдумывал,  какая  же  роль
отведена Джеффу в будущем спектакле. Кем он был? Следующей жертвой Трейси?
Или они собирались работать вместе?
     Купер спросил комманданте Рамиро:
     - Какую информацию вы имеете по Стивенсу?
     - Никакой. Преступлений за ним не числится, и он не зарегистрировался
как турист. Думаю, он просто составляет даме компанию.
     Чутье подсказывало Куперу,  что  дела  обстоят  не  так.  Но  его  не
интересовал Джефф Стивенс.
     Трейси, думал он. Я хочу только тебя.


     Когда поздно  вечером  Трейси  с  Джеффом  вернулись  в  Ритц,  Джефф
проводил Трейси до дверей номера.
     - Почему бы мне не зайти на чашечку чая? - предложил он.
     Трейси чувствовал себя почти соблазненной. Она  наклонилась  и  легко
чмокнула его в щеку.
     - Думайте, что я ваша сестра, Джефф.
     - А как вы относитесь к кровосмешению?
     Но тут она захлопнула дверь.
     Через несколько минут он позвонил ей:
     - Как вы отнесетесь к тому, чтобы провести завтрашний день в Сеговии?
Это очаровательный старинный городок всего  в  нескольких  часах  езды  от
Мадрида.
     - Звучит просто прелестно. И спасибо за прекрасный  вечер.  Спокойной
ночи, Джефф.
     Она долго лежала без сна. Голова была забита такими вещами, о которых
она даже не имела права думать. Давно она уже  не  общалась  с  мужчинами.
Чарльз подло предал ее, и она не хотела повторения. Конечно, Джефф Стивенс
совершенно очаровательный товарищ, но она не  может  позволить  ему  стать
большим, чем он был. Так легко влюбиться в него. И глупо.
     Трейси с трудом заснула.


     Путешествие в Сеговию вышло  просто  замечательным.  Джефф  арендовал
маленький автомобиль, и они отправились из Мадрида в столицу  виноделия  в
Испании.
     Весь день за ним следовал незамеченный "сиат". Но это был не  простой
автомобиль.
     "Сиат" - единственная машина,  производимая  в  Испании,  и  является
официальной машиной испанской полиции. Обычная модель  рассчитана  на  100
лошадиных сил, но этот автомобиль имел мощность 150 лошадиных сил, поэтому
и Трейси Уитни и Джеффа Стивенса не было никакой возможности  улизнуть  от
Даниэля Купера и двух детективов.
     Джефф  и  Трейси  прибыли  в  Сеговию  во  время  обеда  и  поели   в
очаровательном ресторанчике на главной площади в центре  двухтысячелетнего
акведука,  построенного  еще  римлянами.  После  обеда  они  с   восторгом
осмотрели  окрестности  и  посетили  Кафедральный  собор  Санта  Мария   и
городской зал времен Возрождения, а затем  отправились  к  старой  римской
крепости, расположенной  высоко  в  горах,  откуда  открывался  совершенно
фантастический вид на город.
     - Кажется, если мы простоим здесь достаточно долго, то  встретим  Дон
Кихота и Санчо Пансу, - сказал Джефф.
     Она искоса посмотрела на него.
     - Вам нравится бороться с ветряными мельницами, не так ли?
     - Все зависит от того, какие формы у этой ветряной мельницы, -  мягко
ответил Джефф и придвинулся к ней поближе.
     Трейси отступила на самый край утеса.
     - Лучше расскажите мне о Сеговии.
     И очарование тут же рассеялось. Джефф  оказался  прирожденным  гидом,
прекрасно  разбирающимся  в  археологии  и  архитектуре.  Трейси  пришлось
напомнить себе, что он еще и жулик. Лучшего дня  в  жизни  Трейси  еще  не
было.
     Один из детективов, Жозе Перитра, буркнул в сторону Купера:
     - Неужели вы не видите,  что  они  просто-напросто  влюблены  друг  в
друга? И будет утверждать, что она замышляет что-то такое?
     -  Уверен,  -  бросил  Купер.  Он   удивился   собственной   реакции.
Единственное, чего он хотел, - это поймать Трейси Уитни,  наказать  ее  по
заслугам. Она же просто преступница. Но каждый раз, когда приятель  Трейси
брал ее за руку, его словно обжигал огонь ревности.
     Когда Трейси и Джефф вернулись в Мадрид, Джефф сказал:
     - Если вы не собираетесь домой, то я знаю отличное место,  где  можно
поужинать.
     - Прекрасно,  -  Трейси  так  не  хотелось,  чтобы  сегодняшний  день
закончился.
     Я хочу отдать всю себя этому дню, пусть день пройдет у  меня,  как  у
любой другой женщины.


     В Мадриде ужинают обычно поздно и многие рестораны были открыты после
9 часов вечера. Джефф заказал столик  на  10  часов  вечера  в  элегантном
ресторане "Залакайна", который славился отличной  кухней  и  первоклассным
обслуживанием. Трейси  не  заказала  десерта,  но  официант  принес  такие
вкусные слоеные пирожные, каких она в жизни не  пробовала.  Она  сидела  в
кресле, откинувшись, счастливая и умиротворенная.
     - Обед был просто великолепен, спасибо.
     - Я рад, что вы довольны. В это место обычно приглашают гостей, когда
хотят произвести на них впечатление.
     - А вы что, пытаетесь произвести впечатление, Джефф?
     Он усмехнулся.
     - Бьюсь об заклад, да. Подождите до следующего номера.
     А  следующим  номером   у   них   оказалась   совершенно   некрасивая
забегаловка,    прокуренное    кафе,     битком     набитое     испанскими
рабочими-кожевниками, которые сидели и пили за стойкой бара и  за  дюжиной
столиков. В одном конце находилось небольшое возвышение типа эстрады,  где
двое гитаристов настраивали гитары. Трейси и Джефф  уселись  за  маленьким
столиком совсем рядом с эстрадой.
     - Вы знаете что-нибудь о фламенко?  -  спросил  Джефф.  Ему  пришлось
почти кричать, чтобы перекрыть окружающий шум.
     - Только то, что это испанский танец.
     - Правильнее - цыганский. Вы могли бы пойти  в  модные  ночные  клубы
Мадрида и  увидеть  имитацию  фламенко,  но  сегодня  вечером  вы  увидите
настоящий танец.
     Трейси даже улыбнулась тому энтузиазму, с которым Джефф говорил.
     -  Вы  увидите  классическое  фламенко.  Это  целая  группа   певцов,
танцоров, гитаристов. Сначала они исполняют все вместе,  затем  каждый  по
очереди.
     Наблюдая за Трейси и Джеффом с дальнего столика  около  кухни,  Купер
удивлялся, о чем это они так заинтересованно разговаривают?
     - Танец чрезвычайно труден, потому что все должно быть согласовано  -
движения, музыка, костюмы, ритм.
     - Откуда вы знаете о танце? - спросила Трейси.
     - Мне приходилось общаться с исполнителями фламенко.  -  Естественно,
подумала Трейси.
     Общий свет  погас,  маленькая  сцена  освещалась  невидимыми  огнями.
Зазвучала музыка, сначала  очень  медленно.  Группа  исполнителей  как  бы
случайно стала подниматься на сцену. На женщинах развевались цветные  юбки
и блузки, волосы - высоко подняты  гребнями  и  украшены  яркими  цветами,
прическа народа Андалузии.  Танцоры-мужчины  одеты  в  традиционные  узкие
брюки и жилеты и блестящие полуботинки из кордовской кожи. Гитарист  начал
наигрывать грустную мелодию, и одна из сидящих женщин запела по-испански.
     - Вы понимаете, о чем она поет? - прошептала Трейси.
     - Да. Я хотела бросить любовника, но пока я  собиралась,  он  покинул
меня и разбил мне сердце.
     Танцовщица перешла в центр эстрады. Она медленно начала танцевать,  с
простых шагов, постепенно убыстряя темп. Ритм становился жестче,  и  танец
принял форму  какого-то  чувственного  неистовства,  вариации  тех  первых
танцев, которые  исполняли  цыгане  в  таборах  сотни  лет  назад.  Музыка
становилась более  громкой  и  возбуждающей,  танцевальные  па  разительно
отличались от тех  классических  пируэтов,  что  все  привыкли  видеть  на
эстрадах.  Танец  казался  чем-то  фантастическим,  грубым,   чувственным,
виртуозным, и его сопровождали традиционные выкрики из толпы исполнителей,
стоявших и сидевших рядом с эстрадой. Крики выражали восторг, восхищение и
просто помог