-  Рудольфа
Габсбурга. Повздорить с ним мог бы разве что самоубийца или авантюрист вроде
Завиша,  этого  узурпатора и  пособника  дьявола.  Когда  бы чешский  король
захотел  в будущем  расширить границы своего царства, прилагать  усилия надо
будет  там,  где  нет опасности  столкновения с великодержавными  интересами
Рудольфа Габсбурга и его рода. А если кто-то дает королю иные советы, то  он
враг  королевства  и  пржемысловского  престола.  Пусть  Вацлав  постарается
избавиться от Фалькенштейна, пока не поздно...
     Эти и  подобные речи, произносившиеся,  в  основном,  супругой  Вацлава
Гутой  в  качестве  глашатая габсбургской  стороны  в  Чехии,  способны были
подействовать  и  на  людей  с  намного более  сильным характером,  чем  был
психически лабильный Вацлав. В итоге он сдался  и  поверил,  что  Завиш и  в
самом деле готовит  ему  погибель.  Прежнее  восхищение  отчимом  постепенно
уступало место  ревности  к  его  успехам  и  рыцарской  внешности,  а потом
опасениям  и страху. Когда  же в конце  1277 г. умирает первенец Вацлава,  а
Фалькенштейну, словно в  насмешку, жена  рожает очередного здорового потомка
мужского  рода,  к  тому  же  королевской  крови, боязнь  Вацлава за  судьбу
пржемысловской династии возрастает настолько,  что  он решает действовать. В
январе следующего года Завиша арестовывают и сажают в Белую  башню Пражского
Града, а вскоре после этого осуждают на смертную казнь  с конфискацией всего
имущества. Могущественные Рожмберки и связанные  с ними  роды,  не собираясь
мириться  с этим,  объявляют Вацлаву  войну. Король,  однако,  подавил  бунт
способом,  не имеющим,  пожалуй, аналога в истории. Завиша водили в кандалах
от одного  неприятельского  замка  к  другому,  и  достаточно  было Микулашу
Опавскому,  стоявшему во главе карательного отряда, пригрозить, что знатному
заложнику  отрубят  голову,  если  ворота  не  отворятся, как все  мятежники
сдавались (кроме братьев Завиша в замке Глубока, где приговор и был приведен
в исполнение 24 августа 1290 года).
     В день казни Завиша закончилась в Чехии эпоха опекунского и регентского
правления.  Бразды  правления взял  в  свои руки  король,  19-летний юноша с
немощным телом и хилым здоровьем,  но тем  не менее твердо решивший ни с кем
не  делить  власть,   править   самому,   к  тому   же  иначе,   нежели  его
предшественники, осененные рыцарской славой.
     Серебро  дороже  золота. Сразу  же следует  сказать, что монарх  Вацлав
начал  неплохо.  Наоборот. Словно одержим стремлением  выйти из  тени своего
отца, великого "железного и золотого" короля, к решению внутренних и внешних
дел он приложил столько энергии и почти лихорадочных усилий, проявил столько
проницательности,  осмотрительности,   а  также   и  хитрости   и   холодной
расчетливости, что это  до  наших  дней  вызывает восхищение (или по меньшей
мере изумление) у его биографов.
     Достойны внимания  прежде всего  сама  форма, способ правления Вацлава.
Подобно своему  отцу,  он утверждал  идею феодальной  монархии с центральным
управлением и ограниченным  участием в нем дворянства.  При этом он отставил
наиболее  видных   панов  и  преданных  королю  дворян  на  высших   земских
должностях, но без  влияния на  направленность и проведение политики  двора.
Здесь,  наоборот,  он  предпочитал образованных советников - профессионалов,
знатоков  права, экономики, финансов, специалистов по делам церкви, культуры
и внешней политики.  Из  них он позднее  создал  (как  и французский король,
современник  Вацлава Филипп IV Красивый)  королевский совет,  в немалой мере
прообраз нынешних министерских кабинетов. В совет входили прелаты и  учебные
-  богословы  (епископ  Тобиаш  из  Бехине,  Бернард  из  Каменице, Петр  из
Аспельта, вышеградский пробст Ян, збраславский аббат Конрад, седлецкий аббат
Хайденрайх, магистр  Алексиус,  Арнольд Бамберский),  итальянские  эксперты,
как, например,  выдающийся правовед Гоццо из Орвието или финансисты Риньеры,
Аппард  и  Чино.  Король  оплачивал  их  профессиональные  услуги,  а  после
выполнения их задачи давал им отставку.
     Уже при Завише  страна  быстро залечила раны, нанесенные грабительскими
интересами Бранденбургов,  неурожаями и  голодом. При Вацлаве II королевство
расцветало,  главным образом, благодаря разработке богатых  серебряных  жил,
только что открытых на территории цистерианского монастыря в Седлеце. Добыча
ценного металла стремительно росла, как и посад вокруг месторождения.  Скоро
он   превратился  в  знаменитую  Кутна-Гору,  второй  после  Праги  город  в
королевстве. Король учредил  государственную монополию  на  добытое серебро,
что неизмеримо увеличило доходы  его казны. Серебро  шло  и из  других мест.
Общий объем  его добычи  к концу XIII века достигал примерно 100 тыс. гривен
(1 гривна  = 253 г). В 1300  г. Вацлав II с помощью  Гоццо из  Орвието издал
комплекс  правовых  норм  (lus regale  montanorum),  регулировавших  во всем
королевстве отношения между добывателями, владельцами и королевской палатой.
Кутногорское право впоследствии стало образцом и для других стран  (особенно
Венгрии)  и  привлекало  внимание  своим  стремлением  социально  обеспечить
горняков, чей исключительно  изнурительный и опасный труд глубоко под землей
множил богатство чешского государства и его правителя.
     В  том же году Вацлав провел денежную реформу, отменив прежнюю практику
"обновления" монеты  и  замены  ее другой,  с  меньшим  содержанием  серебра
(большинство предшественников Вацлава позволяли себе подобное беззаконие), и
учредив  новое платежное средство,  так  называемый  пражский грош  с весьма
высоким  содержанием серебра (1 грош = 3,975 г серебра), ставший  популярной
монетой во  всей средневековой Европе. Так что и иностранные купцы научились
считать в чешских копах (копа серебра = 60 шт. грошей).
     Успешно  действовал  Вацлав  II и на ниве  создания населенных пунктов.
Помимо Кутна-Горы,  он  основывает города  Новы-Быджов,  Трутное  и Пльзень,
предоставляя им немалые  привилегии,  часть  доходов от  которых поступает в
казну короля. Он щедро одарил угодьями и другими материальными благами новые
монастыри  и  храмы,  особенно  наиболее известный среди  них  --  монастырь
цистерианцев в Збраславе. Здесь находился и королевский охотничий замок, где
Вацлав  бывал  еще  в  детские годы. Потому, говорят,  когда  он  захотел --
предположительно из благодарности богу за то, что тот расстроил козни Завиша
или,  скорее,  чтобы  искупить  вину за  расправу над  отчимом  --  основать
монастырь, то  выбрал  для него место именно здесь. ("Дарую Деве  Марии край
столь прекрасный, что  самому  Господу Богу не отдал  бы его",  приводит его
слова при  закладке  монастыря  "Збраславская  хроника",  которая  наряду  с
"Хроникой  Далимила" считается важнейшим историческим источником по  истории
эпохи  на рубеже XII--XlV  вв.). На  территории  монастыря  Вацлав  приказал
возвести и новую королевскую усыпальницу, где  и был погребен, как и его сын
Вацлав III и дочь Элишка, бывшая замужем за Яном Люксембургом.
     Несмотря  на   то,  что   Вацлаву   удавалось  оберегать   верховенство
королевской  власти  и сопротивляться  давлению  феодальных вельмож, в  двух
случаях он вынужден был капитулировать перед дворянами, которые не позволили
ему открыть  в Праге университет и издать земские  законы. Но сами эти планы
подтверждают исключительность Вацлава как государственного деятеля.
     Еще более крутым и  покрытым лаврами был его путь к внешнему укреплению
чешского   государства,  к   его   территориальному  расширению  и  усилению
авторитета и могущества чешского короля далеко за пределами страны.
     Основательным успехам  на  этой  почве способствовали  отчасти искусная
политика императора  Священной  Римской  империи  и  Польского  государства,
проводившаяся  при участии способных советников, отчасти богатство  Вацлава,
тот самый  серебряный ключ, открывавший  и внешне неприступные  врата легче,
чем  меч, и наконец,  отчасти  поразительное стечение обстоятельств, которое
молодой король сумел отлично использовать в своих государственных амбициях.
     Прежде всего  Вацлав окончательно отказался  от  мысли  вернуть  земли,
утерянные к югу от Шумавы и Дие. Уже в январе 1289 года, вскоре после ареста
Завиша,  он  дает  указание  приступить   к  переговорам  о  территориальных
завоеваниях на  Севере, в Майсене и Верхней Лужице. Когда это не получилось,
политика  пржемысловской  экспансии  получила  новое  направление:  Силезия,
Польша  и  Венгрия. Особое внимание  Вацлава  и  его  советников  привлекала
раздробленная   на   массу    удельных   княжеств   с   полным   отсутствием
централизованной   королевской  власти  Польша.  После  смерти  родственника
Вацлава -- Генриха IV Вроцлавского,  польского великого князя из рода Пястов
(1290), Вацлав  постепенно присоединил  Краков и Сандомир, а после  убийства
Пшемысла  И Великопольского (1296) он стал претендовать и на его наследство.
Сопротивление  остальных претендентов  было сломлено с помощью  оружия  (два
похода  против  брестско-куявского  князя  Владислава Локотка), но,  главным
образом,  с  помощью  кутногорского  серебра,  которое   обеспечило  Вацлаву
поддержку со стороны польской  шляхты и духовенства, а потом и согласие папы
римского.  Коронация Вацлава  на чешский престол  была также  использована в
игре.
     Эти торжества проходили в начале июня  1297 г.  и длились почти неделю.
Народ ел и пил за счет короля (а Гавельском  рынке текло вино из фонтана), а
гостей  со  всей  Европы   съехалось   в   Прагу  столько,  что,  по  словам
збраславского  хрониста, нужно  было ежедневно поставлять корм для 190 тысяч
коней. Причем речь шла не  только об акте помазания Вацлава и его жены  Гуты
(она  корону  проносила недолго,  т.  к.  двумя  неделями  позже скончалась)
Мангеймским  архиепископом.  По   данному  случаю  состоялся  и  целый   ряд
переговоров политического характера, произошла перегруппировка сил в вопросе
избрания  императора  Священной Римской  империи (Вацлав  перешел  из лагеря
Адольфа  Нассау на  сторону Альбрехта Габсбурга) и,  разумеется, в  польском
вопросе.  Богатство чешского короля  настолько всех ослепило, что,  когда он
женился   на   юной   польской   княжне  Элишке   Рейчке,  дочери   Пшемысла
Великопольского,  ничто  уже  не  мешало  тому,  чтобы  Вацлава короновали и
польским королем. Это случилось летом 1300 года.
     С образованием чешско-польской  унии под началом Пржемысловичей  Вацлав
II достигает вершины своей власти. Но и тут он не удовлетворен. Когда в 1301
году прекратила свое существование династия Арпадов, ему  представился  шанс
получить третью корону, на сей раз венгерскую. Не для себя, а для 12-летнего
Вацлава (будущего последнего чешского короля из рода Пржемысловичей, убитого
в 1306 г. в Оломоуце). Преобладающая часть венгерского дворянства, включая и
вельможу Матиаса Чака Тренчанского,  выступила в  поддержку  его кандидатуры
(Вацлав-младший правил в Буде под именем Ладислав V), остальные поддерживали
Карла  Роберта  Анжуйского,   которому   венгерское  королевство  завещал  в
апостольский лен папа Бонифаций VII. Но положение вскоре изменилось. Молодой
Пржемыслович  потерял  расположение  знати,  и в  итоге  Вацлаву II пришлось
отвезти в  1304 г.  сына  под  охраной обратно в  Прагу, на всякий случай  с
королевской короной св. Штефана.
     Но и на  этом не кончились затруднения, с которыми столкнулся Вацлав II
на закате своей  жизни. Еще в том  же  году ему пришлось отражать  нападение
римского императора Альбрехта Габсбурга,  сына Рудольфа, охочего до чешского
серебра. Его  армия вторглась  в  Чехию  и  двигалась прямо  на  Кутна-Гору.
Вооруженные  отряды  Вацлава под  командованием  Йиндржиха из  Липы отстояли
город  и даже нанесли непрошеным гостям  поражение. Альбрехт отступил, но не
отказался от намерения завладеть Чехией и  ее богатством. Эту цель принимали
от него, как эстафету, все австрийские Габсбурги.
     Вацлав II, сознавая эту опасность для своего королевства, собрал войско
для  карательной экспедиции в  Австрию. Но  не успел ее  осуществить, тяжело
заболев и скончавшись 21 июня 1305 года. Говорят, что в 34 года  он выглядел
стариком...
     Легкое  заболевание  великого  короля.   Согласно   Ярославу   Едличке,
непосредственной причиной смерти Вацлава II был туберкулез легких, болезнь в
ту  пору  смертельная. Но  для врача личность  этого короля интересна с иной
точки  зрения, Палацкий  считает, что он не завершил начатое дело  по другой
причине: "...не обладая  от природы достаточно крепким здоровьем,  Вацлав II
начал  жить слишком бурной жизнью и растрачивать телесную силу  еще до того,
как она созрела. Уже  в 25 лет у него было 9 законных и несколько внебрачных
детей,  из которых  его пережили  лишь сын Вацлав  (родившийся в 1289 г.)  и
дочери Анна (родившаяся в 1290г.), Элишка (1292) и Маркета (1296) от первого
и  Анежка (1304) от второго  брака. Он был постоянно так нервозен и боязлив,
что, например, прятался в  шкаф  с реликвиями,  когда надвигалась  гроза,  и
падал в обморок при виде кошки".
     Итак, Вацлав вел себя странно. В "Збраславской  хронике" читаем, что на
одном пиру в Пражском  Граде к  королю  обратился  некий  рыцарь с  какой-то
просьбой. Разгневанный тем, что его  беспокоят во время еды, король  прогнал
рыцаря. Но потом его начала мучить совесть. Он вышел из  зала, где пировали,
сел в своей комнате и в искупление жег себе свечкой ногу.
     Похоже, что Вацлав II страдал тяжелой формой невроза.
     Нет  другой  болезни,  названием  которой  злоупотребляли бы так, как в
случае с неврозом. Люди нередко считают себя и других "нервозными". Неврозом
иногда  объясняется  раздражительность   у  одних  и  оправдывается   дурное
воспитание у  других.  Но неврозы являются  не  плохими качествами  людей, а
группой самых  настоящих  заболеваний на стыке невропатологии и  психиатрии.
Это так  называемые  "функциональные  заболевания",  при которых в мозгу  не
бывает структурных изменений, но  это  не  означает, что у страдающих  ими с
нервной  системой  все  в  порядке. Когда-то  диагноз "невроз"  ставился  по
отрицательному  неврологическому  показанию;  сегодня   известно,   что  при
неврозах  возможны  и  отдельные  положительные  показания.  Кроме  того,  в
настоящее  время считается,  что  причина  неврозов заключается в  небольших
биохимических  отклонениях  в   нейротрансмитерах,   химических   медиаторах
(передатчиках) нервного возбуждения от одной нервной клетки к другой.
     Кажется, что основа неврозов в генетике. В некоторых семьях наблюдается
склонность к неврозам. Но  почти всегда  у отдельно взятого  пациента невроз
вызван внешними стрессами, конфликтными ситуациями, с которыми невротик не в
состоянии  справиться (а полностью уравновешенный индивид  нашел  бы из  них
выход). Временами так  выражается протест  против  изменения  или  изменений
среды, создавшейся неожиданно или постепенно, а также сохраняющейся чересчур
долго.
     Неврозы  имеют  различные формы. В  первую  очередь,  это  неврастения,
проявляющаяся  в мрачности, недовольстве, неприветливости  и  одновременно в
вегетативных реакциях, таких,  как покраснение, бледность, учащение  пульса.
Дальше идут неврозы  органов: кишечные, сердечные  и  т. п.  Затем различаем
неврозы  тревожные  (анксиозные),  страх,  боязнь  чего-то  неопределенного,
особенно  болезни; фобические неврозы  (фобии), т.  е. страх перед  открытым
пространством  (агорафобия),  или,  напротив,  перед  пространством закрытым
(клаустрофобия). Наконец, существуют обседантные состояния (идеи Фикс),  при
которых пациент испытывает настоятельную потребность  что-то делать, скажем,
считать лампы (сюда относятся и те, кто по несколько раз  возвращается домой
проверить, выключено ли радио, погашен ли свет, закрыта ли дверь и т. п.), а
также  истерии, при  которых  пациент подсознательно  что-то  "проигрывает",
например какую-нибудь болезнь.
     Судя по сведениям о его поведении, которые дошли до  нас, король Вацлав
I!  был,  несомненно, невротиком. Цитата из  "Истории" Палацкого показывает,
что  речь  шла  о  неврозе  анксиозном  (тревожном),  который  отец  чешской
историографии описывает как  заправский клиницист. Исходя из постоянности  и
направленности на  определенные, конкретные предметы (кошка),  у него были и
некоторые  фобические  и  обседантные  черты.  Приводимый  из  "Збраславской
летописи" случай с настоятельной потребностью  Вацлава рассчитаться со своей
совестью таким  необычным  способом,  бесспорно,  свидетельствует  о наличии
обседантных  черт.  Иначе говоря,  мы имеем  основания  думать, что  чешский
король Вацлав II страдал ярко выраженным анксиозно-обседантным неврозом.
     Причины  его  не  приходится  долго  искать.  Прежде  всего,  тут  есть
генетические истоки. Правда, последние Пржемысловичи женились на иностранных
принцессах  самого  различного  происхождения:  матерью  Вацлава была полька
Кунгута  Галичская, бабушкой (матерью Пржемысла Отакара II) -- немка Кунгута
Штауфен, прабабушкой (матерью Вацлава I) --  венгерка  Констанция Венгерская
(в связи с чем Вацлав II претендовал  на наследие Арпадов).  Благодаря этому
не происходило внутреннего скрещивания, и царствующие семьи средневековья не
были столь подвержены дегенерации, как в более поздние века (см. Габсбурги).
Но  при  этом   в  генетическом  коде  Пржемысловичей   были   зафиксированы
невротические склонности. Дед нашего  пациента Вацлав I страдал  безусловной
монофобией, не перенося колокольного звона. Всюду, где он появлялся, снимали
колокола  с  церквей.  Имеются  также точные  доказательства того, что  отец
Вацлава  II  Пржемысл Отакар II при  всем своем величии вел  себя иногда так
жестоко,  что  в  сегодняшней  терминологии  это  получило  бы   определение
"агрессивная психопатия". Но об этом у нас нет достоверных сведений, как и о
неврозах его отца и сына (нашего пациента).
     Внешние причины невроза у Вацлава II тоже нетрудно обнаружить. Мало кто
из  средневековых государей пережил  в  детстве  столько  стрессов,  сколько
семилетний   королевич,  выросший   при  дворе  своего  отца  как   желанный
престолонаследник. Его увозят в заточение в замок Бездез, где ему приходится
явно  несладко  и где он лишь изредка бывает  с матерью. Та  довольно быстро
покидает   сына,   и   он  остается  один.  Наконец,  ужасный  кузен   Оттон
Бранденбургский  (можно представить себе, как боялся его мальчик) увозит его
на  чужбину,  в  Бранденбург,  и только  через  четыре  года  ребенок  снова
возвращается  в  родную  Прагу. А  что же ждет  его дома?  Одиннадцатилетний
мальчик встречается с матерью, королевской вдовой, однако вынужден делить ее
любовь  с  ее  новым  мужем,   своим  отчимом,   Завишем  из  Фалькенштейна.
Исторические документы изображают взаимоотношения между пасынком и отчимом в
лучшем виде, однако и они не могут заглянуть в душу  подрастающего  юноши. В
любом  случае, известно, что  некоторое  время спустя между ними  происходят
столкновения,  которые  выливаются в  откровенную  вражду  и  казнь у  замка
Глубока. Не следует забывать и о том, что Вацлаву  должно было быть известно
то,  что  знал каждый, а именно:  что Завиш был одним из чешских панов,  чье
предательство стало причиной утери австрийских владений,  а в конечном итоге
-- и поражения на Моравском поле.
     Весьма сходно расценивает нарушения  в поведении Вацлава II психиатр Е.
Венцловский, хотя он и избегает термина "невроз".  Поведение  короля видится
ему     как     проявление    "трех     синдромов:    анксиозно-фобического,
обседантно-ананкастического и депрессивного".
     Итак, мы располагаем  вполне точным диагнозом  болезни чешского  короля
Вацлава  II.  Это был  обседантный  фобическо-анксиозный  невроз,  возникший
наследственным  путем и вызванный  серией стрессо