тать с ним. Нечистоплотная личность.
     Джефф ухмыльнулся.
     - Разве мы  не  одно  целое,  милочка.  Гюнтер  обещает  нам  миллион
долларов, если мы провернем операцию.
     Трейси посмотрела на Гюнтера.
     - Миллион долларов?
     Он кивнул.
     - По 500 тысяч на каждого.
     - Главное, - объяснил Джефф, - что у меня  есть  контакт  в  грузовом
аэропорту. Он поможет нам забраться в самолет. На него можно положиться.
     - Не то, что на вас, - ответила Трейси. - До свидания, Гюнтер.
     И она вышла из комнаты.
     Гюнтер смотрел ей в след.
     - Она действительно обиделась на вас из-за Мадрида, Джефф. Боюсь, что
она не станет работать с нами.
     - Вы не правы, - весело сказал Джефф. - Я знаю Трейси. Она не  сможет
противиться такому предложению.


     - Стеллажи опечатываются перед тем, как  их  погрузят  в  самолет,  -
объяснял Рамон Вобэн. Говоривший был молодым французом  со  старым  лицом,
которое никак не сочеталось ни с его возрастом, ни с черными безжизненными
глазами. Диспетчер грузовых перевозок Эйр Франс, он же  являлся  и  ключом
успеха плана.
     Вобэн, Трейси, Джефф и  Гюнтер  сидели  за  огороженным  столиком  на
прогулочном катере, курсировавшем через Париж по Сене.
     - Но если стеллажи опечатывают, - спросила тихо Трейси, - то как же я
заберусь туда?
     - Для грузов, прибывающих в последнюю  минуту,  -  ответил  Вобэн,  -
компания использует  то,  что  мы  называем  мягкими  стеллажами,  большие
деревянные корзины, закрытые с одной стороны брезентом,  связанные  только
веревкой. По причинам безопасности, ценные  грузы,  подобные  бриллиантам,
всегда доставляют в последнюю минуту, так чтобы они прибыли  последними  и
выгрузили бы их первыми.
     Трейси отметила:
     - Стало быть, бриллианты будут помещены в мягкие стеллажи?
     - Все правильно, мадемуазель. Точно так же будет  и  с  вами.  Я  все
организую таким образом, чтобы ваш контейнер помещался рядом со стеллажами
для бриллиантов.  Вам  останется,  когда  самолет  поднимется,  перерезать
веревки,  открыть  стеллаж  с  бриллиантами,  поменять  ящики,  залезть  в
контейнер и закрыть его снова.
     Гюнтер добавил:
     -  Когда  самолет  прилетит  в  Амстердам,  охрана  вытащит  ящик   с
подменными бриллиантами и доставит их в мастерскую. Через некоторое  время
они обнаружат подмену, но вы будете уже с ними в  самолете,  улетающем  за
границу страны. Поверьте, все пройдет отлично.
     Одно беспокоило Трейси.
     - А я там до смерти не замерзну? - спросила Трейси.
     Вобэн улыбнулся.
     - В холодные дни грузовые  самолеты  обогреваются.  Там  ведь  всегда
находится какая-нибудь живность, любимцы экипажа. Так что  вам  будет  там
вполне комфортно. Маленькие неудобства, конечно есть, но в общем сносно.
     Трейси в конце концов  согласилась  послушать  их  идею.  Полмиллиона
долларов за несколько часов  дискомфорта.  Она  провернула  план  со  всех
точек.
     - Он может получиться, - думала Трейси, - если только  Джефф  Стивенс
не влезет.
     Ее чувства  относительно  него  представляли  странную  смесь  эмоций
смущения и злости и на него, и на себя. Эта шутка с обманом в Мадриде.  Он
обманул ее, предал, а теперь, вот, втихомолку смеется над ней.
     Трое  мужчин  молча  смотрели  на  нее,  ожидая  ее  ответа.  Катерок
проплывал под старейшим мостом Парижа, Понт Ньюф, который французы как  бы
в  знак  протеста  называли  Новым.  Напротив  на  набережной   целовались
влюбленные, и Трейси увидела выражение блаженства на лице девушки.
     Дурочка, подумала Трейси. И приняла решение. Она  взглянула  прямо  в
глаза Джеффа и сказала:
     - Я согласна. Я буду заниматься этим делом, - и  почувствовала  вздох
облегчения окружающих.
     - У нас не так много времени, - тихо произнес Вобэн. Его безжизненные
глаза остановились на Трейси.
     - Мой брат работает агентом по обеспечению погрузки самолетов,  и  он
позволит нам погрузить мягкий контейнер с вами в  свой  пакгауз.  Надеюсь,
что мадемуазель не страдает клаустрофобией.
     - Обо мне не беспокойтесь... Как долго продлится путешествие?
     - Вам придется провести несколько неприятных минут при погрузке и час
полета до Амстердама.
     - Какого размера контейнер?
     - Достаточно большой, чтобы вы уместились сидя.  Там  есть  и  другие
предметы, чтобы спрятать вас - на всякий случай.
     Ничего плохого не будет, так они ей обещали, но на всякий случай...
     - У меня здесь список вещей, которые вам  понадобятся,  -  сказал  ей
Джефф. - Я почти все уже организовал.
     Паршивый ублюдок. Он был уверен, что она ответит "да".
     - Вобэн здесь устроит, чтобы ваш паспорт  имел  выездной  и  въездной
штампы, так что вы покинете Голландию без проблем.
     Катер развернулся и начал подходить к набережной.
     - Мы обсудим окончательный план утром, -  сказал  Рамон  Вобэн.  -  А
сейчас я ухожу на работу. До свидания. - И он ушел.
     Джефф спросил:
     - Почему бы нам не поужинать вместе и не отпраздновать?
     - Простите, - отказался  Гюнтер,  -  но  у  меня  ранее  обговоренная
встреча.
     Джефф повернулся к Трейси.
     - А вы...
     - Нет, спасибо. Я устала, - сказала она быстро.
     Конечно, ссылка  на  усталость  являлась  предлогом,  чтобы  избежать
встречи с Джеффом, но как только Трейси произнесла эти  слова,  так  сразу
почувствовала  странную  усталость.  Она,  наверное,  долго  находилась  в
состоянии сильного возбуждения. Она чувствовала себя легкомысленной.
     Когда все кончится, обещала она самой себе, я поеду назад в Лондон  и
буду долго отдыхать. Она чувствовала, как у виска пульсировала жилка.
     - Я действительно должна отдохнуть.
     - Я принес вам  маленький  подарок,  -  сказал  ей  Джефф.  И  вручил
коробочку в веселенькой обертке.
     Там оказался изысканный шелковый шарф с инициалами Т.У.,  вышитыми  в
одном углу.
     - Спасибо.
     Вот все, что он мне купил, зло подумала  Трейси,  на  мои  500  тысяч
долларов.
     - Вы уверены,  что  не  переменили  отношение  к  предложению  вместе
поужинать?
     - Да, уверена.


     В Париже Трейси остановилась в классическом "Плаза Атени", в красивом
старом номере, окна которого выходили на ресторан в парке. В  самом  отеле
также имелся ресторан, с тихой, приятной фортепианной музыкой, но  в  этот
вечер  Трейси  чувствовала  себя  настолько  усталой,  что  не  нашла  сил
переодеться и потому поужинала в маленьком кафе "Рилез" при ресторане. Она
заказала бульон, но лишь съела несколько ложек и отправилась в номер.
     Даниэль Купер, сидевший в дальнем углу комнаты, отметил время.


     У Даниэля Купера возникла проблема. По приезде его в Париж, он просил
о встрече инспектора Триньяна. Глава Интерпола оказался менее любезным. Он
только час назад выслушивал по телефону мнение об  американце  комманданте
Рамиро.
     - Он ненормальный! - восклицал  комманданте.  -  Я  тратил  деньги  и
людей, следя за этой Трейси Уитни, он утверждал, что она явилась в  Мадрид
для совершения грабежа,  а  оказалась  обыкновенной  туристкой,  как  я  и
говорил.
     Разговор этот навел инспектора Триньяна на мысль, что  Даниэль  Купер
ошибался относительно Трейси Уитни и в первом  случае.  Ведь  против  этой
женщины  не  оказалось  ни  единого  доказательства.  Тот  факт,  что  она
находилась в  различных  городах  во  время  совершения  преступлений,  не
являлся доказательством.
     И теперь, когда Даниэль Купер  появился  у  инспектора  и  сказал:  -
Трейси Уитни в Париже. Я бы хотел,  чтобы  за  ней  установили  24-часовое
наблюдение, - инспектор возразил:
     -  До  тех  пор,  пока  вы   не   представите   мне   хоть   какие-то
доказательства, что эта женщина планирует осуществить особое преступление,
я и пальцем не пошевелю.
     Купер, не мигая, смотрел на Триньяна неприятными  темными  глазами  и
наконец произнес:
     - Вы просто дурак, - и вышел из офиса.
     Вот поэтому Купер начал следить за Трейси в одиночку. Он следовал  за
Трейси всюду - по магазинам и ресторанам, гулял по улицам Парижа. Он  мало
спал и очень часто забывал поесть. Даниэль Купер не мог  позволить  Трейси
Уитни провести его. Его предназначение сбудется лишь, когда он посадит  ее
за решетку.


     Трейси лежала в постели и обдумывала  план  на  следующий  день.  Она
надеялась, что избавится от головной боли, приняв  таблетку  аспирина,  но
стало еще хуже.
     Завтра она пройдет. Швейцария, вот куда я отправлюсь. В холодные горы
Швейцарии.
     Она включила будильник на 5  утра,  и,  когда  звонок  прозвенел,  ей
показалось, что она в тюремной камере и вошла старая Железные Трусы.
     - Одеваться. Поторапливайтесь. - И коридор наполнился звоном.
     Трейси проснулась. Она чувствовала тяжесть в груди, свет резал глаза.
Из зеркала на нее взглянуло темное, с красными пятнами, лицо.
     Я не могу болеть сейчас, думала Трейси. Только не сегодня. Так  много
сделано.
     Она медленно оделась, пытаясь не обращать  внимание  на  пульсацию  в
голове. Надела облегающий черный костюм с  большими  карманами,  туфли  на
резиновой подошве и баскский берет. Ей казалось, что сердце бьется  как-то
не так, но от чего, то ли от волнения, то  ли  от  гриппа,  она  не  могла
определить. Она чувствовала слабость и головокружение. Горло  саднило.  На
столе она увидела шарф Джеффа и взяла его. Выходя из номера, она  повязала
его вокруг шеи.


     Главный вход в отель "Плаза Атени"  находится  на  Авеню  Монтень,  а
служебный -  на  Рю  дю  Боккадор,  за  углом.  Скромная  вывеска  гласила
"служебный  вход",  и  выход  находился   в   конце   длинного   коридора,
уставленного пластиковыми мешками с мусором.
     Даниэль Купер, стоявший на посту  около  главного  входа,  не  увидел
Трейси, вышедшую  через  служебный  вход,  но  совершенно  необъяснимо  он
почувствовал момент, когда она выходила. Он заметался, выскочил на улицу и
выглянул за угол. Но Трейси не было в поле его зрения.
     Трейси вышла на улицу, что вела ее  к  площади  Этуаль.  В  этот  час
движение было небольшое, и водитель, круглолицый юноша,  который  очевидно
не говорил по-английски, очень быстро выехал на одну из  двенадцати  улиц,
образующих лучи площади Этуаль.
     Я так надеялась, что он поедет медленно, думала Трейси.
     Быстрая езда плохо подействовала на нее.
     Через тридцать минут автомобиль с шумом остановился перед  пакгаузом.
Надпись над дверями гласила: "Компания Бруссе". Трейси помнила, что  здесь
работал брат Рамона Вобэна.
     Юноша открыл дверцу машины и промурлыкал:
     - Пожалуйста.
     Мужчина среднего возраста с быстрыми движениями появился  как  только
Трейси вылезла из машины.
     - Следуйте за мной. Быстрее.
     Трейси за ним следом  вошла  во  мрак  пакгауза,  где  размещались  с
полдюжины контейнеров,  большая  часть  которых,  уже  заполненных,  ждали
отправки в аэропорт. В стороне  стоял  один  мягкий  контейнер,  затянутый
брезентом, полузаполненный мебелью.
     - Забирайтесь в него, быстрее, у нас почти нет времени.
     Трейси почувствовала слабость. Она взглянула на ящик и подумала:
     Я не выдержу там. Я умру.
     Мужчина взглянул с удивлением.
     - Что-нибудь не так?
     Вот сейчас надо было все бросить и уйти.
     - Все отлично, - пробормотала Трейси.
     Все  скоро  закончится,  и  через  несколько  часов  она  полетит   в
Швейцарию.
     - Хорошо. Возьмите это, - и он протянул  ей  нож  с  двумя  лезвиями,
большой клубок грубой веревки, фонарик и  маленькую  синюю  коробочку  для
драгоценностей, завязанную красной лентой.
     - Эта коробочка с дубликатом камней, вы их поменяете.
     Трейси глубоко вздохнула, вошла в контейнер и уселась. Через  секунду
вход закрыл тяжелый  брезент.  Она  слышала,  как  ее  контейнер  обвязали
веревками, как он прошептал ей через брезент:
     - С этого момента ни разговаривать, ни курить, ни двигаться.
     Я не курю, хотела сказать Трейси, но не смогла, у нее не хватило сил.
     - Удачи вам. Я просверлил несколько дырочек в сторонах ящика, так что
вам будет чем дышать.  Не  забывайте  дышать,  -  сказал  он  и  засмеялся
собственной шутке, и сразу ушел - она определила по шагам. Трейси осталась
совершенно одна.
     Ящик был узкий и тесный, и набор стульев для столовой  занимал  почти
все пространство. Трейси казалось, что вся она горит. Горло саднило, она с
трудом дышала.
     - Я подхватила какой-то  вирус,  -  думала  она,  -  но  ему  следует
подождать. Мне надо работать. Надо думать о чем-то другом.
     Голос Гюнтера: Вам не о чем беспокоиться, Трейси. Когда груз прибудет
в Амстердам, ваш контейнер доставят в частный гараж около  аэропорта.  Там
вас встретит Джефф. Отдадите ему драгоценности и вернетесь в  аэропорт.  В
кассе Швейцарии вас будет ждать билет до Женевы.  Уезжайте  из  Амстердама
как можно скорее. Как только полиция узнает об  ограблении,  то  сразу  же
перекроют все выходы из города. Вообще-то ничего не должно случиться,  но,
на всякий случай, вот адрес и ключ от безопасного дома в  Амстердаме.  Там
никто не живет.
     Она, должно быть,  вздремнула,  потому  что  проспала  момент,  когда
контейнер подняли в воздух. Трейси почувствовала, как плывет, и  вцепилась
в спинку кресла. Контейнер поставили на  что-то  тяжелое.  Послышался  шум
дороги, мотор взревел,  через  минуту  платформа  двинулась  в  путь.  Они
отправились в аэропорт. План их исполнялся секунда в секунду. Контейнер  с
Трейси внутри должен был достичь грузового самолета почти  одновременно  с
доставкой груза от  Де  Бирса.  Водителю  грузовика,  везущего  контейнер,
приказали двигаться со скоростью 50 миль  в  час.  Движение  по  дороге  в
аэропорт в этот день казалось более напряженным, чем обычно по  утрам,  но
водитель не  беспокоился.  Стеллажи  должны  быть  доставлены  к  самолету
вовремя, и  он  станет  обладателем  суммы  в  50  тысяч  франков,  вполне
достаточной для проведения отпуска с женой и двумя ребятишками.
     - Америка, - думал он, - мы поедем в мир Диснея.
     Он взглянул на приборную доску и подмигнул самому себе. До  аэропорта
оставалось только три мили, на это потребуется десять минут.
     Точно по графику он достиг главного выхода  грузового  аэропорта  Эйр
Франс и проехал мимо низкого серого здания около аэропорта Шарля де Голля,
находящегося в стороне от пассажирского входа, где  забор  из  проволочной
сетки отделял основной  аэродром  от  грузового.  Когда  он  направился  к
огороженному огромному пакгаузу,  занимавшему  три  блока  и  заполненному
ящиками, коробками и контейнерами, раздался какой-то  взрывной  звук,  как
будто лопнуло колесо, и грузовик начал вибрировать.
     Дьявол! - подумал он. ...прокол!


     Огромный грузовой Боинг 747 Эйр Франс находился  в  стадии  погрузки.
Нос  его  был  поднят,  открывая  ряды  рельсов  для  погрузчиков.  Внутри
располагались  тридцать  восемь  стеллажей,  двадцать  восемь  из  них  на
основной палубе и десять на боковых.  По  потолку  проходила  обогревающая
труба, от одного конца огромного пространства до другого, там же виднелись
провода и кабели, контролировавшие транспорт. В самолете не  было  никаких
украшений.
     Погрузку почти закончили. Рамон Вобэн посматривал  на  часы  и  ходил
взад-вперед. Грузовик запаздывал. Груз де Бирса уже погрузили  в  "мягкий"
стеллаж и брезент с открытой стороны завязали веревками. Вобэн пометил эту
сторону красной краской, чтобы женщина без всякого  труда  нашла  его.  Он
наблюдал, как стеллаж двигался сначала вдоль грузовой платформы,  а  потом
его погрузили в самолет. Рядом с этим стеллажом оставалось еще место.  Еще
три контейнера ожидали погрузки.
     Господи, да где же эта женщина? Занимавшийся погрузкой мастер  внутри
самолета крикнул:
     - Давай, Рамон. Что там еще осталось?
     - Минутку, - отвечал Вобэн. Он  всматривался  к  въезду  в  аэропорт.
Никаких следов платформы.
     - Вобэн! У вас какие-нибудь проблемы?
     Он обернулся. К погрузке приближался старший контролер.
     - Заканчивайте погрузку и отправляйте самолет.
     - Да, сэр. Я только ждал...
     И в этот  момент  грузовик  от  компании  Брусе  въехал  в  ворота  и
остановился перед Вобэн.
     - Вот и последний груз, - объявил Вобэн с облегчением.
     - Хорошо, грузите его, - распорядился старший контролер.
     Вобэн наблюдал, как разгрузили контейнер с грузовика  и  направили  в
самолет.
     Он махнул рукой грузчику.
     - Теперь все.
     Через минуту груз был на борту и самолет принял нормальное положение.
Вобэн  смотрел,  как  включились  двигатели  и  гигантский  лайнер   начал
выруливать на взлетную полосу.
     Теперь дело за женщиной, подумал он.


     Ужасно качало. Гигантская волна подхватила и ударила  корабль,  и  он
начал снижаться.
     Я тону, думала Трейси. Мне надо выбираться отсюда.
     Она  вынула  руки  и  на  что-то  натолкнулась.   Это   была   стенка
спасательной шлюпки, трясущаяся и  качающаяся.  Она  попыталась  встать  и
ударилась головой о ножку стола. Тут она пришла в себя  и  вспомнила,  где
находится.  Лицо  и  волосы  ее   взмокли   от   пота.   Она   чувствовала
головокружение, тело горело. Как долго длился ее обморок?
     Самолет находился в полете только час. Не собирался ли он садиться?
     Нет, думала она. Все нормально.  Просто  у  меня  кошмар.  Я  лежу  в
собственной постели в Лондоне. Сплю. Сейчас вызову врача.
     Ей стало трудно дышать. Она попыталась дотянуться до телефона,  потом
сразу же упала, тело ее  налилось  свинцовой  тяжестью.  Самолет  попал  в
воздушную яму, и Трейси, словно куклу, шмякнуло о бок ящика.  Она  лежала,
ошеломленная, отчаянно пытаясь сосредоточиться.
     Сколько у меня в запасе времени?
     Она металась между полузабытьем и мучительной реальностью.
     Бриллианты.
     Каким-то образом она должна взять бриллианты. Но  сначала...  Сначала
она должна выбраться из контейнера.
     Она нащупала нож в кармане, но не было сил вытащить его.
     Не хватает воздуха, думала Трейси. Мне надо  вдохнуть.  Она  нащупала
конец брезента и опоясывающую ящик веревку и разрезала ее.  Казалось,  что
прошло  неимоверно  много  времени.  Брезент  приоткрыл   отверстие.   Она
разрезала другую веревку и с большим трудом вылезла из контейнера. Там, за
пределами ящика, оказалось  просто  холодно.  Она  замерзла.  Тело  начало
трясти, а постоянное сотрясение лайнера усилило тошноту.
     Я должна удержаться, - думала Трейси.
     Она с огромным усилием заставила себя сосредоточиться.
     Что я делаю здесь? Что-то важное... Да... Бриллианты.
     Трейси видела все в тумане, ее качало.
     Я не смогу ничего сделать.
     Самолет вдруг резко наклонился и Трейси упала на пол, обдирая руки  о
металлические рельсы. Самолет выправился и она с огромным усилием  встала.
Грохот моторов лайнера перемежался с грохотом ударов ее сердца.
     Бриллианты. Я должна найти бриллианты.
     Она, спотыкаясь, побрела вдоль контейнеров, ища красную метку.  Слава
Богу! Вот  здесь,  на  третьем  контейнере.  Она  остановилась,  с  трудом
вспоминая, что же делать дальше.
     Если я смогу только лечь и поспать несколько минут, то со мной  будет
все в порядке. Все, что мне надо, это чуть-чуть поспать.
     Но времени не было. Самолет мог приземлиться  в  Амстердаме  в  любую
минуту. Трейси вынула нож и разрезала веревку контейнера.
     Вам потребуется только один взмах ножа - так они говорили ей.
     Она с трудом удерживала в руке нож.
     Я не могу сейчас промахнуться, - думала Трейси. Она снова дрожала, да
так сильно, что уронила нож.
     Она не годится для работы. Они поймают меня и засадят в тюрьму.
     Она нерешительно стояла, вцепившись в веревку, ей так хотелось влезть
назад в ящик, где бы она могла немножко поспать, в безопасности, пока  все
не кончится. Господи, как ей  хотелось  лечь!  Потом,  медленно,  двигаясь
очень осторож